Барри Хорн (17 марта 1952 г. – 5 ноября 2001 г.) был английским борцом за права животных . Он стал известен во всем мире в декабре 1998 г., когда он объявил 68-дневную голодовку , пытаясь убедить правительство провести публичное расследование испытаний на животных , что Лейбористская партия обещала сделать до прихода к власти в 1997 г. [1] [2] [3] [4] Голодовка проходила, когда Хорн отбывал 18-летний срок за установку зажигательных устройств в магазинах, где продавались шубы и кожаные изделия, самый длительный срок, вынесенный британским судом активисту за права животных. [5]
Голодовка привела к повреждению почек и ухудшению зрения у Хорна, но это была не первая и не последняя его голодовка, и когда он умер от печеночной недостаточности три года спустя, он не ел в течение 15 дней. Реакция СМИ на его смерть в Великобритании была враждебной, где журналисты и политики широко называли его террористом . [6] Он рассматривается как мученик в более радикальном крыле движения за права животных . [7]
Хорн родился в Нортгемптоне . Его отец был почтальоном. Он бросил школу в 15 лет и сменил ряд работ, подметая дороги и убирая мусор. [8]
Хорн заинтересовался правами животных в возрасте 35 лет, когда его вторая жена, Эйлин, убедила его посетить собрание по освобождению животных. Посмотрев видеозаписи испытаний на животных, он решил стать вегетарианцем и заняться охотой на саботажников . [9] Весной 1987 года он стал активистом Northampton Animal Concern, которая организовала налет на лабораторию Unilever и пикетировала Beatties , универмаг, где продавались шубы. [10]
Хорн впервые привлек внимание общественности в 1988 году, когда он попытался спасти Рокки, дельфина-афалину, пойманного в 1971 году у Флоридского мыса Панхэндл , которого затем держали в течение 20 лет, большую часть времени в одиночестве, в небольшом бетонном бассейне в Marineland, в Моркамбе , Ланкашир. Хорн и четыре других активиста планировали переместить Рокки, который весил 650 фунтов (290 кг), на 200 ярдов от бассейна к морю, используя лестницу, сеть, самодельные носилки и арендованный Austin-Rover Mini Metro . [11] [12]
Хорн и его друзья уже тайно посещали дельфинарий ночью, залезая в бассейн с дельфином, чтобы узнать его. В ночь действия, прибыв к бассейну со своим оборудованием, они поняли, что логистика операции им не по плечу, и уехали без Рокки. Полицейская машина остановила их на обратном пути к машине, в которой находились большие носилки для дельфина, для которых, как выразился один из активистов, «у нас не было законного объяснения». После пятидневного суда они были признаны виновными в сговоре с целью кражи животного. Хорн, Джим О'Доннелл, Мел Бротон и Джим Бакнер были оштрафованы на 500 фунтов стерлингов , а Хорн и Бротон получили дополнительные шесть месяцев условно. [13]
Хорн и другие продолжили свою миссию по освобождению Рокки и в 1989 году начали кампанию «Дельфинарий Моркамба», пикетируя дельфинарий, раздавая листовки туристам, организуя митинги и лоббируя местный совет. Теряя продажи билетов, руководство Marineland в конечном итоге согласилось продать дельфина за 120 000 фунтов стерлингов, деньги были собраны с помощью ряда благотворительных организаций по защите животных, включая Born Free Foundation , и поддержаны Mail on Sunday , которая запустила кампанию «Into the Blue» по освобождению плененных дельфинов Великобритании. [14] В 1991 году Рокки был переведен в лагунный заповедник площадью 80 акров (320 000 м2 ) на островах Теркс и Кайкос , затем его выпустили, и через несколько дней его видели плавающим со стаей диких дельфинов. [15] Питер Хьюз из Университета Сандерленда приводит кампанию Хорн в качестве примера того, как продвижение перспективы прав животных привело к изменению парадигмы в Великобритании в сторону восприятия дельфинов как «отдельных актеров», которых следует рассматривать в дикой природе, если туристы хотят взаимодействовать с ними. В результате, пишет Хьюз, в Великобритании теперь нет дельфинов, содержащихся в неволе. [16]
Вместе с Кейтом Манном и Дэнни Эттвудом Хорн был частью небольшой ячейки Фронта освобождения животных , которая совершила налет на Harlan Interfauna , британскую компанию в Кембридже, которая поставляет лабораторных животных и органы, 17 марта 1990 года, в 38-й день рождения Хорна. Активисты проникли в отделения для животных Interfauna через отверстия, которые они пробили в крыше, забрав 82 щенка бигля и 26 кроликов. Они также изъяли документы, в которых перечислены клиенты Interfauna, среди которых были Boots , Glaxo , Beechams и Huntingdon Research Centre , а также ряд университетов. Ветеринар, который был сторонником ALF, удалил татуировки с ушей собак, и они были разосланы по новым домам по всей Великобритании. В результате улик, найденных на месте преступления и в одном из домов активистов, Манн и Эттвуд были признаны виновными в сговоре с целью взлома и приговорены к девяти и 18 месяцам соответственно. [17]
В начале 1990-х годов Хорн был одним из нескольких протестующих, которые напали на конференцию по исследованию животных в Эксетер-колледже, Оксфорд . [18] Они перевернули столы и разбили 50 бутылок марочного кларета , после того как подрались с полицией, чтобы войти в конференц-зал. Хорн и еще пять человек были обвинены в насильственных беспорядках . [10]
В 1991 году Хорн был приговорен к трем годам за хранение взрывчатых веществ. [8] Его отношение, по-видимому, ужесточилось во время пребывания в тюрьме. В июне 1993 года он написал в бюллетене Support Animal Rights Prisoners Newsletter : «Животные продолжают умирать, а пытки продолжаются все больше и больше. Каков ответ людей на это? Больше вегетарианских бургеров , больше специального пива и больше апатии. Больше нет никакого Движения за освобождение животных. Оно давно умерло. Все, что осталось, — это очень немногие активисты, которым не все равно, которые понимают и которые действуют... Если вы не действуете, вы потворствуете. Если вы не боретесь, вы не побеждаете. А если вы не побеждаете, то вы несете ответственность за смерть и страдания, которые будут продолжаться и продолжаться». [10]
После освобождения в 1994 году Хорн, как сообщается, начал действовать в одиночку. Кит Манн отметил, что природа интереса полиции к активистам по защите прав животных была такова, что работать в одиночку было безопаснее, а Хорн в любом случае был сдержанным человеком, который был рад выходить в одиночку и «делать всякое», как он выразился. [19]
В течение следующих двух лет в Оксфорде, Кембридже, Йорке, Харрогейте, Лондоне, Бристоле, а также в Ньюпорте и Райде на острове Уайт произошло несколько ночных атак с использованием зажигательных бомб, изготовленных вручную . Целью атак были магазины Boots, Halfords, магазины, торгующие изделиями из кожи, и магазины, управляемые благотворительными организациями, занимающимися исследованиями рака. Ответственность за некоторые атаки взяла на себя Animal Rights Militia , название, используемое активистами, не желающими следовать политике ненасилия Animal Liberation Front . Манн пишет, что «не было ничего сложного» в том, чтобы сделать вывод о том, что Хорн как-то связан с атаками, потому что очень немногие активисты были готовы устанавливать зажигательные устройства, а Хорн был известен как один из тех, кто это делал. Поэтому полиция пристально следила за ним. [20] По словам Манна, Хорн знал, что его поймают, но он считал активизм в защиту прав животных войной и был готов стать жертвой. [21]
Полиция провела обыск в доме Хорна в Суиндоне, Уилтшир, после бомбардировки острова Уайт, и, как сообщается, обнаружила материалы, пропагандирующие такие атаки, но обвинение ему не было предъявлено. [8] Полиция держала его под наблюдением , и он был арестован в июле 1996 года и обвинен в установке двух зажигательных устройств в торговом центре Broadmead в Бристоле — одного в благотворительном магазине, а второго в British Home Stores , которые должны были взорваться в полночь, когда он предполагал, что они будут пустыми. [7] Полиция обнаружила еще четыре устройства в его карманах. [22]
Судебный процесс над Хорном по делу о поджоге начался 12 ноября 1997 года, через шесть недель после окончания второй голодовки, в Бристольском королевском суде . Он признал себя виновным в попытке поджога в Бристоле, но отрицал свою причастность к атакам на острове Уайт. Хотя не было прямых доказательств, связывающих Хорна с инцидентами на острове Уайт, обвинение успешно доказало, что устройства, использованные в Бристоле и на острове Уайт, были настолько похожи, что Хорна следует считать ответственным за оба инцидента. Он прошел 14 опознаний, но ни на одном из них не был задержан. [23]
Судья Саймон Дарвалл-Смит описал его как «городского террориста», хотя он также сказал: «Я признаю, что вы не намеревались нападать на человеческую жизнь». [7] 5 декабря 1997 года судья вынес 18-летний приговор, самый длительный, вынесенный любому протестующему за права животных. [5] Из-за сходства между устройствами Bristol и другими, использованными на острове Уайт , Хорн также был обвинен в нанесении ущерба, оцениваемого в 3 миллиона фунтов стерлингов в 1994 году, путем уничтожения филиала Boots the Chemists в Ньюпорте , потому что компания тестирует свою продукцию на животных. Его также обвинили в поджоге универмагов на острове, где продавались шубы. На суде он признал обвинения в Бристоле, но отрицал причастность к нападениям на острове Уайт, [22] которые были взяты на себя Animal Rights Militia. Робин Уэбб из Animal Liberation Press Office пишет, что он сам едва избежал обвинения в заговоре в связи с теми же инцидентами. [24]
6 января 1997 года, через шесть месяцев после заключения под стражу за поджоги , как заключенный категории А, Хорн объявил, что откажется от любой пищи, если консервативное правительство Джона Мейджора не пообещает прекратить поддержку испытаний на животных в течение пяти лет. Поскольку считалось, что лейбористы, скорее всего, выиграют следующие всеобщие выборы, которые должны были состояться в мае 1997 года, Хорн прекратил свою акцию 9 февраля после 35 дней без пищи, когда Эллиот Морли , тогдашний представитель лейбористов по защите животных, написал, что «лейбористы привержены сокращению и окончательному прекращению вивисекции ». [25]
Голодовка спровоцировала рост активности в защиту прав животных, включая изъятие кошек с фермы Хилл Гроув в Оксфордшире , где разводили кошек для лабораторий; повреждение центра разведения Харлан и изъятие биглей из питомника Консорт ; уничтожение семи грузовиков на птицеводческой фабрике Бакстед в Нортгемптоншире ; блокаду порта Дувр и серьезный ущерб McDonald's в городе; и изъятие кроликов, разводимых для вивисекции на ферме Хоумстед. [25]
Вторая голодовка началась 11 августа 1997 года. Целью Хорна было добиться того, чтобы новое лейбористское правительство отозвало все лицензии на испытания на животных в согласованные сроки. В его поддержку снова усилилось движение за права животных. 12 сентября 1997 года протесты прошли в Лондоне и Саутгемптоне в Великобритании, в Гааге , в Кливленде , США, и в Университете Умео в Швеции, где активисты попытались взять штурмом лаборатории университета. Четыреста человек прошли маршем на ферму Shamrock Farm , объект по содержанию приматов недалеко от Брайтона, 300 человек — на Wickham Laboratories , контрактный испытательный центр, а также были пикетированы офисы Лейбористской партии, как и дом Джека Стро , министра внутренних дел . Активисты разбили лагерь напротив Huntingdon Life Sciences на трассе A1 в Кембриджшире , роя туннели, чтобы затруднить выселение. В сентябре на ферму морских свинок в Ньючерче напали, и 600 морских свинок были вывезены. [26]
Хорн прекратил голодовку 26 сентября, после 46 дней без еды, когда лорд Уильямс из Мостина , тогдашний министр внутренних дел, а затем генеральный прокурор, связался со сторонниками Хорна с предложением о переговорах между ними и правительством. Это был первый раз, когда член правительства официально согласился поговорить с движением за освобождение животных, и Хорн и его сторонники расценили это как важный шаг вперед. [27]
Самая длинная голодовка Хорна началась 6 октября 1998 года и закончилась 68 дней спустя 13 декабря. Она выдвинула вопрос об экспериментах на животных на передний план британской политики, в то время как его ухудшающееся состояние попало в заголовки по всему миру, поскольку активисты угрожали дальнейшими беспорядками в случае его смерти, а некоторые угрожали смертью нескольким ученым. [28]
На этот раз требования Хорна были обширными и конкретными. Он просил прекратить выдачу лицензий на эксперименты на животных и не возобновлять текущие лицензии; запретить любую вивисекцию, проводимую в немедицинских целях; обязаться прекратить всю вивисекцию к 6 января 2002 года; немедленно прекратить все эксперименты на животных в оборонном учреждении Портон-Даун ; и закрыть Комитет по процедурам над животными , правительственный консультативный орган, который Хорн считал «спонсируемым правительством фронтом для индустрии вивисекции». [29] Он опубликовал заявление, которое теперь цитируется движением как боевой клич:
Борьба не за нас, не за наши личные желания и потребности. Она за каждое животное, которое когда-либо страдало и умирало в лабораториях вивисекции, и за каждое животное, которое будет страдать и умирать в тех же самых лабораториях, если мы не положим конец этому злому делу сейчас. Души замученных мертвецов взывают к справедливости, крик живых — к свободе. Мы можем создать эту справедливость, и мы можем предоставить эту свободу. У животных нет никого, кроме нас. Мы не подведем их. [30]
Кит Манн пишет, что на этот раз Хорну было труднее продолжать голодовку, возможно, из-за физических повреждений от первых двух. [29] Сначала он находился в крыле D тюрьмы Фулл Саттон, затем на 10-й день был переведен в больничное крыло без еды, где, как сообщается, его поместили в «камеру голодовки» без туалета и раковины, только с картонным стулом и картонным столом. После давления со стороны сторонников его перевели в обычную камеру. [31] На 43-й день ему прочитали Последние Обряды , и он потерял 25 процентов жира. [32]
Лейбористское правительство публично отказалось поддаваться тому, что оно назвало шантажом, и заявило, что не будет вести переговоры с Хорном или его сторонниками, но в частном порядке провело с ними переговоры. Депутат Хорна , Тони Кларк , посетил Хорна в тюрьме 12 ноября, чтобы договориться о еще одной встрече между сторонниками Хорна и Министерством внутренних дел, которая состоялась 19 ноября, через 44 дня после начала забастовки. После встречи Хорн опубликовал заявление, в котором говорилось, что ничего нового не предлагается, и что его голодовка будет продолжаться. Затем он сократил свои требования до просьбы о создании Королевской комиссии по испытаниям на животных, которую Лейбористская партия, как она заявила, проведет в случае избрания. [33] [34] [35]
На 46-й день его перевели в больницу York General Hospital, где он страдал от обезвоживания после того, как целую неделю блевал. К 52-му дню он, как сообщается, испытывал сильную боль, ему было трудно видеть, и он был в опасности впасть в кому. По словам Манна, его сторонники приносили ему магнитофонные записи переговоров с правительством, на которых ему было трудно сосредоточиться. Манн пишет, что Хорн решил пить апельсиновый сок и сладкий чай в течение трех дней, чтобы предотвратить кому и понять переговоры. Это позже заставило СМИ назвать голодовку мошенничеством. [5] [36]
Активисты на международном уровне отреагировали в поддержку Хорн. В Йорке и Лондоне протестующие дежурили у больницы и напротив здания парламента в Вестминстере , держа свечи, плакаты и фотографии Хорн, к ним в какой-то момент присоединился Алан Кларк , консервативный член парламента, который, несмотря на свою поддержку этого дела, назвал протестующих в своем дневнике «неблагополучными». [37]
24 ноября на церемонии открытия парламента активисты вывесили баннер в поддержку Хорн перед официальным автомобилем королевы , когда он ехал к зданию парламента. Вскоре после этого двое активистов припарковали автомобиль в конце Даунинг- стрит , порезали его шины и использовали D-образные замки, чтобы прикрепить себя за шею к рулевому колесу, в то время как протестующие провели демонстрацию неподалеку. Активисты прошли маршем по лабораториям BIBRA на юго-западе Лондона и на норковой ферме Windmill в Дорсете . В Финляндии с пушной фермы были выпущены 400 лис и 200 енотов. Офисы Research Defence Society в Лондоне подверглись обыскам. Демонстрации прошли возле британских посольств и консульств по всему миру, лаборатории подверглись обыскам, а правительственные здания пикетировались. [38]
Когда стало ясно, что Хорн может умереть, Animal Rights Militia (ARM) опубликовала заявление через Робина Уэбба из Animal Liberation Press Office , угрожая убить четырёх поименованных лиц и шестерых неназванных учёных, если Хорн умрёт. [39] Названными целями были Колин Блейкмор , британский ученый, изучающий зрение; [40] Клайв Пейдж из Королевского колледжа в Лондоне , профессор легочной фармакологии и председатель группы по зоотехнике Британской федерации биологических наук; [41] Марк Мэтфилд из Research Defense Society ; [40] и Кристофер Браун, владелец фермы Hill Grove в Оксфордшире, который разводил кошек для лабораторий. [ требуется ссылка ]
Лицам, попавшим в список ARM, была предоставлена немедленная полицейская защита, которая в некоторых случаях длилась годами, а Специальный отдел усилил наблюдение за активистами, в частности за Робином Уэббом. Клайв Пейдж рассказал BBC, что он был в Италии, когда услышал, что его имя было в списке. Ему пришлось вернуться домой, чтобы объяснить ситуацию своей семье. «Трудно сказать своим детям: «Папу убьют»», — сказал он. Полиция напрямую подключила его дом к Специальному отделу , ему посоветовали каждый день ездить на работу разными маршрутами, и ему пришлось поговорить со школами своих детей о возможности похищения. [41]
К 63 дню Хорн оглох на одно ухо, ослеп на один глаз, его печень отказала, и он испытывал сильную боль. [42] На 66 день в полдень была назначена встреча с его сторонниками, чтобы показать ему документы, которые Министерство внутренних дел пересылало по факсу относительно предложений, которые правительство могло бы сделать. Было решено, что если в них будет хоть какое-то содержание, Хорн прекратит забастовку. Рано утром 10 декабря 1998 года, на 66-й день его голодовки, Хорна перевели из больницы обратно в тюрьму Фулл-Саттон. [43] Министерство внутренних дел заявило, что, поскольку он отказывается от лечения, ему нет необходимости находиться в больнице. К этому времени Хорн начал галлюцинировать и больше не мог вспомнить, почему он голодает. [42]
Есть две версии того, почему Хорн прекратил голодовку. Манн написал, что Хорн прекратил ее без объяснений через два дня после того, как его перевели обратно в тюрьму, и был быстро возвращен в больницу. СМИ сообщили, что депутат-лейборист организовал для Майкла Баннера, председателя Комитета по процедурам для животных , согласие на встречу с Яном Коуси, главой Всепартийной парламентской группы по защите животных, для обсуждения практики испытаний на животных в Великобритании. Это было истолковано Хорном как уступка со стороны правительства, и он согласился снова начать есть 13 декабря 1998 года. [44] Его друзья подозревают, что с ним что-то произошло за те два дня, что он был в Фулл-Саттоне без связи с ними. Манн пишет: «Что бы ни случилось с ним между выпиской из больницы и возвращением в тюрьму, мы, возможно, никогда не узнаем, но все, кто был рядом с ним, подозревают, что что-то произошло, и он уже никогда не был прежним». [42]
Реакция британских СМИ на окончание голодовки была враждебной. Газеты сосредоточились на периоде, когда Хорн пил апельсиновый сок и сладкий чай, написав, что голодовка была мошенничеством на протяжении всего времени. [5] Манн написал, что СМИ превратили три дня попыток стабилизировать его состояние глотками сладкой жидкости в «68 дней пиршества». [42]
Хорн не восстановил свое физическое здоровье. Манн писал, что он продолжал проводить бесчисленные голодовки в тюрьме без какой-либо сплоченной стратегии и с незначительной поддержкой. Дошло до того, что никто, кроме охранников, не знал, ест он или нет. [45] Он начал свою последнюю голодовку 21 октября 2001 года и умер 15 дней спустя от печеночной недостаточности. Он подписал директиву об отказе от медицинского лечения и был признан психиатрами в здравом уме, что заставило тюремное начальство не вмешиваться. [7]
Враждебная реакция СМИ продолжилась и после его смерти. Кевин Тулис написал в The Guardian :
При жизни он был никем, неудачливым мусорщиком, ставшим поджигателем. Но после смерти Барри Хорн восстанет как первый истинный мученик самой успешной террористической группы, которую когда-либо знала Британия, движения за права животных . [6]
Он был похоронен в своем родном городе Нортгемптон под дубом на лесном кладбище, в футболке футбольного клуба Northampton Town . Семьсот человек присутствовали на языческой похоронной службе и сопровождали гроб через город, неся плакат с надписью: «Лейбористы лгали, Барри умер». [46]
В 1996 г. Тони Блэр поставил свою подпись под документом под названием "Новый лейборизм, новая жизнь для животных", в котором говорилось: "Мы поддержим Королевскую комиссию по рассмотрению эффективности и обоснованности экспериментов на животных и изучению альтернатив".