Якумо Коидзуми (小泉 八雲, 27 июня 1850 — 26 сентября 1904) , урождённый Патрик Лафкадио Хирн ( греч . Πατρίκιος Λευκάδιος Χέρν , романизировано : Патрикиос Лефкадиос Черн ), был писателем, переводчиком и учителем, который познакомил Запад с культурой и литературой Японии . [1] Его труды предлагали беспрецедентное понимание японской культуры , особенно его сборники легенд и историй о привидениях , такие как «Квайдан: истории и исследования странных вещей» . До переезда в Японию и получения японского гражданства он работал журналистом в Соединённых Штатах, в основном в Цинциннати и Новом Орлеане . Его труды о Новом Орлеане , основанные на десятилетнем пребывании там, также широко известны.
Хирн родился на греческом острове Лефкада , после чего сложная череда конфликтов и событий привела к его переезду в Дублин , где его бросила сначала мать, затем отец и, наконец, тетя отца (которая была назначена его официальным опекуном). В возрасте 19 лет он эмигрировал в Соединенные Штаты, где нашел работу газетного репортера, сначала в Цинциннати , а затем в Новом Орлеане. Оттуда его отправили корреспондентом во Французскую Вест-Индию , где он пробыл два года, а затем в Японию, где он оставался до конца своей жизни.
В Японии Хирн женился на Коидзуми Сэцуко , с которой у него было четверо детей. Его труды о Японии предложили западному миру более глубокое понимание все еще во многом незнакомой культуры.
Патрик Лафкадио Хирн родился на греческом Ионическом острове Лефкас 27 июня 1850 года. [ 2] Его мать была гречанкой по имени Роза Кассимати и была уроженкой греческого острова Китира , [3] в то время как его отец, Чарльз Буш Хирн, британский армейский врач, имел ирландское и английское происхождение, [3] [4] который служил на Лефкаде во время британского протектората Соединенных Штатов Ионических островов . На протяжении всей своей жизни Лафкадио хвастался своей греческой кровью и имел страстную симпатию к Греции. [5] [6] Он был крещён Патрикиосом Лефкадиосом Хирном ( греч . Πατρίκιος Λευκάδιος Χερν) в Греческой Православной Церкви , но, похоже, на английском его называли «Патрик Лефкадио Кассимати Чарльз Хирн»; а второе имя «Лафкадио» было дано ему в честь острова, где он родился. [7] Родители Хирна поженились на греческой православной церемонии 25 ноября 1849 года, через несколько месяцев после того, как его мать родила старшего брата Хирна, Джорджа Роберта Хирна, 24 июля 1849 года. Джордж умер 17 августа 1850 года, через два месяца после рождения Лафкадио. [8]
,_48_Gardiner_Street_Lower,_Dublin,_Ireland._Detail.JPG/1280px-Commemorative_plaque_to_Lafcadio_Hearn_(1850-1904),_48_Gardiner_Street_Lower,_Dublin,_Ireland._Detail.JPG)
Отец Хирна Чарльз был повышен до хирурга второго класса и в 1850 году был переведен из Лефкады в Британскую Вест-Индию . Поскольку его семья не одобряла этот брак, и поскольку он беспокоился, что его отношения могут навредить его карьерным перспективам, Чарльз не сообщил начальству о своем сыне или беременной жене и оставил свою семью. В 1852 году он организовал отправку сына и жены жить со своей семьей в Дублин , где их встретили прохладно. Протестантская мать Чарльза, Элизабет Холмс Хирн, с трудом принимала взгляды Розы на греческое православие и ее отсутствие образования (она была неграмотной и не говорила по-английски). Розе было трудно адаптироваться к чужой культуре и протестантизму семьи ее мужа, и в конечном итоге ее взяла под опеку сестра Элизабет, Сара Холмс Бренан, вдова, которая обратилась в католицизм.
Несмотря на усилия Сары, Роза страдала от тоски по дому. Когда ее муж вернулся в Ирландию в 1853 году в отпуск по болезни, стало ясно, что пара отдалилась. Чарльз Хирн был направлен на Крымский полуостров , снова оставив свою беременную жену и ребенка в Ирландии. Когда он вернулся в 1856 году, тяжело раненный и травмированный, Роза вернулась на свой родной остров Цериго в Греции, где родила их третьего сына, Дэниела Джеймса Хирна. Лафкадио был оставлен на попечении Сары Бренан.
Чарльз подал прошение об аннулировании брака с Розой на основании отсутствия ее подписи на брачном контракте, что делало его недействительным по английскому праву. Узнав об аннулировании, Роза почти сразу же вышла замуж за Джованни Каваллини, греческого гражданина итальянского происхождения, который позже был назначен британцами губернатором Чериготто . Каваллини потребовал в качестве условия брака, чтобы Роза отказалась от опеки над Лафкадио и Джеймсом. В результате Джеймс был отправлен к своему отцу в Дублин, а Лафкадио остался на попечении Сары, которая лишила Чарльза наследства из-за аннулирования. Ни Лафкадио, ни Джеймс больше никогда не видели свою мать, у которой было четверо детей от ее второго мужа. В конечном итоге Роза была помещена в Национальную психиатрическую лечебницу на Корфу , где она умерла в 1882 году. [9]
Чарльз Хирн, который оставил Лафкадио на попечение Сары Бренан в течение последних четырех лет, теперь назначил ее постоянным опекуном Лафкадио. Он женился на своей возлюбленной детства, Алисии Гослин, в июле 1857 года и уехал со своей новой женой на службу в Секундерабад , где у них родилось три дочери до смерти Алисии в 1861 году. [10] Лафкадио больше никогда не видел своего отца: Чарльз Хирн умер от малярии в Суэцком заливе в 1866 году. [11]
В 1857 году, в возрасте семи лет, и несмотря на то, что оба его родителя были еще живы, Хирн стал постоянным подопечным своей двоюродной бабушки, Сары Бренан. Она делила свое место жительства между Дублином в зимние месяцы, поместьем своего мужа в Траморе , графство Уотерфорд , на южном ирландском побережье, и домом в Бангоре, Северный Уэльс . Бренан также нанял репетитора в течение учебного года, чтобы обеспечить базовое обучение и основы католической догмы. Хирн начал изучать библиотеку Бренан и много читать греческую литературу, особенно мифы. [12]
В 1861 году тетя Хирна, зная, что Хирн отворачивается от католицизма, и по настоянию Генри Хирна Молинье, родственника ее покойного мужа и дальнего кузена Хирна, записала его в Institution Ecclesiastique , католическую церковную школу в Ивето , Франция. Опыт Хирна в школе подтвердил его пожизненное убеждение, что католическое образование состоит из «традиционной унылости, уродства, грязной строгости, вытянутых лиц, иезуитства и позорного извращения детских мозгов». [13] Хирн свободно говорил по-французски и позже перевел на английский язык произведения Ги де Мопассана и Гюстава Флобера .
В 1863 году, снова по предложению Молинье, Хирн был зачислен в колледж Св. Катберта в Ушоу , католическую семинарию в том, что сейчас является университетом Дарема . В этой среде Хирн взял себе прозвище «Пэдди», чтобы попытаться лучше вписаться, и был лучшим учеником по английской композиции в течение трех лет. [14] В возрасте 16 лет, находясь в Ушоу, Хирн повредил левый глаз в школьном инциденте. Глаз воспалился и, несмотря на консультации со специалистами в Дублине и Лондоне, а также год, проведенный вне школы для выздоровления, ослеп. Хирн также страдал от тяжелой миопии , поэтому из-за травмы у него навсегда осталось плохое зрение, из-за чего ему приходилось носить увеличительное стекло для работы вблизи и карманный телескоп, чтобы видеть что-либо дальше небольшого расстояния (Хирн избегал очков, полагая, что они постепенно еще больше ослабят его зрение). Радужная оболочка глаза навсегда потемнела, и Хирну пришлось стесняться своей внешности на всю оставшуюся жизнь, из-за чего он прикрывал левый глаз во время разговора и всегда позировал перед камерой в профиль, так что левый глаз не был виден. [15]
В 1867 году Генри Молинье, который стал финансовым менеджером Сары Бренан, обанкротился вместе с Бренан. Денег на обучение не было, и Хирна отправили в Ист-Энд Лондона, чтобы жить с бывшей служанкой Бренан. У них с мужем было мало времени и денег на Хирна, который бродил по улицам, проводил время в работных домах и в целом вел бесцельное, бесприютное существование. Его основная интеллектуальная деятельность состояла в посещении библиотек и Британского музея . [16]
К 1869 году Генри Молинье восстановил некоторую финансовую стабильность, а Бренан, которому теперь было 75 лет, был немощен. Решив покончить со своими финансовыми обязательствами перед 19-летним Хирном, он купил билет в один конец до Нью-Йорка и поручил молодому человеку найти дорогу в Цинциннати , где он мог бы найти сестру Молинье и ее мужа Томаса Каллинана и получить от них помощь в зарабатывании на жизнь. Однако, встретив Хирна в Цинциннати, стало ясно, что семья не хотела иметь с ним ничего общего: Каллинан чуть не вышвырнул его на улицу всего с 5 долларами в кармане. Как позже напишет Хирн: «Меня бросили без денег на тротуар американского города, чтобы начать жизнь». [17]
Некоторое время он был нищим, жил в конюшнях или складских помещениях в обмен на подсобный труд. [18] В конце концов он подружился с английским печатником и коммуналистом Генри Уоткиным , который нанял его в свой типографский бизнес, помог найти ему различные случайные работы, одолжил ему книги из своей библиотеки, включая утопистов Фурье , Диксона и Нойеса , и дал Хирну прозвище, которое закрепилось за ним на всю оставшуюся жизнь, Ворон , из поэмы По . Хирн также часто посещал Публичную библиотеку Цинциннати , в которой в то время насчитывалось около 50 000 томов. Весной 1871 года письмо от Генри Молинье сообщило ему о смерти Сары Бренан и назначении Молинье единственным исполнителем завещания. Несмотря на то, что Бренан назвала его бенефициаром ренты, когда она стала его опекуном, Хирн ничего не получил от поместья и больше никогда не слышал о Молинье. [19]
Благодаря своему таланту писателя Хирн получил работу репортера в Cincinnati Daily Enquirer , проработав в газете с 1872 по 1875 год. Писавший с творческой свободой в одной из крупнейших тиражных газет Цинциннати, он стал известен своими сенсационными отчетами о местных убийствах, заработав репутацию главного сенсационного журналиста газеты, а также автора деликатных отчетов о некоторых обездоленных людях Цинциннати. Библиотека Америки выбрала один из этих отчетов об убийстве, Gibbeted, для включения в свою двухвековую ретроспективу American True Crime , опубликованную в 2008 году. [20] После того, как одна из его историй об убийстве, Tanyard Murder, шла в течение нескольких месяцев в 1874 году, Хирн зарекомендовал себя как самый дерзкий журналист Цинциннати, и Enquirer повысил его зарплату с 10 до 25 долларов в неделю. [21]
В 1874 году Хирн и молодой Генри Фарни , позже известный художник американского Запада, написали, проиллюстрировали и опубликовали 8-страничный еженедельный журнал об искусстве, литературе и сатире под названием Ye Giglampz. Публичная библиотека Цинциннати перепечатала факсимиле всех девяти выпусков в 1983 году. [22] Критик двадцатого века считал эту работу «возможно, самым захватывающим продолжительным проектом, который он предпринял в качестве редактора». [23]
14 июня 1874 года 23-летний Хирн женился на Алетее («Мэтти») Фоли, 20-летней афроамериканке и бывшей рабыне, что было нарушением закона Огайо о запрете смешанных браков в то время. В августе 1875 года в ответ на жалобы местного священнослужителя на его антирелигиозные взгляды и давление со стороны местных политиков, смущенных некоторыми из его сатирических произведений в Ye Giglampz, Enquirer уволил его, назвав причиной его незаконный брак . Он пошел работать в конкурирующую газету The Cincinnati Commercial. The Enquirer предложил ему снова нанять его после того, как его истории начали появляться в Commercial , а ее тираж начал расти, но Хирн, разгневанный поведением газеты, отказался. Хирн и Фоли расстались, но несколько раз пытались помириться, прежде чем развелись в 1877 году. Фоли снова женился в 1880 году. [24] [25] Работая в Commercial, он отстаивал дело Генриетты Вуд , бывшей рабыни, которая выиграла крупный иск о возмещении ущерба. [26]
Работая в Commercial, Хирн согласился, чтобы его отнесли на вершину самого высокого здания Цинциннати на спине знаменитого верхолаза Джозефа Родеригеса Уэстона, и написал наполовину испуганный, наполовину комический рассказ об этом опыте. Также в это время Хирн написал серию рассказов о районах Бактаун и Ливи в Цинциннати, «... одно из немногих изображений жизни чернокожих в приграничном городе в период после Гражданской войны». [27] Он также писал о местных текстах песен чернокожих той эпохи, включая песню под названием «Shiloh», которая была посвящена жителю Бактауна по имени «Limber Jim». [28] Кроме того, Хирн напечатал в Commercial строфу, которую он подслушал, слушая песни подсобных рабочих , работающих на набережной городской дамбы. Похожие строфы были записаны в песне Джулиуса Дэниелса в 1926 году и Томми МакКленнана в его версии « Bottle Up and Go » (1939). [29]
Осенью 1877 года, недавно разведенный с Мэтти Фоли и беспокойный, Хирн начал пренебрегать своей газетной работой в пользу перевода произведений французского автора Теофиля Готье на английский язык. Он также все больше разочаровывался в Цинциннати, написав Генри Уоткину: «Пора парню убираться из Цинциннати, когда его начинают называть Парижем Америки». При поддержке Уоткина и издателя Cincinnati Commercial Мурата Холстеда Хирн покинул Цинциннати и отправился в Новый Орлеан , где он первоначально писал репортажи о «Воротах в тропики» для Commercial .
Хирн прожил в Новом Орлеане почти десять лет, сначала писал для газеты Daily City Item, начиная с июня 1878 года, а затем для Times Democrat . Поскольку Item был 4-страничным изданием, редакторская работа Хирна кардинально изменила характер газеты. Он начал в Item как редактор новостей, расширив свою деятельность, включив в нее рецензии на книги Брета Гарта и Эмиля Золя , резюме статей в национальных журналах, таких как Harper's , и редакционные статьи, знакомящие с буддизмом и санскритскими сочинениями. В качестве редактора Хирн создал и опубликовал около двухсот гравюр на дереве, изображающих повседневную жизнь и людей в Новом Орлеане, что сделало Item первой южной газетой, которая начала публиковать карикатуры, и дало газете немедленный рост тиража. Хирн отказался от вырезания гравюр на дереве через шесть месяцев, когда обнаружил, что нагрузка на его глаза слишком велика. [30]
В конце 1881 года Хирн занял должность редактора в New Orleans Times Democrat и был занят переводом статей из французских и испанских газет, а также написанием редакционных статей и культурных обзоров на темы по своему выбору. Он также продолжил свою работу по переводу французских авторов на английский язык: Жерара де Нерваля , Анатоля Франса и, в первую очередь, Пьера Лоти , автора, повлиявшего на собственный стиль письма Хирна. [31] Милтон Броннер, который редактировал письма Хирна Генри Уоткину , писал: «Хирн из Нового Орлеана был отцом Хирна Вест-Индии и Японии», и эту точку зрения поддержал Норман Фёрстер. [32] Во время своей работы в Times Democrat Хирн также подружился с редактором Пейджем Бейкером, который продолжил отстаивать литературную карьеру Хирна; Их переписка хранится в специальных коллекциях и архивах Университета Лойолы в Новом Орлеане . [33]
Огромное количество его сочинений о Новом Орлеане и его окрестностях, многие из которых не были собраны, включают креольское население города и его самобытную кухню, французскую оперу и луизианское вуду . Хирн с энтузиазмом писал о Новом Орлеане, но также писал о разложении города, «мертвой невесте, увенчанной оранжевыми цветами». [34]
Работы Хирна для национальных изданий, таких как Harper's Weekly и Scribner's Magazine , помогли создать популярную репутацию Нового Орлеана как места с самобытной культурой, более похожей на культуру Европы и Карибского бассейна, чем на остальную часть Северной Америки. Самые известные работы Хирна о Луизиане включают:
Хирн также опубликовал в Harper's Weekly первую известную письменную статью (1883) о филиппинцах в Соединенных Штатах , маниламенах или тагалогах , одну из деревень которых он посетил в Сен-Мало , к юго-востоку от озера Борн в приходе Сент-Бернар, штат Луизиана .
В то время, когда он жил там, Хирн был малоизвестен, и даже сейчас он малоизвестен по своим произведениям о Новом Орлеане, за исключением местных любителей культуры. Тем не менее, о нем написано больше книг, чем о любом другом бывшем жителе Нового Орлеана, за исключением Луи Армстронга . [35]
Работы Хирна для газет Нового Орлеана включали импрессионистские описания мест и персонажей, а также множество редакционных статей, осуждающих политическую коррупцию, уличную преступность, насилие, нетерпимость и неудачи чиновников здравоохранения и гигиены. Несмотря на то, что ему приписывают «изобретение» Нового Орлеана как экзотического и таинственного места, его некрологи лидеров вуду Мари Лаво и доктора Джона Монтене являются деловыми и разоблачительными. Избранные работы Хирна о Новом Орлеане были собраны и опубликованы в нескольких работах, начиная с Creole Sketches [36] в 1924 году и совсем недавно в Inventing New Orleans: Writings of Lafcadio Hearn. [37]
В 1887 году журнал Harper's отправил Хирна в Вест-Индию в качестве корреспондента. Он провел два года на Мартинике и в дополнение к своим работам для журнала выпустил две книги: «Два года во Французской Вест-Индии» и «Юма, история раба из Вест-Индии» , обе опубликованные в 1890 году. [38] [39]
В 1890 году Хирн отправился в Японию по поручению газетного корреспондента, которое было быстро прекращено. Однако именно в Японии он нашел дом и свое величайшее вдохновение. Благодаря доброй воле Бэзила Холла Чемберлена летом 1890 года Хирн получил должность преподавателя в средней школе префектуры Симанэ и нормальной школе в Мацуэ , городе на западе Японии на побережье Японского моря . Во время своего пятнадцатимесячного пребывания в Мацуэ Хирн женился на Коидзуми Сэцуко , дочери местной самурайской семьи, от которой у него было четверо детей: Кадзуо, Ивао, Киёси и Судзуко. [40] Он стал гражданином Японии , приняв законное имя Коидзуми Якумо в 1896 году после принятия должности преподавателя в Токио; Коидзуми — фамилия его жены , а Якумо — от якумотацу , поэтического модификатора слова ( макуракотоба ) для провинции Идзумо , которое он перевел [41] как «Место выхода облаков». Побывав греко-православным, римо-католиком и, позднее, спенсерианцем , он стал буддистом . [42]
В конце 1891 года Хирн получил еще одну должность преподавателя в Кумамото , в Пятой средней школе (предшественнике Университета Кумамото ), где он провел следующие три года и завершил свою книгу Glimpses of Unfamiliar Japan (1894). В октябре 1894 года он получил работу журналиста в англоязычной газете Kobe Chronicle , а в 1896 году, при некоторой помощи Чемберлена, он начал преподавать английскую литературу в Токийском императорском университете , где он работал до 1903 года. В 1904 году он был лектором в Университете Васэда .
Находясь в Японии, он столкнулся с искусством дзю-дзюцу , которое произвело на него глубокое впечатление: «Херн, столкнувшийся с дзюдо в Японии в конце девятнадцатого века, размышлял над его концепциями с благоговейным страхом исследователя, вглядывающегося в необычайную и неизведанную страну. «Какой западный мозг мог разработать это странное учение, никогда не противопоставлять силу силе, но только направлять и использовать мощь атаки; побеждать врага исключительно с помощью его собственной силы, побеждать его исключительно своими собственными усилиями? Конечно, никто! Западный ум, кажется, работает по прямым линиям; восточный — по прекрасным кривым и кругам». [43] Когда он преподавал в Пятой старшей средней школе, директором был сам основатель дзюдо Кано Дзигоро .
26 сентября 1904 года Хирн умер от сердечной недостаточности в Токио в возрасте 54 лет. Его могила находится на кладбище Дзосигая в токийском районе Тосима . [ 44]
В конце 19 века Япония все еще была в значительной степени неизвестна и экзотична для западных людей. Однако с введением японской эстетики, особенно на Парижской Всемирной выставке 1900 года , японские стили стали модными в западных странах. Следовательно, Хирн стал известен миру по своим работам о Японии. [45] В последующие годы некоторые критики обвиняли Хирна в экзотизации Японии, [46] но поскольку он предложил Западу некоторые из его первых описаний доиндустриальной и эпохи Мэйдзи Японии, его работы обычно считаются имеющими историческую ценность. [47] [48] [49]
Среди поклонников творчества Хирна были Бен Хект , [50] Джон Эрскин , Малкольм Коули [51] и Хорхе Луис Борхес . [52]
Хирн был одним из главных переводчиков рассказов Ги де Мопассана . [53]
Приводятся слова Ёнэ Ногучи о Хирне: «Его греческий темперамент и французская культура обморожены, как цветок на Севере». [54]
Хирн завоевал широкую популярность в Японии, где его книги были переведены и остаются популярными по сей день. Привлекательность Хирна для японских читателей «заключается в том, что он предлагает проблески более старой, более мистической Японии, утраченной во время лихорадочного погружения страны в западный стиль индустриализации и строительства нации. Его книги ценятся здесь как сокровищница легенд и народных сказок, которые в противном случае могли бы исчезнуть, потому что ни один японец не потрудился их записать». [55]
Мемориальный музей Лафкадио Хирна и его бывшая резиденция в Мацуэ по-прежнему остаются двумя самыми популярными туристическими достопримечательностями города. Кроме того, в 2007 году в Яидзу , Сидзуока, открылся еще один небольшой музей, посвященный Хирну (ja:焼津小泉八雲記念館).
Первый в Европе музей Лафкадио Хирна был открыт в Лефкаде, Греция, на его родине, 4 июля 2014 года, как Исторический центр Лефкадио Хирна. Он содержит ранние издания, редкие книги и японские предметы коллекционирования. Посетители, через фотографии, тексты и экспонаты, могут путешествовать по значимым событиям жизни Лафкадио Хирна, а также по цивилизациям Европы, Америки и Японии конца восемнадцатого и начала девятнадцатого веков через его лекции, сочинения и рассказы. Муниципалитеты Кумамото , Мацуэ, Синдзюку , Яидзу, Университет Тоямы , семья Коидзуми и другие люди из Японии и Греции внесли свой вклад в создание Исторического центра Лефкадио Хирна. [56]
Во время поездки в Мацуэ в 2012 году профессор Бон Коидзуми (правнук Хирна) и его жена Шоко были представлены ярыми сторонниками Лафкадио живущей в Дублине Мотоко Фудзите, опубликованному фотографу «Тени Джеймса Джойса» (Lilliput Press Ltd., Ирландия, 2011) и основательнице фестиваля Experience Japan в Дублине. Действуя в соответствии с желанием Коидзуми воссоединиться со своими ирландскими корнями, Фудзита затем организовал поездку для Бона и Шоко осенью 2013 года, во время которой были налажены ключевые отношения с большим количеством сторонников Лафкадио в Ирландии. Инициатива Фудзиты привела к выставке « Возвращение домой: открытый ум Патрика Лафкадио Хирна» в Маленьком музее Дублина (с 15 октября 2015 года по 3 января 2016 года), [57] когда Хирна впервые чествовали в городе. На выставке были представлены первые издания работ Хирна и личные вещи из Мемориального музея Лафкадио Хирна. Профессор Бон Коидзуми присутствовал на открытии выставки. [58] Фудзита также инициировал планирование японского сада в честь Хирна, и в 2015 году открылись японские сады Лафкадио Хирна в Траморе, графство Уотерфорд. В Университете Дарема также есть культурный центр имени Хирна, где в 2022 году прошла конференция «Лафкадио Хирна и глобальное воображение в конце века» . [59]
Его жизненный путь позже соединил оба конца; Лефкада и Синдзюку стали городами-побратимами в 1989 году. Другая пара городов, в которых он жил, Новый Орлеан и Мацуэ, сделали то же самое в 1994 году. [60]
Японский режиссер Масаки Кобаяси адаптировал четыре рассказа Хирна в своем фильме 1964 года «Квайдан» . Некоторые из его рассказов были адаптированы Пинг Чонгом в его кукольном театре, включая « Квайдан» 1999 года и «ОБОН: Сказки лунного света и дождя» 2002 года .
В 1984 году вышел в эфир четырёхсерийный японский телесериал Nihon no omokage (яп. 日本の面影, Остатки Японии), рассказывающий об отъезде Хирна из Соединённых Штатов и его дальнейшей жизни в Японии, с греко-американским актёром Джорджем Чакирисом в роли Хирна. Позднее история была адаптирована для театральных постановок.
Две версии манга-книг японских историй Хирна были сделаны писателем Шоном Майклом Уилсоном , который живет в Кумамото, как и Хирном, и также наполовину ирландец. Это «The Faceless Ghost» (2015) с японской художницей Мичиру Морикавой и «Manga Yokai Stories» (2020) с японской художницей Ай Такита.
Серия видеоигр Touhou Project во многом вдохновлена работами Хирна. Эта додзин- серия повествует о фэнтезийном мире, известном как «Генсокё», отделённом от «нашего» мира магическим барьером, который застрял в конце периода Эдо. [61] Два из его самых важных персонажей, Юкари Якумо и Марибель Хирн, являются прямыми отсылками к Лафкадио Хирну. Юкари — могущественный ёкай , который помог создать границу, отделяющую Генсокё от внешнего мира, а Марибель Хирн — студентка колледжа (в магистратуре по «относительной психологии»), живущая в Киото, которая может видеть Генсокё во сне. ZUN (единственный автор серии Touhou) двусмысленно заявил, что эти два персонажа — один и тот же человек, [62] хотя их точные отношения или то, как они возникли, неизвестны. Юкари Якумо играет главную роль во многих играх, книгах и манге Touhou и считается «вдохновителем, который действует только тогда, когда это действительно необходимо», а Марибель появляется в историях, включенных в «ZUN's Music Collection», серию музыкальных CD-альбомов, начиная со 2-й части, вместе с другим персонажем, Ренко Усами.
_Glimpses_of_unfamiliar_Japan.jpg/1280px-HEARN(1895)_Glimpses_of_unfamiliar_Japan.jpg)
Источник: [63]
(Хирн, у которого было три дочери от Алисии, умер от малярии в Суэцком заливе 21 ноября 1866 года.)
Сборник японских народных сказок «Сайонара», переведенный с английского на ирландский Падрайгом Мак Сеараном. Опубликовано Coiscéim, 2018 г.
