Экономические и философские рукописи 1844 года ( ‹См. Tfd› нем. : Ökonomisch-philosophische Manuskripte aus dem Jahre 1844 ), также известные как Парижские рукописи [1] ( Pariser Manuskripte ) или как Рукописи 1844 года [1] , представляют собой серию заметок, написанных между апрелем и августом 1844 года Карлом Марксом . Они были составлены и опубликованы посмертно в 1932 году Советским Союзом Институтом Маркса-Энгельса-Ленина . Они были впервые опубликованы на немецком языке в Берлине, а затем в 1933 году были переизданы в Советском Союзе также на немецком языке.
«Рукописи » представляют собой критику классической политической экономии , основанную на философиях Георга Вильгельма Фридриха Гегеля и Людвига Фейербаха . Работа наиболее известна тем, что в ней излагается аргумент Маркса о том, что условия современных индустриальных обществ приводят к отчуждению (или отчуждению ) наемных рабочих от их собственных продуктов, от их собственного труда и, в свою очередь, от самих себя и друг от друга. [2] Маркс утверждает, что рабочие вынуждены капиталистическим производственным процессом работать исключительно для удовлетворения своих основных потребностей. Как таковые, они просто существуют как товары в постоянном состоянии тяжелой работы, оцениваемые исключительно по их денежной стоимости, при этом капитал приобретает статус блага сам по себе.
Публикация « Рукописей» значительно изменила восприятие Маркса, поместив его работу в теоретические рамки, которые до того были недоступны его последователям. [3] Хотя важность текста часто недооценивалась ортодоксальными марксистами , считая его «философским», а не « научным », записные книжки дают представление о мысли Маркса во время ее первой формулировки.
Рукописи были составлены летом 1844 года, [4] когда Марксу было 25 или 26 лет. [5] В это время Маркс проживал в Париже , который тогда считался центром социалистической мысли. Несколько членов философской среды, к которой он тогда принадлежал, младогегельянцев , переехали в Париж годом ранее, чтобы основать журнал Deutsch–Französische Jahrbücher . [6] Сам Маркс поселился в доме 38 на улице Вано , на левом берегу города, в октябре 1843 года. [7] В Париже он вступил в контакт с немецкими революционными ремесленниками и тайными собраниями французских пролетарских обществ. [8] Именно в этот период Маркс познакомился с Пьером-Жозефом Прудоном , Луи Бланом , Генрихом Гейне , Георгом Гервегом , Михаилом Бакуниным , Пьером Леру и, что самое важное, с Фридрихом Энгельсом . [9]
Рукописи возникли из предложения Маркса, сделанного в « Ежегоднике », написать отдельные памфлеты, критикующие различные темы философии права Георга Вильгельма Фридриха Гегеля — право, мораль, политику и т. д. — и завершающиеся общим трактатом, который показал бы их взаимосвязи. [4] Тетради представляют собой фрагментарную, неполную работу, которая варьируется от отрывков из книг с комментариями, слабо связанных заметок и размышлений на различные темы до всесторонней оценки философии Гегеля. [10]
Текст знаменует собой первое совместное появление того, что Энгельс описал как три составных элемента в учении Маркса: немецкая идеалистическая философия , французский социализм и английская экономика . [11] Помимо Гегеля, Маркс обращается к работам различных социалистических писателей, а также к работам отцов политической экономии : Франсуа Кенэ , Адама Смита , Давида Рикардо , Жана-Батиста Сэя и Джеймса Милля . [12] «Die Bewegung der Produktion» Фридриха Вильгельма Шульца также является ключевым источником. [13] [14] Гуманизм Людвига Фейербаха является влиянием , которое лежит в основе всех заметок Маркса. [15]
Поскольку « Рукописи 1844 года» показывают мысль Маркса на раннем этапе ее зарождения, их публикация в двадцатом веке оказала глубокое влияние на анализ Маркса и марксизма . [1] Во время их первой публикации их наиболее яркой особенностью было их отличие от философии диалектического материализма , которая была официальной в Советском Союзе и европейских коммунистических партиях . [5] « Рукописи » предлагают резкий анализ Гегеля, который гораздо сложнее и сложнее, чем «диалектика природы», которую Георгий Плеханов и его ученик Ленин вывели из «Анти-Дюринга» Энгельса . [16]
Иштван Месарош отмечает, что язык и терминология рукописей являются одной из главных трудностей работы. [10] Он упоминает, что ключевой термин « Aufhebung » можно перевести с немецкого на английский одновременно как «трансцендентность», «подавление», «сохранение» и «преодоление». [17] Кристофер Дж. Артур комментирует, что термин, который появляется в «Науке логики» Гегеля , имеет в обычном языке двойное значение «отменять» и «сохранять». Артур переводит слово как «supersede», когда акцент делается на отмене, и как «sublate», когда акцент делается на сохранении. [18] Грегори Бентон переводит слово как «transcendence» и «supersession», и отмечает, что концепция «критики» Маркса является примером этого двойного движения. [19]
Вторая терминологическая трудность заключается в переводе немецких слов «Entäusserung» и «Entfremdung». [18] Хотя оба слова можно перевести на английский как « alienation », Entfremdung часто переводится как «estrangement», а Entäusserung как «alienation», чтобы провести различие между этими двумя понятиями. [20] Кристофер Дж. Артур отмечает, что Entäusserung — необычное немецкое слово, которое также можно перевести как «отказ», «расставание», «отказ», «externalization», «отчуждение» или «сдача». Артур считает, что «externalization» — наиболее близкий из этих переводов, но он избегает использования этого слова, поскольку его можно спутать с другим термином, который Маркс использует в другом месте: «Vergegenständlichung» или «objectification». Артур утверждает, что «Entfremdung» — более узкое понятие, чем «Entäusserung», поскольку оно применимо только к случаям межличностного отчуждения. Он считает отчуждение состоянием, а отчуждение — процессом. [18]
Диалектическая структура теории Маркса является еще одной трудностью текста, поскольку определение некоторых ключевых понятий может быть трудным для понимания теми, кто обучен позитивистским и эмпиристским философским традициям. Более того, значение некоторых терминов, заимствованных у современников Маркса, таких как Фейербах, часто изменяется присвоением их Марксом. [21]
В « Рукописях » Маркс связывает экономические категории с философской интерпретацией положения человека в природе . Тетради Маркса содержат общий философский анализ основных понятий политической экономии : капитала , ренты , труда , собственности , денег , товаров , потребностей и заработной платы . [12] Их ключевое понятие появляется, когда Маркс использует философскую терминологию для продвижения критики капиталистического общества, основанного на « отчуждении ». [1] Теория Маркса заимствована (не без изменений) из «Феноменологии духа» Гегеля (1807) и «Сущности христианства» Фейербаха (1841). [22] Отчуждение — это не просто описательное понятие, это призыв к отчуждению посредством радикального изменения мира. [23]
Первая рукопись Маркса в основном состоит из отрывков или пересказов из работ классических экономистов, таких как Адам Смит , которые Маркс читал во время написания Рукописей . [15] Здесь Маркс высказывает ряд критических замечаний в адрес классической политической экономии. Маркс утверждает, что экономические концепции не имеют дела с человеком как с человеческим существом, а как с домом, товаром, сводя большую часть человечества к абстрактному труду. Маркс следует определению Смитом капитала как силы управления трудом и его продуктами. [24] Он не согласен с различием Смита между землевладельцем и капиталистом , утверждая, что характер земельной собственности изменился со времен феодализма , так что общество теперь (все больше) разделено только на два класса: рабочих и капиталистов. Он далее критикует концепцию труда, найденную у классических экономистов, на том основании, что их концепции поверхностны и абстрактны. [25] Маркс утверждает, что классические экономисты начинают с вымышленного изначального государства, которое принимает такие концепции, как частная собственность , обмен и конкуренция, как факты, не видя необходимости объяснять их. [26] Маркс считает, что он предложил более связный отчет, который рассматривает связь и историю этих факторов. [27]
Маркс объясняет, как капитализм отчуждает человека от его человеческой природы . Основная характеристика человека — его труд или его торговля с природой. [28] В более ранних обществах люди могли частично полагаться на саму природу, чтобы удовлетворять «естественные потребности». В современном обществе, где собственность на землю подчиняется законам рыночной экономики , выжить можно только с помощью денег. Труд рабочего и его продукт стали чуждыми ему. Его производительные силы — это товар, который можно покупать и продавать, как и любой другой, по рыночной цене, определяемой минимальной стоимостью содержания. Рабочий трудится не для того, чтобы удовлетворить свою потребность в работе, а только для того, чтобы выжить: [29] «он получает предмет труда, т. е. тем, что он получает работу, и, во-вторых, тем, что он получает средства к существованию. Это позволяет ему существовать, во-первых, как рабочему; и, во-вторых, как физическому субъекту. Вершина этого рабства в том, что только как рабочий он может поддерживать себя как физический субъект и что только как физический субъект он является рабочим». [30] В то время как его труд производит богатство для класса капиталистов, сам рабочий низводится до уровня животного. [29] Если богатство общества уменьшается, то больше всего страдает рабочий; если оно увеличивается, то увеличивается капитал, и продукт труда все больше отчуждается от рабочего. [15]
Современный производственный процесс не способствует развитию и развертыванию основных человеческих способностей. Таким образом, человеческие индивиды ощущают свою жизнь как лишенную смысла или удовлетворения; они чувствуют себя «отчужденными» или не чувствуют себя как дома в современном социальном мире. Маркс утверждает, что рабочий отчуждается четырьмя способами:
Отношение рабочего к предметам его производства является основной причиной его обеднения и дегуманизации. [31] Предмет, произведенный трудом рабочего, выступает как чуждая вещь, сила, независимая от его производителя. [32] Чем больше рабочий производит, тем больше он приближается к потере работы и голоду. [31] Человек больше не является инициатором в своем взаимодействии с внешним миром; он утратил контроль над своей собственной эволюцией. [33] Маркс проводит аналогию с религией : в религии Бог является субъектом исторического процесса, и человек находится в состоянии зависимости. Чем больше человек приписывает Богу, тем меньше он сохраняет в себе. Аналогично, когда рабочий экстернализует свою жизнь в предмете, его жизнь принадлежит предмету, а не ему самому. [34] Предмет противостоит ему как враждебный и чуждый. [31] Его природа становится атрибутом другого человека или вещи. [33]
Акт производства объекта — это второе измерение отчуждения. Это принудительный труд, а не добровольный. Труд является внешним по отношению к работнику и не является частью его природы. Деятельность работника принадлежит другому, что приводит к потере его самого. [31] Работник чувствует себя непринужденно только в своих животных функциях еды, питья и деторождения. В своих отчетливо человеческих функциях он чувствует себя как животное. [35]
Третье измерение отчуждения, которое обсуждает Маркс, — это отчуждение человека от своего вида. [36] Здесь Маркс использует терминологию Фейербаха, чтобы описать человека как « существо вида ». [37] Человек — это самосознающее существо, которое может присвоить для собственного пользования всю сферу неорганической природы. В то время как другие животные производят, они производят только то, что непосредственно необходимо. Человек, с другой стороны, производит универсально и свободно. Он способен производить в соответствии со стандартом любого вида и в любое время знает, как применить внутренний стандарт к объекту. [36] Таким образом, человек творит в соответствии с законами красоты. [38] Это преобразование неорганической природы — это то, что Маркс называет «жизнедеятельностью» человека, и это сущность человека . Человек утратил свое видовое бытие, потому что его жизнедеятельность превратилась в простое средство существования. [39]
Четвертое и последнее измерение отчуждения вытекает из трех других измерений отчуждения: Маркс считает, что человек отчужден от других людей. Маркс утверждал, что продукт труда рабочего является чуждым и принадлежит кому-то другому. [39] Производительная деятельность рабочего является мучением для рабочего; поэтому она должна быть удовольствием другого. [40] Маркс спрашивает, кто этот другой человек? [39] Поскольку продукт труда человека не принадлежит ни природе, ни богам, эти два факта указывают на то, что именно другой человек контролирует продукт человека и его деятельность. [41]
Из своего анализа отчуждения Маркс делает вывод, что частная собственность является продуктом внешнего труда, а не наоборот. Именно отношение рабочего к своему труду производит отношение капиталиста к труду. [42] Маркс пытается вывести из этого, что общественный труд, в свою очередь, является источником всей стоимости и, следовательно, распределения богатства. [43] Он утверждает, что, хотя классические экономисты рассматривают труд как основу производства, они ничего не отдают труду и все — частной собственности. Для Маркса заработная плата и частная собственность идентичны, поскольку они оба являются следствиями отчуждения труда . [43] Увеличение заработной платы не возвращает труду его человеческий смысл и значение. [43] Освобождение рабочих будет достижением всеобщего человеческого освобождения, потому что все человеческое рабство вовлечено в отношение рабочего к производству. [44]
Маркс обсуждает свою концепцию коммунизма в своей третьей рукописи. [45] Для Маркса коммунизм — это « позитивное выражение отмены частной собственности». [46] Здесь Маркс утверждает, что предыдущие социалистические авторы предложили лишь частичные, неудовлетворительные идеи о преодолении отчуждения. [45] Он упоминает Прудона , который выступал за отмену капитала, Фурье , который выступал за возврат к сельскохозяйственному труду, и Сен-Симона , который выступал за правильную организацию промышленного труда. [45] Маркс обсуждает две формы коммунизма, которые он считает неадекватными. Первая — «грубый коммунизм» — универсализация частной собственности. [45] Эта форма коммунизма «отрицает личность человека во всех сферах», поскольку она не отменяет категорию рабочего, а вместо этого распространяет ее на всех людей. [47] Это «абстрактное отрицание всего мира культуры и цивилизации». [47] Здесь единственное сообщество — это сообщество (отчужденного) труда, а единственное равенство — это равенство заработной платы, выплачиваемой сообществом как всеобщим капиталистом. [48] Вторая форма коммунизма, которую Маркс считает неполной, бывает двух видов: «(a) все еще политического характера, демократического или деспотического; (b) с отменой государства, но все еще по существу неполная и находящаяся под влиянием частной собственности, т. е. отчуждения человека». [49] Дэвид Маклеллан считает, что Маркс здесь ссылается на утопический коммунизм Этьена Кабе как на демократический, деспотический коммунизм — как на диктатуру пролетариата, за которую выступали последователи Гракха Бабефа , а отмена государства — как на коммунизм Теодора Дезами . [45]
Обсудив природу «грубого коммунизма», Маркс описывает свою собственную идею коммунизма: [50]
Коммунизм есть положительное снятие частной собственности как человеческого самоотчуждения , и, следовательно, как истинное присвоение человеческой сущности через человека и для человека; это есть полное восстановление человека в себе как социального , т. е. человеческого, существа, восстановление, которое стало сознательным и которое происходит во всем богатстве предшествующих периодов развития. Этот коммунизм, как полностью развитый натурализм , равен гуманизму, и как полностью развитый гуманизм равен натурализму; это есть подлинное разрешение конфликта между человеком и природой, и между человеком и человеком, истинное разрешение конфликта между существованием и бытием, между объективацией и самоутверждением, между свободой и необходимостью, между индивидом и видом. Это есть разрешение загадки истории и сознает себя как решение.
Маркс подробно рассматривает три аспекта своей концепции коммунизма: его исторические основы, его социальный характер и его уважение к личности. [51]
Маркс сначала проводит различие между своим собственным коммунизмом и другими «недоразвитыми» формами коммунизма. Он приводит коммунизм Кабе и Франсуа Виллерделя в качестве примеров коммунизма, который оправдывает себя, апеллируя к историческим формам сообщества, которые были противоположны частной собственности. [52] Там, где этот коммунизм апеллирует к изолированным аспектам или эпохам прошлой истории, коммунизм Маркса, с другой стороны, основан на «всем движении истории»; [50] он находит «как свою эмпирическую, так и свою теоретическую основу в движении частной собственности , или, если быть более точным, экономики». [50] Самое основное отчуждение человеческой жизни выражается в существовании частной собственности, и это отчуждение происходит в реальной жизни человека — экономической сфере. [52] Религиозное отчуждение происходит только в сознании человека . [52] Преодоление частной собственности будет, таким образом, преодолением всех других отчуждений: религии, семьи, государства и т. д. [52]
Маркс, во-вторых, утверждает, что отношение человека к себе, к другим людям и к тому, что он производит в неотчужденной ситуации, показывает, что именно общественный характер труда является основным. [53] Маркс полагает, что между человеком и обществом существует взаимная связь: общество производит человека и производится им. [53] Так же, как существует взаимная связь между человеком и обществом, так же она существует между человеком и природой: «общество есть, следовательно, совершенное единство по существу человека с природой, истинное воскрешение природы, осуществленный натурализм человека и осуществленный гуманизм природы». [54] Основные способности человека производятся в социальном общении: работая в изоляции, он совершает социальный акт в силу того, что он человек; даже мышление, которое использует язык, является социальной деятельностью. [53]
Этот акцент на социальных аспектах человеческого бытия не разрушает индивидуальность человека: [53] «Человек, как бы он ни был, следовательно, отдельным индивидом — и именно эта особенность делает его индивидом и реальным индивидуальным общественным существом, — в такой же мере является тотальностью , идеальной тотальностью, субъективным опытом мысли и переживаемого общества для себя». [55]
Остальная часть третьей рукописи Маркса излагает его концепцию тотального, всестороннего, неотчужденного человека. [56] Маркс полагает, что отмена частной собственности будет полным освобождением всех человеческих способностей: зрение, слух, обоняние, вкус, осязание, мышление, наблюдение, чувство, желание, действие и любовь станут средствами присвоения реальности. [56] Отчужденному человеку трудно это представить, поскольку частная собственность обусловила людей таким образом, что они могут вообразить объект своим только тогда, когда они действительно его используют. [56] Даже тогда объект используется только как средство поддержания жизни, которая понимается как состоящая из труда и создания капитала. [56] Маркс полагает, что все физические и интеллектуальные чувства были заменены одним отчуждением — отчуждением обладания . [56] «Отмена частной собственности», утверждает Маркс, «является, таким образом, полной эмансипацией всех человеческих чувств и качеств». [57] Потребность или удовлетворение потеряют свою эгоистическую природу, а природа потеряет свою простую полезность «в том смысле, что ее использование стало человеческим использованием». [57] Когда человек больше не теряется в объекте, способ, которым его способности присваивают объект, становится совершенно иным. [58] Объект, который присваивает неотчужденный человек, соответствует его природе. Голодающий человек может оценить пищу только чисто животным образом, а торговец минералами видит только ценность, а не красоту, в своих товарах. Трансцендентность частной собственности освободит способности человека, чтобы они стали человеческими способностями. [58] Возникнет полное и гармоничное развитие культурных возможностей человека, где абстрактные интеллектуальные оппозиции — «субъективизм и объективизм, спиритуализм и материализм, активность и пассивность» [59] — исчезнут. [58] «Практическая энергия человека» [59] вместо этого займется реальными проблемами жизни. [58]
В отрывке, который предвосхищает более поздние подробные отчеты Маркса об историческом материализме , Маркс далее утверждает, что именно история промышленности — а не религии , политики и искусства — раскрывает основные способности человека. [60] Промышленность раскрывает возможности и психологию человека и, таким образом, является основой для любой науки о человеке. Огромный рост промышленности позволил естествознанию преобразовать жизнь человека. [60] Так же, как Маркс ранее установил взаимные отношения между человеком и природой, он верит, что однажды естественная наука включит в себя науку о человеке, а наука о человеке включит в себя естественную науку. [61] Маркс верит, что человеческий чувственный опыт, описанный Фейербахом, может стать основой единой всеобъемлющей науки. [61]
Раздел « Рукописей» , следующий за обсуждением Марксом коммунизма, касается его критики Гегеля. [62] Маркс считает необходимым обсудить гегелевскую диалектику , поскольку Гегель уловил сущность человеческого труда способом, который был скрыт от классических экономистов. [63] Несмотря на свое абстрактное и ментальное понимание труда, Гегель правильно распознал, что труд является творцом стоимости. Структура философии Гегеля точно отражает реальное экономическое отчуждение человека в процессе его труда. [62] Маркс считает, что Гегель сделал вполне реальные открытия, но «мистифицирует» их. Он утверждает, что Фейербах — единственный критик, который конструктивно относится к Гегелю. Однако он также использует Гегеля, чтобы пролить свет на слабые стороны подхода Фейербаха. [64]
Величие диалектики Гегеля заключается в его взгляде на отчуждение как на необходимую стадию в эволюции человечества: [65] человечество создает себя посредством процесса отчуждения, чередующегося с трансцендентностью этого отчуждения. [12] Гегель рассматривает труд как отчуждающий процесс, который реализует сущность человека: человек экстернализует свои сущностные силы в объективированном состоянии, а затем ассимилирует их обратно в себя извне. [12] Гегель понимает, что объекты, которые, как кажется, упорядочивают жизнь людей — их религия, их богатство — на самом деле принадлежат человеку и являются продуктом сущностных человеческих способностей. [65] Тем не менее, Маркс критикует Гегеля за то, что он приравнивает труд к духовной деятельности, а отчуждение — к объективности . [12] Маркс считает, что ошибка Гегеля заключается в том, что он превращает сущности, которые объективно и чувственно принадлежат человеку, в ментальные сущности. [66] Для Гегеля трансцендентность отчуждения — это трансцендентность объекта — его повторное поглощение духовной природой человека. [12] В системе Гегеля присвоение чужих вещей является лишь абстрактным присвоением, которое происходит в сфере сознания. В то время как человек страдает от экономического и политического отчуждения, Гегеля интересует только мысль об экономике и политике. [66] Поскольку интеграция человека с природой происходит на духовном уровне, Маркс рассматривает эту интеграцию как абстракцию и иллюзию. [12]
Маркс считает, что Фейербах — единственный из учеников Гегеля, кто действительно покорил философию учителя. [64] Фейербаху удалось показать, что Гегель, начав с абстрактной, бесконечной точки зрения религии и теологии , затем заменил ее конечной и частной позицией философии, только чтобы затем заменить эту позицию восстановлением абстракции, типичной для теологии. Фейербах рассматривает эту последнюю стадию как регресс, с чем соглашается Маркс. [67]
Гегель полагает, что реальность — это Дух , реализующий себя, и что отчуждение состоит в неспособности людей понять, что их окружение и их культура являются эманациями Духа. Существование Духа конституируется только в его собственной производственной деятельности и посредством нее. В процессе реализации себя Дух производит мир, который он изначально считает внешним, но постепенно приходит к пониманию того, что это его собственное производство. Цель истории — свобода, а свобода состоит в том, чтобы люди стали полностью самосознающими. [68]
Маркс отвергает гегелевское понятие Духа, полагая, что умственная деятельность человека — его идеи — сами по себе недостаточны для объяснения социальных и культурных изменений. [68] Маркс замечает, что, хотя Гегель говорит так, как будто человеческая природа — это всего лишь один из атрибутов самосознания, на самом деле самосознание — это всего лишь один из атрибутов человеческой природы. [69] Гегель считает, что человека можно приравнять к самосознанию, поскольку самосознание имеет только себя в качестве объекта. [68] Более того, Гегель рассматривает отчуждение как конституированное объективностью, а преодоление отчуждения — как прежде всего преодоление объективности. Напротив, Маркс утверждает, что если бы человек был просто самосознанием, то он мог бы устанавливать вне себя только абстрактные объекты, которые не имеют никакой независимости по отношению к его самосознанию. [69] Если всякое отчуждение есть отчуждение самосознания, то фактическое отчуждение — отчуждение по отношению к природным объектам — является лишь кажущимся. [69]
Вместо этого Маркс рассматривает человека как объективное, естественное существо, которое имеет реальные природные объекты, соответствующие его природе. [69] Маркс называет свою точку зрения «натурализмом» и «гуманизмом». Он отличает эту точку зрения от идеализма и материализма , но утверждает, что она объединяет то, что по сути верно в обоих. Для Маркса природа — это то, что противостоит человеку, однако человек сам является частью системы природы. Природа человека состоит из его потребностей и влечений, и именно через природу эти основные потребности и влечения удовлетворяются. Таким образом, человеку нужны объекты, которые независимы от него, чтобы выразить его объективную природу. [70] Существо, которое само по себе не является объектом и не имеет объекта, было бы единственным существующим существом — беспредметной абстракцией. [71]
После этого обсуждения человеческой природы Маркс комментирует последнюю главу «Феноменологии» Гегеля . Маркс критикует Гегеля за то, что он приравнивает отчуждение к объективности и утверждает, что сознание превзошло отчуждение. По словам Маркса, Гегель считает, что сознание знает, что его объекты являются его собственным самоотчуждением — что нет различия между объектом сознания и самим сознанием. Отчуждение превзойдется, когда человек чувствует себя единым с духовным миром в его отчужденной форме, веря, что это является чертой его подлинного существования. [72] Маркс принципиально отличается от Гегеля в значении «трансцендентности» ( Aufhebung ). Хотя частная собственность, мораль, семья, гражданское общество, государство и т. д. были «превзойдены» в мысли, они остаются в существовании. [73] Гегель пришел к подлинному пониманию процесса отчуждения и его трансцендентности: атеизм превосходит Бога , чтобы произвести теоретический гуманизм, а коммунизм превосходит частную собственность, чтобы произвести практический гуманизм. [74] Однако, по мнению Маркса, эти попытки прийти к гуманизму должны быть преодолены, чтобы породить самосозидающий, позитивный гуманизм. [75]
В заключительных частях « Рукописей » Маркс размышляет о морали частной собственности и значении денег. Это обсуждение находится в тех же рамках, что и первый раздел о заработной плате, ренте и прибыли. Маркс утверждает, что частная собственность искусственно создает потребности, чтобы поставить людей в зависимость. [76] Поскольку люди и их потребности находятся во власти рынка, нищета растет, а условия жизни людей становятся хуже, чем у животных. В соответствии с этим политическая экономия проповедует полный аскетизм и сводит потребности рабочего к жалким жизненным потребностям. [76] Политическая экономия имеет свои собственные частные законы, поскольку отчуждение разделяет деятельность на разные сферы, часто с разными и противоречивыми нормами. [77] Маркс упоминает, что классические экономисты хотят ограничить население и считают даже людей роскошью. [78] Затем он возвращается к теме коммунизма. Он утверждает, что ситуация в Англии обеспечивает более надежную основу для преодоления отчуждения, чем в Германии или Франции: форма отчуждения в Англии основана на практической потребности, тогда как немецкий коммунизм основан на попытке установить всеобщее самосознание, а равенство французского коммунизма имеет лишь политическую основу. [78]
Маркс возвращается к дегуманизирующим эффектам капитала во второй половине этого раздела. [78] Он обсуждает снижение процентной ставки и отмену земельной ренты, а также вопрос разделения труда . [79] В следующем разделе о деньгах Маркс цитирует Шекспира и Гете, чтобы доказать, что деньги — это крушение общества. Поскольку деньги могут купить все, они могут исправить все недостатки. Маркс считает, что в обществе, где все будет иметь определенную, человеческую ценность, только любовь может обмениваться на любовь и т. д. [80]
Рукописи были впервые опубликованы в Москве в 1932 году как часть издания Marx-Engels-Gesamtausgabe . [81] Их редактировал Давид Рязанов, под руководством которого Дьёрдь Лукач работал над их расшифровкой. Лукач позже утверждал, что этот опыт навсегда изменил его интерпретацию марксизма. [82] После публикации их важность была признана Гербертом Маркузе и Анри Лефевром : Маркузе утверждал, что Рукописи продемонстрировали философские основы марксизма, поставив «всю теорию «научного социализма» на новую основу»; [83] Лефевр, вместе с Норбертом Гутерманом , был первым, кто перевел «Рукописи» на иностранный язык, опубликовав французское издание в 1933 году. [84] «Диалектический материализм» Лефевра , написанный в 1934–1935 годах, продвинул реконструкцию всего корпуса работ Маркса в свете « Рукописей» . [85] Несмотря на этот интенсивный интерес, копии опубликованных томов « Рукописей» впоследствии стало трудно найти, поскольку проект «Marx–Engels-Gesamtausgabe» был фактически отменен вскоре после этого. [81]
Текст стал более широко распространяться после Второй мировой войны , и удовлетворительные издания на английском языке появились только в 1956 году, а на французском — в 1962 году. [81] В этот период Гальвано Делла Вольпе был первым, кто перевел и обсудил Рукописи на итальянском языке, предложив интерпретацию, которая сильно отличалась от интерпретации Лукача, Маркузе и Лефевра и которая вдохновила его собственную школу мысли. [85] Многие католические писатели, особенно во Франции, в это время интересовались Рукописями . [16] Экзистенциальный марксизм Мориса Мерло-Понти и Жана-Поля Сартра также во многом черпал вдохновение из Рукописей . [85] В США Рукописи были с энтузиазмом приняты в конце пятидесятых и начале шестидесятых годов интеллектуальным течением, впоследствии известным как Новые левые , [86] с томом, содержащим введение Эриха Фромма, опубликованным в 1961 году. [87]
Поскольку терминология отчуждения не появляется каким-либо заметным образом в главном произведении Маркса «Капитал » , публикация «Рукописей » вызвала большие споры относительно связи « Молодого Маркса » со «Зрелым Марксом». [88] « Рукописи» были важнейшим источником для « марксистского гуманизма », [1] который видел преемственность между своим гегелевским философским гуманизмом и экономической теорией позднего Маркса. [89] Напротив, Советский Союз в значительной степени игнорировал « Рукописи » , полагая, что они принадлежат к «ранним трудам» Маркса, которые излагали линию мысли, которая никуда его не привела. [5] Структурный марксизм Луи Альтюссера унаследовал суровый приговор Советского Союза ранним трудам Маркса. [90] Альтюссер считал, что в развитии Маркса был «перерыв» [1] — перерыв, который разделяет мысль Маркса на « идеологический » период до 1845 года и научный период после. [91] Другие, кто приписывали Марксу перерыв, идеализировали « Рукописи» и считали, что молодой Маркс — это настоящий Маркс. [92] Марксистский экономист Эрнест Мандель различает три различные школы мысли относительно этого спора: [93]
(1) Позиция тех, кто пытается отрицать, что существует какая-либо разница между «Экономическими и философскими рукописями» и «Капиталом» , и находит основные положения тезисов «Капитала» уже присутствующими в « Рукописях» .
(2) Позиция тех, кто считает, что по сравнению с Марксом из «Капитала» , Маркс из « Рукописей» излагает проблему отчужденного труда более «тотально» и «целостно», особенно придавая этой идее этическое, антропологическое и даже философское измерение; эти люди либо противопоставляют двух Марксов, либо «переоценивают» « Капитал » в свете « Рукописей» .
(3) Позиция тех, кто считает, что концепции молодого Маркса « Рукописей» об отчужденном труде не только противоречат экономическому анализу «Капитала» , но и являются препятствием, которое затрудняло принятие молодым Марксом трудовой теории стоимости . Для крайних представителей этой школы понятие отчуждения является «домарксистским» понятием, которое Марксу пришлось преодолеть, прежде чем он смог прийти к научному анализу капиталистической экономики.
— Эрнест Мандель, Формирование экономической мысли Карла Маркса , стр. 164