Руперт Эдвард Инглис (17 мая 1863 – 18 сентября 1916) был игроком сборной Англии по регби , который позже стал ректором Церкви Англии . Во время Первой мировой войны Инглис был капелланом британской армии и был убит во время битвы на Сомме .
Инглис родился в районе Ганновер-сквер в Лондоне. [1] Он был младшим сыном новошотландца сэра Джона Эрдли Уилмота Инглиса (который умер за 8 месяцев до рождения Руперта) и Джулии Селины Тесигер ; [2] его отец командовал британскими войсками во время осады Лакхнау в 1857 году. Его мать, которая была дочерью Фредерика Тесигера , первого барона Челмсфорда, лорда-канцлера , позже написала о своих переживаниях во время осады, включая выдержки из своего дневника. [3]
Он получил образование в школе Рагби с 1877 года, а затем в 1881 году поступил в университетский колледж Оксфорда, чтобы изучать историю. [2] [4] Покинув Оксфорд в 1885 году, он поступил в теологический колледж Эли и был рукоположен в сан дьякона в 1889 году . [2]
Инглис был младшим из семи детей. Его братьями и сестрами были: [2] [5]
11 июня 1900 года он женился на Хелен Мэри Гилкрист. У них было трое детей: [2] [5]
В школе Рагби Инглис был членом школьных команд по крикету и регби. [2] Он играл в крикет за MCC против школы в июне 1879 года, в возрасте 16 лет. [9] Он также играл против колледжа Мальборо в июле 1881 года, когда он был лучшим бомбардиром в первом иннинге, помогая Рагби выиграть матч с перевесом в две калитки. [10]
Он был членом школьного регби XV в 1879 и 1880 годах, а также регби XV в Оксфордском университете в 1883 и 1884 годах, выиграв свой Blue . [2] [4] Инглис стал членом регбийного клуба Блэкхита и трижды выступал за сборную Англии по регби . [11] Его дебют состоялся против Уэльса на Rectory Field , Блэкхит , 2 января 1886 года в матче, который Англия выиграла по забитым попыткам. [12] За этим последовала победа над Ирландией в феврале [13] и ничья с Шотландией в марте. [14] В результате Англия разделила чемпионат домашних наций 1886 года с Шотландией. [15]
Инглис был рукоположен в сан дьякона в 1889 году епископом Беверли . Он стал викарием в Хелмсли с 1889 по 1890 год, а затем в Бейзингстоуке с 1892 по 1899 год (будучи рукоположен в священники епископом Винчестера в 1894 году), прежде чем был назначен ректором Фриттендена , Кент в 1900 году. [ 2] [4]
13 апреля 1905 года он прочитал торжественную часть службы во время похорон своего дяди, генерала Фредерика Тесигера, лорда Челмсфорда . [16]
В 1915 году Инглис решил, что если он хочет побудить молодых людей своей деревни записаться в армию, ему тоже придется пойти добровольцем. [2] Поэтому в возрасте 51 года он был назначен капелланом 4 -го класса 5 июля 1915 года; [17] он был прикреплен к 1-му батальону Королевского Шропширского легкого пехотного полка , прибывшему во Францию в конце июля 1915 года. Некоторое время он служил в госпитале № 23 в Этапле , а затем присоединился к пункту эвакуации раненых № 21 в Корби , недалеко от Альберта . [2] В декабре 1915 года он был прикреплен к 16-й пехотной бригаде 6-й дивизии на Ипрском выступе. [2]
На протяжении всего времени на фронте он регулярно писал домой либо своим прихожанам, либо своей жене. После войны его вдова отредактировала письма и в частном порядке опубликовала том в качестве записи для своих детей и других. [2] Его объяснительное письмо к своим прихожанам открывает том:
Франция 7 июля
Дорогие прихожане!
Я думаю, большинство из вас поймет, как я пришел к тому, что пишу из Франции. Я чувствовал, что в этот великий кризис истории нашей страны каждый должен сделать все, что может, чтобы помочь. Я говорил это и публично, и в частном порядке, но было трудно сказать людям, что они должны покинуть свои дома, отправиться в незнакомую и новую обстановку, терпеть неудобства и опасности — возможно, столкнуться со смертью — было трудно сказать людям, что это их долг, а затем самому оставаться дома в комфорте. Вот почему я покинул вас на неопределенный срок.
Я горжусь, очень горжусь тем, что сделал Фриттенден. Я знаю, как тяжело было многим солдатам оставлять свои дома, семьи и занятия; но чем тяжелее это было, тем больше заслуга и тем больше награда.
Мне нет нужды говорить вам, что Фриттенден будет постоянно в моих мыслях и что мне станет легче, если я услышу, что в приходе все идет хорошо.
Я прошу ваших молитв. Я прошу вас молиться, чтобы я мог быть помощником тем, кому я должен служить здесь. Чтобы Бог благословил и сохранил вас всех, это молитва
Ваш любящий ректор,
(Подпись) Руперт Э. Инглис. [2]
Сначала его письма домой оптимистичны и ярки, но тон меняется, когда он проводит больше времени вблизи фронта. [18] Он прибыл в Этапль 5 июля и провел там время, выполняя функции цензора солдатских писем домой, а также давая духовное наставление раненым и проводя воскресные богослужения. Он также помогал солдатам писать письма домой своим женам и семьям. [2]
20 сентября 1915 года его перевели на пункт эвакуации раненых в Корби, расположенный в здании бывшей велосипедной фабрики. [2] Помимо духовной работы, он помогал кормить и одевать раненых. Его первый отпуск после зачисления наступил в ноябре, когда он провел неделю дома, прежде чем вернуться на фронт. На обратном пути его отправили из Саутгемптона на переполненном военном судне.
Когда мы поднялись на борт, там не было ни одного сиденья, и не было места для лежания на полу. Я залез на кучу багажа, посреди ночи я вытянул ноги и пнул то, что я считал кучей багажа, но это оказался человек, он довольно энергично возразил, я не удивлен. [2]
Через несколько недель после возвращения на фронт он снова был в движении; он был приписан к 16-й пехотной бригаде 6-й дивизии, состоящей из 1-го Королевского Шропширского легкопехотного полка , 1-го Баффского полка , 2-го Йоркского и Ланкастерского полка и 8-го Бедфордского полка . [2] К 18 декабря он разбил лагерь в лесу недалеко от Вламертинге, где встретился с коллегой-капелланом Невиллом Тэлботом , сыном епископа Винчестерского , [2] который помог основать движение Toc H , [19] и выхаживал его во время приступа гриппа . [2]
К Рождеству Тэлбот вернулся домой в отпуск, а Инглис стал старшим капелланом. В Рождество он служил в церкви утром, а затем вечером его развлекал концерт духового оркестра. Перемирия не было : «Стрельба была не сильной, но кое-что происходило весь день...» [2]
К этому времени в своих письмах домой он регулярно жаловался на условия, как в полевом госпитале («Вам бы очень хотелось увидеть эту хижину — такой беспорядок в ней превзошел все, что я когда-либо видел», «Здесь ужасно трудно достать уголь — нам дают 1 ½ фунта на человека в день. Этого не так уж много, чтобы поддерживать огонь в этом и на кухне»), так и на поле боя в целом («[эта] грязь... не поддается описанию и становится все хуже», «траншеи в ужасном состоянии; конечно, их совершенно невозможно осушить, так как все плоское»). [2]
Он смог вернуться домой в отпуск в конце января 1916 года, но вскоре снова оказался «в своей маленькой деревянной хижине». Он продолжал проводить время, помогая раненым солдатам и помогая им писать письма домой. Он также помогал хирургу на операциях в полевом госпитале ; в письме к своей дочери Джоан в феврале он рассказывает анекдот о своей работе в госпитале:
Наш лучший хирург — очень милый ирландец, и он всегда берется за самые тяжелые случаи, и я как бы работаю с ним. Обычно мужчинам дают морфий, но в полевой машине скорой помощи анестезию делают нечасто, поэтому для бедняг очень часто бывает очень больно, когда их раны перевязывают и лечат. Человек часто сильно страдает, предчувствуя, что ему будет больно, и, разговаривая с ним и интересуя его, вы часто можете отвлечь его — обо всем на свете, крикете, футболе, боксе — капитан Мур всегда помогает и присоединяется. На днях у нас был валлиец, у которого были очень болезненные раны. Как правило, валлийцы не очень хорошо переносят боль, но этот человек был очень увлечен футболом, поэтому он, я и Мур бурно обсуждали футбол, и этот человек прекрасно справился, а я пошел к другому человеку. Затем Мур понял, что ему нужно что-то еще сделать с валлийцем, поэтому он подошел и сказал: «Пойдем со мной – у меня местная анестезия – я хочу, чтобы ты еще немного поговорил о футболе». [2]
После непродолжительного пребывания в Кале в марте Инглис вернулся на Ипрский выступ , где бригада подверглась сильной бомбардировке, что привело к многочисленным жертвам, включая смерть полковника Эдварда Буррио Люара (1870–1916) (сына генерала Ричарда Люара ). [2] В течение следующих нескольких месяцев он регулярно перемещался с бригадой, проводя большую часть своего времени, когда не был занят похоронами и другими церковными службами, в организации магазина для снабжения солдат, а позже исполняя обязанности «президента столовой», организуя столовую. [2]
К середине сентября он был в Гинчи ; через два дня после битвы при Гинчи , когда деревня была отбита у врага, он описывает поход по полю боя: «Затем я шел с ними по стране — чудесной стране, сплошь воронки от снарядов и траншеи — траншеи, которые до недавнего времени были немецкими». Его последнее письмо домой датировано 17 сентября 1916 года, в нем он описывает свою работу с санитарами, которые доставляли раненых солдат на перевязочный пункт. Его письмо заканчивается так:
Я не вернулся до 6.30 утра. Я хорошо поспал три часа. Через несколько минут отправлюсь на перевязочный пункт. Вероятно, сегодня я вернусь пораньше. [2]
На следующий день, 18 сентября, он присоединился к группе носильщиков, чтобы помочь принести раненых. Во время этого он был поражен осколком снаряда, и пока его рану перевязывали, второй снаряд убил его на месте. [2] В своем письме с соболезнованиями миссис Инглис преподобный Невилл Тэлбот похвалил храбрость и отвагу Инглиса:
Я не могу преувеличить горе, которое сегодня в его бригаде. Они просто любили его. [2]
Он был похоронен недалеко от поля битвы при Гинчи; его тело не было найдено после окончания войны. [2]
Помимо письма Невилла Тэлбота, несколько других офицеров прислали дань уважения миссис Инглис: [2]
Он был одним из тех, кого достаточно было встретить, чтобы полюбить.
Никто не знал его ценности больше, чем мы, поскольку он жил с нами так долго. Один из самых храбрых людей, которых я когда-либо встречал, и мы видим здесь многих, он отдал свою жизнь, чтобы помочь другим.
Он был человеком из миллиона, и очень многие из нас в 16-й бригаде обязаны ему больше, чем мы можем выразить.
Ваш храбрый муж совершил несказанное доброе дело, вынося раненых из опасной зоны во время боевых действий. Он был настолько хорошо известен всем мужчинам, что его присутствие рядом с ранеными было для них большой помощью.
Он был совершенно бесстрашен и всегда был рад потерпеть такие испытания, которые могли бы посрамить некоторых молодых людей.
Он погиб достойно, выполнив свой долг и показав яркий пример другим.
Имя Инглиса находится среди 72 000 погибших, чья могила неизвестна и не увековечена на Мемориале Тьепваля . [20] Также ему установлен мемориал в церкви Всех Святых в Бейзингстоуке , где он служил викарием. [18]
В Фриттендене его память увековечена на Военном мемориале, а покойницкая в церкви Св. Марии посвящена ему; [2] также есть мемориальная доска в его честь в алтаре церкви. [21] В поминальное воскресенье 2009 года племянник Инглиса, Хьюберт Эштон, проповедовал в церкви Св. Марии во Фриттендене. Прихожане также посетили Джинчи , где прошла поминальная служба в честь погибших в Первой мировой войне. [22] Мемориал студентам теологического колледжа Эли теперь находится в Кингс-Эли . [4]