Ганс Аксель фон Ферсен ( шведский: [hɑːns ˈƎksɛl fɔn ˈfæ̌ʂːɛn] ; 4 сентября 1755 — 20 июня 1810), известный во Франции как Аксель де Ферсен , был шведским графом , маршалом Шведского королевства , генералом конной службы в королевской Шведская армия , один из лордов королевства , адъютант Рошамбо во время американской войны за независимость, дипломат и государственный деятель, друг королевы Франции Марии-Антуанетты . Фон Ферсен был линчеван стокгольмской мафией после слухов о его причастности к смерти Карла Августа, наследного принца Швеции .
Аксель фон Ферзен родился в 1755 году в семье фельдмаршала Акселя фон Ферзена Старшего и графини Хедвиг Катарины Де ла Гарди . Он был племянником Евы Экеблад и внуком генерала Ганса Рейнхольда Ферсена . Аксель был вторым из четырех детей; у него было две сестры, Хедвиг Элеонора и Ева Софи , и один брат, Фабиан Рейнхольд . Две двоюродные сестры, Ульрика фон Ферсен и Кристина Августа фон Ферсен , были шведскими фрейлинами и ведущими светскими дамами эпохи Густава .
Предки фон Ферсена прибыли из Эстонии в Швецию во время Тридцатилетней войны , которая проходила с 1618 по 1648 год. Семья сделала свое имя во времена правления Кристины (царствующей королевы), Карла X и Карла XI . В 1735 году семья фон Ферсен приобрела дворец Стенинге , из которого открывается вид на Меларен , озеро недалеко от Стокгольма . Отец фон Ферсена, де-факто парламентский лидер партии Шляпы , был в то время самым политически влиятельным человеком в Швеции, а также одним из самых богатых людей в королевстве. [ нужна цитата ]
Младший Аксель находился под влиянием французской культуры, отчасти благодаря заслугам его отца перед французским Людовиком XV . Под руководством своего наставника в детстве фон Ферсен выучил несколько языков, включая французский, латынь, английский, немецкий и итальянский. Его более позднее образование было преимущественно военным.
3 июля 1770 года фон Ферзен совершил свою первую поездку за границу с намерением увидеть мир и закончить обучение в военных академиях, в том числе в Брауншвейге , Турине , Страсбурге и Люнебурге . В октябре 1771 года он проезжал через Швейцарию и в Ферне встретил философа Вольтера . Почти семь лет спустя в Англии фон Ферсен вспоминал ту встречу:
Однажды , несколько лет назад , когда я был в Женеве , я провел два часа в его обществе . Господин Констан, его близкий друг, дал мне рекомендательное письмо к нему... Я был поражен красотой его глаз и живостью выражения его лица. Признаюсь, скорее любопытство, чем восхищение, побудило меня искать его знакомства... Он был не только чрезвычайно умен, но и очень удачлив; и одна из причин его успеха заключалась в том, что различные великие люди не любили его, восхищались им и поддерживали его, так что его слава не могла не распространяться. [1]
В ноябре 1772 года фон Ферсен продолжил свой путь в Турин , Италия, где нанес визит королю Карлу Эммануилу III . В январе 1774 года его путешествие привело его во Францию, где он ухаживал за правящим монархом Людовиком XV и его любовницей мадам дю Барри . Находясь в Версале , он присутствовал на церемонии вручения Ордена Святого Духа . Чуть больше недели спустя фон Ферзен впервые встретил Марию-Антуанетту , тогда Дофину :
Дофина долго разговаривала со мной, и я не знал, кто она такая; наконец, когда ее узнали, все окружили ее, и в три часа она удалилась в ложу: я покинул бал. [2]
Фон Ферсен продолжил Гранд-тур, отправившись в Англию , где он пробыл около четырех месяцев и встретился с королем Георгом III и королевой Шарлоттой . К началу 1775 года фон Ферсен вернулся в Швецию, где оставался примерно три года, служа под началом своего короля Густава III .
В конце лета 1778 года фон Ферзен отправился в Нормандию со своими друзьями, Баррингтоном Бомонтом и бароном де Стедингком , чтобы увидеть большой армейский лагерь, проводивший тренировки под командованием герцога Бройля . Помимо военных дел, их угощали обедом и танцами, на которых присутствовали офицеры и их жены. Позже фон Ферсен выразил свое почтение французской королевской семье впервые после своего грандиозного турне более трех лет назад:
26 августа: «В прошлый вторник я поехал в Версаль, чтобы меня представили королевской семье. Очаровательная королева сказала, увидев меня: «Ах! Вот старый знакомый». Остальные члены семьи не сказали мне ни слова».
8 сентября: «Королева, самая красивая и самая любезная принцесса, которую я знаю, имела любезность часто расспрашивать обо мне; она спросила Крейца, почему я не хожу на ее карточные вечеринки по воскресеньям; и, узнав, что я хожу, в одно воскресенье, когда его не было, она прислала мне что-то вроде оправдания. Беременность у нее приближается и вполне заметна.
19 ноября: Королева относится ко мне с большой добротой; Я часто ухаживаю за ней во время ее карточных игр, и каждый раз она произносит мне небольшие речи, полные доброжелательности. Поскольку кто-то рассказал ей о моей шведской форме, она выразила желание видеть меня в ней; В четверг я должен пойти в таком виде не ко двору, а в покои королевы. Она самая любезная принцесса, которую я знаю» .
Личная собственность Марии-Антуанетты, Пти-Трианон , находилась на территории Версальского дворца. В отличие от Версаля, одежда и манеры в Малом Трианоне были простыми и приземленными; [4] ее гостей приглашали лично, и к ним относились одинаково, как к друзьям. Однако частные празднества часто вызывали зависть у тех, кто был на них исключен. [ нужна цитата ]
В 1770-х годах началась американская война за независимость . Фон Ферсен сообщил Бомонту, что во Франции «в моде восхвалять бунт американцев против Англии». [5] Франция официально объявила войну своему «естественному врагу» (Великобритании) в феврале 1778 года, но только в 1780 году французские войска были отправлены в Америку.
Фон Ферзен заручился должностью адъютанта генерала Рошамбо , командующего экспедицией. 4 мая 1780 года они отплыли из Бреста . Почти два месяца спустя французы высадились в заливе Наррагансетт в Ньюпорте, штат Род-Айленд , и разбили лагерь до июня следующего года. В середине сентября 1780 года фон Ферсен сопровождал Рошамбо на встречу с американским генералом Джорджем Вашингтоном в Хартфорде, штат Коннектикут . На встрече с Вашингтоном фон Ферзен заметил:
У него вид героя; он очень холоден, мало говорит, но вежлив и обходителен. На лице его пронизывает выражение печали, что вполне ему к лицу и делает его еще более интересным. [6]
Проведя 11 месяцев в Ньюпорте в полном бездействии, Рошамбо 12 июня 1781 года начал марш, чтобы соединиться с армией Вашингтона в Филипсбурге на Гудзоне . 15 августа фон Ферзену было поручено передать письмо Рошамбо графу де Баррасу , который ждал сигнала присоединиться к флоту графа де Грасса в Чесапикском заливе . В начале сентября де Грасс разбил британский флот в Чесапике , а к концу месяца Вашингтон окружил Корнуоллис в Йорктауне . 19 октября британцы сдались, что ускорило окончание войны.
Фон Ферсен провел зиму в Вильямсбурге вместе с французской армией. Предвидя Гражданскую войну в США почти 80 лет спустя, фон Ферсен заметил, что он не удивится, если Вирджиния в какой-то момент отделится от остальных штатов из-за преобладающей там напряженности «аристократии», в отличие от северных штатов. . [ нужна цитата ] В декабре 1782 года французы отправились в Вест-Индию и Венесуэлу , но до них дошло известие о подписании мира, и корабли направились обратно во Францию. Фон Ферсен вернулся во Францию в июне 1783 года .
После окончания военных действий США и Швеция заключили Договор о дружбе и торговле . Фон Ферсен был награжден Вашингтоном Орденом Цинцинната , хотя монарх запретил ему носить медальон, заработанный в ходе республиканской войны.
В 1783 году Густав III попросил фон Ферзена присоединиться к нему в Германии в качестве капитана гвардии . Густав планировал начать войну с Данией и путешествовал по континенту, чтобы заручиться помощью из других стран. Густав произвел фон Ферсена в звания титулярного полковника шведской армии, кавалера Ордена Меча и подполковника лёгкой кавалерии короля. Густав также использовал свое влияние, чтобы убедить Людовика назначить фон Ферсена полковником пехотного полка Королевской Суэдуа французской армии. [8] Людовик также назначил фон Ферсена вторым полковником Королевского полка Де-Пон и кавалером Ордена за военные заслуги .
7 июня 1784 года фон Ферзен вернулся в Версаль вместе с Густавом, который 19 числа месяца заключил союзный договор с Францией. 27 июня Густав и остальная часть его окружения были приглашены в Пти-Трианон. Фон Ферсен сидел в королевской ложе рядом с Марией-Антуанеттой. Месяц спустя фон Ферсен вернулся в Швецию, поручив себе приобрести для Марии-Антуанетты собаку, которую она назвала Один.
Фон Ферзен делил свое время между Парижем, Версалем и своим новым полком в Валансьене . В это время произошло дело с бриллиантовым ожерельем , и всего несколько месяцев спустя кардинал де Роган был арестован, что сделало это дело достоянием общественности. В сентябре фон Ферсен написал отцу, что все считали, что королева (Мария-Антуанетта) обманула короля. В августе 1786 года виконт де Калонн наконец известил Людовика XVI об отчаянном состоянии французских финансов, и в самом конце года было объявлено, что будет созвано собрание знати для обсуждения будущих мер.
В конце февраля 1787 г. было созвано Собрание знати. Фон Ферсен присутствовал на закрытии последнего дня встречи и назвал собрание «внушительным». [9] Густав III тайно доверил фон Ферзену роль специального посланника при короле и королеве Франции. Некоторые деликатные дипломатические контакты между Швецией и Францией были проведены не через шведское посольство, а через фон Ферзена. Чтобы быть ближе к Парижу, он переехал в дом в Отёе , позаимствованный у графа Эстергази.
Весной 1788 года фон Ферзен присоединился к Густаву в финской кампании последнего против России в качестве подполковника Королевской конной гвардии [10] , но к декабрю 1788 года фон Ферсен снова был со своим французским полком в Валансьене, чтобы стать свидетелем следующего:
Умы всех людей находятся в смятении. Ни о чем не говорится, кроме конституции. Особенно к шуму присоединяются женщины, и вы не хуже меня знаете, какое влияние они имеют в этой стране. Это мания, каждый является администратором и может говорить только о прогрессе; лакеи в вестибюлях заняты чтением выходящих брошюр, по десять-двенадцать в день, и я не знаю, как печатные станки могут выполнять эту работу. [11]
2 мая 1789 года Генеральные штаты наконец собрались. Фон Ферсен и Бомонт сидели в одной из лож Зала Плезир 5 мая, когда Луи читал свою вступительную речь. Однако вскоре третье сословие воссоздало себя в Национальное собрание , утверждая, что три ордена были не более чем произвольным разделением одного органа. К концу июня монархия усилила концентрацию полков вокруг столицы, якобы для поддержания порядка в Париже и вокруг него, хотя многие полагали, что войска будут направлены против непокорного Третьего сословия. Фон Ферсен писал:
Они ввели от 12 000 до 15 000 солдат в окрестности Версаля, Ла Муэтта, Медона и т. д. Самое печальное то, что они не уверены в французском солдате и вынуждены нанимать иностранцев, насколько это возможно. [11]
14 июля 1789 года Дом Инвалидов и Бастилия были взяты штурмом , а 16 июля фон Ферзен находился в Версале с королем и королевой, чтобы обсудить, как предотвратить начинающуюся революцию в Париже. После долгих обсуждений Людовик решил поехать с гвардейцами в Париж, чтобы продемонстрировать свою личную благосклонность к революции. Принцесса де Ламбаль (которая в 1792 году погибла в сентябрьской резне ) рассказала об этой сцене:
Однако как только король вышел из комнаты, граф де Ферсен, принцесса Елизавета и все мы могли сделать все возможное, чтобы вылечить [королеву] от самых сильных конвульсий. Наконец, придя в себя, она удалилась... в то же время попросив Ферсена следовать за [Луи] в ратушу де Виль . Снова и снова она умоляла его, пока она шла, в случае, если король будет задержан, заинтересовать всех министров иностранных дел, чтобы они вмешались в его освобождении. [12]
Фон Ферзен последовал за Людовиком в столицу и прибыл вовремя, чтобы увидеть, как Людовик забрал национальную кокарду у мэра Жана Сильвена Байи и поместил ее в свою шляпу. 8 августа были приняты Августовские указы , отменившие многие аспекты монархии, включая десятину и наследственные титулы. Фон Ферзен писал из Валансьена :
Беспорядки происходят во всех городах королевства... Пока все ограничивается взломом налоговых инспекций и открытием тюрем, ибо беспорядки устраивают самые низшие слои населения. Буржуазия была немедленно вооружена , и это во многом способствовало восстановлению спокойствия. У нас здесь был небольшой бунт, но все закончилось. Теперь праздные негодяи расселились по сельским районам; они грабят или отдают в дар все аббатства и замки . На них охотятся повсюду, и вчера в одном месте мы поймали 119 штук; многие еще, вероятно, будут взяты... Беспорядок растет по всей стране. [Новая милиция в Париже] получает более высокую зарплату, чем в наших полках, и нет никаких средств, которые бы не использовались для их привлечения. Говорят, что... с 13 июля было 12 750 дезертиров, не считая французских гвардейцев . Власть короля полностью уничтожена, равно как и власть парламентов и магистратов. Сами Генеральные штаты трепещут перед Парижем, и этот страх сильно влияет на их решения. [11]
Несколько месяцев спустя, когда революция распространилась на остальную часть страны и королевская армия пришла в упадок, Фландрский полк был переброшен в Версаль, чтобы заменить взбунтовавшуюся французскую гвардию . Телохранитель короля решил устроить для полка братский обед, на котором присутствовали фон Ферзен и Бомонт. Несмотря на сомнения поначалу, король и королева появились ближе к концу. Однако этот банкет послужил топливом для Женского марша в Версале четыре дня спустя, когда по слухам, на банкете был растоптан триколор (кокарда). Фон Ферсен был в Версале, чтобы стать свидетелем марша.
Утром 6 октября 1789 года вооруженная толпа пробралась к царским покоям. Двое королевских телохранителей были убиты до того, как Национальная гвардия восстановила порядок. Чтобы успокоить протестующих, Луи согласился выйти на балкон Мраморного двора и сказать толпе, что вернется с ними в Париж. Фон Ферсен вспоминает об отъезде в своих дневниках:
Я был свидетелем всего этого и вернулся в Париж в одной из карет королевской свиты: мы были в пути [в Париж] шесть с половиной часов. Боже, не дай мне больше никогда увидеть столь печальное зрелище, как в те два дня. [13]
«Сегодня вечером мне нужно уехать, — сказал Аксель, — и я вернусь на несколько часов во вторник, если смогу… Предполагается, что я собираюсь в Варенн , чтобы присоединиться к своему полку».
"Но мне не нужно так думать?" — спросил я.
«Нет, если вам угодно… Если я не прибуду в Арлон к двенадцати часам вечера в пятницу, возвращайтесь в Париж, отоприте мой комод и сожгите все, что найдете…; и если в течение следующих 24 часов вы услышите, что я меня убьют или посадят в тюрьму, сожгите все мои бумаги. Но я надеюсь, что до этого не дойдет, ибо мы так устроили дело». [14]
Разговор, вспоминаемый Баррингтоном Бомонтом днем 20 июня 1791 года.
Положение королевской семьи стало значительно более отчаянным 18 апреля 1791 года, когда большая враждебно настроенная толпа не позволила им поехать в Сен-Клу для участия в мессе. Планы побега ранее обсуждались между графом де Мирабо и фон Ферзеном, но смерть Мирабо 2 апреля 1791 года положила конец этой дискуссии. [15] После прерванной поездки в Сен-Клу фон Ферзен с энергией возобновил эти планы. В июне он приобрел « Берлин» и пригнал его во двор резиденции Элеоноры Салливан на улице Клиши в Париже. Побег был запланирован на 20 июня, что совпало со сменой караула.
В 23:15 царских детей без труда вывели. В 11:45 появилась сестра короля, мадам Елизавета, а за ней и сам Людовик. Спустя полчаса они все еще ждали Марию-Антуанетту. Однако она вышла в то же время, когда появилась освещенная факелами карета маркиза де Лафайета , который отвечал за опеку королевской семьи, с некоторыми из его людей, Мария-Антуанетта смогла спрятаться, и королевская семья ускользнула.
Фон Ферсен вел карету сначала от площади Карусель до ворот Сен-Мартен , а затем до барьера Сен-Мартен, где они перешли на Берлин. Фон Ферзен продолжал ехать до Бонди , в семи милях от Парижа, где их ждали горничные королевы и новая смена лошадей. Королевская семья выбрала почтовую дорогу, а фон Ферзен выбрал другую дорогу в Бурже .
Королевская семья прибыла в Варенн 22 июня около 23:00, но здесь их обнаружили и в конечном итоге держали под стражей до прибытия войск Национального собрания. Они покинули Варенн в окружении 6000 вооруженных граждан и национальных гвардейцев. Оставив после себя длинное заявление, которое было прочитано и опубликовано во всех газетах в его отсутствие, Людовик сам сделал невозможным утверждение о том, что его «похитили».
Еще до возвращения королевской семьи в Париж выяснилось, что фон Ферзен был одним из тех, кто способствовал их побегу, и был выдан ордер на его арест. Фон Ферзен покинул Францию и в Кобленце познакомился с графом д'Артуа , изгнанным принцем, и Шарлем-Александром де Калонном , бывшим генеральным контролером; вместе они строили планы убедить другие европейские державы объявить войну Франции. В Брюсселе фон Ферсен вместе с Бомонтом и Марией-Антуанеттой разработал технику стеганографии для письма:
Самый простой план заключался в том, чтобы написать обычное письмо с довольно большим расстоянием между строками, а затем написать между строк реальную информацию, используя молоко вместо чернил. Молочная каллиграфия была невидима до тех пор, пока бумага не покрывалась углем или другой пылью; когда пыль была стряхнута, тайное письмо стало таким же черным, как и чернила. Таким образом мы писали друг другу и отправляли письма курьерами. [16]
Со 2 по 14 августа фон Ферсен находился в Вене , чтобы обсудить ситуацию с братом Марии-Антуанетты Леопольдом , ныне императором. 27 августа 1791 года Пильницкая декларация была издана в замке Пильниц недалеко от Дрездена ; он заявил о совместной поддержке Священной Римской империей и Пруссией короля Людовика XVI против революции, но оговорил, что Австрия вступит в войну только в том случае, если другие европейские державы последуют за ними и вступят в войну, что на данный момент маловероятно. Фон Ферсен писал:
Я ясно вижу, что они намеренно тянут дело, чтобы помешать королю Швеции послать войска в этом году; они опасаются его деятельности, а также того, что он может командовать лично. Они хотят избегать действий или действовать в одиночку, если это становится необходимым. Ничего не делается; заявки не отправлены, хотя меня уверяют, что войска должны выступить немедленно... Я вижу стройный план сделать за зиму только пустяковые дела, постараться пока уладить дела, а не действовать до весны, а не потом, если в этом нет крайней необходимости. [17]
В декабре 1791 года фон Ферсен признался Бомонту о еще одной возможной попытке побега королевской семьи. Поскольку за дорогами внимательно следили, было решено, что Людовик должен бежать через лес, а затем по морю, а фон Ферзен перевезет Марию-Антуанетту и детей другим путем. Поскольку вокруг королевской семьи были строгие меры безопасности, фон Ферсен отправился в Париж в большом парике и накладных усах и выдал себя за полномочного министра королевы Португалии. Они без труда прибыли в Париж, смогли проникнуть в Тюильри и поговорить с Марией-Антуанеттой. Фон Ферзен изложил Людовику план побега, однако король не чувствовал, что он сработает. Как он сказал фон Ферзену:
Я знаю, что меня называют слабым и нерешительным, но никто никогда не был в таком положении, как мое. Правда, я упустил подходящий момент; это было 14 июля , тогда мне следовало бы уехать, но вы должны помнить, что мсье сам умолял меня остаться, и маршал де Бройль сказал: «Мы, конечно, можем поехать в Мец , но что делать, когда мы доберемся туда? " Я потерял возможность, и она больше не появилась. [18]
Той ночью фон Ферзен видел короля и королеву в последний раз. После встречи фон Ферзен и Бомонт направились обратно на север. За пределами Камбре их карету остановил француз, сомневавшийся в подлинности их паспорта, но, поскольку фон Ферзен притворялся спящим, Бомонту удалось отговорить себя от неприятностей, и они продолжили путь.
16 марта 1792 года Густав III был застрелен в Королевском оперном театре Стокгольма и умер почти две недели спустя. В Швеции регентом при несовершеннолетнем Густаве IV стал младший брат Густава, герцог Карл . 20 апреля Франция официально объявила войну Австрии и вторглась в Австрийские Нидерланды . 20 июня Тюильри штурмовала большая толпа, и Людовика заставили надеть красную шляпу свободы и выпить тост за здоровье жителей Парижа и нации. Через три дня Марии-Антуанетте удалось передать фон Ферзену зашифрованное письмо: «Ваш друг находится в величайшей опасности. Его болезнь ужасно прогрессирует... Расскажите его родственникам о его несчастном положении».
7 ноября, после победы французов при Жемаппе , фон Ферзен написал из Брюсселя :
Бретей пришел сообщить мне, что австрийцы потерпели поражение перед Монсом... что принято решение об отступлении из Брюсселя... В девять часов эта новость была обнародована; общее смятение и страх; ничего не видно, кроме людей, бегающих в поисках способа уйти. В течение двух дней было приказано не давать без разрешения почтовых лошадей... Вся дорога от Монса была заставлена боевыми экипажами и повозками с ранеными. [19]
21 января 1793 года Людовик XVI был гильотинирован на площади Революции. Фон Ферсен услышал эту новость, находясь в Кельне: «Вчера вечером в 10:30 получил от архиепископа Турского печальные подробности смерти короля Франции». [20] 1 февраля Франция официально объявила войну Великобритании и Голландской республике, но ситуация быстро обернулась против французов в Нидерландах . Генерал, командующий северной армией, Дюмурье , потерпел поражение 18 марта при Неервиндене и Лувене . 18 марта фон Ферзен смог с ним встретиться:
Мы пробились сквозь толпу людей и нашли его в нижней комнате, окна были забиты людьми снаружи. Он был один с тремя адъютантами . Он узнал Симолина [посла России во Франции]; Я назвал себя; он сделал мне комплимент, сказав, что ему следовало бы узнать меня по моему красивому лицу... В общем, я нашел его настоящим французом, тщеславным, самоуверенным, беспечным; с большим умом и небольшим суждением. Его план провалился из-за чрезмерной уверенности в своих силах и в своем влиянии на армию. [21]
2 августа Марию-Антуанетту перевели в Консьержери в ожидании суда. В это время фон Ферсен все еще пытался найти способ спасти ее и оставшуюся королевскую семью. 11 августа он написал:
Поговорив с Ла Марком о способах спасения королевы и согласившись, что их нет, кроме как немедленно двинуть сильный отряд кавалерии в Париж - что было бы легче сделать в данный момент, потому что раньше нет войск город и зернохранилища полны, - я пошел к Мерси по этому поводу и нашел его совсем ледяным от этой мысли... Он считает, что королевская семья проиграна и что для них ничего нельзя сделать. Он не думает, что фракция будет вести переговоры. [22]
6 октября 1793 года фон Ферсен нанес визит Жану-Батизиту Друэ в тюрьме Сен-Элизабет в слабой надежде услышать новости, которые могли бы быть полезны. Друэ был почтмейстером, который узнал Людовика во время его полета в Варенн и смог вовремя предупредить власти, чтобы они их остановили. Бомонт описал эту сцену из своих мемуаров:
Ферзен стоял спиной к свету, тратил как можно меньше слов и вел себя каменно; даже когда и Друэ, и офицер имели наглость заверить его, что с мадам Капет обращаются очень хорошо, что она имеет все, что пожелает, и ей ничего не угрожает, он ничего не сказал. Если бы г-жа де Сталь была свидетельницей, она, несомненно, повторила бы свое обычное замечание о его ледяной холодности темперамента, его абсолютной нечувствительности и бесстрастности. Я должен был сказать, что нервы его были напряжены почти до предела и что видеть и разговаривать с этим Друэ было почти невыносимым испытанием даже для его замечательного самообладания. [23]
Через 10 дней Марию-Антуанетту казнили. Фон Ферсен услышал об этом, находясь в Брюсселе:
Хотя я был к этому готов и ожидал этого с момента перевода в Консьержери , реальность меня опустошила. У меня не было сил что-либо чувствовать... Я постоянно думал о ней, обо всех ужасных обстоятельствах ее страданий, о том сомнении, которое она могла иметь насчет меня, моей привязанности, моего интереса. Эта мысль мучила меня. [24]
Фон Ферсен вернулся в Швецию в 1791 году. В последующие годы он наблюдал всё возрастающее расширение Французской революционной империи . [25] В конце декабря 1793 года его подозревали в возможном соучастии в заговоре барона Армфельдта с целью лишить герцога Сёдерманланда регентства. В результате фон Ферзен был лишен дипломатических назначений и поста посла. В ноябре 1796 года принц Густав был объявлен совершеннолетним и стал королём Густавом IV Адольфом . Его вступление на престол вернуло фон Ферзену и другим сторонникам Густава III благосклонность при дворе. Фон Ферсен и его лучший друг барон Таубе стали двумя самыми влиятельными советниками молодого короля, привив ему «стойкую оппозицию революционной Франции, тесные отношения с Россией и враждебность к Дании с конечной целью приобретения Норвегии». ". [26]
В ноябре 1797 года фон Ферзен присутствовал на Втором конгрессе в Раштатте и встретился с генералом Наполеоном Бонапартом :
Когда я зашел к нему в отель, чтобы выразить свое почтение, он спросил, не буду ли я так любезен сказать ему, какой министр из Швеции сейчас находится в Париже. Как вы знаете, его нет. Мой ответ был неизбежно расплывчатым. Затем он сказал, что поразительно, что шведский двор ведет себя таким образом по отношению к нации, с которой он долгое время находился в более или менее дружественных отношениях. Прежде чем я успел ответить, он заметил, что шведский двор, похоже, с удовольствием отправлял агентов и послов, которые лично неприятны каждому французскому гражданину.
«Несомненно, — сказал он, — король Швеции отнесся бы с неодобрением к французскому министру, который пытался настроить против него народ Стокгольма. По тому же принципу Французская Республика не должна допускать людей, слишком хорошо известных своей связи с покойными королем и королевой Франции, которые будут посланы высмеивать министра первой нации на земле».
Этого нельзя было не понять. Я чувствовал себя примерно так же, как в тот день, когда мы брали интервью у Друэ , и сохранил то же явное безразличие. Я спокойно посмотрел на господина генерала и просто сказал, что сообщу своему двору то, что только что услышал; и я оставил его. [27]
Находясь в Германии, фон Ферзен совершил поездку в Карлсруэ , чтобы добиться для Густава IV Адольфа руки принцессы Фридерики Баденской, на которой Густав IV Адольф женился в октябре. В 1799 году, после возвращения фон Ферсена в Швецию из Германии, он был назначен одним из лордов королевства .
Осенью того же года Густав IV Адольф забеспокоился о симпатиях к Французской революции в городе Уппсала . После того, как студенты Уппсальского университета отпраздновали возвращение Бонапарта во Францию из его итальянских кампаний , Густав IV Адольф назначил фон Ферзена канцлером университета. По словам Адлербета, это означало, что «объявленный французский роялист стал школьным учителем шведских якобинцев». [ нужна цитата ] Той зимой волна беспорядков произошла в Стокгольме, Гетеборге , Норчёпинге , Линчёпинге , Мальмё и других шведских городах после наступления суровой зимы и голода. Фон Ферзен писал: «Кто, при нынешнем духе, может гарантировать, что не произойдет всеобщего переворота?» [28]
В апреле попытка обманом заставить оркестр Упсалы исполнить композицию, содержащую отрывок из « Марсельезы », привела к суду и наказанию четырех известных университетских радикалов, один из которых был уволен. «Музыкальный процесс» нанес смертельный удар радикализму Уппсалы. [ нужна цитата ]
Поскольку правительство было почти банкротом, а плохие урожаи и снижение торговли подрывали его усилия по решению проблемы без обращения в парламент, Густав IV Адольф неохотно объявил о созыве первого собрания риксдага . Риксдаг распался в середине июня, но не раньше, чем несколько видных аристократов покинули его и отказались от своего дворянского статуса. Хотя они произвели нашумевшую сенсацию, они фактически оставили вакуум на политическом поле, который заполнили их соперники.
В 1801 году фон Ферзен был назначен маршалом королевства. Теперь он был высшим должностным лицом при дворе Швеции. Примерно в это же время сестра фон Ферсена, Софи, вернулась в Швецию из Германии и взяла на себя управление его домашним хозяйством вместо жены.
После свержения и изгнания короля Густава IV в 1809 году спор о королевской преемственности разделил дворянство и большую часть шведского общества. Фон Ферсен, ныне граф-маршал Швеции, возглавил политическую фракцию («Густавианцы » ), которая поддерживала сына Густава против популярного наследного принца Карла Августа . [29]
28 мая 1810 года во время смотра войск в Скании Карл Август упал с лошади и умер от апоплексического удара . По всей стране распространились слухи, что он был отравлен партизанами Густава IV Адольфа; фон Ферзен и его сестра Софи считались главными подозреваемыми. Их публично оскорбляли, а фон Ферзену анонимно угрожали смертью.
20 июня 1810 года была назначена дата публичных похорон наследного принца. Ливгард Тилль Хэст (Конная гвардия) составлял авангард процессии; фон Ферсен, как маршал королевства, и другие придворные сановники ехали в каретах перед гробом, а хвост процессии замыкал кавалерийский эскадрон, сопровождавший останки наследного принца из Скании. Пехотная гвардия прошла парадом по Риддархусторгету . Генерал Сильфверспарре (св) , командующий стокгольмским гарнизоном, был предупрежден о возможности беспорядков, но, возможно, сам был членом придворной партии, выступавшей против фон Ферзена. [30] Процессия медленно продвигалась через площади Хорнсгатан и Седермальм и была встречена угрозами и оскорблениями в адрес фон Ферзена, как только она вошла в город. [31]
В вагон бросали сначала проклятия, затем медные монеты и различные снаряды, пока в нем не были разбиты окна; затем дикие угрозы и ливни камней становятся непрерывными, и, наконец, в Риддархусторгете , в тот момент, когда эскорт повернул направо, огромная толпа преградила путь карете Ферзена... [охранники] оставались пассивными, в то время как чернь распрягла лошадей и вытащила Ферзена из кареты.
Фон Ферзен яростным усилием отбросил одного из схвативших его нападавших и освободился от остальных, напиравших на него. На мгновение наступило затишье, и ругательства сменились криками и бормотанием. Лицо фон Ферсена кровоточило там, где его порезал камень, его украшения блестели на солнце. Охранники, которые должны были его защищать, смотрели на него с каким-то странным ожиданием. [32]
Именно в этот момент на место происшествия прибыл Бомонт с генералом Силверспаром и небольшим отрядом войск. Это вмешательство еще больше разозлило большую толпу. Фон Ферзен, поняв, что власти не собираются ничего предпринимать, повернулся и бросился в первую попавшуюся дверь. Толпа собралась в этом месте, и некоторые побежали в дом, преследуя его.
Вскоре один человек появился в окне «и с торжествующим криком» швырнул плащ и меч фон Ферзена, которые были схвачены разъяренной толпой. Фон Ферсена вытащили обратно на площадь. Перчатки с него сдернули и бросили ему в лицо, пальто сорвало и растоптали. Сильфверспарре, пытаясь спасти фон Ферзена, предложил арестовать его и предать суду за убийство наследного принца. В этот момент конный эскорт развернулся и уехал. Толпа «была почти тиха, но теперь подняла крики восторга и триумфа и напала на фон Ферзена». [33]
Современник фон Ферсена, барон Густав Армфельт , заявил впоследствии:
Возникает почти соблазн сказать, что правительство хотело дать народу жертву, с которой можно было бы поиграть, точно так же, как бросают что-то раздраженному дикому зверю, чтобы отвлечь его внимание. Чем больше я все это рассматриваю, тем больше убеждаюсь, что толпа имела к этому меньше всего отношения... Но, ради бога, для чего были войска? Как такое могло произойти средь бела дня во время шествия, когда на самом деле присутствовали войска и военный конвой? [8]
Аксель фон Ферсен умер в тот день в Стокгольме как самый высокопоставленный чиновник Швеции после короля; его смерть вызвала шок по всей стране. Причиной смерти было установлено «раздавливание грудной клетки», когда финн шведского происхождения Отто Йохан Тандефельт прыгнул обеими ногами на грудь Ферсена. [34]
Через несколько месяцев после убийства с фон Ферзена и его семьи были сняты все подозрения, связанные со смертью Карла Августа Аугустенбургского , и он, наконец, получил государственные похороны со всей помпой и церемонией. Его сестра Софи Пайпер переехала из Стокгольма в свое поместье Лёфстад, недалеко от Норчёпинга . Здесь она поставила памятник своему брату с надписью:
В своем официальном обращении, он может быть сбит с толку 20 июня 1810 года, когда он чувствует себя хорошо и грешит луной, и я не знаю, как это сделать, когда он не хочет ходить и фриден сканирует Ханса Скугга Мотас оф Вэлсигнелсе и Трерар. (Английский: Для незабвенного брата мужество в его последние минуты 20 июня 1810 года является свидетельством его добродетелей и чистой совести. В этих краях, где раньше он наслаждался дружбой и спокойствием, его дух будет встречен благословениями и слезами. )
Молодой дворянин был фаворитом французского двора, отчасти из-за воспоминаний о преданности своего отца Франции, но главным образом из-за его собственных приятных качеств. Королеву Марию-Антуанетту , которая впервые встретила фон Ферзена, когда им обоим было по 18 лет, особенно привлекли грация и остроумие « красавца » фон Ферзена. [8] Однако почти четыре года спустя, во время второго визита фон Ферсена во Францию летом 1778 года, отношения расцвели. Здесь он был принят Марией-Антуанеттой в свой доверенный круг и приглашен на ее частные собрания в Малом Трианоне. [35] Похоже, что дружба очень быстро выросла и вызвала ревность среди придворных. По словам Бомонта, фон Ферсен уехал на войну в Америку в начале 1780 года, чтобы не вызвать скандала, поскольку было широко известно, что они были близки, и ходили слухи, что он был любовником королевы. [36] Бомонт писал в своих мемуарах, что фон Ферсен попросил шведского министра во Франции Густава Филиппа Крейца использовать свое влияние, чтобы назначить его адъютантом Рошамбо . По словам Крейца в письме Густаву III:
Молодой граф Ферзен был так хорошо принят королевой, что это обидело некоторых лиц. Признаюсь, я не могу отделаться от мысли, что он ей понравился; Я видел слишком много признаков, чтобы сомневаться в этом. Поведение молодого графа в этом случае достойно восхищения своей скромностью и сдержанностью, но, прежде всего, решением, которое он принял, поехать в Америку. Уходя таким образом, он избежал всех опасностей; но нужна была, очевидно, не по годам твердость, чтобы преодолеть это обольщение. Глаза королевы не могли отвести от него последние дни и часто наполнялись слезами. [37]
После возвращения из Америки в июне 1783 года он снова был принят в частное общество королевы. Снова пошли слухи о том, что у них были романтические отношения. Но поскольку большая часть их переписки была утеряна, уничтожена или отредактирована, убедительных доказательств не было. [38] Начиная с 2016 года ученые Французского исследовательского центра по сохранению коллекций (CRCC) обнаружили часть отредактированного текста писем королевы Ферсену. [39] В ниспосланных текстах не упоминаются физические отношения, но подтверждаются очень сильные эмоциональные отношения. [40]
Он упоминается в японской манге Риёко Икеда «Роза Версаля» , в ней также принимают участие его жизнь и любовь к Марии-Антуанетте.
Он также упоминается в «Хрониках Бэйна», части серии «Сумеречные охотники».
{{cite encyclopedia}}: CS1 maint: несколько имен: список авторов ( ссылка )