Персидская литература [a] включает устные сочинения и письменные тексты на персидском языке и является одной из древнейших литератур в мире . [1] [2] [3] Она охватывает более двух с половиной тысячелетий. Ее источники находились в Большом Иране, включая современный Иран , Ирак , Афганистан , Кавказ и Турцию , регионы Центральной Азии (например, Таджикистан ), Южной Азии и Балкан , где персидский язык исторически был либо родным, либо официальным языком.
Например, Руми , один из самых любимых персидских поэтов, родившийся в Балхе (в современном Афганистане) или Вахше (в современном Таджикистане), писал на персидском языке и жил в Конье (в современной Турции), в то время столице сельджуков в Анатолии . Газневиды завоевали большие территории в Центральной и Южной Азии и приняли персидский язык в качестве своего дворцового языка. Таким образом, существует персидская литература из Ирана, Месопотамии , Азербайджана , более широкого Кавказа, Турции, Пакистана , Бангладеш , Индии , Таджикистана и других частей Центральной Азии, а также Балкан. Не вся персидская литература написана на персидском языке , поскольку некоторые считают, что произведения, написанные этническими персами или иранцами на других языках, таких как греческий и арабский , включены.
В то же время не вся литература, написанная на персидском языке, написана этническими персами или иранцами, поскольку тюркские, кавказские, индийские и славянские поэты и писатели также использовали персидский язык в среде персидских культур.
Описанная как одна из величайших литератур человечества, [4] включая оценку Гете как одного из четырех основных корпусов мировой литературы, [ 5] персидская литература имеет свои корни в сохранившихся произведениях среднеперсидского и древнеперсидского языков , последний из которых датируется 522 г. до н. э., датой самой ранней сохранившейся надписи Ахеменидов , Бехистунской надписи . Основная часть сохранившейся персидской литературы, однако, относится ко времени после мусульманского завоевания Персии около 650 г. н. э. После прихода к власти Аббасидов (750 г. н. э.) иранцы стали писцами и бюрократами Исламского халифата и, все чаще, также его писателями и поэтами. Новая персидская литература возникла и процветала в Хорасане и Трансоксании по политическим причинам, ранние иранские династии постисламского Ирана, такие как Тахириды и Саманиды, базировались в Хорасане. [6]
Персидские поэты, такие как Фирдоуси , Саади , Хафиз , Аттар , Низами [7] , Руми [8] и Омар Хайям [9] [10], также известны на Западе и оказали влияние на литературу многих стран.
Очень мало литературных произведений Ахеменидского Ирана сохранилось, отчасти из-за разрушения библиотеки в Персеполе . [11] Большая часть того, что осталось, состоит из царских надписей ахеменидских царей, в частности Дария I (522–486 до н. э.) и его сына Ксеркса . Многие зороастрийские писания были уничтожены во время исламского завоевания Ирана в 7 веке. Однако парсы , бежавшие в Индию , взяли с собой некоторые книги зороастрийского канона, включая часть Авесты и древние комментарии ( Зенд ) к ней. Некоторые работы по географии и путешествиям Сасанидов также сохранились, хотя и в арабских переводах.
Ни один текст, посвященный литературной критике , не сохранился от доисламского Ирана . Однако некоторые эссе на пехлеви , такие как «Айин-е наме небештан» (Принципы написания книги) и «Баб-е эдтеда'И-йе» ( Калиле о Демне ), считались литературной критикой (Zarrinkoub, 1959). [12]
Некоторые исследователи цитируют Шубийе , утверждая, что у доисламских иранцев были книги по красноречию, такие как «Карванд». Никаких следов таких книг не сохранилось. Есть некоторые указания на то, что некоторые представители персидской элиты были знакомы с греческой риторикой и литературной критикой ( Zarrinkoub , 1947).
.jpg/1280px-Brooklyn_Museum_-_Bahram_Gur_and_Courtiers_Entertained_by_Barbad_the_Musician_Page_from_a_manuscript_of_the_Shahnama_of_Firdawsi_(d._1020).jpg)
Хотя изначально он был в тени арабского языка во времена Омейядов и ранних халифатов Аббасидов , новоперсидский язык вскоре снова стал литературным языком стран Центральной и Западной Азии . Возрождение языка в новой форме часто приписывают Фирдоуси , Унсури , Дакики , Рудаки и их поколению, поскольку они использовали доисламский национализм в качестве канала для возрождения языка и обычаев древнего Ирана.
Склонность персов к стихотворному выражению повседневных выражений настолько сильна, что поэзию можно встретить почти в каждом классическом произведении, будь то персидская литература, наука или метафизика . Короче говоря, умение писать в стихотворной форме было необходимым условием для любого ученого. Например, почти половина медицинских сочинений Авиценны написаны в стихах.
Произведения ранней эпохи персидской поэзии характеризуются сильным покровительством двора , экстравагантностью панегириков и тем, что известно как سبک فاخر «возвышенный в стиле». Традиция королевского покровительства началась, возможно, в эпоху Сасанидов и была перенесена через дворы Аббасидов и Саманидов в каждую крупную иранскую династию . Касида была, пожалуй, самой известной формой панегирика, хотя четверостишия, такие как в «Рубайят» Омара Хайяма , также широко популярны.
Стиль Хорасани , последователи которого в основном были связаны с Большим Хорасаном , характеризуется своей высокомерной дикцией, достойным тоном и относительно грамотным языком. Главными представителями этого лиризма являются Асджади , Фаррухи Систани , Унсури и Манучехри . Мастера панегирика, такие как Рудаки, были известны своей любовью к природе, их стихи изобиловали вызывающими воспоминания описаниями.
Благодаря этим судам и системе покровительства появился эпический стиль поэзии, вершиной которого является « Шахнаме » Фирдоуси . Прославляя иранское историческое прошлое в героических и возвышенных стихах, он и другие выдающиеся личности, такие как Дакики и Асади Туси, представили « Аджам » как источник гордости и вдохновения, который помог сохранить чувство идентичности иранского народа на протяжении веков. Фирдоуси создал образец, которому впоследствии последовало множество других поэтов.
XIII век знаменует собой возвышение лирической поэзии с последующим развитием газели в крупную стихотворную форму, а также подъем мистической и суфийской поэзии . Этот стиль часто называют стилем араки (иракским) (Araq-e-Ajam), он известен своими эмоциональными лирическими качествами, богатыми метрами и относительной простотой языка. Однако эмоциональная романтическая поэзия не была чем-то новым, о чем свидетельствуют такие произведения, как Vis o Ramin Асада Горгани и Yusof o Zoleikha Амака Бохараи. Такие поэты , как Санаи и Аттар (которые якобы вдохновили Руми ), Хагани Ширвани , Анвари и Низами , были весьма уважаемыми писателями газели. Однако элитой этой школы являются Руми, Саади и Хафиз Ширази .
Что касается традиции персидской любовной поэзии в эпоху Сефевидов , персидский историк Эхсан Яршатер отмечает: «Как правило, возлюбленным является не женщина, а молодой человек. В ранние века ислама набеги в Среднюю Азию привели к появлению множества молодых рабов . Рабов также покупали или получали в качестве подарков. Их заставляли служить пажами при дворе или в домах богатых людей, или солдатами и телохранителями. Молодые люди, рабы или нет, также подавали вино на банкетах и приемах, а наиболее одаренные из них могли играть на музыке и поддерживать изысканную беседу. Именно любовь к молодым пажам, солдатам или новичкам в ремеслах и профессиях была предметом лирических вступлений к панегирикам с самого начала персидской поэзии и газели». [13] В ту же эпоху Сефевидов многие подданные иранских Сефевидов были покровителями персидской поэзии, например, Теймураз I Кахетинский .
В дидактическом жанре можно упомянуть « Хадикат-уль-Хакика» (Сад истины) Санаи , а также « Махзан -уль-Асрар» (Сокровищница тайн) Низами . Некоторые произведения Аттара также принадлежат к этому жанру, как и основные произведения Руми, хотя некоторые склонны относить их к лирическому типу из-за их мистических и эмоциональных качеств. Кроме того, некоторые склонны относить к этому стилю и произведения Насера Хосрова ; однако настоящими жемчужинами этого жанра являются две книги Саади, тяжеловеса персидской литературы, « Бустан» и « Гулистан» .
После XV века индийский стиль персидской поэзии (иногда также называемый исфаханским или сафавийским стилем) взял верх. Этот стиль имеет свои корни в эпоху Тимуридов и породил таких авторов, как Амир Хосров Дехлави и Бхаи Нанд Лал Гойя .
Наиболее значительными прозаическими произведениями этой эпохи являются «Чахар Макале» Низами Арудхи Самарканди, а также сборник анекдотов «Джавами уль-Хикаят » Захириддина Насра Мухаммада Ауфи . Знаменитая работа Шамса аль-Моали Аболь-Хасана Габуса ибн Вушмгира « Кабус нама» ( «Зеркало для принцев ») является высоко ценимым произведением персидской художественной литературы. Также высоко ценится «Сиясатнама » Низама аль-Мулька , известного персидского визиря . «Келиле ва Демне» , переведенный с индийских народных сказок, также можно упомянуть в этой категории. Он рассматривается как сборник пословиц в персидских литературных исследованиях и, таким образом, не передает фольклорных представлений.
Среди основных исторических и биографических работ на классическом персидском языке можно упомянуть знаменитые «Тарих-и Бейхаки » Аболфазла Бейхаги , «Лубаб уль-Албаб» Захириддина Насра Мухаммада Ауфи (которые многими экспертами считаются надежным хронологическим источником), а также знаменитый «Тарих-и Джахангушай-и Джувейни » Ата-Малика Джувейни (который охватывает монгольскую и ильханидскую эпохи Ирана ). « Тазкерат -ол-Оулия » Аттара также является подробным описанием суфийских мистиков, на который ссылаются многие последующие авторы и который считается значимой работой в мистической агиографии .
Старейшим сохранившимся произведением персидской литературной критики после исламского завоевания Персии является «Мукаддаме-йе Шахнаме-йе Абу Мансури» , написанное в период Саманидов . [14] Работа посвящена мифам и легендам Шахнаме и считается старейшим сохранившимся образцом персидской прозы. Она также демонстрирует попытку авторов критически оценить литературные произведения.
Тысяча и одна ночь ( перс . هزار و یک شب ) — средневековый сборник народных сказок , в котором рассказывается история Шехерезады ( перс . شهرزاد Šahrzād ), сасанидской королевы, которая должна рассказать серию историй своему злобному мужу, царю Шахрияру ( перс . شهریار Šahryār ), чтобы отсрочить свою казнь. Истории рассказываются в течение тысячи и одной ночи, и каждую ночь она заканчивает историю напряженной ситуацией, заставляя царя оставить ее в живых еще на один день. Отдельные истории создавались на протяжении нескольких столетий многими людьми из разных стран.
Ядро коллекции составляет пехлевийская сасанидская персидская книга под названием «Хазар Афсанах» [15] ( перс . هزار افسان , «Тысяча мифов» ), сборник древних индийских и персидских народных сказок.
Во время правления аббасидского халифа Харуна ар-Рашида в VIII веке Багдад стал важным космополитическим городом. Торговцы из Персии , Китая , Индии , Африки и Европы были в Багдаде. В это время многие истории, которые изначально были народными историями, как полагают, собирались устно в течение многих лет и позже были объединены в одну книгу. Составителем и переводчиком на арабский язык в IX веке, по общему мнению, является рассказчик Абу Абд-Аллах Мухаммад эль-Гахшигар . Рамочная история Шахризады, по-видимому, была добавлена в XIV веке.
Самый большой персидский словарь — Dehkhoda Dictionary (16 томов) Али-Акбара Дехходы . Это самый большой полный персидский словарь , когда-либо опубликованный, состоящий из 16 томов (более 27 000 страниц). Он издается издательством Тегеранского университета (UTP) под руководством Института словарей Dehkhoda и был впервые опубликован в 1931 году. Он прослеживает историческое развитие персидского языка, предоставляя всеобъемлющий ресурс для ученых и академических исследователей, а также описывая использование во многих его вариациях по всему миру. Он называет 200 персидских лексикографических работ в своем словаре, самые ранние, Farhang-i Oim ( فرهنگ اویم ) и Farhang-i Menakhtay ( فرهنگ مناختای ), из поздней эпохи Сасанидов 3-го-7-го века.
Наиболее широко используемыми персидскими словарями в средние века были словари Абу Хафса Согди ( فرهنگ ابوحفص سغدی ) и Асади Туси ( فرهنگ لغت فرس ), написанные в 1092 году.
Производство персидских словарей в Иране сократилось после XIV века, в то время как оно одновременно росло в индийском субконтиненте и Османской Турции, регионах, которые все больше становились персидскими. Только 4 словаря персидского языка были составлены в Иране между X и XIX веками, в то время как более 66 были составлены в Индии. Значительные словари из Индии включают Farhang-e Ghavvas, Sharafnama-ye Ebrahimi , Farhang-i Jahangiri и Burhan-i Qati . В отличие от персидских словарей Индии, большинство словарей из Османской Турции являются двуязычными (персидско-турецкими). Некоторые значительные словари эпохи - Oqnum-e Ajam , Loghat-e Ne'matallah и Lesan al-Ajam. [16] [17] [18]
В 1645 году Кристиан Равиус завершил персидско - латинский словарь, напечатанный в Лейдене. За этим последовали двухтомное издание Оксфорда Джона Ричардсона (1777) и персидско-английские словари Гладвина-Малды (1770), персидско-русский словарь Шарифа и С. Петерса (1869) и 30 других персидских лексикографических переводов в 1950-х годах.
В настоящее время в Иране широко используются англо-персидские словари Манучехра Арьянпура и Солеймана Хаима . Также в современном персидском лексическом корпусе литературы высоко ценятся труды доктора Мохаммада Моина . Первый том словаря Моина был опубликован в 1963 году.
Некоторые из самых любимых средневековых поэтов Персии были суфиями , и их поэзия была и остается широко читаемой суфиями от Марокко до Индонезии . Руми, в частности, известен и как поэт, и как основатель широко распространенного суфийского ордена. Хафиз также пользуется огромным уважением как на Востоке, так и на Западе, и он был вдохновлен суфизмом, если сам не был суфием. Темы и стили этого вида религиозной поэзии широко копировались многими суфийскими и несуфийскими поэтами. См. также статью о суфийской поэзии .
Многие примечательные тексты в персидской мистической литературе не являются поэмами, но высоко читаемы и ценятся. Среди них Kimiya-yi sa'ādat , Asrar al-Tawhid и Kashf ul Mahjoob .
.jpg/1280px-Georgian_manuscript_(Shahname).jpg)
Начиная с начала XVI века, персидские традиции оказали большое влияние на грузинскую правящую элиту, что в свою очередь привело к персидскому влиянию на грузинское искусство, архитектуру и литературу. [19] Это культурное влияние продолжалось до прихода русских. [20]
Джамшид Ш. Гиунашвили отмечает связь грузинской культуры с персидским литературным произведением « Шахнаме» :
Имена многих героев Шах-наме , таких как Ростом-и , Темине, Сам-и или Заал-и , встречаются в грузинской литературе XI и XII веков . Они являются косвенным свидетельством древнегрузинского перевода Шах -наме , который не сохранился. ...
Шах -наме переводили не только для удовлетворения литературных и эстетических потребностей читателей и слушателей, но и для того, чтобы вдохновить молодежь духом героизма и грузинского патриотизма. Грузинская идеология, обычаи и мировоззрение часто определяли эти переводы, поскольку они были ориентированы на грузинскую поэтическую культуру. Напротив, грузины считают эти переводы произведениями своей родной литературы. Грузинские версии Шах -наме довольно популярны, а истории Ростама и Сохраба , или Биджана и Манижи стали частью грузинского фольклора. [21]
Фарманфармаян в журнале «Изучение персидского языка» :
Выдающиеся исследователи персидского языка, такие как Гвахария и Тодуа, хорошо знают, что вдохновение, полученное от персидских классиков IX-XII веков, произвело «культурный синтез», который увидел на самых ранних этапах письменной светской литературы в Грузии возобновление литературных контактов с Ираном, «гораздо более сильных, чем прежде» (Гвахария, 2001, стр. 481). « Шахнаме » Фирдоуси была неиссякаемым источником вдохновения не только для высокой литературы, но и для фольклора. «Почти каждая страница грузинских литературных произведений и летописей [...] содержит имена иранских героев, заимствованные из « Шахнаме »» (там же). Фирдоуси, вместе с Низами , возможно, оставили самый стойкий след в грузинской литературе (...) [22]
Несмотря на то, что Малая Азия (или Анатолия ) в разное время до Средних веков находилась под властью различных персоязычных династий, происходящих из Ирана, язык утратил свою традиционную опору там с упадком Сасанидской империи . Однако столетия спустя практика и использование в регионе были сильно возрождены. Ветвь сельджуков , султанат Рум , принесла персидский язык, искусство и письменность в Анатолию. [23] Они приняли персидский язык в качестве официального языка империи. [24] Османы , которых можно «приблизительно » рассматривать как их возможных преемников, переняли эту традицию. Персидский был официальным придворным языком империи, и в течение некоторого времени официальным языком империи. [25] Образованный и знатный класс Османской империи все говорили на персидском языке, например, султан Селим I , несмотря на то, что он был главным соперником Сефевидского Ирана и ярым противником шиитского ислама . [26] Это был основной литературный язык в империи. [27] Некоторые из известных ранних персидских литературных произведений во время правления Османской империи — это «Хашт Бихишт» Идриса Бидлиси , начатое в 1502 году и охватывающее правление первых восьми османских правителей, и « Салим-Намах» , прославление Селима I. [26] После нескольких столетий османский турецкий язык (который сам был сильно персидизирован) развился в сторону полностью принятого языка литературы, который даже был способен удовлетворить требования научного представления. [28] Однако количество персидских и арабских заимствований, содержащихся в этих работах, порой увеличивалось до 88%. [28] Османы создали тысячи персидских литературных произведений на протяжении своей долгой, вековой жизни.
С появлением Газневидов и их преемников, таких как Гуриды , Тимуриды и Империя Великих Моголов , персидская культура и ее литература постепенно проникли и в Южную Азию . В целом, с самых ранних дней персидская литература и язык были импортированы на субконтинент культурно персидизированными тюркскими и афганскими династиями. Персидский язык стал языком знати, литературных кругов и королевских дворов Великих Моголов на сотни лет. В начале 19 века его заменил хиндустани .
В период правления Империи Великих Моголов в XVI веке официальным языком индийского субконтинента стал персидский. Только в 1832 году британская армия заставила Южную Азию начать вести дела на английском языке. (Клоусон, стр. 6) Персидская поэзия фактически процветала в этих регионах, в то время как иранская литература после Сефевидов находилась в застое. Деххода и другие ученые 20-го века, например, в основном основывали свои работы на подробной лексикографии, созданной в Индии, используя такие сборники, как « Адат аль-Фудхала» Гази хана Бадра Мухаммада Дехлави ( اداة الفضلا ), «Фарханг-и Ибрахими» Ибрагима Гавамуддина Фаруги ( فرهنگ ابراه ). یمی), и особенно «Фарханг-и Анандрадж » Мухаммада Падшаха ( فرهنگ آنندراج ).
Персидское образование было также широко распространено на Балканах, удерживаемых Османской империей ( Румелия ), где ряд городов славился своими давними традициями в изучении персидского языка и его классики, среди них Сарайбосна (современное Сараево , Босния и Герцеговина), Мостар (также в Боснии и Герцеговине) и Вардар-Еницеси (или Енидже-и-Вардар, ныне Янница , в северной части Греции). [29]
Vardar Yenicesi отличался от других местностей на Балканах тем, что это был город, где также широко использовался персидский язык. [30] Однако персидский язык Vardar Yenicesi и на всех оставшихся Балканах, удерживаемых Османской империей, отличался от формального персидского как по акценту, так и по словарному запасу. [30] Разница была настолько очевидна, что османы называли его «румелийским персидским» ( Rumili Farsisi ). [30] Поскольку образованные люди, такие как студенты, ученые и литераторы, часто посещали Vardar Yenicesi, он вскоре стал местом процветающей персидской языковой и литературной культуры. [30] Османский правитель XVI века Ашык Челеби (умер в 1572 году), родом из Призрена в современном Косово , был воодушевлен многочисленными персоязычными и персописными общинами Vardar Yenicesi, и он называл город «рассадником персидского языка». [30]
Многие османские персидисты, сделавшие карьеру в османской столице Константинополе (современный Стамбул ), прошли раннее персидское обучение в Сарайбосне, среди них Ахмед Суди . [31]
Персидская литература была малоизвестна на Западе до XVIII-XIX вв. Она стала гораздо более известной после публикации нескольких переводов произведений позднесредневековых персидских поэтов и вдохновила на создание произведений многих западных поэтов и писателей.
Возможно, самым популярным персидским поэтом 19-го и начала 20-го веков был Омар Хайям (1048–1123), чей «Рубайят » был свободно переведен Эдвардом Фицджеральдом в 1859 году. Хайям почитается больше как ученый, чем поэт в своей родной Персии, но в переводе Фицджеральда он стал одним из самых цитируемых поэтов на английском языке. Строка Хайяма «A loaf of bread, a jug of wine, and you» известна многим, кто не мог сказать, кто ее написал или где:
Персидский поэт и мистик Руми (1207–1273) (известный как Молана в Иране, Афганистане и Таджикистане, и как Мевлана в Турции) привлек большое количество последователей в конце 20-го и начале 21-го веков. Популяризирующие переводы Коулмена Баркса представили Руми как мудреца Новой Эры . Существует также ряд более литературных переводов, выполненных такими учеными, как А. Дж. Арберри .
Классические поэты (Хафиз, Саади, Хайям, Руми, Низами и Фирдоуси ) теперь широко известны на английском языке и могут быть прочитаны в различных переводах. Другие произведения персидской литературы не переведены и малоизвестны.
В течение последнего столетия многочисленные произведения классической персидской литературы были переведены на шведский язык бароном Эриком Хермелином . Он перевел работы, среди прочих, Фарида ад-Дина Аттара , Руми, Фирдоуси , Омара Хайяма, Саади и Санаи. Под влиянием произведений шведского мистика Эммануэля Сведенборга его особенно привлекали религиозные или суфийские аспекты классической персидской поэзии. Его переводы оказали большое влияние на многих современных шведских писателей, среди которых Карл Веннберг, Вилли Кёрклунд и Гуннар Экелёф . Совсем недавно классические авторы, такие как Хафиз , Руми, Араки и Низами Арузи, были переведены на шведский язык иранистом Ашком Даленом , который опубликовал несколько эссе о развитии персидской литературы. Отрывки из « Шахнаме » Фирдоуси также были переведены на шведскую прозу Намдаром Насером и Аней Мальмберг.
В течение прошлого столетия многочисленные произведения классической и современной персидской литературы были переведены на итальянский язык Алессандро Баусани (Низами, Руми, Икбал, Хайям), Карло Сакконе (Аттар, Санаи, Хафиз, Насир-и Хосров, Низами, Ахмад Газали, Ансари из Герата, Саади, Айене), Анджело Пьемонтезе (Амир Хусрав Дихлави), Пио Филиппани-Ронкони (Насир-и Хосрав, Саади), Риккардо Циполи (Кай Каус, Бидил), Маурицио Пистосо (Низам аль-Мульк), Джорджио Верселлин (Низами Арузи), Джованни Мария Д'Эрме (Убайд Закани, Хафиз), Серджио Фоти (Сухраварди, Руми, Джами), Рита Барджигли (Саади, Фаррухи, Манучехри, Унсури), Нахид Норози (Сохраб Сепери, Ходжу Керманский, Ахмад Шамлу), Фазех Мардани (Форух Фаррохзад, Аббас Киаростами). Полный перевод «Шах-намы» Фирдавси был сделан Итало Пицци в XIX веке.
В 19 веке персидская литература претерпела драматические изменения и вступила в новую эру. Начало этих изменений было проиллюстрировано инцидентом в середине 19 века при дворе Насреддина Шаха , когда реформаторски настроенный премьер-министр Амир Кабир отчитал поэта Хабиболлу Каани Ширази за «ложь» в панегирике-касыде, написанной в честь Кабира. Кабир считал поэзию в целом и тот тип поэзии, который развился в период Каджаров, пагубными для «прогресса» и «модернизации» в иранском обществе, которое, по его мнению, остро нуждалось в переменах. Подобные опасения высказывали и другие, такие как Фатх-Али Ахундзаде , Мирза Ага Хан Кермани и Мирза Мальком Хан . Хан также говорил о необходимости перемен в персидской поэзии в литературных терминах, всегда связывая это с социальными проблемами.
Новое персидское литературное движение невозможно понять без понимания интеллектуальных движений в иранских философских кругах. Учитывая социальный и политический климат Персии (Ирана) в конце 19-го и начале 20-го веков, который привел к Персидской конституционной революции 1906–1911 годов, идея о необходимости перемен в поэзии стала широко распространенной. Многие утверждали, что персидская поэзия должна отражать реалии страны, находящейся в переходном состоянии. Эту идею пропагандировали такие известные литературные деятели, как Али-Акбар Деххода и Аболкасем Ареф , которые бросили вызов традиционной системе персидской поэзии с точки зрения введения нового содержания и экспериментирования с риторикой, лексико-семантикой и структурой. Деххода, например, использовал менее известную традиционную форму, мосаммат, чтобы воспеть казнь революционного журналиста. Ареф использовал газель, «самый центральный жанр в лирической традиции» (стр. 88), для написания своего «Пайам-е Азади» (Послание свободы).
Некоторые исследователи утверждают, что понятие «социально-политических последствий эстетических изменений» привело к идее поэтов «как социальных лидеров, испытывающих пределы и возможности социальных изменений».
Важное движение в современной персидской литературе сосредоточилось на вопросе модернизации и вестернизации и на том, являются ли эти термины синонимами при описании эволюции иранского общества. Можно утверждать, что почти все сторонники модернизма в персидской литературе, от Ахундзаде, Кермани и Малкома Хана до Дехходы, Арефа, Бахара и Таки Рафата , были вдохновлены событиями и изменениями, которые произошли в западной, особенно европейской, литературе. Такое вдохновение не означало слепого копирования западных моделей, а, скорее, адаптации аспектов западной литературы и изменения их в соответствии с потребностями иранской культуры.
После новаторских работ Ахмада Касрави , Садека Хедаята и многих других иранская волна сравнительного литературоведения и литературной критики достигла символического пика с появлением Абдолхосейна Зарринкуба , Шахроха Мескуба , Хушанга Гольшири и Ибрагима Голестана .
Персидская литература в Афганистане также претерпела драматические изменения в течение последнего столетия. В начале 20-го века Афганистан столкнулся с экономическими и социальными изменениями, которые вызвали новый подход к литературе. В 1911 году Махмуд Тарзи , вернувшийся в Афганистан после многих лет изгнания в Турции и имевший влияние в правительственных кругах, начал двухнедельное издание под названием Saraj'ul Akhbar . Saraj не был первым подобным изданием в стране, но в области журналистики и литературы он начал новый период перемен и модернизации. Saraj не только сыграл важную роль в журналистике, он также дал новую жизнь литературе в целом и открыл путь поэзии к исследованию новых путей выражения, посредством которых личные мысли приобрели более социальную окраску.
В 1930 году (1309 г. хиджры), после месяцев культурного застоя, группа писателей основала Гератский литературный кружок. Год спустя в столице была основана еще одна группа, назвавшая себя Кабульским литературным кружком. Обе группы регулярно издавали журналы, посвященные культуре и персидской литературе. Оба, особенно кабульское издание, не имели большого успеха в том, чтобы стать площадками для современной персидской поэзии и письма. Со временем кабульское издание превратилось в оплот традиционных писателей и поэтов, а модернизм в литературе дари был вытеснен на обочину общественной и культурной жизни.
Двумя наиболее выдающимися классическими поэтами Афганистана того времени были Абдул Хак Бетаб и Халил Улла Халили . Бетаб получил почетный титул Малек уль Шоара (Король поэтов). Халили тяготел к хорасанскому стилю поэзии вместо обычного стиля хенди . Он также интересовался современной поэзией и написал несколько стихотворений в более современном стиле с новыми аспектами мысли и смысла. В 1318 году (хиджры), после публикации двух стихотворений Нимы Юшиджа под названием «Гараб» и «Гогнус», Халили написал стихотворение под названием «Соруде Кухестан» или «Песнь горы» в той же рифмовке, что и Нима, и отправил его в Кабульский литературный кружок. Традиционалисты в Кабуле отказались публиковать его, потому что оно не было написано в традиционной рифме. Они критиковали Халили за модернизацию своего стиля.
Очень постепенно новые стили нашли свой путь в литературу и литературные круги, несмотря на усилия традиционалистов. Первая книга новых стихов была опубликована в 1957 году (1336 г. по хиджре), а в 1962 году (1341 г. по хиджре) в Кабуле был опубликован сборник современной персидской (дари) поэзии. Первая группа, писавшая стихи в новом стиле, состояла из Махмуда Фарани, Барега Шафии, Солаймана Лайека, Сохаила, Айене и нескольких других. Позже к группе присоединились Васеф Бахтари , Асадулла Хабиб и Латиф Наземи и другие. Каждый внес свой вклад в модернизацию персидской поэзии в Афганистане. Другие известные личности включают Лейлу Сарахат Рошани, Сайеда Элана Бахара, Парвина Пазвака и Кахара Аси . Такие поэты, как Маяковский , Ясе Ниен и Лахути (иранские поэты, жившие в изгнании в России) оказали особое влияние на персидских поэтов в Афганистане. Влияние иранцев (например, Фаррохи Язди и Ахмада Шамлу ) на недавно созданную афганскую прозу и поэзию, особенно во второй половине 20-го века, также должно быть принято во внимание. [33]
Известные романисты и авторы рассказов из Афганистана включают Акрама Османа , известного особенно по произведению «Настоящие мужчины держат свое слово» (مرداره قول اس), написанному частично на диалекте Кабули , и Рахнаварда Зариаба . Некоторые известные писатели из Афганистана, такие как Асеф Солтанзаде , Реза Эбрахими, Амене Мохаммади и Аббас Джафари, выросли в Иране и находились под влиянием иранских писателей и учителей.
Новая поэзия в Таджикистане в основном касается образа жизни людей и является революционной. С 1950-х годов до появления новой поэзии во Франции, Азии и Латинской Америке влияние модернизационного движения было сильным. В 1960-х годах современная иранская поэзия и поэзия Мохаммада Икбала Лахури произвели глубокое впечатление на таджикскую поэзию. Этот период, вероятно, является самым богатым и плодотворным периодом для развития тем и форм в персидской поэзии в Таджикистане. Некоторые таджикские поэты были просто подражателями, и в их творчестве можно легко увидеть черты иностранных поэтов. Только два или три поэта смогли усвоить иностранную поэзию и сочинить оригинальные стихи. В Таджикистане формат и изобразительные аспекты рассказов и романов были взяты из русской и другой европейской литературы. Некоторые из выдающихся имен Таджикистана в персидской литературе — Голрохсар Сафи Ева , [34] Момен Генаат, [35] Фарзане Ходжанди , [36] Бозор Собир и Лайек Шир-Али .
Среди наиболее известных драматургов:
Известные романисты:
Пионерами персидской литературной критики в XIX веке были Мирза Фатх Али Ахундзаде , Мирза Мальком Хан , Мирза Абд ар-Рахим Талибоф и Зейн аль-Абедин Марагеи .
Среди выдающихся критиков XX века:
Саид Нафиси проанализировал и отредактировал несколько критических работ. Он хорошо известен своими работами по Рудаки и суфийской литературе. Парвиз Нател-Ханлари и Голамхоссейн Юсефи , которые принадлежат к поколению Нафиси, также занимались современной литературой и критическими работами. [37] Нател-Ханлари отличается простотой своего стиля. Он не следовал традиционалистам и не выступал за новое. Вместо этого его подход вмещал весь спектр творчества и выражения в персидской литературе. Другой критик, Ахмад Касрави , опытный авторитет в области литературы, нападал на писателей и поэтов, чьи произведения служили деспотизму. [38]
Современная персидская литературная критика достигла своей зрелости после Садека Хедаята , Ибрагима Голестана , Хушанга Гольшири , Абдолхоссейна Зарринкуба и Шахроха Мескуба . Среди этих деятелей Зарринкуб занимал академические должности и имел репутацию не только среди интеллигенции, но и в академических кругах. Помимо своего значительного вклада в зрелость персидского языка и литературы, Зарринкуб способствовал развитию сравнительного литературоведения и персидской литературной критики. [39] «Серр э Ней» Зарринкуба представляет собой критический и сравнительный анализ «Маснави» Руми . В свою очередь, Шахрох Мескуб работал над «Шахнаме » Фирдоуси , используя принципы современной литературной критики.
Главный вклад Мохаммада Таги Бахара в эту область — его книга под названием Sabk Shenasi (Стилистика). Это новаторская работа о практике персидской литературной историографии и возникновении и развитии персидской литературы как отдельного института в начале 20-го века. В ней утверждается, что образцовый статус Sabk-shinasi основывается на признании ее дисциплинарных или институциональных достижений. Далее в ней утверждается, что Sabk-shinasi — это не текст по персидской «стилистике», а обширная история персидской литературной прозы, и, как таковая, она является значительным вмешательством в персидскую литературную историографию. [ необходима цитата ]
Джалал Хомаи, Бадиоззаман Форузанфар и его ученик Мохаммад Реза Шафии-Кадкани — другие известные личности, которые отредактировали ряд выдающихся литературных произведений. [40]
Критический анализ произведений Джами был проведен Ала Ханом Афсахзадом. Его классическая книга получила престижную награду «Лучшая книга года в Иране» в 2000 году. [41]
Исторически современный персидский рассказ прошел три этапа развития: период становления, период консолидации и роста и период разнообразия. [42]
В этот период влияние западной литературы на иранских писателей и авторов очевидно. Вводятся новые и современные подходы к письму, и несколько жанров развиваются, особенно в области короткого рассказа. Наиболее популярными тенденциями являются постмодернистские методы и спекулятивная фантастика .
Известные персидские поэты, современные и классические, включают Мехди Ахаван-Салес , Симин Бехбахани , Форуг Фаррохзад , Мохаммад Зохари , Биджан Джалали , Мина Ассади , Сиаваш Касраи , Ферейдун Мошири , Надер Надерпур , Сохраб Сепехри , Мохаммад-Реза Шафии-Кадкани , Ахмад Шамлу. , Нима Юшидж , Хушанг Эбтехадж , Мирзаде Эшги (классика), Мохаммад Таги Бахар (классика), Ареф Газвини (классика), Ахмад Никталаб (новая классика), Парвин Этесами (классика), Шахриар (классика) и Али Абдолрезаи (постмодернизм) и новый постмодернизм), Бабак НикТалаб (Детская поэзия). [43]
Несколько известных классических поэтов появились после 19-го века, среди которых наиболее известны Мохаммад Таги Бахар и Парвин Этесами. Мохаммад Таги Бахар имел титул «короля поэтов» и сыграл значительную роль в возникновении и развитии персидской литературы как отдельного института в начале 20-го века. [44] Темой его стихотворений была социальная и политическая ситуация в Иране.
Парвин Этесами можно назвать величайшей персидской поэтессой, писавшей в классическом стиле. Одна из ее замечательных серий, названная Mast va Hoshyar (Пьяный и трезвый), завоевала восхищение многих из тех, кто занимался романтической поэзией. [45]
Нима Юшидж считается отцом современной персидской поэзии, представившим множество приемов и форм, отличающих современное от старого. Тем не менее, заслуга в популяризации этой новой литературной формы в стране и культуре, прочно основанной на тысячелетней классической поэзии, принадлежит его нескольким ученикам, таким как Ахмад Шамлу, который перенял методы Нимы и попробовал новые приемы современной поэзии.
Преобразование, осуществленное Нимой Юшиджем, который освободил персидскую поэзию от оков просодических мер, стало поворотным моментом в долгой литературной традиции. Оно расширило восприятие и мышление поэтов, пришедших после него. Нима предложил иное понимание принципов классической поэзии. Его мастерство не ограничивалось устранением необходимости в полустишии фиксированной длины и отказом от традиции рифмовки, а было сосредоточено на более широкой структуре и функции, основанной на современном понимании человеческого и общественного существования. Его цель в обновлении поэзии состояла в том, чтобы привязать ее к «естественной идентичности» и достичь современной дисциплины в сознании и языковом исполнении поэта. [46]
Нима считал, что формальная техника, господствующая в классической поэзии, мешает ее жизненности, силе и прогрессу. Хотя он принял некоторые из ее эстетических свойств и расширил их в своей поэзии, он никогда не переставал расширять свой поэтический опыт, подчеркивая «естественный порядок» этого искусства. То, что Нима Юшидж основал в современной поэзии, продолжил его преемник Ахмад Шамлу .
Поэма Сепид (что переводится как белая поэма), которая черпает свои источники у этого поэта, избежала обязательных правил, которые вошли в школу поэзии Нимая, и приняла более свободную структуру. Это позволило установить более прямую связь между поэтом и его или ее эмоциональными корнями. В предыдущей поэзии качества видения поэта, а также охват темы могли быть выражены только в общих чертах и были подчинены формальным ограничениям, налагаемым на поэтическое выражение.
Поэзия Нимы преодолела эти ограничения. Она опиралась на естественную функцию, присущую самой поэзии, чтобы изобразить солидарность поэта с жизнью и широким миром, окружающим его или ее, в конкретных и недвусмысленных деталях и сценах. Поэзия Сепид продолжает поэтическое видение, как его выразил Нима, и избегает надуманных правил, наложенных на его создание. Однако ее наиболее отчетливое отличие от поэзии Нимая заключается в отходе от ритмов, которые она использовала. Нима Юшидж уделял внимание общей гармоничной рифме и создал множество экспериментальных примеров для достижения этой цели. [46]
Ахмад Шамлу открыл внутренние характеристики поэзии и ее проявления в литературных творениях классических мастеров, а также в опыте Нимая. Он предложил индивидуальный подход. Дистанцируясь от обязательств, налагаемых старой поэзией, и некоторых ограничений, которые вошли в поэму Нимая, он осознал роль прозы и музыки, скрытую в языке. В структуре поэзии Сепида, в отличие от просодических и правил Нимая, поэма написана более «естественными» словами и включает в себя процесс, подобный прозе, не теряя при этом своего поэтического отличия. Поэзия Сепида является развивающейся ветвью поэзии Нимая, построенной на нововведениях Нимы Юшиджа. Нима считал, что любое изменение в конструкции и инструментах выражения поэта обусловлено его/ее знанием мира и революционизированным мировоззрением. Поэзия Сепида не могла укорениться вне этого учения и его применения.
По словам Симин Бехбахани , поэзия сепид не получила всеобщего признания до работ Биджана Джалали . Он считается основателем поэзии сепид по мнению Бехбахани. [47] [48] Сама Бехбахани использовала стиль «Чар Парех» Нимы, а впоследствии обратилась к газели , свободному стилю поэзии, похожему на западный сонет. Симин Бехбахани внесла вклад в историческое развитие формы газели, поскольку она добавила театральные сюжеты, а также повседневные события и разговоры в свою поэзию. Она расширила диапазон традиционных персидских стихотворных форм и создала некоторые из самых значительных произведений персидской литературы в 20 веке.
Неохотный последователь Нимы Юшиджа, Мехди Ахаван-Салес опубликовал свой Орган (1951), чтобы поддержать споры против новаторских начинаний Нимы Юшиджа. В персидской поэзии Мехди Ахаван Сейлс установил мост между школами Хорасани и Нима . Критики считают Мехди Ахаван Сейлса одним из лучших современных персидских поэтов. Он является одним из пионеров свободного стиха (поэзии нового стиля) в персидской литературе, особенно в современном эпосе. Его амбициями на протяжении долгого времени было введение нового стиля в персидскую поэзию. [49]
Форуг Фаррохзад важна в литературной истории Ирана по трем причинам. Во-первых, она была среди первого поколения, принявшего новый стиль поэзии, пионером которого был Нима Юшидж в 1920-х годах, который требовал, чтобы поэты экспериментировали с рифмой, образами и индивидуальным голосом. Во-вторых, она была первой современной иранской женщиной, которая графически сформулировала частные сексуальные пейзажи с точки зрения женщины. Наконец, она вышла за рамки своей собственной литературной роли и экспериментировала с актерской игрой, живописью и документальным кинопроизводством. [50]
Ферейдун Мошири наиболее известен как примиритель классической персидской поэзии с Новой поэзией, инициированной Нимой Юшиджем. Одним из главных вкладов поэзии Мошири, по мнению некоторых наблюдателей, является расширение социальных и географических границ современной персидской литературы. [51]
Поэт последнего поколения до Исламской революции, достойный упоминания, — Мохаммад-Реза Шафии-Кадкани (М. Серешк). Хотя он родом из Хорасана и колеблется между приверженностью Ниме Юшиджу и Ахавану Сейлсу, в его поэзии прослеживается влияние Хафиза и Мовлави. Он использует простой, лирический язык и в основном вдохновляется политической атмосферой. Он самый успешный из тех поэтов, которые за последние четыре десятилетия упорно пытались найти синтез между двумя моделями Ахмада Шамлу и Нимы Юшиджу. [52]
В двадцать первом веке новое поколение иранских поэтов продолжает работать в стиле Новой поэзии и теперь привлекает международную аудиторию благодаря усилиям по переводу своих произведений. Издательство Bruno Doucey опубликовало подборку из сорока восьми стихотворений Гаруса Абдолмалекяна под названием « Наши кулаки под столом» (2012), [53] переведенную на французский язык Фаридой Равой. Другие известные имена — поэт и издатель Бабак Абазари (1984–2015), который умер при загадочных обстоятельствах в январе 2015 года, [54] и начинающий молодой поэт Милад Ханмирзаи. [55]
Постмодернистская персидская поэзия
В 1990-х годах в персидской поэзии началась прогрессивная эволюция, называемая постмодернистской газелью, приведшая к современной поэзии, которая изменила принцип балансировки ритма и рифмы традиционной персидской поэзии, как это было в поэзии свободного стиха, следующей ритму естественной речи. Теперь в центре внимания был только язык, и не только ритм отсутствовал, но и очарование языка приводило его к тому, чтобы стать главной осью, толкающей персидскую поэзию вперед. Три самых обсуждаемых поэта постмодернистской поэзии в Иране — Реза Барахани , Али Абдолрезаи и Али Бабачаи . Среди них Али Абдолрезаи пользовался более широкой приемлемостью из-за нового языка, который он выражал, который преобладал в тот период. Из этих поэтов «Бабочки» Резы Барахани (или адресованные бабочкам), «Париж в Рено» Али Абдолрезаи, «Проповедь общества», «Шинема» и «Мотурт», а также «Мягкий дождь — это я» Али Бабачаи относятся к этому жанру.
В современный период наблюдается рост и проявление детской поэзии на персидском языке и в персидской литературе, и в этот период мы видим появление таких выдающихся поэтов, как Махмуд Киануш и Аббас Ямини Шариф в детской поэзии и Бабак Никталаб в юношеской поэзии.
{{cite journal}}: Цитировать журнал требует |journal=( помощь )(...) Иранская власть и культурное влияние доминировали в восточной Грузии до прихода русских
{{cite journal}}: Цитировать журнал требует |journal=( помощь ){{cite web}}: CS1 maint: archived copy as title (link)
