Спенсер Персиваль, королевский адвокат (1 ноября 1762 г. — 11 мая 1812 г.) — британский государственный деятель и адвокат, премьер-министр Соединённого Королевства с октября 1809 г. до своего убийства в мае 1812 г. Он единственный британский премьер-министр, который был убит, и единственный генеральный солиситор или генеральный прокурор , ставший премьер-министром.
Младший сын англо-ирландского графа , Персиваль получил образование в школе Харроу и Тринити-колледже в Кембридже . Он изучал право в Линкольнс-Инне , занимался адвокатской практикой в округе Мидленд и в 1796 году стал королевским адвокатом . Он занялся политикой в возрасте 33 лет в качестве члена парламента (МП) от Нортгемптона . Последователь Уильяма Питта Младшего , Персиваль всегда называл себя «другом мистера Питта», а не тори. Он был противником католической эмансипации и реформы парламента ; он поддерживал войну против Наполеона и отмену атлантической работорговли .
После позднего вступления в политику его восхождение к власти было быстрым; он был назначен генеральным солиситором , а затем генеральным прокурором Англии и Уэльса в министерстве Эддингтона , канцлером казначейства и лидером Палаты общин во втором министерстве Портленда , а затем стал премьер-министром в 1809 году. Во главе слабого правительства Персиваль столкнулся с рядом кризисов во время своего пребывания в должности, включая расследование экспедиции Вальхерена , психическое заболевание и недееспособность короля Георга III , экономическую депрессию и бунты луддитов . Он преодолел эти кризисы, успешно продолжил Пиренейскую войну , несмотря на пораженчество оппозиции, и завоевал поддержку принца-регента . Его положение укрепилось к началу 1812 года, когда в вестибюле Палаты общин он был убит Джоном Беллингемом , торговцем, имевшим обиду на свое правительство. Беллингем был повешен неделю спустя.
У Персеваля было четыре старших брата, которые дожили до зрелого возраста. Из-за истечения срока их наследников по мужской линии графство Эгмонт перешло к одному из его правнуков в начале 20 века и угасло в 2011 году.
Персиваль родился в Одли-сквер , Мейфэр , Лондон, седьмым сыном 2-го графа Эгмонта ; он был вторым сыном от второго брака графа. Его мать, Кэтрин Комптон, баронесса Арден , была внучкой 4-го графа Нортгемптона . Спенсер была фамилией семьи Комптон; двоюродный дед Кэтрин Комптон Спенсер Комптон, 1-й граф Уилмингтон , был премьер-министром. [1]
Его отец, политический советник Фредерика, принца Уэльского и короля Георга III, недолгое время служил в кабинете министров в качестве первого лорда Адмиралтейства . Раннее детство Персиваля прошло в Чарльтон -хаусе, который его отец считал находящимся недалеко от верфи Вулвич . [2]
Лорд Эгмонт, отец Персиваля, умер, когда ему было восемь лет. Персиваль пошел в школу Харроу , где он был дисциплинированным и трудолюбивым учеником. Именно в Харроу он проявил интерес к евангельскому англиканству и сформировал то, что должно было стать дружбой на всю жизнь с Дадли Райдером . После пяти лет в Харроу он последовал за своим старшим братом Чарльзом в Тринити-колледж в Кембридже . Там он выиграл приз за декламацию по английскому языку и окончил школу в 1782 году. [3]
Будучи вторым сыном от второго брака, Персиваль получал пособие всего в 200 фунтов стерлингов в год и, не имея перспективы унаследовать богатство, должен был сам прокладывать себе путь в жизни. [4] [5] [a] Он выбрал юриспруденцию в качестве профессии, учился в Lincoln's Inn и был принят в коллегию адвокатов в 1786 году. Мать Персиваля умерла в 1783 году. Персиваль и его брат Чарльз, теперь лорд Арден, арендовали дом в Чарльтоне, где они влюбились в двух сестер, которые жили в старом доме детства Персивалей. Отец сестер, сэр Томас Спенсер Уилсон , одобрил брак между своей старшей дочерью Маргареттой и лордом Арденом, который был богат и уже был членом парламента и лордом Адмиралтейства . Персивалю, который в то время был бедным адвокатом в округе Мидленд, было сказано ждать, пока младшая дочь, Джейн , не достигнет совершеннолетия через три года. Когда Джейн исполнился 21 год в 1790 году, карьера Персиваля все еще не процветала, и сэр Томас все еще выступал против брака. Пара тайно сбежала и поженилась по особому разрешению в Ист-Гринстеде . Они поселились вместе в квартире над магазином ковров в Бедфорд-Роу, позже переехав в Линдси-хаус , Линкольнс-Инн-Филдс . [6]
Семейные связи Персиваля обеспечили ему ряд должностей: заместитель регистратора Нортгемптона и комиссар по делам банкротов в 1790 году; инспектор солодовни и клерк утюгов на монетном дворе — синекура стоимостью 119 фунтов стерлингов в год — в 1791 году; и советник Совета Адмиралтейства в 1794 году. Он выступал в качестве младшего адвоката короны в суде над Томасом Пейном за подстрекательскую клевету (1792) и в судебном преследовании Джона Хорна Тука за государственную измену (1794). Персиваль присоединился к Лондонскому и Вестминстерскому полку легкой кавалерии в 1794 году, когда страна оказалась под угрозой вторжения со стороны Франции, и служил с ними до 1803 года. [7]
Персиваль написал анонимные памфлеты в поддержку импичмента Уоррена Гастингса и в защиту общественного порядка от мятежа. Эти памфлеты привлекли к нему внимание Уильяма Питта Младшего , и в 1795 году ему предложили должность главного секретаря Ирландии . Он отклонил предложение. Он мог зарабатывать больше как адвокат и нуждался в деньгах, чтобы содержать свою растущую семью. [8] В 1796 году он стал королевским адвокатом в возрасте 33 лет и имел доход около 1000 фунтов стерлингов в год (что эквивалентно 124 000 фунтов стерлингов в 2023 году). [7]
В 1796 году дядя Персеваля, 8-й граф Нортгемптон , умер. Двоюродный брат Персеваля Чарльз Комптон , который был депутатом от Нортгемптона , унаследовал графство и занял его место в Палате лордов . Персеваля пригласили баллотироваться на выборах вместо него. На дополнительных выборах в мае Персеваля избрали без сопротивления. Спустя несколько недель ему пришлось защищать свое место на яростно оспариваемых всеобщих выборах. В Нортгемптоне было около 1000 избирателей — каждый мужчина-домохозяин, не получавший пособия по бедности, имел право голоса — и в городе были сильные радикальные традиции. Персевал представлял интересы замка Эшби , Эдвард Бувери — вигов , а Уильям Уолкот — корпорацию. После спорного подсчета Персеваля и Бувери перевели обратно. Персевал представлял Нортгемптон до своей смерти 16 лет спустя и является единственным депутатом от Нортгемптона, занимавшим пост премьер-министра. 1796 год был его первым и последним спорным выбором; на всеобщих выборах 1802, 1806 и 1807 годов Персиваль и Бувери были избраны без сопротивления. [9]
Когда Персиваль занял свое место в Палате общин в сентябре 1796 года, его политические взгляды уже были сформированы. «Он был за конституцию и Питта; он был против Фокса и Франции», — писал его биограф Денис Грей. [10] В течение сессии 1796–1797 годов он произнес несколько речей, всегда читая по записям. Его навыки публичных выступлений были отточены в дискуссионном обществе Crown and Rolls, когда он был студентом юридического факультета. После того, как он занял свое место в Палате общин, Персиваль продолжил свою юридическую практику, поскольку депутаты не получали зарплату, а Палата заседала только часть года. Во время парламентских каникул летом 1797 года он был старшим адвокатом Короны в судебном преследовании Джона Биннса за подстрекательство к мятежу. Биннс, которого защищал Сэмюэл Ромилли , был признан невиновным. Гонорары за его юридическую практику позволили Персивалю взять в аренду загородный дом Belsize House в Хэмпстеде . [11]
Именно во время следующей сессии парламента, в январе 1798 года, Персиваль зарекомендовал себя как спорщик — и свои перспективы как будущего министра — речью в поддержку законопроекта об установлении налогов (законопроекта об увеличении налогов на дома, окна, слуг мужского пола, лошадей и экипажи, чтобы финансировать войну против Франции). Он воспользовался случаем, чтобы организовать атаку на Чарльза Фокса и его требования реформ. Питт описал эту речь как одну из лучших, которые он когда-либо слышал, и позже в том же году Персиваль был назначен на должность солиситора в Артиллерийском управлении. [12]
Питт ушел в отставку в 1801 году, когда и Георг III , и Кабинет выступили против его законопроекта об эмансипации католиков. Поскольку Персиваль разделял взгляды короля на эмансипацию католиков, он не чувствовал себя обязанным следовать за Питтом в оппозицию. Его карьера продолжала процветать во время правления Генри Аддингтона. Он был назначен генеральным солиситором в 1801 году и генеральным прокурором в следующем году. Персиваль не соглашался с общей политикой Аддингтона (особенно по внешней политике) и ограничивался речами по юридическим вопросам. Он был сохранен на должности генерального прокурора, когда Аддингтон ушел в отставку, и Питт сформировал свое второе министерство в 1804 году. В качестве генерального прокурора Персиваль участвовал в судебном преследовании радикалов Эдварда Деспарда и Уильяма Коббета , но также отвечал за более либеральные решения по профсоюзам и за улучшение условий содержания заключенных, переправленных в Новый Южный Уэльс . [7]
Когда Питт умер в январе 1806 года, Персиваль был носителем эмблемы на его похоронах. Хотя у него было мало свободных денег (к тому времени у него было 11 детей), он внес 1000 фунтов стерлингов в фонд для погашения долгов Питта. Он ушел с поста генерального прокурора, отказавшись служить в Министерстве всех талантов лорда Гренвилла , поскольку туда входил Фокс. Вместо этого он стал лидером оппозиции Питта в Палате общин. [7]
В период своего пребывания в оппозиции Персиваль использовал свои юридические навыки для защиты принцессы Каролины , бывшей жены принца Уэльского, во время « деликатного расследования ». Принцессу обвиняли в рождении внебрачного ребенка, и принц Уэльский приказал провести расследование, надеясь получить доказательства для развода. Правительственное расследование показало, что основное обвинение было ложным (ребенок, о котором идет речь, был усыновлен принцессой), но оно было критическим по отношению к поведению принцессы. Оппозиция встала на ее защиту, и Персиваль стал ее советником, составив 156-страничное письмо королю Георгу III в ее поддержку. Известное как « Книга» , оно было описано биографом Персиваля как «последнее и величайшее произведение его юридической карьеры». Когда король отказался позволить Каролине вернуться ко двору, Персиваль пригрозил публикацией « Книги» , но министерство Гренвилла пало — снова из-за разногласий с королем по католическому вопросу — до того, как «Книга» смогла быть распространена. Будучи членом нового правительства, Персиваль составил протокол кабинета министров, оправдывающий Кэролайн по всем пунктам обвинения и рекомендующий ей вернуться в суд. Он устроил костер Книги в Линдси-Хаусе, и большие суммы государственных денег были потрачены на выкуп случайных экземпляров. Несколько экземпляров остались на свободе, и Книга была опубликована вскоре после его смерти. [13]
.jpg/1280px-Microcosm_of_London_Plate_021_-_House_of_Commons_(colour).jpg)
После отставки Гренвилла герцог Портлендский собрал министерство питтитов и попросил Персиваля стать канцлером казначейства и лидером Палаты общин. Персивал предпочел бы остаться генеральным прокурором или стать министром внутренних дел и сослался на невежество в финансовых делах. Он согласился занять эту должность, когда его зарплата (меньше, чем в Министерстве внутренних дел) была увеличена герцогством Ланкастер . Лорд Хоксбери (позже Ливерпуль) рекомендовал Персиваля королю, объяснив, что он происходит из старинной английской семьи и разделяет взгляды короля на католический вопрос. [14]
Младший ребенок Персиваля, Эрнест Август, родился вскоре после того, как Персивал стал канцлером (принцесса Каролина была крестной матерью). [15] Джейн Персивал заболела после родов, и семья переехала из сырого и продуваемого сквозняками Белсайз-хауса, проведя несколько месяцев в доме лорда Тейнмута в Клэпхэме, прежде чем найти подходящий загородный дом в Илинге . Персивал заплатил 7500 фунтов стерлингов за Elm Grove 17-го века в 1808 году (заняв у своего брата лорда Ардена и попечителей приданого Джейн), и началась долгая связь семьи Персивал с Илингом. Тем временем в городе Персивал переехал из Lindsey House в 10 Downing Street , когда герцог Портлендский вернулся в Burlington House вскоре после того, как стал премьер-министром. [16]
Одной из первых задач Персиваля в Кабинете было расширение Указов в Совете , которые были введены предыдущей администрацией и были разработаны для ограничения торговли нейтральных стран с Францией в ответ на эмбарго Наполеона на британскую торговлю. Он также отвечал за обеспечение того, чтобы законопроект Уилберфорса об отмене работорговли, который все еще не прошел финальные стадии в Палате лордов, когда пало министерство Гренвилла, не «попал между двумя министерствами» и не был отклонен в результате внезапного разделения. [17] Персивал был одним из основателей Африканского института, который был создан в апреле 1807 года для защиты Закона об отмене работорговли. [18]
Будучи канцлером казначейства, Персиваль должен был собрать деньги для финансирования войны против Наполеона. Это ему удалось сделать в своих бюджетах 1808 и 1809 годов без повышения налогов, путем увеличения займов по разумным ставкам и экономии. [19] Как лидер Палаты общин, ему пришлось иметь дело с сильной оппозицией, которая бросала вызов правительству по поводу ведения войны, католической эмансипации, коррупции и парламентской реформы. Персиваль успешно защитил главнокомандующего армией, герцога Йоркского , от обвинений в коррупции, когда бывшая любовница герцога Мэри Энн Кларк заявила, что продавала армейские должности с его ведома. Хотя парламент проголосовал за оправдание герцога по главному обвинению, его поведение подверглось критике, и он принял совет Персиваля уйти в отставку. (Он был восстановлен в должности в 1811 году). [20]
В министерстве Портленда было три будущих премьер-министра — Персиваль, лорд Хоксбери и Джордж Каннинг , а также еще два великих государственных деятеля 19-го века: лорд Элдон и лорд Каслри . Но Портленд не был сильным лидером, и его здоровье ухудшалось. Страна погрузилась в политический кризис летом 1809 года, когда Каннинг плел интриги против Каслри, а герцог Портлендский ушел в отставку после инсульта. Начались переговоры по поиску нового премьер-министра: Каннинг хотел быть либо премьер-министром, либо никем, Персиваль был готов служить под началом третьего лица, но не Каннинга. Остатки кабинета решили пригласить лорда Грея и лорда Гренвилла сформировать «расширенную и объединенную администрацию» [21] , в которой Персиваль надеялся получить пост министра внутренних дел. Но Гренвилл и Грей отказались вступать в переговоры, и король принял рекомендацию кабинета Персиваля на должность своего нового премьер-министра. [22]
Персиваль поцеловал руки короля 4 октября и приступил к формированию своего кабинета. [23] Задача была осложнена тем фактом, что и Каслри, и Каннинг исключили себя из рассмотрения, сражаясь на дуэли (которую Персиваль пытался предотвратить). Получив пять отказов на должность, Персиваль должен был служить своим собственным канцлером казначейства – характерно отказавшись принять жалованье. [24]
Новое министерство не должно было просуществовать долго. Оно было особенно слабым в Палате общин, где у Персиваля был только один член кабинета — министр внутренних дел Ричард Райдер — и ему пришлось полагаться на поддержку заднескамеечников в дебатах. В первую неделю новой парламентской сессии в январе 1810 года правительство потеряло четыре дивизиона, один по предложению о расследовании экспедиции Вальхерена (в ходе которой прошлым летом военные силы, намеревавшиеся захватить Антверпен , вместо этого отступили, потеряв много людей из-за эпидемии на острове Вальхерен у голландского побережья) и три по составу финансового комитета. [25] Правительство пережило расследование экспедиции Вальхерена ценой отставки руководителя экспедиции лорда Чатема . [26] Радикальный депутат сэр Фрэнсис Бердетт был заключен в Тауэр за публикацию письма в Политическом регистре Уильяма Коббетта , в котором осуждалось исключение правительством прессы из расследования. Из-за различных ошибок потребовалось три дня, чтобы исполнить ордер на арест Бердетта. Толпа вышла на улицы в поддержку Бердетта, и были вызваны войска [27] Будучи канцлером, Персиваль продолжал находить средства для финансирования кампании Веллингтона на Пиренейском полуострове , при этом влезая в меньший долг, чем его предшественники или преемники. [28]
Король Георг III отпраздновал свой Золотой юбилей в 1809 году; к следующей осени у него появились признаки возвращения болезни, которая привела к угрозе регентства в 1788 году. Перспектива регентства не привлекала Персиваля, поскольку принц Уэльский был известен своей благосклонностью к вигам и недолюбливал Персиваля за ту роль, которую он сыграл в «деликатном расследовании». Дважды в ноябре 1810 года парламент откладывался, поскольку врачи давали оптимистичные отчеты о шансах короля на выздоровление. В декабре избранные комитеты лордов и общин заслушали показания врачей, и 19 декабря Персиваль наконец написал принцу Уэльскому, что планирует на следующий день внести законопроект о регентстве. Как и в случае с законопроектом Питта в 1788 году, были бы ограничения: полномочия регента создавать пэров и присуждать должности и пенсии были бы ограничены на 12 месяцев, королева Шарлотта была бы ответственна за заботу о короле, а частная собственность короля была бы под присмотром попечителей. Принц Уэльский, поддержанный оппозицией, возражал против ограничений, но Персиваль провел законопроект через парламент. Все ожидали, что регент сменит своих министров, но, как ни странно, он решил оставить своего старого врага Персиваля. Официальной причиной, названной регентом, было то, что он не хотел делать ничего, что могло бы усугубить болезнь его отца. Король одобрил законопроект о регентстве 5 февраля, регент принял королевскую присягу на следующий день, и парламент официально открыл сессию 1811 года. [29] Сессия была в основном занята проблемами в Ирландии, спором о слитках в Англии (был принят законопроект о том, чтобы сделать банкноты законным платежным средством) и военными операциями на полуострове. [7]
Когда в феврале 1812 года ограничения на регентство истекли, король все еще не проявлял никаких признаков выздоровления, и принц-регент решил, после безуспешной попытки убедить Грея и Гренвилла присоединиться к правительству, оставить Персиваля и его министров. Ричард Уэлсли, 1-й маркиз Уэлсли , после интриг с принцем-регентом, ушел с поста министра иностранных дел и был заменен Каслри. [30] Тем временем оппозиция наращивала атаку на Приказы в совете, которые вызвали кризис в отношениях с Соединенными Штатами и были широко обвинены в депрессии и безработице в Англии. В Мидлендсе и Северной Англии вспыхнули беспорядки , которые были жестко подавлены. Предложение Генри Бруэма о создании специального комитета было отклонено в Палате общин, но под постоянным давлением производителей правительство согласилось создать Комитет всей палаты для рассмотрения Приказов в совете и их влияния на торговлю и производство. Комитет начал допрос свидетелей в начале мая 1812 года. [31]
В 5:15 вечера 11 мая 1812 года Персиваль направлялся на расследование Приказов в Совете. Когда он вошел в вестибюль Палаты общин, вперед вышел мужчина, выхватил пистолет и выстрелил ему в грудь. Персиваль упал на пол, произнеся что-то, что по-разному было слышно как «убийство» и «о, Боже». [32] Это были его последние слова. К тому времени, как его отнесли в соседнюю комнату и поставили на стол с ногами на два стула, он был без сознания, хотя слабый пульс все еще прощупывался. Когда через несколько минут прибыл хирург, пульс остановился, и Персиваль был объявлен мертвым. [33]
Сначала опасались, что выстрел может стать сигналом к началу восстания, но вскоре стало очевидно, что убийца, который не пытался сбежать, был человеком с навязчивой обидой на правительство и действовал в одиночку. Это был Джон Беллингем , торговец, который считал, что его несправедливо заключили в тюрьму в России, и имел право на компенсацию от правительства, но все его ходатайства были отклонены. [34] Тело Персиваля положили на диван в гостиной спикера и перевезли в дом № 10 рано утром 12 мая. Тем же утром в пабе «Кот и волынка» на углу Даунинг-стрит состоялось дознание , и был вынесен вердикт о преднамеренном убийстве. [35]
Персиваль оставил вдову и 12 детей в возрасте от трех до 20 лет, и вскоре появились слухи, что он не оставил им достаточного обеспечения. На момент смерти у него было всего 106 фунтов стерлингов 5 шиллингов 1 пенс в банке. [36] Через несколько дней после его смерти парламент проголосовал за выплату 50 000 фунтов стерлингов детям Персиваля с дополнительными рентами для его вдовы и старшего сына. [37] Вдова Персиваля вышла замуж за подполковника сэра Генри Карра , брата преподобного Роберта Джеймса Карра , тогдашнего викария Брайтона, в 1815 году и снова овдовела шесть лет спустя. Она умерла в возрасте 74 лет в 1844 году. [38]
Персиваль был похоронен 16 мая 1812 года в склепе Эгмонт в церкви Святого Луки в Чарльтоне , Лондон. По просьбе его вдовы похороны были частными. Лорд Элдон, лорд Ливерпуль, лорд Харроуби и Ричард Райдер несли гроб. [39] Накануне Беллингем предстал перед судом и, отказавшись признать себя невменяемым, был признан виновным и приговорен к смертной казни. [40] Он был казнен через повешение 18 мая. [41]
Персиваль был невысоким, худощавым и очень бледным человеком, который обычно одевался в черное. Лорд Элдон называл его «Маленьким П». [42] Он никогда не позировал для портрета в полный рост; изображения либо миниатюрные, либо основаны на посмертной маске Джозефа Ноллекенса . Персиваль был последним британским премьер-министром, который носил напудренный парик, завязанный в косу , и бриджи до колен в соответствии со старомодным стилем 18-го века . [42] Его иногда называют одним из забытых премьер-министров Британии, которого помнят только по тому, как он умер. [42] Хотя его не считают вдохновляющим лидером, его обычно считают набожным, трудолюбивым, принципиальным человеком, который во главе слабого правительства провел страну через трудные времена. Современный депутат Генри Граттан использовал военно-морскую аналогию, чтобы описать Персиваля: «Он не линейный корабль , но у него много пушек, он крепко сложен и находится в любой погоде». [43] Современный биограф Персиваля, Денис Грей, описал его как «глашатая викторианцев». [44]
Персиваля оплакивали многие; лорд-главный судья сэр Джеймс Мэнсфилд плакал во время своего выступления перед присяжными на суде над Беллингхэмом. [45] Однако в некоторых кругах он был непопулярен, а в Ноттингеме толпы, собравшиеся после его убийства, были в более веселом настроении. [46] Общественные памятники Персивалю были воздвигнуты в Нортгемптоне, Линкольнс-Инне и в Вестминстерском аббатстве . [47] Мемориал в Вестминстерском аббатстве, созданный скульптором Ричардом Уэстмакоттом , имеет изображение мертвого Персиваля с траурными фигурами, олицетворяющими Истину, Умеренность и Силу, перед рельефом, изображающим последствия убийства в Палате общин. [48] Было опубликовано четыре биографии: книга о его жизни и управлении Чарльза Верулама Уильямса, которая вышла вскоре после его смерти; биография его внука Спенсера Уолпола в 1894 году; Краткая биография Филипа Трехерна, опубликованная в 1909 году; политическая биография Дениса Грея на 500 страницах, опубликованная в 1963 году. Кроме того, есть три книги о его убийстве: одна написана Молли Гиллен , другая — Дэвидом Ханраханом, а последняя — Андро Линклейтером под названием «Почему Спенсер Персиваль должен был умереть» .
Убийство Персеваля вдохновило на написание таких стихотворений, как « Всеобщее сочувствие государственному деятелю-мученику» (1812):
Такова была его частная и общественная жизнь,
что все, кто расходился во мнениях в полемических спорах
или расходился во мнениях относительно его планов,
единодушно соглашались любить этого человека. [49]
Одним из самых известных критиков Персеваля, особенно по вопросу католической эмансипации, был священнослужитель Сидней Смит . В «Письмах» Питера Плимли Смит пишет:
Если бы я жил в Хэмпстеде, питаясь тушеным мясом и кларетом; если бы я каждое воскресенье ходил в церковь перед одиннадцатью молодыми джентльменами, моими собственными детьми, с умытыми лицами и красиво причесанными волосами; если бы Всевышний благословил меня всеми земными благами — как бы я замедлил ход событий, прежде чем послать пламя и меч на хижины бедных, храбрых, щедрых, чистосердечных крестьян Ирландии!
Американский историк Генри Адамс предположил, что именно этот образ Персиваля сохранился в памяти либералов на протяжении целого поколения. [50]
В июле 2014 года мемориальная доска была открыта в зале Святого Стефана в здании парламента, недалеко от места, где он был убит. Мемориальная доска была предложена Майклом Эллисом , консервативным депутатом от Нортгемптона-Норта (части которого Персиваль когда-то представлял). [51]
Его имя увековечено на улицах Нортгемптона и Нортгемптоншира, а также на главных улицах, расположенных по обе стороны Нортгемптон-сквер в Лондоне : улицах Спенсер и Персиваль.
У Спенсера и Джейн Персиваль было 13 детей, из которых 12 дожили до взрослого возраста. [1] [52] Четыре дочери так и не вышли замуж и прожили вместе всю жизнь. При жизни матери они жили с ней в Элм-Гроув, Илинг ; после ее смерти сестры переехали в соседний особняк Питцхэнгер , в то время как их брат Спенсер занял Элм-Гроув. Брак между кузенами был обычным явлением: оставшиеся две дочери и двое сыновей пошли по этому пути. [52]
