Гонсало Кейпо де Льяно- и-Сьерра (5 февраля 1875 - 9 марта 1951) был генералом испанской армии. Он быстро отличился в своей карьере, сражаясь на Кубе и в Марокко , позже став откровенным в отношении военных и политических деятелей, что привело к его заключению, снятию с должностей и участию в заговорах против испанского правительства. Он был националистическим военачальником во время гражданской войны в Испании при Франсиско Франко , получив прозвище « El general de la radio » («радио» или «генерал вещания» в английских СМИ) за свои угрозы и откровенность в эфире. Под его контролем на юге Испании десятки тысяч испанцев погибли в рамках Белого террора националистов . В своих послевоенных ролях он был фактически отстранен Франко.
Он родился в Тордесильясе в семье Марии де лас Мерседес Сьерра-и-Васкес де Новоа и Гонсало Кейпо де Льяно-и-Санчес. Его отец был муниципальным судьей. У него было семь братьев и сестер. [1] После сдачи вступительного экзамена в Институт Понферрады он преуспел на курсах там, а также учился в епархиальной семинарии. В 1891 году он вступил в 4-й артиллерийский батальон Пласа в Ферроле в качестве трубача. В возрасте 18 лет он стал артиллеристом и поступил в Академию кабальерии Вальядолида в 1893 году вместе с Сантьяго Матео Фернандесом [2] [3] (которого он позже арестовал и казнил). [4]
В феврале 1896 года он получил звание второго лейтенанта полка драконов Сантьяго в Гранаде . Он потребовал перевода на Кубу , прибыл в Гавану в августе и вступил в бой в составе полка Кабальерия Писарро . За храбрость в октябре ему было присвоено звание 1-го лейтенанта. В 1897 году в экспедиционном полку принца он был назначен капитаном многочисленных боевых действий. В следующем году он получил военный орден Марии Кристины , вторую по величине медаль Испании военного времени, среди других своих наград. В октябре он покинул Кубу и перебрался в Regimento de Reserva de Valladolid . [4]
Последовали многочисленные переводы и перестановки: в декабре 1900 года он присоединился к полку уланов Вильявисиоса ( Херес-де-ла-Фронтера ); четыре месяца спустя он был в полку уланов Бурбона ( Саламанка ); затем в уланах Фарнезио в Вальядолиде , где жил со своей матерью. 4 октября 1901 года он женился на Хеновеве Марти-и-Товар, дочери судьи. В октябре следующего года он был в полку уланов Рейна в Алькала-де-Энарес . Там он получил орден Благотворительности за спасение тонущего солдата. В ноябре 1909 года его подразделение выступило против рифийских племен после «катастрофы» Барранко-дель-Лобо . В следующем году его (анонимная) критика Министерства войны обсуждалась в парламенте; он организовал демонстрацию офицеров, которая привела к двум месяцам тюрьмы. После годичного отпуска в Аргентине он был повышен до командующего в 1911 году. В 1912 году он был в Альбасете , прежде чем присоединиться к Regimiento de Cazadores de Vitoria ( Гранада ), отправившись в Ксар-эль-Кебир , чтобы командовать тремя эскадронами (эта часть Марокко стала испанским протекторатом в том году) [5] , затем в 1913 году — кавалерийской группой Лараче — благодаря которой он получил еще один крест Марии Кристины — повышение до подполковника (1914) и назначение на должность начальника военного суда (1916). Болезнь вынудила его выздоравливать в Мадриде. После выздоровления в феврале 1917 года он был отправлен в Кордову , а затем попросил отпуск в Авилу . [4]
Вернувшись в 1918 году, он присоединился к Regimiento de Húsares de Pavia , Depósito de Reserva de Lugo в Алькала-де-Энарес, став полковником, а затем вернулся в Lanceros de la Reina . В декабре 1922 года Никето Алькала-Самора сделал его бригадным генералом и 2-м командующим в Сеуте . В 1923 и 1924 годах его подразделения контролировали сопротивление Гомары . Он вызвал недовольство марокканского управления, поэтому генерал Мигель Примо де Ривера передал его военному правительству Кадиса ; генерал Хосе Айспуру Мартин-Пинильос, верховный комиссар в Марокко, потребовал его возвращения, чтобы возглавить зону Сеута и возглавить колонну вокруг Тетуана . Вместе с Франко (тогда подполковником) он опубликовал La Revista de Tropas Coloniales ; он отредактировал первые полдюжины, написав критические комментарии в адрес Примо де Риверы, который удалил его в сентябре 1924 года и заключил на месяц в тюрьму Феррола. Его более позднее участие в Comité Militar Revolucionario привело к тому, что его перевели в III Brigada de Caballería . Вместе с генералом Эдуардо Лопесом Очоа он сформировал Военную республиканскую ассоциацию, поэтому в июле 1926 года был отозван в Мадрид. В 1928 году генерал Севериано Мартинес Анидо отправил его томиться в армейских резервах. [4]
Он принял участие в неудавшемся перевороте Хосе Санчеса-Герры и Мартинеса 15 декабря 1930 года, захватив аэродром Куатро Вьентос вместе с Рамоном Франко . Он провозгласил республику по радио, в то время как его сообщник сел на самолет, чтобы разослать листовки в Мадриде и взорвать королевский дворец. Планы рухнули из-за отсутствия поддержки профсоюзов, поэтому Рамон Франко вылетел обратно в Куатро Вьентос, а Кейпо де Льяно и другие присоединились к нему в побеге в Португалию, откуда они отправились во Францию в качестве изгнанников. В феврале 1931 года его уволили из-за его отсутствия. Он вернулся 14 апреля, когда была провозглашена республика Мануэля Асаньи , и был повышен до дивизионного генерала, возглавив базировавшуюся в Мадриде 1.ª División Orgánica и став главой Inspectión General del Ejército . Нисето Алькала-Самора назначил его ответственным за свой военный квартал, пост, который он потерял в марте 1933 года. В сентябре, когда Алехандро Лерру стал премьер-министром, он был назначен генеральным инспектором карабинеров, пост, который он вскоре потерял, но восстановил в феврале 1935 года после того, как его дочь вышла замуж за сына президента. [4]
После победы Народного фронта генерал Мола включил Кейпо де Льяно в свой заговор с целью переворота, несмотря на его предыдущую оппозицию Примо де Ривере и связь с республиканцами. [6] Другие также убедили его присоединиться. Мола отправил его посмотреть, как преодолеть местное нежелание в Севилье совершить еще один переворот после провала Санхурхады 1932 года и его плохих последствий для армейских офицеров. Он уверенно доложил об этом. В начале июля он отправился в Гранаду и Малагу, затем в Севилью и Уэльву, чтобы подбодрить колеблющихся офицеров. Генерал Хосе Фернандес де Вилья-Абрилле отказался с ним встретиться. 18 июля он арестовал Вилья-Абрилле и убедил достаточное количество младших офицеров в Regimiento de Infantería n.º 6 поднять мятеж, арестовав полковника Мануэля Алланегри и его старого одноклассника Сантьяго Матео, полковника Regimiento de Caballería (которого на суде защищал его сын — сторонник Кейпо де Льяно — перед казнью). Он получил контроль над División Orgánica n.º 2 и Regimiento de Artillería Ligera n.º 3. Из оставшихся подразделений в Андалусии его первоначально поддержали только командиры в Кадисе — важном порту — и Кордове. Убийства и пытки противников фалангой начались немедленно. Планы по обеспечению безопасности Севильи были продолжены. Местная Guardia de Asalto (штурмовая гвардия) сопротивлялась вокруг ратуши, но в тот день была основательно разбита мятежниками. Вечером, захватив радиостанцию Unión Radio Sevilla , Кейпо де Льяно объявил военное положение, сделал первую из своих наполненных ужасом пропагандистских передач, объявил о своем контроле над Севильей, начал серию зловещих указов, объявил о прибытии марокканских войск и контроле повстанцев над другими городами, включая Мадрид, один из многих будущих фальсификаций. [4] [7] [3] : 211, 315
20 июля первые отряды regulares (марокканских наемников) и legionarios (иностранного легиона) вылетели из Тетуана в захваченный аэропорт. В течение двух ночей три колонны примерно из 100 солдат во главе с опытными командирами из Африки, при поддержке фалангистов и карлистов Requetés , систематически подавляли любое сопротивление в бедных западных и северных районах Севильи артиллерией, а затем огнестрельным оружием. Националисты использовали живые щиты, но против них было очень мало оружия. 22 июля к ним присоединилась авиация, которая начала стрелять и бомбить. Прибыли еще войска, базирующиеся в Африке, как и Франко в начале августа, начав наступление на Мадрид. С июля по январь следующего года в Севилье было убито около 3000 человек. Регулярные непристойные передачи Кейпо де Льяно и его интервью были ключевой особенностью националистических коммуникаций, принесших ему известность. Часто употребляя алкоголь (несмотря на серьезное повреждение печени), он поощрял жестокость, например, заявляя солдатам: «Я разрешаю вам убивать, как собак, любого, кто посмеет вам противостоять». Он жадно выдумывал события во время своих выступлений, восхваляя успехи националистов, подробно описывая зверства противника, изнасилования и убийства маленьких детей и обещая мрачные последствия для комбатантов и их семей, включая сексуальные угрозы в отношении женщин со стороны его собственных сил — такие слова были удалены для печатной записи, чтобы сделать речи более приемлемыми, и майор Хосе Куэста Монерео дал соответствующие указания в сентябре, также опасаясь негатива за рубежом. [8] [9] [7] : 15, 141, 149, 158, 330, 331 [3] : 230, 240
12 августа 1936 года Франко назначил его генеральным инспектором карабинеров , начальником 2-й дивизии Orgánica и членом Junta de Defensa Nacional . Район вокруг Севильи и Уэльвы был захвачен и объединен с повстанческими центрами Гранада и Кордова к сентябрю. Он проигнорировал предупреждения о крайностях своих командиров и даже просьбы о снисхождении от Молы и Франко для арестованных командиров, которые были их друзьями, но которые все равно были казнены. [10] Один из назначенцев Кейпо де Льяно, капитан Мануэль Диас Криадо , с историей подстрекательства к мятежу и убийства, который принимал сексуальные взятки от своих жертв, серьезно оскорбил португальского посла, союзника националистов. Франко приказал его отстранить и сказал Кейпо де Льяно извиниться. Пытки, бесконтрольные изнасилования, убийства и резня совершались националистическими силами (с разрешения командиров в Северной Африке) и оправдывались Кейпо де Льяно. Трупы выставлялись на всеобщее обозрение для устрашения; части тела часто отрезались, следуя мрачной традиции испанского Марокко (международным журналистам предлагались такие сувениры). [4] [7] : 142, 143, 144, 149
15 августа в Бадахосе , после ожесточенного сражения и массовых публичных казней на арене для боя быков, португальские и французские журналисты были ошеломлены запахом и видом груд сожженных тел на кладбище, которые им показал их проводник, местный священник, заявивший: «Они этого заслужили». После этого Франко приказал Кейпо де Льяно осуществлять строгий контроль над всеми фотографами. Кейпо де Льяно и другие поддержали Франко как генералиссимуса , и он стал главой их государства 1 октября. 12 декабря Франко создал три крупных армейских подразделения, включая Армию Юга во главе с Кейпо де Льяно. Жестокая испано-итальянская атака подавила республиканское сопротивление в Малаге и ее окрестностях ; тысячи семей беженцев продолжали подвергаться обстрелам во время бегства, что стало известно как Десбанда . В 1937 году южная армия сотрудничала с Армией Центра генерала Саликета . Десятки тысяч были убиты в районе, контролируемом Кейпо де Льяно во время войны, и примерно столько же было заключено в тюрьму. Переворот в Севилье, на самом деле спланированный майором Куэстой Монерео, был заявлен Кейпо де Льяно как доказательство его собственного мастерства, хвастаясь, что он взял Севилью всего с 145 солдатами и гражданскими лицами; выступая по радио в начале 1938 года, он сократил число до пятнадцати человек, сражавшихся против ста тысяч коммунистов. С обеспечением безопасности юга его по сути независимое управление регионом привело к дальнейшим спорам с Франко и на местном уровне. [7] : 140, 142, 145, 172, 313, 322, 323 [4] [10] : 191 [3] : 411
Всегда будучи изгоем за свою грубость, насмешки и республиканские симпатии, он не был включен в кабинет после формирования Национального совета и был зол на фалангистов на руководящих должностях. Он продемонстрировал некоторые навыки в управлении промышленностью и сельским хозяйством в Андалусии — хотя и полностью в пользу сторонников националистов — но его контроль неуклонно ослабевал. [3] : 732, 733
В конце войны в мае 1939 года Франко повысил его до генерал-лейтенанта. Он просил, но не получил, gran cruz laureada de San Fernando , высшую военную награду Испании, но награду получил город Вальядолид , а не его база Севилья. 20 июля он раскритиковал Франко, который должным образом снял его с поста начальника карабинеров и 2.ª División Orgánica , разделив последний в целях безопасности. Его позднее выражение поддержки Франко не снискало ему расположения. Франко отправил его в Италию, сделав «президентом» Misión Militar Especial , роль без особого смысла, а затем атташе. [10] : 243, 244 Генерал Варела , министр армии, наградил его медалью Militar за его роль в Гражданской войне, но он повторил свою просьбу о кресте Сан-Фернандо и попросил покинуть свой пост по состоянию здоровья. В конце концов ему разрешили навестить свою дочь в 1941 году перед ее эмиграцией в Аргентину, а в январе 1942 года ему разрешили двухмесячный медицинский отпуск в Мадриде. Там его снайперские выстрелы в Франко и Фалангу были отслежены - Варела отправил его обратно в Италию. Медицинская справка подтвердила его плохое здоровье; ему разрешили вернуться в июне, но указ вынудил его остаться в Малаге, освободив от всех должностей. [11] [12] В 1943 году он был переведен в армейский резерв, но не назначен в Cortes Españolas Франко , как другие бывшие генералы. Примечательно, что он не поддерживал восстановление монархии . Франко в конце концов вручил ему крест Сан-Фернандо , но только на первые девять дней Гражданской войны. [4] [8] : 446
В апреле 1950 года Франко сделал его маркизом де Кейпо де Льяно ; его ответ содержал колкость о его предполагаемой ценности для его наследников. В марте 1951 года он умер в своем фермерском доме в Гармбогасе, Камас, Севилья после месяцев ухудшающегося здоровья. Его останки были помещены в базилику Макарена , и ее братство сделало его почетным членом посмертно за поддержку строительных работ базилики. [4]
В 2008 году судья Бальтасар Гарсон из Audiencia Nacional (Национального суда) официально обвинил его [и его современников] в незаконном задержании и преступлениях против человечности. В 2009 году братство Макарена удалило ссылки на Гражданскую войну с его могилы, заменив их на «брат». В ноябре 2022 года, согласно la Ley 20/2022 de Memoria Democrática (Закон о демократической памяти), его останки, а также останки его жены и его «правой руки» — Франсиско Бохоркеса Весины — были эксгумированы братством, кремированы в Алькала-де-Гвадаира , а останки возвращены семьям. [4] [13] [14]
