Июль 1936 года в Испании [ nb 1] был военным восстанием, которое было направлено на свержение Второй Испанской республики , но ускорило гражданскую войну в Испании ; националисты боролись с республиканцами за контроль над Испанией. Переворот был организован 18 июля 1936 года, хотя начался накануне в Испанском Марокко . Вместо того чтобы привести к быстрой передаче власти, переворот разделил контроль над испанскими армией и территорией примерно пополам. Последовавшая за этим гражданская война в конечном итоге привела к установлению националистического режима под руководством Франсиско Франко , который стал правителем Испании в качестве каудильо .
Восстание должно было быть быстрым, но правительство сохранило контроль над большей частью страны, включая Малагу , Хаэн и Альмерию . Кадис был взят мятежниками, а генералу Гонсало Кейпо де Льяно удалось захватить Севилью . В Мадриде мятежники были зажаты в казармах Монтанья, которые пали с большим кровопролитием. 19 июля кабинет во главе с недавно назначенным премьер-министром Хосе Хиралем приказал раздать оружие профсоюзам. [1] После поражения мятежников в Мадриде, Барселоне и Валенсии анархисты взяли под контроль большую часть Арагона и Каталонии . Мятежный генерал Годед сдался в Барселоне и позже был приговорен к смерти и казнен. Повстанцы заручились поддержкой примерно половины испанской армии , которая насчитывала около 66 000 человек, включая большое количество находившихся в отпуске, а также 30 000 человек из Африканской армии . [2] Африканская армия была самой профессиональной и боеспособной военной силой Испании. Правительство сохранило менее половины запасов винтовок, тяжелых и легких пулеметов и артиллерийских орудий. У обеих сторон было мало танков и устаревших самолетов, в то время как военно-морские возможности были достаточно равными. Дезертирство многих кадровых офицеров ослабило республиканские подразделения всех типов.
После выборов в ноябре 1933 года Испания вступила в то, что левые партии назвали « черным двухлетием » ( исп . bienio negro ). [3] И карлисты , и монархисты-альфонсисты продолжали подготовку [4] и получили поддержку Бенито Муссолини . Хосе-Мария Хиль-Роблес , лидер умеренно-правой Испанской конфедерации автономных прав (CEDA), поддерживал центристское правительство меньшинства Радикальной республиканской партии и контролировал более радикальное молодежное крыло своей партии . Монархисты, однако, обратили свое внимание на фашистскую Falange Española во главе с Хосе Антонио Примо де Риверой . [5] Открытое насилие происходило на улицах испанских городов. [6] Хиль-Роблес успешно использовал антизабастовочный закон, чтобы провоцировать и разгонять профсоюзы по одному. [7] Попытки вывести местные советы из-под контроля социалистов привели к всеобщей забастовке, которая была жестоко подавлена арестом четырех депутатов и другими существенными нарушениями статей 55 и 56 конституции. [8]
26 сентября 1934 года правительство меньшинства было заменено кабинетом, включавшим RRP и трех членов CEDA. [9] Всеобщая забастовка UGT в начале октября 1934 года была быстро подавлена на большей части территории Испании. [10] Генерал Франсиско Франко был назначен неофициальным командующим военными усилиями по борьбе с восстанием шахтеров Астурии 1934 года, во время которого бастующие рабочие заняли несколько городов и столицу провинции. [11] Около 30 000 рабочих были призваны к оружию в течение десяти дней. [12] Люди Франко, некоторые из которых были переведены из испанской армии Африки , [13] действовали ужасно, убивая мужчин, женщин и детей и проводя суммарные казни, когда главные города Астурии были отбиты. [14] Около 1000 рабочих и около 250 правительственных солдат были убиты, [15] что ознаменовало фактический конец республики. [16] Последовали месяцы возмездия и репрессий с обеих сторон, а к политическим заключенным применялись пытки. На улицах часто происходили бомбардировки, расстрелы, политические и религиозные убийства. Политические партии создали вооруженные ополчения. [17] [18] В 1935 году новое правительство под руководством премьер-министра Алехандро Лерру увеличило долю министерств CEDA до пяти, а Хиль-Робль стал военным министром. Военные были очищены от левых членов и реформированы. Те, кто был лоялен к Хиль-Роблесу, получили повышение, а Франко был назначен начальником штаба. [19]
Всеобщие выборы 1936 года , проходившие в условиях насилия, с небольшим перевесом выиграла группа левых партий [20] Народный фронт , которая победила националистическую группу менее чем на 1% голосов. [21] Как следствие, националисты начали замышлять свержение Республики, а не взятие ее под контроль. [22] Правительство было слабым, Мануэль Асанья возглавлял правительство меньшинства, [23] и примирение было бы огромной задачей. [23] Акты насилия и репрессий нарастали. [24] В апреле Кортес (парламент) заменил Нисето Алькалу-Самору на Асанью в качестве президента, [25] который, однако, все больше изолировался от повседневной политики, а его замена на посту премьер-министра, Касарес Кирога , была слабой.
Это переломное событие вдохновило правых отказаться от парламентской политики. [26] Монархист Хосе Кальво Сотело сменил Хиль-Роблеса из CEDA в качестве лидера правых в Кортесах. CEDA передала свои избирательные фонды армейскому заговорщику Эмилио Моле . [26] [27] В то же время коммунисты быстро захватили ряды социалистических организаций, что напугало средний класс. [28] Несколько генералов решили, что правительство должно быть заменено, чтобы предотвратить распад Испании, поскольку они презирали профессиональных политиков. [29]
После выборов 18 января 1936 года республиканское правительство зимой и весной того года столкнулось с многочисленными проблемами, не последней из которых было балансирование между угрозой, исходящей от левых профсоюзов, противовесом которой могла оказаться постоянная поддержка правых военных. [30] Как следствие, Асана предприняла переназначение, а не увольнение подозрительных генералов с их должностей. [31] Франко был освобожден от должности начальника штаба и переведен командовать Канарскими островами . [32] Годед был заменен на посту генерального инспектора и стал генералом Балеарских островов . Эмилио Мола был переведен с должности командующего Африканской армией на должность военного командующего Памплоны в Наварре . [32] Это позволило Моле руководить восстанием на материке, хотя отношения между ним и лидерами карлистов были проблемными. Генерал Хосе Санхурхо стал номинальным главой операции и помог прийти к соглашению с карлистами. [32] Мола был главным планировщиком и вторым лицом в команде. [33] Хосе Антонио Примо де Ривера был освобожден из тюрьмы в середине марта, чтобы ограничить деятельность Фаланги . [32] Однако действия правительства не были столь тщательными, как могли бы быть, поскольку предупреждения директора службы безопасности и других лиц не были приняты во внимание. [34]
12 июня премьер-министр Касарес Кирога встретился с генералом Хуаном Ягуэ , которого обвинили в организации растущего заговора в Северной Африке. Ягуэ удалось, обманным путем, убедить Касареса в своей лояльности Республике. [35] 15 июня Мола провел встречу между командирами гарнизонов на севере Испании, и местные власти, услышав об этой встрече, окружили ее гражданской гвардией. [35] Однако Касарес приказал их удалить и сказал, что доверяет Моле. [36] Мола начал серьезно планировать весной, но Франко колебался до начала июля, что вдохновило других заговорщиков называть его «Мисс Канарские острова 1936». [33] Франко был ключевым игроком из-за своего престижа как бывшего директора военной академии и как человека, который подавил социалистическое восстание 1934 года. [33] Он пользовался большим уважением в испанской марокканской армии , сильнейшей военной силе Испании. [36] 23 июня он написал Касаресу загадочное письмо, в котором говорилось, что военные нелояльны, но их можно сдержать, если поставить его во главе. [36] Касарес ничего не сделал и не арестовал и не подкупил Франко. [36] Франко должен был получить контроль над Марокко в новом режиме и был в значительной степени отстранен. [37] 5 июля был зафрахтован самолет, чтобы доставить Франко с Канарских островов в Марокко; [38] он прибыл 14 июля. [38]
План мятежа обычно приписывается генералу Моле, который разработал его ключевые части. Неясно, в какой степени он обсуждался в рамках заговора, хотя предполагается, что некоторые детали, по крайней мере, консультировались с другими заговорщиками [39] , а в некоторых случаях, особенно в Мадриде, детали были разработаны местными заговорщиками. [40] Никогда не было общего, всеобъемлющего, всеобъемлющего единого документа, подготовленного в качестве плана. Вместо этого схема была указана в серии общих документов, известных как «instrucciones reservadas» или «informes reservadas», и в документах, предназначенных для конкретных подразделений или армейских родов войск, известных как «directivas»; они были выпущены Молой в период с 25 апреля по 14 июля. Неясно, известны ли все такие документы; например, существуют конкретные «директивы», найденные для 5-й дивизии ( Сарагоса ) [41] и 7-й дивизии ( Вальядолид ), [42] , но ни одна «директива» для 6-й дивизии ( Бургос ) никогда не была идентифицирована. Также кажется, что план развивался с течением времени, например, в документе от 25 мая. Мола ожидал, что 2-я дивизия ( Севилья ) просто будет поддерживать «благожелательный нейтралитет», [43] однако в документе от 24 июня. он предполагал, что повстанческие войска двинутся из западной Андалусии в сторону Мадрида. [44] Возможно, были и другие, более короткие части, которыми обменивались, помимо устных инструкций, данных во время личных встреч или переданных через эмиссаров. Неизвестно, каков был уровень детализации; централизованно разработанный план мог включать детали для каждой провинции, но неясно, опускался ли он ниже этого уровня для других второстепенных городов или гарнизонов.
В то время как более ранний план так называемой Junta de Generales предполагал центробежное мятежное движение, разворачивающееся из Мадрида в другие провинции, план, разработанный Молой, основывался на центростремительной модели. [45] Переворот был в основном задуман как военное учение и был построен на основе существующих военных структур. Успех плана зависел от взятия под контроль командования провинциальных дивизий, которые затем сошлись бы в Мадриде. В то время на полуострове Испании было 8 дивизий (каждая базировалась в соответствующем военном регионе). Из-за неравномерного развития сети заговорщиков Мола не был уверен, сколько из них будут захвачены; он учитывал возможность того, что некоторые дивизии (скорее всего, 1 в Мадриде и 4 в Барселоне, возможно, еще одна) могут остаться лояльными. [46] Однако он предполагал, что по крайней мере 3 дивизии (скорее всего, 5 в Сарагосе, 6 в Бургосе и 7 в Вальядолиде) восстанут, а другие (скорее всего, 2 в Севилье, 3 в Валенсии и 8 в Ла-Корунье ) либо присоединятся, либо останутся нейтральными/пассивными. Ожидалось, что войска, собранные командирами повстанческих дивизий, направятся в Мадрид и достигнут окраин столицы примерно через 4 дня. [47] Неясно, что произойдет дальше. Главным командующим повстанческих войск должен был стать генерал Хосе Санхурхо . [48] Командирами ключевых дивизий, которые должны были сойтись в Мадриде, были генералы Кабанеллас (Сарагоса), Давила (Бургос) и Саликет (Вальядолид). Лидерами повстанцев в ключевых городах были генералы Вильегас (Мадрид), Годед (Барселона), Гонсалес Карраско (Валенсия) и Кейпо де Льяно (Севилья). [49] Ни один из рассмотренных источников не объясняет логику поэтапного графика, который предполагал, что восстание начнется в Марокко и на юге Испании на 24-48 часов раньше, чем в остальных гарнизонах полуострова. [50]
План был основан на офицерах среднего звена, от капитанов до младших генералов. [51] Ожидалось, что они либо убедят своих начальников присоединиться, либо одолеют их; был назначен старший офицер повстанцев, который должен был взять на себя командование каждой дивизией. Непосредственными целями были ключевые военные объекты: штаб дивизии, штаб ключевых армейских подразделений, центры вооружения и боеприпасов, склады транспортных средств, казармы и т. д. Получив командование военной инфраструктурой, лидер повстанцев должен был объявить о состоянии войны в регионе. Следующим шагом было взятие под контроль ключевых административных зданий: здание гражданского губернатора, здание diputación provincial , ратуша и трибунал; все коллективные органы должны были быть распущены, а отдельные лица уволены. Затем должны были последовать жизненно важные инфраструктурные пункты: они включали радиовещательные станции, топливные склады CAMPSA , почтовые и телеграфные отделения, тюрьмы, электростанции, банки, гидрологические установки; непрерывность их работы должна была быть обеспечена. Наконец, все потенциальные очаги народного сопротивления должны были быть захвачены: Casas del Pueblo, Ateneos, профсоюзные штаб-квартиры, места расположения левых политических партий и левых газет. Действия должны были быть «en extreme violencea»; некоторые ученые утверждают, что эта фраза означала неизбирательные репрессии, возможно, включая внесудебные казни. [52] Явные инструкции предусматривали, что лидеры организаций, которые не присоединились к перевороту, должны были быть задержаны с применением двусмысленного «примерного наказания». Военные контрольно-пропускные пункты должны были быть установлены в ключевых точках города (основные перекрестки, площади, мосты). [53]
План мятежников включал назначение лиц, которые должны были возглавить каждую (кроме Ла-Коруньи) división orgánica после переворота. Не было никаких сомнений, что такой офицер должен был стать верховным авторитетом в соответствующем военном регионе. В каждой из 8 столиц органических дивизий также должен был быть создан Comité Militar; он должен был состоять из представителей каждого рода войск (пехота, кавалерия, инженеры, интендантство и т. д.). [54] Аналогичные комитеты должны были быть созданы и в других гарнизонных городах; в случае, если будет присутствовать только один род войск, комитет должен был состоять из 3 военных «de mayor categoriá». [55] Неясно, какова должна была быть связь Comité Militar с назначенным мятежниками главой каждого división orgánica . В одном параграфе кратко упоминается, что комитет должен «entenderse por Conducto De Su Presidente, Con El Jefe Director del Movimiento или Con La Persona Que Lo Represente». [56] Неизвестно, были ли назначены должностные лица, которые должны были действовать в качестве верховной власти в каждой провинции. Однако в каждой захваченной провинции должен быть создан Comité Provincial. Его размер должен быть, по возможности, ограничен; он будет состоять из неопределенных «людей порядка», членов поддерживающих ополченцев и представителей крупных экономических субъектов. [57] Этому комитету будут поручены местные назначения, обеспечение непрерывной работы местной инфраструктуры, обеспечение общественного порядка, оказание необходимой помощи армейским подразделениям и в целом выполнение функции гражданского связующего звена с армией. [58] Как только ситуация стабилизируется, в каждой провинции должен быть создан совместный Comité Provincial Cívico-Militar. [59]
По крайней мере, 3 штаба повстанческих дивизий (Вальядолид, Бургос, Сарагоса) должны были собрать силы («колонна») численностью около 2-3 тысяч человек для продвижения к Мадриду (Валенсия должна была провести отвлекающую атаку, африканские войска, высаженные в западной Андалусии, были включены в последнюю минуту). В случае Сарагосы они должны были состоять из 4 пехотных батальонов , 2 кавалерийских эскадронов , 2 артиллерийских батарей и 1 инженерной роты; [60] в случае Вальядолида они должны были состоять из 3 пехотных батальонов, 3 кавалерийских эскадронов, 3 артиллерийских батарей и 2 рот саперов . [61] Были указаны основные маршруты продвижения; колонна Вальядолида должна была пройти через Сеговию / Авилу и Леон / Навасерраду , колонна Бургоса — через Аранда-де-Дуэро и Сомосьерру , колонна Сарагосы — через Калатаюд и Мединачелли , а колонна Валенсии — через Таранкон . [62] Колонны должны были продвигаться ночью. Каждая колонна была полностью моторизована, например, батальон из Наварры должен был двигаться на 35 автобусах, 10 грузовиках и нескольких небольших транспортных средствах. [63] Каждая колонна должна была продвигаться в соответствующем походном строю. Если это было возможно (но считалось маловероятным), следовало воспользоваться железнодорожным транспортом. Все обычные логистические услуги должны были следовать за ними, включая транспортировку скота на убой. Для каждого конкретного дня были установлены промежуточные точки, и продвижение было разбито на 3 фазы: 1) часы 0-36; 2) часы 36-60; 3) часы 60-84. [64] Через 4 дня войска, наступающие с севера, должны были оказаться в 40-50 км от Мадрида (колонна Сарагосы в Гвадалахаре и колонна Вальядолида в Эскориале ). Наступающие войска должны были координировать свой подход; [65] колонны Вальядолида и Сарагосы должны были обойти (соответственно с запада и с востока) и отрезать части противника, которые могли бы блокировать колонну Бургоса у Сомосьерры, сойдясь у них в тылу в секторе Лосоюэла . [66]
Мола не верил в гладкий, бескровный переворот и предвидел сопротивление. Он включил артиллерию и саперов со взрывчаткой в наступающие колонны; он также отдал особые приказы относительно построения колонны, с дальними авангардными подразделениями в 20 км впереди и грузовиками с минометами и пулеметами, готовыми стрелять перед основным отрядом. [67] Он дал 84 часа моторизованным войскам, чтобы покрыть относительно короткие расстояния, например, всего 150 км от Вальядолида до Эскориала. Мола, казалось, больше всего беспокоился о вражеской авиации и Guardia de Asalto . Чтобы противостоять первой, он предполагал ночное наступление, чтобы противостоять второй — особенно ее бронетехнике — он приказал минометам и артиллерии быть всегда наготове. [68] В плане мятежников не уточнялось, какой вид боя ожидался на подходах и в Мадриде. Неизвестно, каковы масштабы сопротивления и сколько жертв ожидалось в целом, однако, учитывая, что Мола сделал мало санитарных и материальных положений, похоже, он считал, что исход переворота будет решен за 2 недели. [69] Он считал вероятным провал в некоторых гарнизонах, например, в Барселоне, где мятеж мог граничить с полусамоубийственной попыткой, [70] или в Мадриде, где (как вариант B) он приказал мятежникам оставаться в казармах и ждать прибытия северных колонн. [71] Мола также принимал во внимание возможный провал всего переворота. В таком случае он приказал отступить на левый берег Эбро и сформировать оборонительную линию фронта от Сарагосы до Миранды ; Наварра была бы последним оплотом мятежников. Он признал, что лично он мог бы пересечь Пиренеи, скрываясь во Франции; [72] также Кейпо мог организовать побег в Португалию. [73]
12 июля 1936 года в Мадриде член Фаланги Хорхе Бардина убил лейтенанта Хосе Кастильо из штурмовой гвардии полиции. [38] Кастильо был членом Социалистической партии. На следующий день члены штурмовой гвардии арестовали Хосе Кальво Сотело , ведущего испанского монархиста и видного парламентского консерватора; первоначальной целью был Хиль Роблес, но его не удалось найти. [74] Кальво Сотело протестовал против сельскохозяйственных реформ, экспроприаций и ограничений власти Католической церкви , которую он считал большевистской и анархистской. Вместо этого он выступал за создание корпоративистского государства . [75] Охранники застрелили Кальво Сотело без суда. [74]
Убийство Кальво Сотело , видного члена парламента, и вмешательство полиции вызвали подозрения и резкую реакцию среди оппонентов правительства справа. [76] [nb 2] Последовали массовые репрессии. [74] Хотя консервативные генералы-националисты уже находились на продвинутых стадиях запланированного восстания, это событие послужило катализатором и удобным публичным оправданием их переворота, в частности, тем, что Испанию нужно было спасти от анархии военными, а не демократическими средствами. [74] Социалисты и коммунисты во главе с Прието требовали раздать оружие народу до того, как военные возьмут верх, но премьер-министр колебался. [74]
Самолет Франко приземлился на Гран-Канарии 14 июля, но поскольку он базировался на Тенерифе , он бы не сел на самолет, если бы не смерть генерала Амадо Бальмеса, военного командующего на Гран-Канарии, который был убит в перестрелке 16 июля. [77] Неизвестно, была ли его смерть несчастным случаем, самоубийством или убийством: [77] Сообщается, что Бальмес выстрелил себе в живот случайно и вскоре умер. Некоторые теории заговора предполагают, что он был убит, но у него было бы достаточно времени, чтобы разоблачить своих убийц, если бы они существовали, и офицер, который засвидетельствовал его смерть как несчастный случай, не был заговорщиком и оставался верным Республике во время Гражданской войны. [78] [79]
Восстание было запланировано на 18 июля, на 5 часов утра в Марокко; большинство гарнизонов в Испании должны были восстать на день позже. [80] Восстание было задумано как быстрый государственный переворот , но правительство сохранило контроль над большей частью страны. [81]
Контроль повстанцев в Испанском Марокко был почти определен. 30-тысячная Африканская армия была профессиональной элитой испанской армии. Многие из ее солдат действовали в качестве наемников, и подавляющее большинство офицеров поддерживали дело повстанцев. « Регулярес» , войска, набранные из местных племен, были преимущественно мусульманами и им сказали, что Республика желает отменить Аллаха . [82] План был обнаружен в Марокко 17 июля, что побудило его принять немедленно. К запланированному времени Испанское Марокко уже было защищено, поскольку легионеры вошли в рабочие районы и расстреляли профсоюзных деятелей. Командующий армией в восточном Марокко генерал Мануэль Ромералес и другие старшие офицеры, верные Республике, были казнены. Сопротивление было незначительным; в общей сложности мятежники расстреляли 189 человек. [83] Годед и Франко немедленно взяли под контроль острова, на которые они были назначены. Предупрежденные о неизбежности переворота, левые 17 июля забаррикадировали дороги на Канарских островах, но Франко избежал плена, доехав до аэропорта на буксире. [33]
18 июля Касарес Кирога отказался от помощи CNT и UGT и заявил, что к повстанцам присоединилось только Испанское Марокко, и что население должно доверять законным методам борьбы с восстанием. Раздача оружия была бы незаконной. CNT и UGT объявили всеобщую забастовку, которая по сути была мобилизацией. Они открыли тайники с оружием, некоторые из которых были зарыты еще со времен восстаний 1934 года. [82] Военизированные формирования были лучше обучены, чем армия, но часто выжидали, чтобы увидеть результат действий ополчения, прежде чем присоединиться к восстанию или подавить его. Быстрых действий либо повстанцев, либо анархистских ополченцев часто было достаточно, чтобы решить судьбу города. [84]
В середине 1936 года полуостровная Испания была разделена на восемь военных округов, в каждом из которых располагалась одна дивизия. Большинство старших офицеров, формировавших местный командный слой, не были вовлечены в заговор. Из восьми командующих округами и командующих дивизиями в то же время, только один был вовлечен в заговор и придерживался переворота. Из восьми начальников штабов округов, в заговоре участвовали три офицера, [85] а еще трое присоединились к разворачивающемуся мятежу. [86] Заговор в основном опирался на штабных и линейных офицеров среднего звена; они должны были взять под контроль гарнизоны и либо подавить своих старших, либо убедить их присоединиться. В некоторых округах, таких как Сарагоса или Вальядолид, сеть заговора была хорошо развита, и Эмилио Мола был уверен в успехе. В других округах, таких как Валенсия или Ла-Корунья, сеть была отрывочной, и заговорщики учитывали возможный провал.
Командующий округом генерал Вирхилио Кабанельяс Феррер знал о заговоре, но не собирался присоединяться к перевороту. Он был уволен рано утром 18 июля и заключен в тюрьму до 1939 года, заменен Луисом Кастелло Пантохой , в то время в Бадахосе . Первоначально Хосе Миаха исполнял обязанности временного управляющего, но рано утром 19 июля он был назначен военным министром в правительстве Мартинеса Баррио , а его обязанности временного управляющего взял на себя Мануэль Карденаль Доминичис. Кастелло прибыл в Мадрид 19 июля, но обнаружил, что его только что назначили военным министром в новом правительстве Хираля . В тот же день Селестино Гарсия Антунес был назначен новым командующим округом; к этому времени бои уже были в полном разгаре. Начальник штаба дивизии полковник Луис Перес-Пеньямария поддержал заговор, но не организовал его. Повстанческим планом руководили другие генералы из Мадрида, особенно Рафаэль Вильегас, который выступал в качестве главы мятежных мадридских войск, и Хоакин Фанхуль. Миаха, вероятно, был проинформирован о своем доступе, но он либо отказался, либо оставался двусмысленным. 18 июля Вильегас сослался на некоторые трудности и оставался пассивным; именно Фанхуль переехал в казармы Монтанья и взял на себя ведущую роль. Перес-Пеньямария притворился лояльным. После того, как войска Фанхуля были разбиты, 1-я дивизия была официально распущена. Кабанельяс и Перес-Пеньямария были задержаны; Перес-Пеньямария был судим за халатность, а позже также судим националистами. Вильегас также был арестован и вскоре казнен республиканской милицией. [88]
Командующий округом Хосе Фернандес Вилья-Абрилле и его начальник штаба Хуан Кантеро Ортега были лояльны правительству. Сеть заговорщиков возглавлял штабной офицер команданте Хосе Куэста Монерео , который создал эффективную структуру, которую некоторые описывают как «параллельный штаб». За несколько дней до переворота Вилья-Абрилле пригласили присоединиться. Он отказался, но ничего не известно о том, чтобы он предпринял действия против заговорщиков. Согласно плану Эмилио Молы, Кейпо де Льяно должен был принять командование мятежными войсками Севильи. 18 июля Куэста организовал захват гарнизона Кейпо де Льяно. Вилья-Абрилле был выведен из строя и задержан, а затем предан суду националистов и приговорен к тюремному заключению. Во время переворота Кантеро находился в отпуске в Альхесирасе , где занял выжидательную позицию. В начале августа он вернулся в Севилью; победившие националисты освободили его от всех должностей. [95]
Ни командующий округом Фернандо Мартинес Монхе, ни его начальник штаба Адольфо Мачинандиарена Берга не были вовлечены в заговор. Местная хунта заговора не досчиталась офицеров, занимавших критические должности. Самым важным из этих офицеров был Бартоломе Барба Эрнандес, но он преуспел в обеспечении гражданской, а не военной поддержки. Генерал Мануэль Гонсалес Карраско, который изначально был назначен лидером повстанцев, был переназначен Молой на руководство восстанием в Барселоне и был переведен в Валенсию незадолго до переворота. 18 июля несколько заговорщиков попытались убедить Мартинеса Монхе присоединиться к повстанцам, но командующий оставался неопределенным, и такую же позицию занял и Мачинандиарена. Охваченный сомнениями, Гонсалес Карраско оставался довольно пассивным. Многие офицеры-заговорщики были готовы присоединиться к перевороту, как только командование дивизии отдало приказ. Около двух недель гарнизон Валенсии не занимал прочной позиции. В конце концов, Барба и Гонсалес Карраско бежали в зону националистов. Мартинес Монхе был переведен на небоевые должности, а Мачинандьярена был задержан и предан суду, а позже его судили и националисты. [96]
Командующий округом Франсиско Льяно де ла Энкомьенда был полностью предан Республике. Его начальник штаба Мануэль Мохо Маркаида знал о заговоре и, вероятно, поддерживал его. Ключевым человеком Молы в Барселоне был Франсиско Мут Рамон, высокопоставленный член штаба дивизии, которого поддерживали некоторые местные командиры. План Молы предусматривал, что командование мятежными войсками Барселоны возьмет на себя Мануэль Гонсалес Карраско, но незадолго до переворота его перевели в Валенсию и заменили Мануэлем Годедом . Последний прибыл в Барселону, когда восстание уже было в разгаре; Мохо немедленно принял его командование. Льяно де ла Энкомьенда активно работал над подавлением переворота, пока не был задержан подразделениями, верными Годеду; его плен продлился всего несколько часов. После того, как военные были подавлены толпой, Годед и Моксо были арестованы и преданы суду, первый был расстрелян, а второй убит ополченцами. Мут Рамон сбежал и добрался до националистической зоны. [97]
Оба, командующий округом Мигель Кабанельяс Феррер , и его начальник штаба Федерико Монтанер, были активными заговорщиками. Сеть заговора была прочной, и Мола был уверен, что войска Сарагосы помогут перевороту. Хотя сеть заговора не была обширной, тот факт, что оба ключевых военных были вовлечены в заговор, привел к тому, что почти все войска в округе подчинились приказам мятежного командования. Несколько лоялистов-офицеров были быстро подавлены мятежниками. Несмотря на свой возраст, Кабанельяс возглавил операцию, и Монтанер поддержал его в качестве начальника штаба. Как и планировалось, Кабанельяс остался командующим военным округом Сарагосы после успешного переворота. [98]
Командующий округом Доминго Батет Местрес не принимал участия в заговоре и активно пытался предотвратить любые беспорядки. Временный начальник штаба Хосе Айспуру Мартин-Пинильос уступил свой пост в начале июля 1936 года Фернандо Морено Кальдерону , который не был вовлечен в заговор, но Айспуру остался главным заговорщиком. Его сеть была настолько обширной, что Мола, формально подчиненный Батета как командующий военным округом Памплоны, был уверен, что 6-я дивизия будет твердо на стороне мятежников. 19 июля они заняли критические командные посты. Батет решительно отказался присоединиться и был задержан, предан суду и казнен. Морено присоединился в последнюю минуту после того, как столкнулся с решительными действиями младших офицеров. Как и планировал Мола, после успешного переворота командование военным округом Бургос и 6-й дивизией принял Фидель Давила Аррондо . [99]
Командующий округом генерал Николас Молеро Лобо не участвовал в заговоре. Ключевой фигурой среди заговорщиков был начальник штаба Ансельмо Лопес-Маристани, но в июне его отправили в Мадрид, и он продолжал координировать заговор в Вальядолиде из столицы. Его преемник на посту начальника штаба Хуан Керо Ороско не участвовал в заговоре и не знал о его разворачивании. Вечером 18 июля группа старших офицеров из Мадрида, включая Саликета, Ускиано, Лопеса-Маристани и Мартина-Монтальво, возглавила захват военных структур, что включало перестрелку с людьми Молеро, который в конечном итоге был задержан. Позже Молеро предстал перед судом националистов и был приговорен к тюремному заключению. Керо оставался пассивным и в конечном итоге присоединился к повстанцам. В соответствии с первоначальным планом, командование округом Вальядолид принял Андрес Саликет . [100]
Командующий округом Энрике Сальседо Молинуэво не знал о заговоре. Начальник штаба Луис Товар Фигерас поддерживал спорадические и слабые контакты с UME, но он не принимал участия в заговоре и не предпринимал никаких действий против него. Ключевым среди заговорщиков был Фермин Гутьеррес Сото, высокопоставленный член штаба дивизии. 18 и 19 июля сеть заговорщиков оставалась относительно дезорганизованной, и никаких решительных действий не было предпринято. Подозревая свой персонал, в ранние часы 20 июля Сальседо приказал задержать Товара и Гутьерреса. Именно быстрое противодействие Гутьерреса и полковника Мартина Алонсо привело к задержанию Сальседо, который позже был осужден и казнен. Товар присоединился к перевороту. Учитывая нечеткую схему мятежа в Ла-Корунье, план Молы не предусматривал назначение какого-либо конкретного лица в качестве местного командира после переворота, роль, которую временно взял на себя Энрике Кановас Лакрус , который несколько раз отказывался принять командование повстанцами, прежде чем в конечном итоге принял его. [101]
Несмотря на беспощадность и решимость сторонников переворота, мятежникам не удалось взять ни одного крупного города, за исключением Севильи , которая стала точкой высадки африканских войск Франко. Консервативные и католические районы Старой Кастилии и Леона пали быстро, а в Памплоне восстание праздновалось как праздник. [81] Правительство сохранило контроль над Малагой , Хаэном и Альмерией . Кадис был взят мятежниками с помощью первых войск Африканской армии. [102] В Мадриде мятежники были зажаты в казармах Монтанья . Казармы пали на следующий день с большим кровопролитием. Лидера республиканцев Сантьяго Касареса Кирогу сменил Хосе Хираль , который приказал раздать оружие гражданскому населению. [103] Это способствовало подавлению армейского восстания в основных промышленных центрах, включая Мадрид, Барселону , Валенсию и другие главные города в районе Средиземноморья, [104] но это позволило анархистам вооружиться и взять под контроль Барселону и большие участки Арагона и Каталонии . В Барселоне официальное правительство потеряло контроль над безопасностью, основными службами и социальным обеспечением. [105] Однако анархисты воздержались от требования слишком большой политической власти, что могло бы иметь еще более серьезные последствия. [105] Генерал Годед сдался в Барселоне и позже был приговорен к смерти, хотя он передал сообщение с объяснением своего плена по радио по просьбе властей. [106]
Тем временем Африканская армия пересекла Гибралтарский пролив , используя транспортные самолеты Junkers Ju 52, предоставленные нацистской Германией , без какого-либо вмешательства со стороны лоялистских ВВС из-за замешательства на стороне испанских республиканцев. Массовая переброска войск из испанского Марокко была первой в мире дальнебомбардировкой и позволила войскам Франко присоединиться к силам генерала Кейпо де Льяно в Севилье. [107] Их быстрое перемещение позволило им встретиться с Северной армией генерала Эмилио Молы и захватить большую часть северной и северо-западной Испании, а также центральную и западную Андалусию . Республиканское правительство осталось контролировать почти все восточное побережье Испании и центральную область вокруг Мадрида, а также Астурию , Кантабрию и часть Страны Басков на севере.
Мола стремился создать чувство страха в районах, контролируемых националистами. Была проведена массовая чистка масонов и значительной части левых, включая некоторых умеренных социалистов. [108] При объявлении военного положения в Памплоне Мола заявил: «Восстановление принципа власти неизбежно требует, чтобы наказания были образцовыми с точки зрения как их суровости, так и скорости, с которой они будут осуществляться, без сомнений и колебаний». [109] На последующей встрече с мэрами провинции Наварра он пошел еще дальше:
Необходимо сеять ужас. Мы должны создать впечатление господства, устраняя без колебаний и сомнений всех тех, кто не думает так, как мы. Не может быть трусости. Если мы хоть на мгновение замешкаемся и не сможем действовать с величайшей решимостью, мы не победим. Любой, кто помогает или укрывает коммуниста или сторонника Народного фронта, будет расстрелян. [109]
Такие приказы, как эти, чтобы внушить страх посредством систематических казней в захваченных городах, вызвали широко распространенную враждебную реакцию. Акты спонтанной мести вспыхнули в лоялистских районах с произвольными убийствами предполагаемых фашистов, консерваторов и националистов возбужденной толпой. [110] Результатом переворота стала поляризация Испании.
В зоне контроля националистов проживало около 11 миллионов человек из 25-миллионного населения Испании. [111] Повстанцы заручились поддержкой около половины территориальной армии Испании, около 60 000 человек. Однако в республиканских подразделениях до 90% офицеров восстали, дезертировали или просто исчезли, а лояльность оставшихся к Республике была поставлена под сомнение. Некоторые из тех, кто исчез, позже появились в рядах националистов. В совокупности эта потеря обученных офицеров значительно снизила эффективность тех регулярных военных подразделений, которые все еще контролировались правительством, поскольку в этих подразделениях необходимо было сформировать новую командную структуру. В националистических подразделениях такой проблемы не возникло. [112]
С точки зрения голых цифр, Африканская армия, которая полностью находилась под контролем националистов, насчитывала 30 000 человек и считалась главной боевой силой Испании. [112] К мятежникам также присоединились 30 000 членов военизированных полицейских сил Испании, Штурмовой гвардии, Гражданской гвардии и карабинеров . [113] 50 000 членов последних остались верны правительству. [113] Распределение оружия четко обозначило проблему, с которой столкнулось республиканское правительство во время переворота. Из 500 000 винтовок, контролируемых правительством, около 200 000 были сохранены правительством; 65 000 были выданы населению Мадрида в дни после восстания. Из них только 7 000 были пригодны к использованию; что еще хуже, около 70 000 винтовок были потеряны после ранних успехов националистов в войне. [112] Республиканцы контролировали лишь около трети как тяжелых, так и легких пулеметов; из 1007 артиллерийских орудий 387 находились в руках республиканцев, остальные — у мятежных националистов. [114] До переворота испанская армия имела всего 18 танков достаточно современной конструкции; здесь республиканцы сохранили контроль над 10. [115]
Что касается флота, националисты захватили контроль всего над 17 военными кораблями, оставив республиканцам 27. Однако два самых современных (оба крейсера класса Canarias ) находились в руках националистов. Хотя они и не были готовы к службе, когда началась война, качество кораблей националистов компенсировало их нехватку в численности. Испанский республиканский флот с точки зрения персонала также страдал от тех же проблем, что и испанская республиканская армия : многие офицеры перешли на сторону националистов или были убиты при попытке сделать это. [115] Напротив, опасения офицера-республиканца о том, что такой переворот неизбежен, привели к тому, что две трети имеющихся воздушных возможностей были сохранены республиканским правительством. Однако вся воздушная служба устарела; она была уязвима во время полета и подвержена механическим проблемам. [116]