Анри Аллег (20 июля 1921 г. – 17 июля 2013 г.), [1] рожденный как Гарри Джон Салем , был французским алжирским журналистом, директором газеты Alger républicain и членом Французской коммунистической партии . После того, как в 1958 году французское издательство Editions de Minuit выпустило его мемуары La Question , Аллег получил международное признание за свою позицию против пыток, особенно в контексте Алжирской войны (1954–1962).
Аллег родился в Лондоне в 1921 году в еврейской семье русско-польского происхождения. [2] Во время своего детства в Париже Аллег так и не принял полностью свою еврейскую идентичность из-за своего мнения об Израиле как об агенте расистского колониализма. [3] Его ранние годы обучения совпали с гражданской войной в Испании, во время которой он столкнулся с все более политизированной школьной средой с итальянскими беженцами, которые выступали против прибытия Муссолини во Францию вместе с немецкими евреями. [4]
В 1939 году Аллег уехал в Алжир и в возрасте 18 лет тесно вступил в Алжирскую коммунистическую партию . Пятнадцатилетняя Жоржетта Коттен была посредником у лидеров « Молодёжных коммунистов» и предоставила пишущую машинку и roneo, спасённые в штаб-квартире Молодёжных общежитий Алжира, что позволило опубликовать несколько выпусков газеты «Молодёжная гвардия». [5]
После войны Аллег работал главным редактором Alger Républicain , ежедневной газеты, симпатизирующей алжирскому национализму, с 1950 по 1955 год. В 1951 году Аллег стал директором издания, которое было единственным в Алжире, выступавшим за свободную демократическую прессу для алжирских обид против Франции. Газета была запрещена в сентябре 1955 года французскими властями из-за ее коммунистической и антиколониальной перспективы. В ноябре 1956 года, после того как многие из его коллег по газете были арестованы французскими колониальными властями, Аллег скрылся, поддерживая свои журналистские связи, продолжая отправлять статьи в поддержку независимости во французский коммунистический журнал l'Humanité . Многие из его статей так и не были опубликованы из-за правительственной цензуры статей, которые выступали за независимость Алжира. [6]
12 июня 1957 года Аллег был арестован по подозрению в подрыве власти государства 10-й парашютно-десантной дивизией Франции в доме своего друга, профессора математики Мориса Одена , который был арестован накануне и позже умер при сомнительных обстоятельствах в заключении. Аллег подвергся пыткам в течение месяца в Эль-Биаре , пригороде Алжира , несмотря на то, что против него не было выдвинуто никаких обвинений. Находясь под стражей во Франции, Аллег подвергался многим видам жестоких пыток, как физических, так и психических, в попытке заставить его раскрыть имена тех, кто укрывал его в течение последних нескольких месяцев. Его «лечение» состояло из электрошока, ожогов, принудительного глотания и вдыхания воды для имитации утопления (теперь известно как водная изоляция ) и подвешивания на различных устройствах. Ему также ввели экспериментальную дозу барбитурата натрия пентотала , который считался своего рода сывороткой правды . Несмотря на интенсивность пыток и неустанное преследование ответов французскими «пара», Аллег никогда не говорил и не раскрывал имен тех, кто помогал или подстрекал его в его тайной жизни. Пока он был в тюрьме, французские солдаты навещали жену Анри и расспрашивали ее о его деятельности и местонахождении. Она не подвергалась никакому применению силы, но считалась арестованной в течение пяти дней ее допроса. [6]
Когда его французские мучители поняли, что Аллег скорее умрет, чем предаст тех, кто его спрятал, они перевели его в лагерь Лоди в Алжире, где он выздоравливал в военном госпитале и тюрьме Барберусс . Он написал письмо жене, подтверждая свое присутствие в лагере Лоди и говоря, что «надеется восстановить свое здоровье, получив отдых и время».
Именно в лагере Лоди Аллег написал и тайно вывез отчет о своих испытаниях . Его жена Жильберта, которая в то время была депортирована из Алжира, получила страницы, напечатала их и распространила среди французских литературных и журналистских связей, которые Аллег завел во время своего пребывания в Algier républicain . [7] Его заявления о жестоком обращении были напечатаны в L'Humanité в конце июля; однако общественность оставалась в неведении относительно ситуации, поскольку французская полиция быстро захватила весь выпуск, в котором заявления Аллега должны были быть обнародованы.
Жильберт неустанно работала над тем, чтобы представить мемуары различным издательствам, одновременно проводя кампанию по повышению осведомленности о реальности того, что происходило в Алжире. На одном публичном собрании в Париже Жильберт призвала население французской столицы действовать. «Если «секвестр» моего мужа, «побег» Мориса Одена [и] «суд» над Джамилой Бухиред оказали исключительное влияние, это не исключительные случаи. Это повседневная реальность в нашей стране… мы ожидаем, что вы поможете нам остановить все казни… мы просим вас приложить огромные усилия, усилия, соизмеримые с вашей ответственностью». [7]
Хотя большинство издателей проявили интерес к тому, что сказал Аллег, они не решались, учитывая политический климат, публиковать это самостоятельно и подвергать риску свой бизнес. [7] Жильберта упорствовала, пока ей не удалось опубликовать работу своего мужа в Editions de Minuit под названием La Question , игра слов, отсылающая как к вопросу о легитимности пыток, так и к тому факту, что «la question» было техническим термином для обозначения пыток в дореволюционной французской судебной системе. После первой публикации 12 февраля 1958 года La Question не столкнулся с попытками цензуры и не вызвал первоначального отказа со стороны французского правительства. [8] Однако Министерство внутренних дел цензурировало французские газеты, которые пытались прокомментировать или опубликовать отрывки из мемуаров.
В одном примере, хотя на тот момент сама книга Аллега свободно продавалась уже несколько недель, французское правительство конфисковало выпуск France Observateur за март 1958 года , поскольку издание воспроизводило разделы книги Аллега. На этом этапе правительство приняло сами мемуары, но не одобрило публичное обсуждение заявлений и ситуации Аллега. Частично это было связано с цензурным процессом французского правительства, который в качестве законного «droit de respect» позволяет префектуре местного самоуправления читать газеты, но не книги до их публикации.
Несмотря на изъятие статей, относящихся к книге или цитирующих ее, сама La Question стала «почти бестселлером и предметом оживленных дебатов» во французской нации. [9] В это время французское правительство также изъяло «A Victory», статью, опубликованную в L'Express [10] , в которой Жан-Поль Сартр изложил значение книги Аллега для французской нации. [8] Несмотря на цензуру, это эссе продолжало распространяться тайно и позже стало предисловием к английскому переводу книги.
По мере того, как слухи о пытках распространялись, а публичные дискуссии становились все более критическими, французское правительство официально запретило La Question в надежде на борьбу с все более напряженной политической атмосферой во Франции. Действуя на основании ордера военного трибунала, который недавно начал судебное разбирательство в связи с «попыткой деморализации армии с намерением нанести ущерб обороне нации», французские власти 27 марта 1958 года конфисковали 7000 оставшихся экземпляров в издательстве Éditions de Minuit; [11] однако они ничего не могли сделать с более чем 60 000 экземплярами, которые уже были проданы. [12] La Question продолжал продаваться, тайно или иным образом, более 162 000 экземпляров только во Франции к концу 1958 года. [13]
После первоначального изъятия другие левые французские издатели продолжили выпуск книги, что было вызовом, который продолжался на протяжении всей Алжирской войны, несмотря на официальный запрет. [14] В день изъятия La Question французское правительство опубликовало информацию о том, что расследование предполагаемых пыток Аллега почти завершено. Они утверждали, что, хотя врачи и отметили шрамы на запястьях и паху г-на Аллега, офицеры, обвиняемые Аллегом, продолжали отрицать выдвинутые против них обвинения, и поэтому французскому правительству не было предъявлено никаких обвинений. [15]
В августе 1957 года Анри отправил аналогичный отчет о своих пытках из гражданской тюрьмы в Алжире как адвокатам, так и судебным властям Алжира. В это время в Алжире в алжирской прессе циркулировали слухи о его исчезновении или даже смерти. Только после жалобы Аллега и широкой кампании в прессе Аллег предстал перед следственным судьей, спустя два месяца после ареста. [6]
Офицеры, обвиняемые г-ном Аллегом, публично отрицали выдвинутые против них обвинения. Роберт Лакост , тогдашний министр Алжира, утверждал, что расследование продолжается, чтобы установить истинность «обвинений». [9] «Суд», который состоялся в ноябре 1957 года, признал Аллега виновным в нападении на внешнюю безопасность государства и попытке воссоздать распущенную лигу. Военные власти направили двух врачей для обследования Аллега; однако никому из лиц, не входящих в французское правительство, не было разрешено увидеть Анри после его перевода в Лоди. [6] Это вызвало подозрения у общественности, по крайней мере, у тех, кто был внимателен. Однако в результате обвинений г-на Аллега против десантников генеральный командующий в Алжире приказал начать расследование в отношении «неизвестных лиц» за «удары и травмы». [6]
Военный судья отправился с Аллегом, чтобы посетить здания, в которых, по его словам, его пытали, и заставил Аллега описать интерьер по памяти, чтобы подкрепить свои утверждения. Действительно, Аллег смог с высокой степенью точности описать несколько частей Эль-Биара, особенно кухню, где, как известно, проводились пытки. Это предполагало, что с ним действительно плохо обращались, поскольку, если бы допрос проходил «нормально», Аллег не смог бы точно описать комнату пыток. Несмотря на эти доказательства того, что Аллег и другие действительно подвергались пыткам со стороны французских десантников в Эль-Биаре, французское правительство продолжало игнорировать требования Аллега о справедливости и посадило его обратно в армейскую тюрьму.
Аллег сбежал из тюрьмы и добрался до Чехословакии . После принятия Эвианских соглашений в 1962 году Аллег вернулся во Францию, а затем в Алжир. Он помог восстановить Alger Républicain и продолжил публиковать многочисленные книги и сниматься в нескольких документальных фильмах.
Объявленный персоной нон грата в Алжире после военного переворота 1965 года, организованного Хуари Бумедьеном , Аллег снова переехал во Францию, в Парижский регион, где и прожил до своей смерти в 2013 году в возрасте 91 года. [1]