« Эфирный купол» — хирургический амфитеатр в здании Булфинч в Массачусетской больнице общего профиля в Бостоне , США . С момента своего открытия в 1821 по 1867 год он служил операционной больницей. 16 октября 1846 года, иначе известный как День эфира, здесь была проведена первая публичная демонстрация использования вдыхаемого эфира в качестве хирургического анестетика. Кроуфорд Лонг , хирург из Джорджии , ранее вводил серный эфир в 1842 году, но это не публиковалось до 1849 года. [3] [4] Событие «Эфирный купол» произошло, когда Уильям Томас Грин Мортон , местный дантист, использовал эфир для обезболивания Эдварда Гилберта. Эбботт . Джон Коллинз Уоррен , первый декан Гарвардской медицинской школы , затем безболезненно удалил часть опухоли на шее Эбботта. После того, как Уоррен закончил и Эбботт пришел в сознание, Уоррен спросил пациента, как он себя чувствует. Как сообщается, Эбботт сказал: «Как будто мою шею поцарапали». Затем Уоррен обратился к своей медицинской аудитории и произнес: «Джентльмены, это не обман». [5] [6] Вероятно, это была ссылка на неудачную демонстрацию анестезии закисью азота , проведенную Хорасом Уэллсом в том же театре в прошлом году, которая закончилась криками «Чушь!» после того, как пациент застонал от боли. [7]
Практика обезболивания существовала во множестве различных форм со времен таких цивилизаций, как Древний Египет, Китай и Греция. В Древнем Египте часто использовались природные средства, а в Китае иглоукалывание было разработано как способ восстановить дисбаланс ци или жизненной силы. В Древней Греции медицинские недуги часто приписывались божественному влиянию, и поэтому лечение этих недугов часто включало посещение храмов, посвященных исцелению.
Использование паров, которые можно было вдыхать, стало более популярным в 18 веке как потенциальный источник обезболивания, особенно во время операций, которые до того времени обычно были кровавыми и чрезвычайно болезненными. Одно из самых ранних упоминаний об использовании вдыхаемого газа для облегчения боли принадлежит британскому химику Хамфри Дэвису, который в своих исследованиях в 1800 году отметил, что «поскольку закись азота при своем обширном действии оказывается способной уничтожать физическую боль, она, вероятно, может с пользой использоваться во время хирургических операций, при которых не происходит большого кровоизлияния».
Хорас Уэллс был практикующим американским стоматологом из Хартфорда, штат Коннектикут, который считается пионером в использовании хирургической анестезии. В 1844 году во время презентации веселящего газа Уэллс упомянул, что закись азота, в просторечии известная как «веселящий газ», обладает обезболивающими свойствами. После этого открытия Уэллс использовал закись азота как средство для безболезненного выполнения стоматологической работы; точнее удаление зубов. [8] В январе 1845 года Массачусетская больница общего профиля (MGH) в Бостоне позволила Уэллсу продемонстрировать метод анестезии. К сожалению, пациент не отреагировал на введенную дозу закиси азота, что вызвало бесконечное презрение со стороны Уэллса. Уэллс продолжил обширные эксперименты над собой, такие как многократное вдыхание различных химикатов. Есть данные, свидетельствующие о сильной корреляции между вдыханием им химикатов и резким изменением личности. Фактически, он был заключен в тюрьму за обливание кислотой людей, гуляющих по Нью-Йорку, а затем покончил жизнь самоубийством, а Парижское медицинское общество назвало его первооткрывателем анестезирующих газов. [9]
Будучи бывшим партнером Уэллса, Уильям Т.Г. Мортон изучил эту технику и начал экспериментировать самостоятельно, а в октябре 1846 года Мортон успешно продемонстрировал эфирную анестезию. Однако на интерес Мортона к хирургической анестезии повлиял не только Хорас Уэллс, но и Чарльз Т. Джексон и Натан Кули Кип .
Чарльз Т. Джексон был профессором химии в Гарвардском университете, проработав врачом в течение четырех лет, а затем основал свою химическую лабораторию для преподавания аналитической химии. Предполагается, что Джексон предложил ввести более высокую дозу и сорт серного эфира для успешного обезболивания пациента. [10]
В течение короткого периода времени и Хорас Уэллс, и Уильям Т.Г. Мортон обучались и работали у дантиста, анестезиолога и первого декана Гарвардской школы стоматологической медицины Натана Кули Кипа . [11]
С помощью хирурга MGH Генри Джейкоба Бигелоу Мортон убедил Уоррена позволить ему опробовать свою технику на хирургическом пациенте. Суд состоялся в Эфирном куполе 16 октября 1846 года. Пациентом был молодой печатник по имени Гилберт Эбботт , у которого была сосудистая опухоль шеи. Предыдущие методы анестезии использовали алкоголь или даже простой удар по челюсти, который приводил пациента в бессознательное состояние. Однако это была более деликатная операция, и Эбботта пришлось привязать к стулу, чтобы он не захлебнулся собственной кровью. [12]
Мортон использовал недавно разработанный аппарат, позже названный «Этерайзер Мортона», для доставки паров диэтилового эфира, поднося мундштук к губам Эбботта и приказывая ему дышать глубоко и медленно. Эбботт впал в бессознательное состояние, похожее на сон, через три-четыре минуты и не отреагировал, когда Мортон сделал ему первый разрез на шее перед операцией. [13] Во время операции Уоррен заметил, что кровь пациента была очень темной, и подумал, что анестезия могла оказывать свое действие за счет карбонизации крови, и это замечание было встречено взрывом аплодисментов. [14] Проснувшись после операции, он заявил, что почувствовал царапание, но не боль. Джон Коллинз Уоррен повернулся к наблюдателям и заявил: «Джентльмены, это не обман». Бигелоу немедленно опубликовал статью с описанием этого события, и эта новость быстро распространилась по Европе и другим частям Америки.
Среди вращающейся двери известных врачей и важных фигур, предположительно присутствовавших на историческом Дне Эфира, одна фигура остается неизменной: Эдвард Гилберт Эбботт , человек, которому был проведен эфир и проведена операция. Эбботт родился в графстве Мидлсекс, штат Массачусетс, в сентябре 1825 года. Его родители, заболевшие туберкулезом , оставили его сиротой в 1832 году. После карьеры печатника и редактора в сентябре 1846 года он отправился на медицинское обследование по поводу опухоли. у него была на левой стороне челюсти, хотя она присутствовала всю его жизнь и не причиняла ему никакой боли.
Эбботту дали достаточно эфира , чтобы он потерял сознание; он покинул больницу с незначительным изменением размера опухоли. Его уверили (как он, вероятно, и знал), что это доброкачественная опухоль и что он внес большой вклад в историю медицины. Он умер в 1855 году в возрасте 30 лет, оставив после себя жену, дочь и сына. Газета Boston Herald включила в свой номер от 1 декабря краткое изложение его жизни и потомков всего в трех предложениях. [15]
По заказу Уильяма Томаса Грина Мортона оригинальный эфиризатор Мортона использовался в День эфира в качестве средства ингаляционной анестезии. Этеризатор был изготовлен из выдувного стекла с латунными деталями на двух открытых концах, средней камере и мундштуке. В средней камере находилась губка, пропитанная эфиром, и камера создавала газообразные условия, создавая таким образом ингаляционные средства. Два латунных штуцера служат в качестве вентиляции, так что концентрация газообразного эфира, который пациент вдыхает через мундштук, обеспечивает необходимую дозу для безопасного обезболивания. [16]
9 апреля 1898 года господа Майер и Мельцер представили новый меньший эфирный ингалятор Клевера. Ингалятор был модифицирован по сравнению с предыдущим ингалятором, использовавшимся в День Эфира, путем добавления двух круглых отверстий с обеих сторон аппарата, расположенных рядом с двумя небольшими смотровыми окнами. Отверстия и окна использовались для обзора внутренней части камеры, чтобы облегчить введение количества эфира. Дальнейшие модификации включали те же гальванические и полированные поверхности внутри, что и снаружи. Все приспособления на аппарате установлены таким образом, чтобы исключить утечку химикатов в камеру или горячей воды из рубашки горячей воды. Рубашка горячей воды служит изолятором для нагрева воды, которая затем образует конденсат. Когда конденсат смешивается с эфиром и вдыхается, он приобретает химические свойства анестетика. Рубашка с горячей водой имеет съемную завинчивающуюся пробку, которая позволяет очистить металлический колпачок, камеру и мешок, используемые для анестезии пациента, от ярь-медяни. Все вышеупомянутые особенности были объединены со знаниями, полученными после практики использования этого ингалятора (например, о том, что прорезь, расположенную рядом с мешком, необходимо открыть для вентиляции после индукции пациента), в сочетании для разработки нового улучшенного ингалятора эфира. [17]
Уэллс, Джексон, Мортон и врач из Джорджии Кроуфорд У. Лонг заявляли о своей заслуге в использовании эфира в качестве анестетика. [18]
Либо в декабре 1841 года, либо в январе 1842 года Лонг ввел использование серного эфира в качестве замены закиси азота для развлечений на вечеринках. Лонг, возможно, был первым, кто использовал эфир для облегчения боли во время операции. Лонг использовал эфир в хирургии с 1842 года. 30 марта 1842 года он удалил опухоль на шее молодого человека по имени Джеймс Венейбл. [19] В последующие годы Лонг использовал эфир в своей акушерской практике, однако он никогда не публиковал никаких своих результатов до тех пор, пока не увидел декабрьский выпуск журнала Medical Examiner за 1846 год о Мортоне, который утверждал, что использовал эфир в качестве анестетика. Затем Лонг начал записывать свои открытия и писать отчет об открытии. Он также собрал нотариально заверенные письма от бывших пациентов, но после представления своих результатов Медицинскому колледжу Джорджии он обнаружил, что еще двое также утверждали, что являются первооткрывателями: Хорас Уэллс и Чарльз Джексон. Когда Лонг высказал свои претензии, этот спор уже был в процессе.
Перед публичной демонстрацией эфира Мортоном он предположительно встречался с Джексоном (который был известен как пытавшийся украсть чужие изобретения), чтобы обсудить вопросы, связанные с анестезией. Именно на этой встрече Джексон якобы предложил использовать эфир как средство облегчения хирургической боли. Мортон ранее экспериментировал с эфиром, но никогда на пациентах. Джексон и Мортон были вовлечены в ожесточенный юридический спор и памфлетистскую войну, которая длилась 20 лет. В 1868 году Мортон прочитал в газете статью, в которой утверждалось, что Джексон заслуживает львиной доли похвалы. У Мортона поднялась температура, он бросился в пруд в Центральном парке Нью-Йорка и вскоре после этого умер, вероятно, от инсульта. Джексон умер безумным в приюте Маклин в Белмонте, штат Массачусетс.
В 1845 году Уэллс попытался продемонстрировать использование закиси азота в качестве анестезии в MGH, но это было «отвергнуто как обман», поскольку пациент кричал во время процедуры, хотя позже пациент отрицал, что чувствовал какую-либо боль. Затем его карьера пошла на спад. Уэллс оставил стоматологическую практику и свою семью и отправился в Нью-Йорк, где был арестован за обливание кислотой проституток. Он покончил с собой в тюрьме, порезав артерию после приема хлороформа.
В то время как Мортон, Лонг и Джексон стремились к славе, Лонг хотел добиться признания и облегчить боль своих пациентов. Хотя Лонг был первым, кто хирургически применил эфир, он не был первым, кто представил его миру. [20] [21]
«Великий момент» — биографический фильм 1944 года , сценарий и режиссёр Престон Стёрджес . В нем рассказывается история доктора Уильяма Томаса Грина Мортона , приведшая к драматической демонстрации в Эфирном Куполе.
«Триумф над болью» — книга Рене Фюлёп-Миллера, вышедшая в 1940 году .
Художник Роберт Катлер Хинкли тщательно исследовал это событие, особенно тех, кто присутствовал и участвовал, для своей « Первой операции с эфиром» (1882–1893). Он взял интервью у различных бостонских врачей и просмотрел записи и газетные отчеты.
Хинкли использует свет и линии, чтобы привлечь внимание к операции; боковая стена галереи проводит четкую диагональную линию, заканчивающуюся у головы хирурга Уоррена. Эфирный ингалятор Мортона отражает свет, делая видимой содержащуюся внутри губку. Рубашка Эбботта, а также ткань и миска на столе ярко-белые, привлекая внимание к операции. Однако зритель защищен от места разреза и крови, что снижает воздействие изображения.
Споры вокруг картины вращаются вокруг тех, кто на ней изображен. В число Хинкли входят Чарльз Осия Хилдрет, хирург Абель Лоуренс Пирсон, хирург Джонатан Мейсон Уоррен и врач Уильям Уильямсон Веллингтон — все эти люди вряд ли присутствовали во время операции. Более того, он не включил в список двух хирургов, которые, весьма вероятно, были там — Сэмюэля Паркмана и Джорджа Хейворда. [22] Хотя неизвестно, почему Хинкли не упомянул двух человек, он, вероятно, добавил остальных из-за их роли в истории медицины Бостона. Картина сейчас находится в Медицинской библиотеке Каунтвей при Гарвардской медицинской школе .
«Эфирный купол» — одна из старейших операционных в США. На протяжении многих лет предпринимались согласованные усилия по восстановлению оригинальной архитектуры Эфирного Купола, а также по внедрению современных технологий для образовательных целей. Архитекторы и дизайнеры постарались сохранить аутентичность пространства, опираясь на исторические документы и фотографии. Кроме того, специалисты проанализировали сколы краски начала XIX века, чтобы помочь с ремонтом и гарантировать устранение повреждений. [23]
Архитектура купола напоминает зал суда или театр, где в центре купола проводились операции. Зрители могут наблюдать за операциями, сидя в амфитеатре.
Кроме того, расположение купола, а также большой стеклянный потолок и окна, составляющие купол, пропускают свет для выполнения операций. Современные хирургические залы следуют той же концепции стилистического оформления Эфирного купола, однако не имеют купола из-за современных технологий освещения. Однако в целях гигиены зрительская часть отделена от основной галереи стеклом. Эфирный купол и его оригинальная архитектура в театральном стиле превратились в признанное на национальном уровне историческое место для заинтересованных зрителей, особенно студентов-медиков.
Эфирный купол служил операционной с 1821 по 1867 год, когда было построено новое хирургическое здание. Операционные, построенные до появления электричества, обычно располагались на верхнем этаже здания, чтобы использовать доступное освещение. До хирургической анестезии это место также помогало заглушать крики пациентов для тех, кто находился этажами ниже. Поскольку боль часто вызывала шок, хирурги того времени гордились скоростью, с которой они могли ампутировать руку или ногу. Девяносто секунд считалось хорошим временем. Два операционных кресла XIX века, известные как «Операционное кресло Бигелоу», построенные в 1854 году, расположены в выставочной зоне за ярусами для сидения. Их красная бархатная обивка, очевидно, была предназначена для того, чтобы пятна крови были менее заметными. Он был создан в свете этого открытия; он был первым в своем роде без ограничений и имел ручки из слоновой кости и дерева, с помощью которых можно было укладывать находящегося без сознания пациента под наркозом. Однако в течение следующих нескольких десятилетий стул быстро вышел из употребления, поскольку он был сделан из кожи, а не из металла, который легче стерилизовать.
Эфирный купол не всегда служил операционной. С 1821 по 1868 год проводились операции, затем это было складское помещение с 1868 по 1873 год, общежитие с 1873 по 1889 год, столовая для медсестер, работавших в МГХ с 1889 по 1892 год, а сейчас это учебное помещение. [23] Больница отметила историческое значение этого места в 1896 году, в 50-летие первой публичной демонстрации хирургической анестезии. Эфирный купол был признан национальным историческим памятником в 1965 году.
Хотя слова «Операционная» все еще появляются внутри двери чулана справа от картины, сегодня комната служит местом для встреч и лекций. Стальные ярусы с отдельными стульями датируются примерно 1930 годом, когда правила пожарной безопасности потребовали замены старых деревянных скамеек. Названия стульев не имеют известного значения — вполне вероятно, что донорам больницы была предоставлена возможность назвать стул в честь любимой фигуры из истории MGH.
По мере приближения 150-летия первой публичной демонстрации использования эфирной анестезии 16 октября 1846 года и начала подготовки к празднованию в Массачусетской больнице общего профиля (MGH) было признано, что необходима соответствующая памятная картина. Знаменитый образ Хинкли, многократно воспроизведенный, был написан спустя 27 лет после этого события. Это продукт воображения художника, и среди реальных участников он изображает тех, кто на самом деле не присутствовал, но тем не менее «вписан в историю». Последующие исследования позволили получить более точный список свидетелей.
Соответственно, в 2000 году клинический персонал MGH проголосовал за то, чтобы поручить Уоррену и Люсии Проспери, хорошо известным своими исторически точными картинами, «сделать все правильно». Художники Уоррен и Люсия Проспери создали эту фреску в период с 2000 по 2001 год, рисуя на месте Эфирного купола. Чтобы максимально реалистично представить историческую операцию, группа врачей и их супруг, работавшая с Проспери, отыскала фотографии, дагерротипы и портреты участников. Они также просмотрели старинные фотографии и артефакты из архивов и специальных коллекций MGH. Театральный факультет Эмерсон-колледжа был привлечен к изготовлению старинных костюмов и грима. Большая часть первоначальных принадлежностей — эфирная колба, операционное кресло и различная обстановка амфитеатра — все еще находилась в больничном музее и была доступна для использования на месте происшествия.
В одно воскресенье в январе 2001 года группа собралась, чтобы воспроизвести историческое событие на месте, в первоначальном месте, Ether Dome MGH, с участием бостонской прессы. Два часа были потрачены на обсуждение вероятной ориентации операционного кресла и инструментального стола, а также того, кто где должен был стоять, чтобы все, включая студентов на галерее, могли видеть происходящее. Было протестировано множество конфигураций, и The Prosperis сфотографировали сотни фотографий 20 мужчин, в основном врачей MGH, которые собрались в Эфирном куполе в январе 2000 года, одетые в старинные костюмы. Наконец сцена была установлена и записана.
В течение 2001 года Уоррен Проспери создал картину с фигурами в натуральную величину на территории Эфирного купола, что позволило посетителям стать свидетелями появления исторической реконструкции. Эта картина теперь висит на передней стене амфитеатра.
Еще одно примечание: специальное открытие Дня Эфира 1846 года было запланировано к собранию Общества Холстеда в Массачусетской больнице общего профиля 12 сентября 2001 года. Из-за печально известных событий предыдущего дня это собрание было отменено (но проведено два раза). годы спустя).
Как показано на фреске, в годы, когда еще не существовало антисептической и асептической хирургии, хирург обычно работал в сюртуке, что соответствовало достоинству его профессии. Рукоятки его хирургических инструментов из слоновой кости или черного дерева сигнализировали о его статусе, но затрудняли чистку инструментов. Стерильная хирургия не была достигнута в MGH до 1880-х годов. [24] [25] [26]
4 мая 1823 года Массачусетская больница общего профиля получила египетскую мумию из города Бостон вместе с расписными деревянными внутренним и внешним гробами. Ансамбль подарил городу Якоб Ван Леннеп , голландский купец, живший в греческом городе Смирна в начале 19 века. Считается, что г-н Ван Леннеп, который также был генеральным советником Нидерландов, купил мумию в подарок Бостону, чтобы произвести впечатление на своих родных родственников из Новой Англии.
Мумия прибыла в Бостон 26 апреля 1823 года на британском корабле «Салли Энн» [27] и стала первым полным египетским погребальным ансамблем в Америке. Он был передан под опеку капитана корабля Роберта Б. Идеса вместе с Брайантом П. Тилденом, эсквайром, который в конечном итоге принял решение передать мумию Массачусетской больнице общего профиля, попечители которой приняли подарок как «подходящее украшение». операционной», а также надеется выставить мумию, чтобы собрать средства для больницы. Молодая больница, открывшая свои двери всего два года назад, все еще нуждалась в операционных средствах, которые помогли бы ей лучше обслуживать больных и нуждающихся людей, для ухода за которыми она была создана. Мумия поможет собрать необходимые средства.
Вскоре после его прибытия мумия была выставлена в «Хранилище искусств мистера Доггетта» в Бостоне, где сотни людей заплатили 0,25 доллара, чтобы увидеть первую полную человеческую египетскую мумию в США. Той осенью мумия просуществовала год. длительный (1823–1824 гг.) тур по городам Восточного побережья, в ходе которого было собрано еще больше денег для больницы. По возвращении его поместили в Эфирный купол, где он впоследствии стал свидетелем более 6000 операций, включая знаменитую первую успешную демонстрацию хирургии под наркозом 16 октября 1846 года.
В 1823 году Джон Коллинз Уоррен частично развернул и осмотрел мумию. Затем он опубликовал первый американский трактат о мумиях и мумификации. Мумия провела большую часть конца 19 века в Бостонском музее изящных искусств . Внешний гроб мумии с 1932 года находится в Музее Джорджа Уолтера Винсента в Спрингфилде, штат Массачусетс .
Более века спустя в больнице узнали, кем была эта мумия. В 1960 году Доус Данэм, почетный куратор отдела египетского искусства Бостонского музея изящных искусств , исследовал и перевел иероглифы на гробу мумии. Родом из 26-й династии (663–525 до н.э.) или позже, мумия теперь имела имя - Падихершеф, что означает «Тот, кого дал бог Гершеф». и место рождения — Фивы; и профессия — камнерез. Новые медицинские данные говорят нам, что Падихершефу, или «Пади», вероятно, было от 20 до 30 лет, и он вообще не был камнерезом. Скорее, он был «искателем гробниц», или старателем, человеком, который искал в фиванском некрополе места, которые могли бы служить местами для захоронений. [27]
Останки Падихершефа были изучены с помощью рентгеновских лучей и компьютерной томографии. [28] В 2013 году донор предоставил средства на реставрацию мумии. Во время процедуры Падихершефу сделали компьютерную томографию всего тела под наблюдением радиолога Массачусетской больницы общего профиля Раджива Гупты. Это сканирование содержало более 20 000 сканов, которые затем были объединены в 3D-изображения его тела. Многие из них воспроизведены в отчете, подготовленном судебно-медицинским патологом Джонатаном Элиасом, доктором философии, из AMSC Research, консорциума по исследованию мумий.
Одним из результатов проекта стала компьютерная реконструкция лица Падихершефа. Используя сканирование, программное обеспечение для 3D-распознавания лиц и глубокие знания в области криминалистики мумий, группа Элиаса провела тщательный анализ на основе всех этих факторов и, используя 3D-модель черепа, разработала представление о том, как Пади мог выглядеть в жизни.
Мумия Падишершефа стала свидетелем многих вех в медицине за 190 лет пребывания в Эфирном куполе Массачусетской больницы общего профиля . На протяжении десятилетий этот необычный хозяин молча приветствовал посетителей палаты, стоя укрытыми в своем красиво украшенном гробу, и часто задавался вопросом, кто он такой и как он оказался в больнице.
До последнего обследования о его жизни до смерти было мало что известно. Джон Коллинз Уоррен , доктор медицинских наук, соучредитель MGH и его первый хирург, провел вскрытие «Пади», когда он впервые приехал в MGH, что включало в себя обнаружение головы мумии в том виде, в каком она остается сегодня. В 1931 и 1977 годах Пади сделали рентгеновские снимки, что позволило лучше понять его здоровье. Линии роста показывают, что Пади в детстве был настолько болен, что его рост на некоторое время остановился, прежде чем он снова выздоровел. Повреждения костей показывают, что он страдал артритом. В включенном сюда обширном отчете приводятся многие подробности жизни Пади, которые были нам неизвестны до его сканирующего обследования в марте 2013 года.
Пади уже реставрировали дважды: один раз в 1980-х годах и еще раз в 2002 году. Солевые отложения, образовавшиеся из-за бальзамирующего эликсира, образовались на открытых участках лица и головы Пади, которые необходимо периодически удалять. [27] Реставрация также включала замену старого корпуса из травы и дерева на нынешний корпус с климат-контролем. [29]
Гипсовая статуя Аполлона в Эфирном куполе была подарена М. государственным деятелем и оратором достопочтенным Эдвардом Эвереттом в марте 1845 года. «Среди своих тяжелых общественных обязанностей в чужой стране г-н Эверетт чувствует неослабевающий интерес к благотворительным учреждениям своей родины». Эверетт хотел выразить свою признательность MGH как благотворительному учреждению — добровольной больнице, миссией которой является лечение часто бедных пациентов, которые остро нуждались в помощи. [30] В обмен на подаренную статую Аполлона попечители MGH сохранили эту статую в Эфирном куполе как памятник его благотворительной деятельности. [31]
Выставленная работа является копией оригинальной скульптуры Аполлона Бельведерского , обнаруженной в Риме в эпоху Возрождения. Наполеон разграбил Рим в начале 19 века и увез Аполлона Бельведерского из Ватикана в Лувр в Париже. где была создана выставленная на обозрение статуя. Лувр изготовил и продал гипсовые слепки статуи, одну из которых Эверетт купил и отправил обратно в Бостон. Английский морской капитан и писатель Фредерик Марриат , за несколько лет до дарения, во время своего визита в дом Эверетта, где статуя была задрапирована, чтобы скрыть ее почти наготу, раскритиковал это покрытие как пример ханжества образованных и открытых людей. -мыслящие американцы. [32] [33]
Аполлон остается частью архитектуры Эфирного купола как свидетельство медицины благодаря своему символизму. При дальнейшем рассмотрении литой статуи можно заметить змею прямо рядом с Аполлоном. Змеи являются символом обновления и даже изображены на кадуцее — выдающейся эмблеме исцеления. [34] Кроме того, статуя является для посетителей индикатором того, что эта комната представляет собой инновации и развитие медицины.
Гиппократ и древнегреческие учёные поклонялись Аполлону, и это неизбежно привело к появлению учений, которые стали прецедентом для современного медицинского персонала. Аполлон — бог медицины и врачевания — был священным в оригинальной клятве Гиппократа : «Клянусь Аполлоном Целителем, Асклепием, Гигиеей, Панацеей и всеми богами и богинями, сделав их своими свидетелями, что я буду выполню, в соответствии с моими способностями и суждениями, эту клятву и это соглашение». [35]
Скелет преподавателя, висящий в Эфирном куполе, можно увидеть на фоне дагерротипов, показывающих применение эфирной анестезии в 1847 году. Такие скелеты были обычным явлением в больницах и медицинских школах в 19 веке. Хотя личность этого скелета неизвестна, вполне возможно, что он был получен в результате практики похищения тел , распространенной в 19 веке из-за нехватки тел для обучения в медицинских школах. Поскольку медицинское вскрытие было незаконным во многих частях Соединенных Штатов, студентам часто приходилось полагаться на незаконную деятельность похитителей тел или прибегать к ограблению могил самостоятельно. В 1831 году Массачусетс принял Закон об анатомии, разрешавший медицинским школам штата получать тела бедных, душевнобольных и тех, кто умер в тюрьме. Целью этого закона было уменьшить незаконную деятельность похитителей тел, хотя он еще больше способствовал ощущению разделения между состоятельными людьми, которых можно было похоронить на респектабельных кладбищах, и бедняками, которые подвергались риску после смерти их тела использовали против их воли.
Через небольшие двери по обе стороны от театра «Эфирный купол» или через закрытую дверь у подножия крутой лестницы, ведущей вниз за верхним рядом театра, находится выставка различных артефактов и информации, посвященных Дню Эфира, включая цитаты из Мероприятие «День эфира». В круглом зале под сиденьями театра «Эфирный купол» экспонат обозначен блестящей золотой табличкой как «Гей-район GH, Мемориал Джорджу Генри Гею». На стенах рисунки и картины выдающихся личностей, таких как доктор Уильям Т.Г. Мортон, а также изображения цитат, например: «Мы победили боль». Наряду с выставленными фотографиями и цитатами здесь представлены такие артефакты, как операционное кресло и свадебная одежда Уильяма Т.Г. Мортона, которые представляют собой свидетельство богатства и почитания эфира. Скрытый коридор в форме полумесяца является важной частью экспозиции Эфирного купола, которая редко привлекает такое же внимание. Поскольку за маленькими дверями находится обычный диабетический кабинет, легко увидеть, как вторую половину Эфирного Купола можно принять за запертую комнату или чулан за Эфирным Куполом.
{{cite book}}: Внешняя ссылка |via=