Адам Филипп, граф де Кюстин (4 февраля 1740 – 28 августа 1793) был французским генералом. Будучи молодым офицером французской королевской армии , он служил в Семилетней войне . В американской войне за независимость он присоединился к Expédition Particulière (Специальной экспедиции) Рошамбо , поддерживая американских колонистов. После успешной кампании в Вирджинии и битвы при Йорктауне он вернулся во Францию и воссоединился со своим подразделением в королевской армии.
Когда началась Французская революция, он был избран в Генеральные штаты и служил в последующем Национальном учредительном собрании в качестве представителя от Меца . Он поддержал некоторые из августовских указов , но также поддерживал, в целом, королевские прерогативы и права французских эмигрантов . После роспуска собрания в 1791 году он вернулся в армию в качестве генерал-лейтенанта и в следующем году сменил Николя Люкнера на посту главнокомандующего армией Вогезов . В 1792 году он успешно провел кампании в регионах Среднего и Верхнего Рейна , взяв Шпейер и Майнц и прорвав линии Виссембурга. После очевидной измены Шарля Франсуа Дюмурье Комитет общественного спасения провел расследование в отношении Кюстина, но энергичная защита, организованная Максимилианом Робеспьером, привела к его оправданию.
Вернувшись к активному командованию, он обнаружил, что армия потеряла большую часть своего офицерского корпуса и опытных солдат, и в 1793 году, после серии неудач весной, французы потеряли контроль над большей частью территории, которую они приобрели годом ранее. Получив приказ принять командование армией Севера , Кюстин стремился сначала укрепить французский контроль над важными переправами через Рейн у Майнца. Однако, когда он не смог освободить осажденную крепость Конде в следующем году, он был отозван в Париж. После того, как Конде, Майнц и Шпейер были потеряны, он был арестован. Он был привлечен к ответственности в длительном судебном процессе перед Революционным трибуналом Комитета общественной безопасности Антуаном Квентином Фукье-Тенвилем , а Жак Эбер продолжал нападать на Кюстина через свою публикацию Le Père Duchesne . 27 августа большинством голосов Трибунала Кюстин был признан виновным в государственной измене и на следующий день казнен на гильотине .
Его сын был также казнен несколько месяцев спустя, а его невестка Дельфина де Кюстин несколько месяцев страдала в тюрьме, прежде чем ее освободили летом 1794 года. Ей удалось вернуть часть семейного имущества и эмигрировать в Германию, а затем в Швейцарию, со своим сыном, Астольфом-Луи-Леонором , который стал известным писателем-путешественником. Судьба семьи является репрезентативной для судеб многих представителей мелкой аристократии во Франции, особенно тех, кто состоял в военном и дипломатическом корпусе, чью репутацию монтаньяры запятнали в эпоху террора .
Кюстин начал свою карьеру в возрасте восьми лет, в 1748 году, в конце войны за австрийское наследство в Германии под руководством маршала Саксен-Германского , который продолжил его опеку в мирное время. Во время Семилетней войны (1756–63) Кюстин служил во французской армии в немецких государствах; в 1758 году он был капитаном драгун в полку Шомберга. [1] Воюя с пруссаками, Кюстин научился восхищаться их современной военной организацией, которая позже повлияла на его собственный военный стиль. [2]
К концу Семилетней войны Кюстин стал лагерным мастером . Герцог де Шуазель признал его талант и создал для него полк драгун, но Кюстин обменял его на полк пехоты, который направлялся в Америку, где он мог продолжить военные действия, приобрести дополнительный опыт и получить повышение. [3] Его полк, Regiment de Saintonge (1322 солдата и офицера), отправился в Тринадцать колоний в апреле 1780 года из Бреста . Там он с отличием служил против англичан [4] в качестве полковника в экспедиционном корпусе графа Рошамбо в Войне за независимость Америки . Полк участвовал в Виргинской кампании 1781 года и получил выдающиеся благодарности за действия в битве при Йорктауне ; Кюстин получил индивидуальное признание заслуг и бревет от правительства Соединенных Штатов. [5] В отчетах Рушамбо хвалили его честность, рвение, храбрость и таланты. [3]
Кюстин командовал французскими войсками, которые открыли первую параллель в Йорктауне 8 октября 1781 года. [6] Во время других операций в Йорктауне он выступал в качестве заместителя командира Клода-Анны де Рувруа де Сен-Симона. [7] [8] По крайней мере один офицер был плохого мнения о Кюстине. В 7:00 вечера в ночь с 14 на 15 октября французские и американские колонны успешно штурмовали два британских редута в обороне Йорктауна. Была проведена отвлекающая атака на редут фузилеров на противоположном конце линии, в которой французы понесли 16 потерь. Один из помощников Рошамбо, барон Людвиг фон Клозен, писал, что Кюстин провалил это задание, совершив ложную атаку после того, как были захвачены другие редуты. Помощник слышал, что Кюстин опоздал, потому что выпил слишком много алкоголя, и поверил слухам, потому что видел Кюстина пьяным. Клоузен утверждал, что Кюстин подвергся 24-часовому аресту за свою ошибку. [9]
После капитуляции англичан полк Сентонж зимовал в Уильямсбурге, Вирджиния , и отправился на Антильские острова в декабре 1782 года вместе с остальной частью экспедиционного корпуса. По возвращении во Францию Кюстин был назначен бригадным генералом и губернатором Тулона . [ 10 ] Он также возобновил исполнение обязанностей владельца драгунского полка де Руэрг. [5]
В 1789 году бальяж (бейливик) Меца избрал Кюстина в Генеральные штаты ; после своего избрания он отказался от военной комиссии, посчитав, что его обязанности в национальном собрании требуют его полного внимания. [10] В июле 1789 года, когда Французская революция набирала обороты, он остался в Национальном учредительном собрании. Там он поддержал создание конституции, поддерживающей принципы представительного правления, и часто голосовал вместе с таким либеральным (конституционным) дворянством, как маркиз де Лафайет . Хотя он поддерживал отмену некоторых сеньориальных прав, он решительно защищал королевские прерогативы и права дворянства, бежавшего во время Великого страха , особенно их права собственности. Он оказал ограниченную поддержку девятнадцати указам , отменявшим законы об охоте, сеньориальные суды, куплю-продажу должностей в магистратуре, денежные иммунитеты, фаворитизм в налогообложении, излишки денег, первые плоды, множественность и незаслуженные пенсии. [11]
С роспуском Законодательного собрания в октябре 1791 года Кюстин был назначен генерал-лейтенантом Армии Вогезов, как называлась армия добровольцев. Несмотря на строгую дисциплину, он был популярен среди солдат, среди которых он был известен как « генерал усы ». [4] В следующем году он был назначен главнокомандующим армией, заменив Николаса Люкнера ; в следующей кампании он взял Шпейер , Вормс , Майнц и Франкфурт в сентябре и октябре 1792 года. [4]
В Рейнской области Кюстин продолжил революцию провозглашением и обложил высокими налогами дворянство и духовенство . Зимой прусская армия заставила его покинуть Франкфурт, снова пересечь Рейн и отступить к Ландау . Это произошло во время предательского сотрудничества Шарля Франсуа Дюмурье с австрийцами. Вызванный в Париж для отчета, Кюстин был обвинен в измене, но его умело защитил Робеспьер , французский революционер и юрист, который объявил Кюстина честным человеком, который оказал своей стране хорошую службу. Благодаря защите Робеспьера он был оправдан по всем обвинениям и позже получил командование армией Севера . [10]
В начале мая 1793 года Кюстин разработал план отсечения части коалиционных сил, которая отважилась уйти слишком далеко от основных сил в Майнце. Однако, поскольку он собирался принять командование армией Севера, он делегировал часть ответственности за этот план Жану Николя Ушару (еще одному злополучному генералу, обреченному на гильотину), поручив ему атаковать Лимбург с армией Мозеля . Гарнизон в Ландау должен был сделать несколько ложных вылазок, чтобы отвлечь прусские войска. Кюстин также создал и распространил ложный отчет о том, что прибыла кавалерия армии Мозеля, и что они также были усилены частью артиллерии из Страсбурга . Генерал Жан-Батист Мишель Фери, командовавший 40 батальонами, должен был броситься на пруссаков, пока не услышит, что началось главное сражение у Рейнцаберна . Кюстин ушел со своими войсками вечером; Несколько задержек не позволили ему прибыть до пяти утра, но Шарль Гиацинт Леклерк де Ландремон тем временем вступил в бой с австрийской армией и не дал им продвинуться, пока не прибыл Кюстин и не атаковал австрийский пост двумя дивизиями драгун. К сожалению, батальон французов принял драгун Кюстина за противника и открыл по ним огонь с большой точностью. Любая попытка сплотить батальон была встречена дополнительными выстрелами. Командир, который, по-видимому, не контролировал свои войска, был осужден как представителями, так и своими войсками и был арестован, но застрелился. [ необходимо разъяснение ] Кюстин был возмущен этим делом: «Этот день, который должен был быть таким памятным, закончился захватом одной пушки и очень большого количества пленных». [12] Кюстин был отозван в Париж 15 июля. [13]
По прибытии в Париж Кюстин проявил свое обычное хладнокровие, которое, казалось, раздражало его политических врагов. Он снял отдельные комнаты в меблированной гостинице и снял комнату для своего секретаря. Он навестил своего сына и невестку и продолжил свой обычный парижский светский календарь: он появлялся во всех общественных местах, в Пале-Рояле и театре, и был принят шумными овациями и криками Vive Custine! Комитет общественного спасения приказал полицейскому сопровождать его повсюду. 22 июля он был арестован и заключен в Люксембург. 23 июля пришло известие о капитуляции Майнца ; 28 июля пришло известие о потере Валансьена . 28 июля его перевели в Консьержери, а его комнаты, комнаты его секретаря и комнаты его сына были опечатаны в ожидании обыска. [13]
После трех недель поисков и допросов государственный обвинитель Антуан Квентин Фукье-Тенвиль составил обвинительное заключение: преступление Кюстина, по словам представителей в миссии, заключалось в халатности, в том, что он позволил союзникам захватить Конде и Валансьен, а также в потере Майнца, города, который Кюстин покинул, когда оккупация стала невыносимой. Во время суда Эбер продолжал нападать на Кюстина через свою газету, печально известную Père Duchene . [14]
На этот раз Робеспьер не защищал Кюстина. Прекрасная невестка Кюстина ежедневно приходила в здание суда, чтобы посидеть у его ног; в конце концов, прокуроры обвинили судей в том, что они откладывали вынесение вердикта, чтобы иметь возможность продолжать смотреть на нее. Революционный трибунал признал его виновным в измене, и на следующий день, 28 августа 1793 года, он был казнен на гильотине. [15]
Лидерство и характер Кюстина, хотя и были подвергнуты сомнению Трибуналом, оказались в основе своей здравыми на поле боя. Будучи поклонником прусского стиля муштры и дисциплины, он был строгим сторонником дисциплины, но его солдаты на самом деле любили его и чувствовали вдохновение от него. Кюстин любил произносить речи и, как сообщается, знал имена своих солдат. Он навещал людей в госпитале, демонстрировал прямолинейное хорошее чувство юмора и был мастером остроумных ответов. Его остроумие цитировалось на протяжении всего его командования. [16] Однако он не терпел беспорядка или неподчинения; столкнувшись с отрядом добровольцев в 1792 году, которые хвастались, что собираются научить армию правильному шагу (сделать ее республиканской), он приказал своей кавалерии окружить и разоружить их. [17]
Кюстин также распознавал и набирал талантливых офицеров. При капитуляции гарнизона в Майнце он предложил командующему Майнца Рудольфу Эйкемейеру звание полковника для службы во французской армии. [18] К 1793 году Эйкемейер был повышен до бригадного генерала; он участвовал в кампаниях на Верхнем Рейне и Рейнской кампании 1796 года . [19] Во время этой кампании он также приобрёл услуги молодого офицера Лорана Гувиона, позже известного как Лоран де Гувион Сен-Сир . [20] По словам Антуана Мари Шамана , он приобрёл услуги Сен-Сира необычным способом, что свидетельствует о темпераменте и личности Кюстина. В перерыве в бою Гувион делал зарисовки сельской местности, включая позиции противника около Экхайма, в окрестностях Майнца, когда Кюстин увидел его издалека. Не одобряя его занятия, Кюстин подскакал к нему, вырвал бумагу из его рук и сердито спросил, что он делает. Заметив, что рисунок Гувиона очень точно соответствует позициям, он назначил молодого офицера в свой штаб. [21]
Один из офицеров штаба Кюстина, Симон Франсуа Гей де Вернон, писал, что он заботился о благополучии своих солдат, был хорошим администратором, щедрым на собственные деньги, привык управлять солдатами, мог понимать вещи с первого взгляда, трезвым и деятельным. Кюстин ценил мудрые советы умных офицеров и выражал им свою благодарность. [22] Помимо Сен-Сира, Кюстин назначил в свой штаб Луи Дезе и Жана-Батиста Клебера . [23] Его огромное тщеславие, его вера в то, что его планы настолько прекрасны, что он не видит их недостатков, и его дурная привычка обвинять и поносить других генералов были величайшими недостатками Кюстина. [22] Когда Ушар был назначен командовать двумя армиями, Кюстин точно написал: «Управление двумя армиями находится за пределами сил Ушара...» Письмо было опубликовано и задело чувства человека, который верно служил Кюстину. [24] Кюстин неразумно ввязался в ссору с генералом Пьером Жозефом Ферье дю Шастеле, который был в дружеских отношениях с военным министром Жаном Батистом Ноэлем Бушотом . [25] Он также осудил своих коллег-командующих армией Пьера де Рюэля, маркиза де Бернонвиля [26] и Франсуа Кристофа де Келлермана . [27]
Родившийся в Меце 4 февраля 1740 года, Кюстин был сыном Филиппа-Франсуа-Жозефа, графа де Кюстина, [28] и Анны-Маргариты Маген, дочери Франсуа, графа д'Русси и Маргариты де Вальтер. [29] Его отец, десятый граф, погиб в битве при Росбахе в 1757 году, став одним из шести французских генералов, убитых в сражении. [30] Другие титулы Кюстина включали титулы синьора Германского и де Сарека, а после 1770 года он стал также сеньором Нидервиллера , поместья, которое он купил. [31] Он женился на Аделаиде-Селесте Луизе Ганья де Лонни. [32] В 1790 году дочь Кюстина, Аделаида-Анн-Филипп, вышла замуж за Анри Эврара, маркиза де Дре-Брезе , [33] церемониймейстера Людовика XVI. Она и ее муж провели большую часть начала 1790-х годов в качестве беженцев в Британии, хотя он несколько раз возвращался во Францию, чтобы посетить свои поместья; [34] он был в конечном итоге утвержден как пэр Франции, [31] возобновил свою дореволюционную должность церемониймейстера, на этот раз для Людовика XVIII , и был удостоен военного звания. [35]
.png/1280px-Delphine_Sabran,_Madame_de_Custine_(1770-1826).png)
Сын Кюстина, Рено-Луи-Филипп-Франсуа (р. в Париже в 1768 году и умер 3 января 1794 года), также называемый Арманом, был капитаном одного из полков Рейнской армии. В молодости он много путешествовал и долго изучал военное искусство в Берлине. Граф де Мирабо , всегда политик, предсказал, что молодой Кюстин станет уважаемым дипломатом. К 1792 году Арман был адъютантом Николаса Люкнера; после увольнения Люкнера он в 1792 году поступил на кратковременную посольскую службу в Берлин в качестве поверенного в делах и в конечном итоге, когда дипломатические отношения между Францией и остальной Европой стали напряженными, он стал заложником безопасного возвращения прусских и австрийских дипломатов в Париж. [37] Его покойная мать оставила ему капитал в размере 700 000 ливров , что сделало его богатым молодым человеком; предполагалось, что его отец также оставит ему соответствующую сумму после его женитьбы, а также семейные поместья в Нидервиллере , включавшие шесть ферм. [38]
Кюстин, как аристократический генерал, и его сын, подающий надежды дипломат, казались естественными объектами подозрений. В 1792 году, проведя часть года в Берлине, младший Кюстин оказался под подозрением, несмотря на его осторожное и осмотрительное поведение в Берлине: он приложил все усилия, чтобы убедиться, что он документирует и сообщает о любых контактах с пруссаками, и что все отчеты о его разговорах тщательно и конкретно аннотируются. Он написал своей теще, что чудом он не был в списке тех, кого следует арестовать, и избежал резни в сентябре 1792 года в тюрьме де л'Аббатство . Он сообщил, что опасается писать своей жене небезопасной почтой. Он томился в Париже всю зиму, но в конце концов получил должность в командовании своего отца в Рейнской армии, присоединившись к этой армии во Франкфурте. Однако к августу 1793 года, после ареста отца, молодой Кюстин оказался вне закона , то есть в списке подозреваемых роялистов. [39] Сентябрьский закон о подозреваемых ускорил суд над сыном. Главным доказательством против него, казалось, было письмо, которое он написал отцу прошлой весной, предлагая ему уйти из армии, и это, а также другие письма — настоящие и поддельные — гарантировали его осуждение. Он был осужден и гильотинирован днем позже. [40] У него остался маленький сын, Астольф-Луи-Леонор, маркиз де Кюстин (18 марта 1790 — 25 сентября 1857).
В 1770 году Кюстин приобрел недвижимость в регионе Нидервиллер , включавшую фаянсовую фабрику. Фабрика была основана в 1735 году, но имела ограниченную прибыльность. Различные трудности, включая пожар, уничтоживший производственное здание, и ограничение на производство мягкого фарфора , отпугнули первоначальных инвесторов. Когда Кюстин приобрел недвижимость в 1770 году, это была сложная инвестиция. В течение следующих восьми лет он столкнулся со значительными финансовыми проблемами и в 1778 году задумался о банкротстве. Впоследствии он вступил в бизнес с Франсуа-Анри Ленфреем, и фабрика начала производить фаянс в английском стиле столовой посуды. Ленфреем также модернизировал производственный процесс, выпустив кайлутаж , который сочетал методы производства фаянса с новым процессом, при котором дробленый известняк смешивался с глиной. [41] Казнь Кюстина привела к временному закрытию завода, когда режим конфисковал его имущество; рабочие, уволенные в срочном порядке, отправились в Париж, чтобы найти работу, и несколько человек подписали петицию о ее освобождении. [42] Продолжающаяся война с коалицией сократила число сотрудников до 15; однако фабрика выжила и пережила возрождение в середине девятнадцатого века. [43] Кюстин подарил Джорджу Вашингтону набор этой посуды в 1782 году . [44]
{{cite book}}: CS1 maint: другие ( ссылка )