Антирелигиозная кампания в СССР (1970-е–1987)

Новая и более агрессивная фаза антирелигиозных преследований в Советском Союзе началась в середине 1970-х годов после более терпимого периода после падения Никиты Хрущева в 1964 году.

В 1970-х годах, когда кампания только начала набирать обороты, ее возглавил Юрий Андропов .

Это новое преследование последовало за поправками 1975 года к антирелигиозному законодательству 1929 года и XXV съездом партии . Постановление Центрального Комитета 1979 года также сыграло ключевую роль в этот период. Усиление антирелигиозной деятельности продолжалось с начала 1970-х годов; между 1971 и 1975 годами было защищено более 30 докторских и 400 магистерских диссертаций по тематике атеизма и критики религии. ^{[1] В 1974 году в} Ленинграде прошла конференция, посвященная «Актуальным проблемам истории религии и атеизма в свете марксистско-ленинской науки ».

Это преследование, как и другие антирелигиозные кампании в истории СССР, использовалось как инструмент для искоренения религии с целью создания идеального атеистического общества, которое марксизм-ленинизм имел в качестве цели. ^[2]

Критика кампании Хрущева

После ухода Хрущева с поста антирелигиозная кампания, проводимая под его руководством, подверглась критике. Те же антирелигиозные периодические издания, которые участвовали в кампании, критиковали статьи прошлых авторов.

Антирелигиозная пропаганда в те годы критиковалась за то, что она не понимала причин религиозных убеждений, а также за то, что она не просто выжила как наследие прошлого, но и продолжала привлекать к себе новых людей. Ее критиковали за то, что она сводила религию к простому мошенничеству доверчивых дураков и не признавала понятие веры. Ее критиковали за то, что она представляла религиозные общества в ложном свете, как состоящие из злых и безнравственных людей, которые работали против Советского Союза. Ее также критиковали за то, что она представляла верующих в ложном свете как умственно неполноценных врагов, достойных всякого презрения. ^[3]

Ее критиковали за то, что она контрпродуктивна, безнравственна (из-за лжи о верующих и разжигания ненависти к ним) и является ложной. Пропаганда не объясняла адекватно, почему люди на самом деле исповедуют религию, и не давала точного изображения того, что происходило. Многие критиковали ее за то, что она принесла больше вреда, чем пользы, потому что вместо того, чтобы искоренить религиозную веру, она просто загнала ее в подполье, где государству было бы сложнее ее контролировать. Преследование также привлекло народную симпатию к верующим как в СССР, так и за рубежом, а также повысило интерес к религиозной вере среди неверующих.

Раздавались призывы не навязывать людям атеизм, а принимать его следует добровольно. ^[4]

Антирелигиозная пропаганда после Хрущева носила более умеренный характер.

Антирелигиозная пропаганда

Официальная линия, что чувства верующих не должны быть оскорблены, продолжала широко нарушаться на практике. Антирелигиозная пропаганда после Хрущева все еще находилась под сильным влиянием политики, установленной 21-м съездом КПСС в 1959 году. ^[5]

В 1972 году советская пресса начала бить тревогу в связи с тем, что члены коммунистической партии и комсомола не только участвовали в религиозных обрядах, но и были их инициаторами.

Объем антирелигиозной литературы возрос в 1970-х годах, отчасти из-за ужесточения общей линии в отношении религии, сформировавшейся в результате все большего обращения людей к религии. В прессе и на специальных конференциях звучали жалобы на недостаточность атеистической пропаганды. Антирелигиозное образование в школьной системе обвинялось в расхлябанности.

Факультеты и кафедры были созданы для подготовки преподавателей-атеистов в регионах Москвы, Ленинграда, Липецка, Горького и Татарской АССР ; постоянные семинары существовали для той же цели на Украине, в Молдавии и Литве. Однако вся государственная работа была признана недостаточной для противодействия влиянию религии, особенно среди молодежи, которая, как считалось, находила атеистический материал неубедительным и некачественным. В некоторых областях, таких как Узбекистан, качество пропаганды якобы снизилось. Учреждение было обеспокоено растущим безразличием и апатией среди молодежи к атеизму, а также антирелигиозной пропаганде. ^[6]

Восточная православная церковь рассматривалась как растущая угроза, особенно в отношении ее исторических претензий на развитие русской нации. В то же время антирелигиозная пропаганда стала все больше проводить различие между предполагаемым лояльным большинством верующих и врагами государства, которые занимали периферию религии.

Атеистический журнал «Вопросы научного атеизма» в конце 1970-х годов начал подвергать сомнению объяснение, что стойкость религиозных убеждений в СССР была просто пережитком дореволюционного прошлого. Это было связано с тем, что подавляющее большинство верующих родились и выросли после Октябрьской революции, а также с тем фактом, что религия показала удивительную жизнеспособность, несмотря на десятилетия усилий по ее искоренению. Количество верующих, которые были хорошо образованными советскими гражданами (а не необразованными и отсталыми), также было вызовом для старых теорий религии как результата интеллектуального невежества. Журнал критиковал старое марксистское представление о том, что религия отомрет с исчезновением классового общества. ^[7]

В постхрущевские годы ведущее антирелигиозное периодическое издание «Наука и религия» приняло новый подход, в соответствии с которым оно приняло диалог с верующими, печатая части писем в периодическое издание, а затем отвечая на них. Обычно периодическое издание предпочитало печатать письма верующих, содержащие утверждения, против которых было легче спорить. Например, верующий мог написать письмо, в котором утверждалось, что Бог должен был существовать, потому что многие люди верили в Него, и они не могли все ошибаться , а периодическое издание затем отвечало, отмечая, что в истории было много случаев, когда многие люди верили во что-то, что было обнаружено ложным, например, в плоскую Землю или даже в языческие религии, которые существовали до христианства. ^[8]

Среди оправданий, используемых для того, чтобы не печатать все, что пишут верующие, был аргумент о том, что верующие не будут печатать атеистические материалы в своих изданиях, что, делая это, они будут способствовать распространению религиозной пропаганды, а также потому, что верующие писали вещи, граничащие с критикой государства. Публикации, которые верующим разрешалось печатать, были ограничены гораздо меньшим тиражом, чем атеистическая пропаганда, и материал, который разрешалось печатать верующим, также часто диктовался государством.

Атеистическая сторона обладала практически монополией на средства массовой информации и имела относительную безнаказанность, распространяя ложь, которую верующим не разрешалось разоблачать. ^[4]

Продолжалась критика массы антирелигиозных пропагандистов, нанятых СССР, за их необразованность в вопросах религии и неспособность выдвигать эффективные аргументы, убеждающие верующих. Однако объем и качество более серьезных критических исследований теологии, истории церкви и верующих значительно возросли после Хрущева, хотя они и сохранили много предвзятости. Примитивные клише, оскорбления и обзывания, которые повторялись снова и снова на протяжении десятилетий, продолжали оставаться основным методом антирелигиозной пропаганды. Критической проблемой более серьезных исследований было то, что при серьезной критике религии это могло быть истолковано как признание респектабельности религии, что не было точкой зрения, которую Идеологическая комиссия Центрального Комитета КПСС была готова терпеть. ^[4]

Существовала марксистская гипотеза, что у доисторических примитивных людей не было религии, которая пропагандировалась как истина. Атеистическая пропаганда утверждала, что люди обращались к религии в результате какой-то трагедии в жизни, одиночества или отсутствия сострадания со стороны других.

Антирелигиозная пропаганда любила изображать добрых, сострадательных и хороших атеистов, противопоставляя их верующим, которых изображали фанатичными, нетерпимыми и бессердечными (например, за то, что они расторгали браки, когда один из партнеров был неверующим). Их обвиняли в подделке чудес и пропаганде антисоветизма. Частично в этом обвиняли учение христианства, утверждая, что его учение о смирении лишает людей мужества и свободы. ^[9] В одном случае женщина-христианка, написавшая пропагандисту Осипову, утверждала, что нетерпимости и пьянства стало больше, чем в предыдущие годы, и она обвинила государство в провоцировании этого. ^[9]

Растущий интерес среди русского населения к своей национальной культуре и истории, включая иконографию и религиозное искусство, растущий национализм в сочетании с возобновившимся интересом к православию как «церкви России» ^[10] , а также ряд обращений в христианство, которые начались с интереса к этим темам, побудили советские СМИ утверждать, что культура и религия не связаны, и что религия извратила русское искусство и культуру. СМИ также утверждали, что религиозное искусство предыдущих эпох (включая работы Андрея Рублева или Феопана Грека) просто выражало гуманистические и светские концепции единственным способом, которым такие вещи были разрешены для изображения. ^[9] «Наука и религия» печатала изображения религиозных произведений искусства, которые они интерпретировали в соответствии со светскими ценностями.

Атеистическая пресса также критиковала музейных гидов в религиозных зданиях, которые были преобразованы в музеи, за то, что они придавали некритические теологические измерения тому, что они представляли, например, объясняли теологию икон и их функцию в православной церкви, объясняли теологическую символику литургии, цель монашеской жизни и за некритическое объяснение житий святых. Пресса призывала их объяснять «классовый характер» религии и давать светские объяснения религиозному искусству, и что они должны подчеркивать негативные аспекты церковной истории, а не позитивные. ^[11] В том же духе атеистическая пресса часто публиковала истории об эпизодах русской истории, которые изображали верующих и Церковь в негативном свете, чтобы подчеркнуть тот факт, что христианская мораль несовершенна, а Церковь безнравственна.

Для поддержки атеизма использовались научные методы: святая вода помещалась под микроскоп и определялась как идентичная обычной воде, тела святых эксгумировались, чтобы показать, что они действительно подвергались разложению, в то время как экспонаты в атеистических музеях показывали, что Ноев ковчег невозможен даже в теории из-за того, что количество различных видов животных на земле не умещалось в размерах, указанных в Книге Бытия. ^[12]

Пресса избегала нападок на церковный истеблишмент, но направляла основную тяжесть своих нападок против активно проповедующих христианство верующих и запрещенных религий.

Антирелигиозная пропаганда пыталась изобразить связь между религиозным инакомыслием и иностранными разведывательными службами, а также с антикоммунистическими русскими эмигрантскими организациями, такими как НТС. Сообщалось, что тайники религиозной литературы, конфискованные советскими таможенниками, были подрывными и, как утверждалось, широко принимались среди верующих. Марксистская идеология утверждала, что религия по своей сути враждебна коммунизму, и поэтому верующие не могли быть уверены в том, что они будут чувствительны к идеологической угрозе, исходящей от Запада. Они даже могли чувствовать близость к Западу, и сотрудничество между Ватиканом или другими западными христианскими учреждениями с ЦРУ или радиосообщения православных священников, транслируемые через Voice of America, также повлияли на интерпретацию, чтобы видеть верующих не заслуживающими доверия. Верующие таким образом изображались как «слабое звено» в советской линии обороны. ^[13]

Антирелигиозная пропаганда ссылалась на случаи конфликтов в школах, связанных с религией, в которых всегда обвиняли верующих, продолжающих придерживаться религии (например, школьник, который совершил самоубийство из-за ярлыка и презрения к нему как к верующему в системе образования, и пресса обвиняла в этом его родителей и священника, которые воспитывали в нем религию, тем самым навлекая на себя презрение). Также утверждалось, что верующие были более плохими учениками и менее успешными в академических занятиях, чем атеисты. ^[14]

Преподаватели духовных школ, а также все священнослужители и миряне, работающие в Отделе внешних церковных связей Церкви, облагались налогом так же, как и все советские служащие, в знак признания их вклада в формирование положительного советского имиджа за рубежом.

Один из ведущих советских религиоведов П. Курочкин утверждал, что устранение религии должно сопровождаться заменой ее коммунистической моралью, в противном случае лишение религии просто заменится нравственным упадком, потребительством и развратом. ^[15]

Возрождение интереса к религии

Фуров, заместитель председателя CRA, написал доклад около 1975 года (контрабандно переправленный на Запад в 1979 году ^[16] ), в котором он утверждал о существовании «неопровержимых доказательств» упадка религии в СССР. Его доказательством было уменьшение православного духовенства с 8252 в 1961 году до 5994 в 1974 году (он не ссылался на дохрущевскую цифру в 30 000 в 1958 году). В своем заключении о том, что это было естественное снижение, он не учел массы священников, которые были сняты с учета, заключены в тюрьмы, казнены и т. д. CRA также в этот период препятствовали регистрации большего количества священнослужителей или их зачислению в семинарии. ^[17] Отчет Фурова предоставил большой объем информации о церкви. ^[16] Он привел примеры людей, которым не позволяли посещать теологические институты, включая людей, которые были бы очень неловки для государства, если бы стали священнослужителями (например, дети высокопоставленных советских лидеров). ^[18] С медленным ослаблением институциональной силы Церкви, исчезновение Церкви как института казалось возможным. ^[19]

Только 4% родителей посещали церковь в 1970 году, и многие из них не брали с собой детей. ^[12]

В конце 1970-х годов ходили слухи, что Писаров провел комплексное научное исследование, которое явно противоречило официальным данным о людях, отрекшихся от религии, но по этой причине оно так и не было опубликовано. ^[20]

Многие советские молодые люди обратились к религии, ^[21] и была выражена обеспокоенность по поводу этого увлечения, которое, как считали советские власти, было вызвано искусством, архитектурой и музыкой Церкви, а также тем, что отделение церкви от политической и материальной власти государством устранило ранее негативные ассоциации с религией. Эта точка зрения гласила, что молодежь видела в церкви сохранение культурно-исторической роли, которая теперь была очищена от ее уродливого прошлого. ^[22]

В течение длительного периода советская пресса отказывалась сообщать об этом росте религиозности среди молодежи, и заявления о том, что это имело место, отметались как ложные. Письма читателей в атеистические журналы, в которых подчеркивалась обеспокоенность читателей этим ростом, противоречили этим заявлениям. В 1970-х годах в ответ на эту угрозу было создано специальное нерегулярное издание под названием «Мир человека», выпускаемое комсомольским ежемесячником «Молодая гвардия». В этом журнале религию сравнивали с нацизмом, подчеркивая религиозные компоненты нацизма, и он переосмысливал русскую историю посредством искажений, таких как утверждение, что Пушкин был атеистом, и утверждения о том, что разум Гоголя был поврежден религиозным влиянием. Он отвечал на письма молодых комсомольцев, которые заявляли такие вещи, как, по их мнению, нет ничего плохого в том, что их друзья-комсомольцы женятся в церкви, и в ответ издание осуждало влияние религии, проникающее в жизнь советской молодежи. Эта пропаганда утверждала, что растущий интерес среди молодежи был планом западной идеологической подрывной деятельности, западных радиопередач и западных религиозных организаций, которые контрабандой ввозили религиозную литературу в СССР. ^[23]

На Пленуме ЦК КПСС в июне 1983 года Генеральный секретарь К. У. Черненко заявил, что Запад пытается культивировать религиозность в СССР как метод подрывной деятельности. ^[23]

Ярким примером пресс-кампании, направленной в ответ на это явление, стала история Саши Карпова, опубликованная в «Науке и религии». История была призвана показать, что молодые образованные советские люди, ставшие религиозными, были лицемерами, ищущими славы и отличия в оригинальности в обществе, не обладая никакими качествами, которые дали бы им такой же престиж в обычной советской жизни. ^[24] Мать Саши описывалась как учительница биологии в сельской школе, которая была холодной и не испытывала ни тепла, ни интереса к своим детям. Разведенный отец Саши был алкоголиком, который также не заботился о своих детях. После того, как мать Саши ушла с преподавательской работы, она ушла на пенсию в деревню с действующей православной церковью и стала набожной мирянкой, рассказывая своим детям, что она всегда была верующей, но просто никогда не упоминала об этом («Наука и религия» забыла упомянуть, что она потеряла бы свою работу учителя, если бы упомянула об этом). Саша, предоставленный самому себе, решает, что хочет проявить себя, и пытается петь, писать стихи и учиться на учителя. Его артистические способности оказываются слабыми, а последняя карьера пугает его своим тяжелым трудом и скромной жизнью, и поэтому он вместо этого становится поющим хиппи. В конце концов он встречает священника, который нанимает его в качестве церковного чтеца и певца. Через шесть месяцев он уходит от священника, но не раньше, чем получает список знакомых священника в Москве. Он едет к одному из таких знакомых и находит пару молодых физиков (мужа и жену) с квартирой, полной икон и русских артефактов. Им нравится Саша, и они считают его искателем Истины, и он перенимает их религиозные привычки (например, креститься перед иконами, молиться перед едой и т. д.) В конце концов он решает уйти в монастырь, где ему говорят, что его голос и музыкальный талант позволят ему заниматься хоровым пением в качестве его монашеского долга. В статье подчеркивалось, что Саша надевал рясу всякий раз, когда отправлялся в гости к друзьям и родственникам в Москву, чтобы шокировать и произвести на них впечатление, и что из-за такого выбора все в жизни превращается в обман. ^[14]

Молодежь, особенно если она была образована, активно преследовалась за религиозную практику, особенно если она делала это открыто или участвовала в христианских учебных группах или хорах. Люди, которые были частью таких групп, могли быть арестованы и даже помещены в «психиатрические тюрьмы» . ^[21] Размещение религиозной молодежи в психиатрических больницах основывалось на принципе, что любой человек, который прошел атеистическое образование от детского сада до университета и все же остался религиозным (или, что еще хуже, если он обратился), мог считаться имеющим своего рода психологическое расстройство. ^[25]

XIX съезд ВЛКСМ в 1982 году поручил всем местным комитетам «совершенствовать атеистическое воспитание молодого поколения, глубоко разоблачать антинаучную сущность религиозной идеологии и морали». Он также призвал «полнее использовать кино, театр, учреждения культуры и библиотеки для научно-атеистической пропаганды», «улучшить индивидуальную атеистическую работу с детьми и подростками, особенно выходцами из религиозных семей, привлекать к этой работе молодых учителей, пионеров и комсомольских работников... Воспитывать воинствующих атеистов, формировать активное атеистическое общественное мнение, не оставлять без строгого порицания каждый случай участия комсомольцев в религиозных обрядах». ^[26]

Официальные журналы в 1982 году подняли большую тревогу по поводу растущей апатии к марксизму и идеологии среди советской молодежи. Это было возложено на «буржуазных философов», которые возложили ответственность за плохую науку на марксистско-ленинскую идеологию и обвинили государство в нарушении свободы исследований и академической автономии. ^[27] Журнал «Вопросы философии» к шестидесятой годовщине статьи Ленина 1922 года «О значении воинствующего материализма» даже утверждал, что антирелигиозная борьба государства все еще довольно слаба и нуждается в улучшении. ^[27]

Государственное финансирование расширения существующих семинарий принесло свои плоды, и к началу 1980-х годов количество студентов в этих учреждениях выросло до 2300 человек, обучающихся очно и заочно (в 1964 году их было 800). ^[28]

Советская статистика конца 1960-х годов утверждала, что больше людей покидали Православную церковь, чтобы присоединиться к другим сектам, чем наоборот. ^[29] Были православные христиане, которые также образовывали независимые общины, отделенные от официальной иерархии. ^[21]

Незаконные религии

Несколько религий были полностью запрещены, и практикующие их члены могли быть арестованы, если их поймали. К ним относятся восточные католики , Свидетели Иеговы , русские иеговисты , буддисты ( бурятам и калмыкам разрешалось практиковать буддизм, но никому другому), пятидесятники и неофициальные или «инициативные» баптисты ( баптисты , которые откололись от баптистской общины в 1962 году, потому что они не приняли государственный контроль над своей церковью). Любая религия, которая не была зарегистрирована советским правительством, автоматически считалась незаконной, и государство могло проводить политику открытого преследования этих групп (для других религий это была скрытая политика, использующая другие обличья). Отсутствие регистрации было результатом как отказа советского правительства регистрировать определенные группы, так и отказа определенных групп регистрироваться, а затем принимать некоторую степень коммунистического влияния посредством регистрации.

Советское правительство официально проводило политику, согласно которой Свидетели Иеговы не будут подвергаться преследованиям, если зарегистрируются в государстве. В то же время советская пропаганда постоянно клеветала на группу как на подрывную организацию. Большое количество места в антирелигиозной прессе было посвящено нападкам на Свидетелей Иеговы и иеговистов в течение 1983–1985 годов, что говорит о росте движения в эти годы. По крайней мере пятнадцать их активистов были арестованы в 1984 году, из которых семеро получили тюремные сроки.

Русские иеговисты были сектой, похожей на Свидетелей Иеговы, основанной русским артиллерийским капитаном Н.С. Ильинским в 19 веке. Она характеризовалась радикальным осуждением любой государственной власти как царства Сатаны , что было посланием, которое привлекло многих людей в СССР, что привело к росту движения. ^[30]

В ранней истории государства буддийские общины пытались реформировать свою религию перед лицом коммунизма. Видные буддисты провозглашали, что Будда жил в Ленине , и что Будда в Ленине основал коммунизм. ^[31] После Хрущева буддисты подверглись волне нападок после того, как некоторые интеллектуалы Восточного блока обратились в буддизм. В 1972 году ведущий буддистский и тибетский ученый в СССР Бидия Дандарон был арестован и приговорен к пяти годам каторжных работ. Он был тайным буддийским монахом, ламой и учителем и был ненавидим режимом за обращение ряда интеллектуалов в буддизм. В прессе его обвинили в якобы организации пьяных оргий под видом религиозных собраний, получении взяток, культивировании обожания себя и развращении молодежи. Несколько его соратников и учеников были арестованы вместе с ним. Дандарон уже провел почти двадцать лет в тюрьме при Сталине, и большинство обвинений были отклонены в суде, однако ему все равно дали срок в пять лет. Судья на его суде заявил: «Если бы это было в моей власти, я бы отправил всех верующих на Колыму ». Четверо его студентов, которые были активными исследователями и преподавателями, были отправлены в психиатрические учреждения, а восемь других его студентов потеряли работу. ^[32]

Группы индуистов в Красноярске (Сибирь) были расформированы в 1981–1982 годах, а их лидер Е. Третьяков был отправлен в тюрьму за «тунеядство». ^{[32] [33]}

Против одного из лидеров неофициальных баптистов была развернута кампания по его дискредитации в прессе после его якобы супружеской неверности в Сибири, что также основывалось на выводе о том, что подпольные баптисты в целом были безнравственными развратниками (впрочем, пресса никогда не упоминала причину его пребывания в Сибири ; он находился в административной ссылке). ^{[ необходима ссылка ]}

Преследования против инициативных баптистов усилились в 1970-х годах. К официальной баптистской церкви относились сравнительно хорошо, допуская подлинные дебаты на ее съездах и голосование против решений или кандидатов, выдвинутых государством (даже однажды преуспев в избрании своего собственного кандидата). Официальным баптистам разрешили открыть много новых церквей (превышающих количество на душу населения для православных). Это преференциальное отношение было призвано нанести удар по отколовшимся баптистам, чтобы дать им понять, что нет смысла оставаться в оппозиции. ^[15]

Инициативные баптисты придерживались позиции, что они примут государственную регистрацию, но только если это не будет подразумевать контроль над их религией. Советское правительство отказалось принять эти условия, и группа подверглась преследованиям. Инициативные баптисты, которые пытались давать религиозное наставление детям или организовывать молодежные группы, были арестованы. Евгений Пушков, инициативный баптист, был арестован по этим и другим причинам в 1980 году, и после его освобождения в 1983 году ему было предложено сотрудничать с КГБ в качестве информатора, но он отказался, что привело к его повторному аресту вскоре после этого и приговору к четырем годам, который он обжаловал, и после рассмотрения его апелляции ему дали восемь лет. ^[34]

Многие баптисты были арестованы по обвинению в нарушении законов, запрещающих осуществление религиозной деятельности вне официально признанных церковных структур. 202 баптиста были арестованы по этой причине в середине 1967 года, из которых 190 были приговорены к тюремному заключению. Количество инициативных баптистов в лагерях возросло с 79 в 1979 году до 120 в 1981 году, до 165 в 1982 году и до более 200 в 1984 году. Многие из зданий, которые они использовали для молитв, были разрушены. В одном случае, в Червоцах на западе Украины, инициативные баптисты поставили огромную палатку, которую посетила милиция (местная полиция). Милиция запретила людям подходить к палатке, заявив, что в палатке были заложены мины, и вскоре она была уничтожена. ^[35]

Садизм присутствовал в некоторых из этих закрытий для инициативных баптистов, как и в закрытиях для других религий. Например, в городе Иссык в Алма-Атинской области местные власти предложили местной инициативной баптистской группе в 1974 году построить постоянный молитвенный дом, община с радостью это сделала. В 1976 году власти приказали верующим разрушить построенное ими здание, что они отказались сделать. Затем государство воспользовалось возможностью арестовать священника за нарушение закона, а затем конфисковало здание. ^[35]

Баптисты управляли нелегальной типографией под названием «Издательство «Христианин» . Одна из их типографий была обнаружена КГБ недалеко от Риги в октябре 1974 года, и те, кто ею управлял, были приговорены к длительным срокам каторжных работ. Однако их подпольная издательская деятельность продолжалась, и они хвастались тем, что за десять лет опубликовали почти полмиллиона экземпляров Евангелия. ^[36]

Пятьдесят их членов были заключены в тюрьму в 1981 году, а семьдесят три — в 1982 году. К концу 1982 года в тюрьмах и лагерях находилось в общей сложности 165 их членов. ^[36]

Баптисты управляли нелегальными детскими и молодежными лагерями в течение многих лет. Государство приложило большие усилия, чтобы попытаться устранить религиозное обучение несовершеннолетних. ^{[ необходима цитата ]}

Джордж Винс, бывший секретарь совета инициативных баптистов, был заключен в тюрьму и выслан в США в 1979 году. После его отъезда утверждалось, что он отправлял инструкции из США обратно в СССР, чтобы протестовать против советского законодательства. П. Румачик, другой лидер инициативных баптистов, был освобожден из тюрьмы в 1977 году и, как утверждается, был пойман КГБ в 1980 году за организацию подпольных типографий. Инициативные баптисты управляли подпольными типографиями, что сильно раздражало государство. Румачик был связан с Винсом и приговорен к пяти годам каторжных работ. Это дело было также связано с пастором инициативных баптистов по имени Димитрий Миняк, который был арестован в 1978 году за предполагаемое сотрудничество с немцами во Второй мировой войне. ^[37]

Пятидесятники объединились с баптистами в 1945 году, но когда в 1961–62 годах произошел раскол баптистов, многие пятидесятники покинули официальную церковь и не присоединились к инициативным баптистам. Они стали более заметными в 1960-х и 1970-х годах, и в некоторых районах им удалось добиться регистрации в CRA, но около половины их общины отказались регистрироваться из-за их нежелания принять советские запреты на распространение религии среди молодежи или детей, запреты на молитвенные собрания, а также запреты на проповедь, миссионерскую и благотворительную деятельность, а также на практику их основных религиозных обрядов. Ренегаты подвергались штрафам и арестам за нарушение этих правил, и их также преследовали за отказ принимать участие в советской армии, за исключением инженерных или медицинских войск. Они подвергались многочисленным облавам, а их религиозная литература была конфискована. В 1971 году произошел инцидент в Черногорске , где их разогнали пожарным шлангом. К этой секте принадлежало множество людей немецкого происхождения, и некоторые из них пытались эмигрировать , но подвергались преследованиям за попытку сделать это. Группа таких пятидесятников была осуждена в апреле 1985 года за голодовку, пока им не разрешили въезд в Западную Германию , а их лидер был приговорен к пяти годам трудового лагеря. ^[38]

Экстремистская религиозная группа, отколовшаяся от украинских католиков под названием «Пукутники», появилась в середине 1950-х годов и была незаконной. Она подвергалась нападкам в прессе за то, что якобы подделывала знаки от Бога, возвещавшие конец света, а также за то, что терроризировала людей, покинувших их секту, сжигая их дома. ^[11]

Католики восточного обряда (униаты) были объявлены вне закона в СССР с 1946 года. ^[16] После того, как они были объявлены незаконными в то время, семь их епископов и две тысячи их священников, которые отказались прекратить свою традицию, были отправлены в концентрационные лагеря или заключены в тюрьму. Эти церкви продолжали существовать подпольно вплоть до падения Советского Союза. Государство официально выступало против этих групп из-за их сильной связи с националистической идентичностью. Государство беспощадно преследовало их и постоянно совершало набеги на их места поклонения. ^[39] Многие священнослужители восточного обряда были освобождены в 1950-х годах после смерти Сталина. Проблемы, связанные с сильным сопротивлением государству из-за национальной идентификации с религией, были обнаружены среди мусульман в Средней Азии . ^{[40] [41]}

В 1924 году на Пятом съезде Адвентистов Седьмого Дня в России лидеры адвентистской общины объявили социализм Ленина благословением и что Ленин был лидером, избранным Богом; они также заявили о своей полной поддержке и преданности марксизму . После этого съезда в адвентистской общине произошел значительный раскол, когда часть общины сформировала то, что называлось «Истинными и свободными» адвентистами. Этот раскол еще больше усилился в 1928 году на их съезде, когда лидеры официальных адвентистов объявили обязанностью адвентистов служить в Красной Армии и носить оружие. Отколовшаяся группа подвергалась постоянным и жестоким преследованиям вплоть до падения коммунизма. Ее лидер В. А. Шелков отсидел три срока в тюрьмах в общей сложности 23 года до своего четвертого и последнего срока в 1979 году, во время которого он умер. Шелков был прекрасным организатором своего подпольного сообщества, и секта продолжала существовать, а также печатать Библии или другие религиозные трактаты, несмотря на постоянные облавы и тюремные заключения. Волна арестов этой группы произошла в 1978–1979 годах, когда власти безуспешно провели общенациональный поиск их печатного станка. У общины не было никаких религиозных зданий, но они собирались в частных помещениях для молитв по субботам, что позволяло этой секте легче скрываться. ^[42]

мусульмане

Советские ученые подсчитали, что от 10 до 25% традиционного мусульманского меньшинства в СССР все еще были активными верующими, но это опровергалось западными наблюдателями и советскими исламскими лидерами, которые утверждали, что почти все традиционное мусульманское меньшинство были активными верующими. ^[43] В 1965 году расследование посещения мечетей в Казахской ССР показало, что 10% верующих были членами комсомола . ^[41] Дальнейшее исследование в 1985 году показало, что 14 процентов Узбекской Коммунистической партии и 56 процентов Таджикской Коммунистической партии были верующими мусульманами. ^[41]

Значительное количество примирения существовало между мусульманами в советском государстве. ^[41] В мусульманской общине существовала поддержка советской системы за принятие законов, продиктованных Аллахом через Мухаммеда , даже несмотря на то, что правительство состояло из атеистов. ^[41]

Обрезание , как и христианское крещение, часто совершалось тайно. ^[41]

Группы суфиев были объявлены вне закона, и государство организовало 4 органа для надзора за исламской деятельностью в СССР. Три из них были для мусульман- суннитов (базировались в Махачкале , Ташкенте и Уфе ), а четвертый был для мусульман- шиитов (базировался в Баку ). Эти органы подчинялись непосредственно CRA. Медресе в Бухаре , а также Исламскому институту в Ташкенте было разрешено существовать и готовить исламское духовенство . В отличие от других конфессий в СССР, мусульманское духовенство могло покидать страну, чтобы пройти обучение. ^[43]

Примером советского взгляда на ислам является то, что написано в советском учебнике грамматики , в котором были следующие ответы на ряд вопросов об исламских обрядах:

В: Чем занимается мулла?

О: Мулла читает Коран , а когда кто-то умирает, он читает молитвы.

В: О чем он читает в Коране?

О: Мы не знаем.

В: А он сам понимает, что читает?

О: Нет.

В: Он что, молитвы читает просто так?

A: Нет, он получает за это деньги. ^[12]

В 1984 году в стране действовало 1100 мечетей , что было намного ниже потребностей населения. ^[43]

Как и в других религиях, среди мусульман имело место большое количество незаконной подпольной деятельности, которая управляла подпольными издательствами, организовывала неофициальные исламские общины ^[41] и совершала паломничества к местным святым местам. Хадж в Мекку был практически невозможен для большинства советских мусульман, и только горстке (около 60) официально разрешалось ехать каждый год, и им заранее было поручено представлять положительный советский образ за рубежом. ^[43]

Проблемы, связанные с сильным сопротивлением государству из-за национальной идентификации с религией, были обнаружены среди мусульман в Средней Азии. ^{[41] [44]} Явная этническая связь между исламом и определенными этническими группами затрудняла для государства искоренение религии из-за их нападений, провоцирующих националистические чувства среди этнических групп. ^[43]

Государство пыталось продемонстрировать свое (якобы) положительное отношение к мусульманам в пропагандистских кампаниях в странах третьего мира , чтобы получить поддержку советских интересов. События революции в Иране в конце 1970-х годов, а также растущая исламская оппозиция СССР в войне в Афганистане привели к тому, что СССР начал новое подавление ислама в последнее десятилетие, арестовав мусульман, которые пытались распространять религиозную литературу. ^[43]

После краха коммунизма во многих мусульманских регионах этот крах праздновался, и мусульманские лидеры пытались просветить население об исламе. ^[41]

Православные секты

Секты старообрядцев ( русские православные верующие, отделившиеся от православной церкви в XVII веке) по-прежнему считались антиобщественными и преступными институтами. Многие искажения их содержания появились в официальной прессе после Хрущева . Секта под названием «скрытники» во главе с Христофором Зыряновым обвинялась в участии в массовых самоубийствах путем самосожжения в лесах Северной России в довоенный период. Зырянов подозревался в этом в то время и, как ни странно, был приговорен к краткому сроку административной ссылки в 1932 году (что может сделать обвинения ложными, поскольку если бы он действительно это сделал, его, скорее всего, расстреляли бы). ^[45]

В «Науке и религии» был опубликован роман, предположительно основанный на реальной истории, которая касалась старообрядческой секты под названием «Истинно-православные странники». В рассказе молодая московская комсомолка попадает под влияние обычного московского православного священника, который отправляет ее в подпольный сибирский скит с благочестивой женщиной. Там девочку учат заниматься будущей миссионерской работой и принимать тайные монашеские обеты. Ее подвергают суровому посту, ненависти к миру, деспотической эксплуатации, запрету всей литературы, кроме Библии и некоторых богословских трактатов, жизни в подвале без солнца, отсутствию улыбок или дружелюбия и грубости. Эта атмосфера была представлена ​​как точное изображение жизни в старообрядческих сектах. В конце концов девочку спасают ее героические друзья-комсомольцы, похожие на Шерлока Холмса . ^[45]

Часто официальная пропаганда не проводила различия между этими сектами и обычной православной церковью. Это могло быть сделано намеренно, чтобы связать православных с предполагаемыми преступлениями сект.

Староверы пытались открыть много церквей, но безуспешно. В 1969 году в Самиздате появилась статья о том, что старообрядческий священник был убит КГБ за отказ работать на них. ^[46]

Римско-католическая церковь

До войны римско-католические районы Украины и Белоруссии упорно отстаивали свою веру в 1930-х годах, а антирелигиозные учреждения жаловались на большое влияние католических священников на местное население. ^[47]

Большинство римских католиков в СССР проживали на территориях, которые были аннексированы во время Второй мировой войны , что означало, что большинство из них избежали довоенных преследований. Это означало, что у Католической церкви было пропорционально больше действующих церквей и семинарий , которые могли подвергнуться нападению в послевоенные преследования, чем у Православной церкви. В Литве две из трех семинарий были закрыты, а духовенство было сокращено с 1500 до 735, обслуживающих 628 церквей. ^[46]

Организованные преследования развернулись против Римско-католической церкви в Литве. Священников преследовали и заключали в тюрьму за катехизацию детей, поскольку это считалось организованным религиозным обучением несовершеннолетних (запрещено в 1918 году). Литовские епископы Степонавичус и Сладкявичус были сосланы. Учителей могли уволить за их религиозные взгляды, а многие католические церкви были снесены. Церковь Святого Казимира была превращена в музей атеизма, Вильнюсский собор стал художественной галереей, Церковь Воскресения Христова в Каунасе стала радиозаводом, а Иезуитский собор в Каунасе стал спортивным залом. Клайпедский собор, который был построен после многих лет петиций в 1961 году, был закрыт и конфискован. ^[48]

Власти Литвы, как и в других частях страны, также сопротивлялись попыткам отменить хрущевские акты против религии. Церковь в деревне Жалёи, которая была закрыта в 1963 году, была превращена в мельницу в 1978 году. Однако местный мельник отказался работать на ней, и мельница была вынуждена работать только четыре часа в неделю. Петиционерам не удалось добиться ее повторного открытия, когда они обратились к правительству. ^[49]

Однако государство столкнулось с серьезной проблемой в своей кампании в Литве, поскольку, как и в Польше , там была сильная национальная идентификация литовцев с Римско-католической церковью , и преследования спровоцировали националистическое сопротивление, а также огласку. Тысячи литовцев протестовали против антирелигиозной кампании в своей стране. Петиция с 148 149 подписями была напечатана в виде книги, которая была отправлена ​​Брежневу . ^[50] В 1977 году петицию подписали 554 из более чем 700 римско-католических священников в Литве, и государство отреагировало очень осторожно, арестовав и осудив лишь нескольких священников среди подписавших.

Римско-католическая церковь в Западной Украине также оказала сильное сопротивление попыткам Советского Союза ограничить ее. ^[44]

Отсутствие подобной атмосферы в России в защиту православной церкви позволило режиму занимать там менее толерантные позиции. ^[51]

В районах, где католики составляли лишь незначительное меньшинство, например, в Беларуси или Молдове , государству было гораздо легче нападать на их общины. В Молдове все католические церкви были закрыты, за исключением небольшой часовни в Кишиневе . Священник в этой церкви был вынужден использовать только немецкий или польский язык во время месс, что лишало его возможности искать потенциальных новообращенных среди местного населения. Ему также было отказано в разрешении посещать сельские общины. В крупнейшей из таких общин в Рашково церковь была разгромлена в Рождество 1977 года отрядом милиции, а религиозные активисты, охранявшие церковь, были временно арестованы. ^[49]

Римско-католическим епископам Литвы было отказано в праве посетить Ватикан в 1986 году, а Папе Иоанну Павлу II не разрешили посетить Литву в 1987 году в 600-ю годовщину подписания договора об унии между Литвой и Польшей, который привел к обращению Литвы в католичество. ^[52]

евреи

К 1980-м годам число официально разрешенных синагог в Советском Союзе сократилось до 50, а раввинское обучение уже давно было запрещено. ^[53]

Самиздат

Для того, чтобы печатать свои собственные материалы, верующие часто использовали « самиздат » (подпольную прессу), который стал все более распространенным в последние годы существования СССР. Самиздат был нелегальной публикацией произведений, осуществляемой религиозными группами, диссидентами и многими другими, кто хотел избежать официальной цензуры .

Для верующих это часто принимало форму какого-либо текста из писаний, молитв или писаний отцов церкви , которые были написаны от руки с прикрепленным указанием сделать еще девять копий и отправить эти копии другим адресатам, иначе Бог накажет их (и эти адресаты затем скопируют и отправят еще девять, и так далее). Государство использовало исторический ревизионизм своей истории, и поэтому отчеты о преступлениях государства должны были быть напечатаны в самиздате. ^[54] Некоторые из самых популярных писем самиздата содержали отрывки из Книги Откровения . ^[8]

Государство знало об этих письмах (которые иногда даже производили фальшивый самиздат, который распространялся среди верующих, чтобы посеять среди них недоверие). Они подвергались яростным нападкам со стороны атеистической прессы за то, что якобы содержали всевозможные злые антисоветские и ненавистнические писания, а также за то, что использовались бесчеловечным образом (например, журнал «Наука и религия» сообщал о многих предполагаемых ситуациях, когда письма приходили в разгар семейной трагедии, когда они могли дублировать письма, но в своих гриде они пытались выполнить указание из страха перед божественным наказанием, заставляя сделать это ребенка, который, таким образом, получал травму от воздействия религиозной пропаганды ). ^[4]

Попытки импортировать религиозную литературу с Запада рассматривались как антисоветская подрывная деятельность . Аналогичным образом рассматривалась и литература Свидетелей Иеговы .

В апреле 1982 года в Москве были арестованы пятеро молодых православных христиан за незаконное хранение копировального аппарата Xerox , который они использовали для печати тысяч религиозных книг и брошюр, которые они якобы продавали с целью получения прибыли. В суде было опровергнуто, что они получали прибыль от этого предприятия, но им дали три и четыре года тюремного заключения. Дальнейшие обыски у их сообщников выявили еще больше тайников религиозной литературы. ^[55]

Законодательные меры

Два новых указа Верховного Совета РСФСР от 18 марта 1966 года (219 и 220) установили наказание в виде штрафа для лиц, организующих религиозные собрания для молодежи и детей или не регистрирующих религиозную общину, а также наказание в виде лишения свободы для лиц, неоднократно нарушавших этот закон. ^{[43] [56]}

В конце 1960-х годов большинство движений за права человека в Советском Союзе развивались под лозунгом защиты советской законности и требовали, чтобы советские чиновники уважали свои собственные законы (поскольку действия, используемые в преследованиях, часто были технически незаконными в соответствии с советским законодательством). Однако в качестве основы для многих преследований использовались внутренние инструкции, и на практике они обычно преобладали над советским законодательством. ^[57]

В 1975 году Совет по делам религий (CRA) получил официальную юридическую надзорную роль ^[43] над церковью (до этого он имел неофициальный контроль). ^[17] Каждый приход был передан в распоряжение CRA, который один имел право выдавать регистрацию. ^[17] Религиозной общине было незаконно исповедовать свою веру без одобрения CRA (включая публичные молитвы, совместные собрания и т. д.). Пока религиозная община не была зарегистрирована CRA, она не могла исповедовать свою веру. Чтобы зарегистрироваться, ей нужно было подать петицию в местное правительство, которое затем отправляло ее в CRA со своими собственными комментариями и рекомендациями в течение периода не более одного месяца. Однако CRA мог потратить столько времени, сколько пожелает, прежде чем принять решение о регистрации прихода. Это значительно ослабило церковь, которой ранее нужно было иметь дело только с местным правительством, к которому она имела право апеллировать. Новая политика была направлена ​​на то, чтобы еще сильнее задушить Церковь. Это сопровождалось запугиванием, шантажом и угрозами духовенству и в целом имело целью деморализовать Церковь. ^[58]

Однако это законодательство укрепило церковь, признав за ней правовой статус на строительство и владение светскими зданиями для проживания или административного использования, или для производства предметов, необходимых для данного религиозного культа.

Советская Конституция 1977 года иногда толковалась властями как содержащая требование к родителям воспитывать своих детей атеистами. ^[59] Этому предшествовало новое семейное законодательство 1968 года и законы о национальном образовании 1973 года. Эти законы утверждали, что родители обязаны воспитывать своих детей коммунистами и атеистами. Семейный кодекс позволял судам лишать родителей их прав на своих детей, если они не справлялись с этой задачей, ^[43] и конституция также подразумевала это. ^[60] Эти правовые ограничения применялись только выборочно, когда власти решали сделать это.

Конституция 1977 года в статье 124 также заменила термин «свобода антирелигиозной пропаганды» (из старой конституции) на новую фразу «свобода атеистической пропаганды». ^[61] Это было истолковано как разница между негативным подходом уничтожения религии и позитивным подходом замены ее атеистической культурой. ^[7]

Центральный Комитет КПСС в 1979 году призвал к осуществлению конкретных мер по эскалации атеистического воспитания, «повысить ответственность коммунистов и комсомольцев в борьбе с религиозными суевериями». ^[62] Это было расценено как сигнал к усилению антирелигиозной пропаганды со стороны организаций КПСС, средств массовой информации, высших и средних школ, а также учреждений культуры и научных исследований.

Московская Патриархия успешно применила давление, чтобы добиться пересмотра некоторых антирелигиозных законов. В январе 1981 года духовенство было переквалифицировано в своем налоговом статусе с налогообложения как частное коммерческое предприятие (как это было раньше) на налогообложение наравне с налогообложением частной медицинской практики или частных педагогов. Это новое законодательство также предоставило духовенству равные права собственности и наследования, а также привилегии, которые предоставлялись гражданам, если они были ветеранами войны. Приходская мирская организация из 20 человек, владевшая приходом, получила статус юридического лица с соответствующими правами и возможностью заключать договоры (церковь была лишена этого статуса Лениным в 1918 году). Впервые за много лет религиозные общества могли законно владеть своими молитвенными домами. Однако в этом законодательстве все еще оставалась некоторая двусмысленность, которая оставляла место для переинтерпретации, если государство желало остановить «неконтролируемое» распространение строительства новых церквей. ^[63]

В 1983 году ЦК принял еще одну резолюцию, в которой обещал, что идеологическая работа против религии станет главным приоритетом партийных комитетов на всех уровнях. ^[64]

В 1985 году религиозным обществам был предоставлен контроль над собственными банковскими счетами.

Это законодательство в 1980-х годах обозначило новое отношение к религии со стороны государства, которое решило, что лучшее, что оно может сделать, это просто минимизировать вредное воздействие религии. ^[65] В то время как государство пыталось усилить преследования в 1980-х годах, церковь все больше стала рассматривать это как просто арьергардные атаки идеологически несостоятельного, но все еще физически сильного врага. Высшие партийные лидеры воздержались от прямого участия в новом наступлении, возможно, из-за неуверенности в своем потенциальном успехе и желания иметь некоторую гибкость в соответствии с желанием избежать слишком сильного антагонизма верующих накануне тысячелетней годовщины обращения России в христианство. ^[64]

Религиозные органы все еще могли быть в значительной степени пронизаны государственными агентами из-за полномочий местных органов власти отклонять выборных должностных лиц прихода и назначать своих собственных людей в мирскую организацию, владеющую приходом, что означало, что даже если они владели своими церквями, они все еще фактически находились в руках государства. Однако самым большим достижением этого нового законодательства было то, что дети в возрасте десяти лет и старше могли активно участвовать в религиозных ритуалах (например, служить в качестве прислужников, псалмопевцев, в хорах) и что дети любого возраста могли присутствовать в церкви во время службы, а также принимать причастие.

Психиатрическое насилие

Советская психиатрическая практика считала, что высокообразованные люди, которые стали верующими в зрелом возрасте, особенно если они происходили из атеистических семей, страдали психотическим расстройством. Этот диагноз в основном использовался для монахов или монахинь, а также для хорошо образованных проповедников. Эта практика позволяла популярным монахам и монахиням (или другим верующим), которых в противном случае нельзя было бы правдоподобно обвинить в каком-либо другом преступлении, быть удаленными и отправленными в психиатрические учреждения. ^{[53] [66] [67]} Поскольку их вера считалась психическим расстройством, людям, которым проводилось такое лечение, давали немедленное освобождение, если они отказывались от своей веры в Бога и, следовательно, становились «излеченными». ^[43]

Известны следующие частные случаи:

Религиозный националист Геннадий Шиманов был интернирован в течение двух с половиной месяцев в 1962 году в психиатрической больнице, где ему была назначена инсулиновая шоковая терапия, чтобы излечить его от религиозных убеждений. Он был интернирован снова в 1969 году на несколько недель, после чего он был освобожден в результате общественного внимания к его заключению. ^[68]

Отец Иосиф Михайлов из Уфы, который был отправлен в Казанскую психушку в 1972 году и оставался там, по крайней мере, до последних лет коммунизма.

Валерия (Макеева), монахиня в том же учреждении с 1978 года и по крайней мере до последних лет коммунизма. Сначала ее обвинили в черном маркетинге (продаже религиозных предметов верующим), но когда дело не было раскрыто, ей вместо этого поставили диагноз психопатка.

Отец Лев Конин несколько раз подвергался тюремному заключению, прежде чем был выслан на Запад в 1979 году. Он поддерживал связи с ленинградскими студентами и выступал на неофициальном религиозно-философском семинаре молодых советских интеллектуалов в Ленинграде.

Юрий Белов, студент факультета истории и литературы, был отправлен в Сычевскую психиатрическую больницу, и в 1974 году представитель Центрального московского Института судебной медицины им. Сербского сказал ему: «По нашему мнению, религиозные убеждения являются формой патологии, отсюда и наше употребление наркотиков». ^[69]

У 33-летнего врача, доктора медицинских наук Ольги Скребец, в 1971 году диагностировали раннюю стадию шизофрении и отправили в больницу в Киеве после того, как она вышла из КПСС по религиозным мотивам. ^[70]

44-летний баптист Александр Янкович занимался неофициальным написанием и копированием религиозной литературы с 1957 по 1976 год. В 1976 году он был арестован и признан невменяемым.

Евгений Мартынов, тридцатипятилетний инженер-строитель-пятидесятник, был отправлен в Черняховскую психоневрологическую колонию в 1978 году.

Василий Шипилов, православный мирянин, был приговорен к десяти годам каторжных работ в 1939 году в возрасте 17 лет за то, что был учеником подпольной семинарии. В 1949 году, после освобождения, он скитался по Сибири и провозглашал Царствие Божие, а также критиковал злоупотребления Сталина. Вскоре его снова арестовали и объявили сумасшедшим. Он провел большую часть периода с 1950 по 1979 год в психиатрических тюрьмах, где подвергался постоянным избиениям и издевательствам над своей религией. ^[70]

Двадцатилетний студент-историк по имени Галлямов был крещен в восемнадцать лет и провел лето 1978 года в качестве паломника в немногих оставшихся монастырях. Ему поставили диагноз «психопатия смешанного типа» и назначили высокие дозы нейролептиков, вызвавшие у него тошноту, высокую температуру и сердечные приступы. Он был освобожден через два месяца, и врач предупредил его прекратить посещать монастыри, иначе его состояние может перерасти в шизофрению. ^[71]

Один из самых вопиющих случаев произошел в 1976 году с 25-летним московским интеллигентом Александром Аргентовым, новообращенным православным христианином из атеистической семьи. В 1974 году он основал в Москве религиозно-философский семинар, который возглавил Александр Огородников (аспирант кинематографического факультета, исключенный из института вместе с другими за попытку снять фильм о религиозной жизни советской молодежи). Этот семинар объявил себя преемником религиозно-философских обществ Москвы и Ленинграда, разогнанных в 1920-х годах. Серьезные преследования семинара начались в 1976 году после того, как он значительно разросся и показал большую жизнеспособность, а также обосновался в Уфе (Башкирия), Ленинграде, Львове (Украина), Минске и Гродно (Беларусь). Аргентов и другие были арестованы и заключены в психиатрические учреждения. Религиозные убеждения Аргентова были диагностированы как психотическое расстройство. ^[68] Ему в течение двух месяцев давали сильные нейролептики, прежде чем его освободили после широкой огласки и протестов по поводу его дела, которые вышли за пределы СССР. ^[71]

Деятельность

После Хрущева не произошло никаких радикальных изменений в официальной государственной политике (в любом случае, большая часть его кампании проводилась по секретным неопубликованным инструкциям). Большинство закрытых церквей так и остались закрытыми, и ни одна из закрытых семинарий или монастырей не была открыта вновь. Верующие безуспешно пытались вновь открыть многие церкви. В конце 1970-х и в 1980-х годах государство начало разрешать строительство и повторное открытие большего количества церквей.

Те, кто был осужден за религиозные преступления в Советском Союзе, подвергались особенно суровому обращению и были классифицированы (вместе с политическими диссидентами) как «особо опасные государственные преступники», что лишало их права на амнистию или снисхождение. Религиозные преступления, такие как распространение петиции или организация религиозных занятий для детей, могли быть наказаны строгими сроками в концентрационных лагерях (нападение, грабеж и изнасилование имели более мягкие приговоры в СССР) и не могли рассматриваться для условно-досрочного освобождения без официального признания. ^[43]

Во всем регионе Саха-Якутия (примерно половина континентальной части Соединенных Штатов) после Хрущева и до падения коммунизма оставалась открытой только одна действующая церковь, а это означало, что многим верующим приходилось проезжать до 2000 километров, чтобы добраться до ближайшей церкви. ^[72]

Ниже приведены примеры ситуаций, известных истории такой деятельности. В городе Чернигове собор был закрыт в 1973 году, и осталась только небольшая деревянная церковь. Верующие ходатайствовали о строительстве новой церкви с 1963 года, но так ничего и не получили до падения коммунизма. В городе Горький осталось всего три небольшие церкви, которые обслуживали предполагаемое население в 100 000 верующих ^[17] (из 40 до 1917 года, когда население Горького составляло 1/15 от того, что было в 1970-х годах). Верующие ходатайствовали об открытии некоторых церквей с 1967 года, и просители подвергались понижению в должности, а их требования игнорировались. В городе Наро-Фоминск Московской области ходатайства об открытии церкви начались в 1968 году. В окрестностях города не было ни одной церкви с 1930-х годов. Их ходатайства игнорировались и давались отрицательные ответы. Местная атеистическая пресса утверждала, что новая церковь не может быть предоставлена, поскольку существующая церковь будет преобразована в музей, и пресса утверждала, что в городе недостаточно практикующих христиан, чтобы заслужить это (фактически петицию подписали 1443 человека). Атеистическая пресса также утверждала, что эта петиция была выпущена злыми людьми, которые пытались разжечь религиозный фанатизм и получить теплую работу в новой церкви. Верующие представили свое дело в суде, но безуспешно. ^[73]

Громкое закрытие церкви произошло в 1968 году в сельском городке Колывань недалеко от Новосибирска. Церковь Александра Невского в этом городе была построена в XVIII веке и была одним из старейших архитектурных памятников в регионе. Местный уполномоченный по делам религий Николаев годами хвастался, что превратит церковь в музей. Местная пожарная служба потребовала построить рядом с церковью специальный водоем для защиты от пожаров, и церковный совет выполнил эту просьбу, выкопав водоем. Вскоре после этого местная милиция объявила это незаконным строительством и конфисковала строительные материалы у церковного совета, чтобы они не смогли завершить строительство водоема. Затем советское правительство объявило церковь небезопасной из-за отсутствия водоема и приказало закрыть ее. В 1974 году историческую церковь разобрали, а ее части продали. Местная община пыталась продолжать проводить службы без священника в доме сторожа во дворе церкви, но это было встречено притеснениями и краткосрочными арестами организаторов. В конце концов Николаев согласился предоставить им подвал площадью двадцать квадратных метров для проведения служб для их прихожан из 200 человек. ^[74]

Другое печально известное закрытие произошло в 1979 году в городе Речица в Беларуси. Церковь была слишком мала для прихожан, и они попросили расширить ее. Они получили разрешение и начали строительство за свой счет. После того, как они закончили расширение, здание было объявлено пожароопасным и закрыто, перед ним была выставлена ​​милицейская охрана, чтобы не допустить верующих к нему. ^[74]

Церковь XVIII века в селе Мшаны Львовской епархии была закрыта в марте 1978 года и превращена в зернохранилище. В 1979 году верующие окружили церковь и попытались физически воспрепятствовать хранению зерна в церкви. Для их разгона была отправлена ​​милиция, а одна женщина была арестована. Верующие начали безуспешные петиции от имени церкви. ^[74]

В селе Зносичи около Ровно на Волыни была церковь, которая несколько лет была лишена священника, и о которой заботились ее прихожане, которые также собирались там для молитв. В 1977 году власти попытались снести церковь, но были остановлены сопротивлением местной общины, и вместо этого они попытались хранить зерно внутри церкви. В ответ местное село объявило забастовку, и власти решили вывезти зерно. 25 апреля 1979 года все население Зносичей было приказано работать в соседнем селе, в то время как дети были заперты в школе, и в это время церковь была снесена. После этого верующие начали собираться на месте бывшей церкви для молитв, а в село приезжали паломники. Власти отреагировали установкой патрулей и ограждений вокруг деревни, чтобы не допустить посетителей. Верующие также начали украшать сосны вокруг церкви и молиться под ними. Власти отреагировали вырубкой деревьев. ^[75]

В двух других деревнях в Ровно местное население пыталось вновь открыть церкви, закрытые при Хрущеве. В одной из них в 1973 году, пока верующие были на работе, власти демонтировали купола и складировали зерно в церкви. Население яростно протестовало, и зерно было вывезено. В 1978 году, после многих лет жалоб, официальная комиссия прибыла для расследования, но местные власти заявили им, что верующие составляют незначительное меньшинство в этом районе, и комиссия уехала. В другой деревне в 1973 году верующие тщетно просили вновь открыть свои церкви, но в ответ им сказали ехать в другой город на службы. Осенью 1978 года приехал представитель CRA и пообещал вернуть им их церковь, а тем временем местные власти попросили жителей деревни подписать обязательство не позволять их свиньям бродить по улицам деревни. Жители деревни подписали документ, не читая его, и он оказался обязательством, что никто не хочет иметь церковь в деревне. Затем этот документ был использован районными властями для оправдания своего отказа принимать дальнейшие просьбы об открытии церкви. ^[76]

Помимо этих примеров, существует еще множество других.

В 1983 году по крайней мере более 300 представителей всех религий находились в заключении в той или иной форме исключительно за исповедание своей веры. Другие оценки намного выше, и эта цифра не включает массы верующих, которые подвергались административным преследованиям и гонениям изо дня в день. Эти цифры, конечно, малы по сравнению с тем, что происходило ранее в истории СССР.

Эти преследования могли быть результатом актов благотворительности (которые все еще были незаконными согласно законодательству 1929 года). Такие незаконные акты благотворительности могли включать епископов, которые тайно давали деньги более бедным приходам, которые не могли оплатить свой ремонт, духовенство и приходской персонал, которые давали деньги бедным прихожанам, давали деньги прихожанам, которые потеряли дома из-за пожаров, или верующих, которые давали публичные обеды людям, включая паломников. ^[77]

Они могли быть результатом групповых паломничеств к святым местам (что также было незаконным). Эти паломничества подвергались очень жестоким нападениям со стороны милиции и комсомольских добровольных помощников, что приводило к физическим травмам, а государство утверждало, что они были организованы либо фанатичными верующими, либо оппортунистами, пытающимися заработать. ^[77]

Преследования также могли быть результатом либо богослужения, либо совершения религиозных обрядов в частных домах, либо совершения их в церквях без уведомления об этом государства. Существовало официальное давление на людей, принимающих крещение, и часто возникали практические трудности с получением крещения в районах, где не было церквей. ^[78] Немногие пары проводили традиционные христианские церемонии бракосочетания. ^[78] Религиозные обряды иногда совершались тайно, чтобы защитить верующих от преследований на работе или в школе, поскольку книги учета, которые должны были вести церкви, регулярно проверялись КГБ. Государство сообщало, что такие действия совершались священниками, которые пытались получить дополнительный доход от незарегистрированных пожертвований. Эту парадигму процитировал Феодосий, бывший епископ Полтавский, в своем письме 1977 года Брежневу, в котором он заявил, что большинство взрослых, принявших православие, обращались к отставным священникам для крещения, потому что они могли совершать крещения без необходимости вносить имена новокрещенных в реестр. Чиновник провинциального CRA узнал об этом и потребовал, чтобы каждый кандидат на крещение был доложен, после чего агенты CRA пытались создать множество проблем на месте работы или учебы кандидата, чтобы отговорить его от принятия крещения. Епископ отказался сотрудничать с этим. ^[79]

В этот период комсомол по-прежнему занимался вандализмом в отношении церквей и притеснениями верующих (как и в 1930-е годы, когда его также критиковали за расхлябанность).

Священники и епископы, которые не полностью подчинялись государству и/или занимались религиозной деятельностью вне рутинного исполнения религиозных обрядов, считались врагами государства. Епископы, критиковавшиеся за «высокую религиозную активность», перемещались по стране. Совет по делам религий утверждал, что получил контроль над Патриаршим Синодом, который был вынужден согласовывать свои заседания и решения с CRA. ^[15]

Широкомасштабное преследование духовенства при Хрущеве было заменено более избирательным преследованием просто самых преданных священников, особенно если они привлекали молодежь или предлагали пастырское руководство. CRA проводила политику назначения нежелательных священников, и государство продолжало находить средства для закрытия церквей. Однако в то же время CRA утверждала, что положение церкви улучшается благодаря недавно принятому законодательству.

Церковная иерархия не могла иметь дисциплинарных полномочий. Хотя государство допускало свободу проповедей и поучений, эта свобода была ограничена тем, что они могли носить только «исключительно религиозный характер» (на практике это означало, что священнослужители, проповедовавшие против атеизма и государственной идеологии, не были защищены). ^[80] Все антирелигиозное законодательство было направлено на то, чтобы сделать церковь максимально пассивной. ^[17] Теплое духовенство терпимо относилось к духовенству, в то время как духовенство с миссионерским рвением могло быть лишено регистрации. Это соответствовало как учению Ленина о том, что безнравственных или даже преступных священников следует предпочитать активным и популярным, так и секретному постановлению СДР 1974 года «О государственном надзоре за деятельностью духовных учебных заведений Русской Православной Церкви», в котором было постановлено изучать кандидатов в семинарии, принимать меры к предотвращению поступления в семинарии «фанатичных» (т.е. активно религиозных) людей в качестве преподавателей или студентов, повышать гражданственность среди преподавателей и студентов, а также усиливать политическое образование преподавателей и студентов с целью воспитания у них «глубоких патриотических убеждений». ^[18]

Можно привести огромное количество случаев, когда священнослужители подвергались преследованиям за то, что были преданными священниками. Вот некоторые примеры:

Молодой киевский священник Василий Бойко лишился должности регента хора в церкви Покрова Пресвятой Богородицы в Киеве за организацию молодежного хора, состоявшего из новообращенных и обращенных. Хор был расформирован, а его отправили чтецом в провинциальную церковь.

Здрилюк, молодой киевский инженер и обращенный в православие, был в частном порядке рукоположен в священники после сдачи теологических экзаменов. Через три года после рукоположения он был снят с учета после обыска в его доме, в ходе которого полиция обнаружила тайник с религиозной литературой, а также распространение такой литературы верующим. ^[81]

Сообщалось, что язычество вновь появилось в районах, где церковь была уничтожена. ^[82]

Случаи менее благоприятного обращения имели место в случае верующих, которые имели более высокий образовательный или профессиональный уровень. Члены партии, административный персонал высших и средних руководящих категорий, учителя и профессора всех типов, офицеры армии и сотрудники Министерства внутренних дел и другие подобные люди подвергались прямым преследованиям за крещение своих детей. Часто им приходилось искать священников, которые соглашались совершать таинство тайно. ^[83] Крестьяне и рабочие редко страдали в той же степени последствий за участие в религиозной деятельности. Необразованные и пожилые люди в постхрущевские годы, как правило, оставались в покое.

В этот период на Украине почти не разрешалось новых рукоположений в духовный сан. Также существовали запреты на кандидатов, обучавшихся на дому. Неудачливые кандидаты в семинарии в любой точке страны могли столкнуться со всеми видами притеснений и преследований.

Архиепископ Феодосий сообщил в своем отчете, что он отказался сотрудничать с местным уполномоченным, когда последний хотел закрыть церкви, и после этого он был переведен в северо-русскую Вологодскую епархию, где было всего 17 открытых церквей. Архиепископ перечислил ряд прямых и косвенных преследований, которые применялись CRA почти ежедневно. Среди них были такие методы, как нападение на него за отправку священников для замены больных священников во время воскресной литургии без разрешения и временное лишение заменяющего священника регистрации. Попытки заменить приходящие в упадок строения на более качественные привели к тому, что новые кирпичные строения были снесены милицией и комсомолом. Епископа критиковали за поддержку петиций в Москву. Он также сослался на давление CRA, чтобы увеличить взносы в фонд мира и исторические памятники с 36 210 рублей в 1968 году до 161 328 рублей в 1976 году (в то время как епархия получила только 124 296 рублей пожертвований). Приходам пришлось увеличить свои пожертвования, чтобы покрыть эту сумму, и в конечном итоге епархия оказалась в долгах. Это привело к закрытию большего количества приходов из-за нехватки средств. ^[84]

В начале 1980-х годов притеснения паломников и монастырей усилились.

Известные зверства и жертвы

Два священника по имени Николай Эшлиман и Глеб Якунин получили всемирную известность после того, как в 1965 году они опубликовали смелые меморандумы советскому правительству и патриарху Алексию, в которых протестовали против преследований, принудительного закрытия церквей и бездействия патриархов и епископов в защите церкви. Вскоре после этого атеистическая пресса провела кампанию по уничтожению репутации. Они утверждали, что Якунин стал священником исключительно из материальных соображений. Якунин и Эшлиман, как и многие другие христианские евангелисты в СССР, пытались приобрести нелегальные религиозные издания, в том числе на Западе. Этот факт позволил государству затем заклеймить мужчин, а также связанных с ними мирян как преступников, спекулянтов и даже как связанных с западными спецслужбами (которые якобы отправляли религиозную и теологическую литературу в СССР в целях идеологической подрывной деятельности). ^[13]

15 ноября 1966 года в Ленинграде была снесена церковь Святой Троицы.

Известный случай был описан в документах Самиздата в отношении Владимира Русака (он же Владимир Степанов), русского православного диакона и выпускника Московской духовной академии, который работал одним из редакторов журнала Московской Патриархии. В 1980 году он завершил рукопись об истории Русской церкви в Советском Союзе, в которой критиковал государство. Его непосредственный начальник, архиепископ Питирим, обнаружил это и приказал ему уничтожить ее, но он отказался, и его отправили в Витебск в Белоруссии, чтобы служить в местной церкви. 28 марта 1982 года он произнес проповедь на службе Страстей Христовых о Страстях Христовых и страданиях церкви в мире и утверждал, что преследуемая Церковь духовно сильнее и ближе к Богу, чем торжествующая Церковь, и в этом контексте он осудил постконстантиновское наследие национальных и государственных церквей и похвалил большевистскую революцию за то, что она снова подняла гонения на Церковь, что таким образом очистило Церковь от всех, кроме тех, кто был действительно предан ей. В той же проповеди он обсуждал преследования государства и осуждал иерархию за отречение от мучеников, которым, как он утверждал, Церковь обязана своим выживанием. Он призывал прихожан не унывать из-за атеистических преследований и не ожидать одновременно легкой жизни на земле и награды на небесах. После этой проповеди его сняли с учета и отправили в монастырь, а его начальники заявили, что ничем не могут помочь из-за давления КГБ на них. Ему рекомендовали устроиться на светскую работу, поскольку в церкви больше не было должности, на которую ему бы разрешили. ^[85]

Отец Димитрий Дудко был популярным проповедником и катехизатором в Москве, ^[67] который подготовил сотни взрослых к крещению. Он начал проводить сессии вопросов и ответов вместо обычных проповедей в этой церкви, и это сделало его очень популярным среди людей, но очень непопулярным среди властей. Он был одним из самых влиятельных религиозных диссидентов того времени. ^[68] Под их давлением он был вынужден быть переведен в 1973 году в сельский приход Кабаново, в восьмидесяти километрах от Москвы. Иностранцы, которые посещали его церковь в Москве, не могли приехать в этот район, но многие люди начали стекаться в его новую церковь. В декабре 1975 года местный совет заставил церковный совет уволить отца Димитрия из этого прихода, и после этого он был переведен в другой сельский приход недалеко от Москвы. В этом приходе он начал создавать сплоченную церковную общину и издавал мимеографированный бюллетень (впервые в России с 1920-х годов). В своих трудах и проповедях он нападал на атеизм и обвинял его в падении морали и росте алкоголизма. В январе 1980 года он был арестован, и через шесть месяцев он появился на государственном телевидении с речью извинений, в которой он осудил свое прошлое поведение. Государство великодушно простило его и позволило ему вернуться к своим пастырским обязанностям, и многие из его прежних последователей покинули его. ^[86]

Отец Василий Романюк из села Космач в Карпатах подвергся критике за организацию нелегальных молодежных групп колядников и посещение домов верующих во время Рождества. CRA утверждала, что он пытался заработать дополнительные деньги за счет пожертвований. Четыре года спустя он был арестован и приговорен к 10 годам тюрьмы, трудовому лагере и принудительной внутренней ссылке за то, что поставил свою подпись от имени украинского националиста по имени Валентин Мороз. В 1944 году он был приговорен к десяти годам каторжных работ в Сибири. Он посещал пастырские курсы и был рукоположен в сан диакона в 1959 году, но местный уполномоченный CROCA отказался разрешить ему рукоположение в священники. В 1964 году он стал священником и приобрел хорошую репутацию среди верующих, а также плохую репутацию среди властей, которые постоянно его преследовали. Его заставили сменить шесть приходов, прежде чем в 1972 году его арестовали за вышеупомянутое преступление, связанное с Морозом. ^[87]

Отец Павел Адельгейм был арестован в декабре 1969 года в Кагане в Узбекистане, где он служил настоятелем единственной местной православной церкви. Его обвинили в том, что он привлекал детей и подростков в церковь. Его также обвинили в том, что он был садистом, избивал свою жену и молодых девушек, которые приходили в его церковь. Он писал сочинения, в которых критиковал правовой статус религии в СССР, критиковал официальную идеологию, а также имел контакты с Эшлиманом и Якуниным. Он был приговорен к трем годам каторжных работ и потерял одну ногу во время пребывания в лагере. После освобождения он стал священником в узбекском городе Фергана. Предыдущий пастор церкви, в которую он пришел, был изгнан прихожанами за коррупцию с финансами прихода, ненадлежащее соблюдение религиозных обрядов и другие проблемы. Однако CRA посчитал, что этот священник должен остаться, и более популярный отец Павел был лишен регистрации, чтобы заменить его. ^[88]

Глеб Якунин , известный священник, собиравший информацию о преследованиях, которую он отправлял западным журналистам и церквям на Западе, ^{[10] [67]} был арестован в 1979 году за антисоветскую агитацию и пропаганду; он был приговорен к пяти годам исправительно-трудовой колонии строгого режима, а затем к еще пяти годам ссылки. Его должность в неофициальном комитете, который отправлял эти отчеты, унаследовали отец Василий Фонченков и отец Николай Гайнов, последний из которых потерял свою должность преподавателя в Московской духовной академии и вскоре был переведен в сельский приход за пределами Москвы, что сделало его работу в комитете невозможной. Этот комитет, хотя и был организован православными священниками, отправлял отчеты от имени всех христиан в СССР. ^[89]

Отец Александр Пивоваров, очень популярный и преданный сибирский священник, был арестован в 1983 году и приговорен к 3 годам лишения свободы.+1 ⁄ 2 года лишения свободы за распространение бесплатной религиозной литературы, которую он приобрел у тайных христианских печатников, которые также были арестованы и осуждены. ^[90]

Отец Павел (Лысак) был исключен из Московской духовной академии при Троице-Сергиевом монастыре в 1975 году. Он также был лишен права проживания в Московской области, где проживали многие его духовные чада. Советские законы позволяли ему посещать Москву с трехдневными визитами, и он в полной мере этим пользовался, но соседи по квартире, где он жил в Москве, были запуганы КГБ, чтобы донести на него таким образом, чтобы его можно было признать виновным в нарушении закона, и в 1984 году он был арестован и приговорен к десяти месяцам исправительно-трудовых лагерей. ^[91]

Один из самых ужасных случаев, как сообщается, произошел летом 1983 года на Кавказе в шестидесяти километрах от Сухуми, где была обнаружена и разогнана незарегистрированная монашеская община. Однако восемнадцать монахов спрятались в узкой пещере и продолжили свою общину. Власти привезли бочки, наполненные зажигательной смесью, сбросили их у входа в пещеру и подожгли, так что восемнадцать человек сгорели заживо. ^[91]

Отец Николай Ивасюк в городе Чарджоу в Туркменистане был найден убитым 17 декабря 1978 года. Его волосы были вырваны, глаза удалены, его тело было сожжено, на нем были ножевые ранения и резные рисунки. Накануне вечером верующие сообщили, что видели, как подъехала машина, из которой вышли шесть милиционеров и вошли в дом. Убийцы не были найдены ни в одном последующем расследовании. ^[92]

В Вильнюсе в Литве очень популярный католический священник по имени Бронюс Лауринавичюс , как сообщается, был выброшен четырьмя мужчинами на проезжую часть, где его убил приближающийся грузовик. Менее чем через год мирянин-диссидент Валерий Смолкин получил от КГБ приказ эмигрировать, иначе он разделит судьбу Бронюса. ^[92]

В октябре 1981 года в Свято-Покровском женском монастыре в Киеве, в престольный праздник, когда там было много паломников, был проведён рейд милиции. ^[93] Этот монастырь часто подвергался таким притеснениям и административным штрафам, а рейды милиции часто заканчивались поимкой ночующих паломников.

Знаменитый Псково-Печерский монастырь был успешно внедрен КГБ, когда их информатор Гавриил стал настоятелем монастыря после смерти своего предшественника. Затем Гавриил начал выгонять паломников, преследовать почитаемых монахов за то, что они давали советы или выслушивали исповедь, и запретил групповые молитвы. Патриарх получил много жалоб на него и приказал его удалить, но советское правительство отменило приказ и настояло, чтобы он оставался на месте. В 1983 году Гавриил был доложен за то, что он проводил жестокие избиения монахов и паломников. ^[94]

Из Троице-Сергиевой Лавры в Загорске в период с 1975 по 1980 год было изгнано сорок монахов. Эти монахи пользовались популярностью среди паломников как духовные наставники и исповедники, что и привело к их изгнанию. ^[92]

Однако из всех монашеских общин Почаевская Лавра продолжала страдать от самых страшных гонений, о которых сообщалось. Советы выдали разрешения на посещение этого монастыря очень немногим послушникам, чтобы сократить число монахов. В 1979 году монастырь подал петицию с просьбой вернуть землю, конфискованную при Хрущеве, а также разрешить принимать больше послушников. Конфискованная земля была превращена в музей атеизма и поликлинику. Власти отреагировали на эту петицию, начав новые обыски и высылки паломников, а также высылку десяти послушников. Высокочтимый духовный отец Амвросий был выслан в 1981 году, а его библиотека, в которой содержались самиздат и религиозная литература, подверглась проверке со стороны КГБ. За этим последовал арест еще нескольких монахов, один из которых, архимандрит Алимпи, был избит до смерти, а другой, по имени Питирим, в результате побоев стал психически больным. ^[95]

Вышеупомянутый семинар Аргентова продолжал подвергаться преследованиям после того, как его руководство было отправлено в психиатрические учреждения. Новый председатель Александр Огордников был вынужден уволиться с работы уборщиком после того, как выяснилось, что он использовал свою хижину уборщика для проведения семинарских встреч. Власти не позволили ему получить новую работу, и в 1979 году он был арестован и приговорен к одному году каторжных работ за тунеядство. Когда он все еще находился в лагере по окончании своего срока, его снова судили и обвинили в антисоветской пропаганде; его приговорили к дополнительным шести годам каторжных работ, а затем еще к пяти годам ссылки. ^[96]

Однако популярность и численность семинара возросли. После ареста Огордоникова он распространился на Казань , Одессу и Смоленск . В феврале 1979 года состоялась совместная конференция Ленинградского и Московского семинаров. Режим отреагировал различными формами неофициального преследования, включая жестокое анонимное избиение одного из его участников. За этим последовали многочисленные предупреждения КГБ, облавы, увольнения с работы и временные аресты всех членов. Татьяна Щипкова, профессор французского и латинского языков в Смоленском педагогическом институте и представитель семинара в Смоленске, потеряла свою преподавательскую должность в июле 1978 года, а несколько студентов, посещавших семинар, были исключены. К концу августа 1978 года она была лишена докторской степени по политическим мотивам. В январе 1980 года она была приговорена к трем годам каторжных работ после того, как ударила комсомольца по лицу во время облавы на заседание семинара. Другие известные аресты включали Сергея Ермолаева и Игоря Полякова, которые были приговорены соответственно к четырем и трем с половиной годам каторжных работ в сентябре 1979 года за выкрикивание антисоветских лозунгов. В апреле 1980 года члены семинара Виктор Попков и Владимир Бурцев были приговорены к восемнадцати месяцам каторжных работ за предполагаемую подделку документов. Вскоре после этого руководитель семинара Владимир Проеш был приговорен к пяти годам каторжных работ в лагерях строгого режима, за которыми последовали три года внутренней ссылки. Незадолго до окончания срока его заключения в октябре 1983 года ему дали еще три года исправительно-трудового лагеря. Эта длинная серия арестов привела к фактическому закрытию семинара. ^[97]

53-летняя писательница и журналистка Зоя Крахмальникова была бывшим членом Союза писателей СССР. Она приняла православие во взрослом возрасте и издавала религиозный самиздат. Она публиковала отрывки из трудов Отцов Церкви, а также современных православных богословов, статьи новообращенных, отрывки из житий святых и русские религиозные сочинения после 1917 года. В ее творчестве было очень мало политического элемента, кроме коротких биографических заметок людей, убитых Советами. Она была арестована и осуждена 4 августа 1982 года и предана суду 1 апреля 1983 года после долгой серии расследований. Она была приговорена к одному году тюремного заключения, а затем к пяти годам внутренней ссылки под надзором. ^[98]

Баптист Валерий Баринов написал и записал христианскую рок-оперу под названием «Трубный зов» около 1982 года. В январе 1983 года он и его друг Сергей Тимохин подали петицию, чтобы иметь возможность давать легальные религиозные концерты. В ответ советская пресса начала кампанию по уничтожению репутации. В марте 1984 года их обоих задержали в Мурманске и обвинили в попытке пересечь границу со Скандинавией. Баринов был приговорен к двум с половиной годам каторжных работ. Баринов объявил голодовку и потребовал либо эмиграции, либо признания его невиновным. Власти подвергли его принудительному кормлению. Он был освобожден в сентябре 1986 года. ^[99]

В 1985 году «The Trumpet Call» был переведен на английский язык и перезаписан британским бас-гитаристом Дэйвом Марки под псевдонимом The Dave Markee Band. Альбом был выпущен в США на лейбле Fortress Records, подразделении христианского рок-лейбла Refuge Records . ^[100] На момент написания этой статьи отрывки из этой записи доступны для прослушивания на веб-сайте YouTube.

Тысячелетие

В годы, предшествовавшие тысячелетнему юбилею обращения России в христианство в 1988 году, церковь и государство боролись за значение этого события и роль Церкви в истории и культуре России. Государство вернуло некоторые из самых ценных религиозных объектов в стране Церкви в качестве жеста доброй воли (например, древний монастырь Святого Даниила в Москве, который использовался как тюрьма для несовершеннолетних, склад и фабрика, а церковные святилища намеренно использовались как общественные туалеты; церковь заплатит 5 миллионов рублей за его восстановление). ^[101]

В СМИ проводилась кампания о том, что Церковь не имеет законных претензий на то, чтобы быть источником или защитником русской культуры и развития, а также выживания русской нации. Это была болезненная тема для советской пропаганды из-за собственной плохой исторической истории СССР, а также из-за его тотального уничтожения культурных памятников, церквей, монастырей и других элементов наследия России. ^[54] Однако СМИ тем не менее представляли советское государство как защитника сохранения старых культурных и исторических памятников и осуждали акты вандализма против них. СМИ обвиняли Церковь в том, что она использует годовщину для привлечения внимания.

Советские писатели и ученые пытались преуменьшить старый тезис о том, что у славян было мало культуры до христианизации, и они пытались продвигать языческую культуру страны до христианизации как уже развитую. Дата 988 года также преуменьшалась, утверждая, что христианизация страны произошла в течение нескольких столетий и что эта дата была просто датой, когда князь Владимир насильно крестил киевлян. Ее также преуменьшали, выдумывая (из воздуха), что город Киев имел 1500-летний юбилей, который праздновался в 1980–82 годах. ^[102] Они обвиняли христианство в замораживании русской культуры и что христианство уничтожило культурное наследие античности. Дохристианское Киевское государство представлялось как мировая держава, которая мало выиграла от влияния Византии. Иван Грозный представлялся как вдохновленный христианским богословием. Отрицалось, что христианство ввело моногамию. Роль монашества в истории России была принижена и очернена.

Они обвиняли Церковь в реакционной роли в развитии светской культуры. Церковь также критиковали за предполагаемое отсутствие патриотизма, а также за сотрудничество с захватчиками России. Русская история была переписана соответствующим образом, чтобы соответствовать этому аргументу в отношении татар, поляков и немцев. Положительные факты в пользу Церкви игнорировались, в то время как в основном подчеркивались только отрицательные факты. Церковь обвинялась в дезинформации людей прошлого, а церковные историки и теологи могли быть привлечены к уголовной ответственности. ^[103]

Роль церкви в истории была признана значительной, но только в том смысле, что она использовалась для укрепления угнетающих классов, обучая массы быть послушными. Она была признана прогрессивной только в том смысле, что она способствовала прогрессу якобы феодального общества Киевской Руси, пока феодализм был прогрессивной силой. ^[104]

Заключение

К 1987 году число действующих церквей в Советском Союзе сократилось до 6893, а число действующих монастырей — всего до 18.

Церковь и правительство оставались в недружелюбных отношениях вплоть до падения коммунизма. На практике самым важным аспектом этого конфликта было то, что открыто религиозные люди не могли вступать в Коммунистическую партию Советского Союза , что означало, что они не могли занимать никаких политических должностей. Однако среди населения в целом большое количество людей оставались религиозными. В 1987 году в РСФСР от 40% до 50% новорожденных (в зависимости от региона) были крещены, и более 60% всех умерших получили христианские похороны.

Аресты и преследования верующих продолжались и при Горбачеве, хотя некоторые арестованные ранее были освобождены. Объем антирелигиозной пропаганды не уменьшился при Горбачеве в отличие от общей советской литературной и культурной сцены. Это вызвало выговоры со стороны партийного идеологического отдела, а также контркампанию в антирелигиозной прессе, где такие писатели подвергались критике.

Однако правительство Горбачева полностью изменило модель своих предшественников в отношении создания фонда для защиты и восстановления исторических памятников, включая религиозные памятники, и для воспитания нации в духе любви и уважения к ее национальной истории и культуре. ^[54] На пост председателя этого фонда был назначен практикующий христианин, и ему было разрешено защищать христианскую культуру и позитивную роль Церкви в истории нации. Исторические отчеты о многочисленных преступлениях государства против верующих были разрешены для открытой публикации в последние годы существования СССР. ^[54] Еще одним прорывом, произошедшим в последние годы, стало разрешение христианам отвечать на атеистические нападки в прессе, и некоторые христианские писатели воспользовались возможностью, чтобы критиковать атеистических пропагандистов в национальных СМИ. В национальных СМИ были напечатаны некоторые статьи, в которых утверждалось, что упадок советского общества произошел из-за утраты традиционной семьи, которая была скреплена христианской этикой и традициями. ^[105] Он также принял новую религиозную политику в последние годы советского режима в результате собственного прагматизма, потребности в международной поддержке и желания обрести больше сторонников. ^[19]

Смотрите также

• VIDgital
• Марксистско-ленинский атеизм
• Преследования христиан в Советском Союзе
• 1971 год, геноцид в Бангладеш
• Кошехские резни , Египет
• Демонстрации Масперо , Египет
• Конфликт в Читтагонгском горном районе
• Антирелигиозные кампании Коммунистической партии Китая
• Культурная революция#Исторические реликвии
• геноцид в Камбодже
• Операция «Голубая звезда»
• Антисикхские беспорядки 1984 г.
• Преследования христиан в странах Варшавского договора
• Советское антирелигиозное законодательство
• Антирелигиозная кампания в СССР (1917–1921)
• Антирелигиозная кампания в СССР (1921–1928)
• Антирелигиозная кампания в СССР (1928–1941)
• Антирелигиозная кампания в СССР (1958–1964)

Примечания

1. Поспеловский (1987), стр. 111-112.
2. Андерсон (1994), стр. 3.
3. Поспиловски (1988), стр. 109.
4. Поспеловский (1988), с. 111.
5. Чумаченко, px
6. Поспеловский (1987), стр. 116-117.
7. Поспеловский (1987), с. 122.
8. Поспеловский (1988), с. 110.
9. Поспеловский (1988), с. 112.
10. Дэниел.
11. Поспеловский (1988), с. 114.
12. Froese (2004), стр. 35-50.
13. Поспеловский (1988), с. 116.
14. Поспеловский (1988), с. 119.
15. Поспеловский (1987), с. 113.
16. Altnurme (2002).
17. Андерсон (1991), стр. 689-710.
18. Поспеловский (1988), с. 166.
19. Davis, стр. xvii.
20. Поспиловски (1987), стр. 109.
21. Чепурная (2003).
22. Поспиловски (1987), стр. 112.
23. Поспеловский (1988), с. 117.
24. Поспиловски (1988), стр. 118.
25. Поспеловский (1987), стр. 114-115.
26. Поспиловски (1987), стр. 123.
27. Поспеловский (1987), с. 124.
28. Поспиловски (1987), стр. 100.
29. Лейн, стр. 47.
30. Поспиловски (1988), стр. 155.
31. Коларц, стр. 455.
32. Поспеловский (1988), с. 156.
33. Рамет, стр. 261–265.
34. Поспиловски (1988), стр. 159.
35. Поспеловский (1988), с. 161.
36. Поспеловский (1988), с. 184.
37. Поспиловски (1988), стр. 162.
38. Поспиловски (1988), стр. 163.
39. Поспиловски (1988), стр. 157.
40. Андерсон (1994), стр. 9.
41. Фрезе (2005).
42. Поспеловский (1988), стр. 158–159.
43. Дервински.
44. Anderson (1994), стр. 13.
45. Поспеловский (1988), с. 115.
46. Поспеловский (1988), с. 152.
47. Коларц, стр. 202.
48. Поспиловски (1988), стр. 153.
49. Поспеловский (1988), с. 154.
50. Поспеловский (1988), стр. 152-153.
51. Поспеловский (1988), стр. 152-157.
52. Поспиловски (1988), стр. 189.
53. Религия в Восточной Европе. Бюллетень Государственного департамента 86 (1986).
54. Хаскинс (2009).
55. Поспеловский (1988), стр. 184-185.
56. Поспиловски (1988), стр. 160.
57. Поспиловски (1988), стр. 187.
58. Поспиловски (1987), стр. 119.
59. Поспиловски (1987), стр. 87.
60. Поспиловски (1987), стр. 117.
61. Рамет, стр. 27.
62. Поспиловски (1987), стр. 107.
63. Поспиловски (1987), стр. 120.
64. Поспеловский (1987), с. 125.
65. Поспиловски (1987), стр. 121.
66. Рамет, стр. 261.
67. Письма из Москвы. Архивировано 16 августа 2009 г. на Wayback Machine , Глеб Якунин и Лев Регельсон.
68. Суслов (2009).
69. Поспеловский (1988), стр. 179-180.
70. Поспеловский (1988), с. 180.
71. Поспеловский (1988), стр. 180-181.
72. Дэвис, стр. xi.
73. Поспиловски (1988), стр. 151.
74. Поспеловский (1988), с. 147.
75. Поспиловски (1988), стр. 148.
76. Поспиловски (1988), стр. 149.
77. Поспеловский (1988), с. 164.
78. Lane, стр. 44.
79. Поспеловский (1988), стр. 164-165.
80. Поспеловский (1987), стр. 117-118.
81. Поспеловский (1988), стр. 170-171.
82. Поспеловский (1987), стр. 115-116.
83. Поспиловски (1987), стр. 114.
84. Поспиловски (1988), стр. 170.
85. Поспиловски (1988), стр. 168.
86. Поспиловски (1988), стр. 171.
87. Поспиловски (1988), стр. 172.
88. Поспеловский (1988), стр. 172-173.
89. Поспеловский (1988), стр. 173-174.
90. Поспиловски (1988), стр. 174.
91. Поспеловский (1988), с. 175.
92. Поспеловский (1988), с. 178.
93. Поспеловский (1988), стр. 175-176.
94. Поспиловски (1988), стр. 177.
95. Поспиловски (1988), стр. 176.
96. Поспиловски (1988), стр. 182.
97. Поспеловский (1988), стр. 182-183.
98. Поспеловский (1988), стр. 185-186.
99. Поспиловски (1988), стр. 186.
100. аннотация к альбому «The Trumpet Call» группы The Dave Markee Band, 1985, Fortress Records, R84012
101. Поспиловски (1987), стр. 126.
102. Поспиловски (1987), стр. 127.
103. Поспиловски (1987), стр. 129.
104. Поспеловский (1987), стр. 130–131.
105. Поспеловский (1988), стр. 191-192.

Ссылки

• Рихо Альтнурме. «Религиозные культы», в частности лютеранство, в Советском Союзе в 1944-1949 годах». Трам. 6.1 (2002).
• Джон Андерсон. «Совет по делам религий и формирование советской религиозной политики». Советские исследования , т. 43, № 4, 1991.
• Джон Андерсон, Религия, государство и политика в Советском Союзе и государствах-правопреемниках , Cambridge University Press, 1994.
• Татьяна А. Чумаченко. Редактировал и перевел Эдвард Э. Рослоф. Церковь и государство в Советской России: русское православие от Второй мировой войны до хрущевских лет . ME Sharpe inc., 2002.
• Уоллес Л. Дэниел. «Отец Александр Мэн и борьба за возвращение наследия России». Демократизация 17.1 (2009).
• Натаниэль Дэвис, Долгий путь к церкви: современная история русского православия , Westview Press, 2003.
• Эдвард Дервински. Религиозные преследования в Советском Союзе . (стенограмма). Бюллетень Государственного департамента 86 (1986): 77+.
• Пол Фрезе. «Принудительная секуляризация в Советской России: почему атеистическая монополия потерпела крах». Журнал научного изучения религии , том 43, № 1 (март 2004 г.).
• Пол Фрезе. «Я атеист и мусульманин»: ислам, коммунизм и идеологическая конкуренция. Журнал Церкви и государства 47.3 (2005).
• Екатерина В. Хаскинс. «Посткоммунистическое прошлое России: Храм Христа Спасителя и переосмысление национальной идентичности». История и память: Исследования по репрезентации прошлого 21.1 (2009).
• Вальтер Коларц. Религия в Советском Союзе . St Martin's Press, Нью-Йорк, 1961.
• Кристель Лейн. Христианская религия в Советском Союзе: социологическое исследование . Издательство Нью-Йоркского университета, 1978.
• Дмитрий В. Поспиловский. История советского атеизма в теории и на практике и верующий, т. 1: История марксистско-ленинского атеизма и советской антирелигиозной политики , St Martin's Press, Нью-Йорк (1987).
• Дмитрий В. Поспиловский. История советского атеизма в теории и на практике и верующий, т. 2: Советские антирелигиозные кампании и преследования , St Martin's Press, Нью-Йорк (1988).
• Сабрина Петра Рамет, редактор, Религиозная политика в Советском Союзе . Cambridge University Press, 1993.
• Михаил Д. Суслов. Фундаменталистская утопия Геннадия Шиманова 1960-1980-х годов . (доклад). Демократизация 17.4 (осень 2009): с. 324 (26). (13568 слов).
• Ольга Чепурная. «Скрытая сфера религиозных исканий в Советском Союзе: независимые религиозные общины Ленинграда 1960–1970-х годов». Социология религии 64.3 (осень 2003): с. 377 (12). (4690 слов).

Внешние ссылки

• Статьи Библиотеки Конгресса о советских архивах