Михаил Васильевич Посохин ( 30 ноября 1910 — 22 января 1989) — советский, российский архитектор и педагог. Народный архитектор СССР (1970). Лауреат Ленинской премии (1962), Государственной премии СССР (1980) и Сталинской премии второй степени (1949). Известен как главный архитектор Москвы (1960—1980). [ 1] Среди его основных завершённых проектов — высотный жилой дом на Кудринской площади и застройка Нового Арбата в Москве. [2] Член Союза архитекторов СССР. Действительный член Академии художеств СССР (1979), член Президиума, академик-секретарь Отделения архитектуры и монументального искусства Академии художеств СССР (1979). Член-корреспондент Академии архитектуры СССР (1950–1955), Академии строительства и архитектуры (1956–1963).
Родился 30 ноября (13 декабря) 1910 года в Томске . Родители — Василий Михайлович и Мария Александровна — принадлежали к образованным мещанам. Отец работал в типографии, мать — в библиотеке.
Окончив в 1927 году среднюю школу, он поступил студентом Сибирского технологического института, одновременно посещал творческую студию художника Вадима Мизерова и работал учеником художника-декоратора в Томском драматическом театре. [3]
Вскоре он переехал в Кузнецк-Сибирский и начал работать на строительстве Кузнецкого металлургического комбината. [2] Затем поступил в Учебный комбинат Кузнецкстроя и в 1931 году получил диплом инженера-строителя. Перешел в проектный отдел института, где принял участие в создании «социалистического города». [4]
В 1935 году он переехал в Москву, чтобы поступить в Московский архитектурный институт в мастерскую Алексея Щусева , и окончил вуз экстерном за три года. [2] Во время учёбы он познакомился с молодым архитектором Ашотом Мндоянцем, который стал его другом и коллегой на долгие годы. По воспоминаниям Михаила Посохина, даже спустя много лет после знакомства два архитектора «целыми днями работали в мастерской, потом вместе шли с работы домой, продолжая по пути обсуждать новые идеи, чаще всего они заходили к нам, ужинали, пили чай, а затем на освободившемся столе, а часто раскладывали кальку и бумагу на полу и продолжали работать, искать, обсуждать, зарисовывать». [5] В конце 1930-х годов их первые совместные проекты были представлены на конкурсах в аэровокзале в Москве и театре в Комсомольске-на-Амуре. [4]
После начала войны он был распределен в инженерно-разведывательную роту отряда Гражданской обороны , которая занималась возведением маскировочных сооружений и оперативным восстановлением разрушенных зданий. [1] Однако уже в 1943 году молодого архитектора привлек к сотрудничеству Дмитрий Чечулин , который в то время руководил реконструкцией здания Моссовета на улице Горького . В это же время Посохину и Мндоянцу поручили реконструкцию здания бывшего Александровского училища на улице Фрунзе , в котором должен был разместиться Генеральный штаб Красной Армии. Работа над первым самостоятельным проектом была завершена в 1946 году. Здание получило типичные черты нового сталинского ампира. [4]
В 1946 году он возглавил одну из проектных мастерских Моссовета . [ 4] Спустя два года он и Мндоянц выиграли конкурс на создание сталинской высотки — 24-этажного жилого небоскреба на площади Восстания. Фасады здания украшали элементы, характерные для сталинского ампира: скульптурные группы, колоннады, пилястры и венчающий здание шпиль. В жилом доме было использовано множество новаторских решений, что было необычно по советским меркам. На нижних этажах располагались двухзальный кинотеатр «Пламя», прачечная и крупнейший в СССР продуктовый магазин «Гастроном». Также в здании имелась подземная парковка на 134 машины. [6] Уникальное здание получило индивидуальную планировку, дорогую отделку и оборудование. В частности, в доме построили 28 четырехкомнатных квартир. Во всех квартирах кухни были оборудованы холодильниками, встроенной мебелью, мойками с измельчителем для уничтожения крупных отходов, а также был обеспечен доступ к мусоропроводу. [7]
О работе над этим зданием Посохин писал в своих мемуарах «Дороги жизни». Среди прочего он отмечал тот факт, что архитекторам категорически запрещалось пользоваться зарубежными журналами во избежание копирования приемов западных мастеров. [8] В 1949 году за выполненный проект архитектор был удостоен Сталинской премии второй степени. [9]
Его интересовало не только создание выдающихся сооружений — он был одним из первых архитекторов в СССР, разработавших и воплотивших в жизнь проекты крупнопанельных домов . В своей книге, изданной в 1953 году, он подробно изложил новые принципы жилищного строительства. Он подчеркивал, что для быстрого возведения новых жилых районов на окраинах столицы «необходима всеобщая индустриализация... на основе типизации и широкого использования конструкций, архитектурных деталей, элементов санитарно-технического и инженерного оборудования заводского изготовления». Мастер считал, что проектировать новые каркасные дома необходимо с учетом будущего размещения на первых этажах магазинов, детских учебных заведений и зрелищных организаций. Строителям следует также подумать об отделке задних фасадов и организации дворового пространства. [10]
Свою задумку он сумел реализовать при строительстве четырехэтажных домов на Хорошевском шоссе. Работы на объекте начались в 1948 году. Это был первый в советской истории опыт комплексной застройки жилого района панельно-каркасными домами. Следующим построенным комплексом стали десятиэтажные дома на улице Куусинена, проект которых был предложен еще в 1953 году. [11] Принципы строительства жилых домов, которые продвигал архитектор, были близки взглядам Никиты Хрущева. Благодаря этому он избежал обвинений в «украшательстве», которые руководство КПСС выдвигало против советских архитекторов в середине 1950-х годов. [4]
В середине 1950-х годов по его проекту был перестроен главный фасад московского Эрмитажного театра. Здание в стиле модерн получило принципиально новый облик в стиле сталинского ампира . К небольшому зданию, ранее практически лишенному выразительных декоративных элементов, были пристроены два флигеля, соединенные колоннадой. [12]
7 сентября 1953 года было опубликовано постановление ЦК КПСС и Совета Министров СССР «О строительстве Пантеона», куда планировалось перенести останки захороненных в Некрополе у Кремлёвской стены и в Мавзолее В. И. Ленина . К участию в закрытом конкурсе были допущены 10 крупнейших архитекторов СССР, в том числе и Посохин. Представленные проекты были опубликованы в сентябре следующего года в журнале «Архитектура СССР». В качестве отправной точки все конкурсанты выбрали античный храм с колоннадой (в проекте Посохина — двухъярусный), что соответствовало принципам «сталинского ампира ». Однако уже 1 ноября 1954 года Никита Хрущёв начал борьбу с «украшательством», исключавшим возможность развития помпезной сталинской архитектуры вообще и проекта Пантеона в частности. [13]
Во второй половине 1950-х годов был проведён закрытый конкурс на проект Дворца Советов . [3] Хотя архитектор не входил в число участников, ему удалось построить Кремлёвский Дворец съездов — самое выдающееся здание 1960-х годов. В своём проекте он использовал мотивы, предложенные Александром Власовым и Иваном Жолтовским для Дворца Советов . [3] Центральное ядро здания составляли Зал заседаний и Банкетный зал, рассчитанные на 6000 и 4500 человек соответственно. Эти помещения с трёх сторон окружены сообщающимися пространствами фойе и коридоров. [14] Похожую планировку помещений он реализовал в проекте кинотеатра «Октябрь», который создавался в комплексной застройке проспекта Калинина . [15]
Строительство минималистского Дворца съездов с идеей раскрытия внутреннего пространства наружу послужило отражением новой архитектуры хрущевской оттепели . Для возведения огромного здания пришлось разрушить часть исторической застройки Кремля . Архитектор и его коллеги пытались гармонично вписать огромный параллелепипед в существующий архитектурный ансамбль . Для этого пришлось углубить нижний уровень зала и вестибюля на 15 м. [16] Здание было введено в эксплуатацию уже в 1961 году, а год спустя за реализацию проекта ему была присуждена Ленинская премия. [11]
В 1960 году Михаил Посохин возглавил Архитектурно-планировочное управление Москвы. За время его пребывания на этом посту радикально изменился архитектурный облик столицы. Первым крупным строительным проектом, инициированным им, стал новый проспект Калинина. После завершения работ в 1962 году магистраль стала олицетворением идей советского правительства по развитию отечественной архитектуры . [17]
Первоначальный план включал в себя множество новаторских решений. Шоссе должно было пройти под поверхностью земли, а над ним проложить многочисленные пешеходные мосты. 26-этажные высотные дома на южной части проспекта представляли собой одну огромную коммуну, соединенную общим двухэтажным стилобатом, в котором предполагалось создать развлекательные заведения. По первоначальному плану эти дома были рассчитаны исключительно на малогабаритные квартиры для молодых семей. В ходе реализации плана в проект вносились многочисленные изменения. По просьбе Никиты Хрущева было проложено регулярное дорожное покрытие, из-за чего комплексы северной и южной частей проспекта оказались отдельными. В 1964 году с приходом к власти нового правительства в южных корпусах вместо квартир были созданы офисы. [17]
В начале 1970-х годов в книге «Город для человека» архитектор писал:
Город без свободных пространств — это лабиринт, угнетающий человека. Необходимо ритмичное чередование закрытых и открытых пространств, сочетание узких и широких улиц, больших и малых площадей, бульваров и парков... Визуальное восприятие плана города, понимание его пространственной структуры дают человеку возможность глубже постичь красоту и гармонию города.
. [18]
Новый проспект стал важной вехой в развитии типового строительства как наглядный пример выразительного эффекта чередования высотных и малоэтажных зданий. Однако целостное восприятие комплекса возможно только при движении на автомобиле. Для пешехода ритмическая композиция выглядит слишком укрупненной и однообразной. [19] Хотя строительство проспекта Калинина было частью преобразования Москвы из старого города в современный мегаполис, разрушение старинных зданий и возведение высотных зданий в историческом центре вызвало критику со стороны культурной общественности. [4]
Следующей его значимой работой стал комплекс зданий СЭВ. Главное здание высотой в 31 этаж получило оригинальную форму в виде двух изогнутых пластин, соединенных прямоугольным объемом. Подобный прием логично развивал идеи застройки Нового Арбата. [20] В данном случае плавная кривая разбавляла монотонность коридоров и обеспечивала зрителю снаружи комфортное бликование стеклянной поверхности. [21]
В 1960-х годах Посохин совместно с архитектором Николаем Улласом возглавил работу над генеральным планом развития Москвы. Предполагалось, что он станет образцом для развития всех советских городов начала XXI века. В 1971 году документ был утверждён и опубликован. Авторы указали достаточно жёсткие внешние границы Москвы. Расширение города предполагалось ограничить лесопарковой зоной. При этом планировалось создать сеть городов-спутников в радиусе 100 км от столицы. Согласно проекту, радиально-кольцевая система дорог столицы сохранялась, но дополнялась прямоугольной системой скоростных автомагистралей. [22] Четыре из них ( Ховрино — Борисово, Тёплый Стан — Владычино , Очаково — Мытищи и Татарово — Бирюлёво) должны были проходить в 5 км от центра и в перспективе выходить за пределы МКАД в качестве съездов на пригородные магистрали. Для создания такой цепочки дорог пришлось построить множество тоннелей и путепроводов. Эта часть проекта осталась нереализованной. [23]
Для обеспечения жизнеспособности столицы требовалась новая полицентрическая структура, где исторический центр был бы основной зоной, а семь новых располагались бы на периферии. Промышленные предприятия следовало вынести за пределы города или модернизировать производственные мощности. Реализация генерального плана оказалась невыполнимой в условиях советской экономической системы . В одном из пунктов говорилось, что к 2000 году население Москвы увеличится до 8 млн человек. Исходя из этого, можно было вкладывать больше сил и средств в строительство общественных зданий и развитие транспортной инфраструктуры . Советские чиновники, напротив, стремились увеличить объемы жилой застройки, что спровоцировало быстрый рост населения, и рубеж в 8 млн человек был достигнут уже в 1980 году. При этом не был обеспечен должный уровень организации городской среды. Основная идея плана — создание полицентрического города — также осталась нереализованной, а строительство Третьего транспортного кольца и ввод в эксплуатацию новых линий метрополитена затянулись на долгие годы. [24]
В середине 1960-х годов архитектор возглавил реконструкцию Суздаля [25] , а в начале 1970-х годов инициировал поквартальное обследование исторической застройки Москвы. В результате был издан многотомный сборник «Памятники архитектуры Москвы» [4] и реконструирована первая в России пешеходная зона — улица Арбат [25] .
В начале 1970-х годов под его руководством началось строительство нового экспериментального района Чертаново . Создатели стремились достичь нескольких целей. Во-первых, уйти от однообразия застройки, которое было следствием промышленного производства стеновых панелей. Для этого возводились дома сложной конфигурации и переменной этажности. [26] В микрорайоне были устроены подземные парковки и транспортные сети, частично изолировавшие проезжие части от пешеходных зон. Каждый дом образовывал небольшое замкнутое дворовое пространство. [27]
При создании Северного Чертаново впервые в Советском Союзе при создании жилых домов из типовых конструкций был использован широкий шаг несущих стен — 7,2 м. Это дало возможность использовать свободную планировку: при вариации комнат от 1 до 5 новоселы могли выбрать 40 вариантов квартир, в том числе — двухуровневые. [28] Из-за инерционности экономической системы страны строительство одного микрорайона в Москве затянулось на 13 лет. [27]
Еще более четко разделение зон для движения автомобилей и пешеходов было реализовано в проекте Московской Олимпийской деревни (1977–1980). Группа архитекторов под руководством Михаила Посохина умело использовала 11-метровый перепад высот, существующий внутри огромного сооружения. [29]
Наиболее полно архитектор реализовал идею комплексной застройки в проекте Всемирного торгового центра. По замыслу архитекторов, в зданиях ВТЦ разместились гостиница международного класса на 600 номеров, апарт-отель на 625 номеров и 22-этажный офисный центр. Для всего комплекса был создан единый трехэтажный стилобат, в котором разместились различные общественные учреждения: от конференц-залов до ресторанов. [30]
В конце 1950-х годов архитектор начал работу над комплексным развитием курорта в Пицунде , Абхазской ССР . Это был первый масштабный проект рекреационного объекта, полностью разработанный в Советском Союзе. [11] Работая в Грузинской ССР , Посохин по совету Ашота Мндоянца пригласил к работе начинающего художника Зураба Церетели , который создал скульптурные композиции, украшенные мозаичными панно. [5]
Архитектор создал два крупных посольских комплекса: в Бразилиа в 1968-1974 годах и в Вашингтоне, округ Колумбия, в 1970-1993 годах. Проекты кардинально отличались друг от друга. Здание в Бразилии было оформлено ярко, с контрастными цветами на стенах и балконами на главном фасаде. Здание в США получило монументальный облик в строгом стиле официальных зданий в Вашингтоне. [31]
С архитектурной точки зрения наиболее интересными зарубежными проектами были павильоны СССР, которые архитектор спроектировал для Всемирных выставок в Монреале (1967) и Expo '70 в Осаке (1970). Канадский павильон был спроектирован в стиле московских построек. Здание получило остекление по всему периметру и мощный стилобат , в котором разместилась часть общественных помещений. [31] Сооружение в Японии отличалось своей оригинальностью: оно символизировало развевающееся красное знамя. Благодаря максимальной высоте в 104 м павильон был виден со всех углов выставки. [32]
Наряду с основной деятельностью занимался организационно-просветительской работой. В 1963–1967 годах создал и возглавил Государственный комитет по строительству и архитектуре при Госстрое , реорганизовал систему проектных организаций, объединил наиболее активные архитектурные силы страны. [25]
В течение восьми лет (1967–1975) он преподавал архитектурное проектирование в Московском архитектурном институте, открыл архитектурный факультет в Академии художеств.
Избирался депутатом Верховного Совета СССР 6–9-го созывов. [11] Делегат XXII –XXV съездов КПСС.
Поскольку он успешно реализовывал диаметрально противоположные проекты, он пользовался уважением партийного руководства на протяжении всей своей карьеры. Еще в сталинские времена он был назначен заместителем начальника Архитектурно-планировочного управления Москвы. [25] Он сохранил эту должность даже после прихода к власти Н. Хрущева. При Н. Хрущеве он занял пост Главного архитектора Москвы и оставался на этой должности большую часть правления Брежнева. Мастер был признан и зарубежным профессиональным сообществом. В 1978 году он был избран почетным членом Американского института архитекторов. [3]
Умер 22 января 1989 года в Москве. Похоронен рядом с родителями на Ваганьковском кладбище . [33]