Иоганн Фридрих Блюменбах (11 мая 1752 – 22 января 1840) был немецким врачом , натуралистом , физиологом и антропологом . Он считается главным основателем зоологии и антропологии как сравнительных научных дисциплин. [3] Его называли «основателем расовых классификаций». [4]
Он был одним из первых, кто исследовал изучение человека как аспект естественной истории . Его учения по сравнительной анатомии были применены к его классификации человеческих рас , которых, как он утверждал, было пять: кавказская , монгольская , малайская , эфиопская и американская . [5] Он был представителем того, что современные историки называют Геттингенской школой истории .
Он считается ключевой фигурой в развитии физической антропологии . [4] Коллеги Блюменбаха считали его одним из величайших теоретиков своего времени, и он был наставником или оказал влияние на многих немецких биологов следующего поколения, включая Александра фон Гумбольдта . [6]
Блюменбах родился в своем семейном доме в Готе . [7] Его отцом был Генрих Блюменбах, местный директор школы; его матерью была Шарлотта Элеонора Хедвиг Буддеус. [8] Он родился в семье ученых со связями. [7]
Блюменбах получил образование в Прославленной гимназии в Готе, прежде чем изучать медицину, сначала в Йене , а затем в Гёттингене . Он был признан вундеркиндом в возрасте шестнадцати лет в 1768 году. [7] Он окончил последний в 1775 году, защитив диссертацию на степень доктора медицины De generis humani varietate nativa ( О естественном разнообразии человечества , Гёттингенский университет, которая была впервые опубликована в 1775 году, затем переиздана с изменениями на титульном листе в 1776 году). Она считается одной из самых влиятельных работ в развитии последующих концепций человеческой расы . [9] [10] Она содержала зародыш краниологического исследования, на которое были направлены многие из его последующих исследований. [11]
Блюменбах был назначен экстраординарным профессором медицины и инспектором музея естественной истории в Геттингене в 1776 году и ординарным профессором в 1778 году. [10] Его вклад вскоре начал обогащать страницы Medicinische Bibliothek , редактором которой он был с 1780 по 1794 год, различными работами по медицине, физиологии и анатомии. В физиологии он принадлежал к школе Альбрехта фон Галлера и имел привычку иллюстрировать свою теорию тщательным сравнением животных функций человека с функциями других животных. [11] После идентификации Жоржа Кювье Блюменбах дал шерстистому мамонту его первое научное название Elephas primigenius (первенец-слон) в 1799 году.
Его репутация значительно возросла после публикации его Institutiones Physiologicae (1787), сжатого, хорошо структурированного взгляда на функции животных, изложенного без обсуждения мелких анатомических деталей. Между первой публикацией и 1821 годом он выдержал множество изданий в Германии, где был общим учебником по науке физиологии . Он был переведен на английский язык в Америке Чарльзом Колдуэллом (Филадельфия, 1798), а в Лондоне Джоном Эллиотсоном (1807). [11]
Он был, возможно, еще более широко известен своим Handbuch der vergleichenden Anatomie («Справочник по сравнительной анатомии»), который выдержал множество немецких изданий с момента своего появления в 1805 по 1824 год. Он был переведен на английский язык в 1809 году хирургом Уильямом Лоуренсом , а затем снова, с улучшениями и дополнениями, Уильямом Коулсоном в 1827 году. Это руководство, хотя и более слабое, чем последующие работы Кювье, Каруса и других, и не сравнимое с такими поздними изложениями, как у Гегенбаура, долгое время ценилось за точность собственных наблюдений автора и его справедливую оценку трудов своих предшественников. [11] Хотя большую часть жизни Блюменбах провел в Геттингене, в 1789 году он посетил Швейцарию и дал любопытную медицинскую топографию этой страны в Bibliothek . Он был в Англии в 1788 и 1792 годах. Он был избран иностранным членом Лондонского королевского общества в 1793 году [12] и иностранным почетным членом Американской академии искусств и наук в 1794 году [13]. В 1798 году он был избран членом Американского философского общества . [14] Он стал корреспондентом, проживающим за границей, Королевского института Нидерландов в 1808 году. Это было изменено на ассоциированного члена в 1827 году. [15] Затем он был назначен секретарем Королевского общества наук в 1812 году, избран иностранным членом Королевской шведской академии наук в 1813 году, назначен врачом королевской семьи в Ганновере ( нем . Obermedizinalrat ) принцем - регентом в 1816 году, стал рыцарем-командором Гвельфского ордена в 1821 году и избран членом Французской академии наук в 1831 году. В ознаменование его докторского юбилея (1825) были учреждены передвижные стипендии для оказания помощи талантливым молодым врачам и натуралистам. Он вышел на пенсию в 1835 году. Блюменбах умер в 1840 году в Геттингене, где и похоронен на кладбище Альбани . [10] [11]
Блюменбах исследовал биоразнообразие людей, в основном, сравнивая анатомию черепа и цвет кожи. Его работа включала описание шестидесяти человеческих черепов , первоначально опубликованных в разделах как Decas craniorum (Геттинген, 1790–1828). Это была основополагающая работа для других ученых в области краниометрии . Он создал пятичастную систему наименований в 1795 году, чтобы описать то, что он назвал generis humani varietates quinae principes, species vero unica (пять основных разновидностей человечества, но один вид). По его мнению, людей можно разделить на разновидности (только в своей более поздней работе он принял термин «расы», который был введен другими), но он осознавал, что четкое разделение было сложным:
«Все национальные различия в форме и цвете человеческого тела [...] протекают столь незаметно, посредством стольких оттенков и переходов один в другой, что их невозможно разделить какими-либо иными, кроме весьма условных границ». [16]
Классификация Блюменбахом единого человеческого вида на пять разновидностей (позже названных « расами ») (1793/1795):
Блюменбах предположил, что все морфологические различия между разновидностями были вызваны климатом и образом жизни, и он подчеркнул, что различия в морфологии были настолько незначительными, постепенными и временно связанными, что было невозможно четко разделить эти разновидности. [16] Он также отметил, что цвет кожи не подходит для различения разновидностей. Хотя Блюменбах не предлагал никакой иерархии среди пяти разновидностей, он поместил кавказскую форму в центр своего описания как наиболее «примитивную» или «первобытную», из которой другие формы «выродились». Однако в 18 веке эти термины не имели негативных коннотаций, которыми они обладают сегодня. В то время «примитивный» или «первобытный» описывали предковую форму, в то время как «вырождение» понималось как процесс изменения, приводящий к адаптации разновидности к новой среде путем воздействия другого климата и диеты. [16] Следовательно, он утверждал, что физические характеристики, такие как цвет кожи, черепной профиль и т. д., зависят от географии, диеты и манер. Дальнейшие анатомические исследования привели его к выводу, что «отдельные африканцы отличаются от других африканцев так же, или даже больше, как и от европейцев» [16] .
Как и другие моногенисты, такие как Жорж-Луи Леклерк, граф де Бюффон , Блюменбах придерживался « дегенеративной гипотезы » расового происхождения. Блюменбах утверждал, что Адам и Ева были белыми жителями Азии, [18] и что другие расы произошли в результате дегенерации из-за факторов окружающей среды, таких как солнце и плохое питание. Таким образом, он утверждал, что негроидная пигментация возникла из-за воздействия тепла тропического солнца, в то время как холодный ветер вызвал желтовато-коричневый цвет эскимосов , а китайцы были светлокожими по сравнению с другими азиатскими расами, потому что они жили в основном в городах, защищенных от факторов окружающей среды. Он считал, что дегенерацию можно обратить вспять при надлежащем контроле окружающей среды и что все современные формы человека могут вернуться к изначальной кавказской расе. [19]
Более того, он пришел к выводу, что африканцы не уступают остальному человечеству «в отношении здоровых способностей к пониманию, превосходных природных талантов и умственных способностей»: [20]
«Наконец, я придерживаюсь мнения, что после всех этих многочисленных примеров негров, которых я собрал, нетрудно будет назвать целые известные провинции Европы, из которых вы не могли бы легко ожидать получить из рук таких хороших авторов, поэтов, философов и корреспондентов Парижской академии; и с другой стороны, нет ни одной так называемой дикой нации, известной под солнцем, которая так отличилась бы такими примерами совершенства и оригинальной способности к научной культуре и тем самым так тесно привязалась к самым цивилизованным нациям земли, как негры». [21]
Он не считал свою «дегенеративную гипотезу» расистской и резко критиковал Кристофа Майнерса , раннего практика научного расизма, а также Самуэля Томаса фон Зёммеринга , который на основании вскрытий пришел к выводу, что африканцы являются низшей расой. [22] Блюменбах написал еще три эссе, в которых утверждал, что небелые народы способны преуспеть в искусстве и науке в ответ на расистов своего времени. [23] В свое время Блюменбаха воспринимали как антирасиста, и он решительно выступал против практики рабства и веры в присущую дикость цветных рас. [24] Александр фон Гумбольдт писал о своих взглядах и взглядах Блюменбаха:
«В то время как мы поддерживаем единство человеческого вида, мы в то же время отвергаем удручающее предположение о высших и низших расах». [25]
Однако отдельные части его взглядов позднее использовались другими для поощрения научного расизма . [26] [16]
В своей диссертации Блюменбах упомянул название Simia troglodytes в связи с кратким описанием шимпанзе . Эта диссертация была напечатана и появилась в сентябре 1775 года, но только для внутреннего использования в Геттингенском университете, а не для предоставления публичной записи. Публичная печать его диссертации появилась в 1776 году. [27] Блюменбах знал, что Карл Линней уже установил название Homo troglodytes для плохо известного примата . В 1779 году он обсудил это линнеевское название и правильно заключил, что Линней имел дело с двумя видами, человеком и орангутаном , ни один из которых не был шимпанзе, и что, следовательно, название Homo troglodytes не может быть использовано. Блюменбах был одним из первых ученых, понявших идентичность различных видов приматов, которыми были (исключая людей) орангутаны и шимпанзе. ( Гориллы в то время не были известны европейцам). В Мнении 1368 Международная комиссия по зоологической номенклатуре (МКЗН) постановила в 1985 году, что следует следовать точке зрения Блюменбаха, и что его Simia troglodytes , опубликованный Блюменбахом в 1779 году, должен быть типовым видом рода Pan и, поскольку это было старейшее доступное название для шимпанзе, должен использоваться для этого вида. [28] Однако комиссия не знала, что Блюменбах уже упоминал это название в своей диссертации. Согласно правилам Кодекса МКЗН, научное название одного из самых известных африканских животных, в настоящее время известного как Pan troglodytes , должно содержать имя Блюменбаха в сочетании с датой 1776. [29]
Вскоре после этого Блюменбах написал руководство по естественной истории под названием Handbuch der Naturgeschichte ; 12 изданий и несколько переводов. Впервые оно было опубликовано в Геттингене И. К. Дитрихом в 1779/1780 году. Он также был одним из первых ученых, изучавших анатомию утконоса , присвоив этому животному научное название Ornithorhynchus paradoxus , не зная, что Джордж Шоу уже дал ему название Platypus anatinus . Однако, как уже было показано, Platypus использовался для научного названия рода жуков Ambrosia , поэтому было использовано научное название Блюменбаха для этого рода. [30]
Блюменбах внес большой вклад в научные дебаты второй половины XVIII века относительно эволюции и творения. Его центральный вклад состоял в концепции vis formativa или Bildungstrieb , врожденной силы внутри организма, которая побуждала его создавать, поддерживать и восстанавливать свою форму. [31]
Наука и философия Просвещения по сути придерживались статического взгляда на природу и человека, но жизненная природа продолжала нарушать этот взгляд, и вопрос жизни, создания жизни и ее разновидностей все больше привлекал внимание, и «начиная с 1740-х годов концепция жизненной силы вновь вышла на сцену генеративной деятельности... в природе должна быть некая «производительная сила», которая позволяла неорганизованному материалу генерировать новые живые формы». [32]
Жорж-Луи Леклерк, граф де Бюффон написал влиятельную работу в 1749 году « Естественная история» , которая возродила интерес к живой природе. Бюффон считал, что существуют определенные проникающие силы, которые организуют органические частицы, составляющие живой организм. Эразм Дарвин перевел идею Бюффона об органических частицах в «молекулы с формообразующими склонностями», а в Германии идея Бюффона о внутреннем порядке, moule interieur, возникающем из действия проникающих сил, была переведена на немецкий язык как Kraft (сила). [32]
Немецкий термин для обозначения жизненной силы или жизненной силы, Lebenskraft , в отличие от химических или физических сил, впервые появился в работе Медикуса «Lebenskraft» (1774). [32] Теперь ученые были вынуждены рассматривать скрытые и таинственные силы живой материи, которые сопротивлялись физическим законам — например, теплокровные животные, поддерживающие постоянную температуру, несмотря на меняющиеся внешние температуры.
В 1759 году Каспар Фридрих Вольф , немецкий эмбриолог, предоставил доказательства древней идеи эпигенеза, то есть преформированной жизни, то есть цыпленка из несформированной субстанции, и его спор с Альбрехтом фон Галлером вывел вопрос о жизни на передний план естествознания и философии. Вольф определил «сущностную силу» ( essentliche Kraft , или vis essentialis ), которая позволяла структуре быть результатом силы, «той самой силы, посредством которой в растительном теле осуществляются все те вещи, которые мы описываем как жизнь». [32]
В то время как Вольф не беспокоился о том, чтобы дать название этой жизненно важной организующей, воспроизводящей силе, в 1780 году Блюменбах выдвинул идею о формирующем движении ( nisus formativus или Bildungstrieb ), ответственном за биологическое «зачатие, питание и воспроизводство», а также за саморазвитие и самосовершенствование на культурном уровне. [33]
Блюменбах считал, что все живые организмы «от человека до личинок и от кедра до обычной плесени или мукора» обладают присущим им «усилием или тенденцией, которая, пока продолжается жизнь, является активной и действенной; в первую очередь, чтобы достичь определенной формы вида, затем сохранить ее целостной, и, когда она нарушается, насколько это возможно, восстановить ее». Эта сила жизненной силы «не относится ни к каким качествам, кроме физических, химических или механических». [32]
Блюменбах сравнивал неопределенность относительно происхождения и конечной природы формирующего влечения с аналогичной неопределенностью относительно гравитационного притяжения: «точно так же, как мы используем название притяжения или тяжести для обозначения определенных сил, причины которых, однако, все еще остаются скрытыми, как говорится, в киммерийской темноте, формирующая сила (nisus formativus) может объяснить возникновение животных» [32] .
В то же время, соответствуя центральной идее науки и медицины динамической полярности, это была также физиологическая функциональная идентичность того, что теоретики общества или разума называли «стремлением». Bildungstrieb Блюменбаха быстро вошла в эволюционное теоретизирование десятилетия после его формулировки и в мышление немецких натурфилософов . [ 34]
Один из современников Блюменбаха, Самуэль Ганеман , взялся за детальное изучение того, как эта генеративная, репродуктивная и творческая сила, которую он называл Erzeugungskraft Lebenskraft жизненной силы организма, может подвергаться отрицательному воздействию со стороны неблагоприятных факторов, вызывая болезни.
Некоторые современные авторы утверждают, что Кант опирался на биологическую концепцию формирующей силы Блюменбаха при разработке своей идеи органической цели. [32] [35] Кант написал Блюменбаху в 1790 году, чтобы похвалить его концепцию формирующей силы ( Bildungstrieb ). Однако, в то время как Кант имел в виду эвристическую концепцию, чтобы объяснить механические причины, Блюменбах задумал причину, полностью находящуюся в природе. Из этого он утверждал, что Bildungstrieb была центральной для создания новых видов. Хотя Блюменбах не оставил явных указаний на источники для своей теории биологической революции, его идеи гармонируют с идеями Шарля Бонне и особенно с идеями его современника Иоганна Готфрида Гердера (1744–1803), и именно Гердер был под влиянием Блюменбаха. Блюменбах продолжил совершенствовать эту концепцию в своем труде «О формообразующем влечении и процессе порождения» (1787) и во втором издании (1788) «Справочника по естествознанию» : «это собственная сила ( eigentliche Kraft ), чье неоспоримое существование и обширные эффекты очевидны во всей природе и открываются опытом». [36] Он объединил их во втором издании « О воспитании» .
Блюменбах изначально был сторонником взглядов Галлера, в отличие от взглядов Вольфа, что основные элементы эмбриона уже находятся в яйце, позже он встал на сторону Вольфа. Блюменбах предоставил доказательства реального существования этой формирующей силы, чтобы отличить ее от других, чисто номинальных терминов.
Способ, которым воспитание отличалось от других подобных сил, возможно, заключался в его всеобъемлющем архитектоническом характере: оно направляло формирование анатомических структур и операции физиологических процессов организма таким образом, чтобы различные части появлялись и функционировали интерактивно для достижения целей вида. [36]
Блюменбах считался современниками ведущей фигурой немецкой науки. Кант и Фридрих Шеллинг называли его «одним из самых глубоких биологических теоретиков современной эпохи». [37] По словам историка науки Питера Уотсона, «примерно половина немецких биологов начала девятнадцатого века учились у него или вдохновлялись им: Александр фон Гумбольдт, Карл Фридрих Кильмейер , Готфрид Рейнхольд Тревиранус , Генрих Фридрих Линк , Иоганн Фридрих Меккель , Иоганнес Иллигер и Рудольф Вагнер ». [38]
