Гражданская война в Алжире ( араб . الحرب الأهلية الجزائرية ), известная в Алжире как « Черное десятилетие» ( араб . العشرية السوداء , фр . La décennie noire ), [16] была гражданской войной между правительством Алжира и различными исламистскими группировками. из С 11 января 1992 г. (после переворота , сведшего на нет победу исламистов на выборах) по 8 февраля 2002 г. Война началась медленно, поскольку первоначально казалось, что правительство успешно подавило исламистское движение, но появились вооруженные группы, чтобы объявить джихад , и к 1994 г. насилие достигло такой уровень, что казалось, что правительство не сможет ему противостоять. [17] К 1996–97 гг. Стало ясно, что исламистское сопротивление утратило народную поддержку, хотя боевые действия продолжались еще несколько лет. [17]
Войну называли «грязной войной» ( la sale guerre ) [18] , и в ней применялось крайнее насилие и жестокость против гражданского населения. [19] [20] Исламисты преследовали журналистов , более 70 из которых были убиты, и иностранцев, более 100 из которых были убиты, [21] хотя многие считают, что в этом были замешаны силы безопасности, а также исламисты, поскольку правительство проник в ряды повстанцев. [22] Дети широко использовались, особенно повстанческими группировками. [23] Общее количество погибших оценивается от 44 000 [24] до от 100 000 до 200 000. [25]
Конфликт начался в январе 1992 года, когда новая и чрезвычайно популярная партия Исламский фронт спасения (ФИС), казалось, была готова победить правящую партию Фронт национального освобождения (ФНО) на национальных парламентских выборах в декабре 1991 года . Выборы были отменены после первого тура, и военные фактически взяли под контроль правительство, вынудив реформаторского президента Чадли Бенджедида покинуть свой пост. После того как FIS была запрещена и тысячи ее членов арестованы, исламистские партизаны быстро появились и начали вооруженную кампанию против правительства и его сторонников.
Они сформировали различные вооруженные группы , в основном Исламское вооруженное движение (МВД), базирующееся в основном в горах, и более жесткую Вооруженную исламскую группу (ВИГ), базирующуюся в основном в городах. Девизом GIA было «нет соглашения, нет перемирия, нет диалога», и оно объявило войну FIS в 1994 году после того, как последняя добилась прогресса в переговорах с правительством. МВД и различные более мелкие повстанческие группировки перегруппировались, став лоялистской FIS Исламской Армией Спасения (AIS).
После провала переговоров в 1995 году были проведены выборы , на которых победу одержал кандидат от армии генерал Лиамин Зеруаль . GIA боролась с правительством, а также с AIS, и начала серию массовых убийств , направленных против целых кварталов или деревень, пик которых пришелся на 1997 год. Политика массовых убийств вызвала дезертирство и раскол в GIA, в то время как AIS, подвергаясь нападкам с обеих сторон, заявила одностороннее прекращение огня с правительством в 1997 году. Тем временем на парламентских выборах 1997 года победила недавно созданная проармейская партия, поддерживающая президента.
В 1999 году, после избрания Абдельазиза Бутефлики президентом, уровень насилия снизился, поскольку большое количество повстанцев «раскаялись», воспользовавшись новым законом об амнистии. Остатки собственно ВИГ преследовались в течение следующих двух лет и практически исчезли к 2002 году, за исключением отколовшейся группы под названием « Салафитская группа проповеди и борьбы» (GSPC), [Примечание 1], которая заявила о своей поддержке Аль-Каидой в октябре 2003 года и продолжил борьбу с повстанческим движением , которое в конечном итоге распространилось на другие страны региона. [27] [28]
Социальные условия, которые привели к недовольству правительством ФНО и интересу к джихаду против него, включают: демографический взрыв в 1960-х и 70-х годах, который превысил способность застойной экономики обеспечить рабочие места, жилье, еду и городскую инфраструктуру огромному числу молодых людей в городские районы; [Примечание 2] обвал цен на нефть, [Примечание 3] , продажа которой обеспечивала 95% экспорта Алжира и 60% государственного бюджета; [29] однопартийное государство, якобы основанное на социализме, антиимпериализме и народной демократии , но управляемое высокопоставленными военными и состоящее в основном из франкоязычных кланов с восточной стороны страны; [29] «коррупция в крупных масштабах»; [29] частично трудоустроенные арабоязычные выпускники колледжей были разочарованы тем, что «арабскоязычные области права и литературы отошли на второй план по сравнению с преподаваемыми на французском языке научными областями с точки зрения финансирования и возможностей трудоустройства»; [31] и в ответ на эти проблемы в октябре 1988 года произошли «самые серьезные беспорядки со времен обретения независимости», когда тысячи городских молодых людей (известных как «хиттисты» ) взяли под свой контроль улицы, несмотря на убийство сотен сотрудников сил безопасности. [29]
В исламе в Алжире после обретения независимости доминировали салафитское « исламское возрождение » и политический ислам, а не более аполитичный популярный ислам братств, встречающийся в других регионах Северной Африки. Братства были распущены правительством ФНО в отместку за отсутствие поддержки, а их земля была конфискована и перераспределена правительством ФНО после обретения независимости. [32] В 1980-х годах правительство импортировало двух известных исламских учёных, Мохаммеда аль-Газали и Юсуфа аль-Кардави , чтобы «укрепить религиозное измерение» «националистической идеологии» правящей партии Фронт национального освобождения (ФНО). Вместо этого священнослужители работали над продвижением «исламского пробуждения», поскольку они были « попутчиками » « Братьев-мусульман » и сторонниками Саудовской Аравии и других монархий Персидского залива. [33] Аль-Газали издал ряд фетв (исламских судебных постановлений), благоприятствующих позициям местных «радикальных» имамов. [31]
Другой исламист, Мустафа Буяли , «талантливый подстрекательский проповедник» и ветеран борьбы за независимость Алжира, призывал к применению шариата и созданию исламского государства посредством джихада . После преследований со стороны служб безопасности в 1982 году он основал подпольное Исламское Армейское Движение (МВД), «свободное объединение крошечных групп», взяв себя в качестве эмира . Его группа провела серию «смелых атак» на режим и смогла продолжать борьбу в течение пяти лет, прежде чем Буяли был убит в феврале 1987 года. [34]
Также в 1980-е годы несколько сотен молодых людей покинули Алжир и направились в лагеря Пешавара , чтобы вести джихад в Афганистане . Поскольку Алжир был близким союзником джихадистов, врага Советского Союза , эти джихадисты были склонны считать джихад в Афганистане «прелюдией» к джихаду против алжирского государства ФНО. [35] После падения марксистского правительства в Афганистане многие салафиты-джихадисты вернулись в Алжир и поддержали Исламский фронт спасения (ФИС), а затем повстанцев ВИГ . [35]
Во время и после октябрьских беспорядков 1988 года исламисты «приступили к наведению мостов к молодой городской бедноте». Свидетельством их эффективности стало то, что беспорядки «прекратились» после встреч президента Чадли Бенджедида с исламистами Али Бенхаджем и членами «Братьев-мусульман» . [36]
Правительство ФНО отреагировало на беспорядки, внеся поправки в Конституцию Алжира 3 ноября 1988 года, чтобы позволить партиям, отличным от правящего ФНО, действовать на законных основаниях. Широкая исламистская партия, Исламский фронт спасения (ФИС), родилась вскоре после этого в Алжире 18 февраля 1989 года и официально начала свое существование в сентябре 1989 года. [37] Фронт возглавляли двое мужчин. Абасси Мадани — профессор Алжирского университета и бывший борец за независимость — представлял относительно умеренный религиозный консерватизм и символически связывал партию с Алжирской войной за независимость , традиционно подчеркиваемым источником легитимности правящего ФНО . Его целью было «исламизировать режим, не изменяя основную структуру общества». [36] Али Бенхадж , харизматичный проповедник и учитель средней школы, обратился к более молодому и менее образованному классу. Страстный оратор, он был известен своей способностью как разозлить, так и успокоить десятки тысяч молодых хитистов , пришедших послушать его выступление. Однако его радикальные выступления и противодействие демократическому правлению встревожили неисламистов и феминисток. Ни Мадани, ни Бенхадж не были приверженцами демократии.
В декабре 1989 года Мадани сказал:
Мы не принимаем эту демократию, которая позволяет избранному должностному лицу находиться в противоречии с исламом, шариатом , его доктринами и ценностями. [38] [39]
а в феврале 1989 года Бенхадж заявил:
Демократии нет, потому что единственным источником власти является Аллах через Коран , а не народ. Если народ голосует против закона Божия, это не что иное, как кощунство. В этом случае необходимо убивать неверующих по той простой причине, что они желают подменить свою власть властью Бога. [38] [40] [41]
FIS добилась «впечатляющего» прогресса в первый год своего существования, [36] имея огромное количество последователей в городских районах. Ее врачи, медсестры и спасательные команды проявили «преданность и эффективность», помогая жертвам землетрясения в провинции Типаза ; [37] организованные марши и митинги «оказывали постоянное давление на государство», чтобы добиться обещания о досрочных выборах. [37]
Несмотря на новые либеральные реформы президента Бенджедида и его партии, новых либеральных реформ ФНО, на местных выборах 12 июня 1990 года — первых свободных выборах с момента обретения независимости — алжирские избиратели выбрали ФИС. Партия набрала 54% поданных голосов, что почти вдвое больше, чем у ФНО, и намного больше, чем у любой другой партии. [42] Его сторонники были особенно сконцентрированы в городских районах. [43]
Когда он пришел к власти в местных органах власти, его администрация и его исламская благотворительность многие хвалили как справедливые, равноправные, упорядоченные и добродетельные, в отличие от его коррумпированных, расточительных, произвольных и неэффективных предшественников ФНО. [44] [45] Но это также встревожило менее традиционно образованный франкоязычный класс. Он наложил чадру на женщин-муниципальных служащих; заставили закрыть винные магазины, видеомагазины и другие неисламские заведения; и отдельные места для купания по полу. [46]
Сопредседатель FIS Али Бенхадж заявил в 1990 году о своем намерении «интеллектуально и идеологически запретить Франции въезд в Алжир и покончить раз и навсегда с теми, кого Франция вскормила своим отравленным молоком». [46] [47]
Набожные активисты удалили спутниковые тарелки домохозяйств, принимающих европейское спутниковое вещание, в пользу арабских спутниковых тарелок, принимающих саудовские передачи. [48] В образовательном плане партия стремилась продолжить арабизацию образовательной системы, изменив язык обучения в большем количестве учреждений, таких как медицинские и технологические школы, с французского на арабский. Большому числу недавних выпускников, первого поколения после обретения независимости, получившего образование в основном на арабском языке, понравилась эта мера, поскольку они сочли дальнейшее использование французского языка в высшем образовании и общественной жизни резким и невыгодным. [49]
В январе 1991 года, после начала войны в Персидском заливе , FIS возглавила гигантские демонстрации в поддержку Саддама Хусейна и Ирака. Одна демонстрация закончилась перед зданием Министерства обороны, где радикальный лидер Али Бенхадж произнес страстную речь с требованием отправить отряд добровольцев для борьбы на стороне Саддама. Алжирские военные восприняли это как прямое оскорбление военной иерархии и сплоченности. После того, как в мае стало известно о проекте реорганизации избирательных округов, FIS призвала к всеобщей забастовке. Последовало насилие, и 3 июня 1991 года было объявлено чрезвычайное положение , многие конституционные права были приостановлены, а парламентские выборы отложены до декабря. FIS начала терять инициативу, и в течение месяца два лидера (Мандани и Бенхадж) FIS были арестованы и позже приговорены к двенадцати годам лишения свободы. [49] Поддержка вооруженной борьбы начала развиваться среди последователей Буяли и ветеранов афганского джихада, и 28 ноября произошел первый акт джихада против правительства, когда был атакован пограничный пост (в Геммаре ) и отрублены головы призывникам. выключенный. [50] Несмотря на это, ФИС приняла участие в выборах в законодательные органы и 26 декабря 1991 года выиграла первый тур, избрав 188 депутатов, в отличие от всего 16 у ФНО, несмотря на то, что она получила на один миллион голосов меньше, чем на выборах 1990 года. . [50] Похоже, она была на пути к получению абсолютного большинства во втором туре 16 января 1992 года.
FIS открыто угрожала правящей власти, осуждая ее как непатриотичную и профранцузскую, а также финансовую коррумпированность. Кроме того, руководство FIS в лучшем случае разделилось во взглядах на желательность демократии, а некоторые выразили опасения, что правительство FIS будет, как выразился помощник госсекретаря США Эдвард Джереджян , «одним человеком, одним голосом, одним временем». [51]
11 января 1992 года армия отменила избирательный процесс, вынудив президента Бенджедида уйти в отставку и пригласив изгнанного борца за независимость Мохамеда Будиафа в качестве нового президента. Однако 29 июня 1992 года он был убит одним из своих телохранителей, лейтенантом Ламбареком Бумаарафи . Убийца был приговорен к смертной казни на закрытом суде в 1995 году. Приговор не был приведен в исполнение. Многие члены FIS были арестованы - 5000 по данным армии, 40 000 по данным Жиля Кепеля [52] , включая ее лидера Абделькадера Хачани , - поскольку в тюрьмах не было достаточно места для их содержания; Для них были созданы лагеря в пустыне Сахара , и бородатые мужчины боялись покидать свои дома, чтобы не быть арестованными как сторонники FIS. Правительство официально распустило FIS 4 марта, а ее аппарат был демонтирован. [50]
Из немногих оставшихся на свободе активистов FIS многие восприняли это как объявление войны. На большей части территории страны оставшиеся активисты FIS вместе с некоторыми исламистами, слишком радикальными для FIS, вышли на холмы (горы северного Алжира, где леса и кустарники хорошо подходили для партизанской войны) с любым доступным оружием и стали партизанами. Очень малонаселенная, но богатая нефтью Сахара останется в основном мирной почти на протяжении всего конфликта. Это означало, что основной источник иностранной валюты правительства — экспорт нефти — практически не пострадал. [ нужна цитата ] Напряженная ситуация усугублялась экономикой, которая в том же году рухнула еще больше, поскольку почти все давние субсидии на продукты питания были отменены.
Поначалу Алжир оставался относительно спокойным. Но в марте 1993 года «были убиты постоянные череды университетских ученых, интеллектуалов, писателей, журналистов и врачей». [53] Хотя не все были связаны с режимом, они были франкоязычными и поэтому «в глазах молодой городской бедноты, присоединившейся к джихаду… ассоциировались с ненавистным имиджем франкоязычных интеллектуалов». [53] Это также «взорвало» идею победы правительства над исламистами. Другие нападения продемонстрировали готовность нападать на мирных жителей. Взрыв аэропорта Алжира унес жизни 9 человек и ранил 128 человек. FIS осудила взрыв вместе с другими крупными партиями, но влияние FIS на партизан оказалось ограниченным. [53]
Режим начал терять контроль над горными и сельскими районами. В рабочих районах городов повстанцы изгнали полицию и объявили «освобожденными исламскими зонами». [53] Даже главные дороги городов перешли в руки повстанцев. [53]
Первым крупным вооруженным движением, возникшим почти сразу после переворота, было Исламское вооруженное движение (МВД). Группа была основана бывшими боевиками «группы» Мустафы Буяли, такими как Абделькадер Чебути, Мансури Мелиани и Эззедин Баа, и они назвали себя в честь его группы, действовавшей в 80-х годах. Ее возглавил бывший солдат «генерал» Абделькадер Чебути, давний исламист. МВД было «хорошо организовано и структурировано и выступало за долгосрочный джихад», направленный против государства и его представителей и основанный на партизанской кампании, подобной войне за независимость. [54] Находясь в тюрьме, Али Бенхадж издал фетву, благословив МВД. [54] В феврале 1992 года бывший алжирский офицер, бывший афганский боец, бывший глава службы безопасности FIS и редактор официальной газеты FIS El Mounqid Саид Мехлуфи основал Движение за Исламское Государство (MEI).
Другая основная группа джихада называлась Вооруженная исламская группа (ВИГ, от французского GroupeИсламик Арме ). В январе 1993 года Абдельхак Лайада объявил свою группу независимой от группы Чебути. Это стало особенно заметным в Алжире и его пригородах, в городских условиях. Оно заняло жесткую позицию, выступая против как правительства, так и FIS, заявив, что «политический плюрализм эквивалентен подстрекательству к мятежу» [55] [56] и угрожая смертью нескольким лидерам FIS и МВД. Он отдавал предпочтение стратегии «немедленных действий по дестабилизации противника», создавая «атмосферу общей незащищенности» посредством «неоднократных атак». Он считал противодействие насилию среди некоторых членов FIS не только ошибочным, но и нечестивым. [54] Оно было гораздо менее избирательным, чем МВД, которое настаивало на идеологической подготовке; в результате туда регулярно проникали силы безопасности, что приводило к быстрой смене руководства, поскольку последовательные руководители были убиты.
Различные группы организовали несколько встреч, чтобы попытаться объединить свои силы, теоретически приняв общее руководство Чебути. На последнем из них, в Тамесгиде 1 сентября, Чебути выразил обеспокоенность по поводу отсутствия дисциплины в движении, в частности, опасаясь, что нападение на аэропорт Алжира, которое он не одобрил, может оттолкнуть сторонников. Встреча была прервана нападением сил безопасности, что вызвало подозрения, которые помешали дальнейшим встречам. Однако в мае 1994 года МЭИ объединилось с GIA.
Сама FIS создала подпольную сеть с подпольными газетами и даже радиостанцией, связанной с МВД, и начала публиковать официальные заявления из-за границы, начиная с конца 1992 года. Однако на этом этапе мнения партизанских движений о FIS были неоднозначными; в то время как многие поддерживали FIS, значительная фракция, возглавляемая «афганцами», считала политическую деятельность партии неисламской по своей сути и поэтому отвергала заявления FIS. [ нужна цитата ]
В 1993 году разногласия внутри партизанского движения стали более четкими. МВД и МЭИ, сосредоточенные в маки , пытались разработать военную стратегию против государства, обычно нацеленную на службы безопасности и совершая саботаж или бомбардировки государственных учреждений. Однако с момента своего создания GIA, сосредоточенная в городских районах, призывала и осуществляла убийства всех, кто поддерживал власти, включая государственных служащих, таких как учителя и государственные служащие. Он убивал журналистов и интеллектуалов (таких как Тахар Джаут ), заявляя, что «Журналисты, которые борются с исламизмом с помощью пера, погибнут от меча». [57]
Вскоре оно усилило свои атаки, нападая на мирных жителей, которые отказывались жить по их запретам, а в сентябре 1993 года начало убивать иностранцев, [58] заявив, что «любой, кто превысит» крайний срок GIA 30 ноября, «будет нести ответственность за свою внезапную смерть». ." [59] К концу 1993 года было убито 26 иностранцев [60] , и практически все иностранцы покинули страну; действительно, (часто нелегальная) алжирская эмиграция также существенно выросла, поскольку люди искали выход. В то же время количество виз , выдаваемых алжирцам другими странами, начало существенно сокращаться.
Насилие продолжалось на протяжении 1994 года, хотя за это время экономика начала улучшаться; После переговоров с МВФ правительству удалось перенести сроки погашения долга, что обеспечило ему существенную непредвиденную финансовую прибыль [61] , а также получить около 40 миллиардов франков от международного сообщества для поддержки своей экономической либерализации . [62] Поскольку стало очевидно, что боевые действия будут продолжаться в течение некоторого времени, генерал Лиамин Зеруаль был назначен новым президентом Высшего государственного совета ; Считалось, что он принадлежал к фракции армейских сторонников диалога (сторонников переговоров), а не éradicateur ( искоренителей ).
Вскоре после вступления в должность он начал переговоры с находящимся в заключении руководством FIS, освободив некоторых заключенных в качестве поощрения. Переговоры раскололи проправительственный политический спектр. Крупнейшие политические партии, особенно ФНО и ФФС , продолжали призывать к компромиссу, в то время как другие силы — в первую очередь Всеобщий союз алжирских рабочих (ВГТА), но включая более мелкие левые и феминистские группы, такие как секуляристское КОД — встали на сторону « искоренители». Появилось несколько теневых проправительственных военизированных формирований, таких как Организация молодых свободных алжирцев (OJAL), которые начали атаковать гражданских сторонников исламистов. 10 марта 1994 года более 1000 заключенных (в основном исламистов) сбежали из тюрьмы Тазулт, что, по всей видимости, стало крупным переворотом для партизан; позже сторонники теории заговора предположили, что это было организовано для того, чтобы позволить силам безопасности проникнуть в ВИГ.
Между тем, под руководством Шерифа Гусми (его лидера с марта) ВИГ стала самой влиятельной партизанской армией в 1994 году и добилась превосходства над ФИС. [58] В мае несколько исламистских лидеров, которые не были заключены в тюрьму (Мохаммед Саид, Абдеррак Реджем), в том числе Саид Махлуфи из МЭИ, присоединились к ВИГ. Это стало неожиданностью для многих наблюдателей и ударом по FIS, поскольку GIA угрожала смертью лидерам с ноября 1993 года. Этот шаг был истолкован либо как результат конкуренции внутри FIS, либо как попытка изменить политику GIA. конечно изнутри. [58]
Лояльные FIS партизаны, которым угрожала маргинализация, попытались объединить свои силы. [63] В июле 1994 года, [63] МВД, вместе с остальной частью МЭИ и множеством более мелких групп, [ нужна цитата ] объединилось в Исламскую Армию Спасения (термин, который ранее иногда использовался в качестве общего обозначения). для партизан, поддерживающих FIS), заявив о своей преданности FIS. Его национальным эмиром был Мадани Мерзаг. [63] К концу 1994 года они контролировали более половины партизан на востоке и западе, но едва ли 20% в центре, недалеко от столицы, где в основном базировались ВИГ. Они выпустили коммюнике, осуждающие неизбирательные нападения ВИГ на женщин, журналистов и других гражданских лиц, «не участвовавших в репрессиях», и подвергли критике кампанию ВИГ по поджогам школ. AIS и FIS поддержали урегулирование конфликта с правительством и военными путем переговоров, а роль AIS заключалась в усилении роли FIS в переговорах. [63] ВИГ была абсолютно против переговоров и вместо этого стремилась «очистить землю от нечестивцев», включая алжирское правительство. Две повстанческие группировки вскоре «вступят в кровавую схватку». [63]
Несмотря на растущую мощь ВИГ, внутри «освобожденных исламских зон» повстанцев условия начали ухудшаться. Исламистские деятели, предприниматели и владельцы магазинов поначалу финансировали восставших амиров и боевиков, надеясь отомстить правительству, захватившему власть у поддерживаемого ими движения FIS. Но за несколько месяцев добровольный «исламский налог» превратился в «полномасштабный вымогательский рэкет, которым управляет банда вооруженных людей, утверждающих, что они представляют собой все более темное дело», которые также боролись друг с другом из-за сферы влияния. Вымогательство и тот факт, что зоны были окружены армией, привели к обнищанию и преследованию набожного бизнес-класса, который в конечном итоге покинул зоны, серьезно ослабив дело исламистов. [58]
26 августа ВИГ даже провозгласило халифат , или исламское правительство, в Алжире, с Гусми в качестве « Повелителя правоверных ». [64] Однако уже на следующий день Саид Мехлуфи объявил о своем выходе из ВИГ, заявив, что ВИГ отклонилась от ислама и что этот халифат был попыткой бывшего лидера ФИС Мухаммеда Саида взять под свой контроль ВИГ. ВИГ продолжало атаковать свои обычные цели, в частности, убивая художников, таких как Хеб Хасни , а в конце августа добавило в свою деятельность новую практику: угрожать недостаточно исламистским школам поджогами .
В конце октября правительство заявило о провале переговоров с FIS. Вместо этого Зеруаль приступил к реализации нового плана: он назначил президентские выборы на 1995 год, одновременно продвигая в армии «искоренителей», таких как Ламари, и организуя в деревнях «ополчения самообороны» для борьбы с партизанами. В конце 1994 года произошел заметный всплеск насилия. В 1994 году изоляция Алжира усилилась; большинство иностранных информационных агентств, таких как Reuters , покинули страну в этом году, а марокканская граница закрылась, а основные иностранные авиакомпании отменили все маршруты. Возникший в результате разрыв в освещении новостей еще больше усугубил принятое в июне правительственное постановление, запрещающее алжирским СМИ сообщать любые новости, связанные с терроризмом, не освещенные в официальных пресс-релизах. [65]
Несколько лидеров FIS, в частности Рабах Кебир , бежали за границу. По приглашению базирующейся в Риме Общины Сант-Эджидио в ноябре 1994 года они начали переговоры в Риме с другими оппозиционными партиями, как исламистскими, так и светскими (FLN, FFS, FIS, MDA, PT, JMC). 14 января 1995 года они пришли к обоюдному соглашению: платформа Сант-Эджидио . В нем представлен ряд принципов: уважение прав человека и многопартийной демократии, отказ от армейского правления и диктатуры, признание ислама, арабской и берберской этнической идентичности в качестве важных аспектов национальной идентичности Алжира, требование освобождения лидеров FIS и положить конец внесудебным казням и пыткам со всех сторон.
К удивлению многих, даже Али Белхадж поддержал соглашение, а это означало, что FIS вернулась в правовое поле вместе с другими оппозиционными партиями. Инициатива была также благосклонно воспринята «влиятельными кругами» в США. Однако для того, чтобы соглашение сработало, FIS все еще должна была иметь поддержку своей первоначальной властной базы, тогда как на самом деле набожная буржуазия отказалась от нее в пользу коллаборационистской партии Хамас, а городская беднота - в пользу джихада; [66] и другая сторона, правительство, должно было быть заинтересовано в соглашении. Из-за отсутствия этих двух функций эффект платформы был в лучшем случае ограниченным – хотя некоторые утверждают, что, по словам Андреа Риккарди , который выступал посредником в переговорах от Сообщества Сант-Эджидио, «платформа заставила алжирских военных выйти из клетки исключительно военной конфронтации и заставили их отреагировать политическим актом», президентские выборы 1995 года. В следующие несколько месяцев было убито около 100 заключенных-исламистов в ходе мятежа в тюрьме Серкаджи , а также крупный успех сил безопасности в битве при Айн-Дефла , в результате которого погибли сотни партизан.
В конечном итоге на посту главы GIA Шерифа Гусми сменил Джамель Зитуни . Зитуни распространил нападения GIA на мирное население на французскую землю, начиная с захвата рейса 8969 авиакомпании Air France в конце декабря 1994 года и продолжая несколькими взрывами и попытками взрывов в течение 1995 года. Считается, что Зитуни надеялся подорвать деятельность FIS, доказав ее бесполезность. к исходу войны, [67] и побудить французское правительство отказаться от поддержки со стороны правительства Алжира, чтобы положить конец терроризму. [68] Но, исключив FIS как фактор, кампания также показала сторонним наблюдателям в Америке и Европе, что «единственной силой, способной остановить террористов», является правительство Алжира. [67] В любом случае, во Франции нападения ВИГ вызвали негативную реакцию из-за страха перед присоединением к кампании молодых иммигрантов-мусульман. [68] Кампания стала главной линией разлома, разделившей повстанцев. GIA «возвышалась энтузиазмом обездоленных» бедных молодых алжирских мужчин каждый раз, когда «бывшая колониальная держава» подвергалась нападению, в то время как зарубежные лидеры FIS изо всех сил пытались убедить «правительства Европы и Соединенных Штатов», что исламское правительство FIS будет « гарантировать социальный порядок и расширить рыночную экономику» в Алжире. [69]
В самом Алжире продолжались теракты с взрывами автомобилей и убийствами музыкантов, спортсменов и женщин без обнажения, а также полицейских и солдат. Даже на этом этапе кажущийся контрпродуктивным характер многих из ее атак привел к предположениям (поддерживаемым зарубежными членами FIS, чья важность была подорвана враждебностью GIA к переговорам), что в группу проникли алжирские секретные службы. В частности, регион к югу от Алжира оказался под контролем ВИГ, который назвал его «освобожденной зоной». Позже его стали называть « Треугольник Смерти ».
Сообщения о сражениях между AIS и GIA увеличились, и GIA повторила свои угрозы смертью в адрес FIS и лидеров AIS, убив соучредителя FIS Абдельбаки Сахрауи в Париже. На данный момент зарубежные источники оценивают общую численность партизан примерно в 27 000 человек.
После срыва переговоров с FIS правительство решило провести президентские выборы. 16 ноября 1995 года бывший командующий сухопутными войсками Алжира Лиамин Зеруаль был избран президентом, набрав 60% голосов на выборах , в которых оспаривались многие кандидаты. Результаты отразили различные популярные мнения: от поддержки секуляризма и противодействия исламизму до стремления положить конец насилию независимо от политики. FIS призвала алжирцев бойкотировать выборы, а GIA пригрозила убить любого, кто проголосует (используя лозунг «один голос, одна пуля»), но явка была относительно высокой среди набожного среднего класса, который раньше поддерживал FIS, но разочаровался. «бесконечным насилием и рэкетом со стороны банд молодых людей во имя джихада». [69] и оказались на стороне исламистов Махфуда Нахны (25%) и Нуреддина Букруха. [70] Росли надежды на то, что алжирская политика наконец нормализуется. Зеруаль последовал этому примеру, протолкнув новую конституцию в 1996 году, существенно укрепив власть президента и добавив вторую палату, которая будет частично избираться и частично назначаться президентом. В ноябре 1996 года текст был принят на всенародном референдуме; хотя официальная явка составляла 80%, это голосование не контролировалось, и заявленная высокая явка большинством была сочтена неправдоподобной.
Результаты выборов стали неудачей для вооруженных группировок, среди которых сразу после выборов наблюдался значительный рост числа дезертиров. Рабах Кебир из FIS отреагировал на очевидный сдвиг в настроениях населения, приняв более примирительный тон по отношению к правительству, но был осужден некоторыми частями партии и АИС. GIA потрясли внутренние разногласия; вскоре после выборов ее руководство убило лидеров FIS, присоединившихся к GIA, обвинив их в попытке захвата власти. Эта чистка ускорила распад ВИГ: фракции Мустафы Картали , Али Бенхаджара и Хасана Хаттаба отказались признавать руководство Зитуни примерно с конца 1995 года, хотя формально они отделились лишь позже. В декабре ВИГ убила лидера АИС в центральном Алжире Аззедина Баа, а в январе пообещала бороться с АИС как с врагом; полномасштабные сражения между ними стали обычным явлением, особенно на западе.
Политические шаги правительства сопровождались существенным усилением авторитета проправительственных ополчений. «Ополчения самообороны», часто для краткости называемые «Патриотами», состоящие из доверенных местных граждан, обученных и вооруженных армией, были созданы в городах вблизи районов, где действовали партизаны, и рекламировались по национальному телевидению. Программа была хорошо принята в некоторых частях страны, но была менее популярна в других; оно будет существенно увеличено в течение следующих нескольких лет, особенно после массовых убийств 1997 года.
27 марта Вооруженная исламская группа похитила семь монахов- траппистов из аббатства Богоматери Атласа в Тибирине. Хотя группа первоначально требовала освобождения Абдельхака Лаяды в обмен на жизни монахов, они были убиты , а их головы найдены в конце мая, хотя остается неясным, кто их убил. [71] [72] В июле 1996 года лидер ВИГ Джамель Зитуни был убит одной из отколовшихся группировок экс-ВИГ, и его сменил Антар Зуабри , который оказался еще более кровавым лидером.
Парламентские выборы состоялись 5 июня 1997 года. На них доминировала Национально-демократическое объединение (RND), новая партия, созданная в начале 1997 года для сторонников Зеруаля, получившая 156 из 380 мест, за которой в основном следовала MSP ( как и Хамас). необходимо переименовать себя) и ФНО с более чем 60 местами каждый. Мнения об этих выборах были неоднозначными; Большинство крупных оппозиционных партий подали жалобы, и то, что партия (RND), основанная всего несколькими месяцами ранее и никогда ранее не принимавшая участия ни в каких выборах, должна набрать больше голосов, чем любая другая, казалось наблюдателям неправдоподобным. [ нужна цитата ] RND, FLN и MSP сформировали коалиционное правительство с Ахмедом Уяхией из RND в качестве премьер-министра. Появились намеки на смягчение отношения к FIS: Абделькадера Хачани освободили, а Абасси Мадани перевели под домашний арест.
Однако на этом этапе возникла новая и жизненно важная проблема. Примерно с апреля ( резня в Талите ) Алжир охватила резня невероятной жестокости и беспрецедентных размеров; предыдущие массовые убийства происходили в ходе конфликта, но всегда в значительно меньших масштабах. Обычно нападения на целые деревни или районы, независимо от возраста и пола жертв, убивают десятки, а иногда и сотни мирных жителей одновременно.
Эти массовые убийства продолжались до конца 1998 года, существенно изменив характер политической ситуации. Особенно сильно пострадали районы к югу и востоку от Алжира, которые решительно проголосовали за FIS в 1991 году; резня в Раисе и Бенталье особенно шокировала наблюдателей во всем мире. Беременных женщин разрезали, детей разрубали на куски или швыряли о стены, мужчинам конечности отрубали одну за другой, а по мере отступления нападавшие похищали молодых женщин и держали их в качестве сексуальных рабынь. Хотя эта цитата Несруллы Юса, выжившего в Бенталье, может быть преувеличением, она выражает явное настроение нападавших:
У нас есть целая ночь, чтобы насиловать ваших женщин и детей, пить вашу кровь. Даже если ты сбежишь сегодня, мы вернемся завтра, чтобы прикончить тебя! Мы здесь, чтобы отправить вас к вашему Богу! [73]
Ответственность GIA за эти массовые убийства остается спорной. В коммюнике его амир Антар Зуабри взял на себя ответственность за Раиса и Бенталью, назвав убийства «жертвой Богу» и объявив нечестивыми жертвы и всех алжирцев, которые не присоединились к его рядам. [74] Заявив, что «кроме тех, кто с нами, все остальные являются отступниками и заслуживают смерти», [75] оно приняло такфиристскую идеологию. В некоторых случаях высказывалось предположение, что GIA была мотивирована совершить резню из-за присоединения деревни к программе «Патриот», что они рассматривали как свидетельство нелояльности; в других сыграло свою роль соперничество с другими группами (например, отколовшейся фракцией Мустафы Картали ). Салафистская группа проповеди и борьбы назвала ее политику массовых убийств мирного населения одной из основных причин ее отделения от ВИГ.
Однако, по сообщениям Amnesty International [76] и Human Rights Watch [77], армейские казармы располагались в нескольких сотнях метров от деревень, но ничего не сделали, чтобы остановить убийства. Примерно в то же время ряд людей, утверждающих, что они являются перебежчиками из алжирских служб безопасности (например, Хабиб Суайдиа), бежавших в западные страны, утверждали, что службы безопасности сами совершили некоторые массовые убийства. [78] [79] [80] [81] [ нужна страница ] [Примечание 4] Эти и другие детали вызвали подозрения в том, что государство каким-то образом сотрудничало с ВИГ или даже контролировало ее части (в частности, посредством проникновения секретные службы) – теория, популяризированная Несруллой Юсом и самой FIS. [83] Это предложение вызвало яростную реакцию в некоторых кругах Алжира и было отвергнуто многими исследователями, [Примечание 5], хотя другие считают его правдоподобным. [Примечание 6]
Напротив, алжирцы, такие как Зази Саду, собрали свидетельства выживших о том, что нападавшие были разоблачены и признаны местными радикалами – в одном случае даже избранными членами FIS. [Примечание 7] Роджер Каплан в статье для The Atlantic Monthly отверг инсинуации о причастности правительства к массовым убийствам; [Примечание 8] Однако, как отмечает Юсеф Буандель; «Независимо от объяснений, которые можно было бы дать по поводу насилия, доверие к властям было запятнано тем, что они не оказали помощи находящимся под угрозой исчезновения гражданским жителям деревень, убиваемым вблизи военных казарм». [88] Другое объяснение - «глубоко укоренившаяся» традиция. «целенаправленного накопления богатства и статуса посредством насилия», [89] перевешивающего любую базовую национальную идентичность с чувством солидарности и лояльности к тому, что было провинцией Османской империи на протяжении большей части ее истории.
АИС, которая в этот момент вела тотальную войну с ВИГ, а также с правительством, оказалась в невыгодном положении. GIA казалась более опасным врагом, и члены AIS выразили опасения, что в массовых убийствах, которые они неоднократно осуждали, будет возложена ответственность на них. 21 сентября 1997 года глава АИС Мадани Мезраг отдал приказ об одностороннем и безоговорочном прекращении огня, начиная с 1 октября, чтобы «разоблачить врага, который прячется за этими отвратительными массовыми убийствами». Таким образом, АИС в значительной степени исключила себя из политического уравнения, сведя боевые действия к борьбе между правительством, ВИГ и различными отколовшимися группами, которые все больше отделялись от ВИГ. Исламская лига призыва и джихада (LIDD), лояльная к FIS Али Бенхаджару, образованная в феврале 1997 года, объединилась с AIS и соблюдала такое же прекращение огня. В течение следующих трех лет AIS постепенно договорилась об амнистии для своих членов.
Получив сильное международное давление с требованием принять меры, ЕС направил две делегации, одну из них возглавлял Мариу Соареш , с визитом в Алжир и расследованием массовых убийств в первой половине 1998 года; в их отчетах осуждались исламистские вооруженные группировки.
Политика ВИГ по массовым убийствам мирного населения уже вызвала раскол среди ее командиров, причем некоторые отвергли эту политику; 14 сентября 1998 года это разногласие было официально оформлено формированием Салафитской группы проповеди и борьбы (GSPC), базирующейся в горах к западу от Кабилие и возглавляемой Хасаном Хаттабом . В течение 1998 года продолжались массовые убийства, приписываемые «вооруженным группам, ранее принадлежавшим ВИГ», некоторые из которых занимались бандитизмом, другие сводили счеты с патриотами или другими лицами, некоторые вступали в ряды землевладельцев, чтобы отпугнуть незаконных оккупантов. [90] В конечном итоге города вскоре стали безопаснее, хотя массовые убийства продолжались в сельской местности. [ нужна цитата ]
11 сентября президент Зеруаль удивил наблюдателей, объявив о своей отставке. Были назначены новые выборы, и 15 апреля 1999 года поддерживаемый армией бывший борец за независимость Абдельазиз Бутефлика был избран президентом , набрав, по данным властей, 74% голосов. Все остальные кандидаты незадолго до этого отказались от участия в выборах, сославшись на опасения мошенничества. Бутефлика продолжил переговоры с АИС, и 5 июня АИС в принципе согласилась на роспуск. Бутефлика продолжил этот успех правительства, помиловав ряд заключенных-исламистов, осужденных за мелкие правонарушения, и проведя через парламент Закон о гражданской гармонии, закон, позволяющий исламистским боевикам, не виновным в убийстве или изнасиловании, избежать любого преследования, если они сдадутся . нужна цитата ]
Этот закон был окончательно одобрен референдумом 16 сентября 1999 года, и ряд боевиков, в том числе Мустафа Картали , воспользовались им, чтобы сдаться и возобновить нормальную жизнь, иногда вызывая гнев тех, кто пострадал от рук партизан. Руководство FIS выразило недовольство результатами, посчитав, что AIS прекратила борьбу, не решив ни одного вопроса; но их главный голос за пределами тюрьмы, Абделькадер Хачани , был убит 22 ноября. Насилие снизилось, хотя и не прекратилось полностью, и в Алжир начало возвращаться ощущение нормальности. [ нужна цитата ]
АИС полностью распалась после 11 января 2000 года после переговоров с правительством о специальной амнистии. ВИГ, раздираемая расколами и дезертирством и осуждаемая всеми сторонами, даже в исламистском движении, в течение следующих нескольких лет медленно разрушалась в результате армейских операций; к тому времени, когда алжирские силы безопасности убили Антара Зуабри в Буфарике 8 февраля 2002 года, он был фактически выведен из строя. Усилия правительства получили дополнительный импульс после нападений 11 сентября 2001 года; Симпатии США к правительству Алжира возросли и выразились конкретно в таких действиях, как замораживание активов GIA и GSPC и поставка инфракрасных очков в армию. [ нужна цитата ]
После упадка GIA GSPC осталась самой активной повстанческой группировкой, насчитывающей около 300 бойцов в 2003 году. [91] Она продолжила кампанию убийств полицейских и армейских сотрудников в своем районе, а также сумела распространиться на Сахару . расширение конфликта до повстанческого движения в Магрибе (2002 – настоящее время) . Его южное подразделение, возглавляемое Амари Саифи (по прозвищу «Абдеррезак эль-Пара», «десантник»), в 2003 году похитило несколько немецких туристов, прежде чем они были вынуждены бежать в малонаселенные районы Мали , а затем в Нигере и Чаде . где он был схвачен. К концу 2003 года основателя группировки сменил еще более радикальный Набиль Сахрауи , который заявил о своей открытой поддержке «Аль-Каиды» , тем самым укрепив правительственные связи между США и Алжиром. Сообщается, что вскоре после этого он был убит, и в 2004 году его сменил Абу Моссааб Абделуадуд. [92]
Освобождение лидеров FIS Мадани и Белхаджа в 2003 году не оказало заметного влияния на ситуацию, иллюстрируя вновь обретенную уверенность правительства, которая будет углублена президентскими выборами 2004 года , на которых Бутефлика был переизбран 85% при поддержке двух основных партий и одной фракции. третьей крупной партии. Голосование было расценено как подтверждение сильной народной поддержки политики Бутефлики в отношении партизан и успешного прекращения крупномасштабного насилия. [ нужна цитата ]
В сентябре 2005 года был проведен общенациональный референдум по предложению правительства Бутефлики об амнистии , аналогичному закону 1999 года, с целью прекращения судебных разбирательств против лиц, которые больше не воюют, и предоставления компенсации семьям людей, убитых правительственными войсками. Было объявлено, что спорная Хартия мира и национального примирения победила при поддержке 97% и 80% участников. [93] Условия кампании в Алжире подверглись критике во французской прессе, в частности в Le Monde и L'Humanité . [ нужна цитата ]
Например, адвокат Али Мерабет, основатель «Сомуд» , неправительственной организации, представляющей семьи пропавших без вести, был против Хартии, которая «заставляла бы жертв даровать прощение». Он по-прежнему сомневается в том, что время FIS действительно закончилось, и отмечает, что, хотя люди больше не поддерживают их, проект FIS, который он отрицает как исламский, все еще существует и остается угрозой. [94]
Это предложение было реализовано указом президента в феврале 2006 года и принято 29 сентября 2006 года. Особенно спорным было предоставление иммунитета от судебного преследования сдавшимся бывшим партизанам (за все преступления, кроме самых тяжких) и военнослужащим (за любые действия, «обеспечивающие безопасность нация».) [95] По данным алжирской газеты «Эль-Хабар» , более 400 партизан GSPC сдались по его условиям. [96] По оценкам, численность повстанцев в 2005 году варьировалась от 300 до 1000 человек. [97] Международная федерация прав человека (FIDH) выступила против амнистии. [98]
Хотя боевые действия утихли, чрезвычайное положение оставалось в силе, [99] которое было отменено только в феврале 2011 года из-за возобновления протестов в разгар «арабской весны» .
В 1999 году Бутефлика заявил, что к тому времени погибло 100 000 человек, а в своей речи 25 февраля 2005 года назвал круглую цифру в 150 000 человек, погибших на войне. [97] Фуад Аджами утверждает, что число жертв может достигать 200 000 человек, и что в интересах правительства свести к минимуму число жертв. [25] Эти цифры, без разбивки по правительственным силам, повстанцам и гражданскому населению, обычно называют числом погибших в войне. Однако эта оценка может оказаться слишком высокой. Исследование 2008 года показало, что около 26 000 человек погибли в результате боевых действий, массовых убийств, взрывов и убийств, а 18 000 человек « пропали без вести » и предположительно были убиты тайно. Это даст число погибших примерно 44 000 человек [24] из населения примерно 25 010 000 в 1990 году и 31 193 917 в 2000 году. [24] [100]
На протяжении всей войны детей часто вербовали вооруженные группы, борющиеся с правительством. [23] По некоторым данным, союзное правительству ополчение — «Группы легитимной защиты» (LDG) — также использовало детей. [23] [101] Хотя правила вступления в ЛДГ были такими же, как и в армию, в которую набирались только взрослые (по призыву ), ЛДГ не применяла никаких гарантий, гарантирующих, что дети не смогут вступить в армию. [101] Масштабы вербовки детей во время войны остаются неизвестными. [101]
Факторы, которые помешали Алжиру пойти по пути Саудовской Аравии и Ирана в исламское государство, включают группы меньшинств (рядовые солдаты армии, ветераны войны за независимость, светский средний класс), которые поддержали правительство, и сторонников исламистов. которые потеряли веру в салафитских джихадистов. В отличие от Ирана, рядовые военные остались на стороне правительства. Ветераны войны за независимость, известные как «революционная семья», чувствовали, что ее привилегии напрямую связаны с правительством, и поддерживали режим. Кроме того, в отличие от Ирана, светский средний класс по-прежнему твердо поддерживал правительство. Названные джихадистами «сыновьями Франции», они гораздо больше боялись захвата власти исламистами, чем ненавидели коррупцию и некомпетентность правительства ФНО. [102] Та часть среднего класса, которая поддерживала FIS, поначалу поддерживала джихад против правительства. Однако, проживая в районах, контролируемых ВИГ и отрезанных силами безопасности, они страдали от вымогательства со стороны недисциплинированных молодых джихадистов, требующих « Закят ». Владельцы бизнеса отказались от ВИГ, чтобы поддержать сначала АИС, а затем и одобренную правительством исламистскую партию ХАМАС или Движение общества за мир . [58] Сами молодые городские бедняки, чьи октябрьские беспорядки 1988 года положили начало реформам и положили конец однопартийному правлению, были «раздавлены как политический фактор». [103]
По крайней мере, на первых порах «неописуемые зверства» и огромные человеческие жертвы в результате военного поражения «резко ослабили исламизм в целом» во всем мусульманском мире и привели к тому, что исламисты потратили много времени и энергии на дистанцирование от экстремизма. [104] По словам алжирского журналиста Камеля Дауда, в Алжире война вызвала у общественности «глубокий страх нестабильности». Страна была одной из немногих в арабском мире, которая не участвовала в «арабской весне» . [105]
Рассказ Себбара, действие которого происходит во время décennie noire [черного десятилетия] гражданской войны 1990-х годов.
.svg/1280px-Africa_(orthographic_projection).svg.png){kind=small}
{{cite book}}: CS1 maint: DOI inactive as of April 2024 (link)Это спровоцировало гражданскую войну, которая длилась десять лет, иногда называемую décennie noire или années de plomb.
