Бернар Рене Журдан, маркиз де Лонэ (8/9 апреля 1740 – 14 июля 1789) был французским офицером королевской армии и дворянином, который служил губернатором Бастилии . Он был сыном предыдущего губернатора и командующим гарнизоном Бастилии, когда она была взята штурмом 14 июля 1789 года .
Маркиз Бернар-Рене Жордан де Лонэ родился в ночь с 8 на 9 апреля 1740 года в Бастилии, где его отец, Рене Журдан де Лонэ, был губернатором. В возрасте восьми лет он был назначен на почетную должность в королевских мушкетерах ( mousquetaires du roi ). Впоследствии он вступил во Французский гвардейский полк , который постоянно находился в Париже, за исключением военного времени.
В 1776 году де Лонэ сменил г-на де Жюмиляка на посту губернатора Бастилии. Как было принято со многими высшими должностями при Старом режиме , маркиз выкупил должность губернатора у своего предшественника в качестве инвестиции. [1] [2]
Тринадцать лет, которые он провел на этой должности, были в основном небогаты событиями, но 19 декабря 1778 года он, как сообщается, совершил ошибку, не выстрелив из пушки Бастилии в честь рождения дочери ( Мадам Рояль ) у короля Людовика XVI . В августе 1785 года ему было поручено заключение в тюрьму двух главных фигур в скандале с королевским ожерельем : кардинала Луи де Рогана и Жанны де Ла Мотт-Валуа . Де Лонэ вел себя корректно и внимательно с обоими, хотя последняя была чрезвычайно трудным заключенным. [3]
До 1777 года он был сеньором Бретоньера в Нормандии. Он также владел и сдавал в аренду несколько домов на улице Сент-Антуан , по соседству с Бастилией.
Постоянный гарнизон Бастилии под командованием де Лоне состоял примерно из 82 инвалидов (ветеранов-пенсионеров), которые больше не считались пригодными для регулярной армейской службы. За два дня до 14 июля они были усилены 32 швейцарскими гренадерами из полка Салис-Самаде .
В отличие от Сомбрейля , губернатора Дома инвалидов , который ранее в тот же день принял требования революционеров, де Лонэ отказался сдать тюремную крепость и передать оружие и порох, хранившиеся в подвалах. [4] Он пообещал, что не будет стрелять, если на него не нападут, и попытался договориться с двумя делегатами из Отель де Виль, но переговоры затянулись. Часть нетерпеливой толпы начала входить во внешний двор крепости после того, как небольшая группа разорвала цепи, удерживавшие подъемный мост . [5]
После выкриков предупреждений гарнизон открыл огонь. [4] [5] [6] [7] [8] [9] Осаждающие восприняли это как предательство со стороны де Лоне. [6] [7] [8] [ 9] Последовавший бой продолжался около четырех часов и привел к потерям около 100 человек среди открытой толпы, но только один погибший и трое раненых [10] среди хорошо защищенных защитников, которые вели огонь из бойниц и бойниц.
Не имея источника воды и имея лишь ограниченные запасы продовольствия в Бастилии, де Лонэ решил капитулировать при условии, что никто из находящихся внутри крепости не пострадает. [11] В записке, переданной через отверстие в подъемном мосту, он пригрозил, что взорвет всю крепость и прилегающий район, если эти условия будут отклонены. [12] Условия де Лонэ были отклонены, но он тем не менее капитулировал, как сообщается, после того, как члены гарнизона не позволили ему войти в подвалы, в которых хранился порох. Около 5 часов вечера стрельба из крепости прекратилась, и подъемный мост внезапно опустился. [11]
Затем де Лонэ схватили, вырвав у него шпагу и жезл. Предполагалось, что его отвез в ратушу один из лидеров восстания, солдат Пьер-Огюстен Юлен , будущий генерал. Однако по дороге туда разъяренная толпа напала на губернатора, избила его и в конце концов убила, нанеся ему несколько ударов ножами, шпагами и штыками и выстрелив в него один раз. Сообщалось, что само убийство произошло около ратуши, когда отчаявшийся и оскорбленный де Лонэ закричал: «Довольно! Дай мне умереть!» и пнул в пах безработного повара по имени Десно.
После того, как он был убит, голова Лонея была отпилена мясником Матье Жувом Журданом. Ее насадили на пику , пронесли по улицам в течение нескольких часов и бросили в Сену на следующий день. [13]
Три офицера постоянного гарнизона Бастилии и двое их ветеранов также были линчеваны, а двое швейцарцев пропали без вести. Однако большинство защитников были проведены через толпу французскими гвардейцами , которые присоединились к нападавшим, и в конечном итоге были освобождены. [8]
Исторический писатель Саймон Шама описывает де Лоне как «достаточно добросовестного, хотя и несколько сурового» [14] функционера, который обращался с заключенными более гуманно, чем его предшественники. Маркиз де Сад , которого перевели из Бастилии в другую тюрьму незадолго до 14 июля, прокомментировал, что де Лоне был «так называемым маркизом, чей дед был слугой». [14]
Командовавший швейцарским отрядом, посланным для подкрепления де Лоне, лейтенант Дефлю впоследствии обвинил своего покойного начальника в военной некомпетентности, неопытности и нерешительности, [15] которые он якобы проявил перед осадой. [16] Отчет Дефлю, который был скопирован в бортовой журнал его полка и сохранился, может быть несправедливым по отношению к де Лоне, который оказался в безвыходном положении из-за неспособности старших офицеров, командовавших королевскими войсками, сосредоточенными в Париже и вокруг него, оказать ему эффективную поддержку. Однако маршал де Бройль , который в качестве военного министра в целом руководил безуспешными усилиями по подавлению беспорядков 1789 года, написал 5 июля, что «существуют два источника беспокойства относительно Бастилии: личность коменданта (де Лоне) и характер тамошнего гарнизона». [17]
У Де Лоне было три дочери от двух жен. Некоторые из потомков его брата поселились в России ( подробнее см. Борис Делоне и Вадим Делоне ).
Убийство красочно описано в «Повести о двух городах » Чарльза Диккенса (книга II, глава 21), а также в «Месте большей безопасности» Хилари Мэнтел .