Эрих Фридрих Вильгельм Людендорф ( немецкое произношение: [ˈeːʁɪç ˈfʁiːdʁɪç ˈvɪlhɛlm ˈluːdn̩dɔʁf] ; 9 апреля 1865 – 20 декабря 1937) был немецким военным офицером и политиком, внесшим значительный вклад вприходнацистоввласти. Он добился известности во времяПервой мировой войнырольв немецких победах приЛьежеиТанненбергев 1914 году. После своего назначенияпервым генерал-квартирмейстеромГенерального штабаармиив 1916 году он стал главным политиком вфактическойвоенной диктатуредо поражения Германии. Во времяВеймарской республикион принял участие в неудавшемсяКапповском путчеиПивном путчеГитлера1923 года.
Эрих Людендорф происходил из семьи мелкого дворянства в Крушевне , в прусской провинции Позен . После завершения обучения в качестве кадета, в 1885 году он был произведен в чин младшего офицера. В 1893 году он был принят в престижную Немецкую военную академию, и всего год спустя был рекомендован ее комендантом в Корпус Генерального штаба. К 1904 году он быстро поднялся в звании, став членом Большого генерального штаба армии , где он курировал разработку Плана Шлиффена .
Несмотря на то, что Людендорф был отстранён от должности Великого генерального штаба за вмешательство в политику, он восстановил свои позиции в армии благодаря своим успехам в качестве командующего в Первой мировой войне. В августе 1914 года он возглавил успешное немецкое наступление на Льеж, за что был удостоен ордена Pour le Mérite . На Восточном фронте под командованием генерала Пауля фон Гинденбурга Людендорф сыграл решающую роль в нанесении серии сокрушительных поражений русским, в том числе при Танненберге и Мазурских озёрах .
К августу 1916 года он успешно лоббировал назначение Гинденбурга на пост Верховного главнокомандующего, а также свое собственное повышение до первого генерал-квартирмейстера. После того, как он и Гинденбург установили фактическую военную диктатуру, Людендорф руководил всей военной стратегией Германии и военными усилиями до конца конфликта. В этом качестве он обеспечил поражение России на востоке и начал новую волну наступлений на Западном фронте, что привело к успехам, невиданным с начала войны. Однако к концу 1918 года все улучшения в судьбе Германии были обращены вспять после решительного поражения ее войск во Второй битве на Марне и Стодневного наступления союзников . Столкнувшись с крахом военных усилий и растущей народной революцией , кайзер Вильгельм II заставил Людендорфа уйти в отставку.
После войны Людендорф стал видным националистическим лидером и пропагандистом мифа об ударе в спину , который утверждал, что поражение Германии и соглашение, достигнутое в Версале, были результатом предательского заговора марксистов , масонов и евреев . Он также принял участие в провалившемся Капповском путче 1920 года и Пивном путче 1923 года, прежде чем безуспешно баллотироваться на выборах президента 1925 года против Гинденбурга, своего военного начальника . После этого он ушел из политики и посвятил свои последние годы изучению военной теории . Его самая известная работа в этой области — «Тотальная война» , где он утверждал, что все физические и моральные ресурсы нации должны оставаться вечно готовыми к мобилизации, потому что мир — это всего лишь интервал в бесконечной цепи войн. После его смерти от рака печени в Мюнхене в 1937 году Людендорфу устроили — вопреки его явному желанию — государственные похороны, организованные и посещенные Гитлером.
Людендорф родился 9 апреля 1865 года в Людендорфе близ Позена , в провинции Позен и Королевстве Пруссии (ныне Крушевня, Познанский повят , Польша ), третьим из шести детей Августа Вильгельма Людендорфа (1833–1905). Его отец был потомком померанских купцов, которые были возведены в ранг юнкера . [ 1]
Мать Эриха, Клара Жанетта Генриетта фон Темпельхофф (1840–1914), была дочерью знатного, но обедневшего Фридриха Августа Наполеона фон Темпельхоффа (1804–1868) и его жены Жанетты Вильгельмины фон Джимбовской (1816–1854), которая происходила из онемеченной польской землевладельческой семьи по линии ее отца Стефана фон Джимбовского (1779–1859). Через жену Джимбовского Иоганну Вильгельмину фон Унру (1793–1862) Эрих был дальним потомком графов Денхофф , герцогов Лигниц и Бриг и маркграфов и курфюрстов Бранденбургских .
У Людендорфа было стабильное и комфортное детство, он рос на небольшой семейной ферме. Он получил начальное образование от тети по материнской линии и имел дар к математике, [2] [3] как и его младший брат Ганс , который стал выдающимся астрономом. После сдачи вступительного экзамена в кадетскую школу в Плёне с отличием [2], он был зачислен в класс на два года раньше своей возрастной группы, и с тех пор он постоянно был первым в своем классе. Знаменитый генерал Второй мировой войны Гейнц Гудериан посещал ту же кадетскую школу, которая выпустила много хорошо подготовленных немецких офицеров. Образование Людендорфа продолжалось в Hauptkadettenschule в Грос-Лихтерфельде недалеко от Берлина до 1882 года. [4]
В 1885 году Людендорф был назначен младшим офицером в 57-й пехотный полк, затем в Везеле . В течение следующих восьми лет он был повышен до лейтенанта и продолжил службу во 2-м батальоне морской пехоты, базировавшемся в Киле и Вильгельмсхафене , и в 8-м гренадерском гвардейском полку во Франкфурте-на-Одере . Его служебные отчеты показывают самые высокие похвалы с частыми похвалами. В 1893 году он поступил в Военную академию, где комендант генерал Меккель рекомендовал его в Генеральный штаб , куда он был назначен в 1894 году. Он быстро продвигался по службе и был старшим штабным офицером в штабе V корпуса с 1902 по 1904 год.
Затем он присоединился к Большому генеральному штабу в Берлине, которым командовал Альфред фон Шлиффен . С 1904 по 1913 год Людендорф руководил Вторым мобилизационным отделом. Вскоре к нему присоединился Макс Бауэр , блестящий артиллерийский офицер, который стал его близким другом.
В 1910 году в возрасте 45 лет «старый грешник», как он любил слышать, чтобы его называли» [5] женился на дочери богатого владельца фабрики Маргарете Шмидт (1875–1936). Они встретились во время ливня, когда он предложил свой зонтик. Она развелась, чтобы выйти за него замуж, приведя с собой трех пасынков и падчерицу. [4] Их брак понравился обеим семьям, и он был предан своим пасынкам.
К 1911 году Людендорф был уже полковником. Его отдел отвечал за написание массы подробных приказов, необходимых для приведения мобилизованных войск в положение для реализации плана Шлиффена . Для этого они тайно обследовали пограничные укрепления в России, Франции и Бельгии. Например, в 1911 году Людендорф посетил ключевой бельгийский город-крепость Льеж . До войны он был оберстом в Генеральном штабе, который изучал маршрут марша армии в случае войны. [6]
Депутаты Социал-демократической партии Германии , которая стала крупнейшей партией в Рейхстаге после немецких федеральных выборов 1912 года , редко отдавали приоритет расходам на армию, будь то наращивание ее резервов или финансирование передового вооружения, такого как осадные пушки Круппа . Вместо этого они предпочитали концентрировать военные расходы на Имперском германском флоте . Расчеты Людендорфа показали, что для надлежащей реализации плана Шлиффена армии не хватало шести корпусов.
Членам Генерального штаба было приказано держаться подальше от политики и общественного внимания, [7] но Людендорф проигнорировал такие ограничения. Вместе с отставным генералом Августом Кеймом и главой Пангерманской лиги Генрихом Классом он энергично лоббировал в Рейхстаге дополнительные кадры. [8] В 1913 году было одобрено финансирование четырех дополнительных корпусов, но Людендорф был переведен на полковые должности в качестве командира 39-го (Нижнерейнского) фузилёрского полка , дислоцированного в Дюссельдорфе . «Я отчасти объяснял это изменение тем, что я настаивал на этих трех дополнительных армейских корпусах». [9]
Барбара Такман характеризует Людендорфа в своей книге «Пушки Августа» как преданного ученика Шлиффена, который был обжорой в работе и человеком с гранитным характером, но который был намеренно лишен друзей и был отталкивающим, и поэтому оставался малоизвестным или любимым. Правда, как свидетельствовала его жена, «любой, кто знает Людендорфа, знает, что у него нет ни искры юмора...» [10] Тем не менее он был говорлив, хотя и избегал светских разговоров. Джон Ли [11] утверждает, что пока Людендорф был со своими фузилёрами, «он стал идеальным полковым командиром... молодые офицеры стали обожать его». Его адъютант, Вильгельм Брейкер, стал преданным другом на всю жизнь.
В начале войны летом 1914 года Людендорф был назначен заместителем начальника штаба Второй немецкой армии под командованием генерала Карла фон Бюлова . Его назначение во многом было обусловлено его предыдущей работой по исследованию обороны Льежа , Бельгия. В начале битвы за Льеж Людендорф был наблюдателем в 14-й бригаде, которая должна была проникнуть в город ночью и захватить мосты, прежде чем их можно было бы разрушить. Командир бригады был убит 5 августа, поэтому Людендорф возглавил успешный штурм, чтобы занять город и его цитадель. В последующие дни два форта, охранявших город, были взяты отчаянными фронтальными атаками пехоты, в то время как оставшиеся форты были разбиты огромными 42-см гаубицами Круппа и австро-венгерскими 30,5-см гаубицами Шкода . К 16 августа все форты вокруг Льежа пали, что позволило Первой немецкой армии наступать. Как победитель при Льеже, Людендорф был награждён высшей военной наградой Германии за храбрость — орденом Pour le Mérite , врученным ему самим кайзером Вильгельмом II 22 августа. [12]
Немецкая мобилизация выделила одну армию, Восьмую, для защиты своей восточной границы. Когда две русские армии вторглись в Восточную Пруссию раньше, чем ожидалось, командование Восьмой армии, Максимилиан фон Притвитц с Георгом фон Вальдерзее в качестве начальника штаба, выступило неудовлетворительно и, как сообщается, запаниковало. Соответственно, они были отстранены от командования Oberste Heeresleitung (OHL), немецким Верховным командованием сухопутных войск. Военный кабинет выбрал отставного генерала Пауля фон Гинденбурга в качестве командующего, в то время как OHL назначил Людендорфа своим новым начальником штаба. Гинденбург и Людендорф впервые встретились в своем личном поезде, направлявшемся на восток. Они договорились, что должны уничтожить ближайшую русскую армию, прежде чем они займутся второй. По прибытии они обнаружили, что Макс Хоффман уже перебросил большую часть 8-й армии по железной дороге на юг, чтобы сделать именно это, в удивительном подвиге логистического планирования. Девять дней спустя Восьмая армия окружила большую часть русской армии в Танненберге , взяв 92 000 пленных в одной из величайших побед в истории Германии. Дважды во время битвы Людендорф хотел прерваться, опасаясь, что вторая русская армия вот-вот ударит по ним в тыл, но Гинденбург держался стойко.
Немцы напали на вторую вторгшуюся армию в битве на Мазурских озерах ; она бежала с большими потерями, чтобы избежать окружения. В течение оставшейся части 1914 года, командуя группой армий, Гинденбург и Людендорф предотвратили запланированное вторжение в немецкую Силезию, ловко переместив свои превосходящие по численности силы в русскую Польшу , сражаясь в битве на реке Висла , которая закончилась блестяще выполненным отступлением, во время которого они уничтожили польские железнодорожные линии и мосты, необходимые для вторжения. Когда русские восстановили большую часть повреждений, немцы ударили по их флангу в битве при Лодзи , где они почти окружили другую русскую армию. Мастера неожиданности и искусного маневра, эта пара утверждала, что при надлежащем подкреплении они могли бы заманить в ловушку всю русскую армию в Польше. Зимой 1914–1915 годов они страстно лоббировали эту стратегию, но получили отпор от OHL .
В начале 1915 года Гинденбург и Людендорф застали врасплох русскую армию, которая все еще удерживала плацдарм в Восточной Пруссии, атаковав в снежную бурю и окружив ее во Второй битве на Мазурских озерах . Затем OHL перевел Людендорфа, но личная просьба Гинденбурга к кайзеру воссоединила их. Эрих фон Фалькенхайн , верховный главнокомандующий OHL , двинулся на восток, чтобы атаковать фланг русской армии, которая продвигалась через Карпатские перевалы в сторону Венгрии. Используя подавляющую артиллерию, немцы и австро-венгры прорвали линию между Горлице и Тарнувом и продолжали наступление, пока русские не были выбиты из большей части Галиции в австро-венгерской Польше. Во время этого наступления Фалькенхайн отверг планы попытаться отрезать русских в Польше, предпочтя прямые фронтальные атаки, такие как Бугско-Наревское наступление . Летом 1915 года русский командующий великий князь Николай, не имея достаточного вооружения, сократил свои позиции , отступив из большей части Польши, уничтожив железные дороги, мосты и множество зданий, а также изгнав в Россию 743 000 поляков, 350 000 евреев, 300 000 литовцев и 250 000 латышей. [13]
Зимой 1915–1916 годов штаб-квартира Людендорфа находилась в Каунасе . Немцы оккупировали нынешнюю Литву, западную Латвию и северо-восточную Польшу, территорию почти размером с Францию. Людендорф требовал германизации завоеванных территорий и широкомасштабных аннексий, предлагая земли немецким поселенцам; см. Drang nach Osten . Далеко идущие планы предусматривали превращение Курляндии и Литвы в пограничные государства, управляемые немецкими военными губернаторами, подотчетными только кайзеру. [14] Он предлагал масштабные аннексии и колонизацию в Восточной Европе в случае победы Германского рейха и был одним из главных сторонников польской пограничной полосы . [15] Людендорф планировал объединить немецкое поселение и германизацию на завоеванных территориях с изгнанием коренного населения; и представлял себе восточногерманскую империю, ресурсы которой будут использоваться в будущей войне с Великобританией и Соединенными Штатами [14] [16] Планы Людендорфа доходили до того, что он делал Крым немецкой колонией. [17] Что касается различных наций и этнических групп на завоеванных территориях, Людендорф считал, что они «неспособны создать настоящую культуру» [18]
16 марта 1916 года русские, теперь уже с достаточным запасом пушек и снарядов, атаковали части новой немецкой обороны, намереваясь прорваться в двух точках, а затем зажать защитников . Они атаковали почти ежедневно до конца месяца, но наступление на озере Нарочь провалилось, «захлебнувшись в болоте и крови». [19]
Русские добились большего успеха, атакуя австро-венгров на юге; Брусиловский прорыв прорвал их линии хорошо подготовленной внезапной атакой по широкому фронту во главе с хорошо обученными штурмовыми войсками. Прорыв был окончательно остановлен австро-венгерскими войсками, отозванными из Италии, усиленными немецкими советниками и резервами. В июле русские атаки на немцев на севере были отбиты. 27 июля 1916 года Гинденбург получил командование всеми войсками на Восточном фронте от Балтики до Бродов на Украине. Людендорф и Гинденбург посетили свое новое командование на специальном поезде, а затем разместили штаб в Брест-Литовске . К августу 1916 года их фронт держался повсюду.
На Западе в 1916 году немцы безуспешно атаковали под Верденом и вскоре пошатнулись под ударами британцев и французов вдоль Соммы . Друзья Людендорфа в OHL во главе с Максом Бауэром неустанно лоббировали его. Баланс был нарушен, когда Румыния вступила в войну на стороне Антанты, вторгшись в Венгрию. Фалькенгайна сменил на посту начальника Генерального штаба Гинденбург 29 августа 1916 года. Людендорф снова стал его начальником штаба в качестве первого генерал-квартирмейстера , с условием, что он будет нести совместную ответственность. [20] Он был повышен до генерала пехоты . Канцлер Бетманн-Гольвег предупредил Военный кабинет: «Вы не знаете Людендорфа, который велик только во время успеха. Если дела идут плохо, он теряет самообладание». [21] Их первой заботой была значительная румынская армия , поэтому войска, отправленные с Западного фронта, остановили румынские и русские вторжения в Венгрию. Затем в Румынию с юга вторглись немецкие, австро-венгерские, болгарские и османские войска под командованием Августа фон Макензена , а с севера — немецкая и австро-венгерская армия под командованием Фалькенгайна. Бухарест пал в декабре 1916 года. По словам Макензена, удаленное управление Людендорфа состояло из «потоков телеграмм, столь же излишних, сколь и оскорбительных». [22]
Убедившись, что румыны будут побеждены, OHL двинулся на запад, сохранив прежний состав, за исключением оперативного офицера, которого обвинили в Вердене. Они объездили Западный фронт, встречаясь с командирами и оценивая их, узнавая об их проблемах и выпрашивая их мнения. На каждой встрече Людендорф в основном говорил от имени Гинденбурга. Больше атак на Верден не будет, а Сомму будут защищать с помощью пересмотренной тактики, которая подвергнет меньше людей британским снарядам. Будет построена новая резервная оборонительная линия, подобная той, что они построили на востоке. Союзники назовут новые укрепления линией Гинденбурга . Целью Германии была победа, которую они определили как Германию с расширенными границами, которые будет легче защищать в следующей войне.
Гинденбургу было дано формальное командование над всеми силами Центральных держав. Рука Людендорфа была повсюду. Каждый день он был на телефоне со штабами их армий, и армия была завалена «бумажным шквалом Людендорфа» [23] приказов, инструкций и требований информации. Его рука проникала во все аспекты немецких военных усилий. Он выпускал два ежедневных коммюнике и часто встречался с репортерами газет и кинохроники. Вскоре общественность боготворила его как мозг немецкой армии. Историк и корреспондент Уильям Л. Ширер позже назвал его «фактически диктатором Германии с 1916 года до поражения». [24]
У Людендорфа была цель: «Одно было несомненно — власть должна быть в моих руках». [25] Как предусматривалось Конституцией Германской империи, правительство управлялось государственными служащими, назначаемыми кайзером. Уверенные в том, что армейские офицеры превосходят гражданских лиц, OHL добровольно взялись за надзор за экономикой: закупками, сырьем, рабочей силой и продовольствием. [26] Макс Бауэр со своими друзьями-промышленниками начали с установления сверхамбициозных целей по военному производству в том, что они называли программой Гинденбурга . Людендорф с энтузиазмом участвовал в совещаниях по экономической политике — громко, иногда стуча кулаками по столу. Реализация программы была поручена генералу Гренеру , штабному офицеру, который эффективно руководил Полевой железнодорожной службой. Его офис находился в (гражданском) военном министерстве, а не в OHL , как хотел Людендорф. Поэтому он назначил штабных офицеров в большинство правительственных министерств, чтобы знать, что происходит, и иметь возможность навязывать свои требования.
Главной проблемой военной промышленности была нехватка квалифицированных рабочих, поэтому 125 000 мужчин были уволены из вооруженных сил, а обученные рабочие больше не призывались. OHL хотел зачислить большинство немецких мужчин и женщин на национальную службу, но Рейхстаг постановил, что только мужчины в возрасте 17–60 лет подлежат «патриотической службе», и отказался привязывать военных рабочих к своим рабочим местам. [27] Гренер понял, что им нужна поддержка рабочих, поэтому он настоял на том, чтобы представители профсоюзов были включены в советы по трудовым спорам. Он также выступал за налог на сверхприбыль. Промышленники были возмущены. 16 августа 1917 года Людендорф телеграфировал приказ о повторном назначении Гренера командовать 33-й пехотной дивизией. [28] В целом, «не имея возможности контролировать труд и не желая контролировать промышленность, армия потерпела сокрушительное фиаско». [29] Общественности казалось, что Людендорф управляет страной так же, как и войной. По словам Людендорфа, «власти... представляли меня как диктатора». [30] Он не стал канцлером, потому что требования к ведению войны были слишком велики. [31] Историк Фрэнк Типтон утверждает, что, хотя технически Людендорф и не был диктатором, он был «несомненно самым могущественным человеком в Германии» в 1917–1918 годах. [32]
OHL ничего не сделало для смягчения кризиса растущей нехватки продовольствия в Германии. Несмотря на блокаду союзников, все могли бы быть накормлены в достаточной мере, но поставки не управлялись эффективно или справедливо. [33] Весной 1918 года половина всего мяса, яиц и фруктов , потребляемых в Берлине, продавалась на черном рынке. [34]
Военно-морской флот выступал за неограниченную подводную войну , которая наверняка вовлекла бы Соединенные Штаты в войну. По просьбе кайзера его командиры встретились с его другом, выдающимся химиком Вальтером Нернстом , который хорошо знал Америку и который предостерег от этой идеи. Людендорф быстро закончил встречу; это была «некомпетентная чепуха, на которую гражданский человек тратит свое время». [35] Неограниченная подводная война началась в феврале 1917 года при решительной поддержке OHL . Эта фатальная ошибка отражала плохое военное суждение, некритически приняв утверждение ВМС об отсутствии эффективных потенциальных контрмер, таких как конвоирование, и уверенность в том, что американские вооруженные силы слишком слабы, чтобы эффективно сражаться. [ требуется ссылка ] К концу войны Германия будет воевать с 27 странами.
Людендорф, с благословения кайзера, [36] помог Ленину и еще примерно 30 революционерам в изгнании вернуться в Россию. [37] Людендорф согласился отправить большевиков в Швейцарию поездом через Германию, откуда они затем отправятся в Россию через Швецию. [38] Ленин, однако, все еще нуждался в убеждении, настаивая на том, чтобы его отправили в запломбированном поезде . В конечном итоге Ленин согласился 31 марта и покинул Швейцарию 8 апреля. [39] [40] [41]
Весной 1917 года Рейхстаг принял резолюцию о мире без аннексий или контрибуций. Они были бы довольны успешной оборонительной войной, предпринятой в 1914 году. OHL не смог победить резолюцию или существенно ее смягчить. Командиры презирали канцлера Бетмана Гольвега как слабого, поэтому они вынудили его уйти в отставку, неоднократно угрожая уйти в отставку самим, несмотря на предостережения кайзера, что это не их дело. Бетмана Гольвега заменил мелкий функционер, Георг Михаэлис , министр продовольствия, который заявил, что он будет заниматься резолюцией «по-своему». [42] Несмотря на это притеснение, Рейхстаг проголосовал за финансовые кредиты, необходимые для продолжения войны.
После свержения царя Николая II в России новое российское правительство начало наступление Керенского в июле 1917 года, атаковав австро-венгерские линии в Галиции . После незначительных успехов русские были отброшены назад, и многие из их солдат отказались сражаться. Контратака была остановлена только после того, как линия была отодвинута на 240 километров (150 миль) на восток. Немцы завершили год на Востоке, захватив сильную русскую крепость Ригу в сентябре 1917 года, начав с короткого, подавляющего артиллерийского обстрела с использованием множества газовых снарядов, а затем за ним последовала просачивающаяся пехота. Большевики захватили власть и вскоре оказались за столом мирных переговоров.
Людендорф настаивал на огромных территориальных потерях, навязанных России по Брестскому договору , хотя это требовало, чтобы миллион немецких солдат оставался на востоке. Во время мирных переговоров с Россией его представитель продолжал требовать экономических уступок, которых жаждали немецкие промышленники. Командиры продолжали блокировать попытки сформулировать правдоподобное мирное предложение западным державам, настаивая на расширении границ для будущей обороны. Людендорф считал немцев «высшей расой» [43] и после победы планировал поселить бывших солдат в Прибалтике и Эльзасе-Лотарингии , где они захватили бы собственность, конфискованную у прибалтов и французов. [44] Один за другим OHL свергал министров правительства, которых они считали слабыми.
В отличие от сомнительных вмешательств OHL в политику и дипломатию, их армии продолжали превосходство. Командиры договаривались о том, что должно быть сделано, а затем Людендорф и штаб OHL выпускали массу приказов, точно указывающих, что должно быть выполнено. На западном фронте они прекратили уплотнять оборону на передовой, что сократило потери от вражеской артиллерии. Они издали директиву об эластичной обороне, в которой нападающие, проникшие через слабо удерживаемую линию фронта, попадали в зону боевых действий, в которой их наказывали артиллерией и контратаками. Это оставалось доктриной немецкой армии во время Второй мировой войны ; в школах обучали новой тактике всех званий. Ее эффективность иллюстрируется сравнением первой половины 1916 года, в которой на каждые 100 британцев погибло или пропало без вести 77 немецких солдат, со второй половиной, когда на каждые 100 британцев погибло 55 немцев. [45]
К февралю 1917 года OHL был уверен, что новый французский командующий, генерал Робер Нивель , будет атаковать, и правильно предвидел, что он попытается отрезать немецкий выступ между Аррасом и Нуайоном . Поэтому OHL отвел немецкие войска на участок линии Гинденбурга через основание выступа в ходе операции «Альберих» , оставив землю, которую они оставили, как обезлюдевшую пустошь. Наступление Нивеля в апреле 1917 года было смягчено мобильной обороной в глубине. Многие французские подразделения взбунтовались , хотя OHL так и не понял масштабов беспорядка.
Британцы поддержали своих союзников успешной атакой около Арраса и добились еще одного успеха в июне 1917 года на хребте Мессин во Фландрии . Затем в конце июля 1917 года британцы атаковали хребет Пассендейл . Сначала обороной руководил генерал фон Лоссберг , пионер глубокой обороны, но когда британцы скорректировали свою тактику, Людендорф взял на себя повседневный контроль. В конечном итоге британцы взяли хребет Пассендейл ценой больших потерь.
Людендорф беспокоился об упадке морального духа, поэтому в июле 1917 года OHL создал пропагандистское подразделение. В октябре 1917 года они начали читать обязательные патриотические лекции солдатам, которых уверяли, что если война будет проиграна, они «станут рабами международного капитала». [46] Лекторы должны были «обеспечить, чтобы борьба против всех агитаторов, ворчунов и слабаков продолжалась». [47]
Чтобы поддержать шатающееся австро-венгерское правительство, немцы предоставили часть войск и возглавили совместную атаку в Италии в октябре. Они прорвали итальянские линии в горах у Капоретто . Двести пятьдесят тысяч итальянцев были взяты в плен, а остальная часть итальянской армии была вынуждена отступить к оборонительной линии Граппа-Пьяве.
20 ноября 1917 года британцы добились полной неожиданности, напав на Камбре . Короткая, интенсивная бомбардировка предшествовала атаке танков, которая провела пехоту через немецкую проволоку. Это был 52-й день рождения Людендорфа, но он был слишком расстроен, чтобы присутствовать на праздничном ужине. Британцы не были организованы, чтобы развить свой прорыв, и немецкие резервы контратаковали, в некоторых местах отбросив британцев за пределы их исходных линий.
В начале 1918 года бастовали почти миллион рабочих-оружейников; одним из требований был мир без аннексий. OHL приказал, чтобы « все бастующие, годные к ношению оружия», были отправлены на фронт, тем самым унизив военную службу». [48]
С выходом России из войны немцы превосходили численностью союзников на Западном фронте. После обширных консультаций OHL спланировал серию атак, чтобы выбить британцев из войны. Зимой все чины обучались инновационной тактике, проверенной в Капоретто и Риге. Первая атака, операция «Михаэль» , состоялась 21 марта 1918 года недалеко от Камбре. После эффективной ураганной бомбардировки , координируемой полковником Брухмюллером , они прорвались через британские линии, преодолев препятствия, которые мешали их врагам в течение трех лет. В первый день они заняли такую же большую территорию, какую союзники завоевали на Сомме за 140 дней. Союзники были ошеломлены, но это был не тот триумф, на который надеялись OHL : они планировали еще один Танненберг, окружив десятки тысяч британских солдат на выступе Камбре, [49] но были сорваны решительной обороной и отходом с боями. Они потеряли столько же людей, сколько и защитники — первый день был самым кровавым за всю войну. [50] Среди погибших был старший пасынок Людендорфа; младший был убит ранее. Немцы не смогли перерезать ни одну жизненно важную железную дорогу. Когда Людендорф проезжал мимо фронта, он был недоволен, увидев, как: «Многочисленные легко раненые усложняли дело глупым и неприятным способом, которым они спешили в тыл». [51] Американцы удвоили количество войск, отправляемых во Францию.
Их следующая атака была во Фландрии . Они снова прорвались, продвинувшись на 30 км (19 миль) и заставив британцев отдать все земли, которые они завоевали в предыдущем году после недель сражений. Но немцы были остановлены недалеко от железнодорожного узла, который был их целью. Затем, чтобы оттянуть французские резервы на юг, они нанесли удар вдоль Шмен-де-Дам . В своей самой успешной атаке они продвинулись на 12 км (7,5 миль) в первый день, переправившись через Марну, но остановившись в 56 километрах (35 милях) от Парижа. Однако каждый немецкий триумф ослаблял их армию и ее моральный дух. С 20 марта 1918 года по 25 июня немецкий фронт удлинился с 390 километров (240 миль) до 510 километров (320 миль). [ необходима цитата ]
Затем немцы нанесли удар около Реймса, чтобы захватить дополнительные железнодорожные линии для использования на выступе, но были сорваны блестящей французской эластичной тактикой. Не смутившись, 18 июля 1918 года Людендорф, все еще «агрессивный и уверенный», [52] отправился во Фландрию, чтобы обсудить следующую атаку там. По телефону сообщили, что французы и американцы, ведомые массой танков, прорвали правый фланг своего выступа, направленный в сторону Парижа, в первый день битвы при Суассоне . Все присутствующие поняли, что они, несомненно, проиграли войну. Людендорф был сломлен. [ необходима цитата ]
OHL начал отступать шаг за шагом к новым оборонительным рубежам, сначала эвакуируя всех раненых и припасы. Сообщения Людендорфа, которые до сих пор были в основном фактическими, теперь искажали новости, например, утверждая, что американские войска должны были быть согнаны на военные корабли специальной полицией. [53]
8 августа 1918 года немцы были полностью застигнуты врасплох в Амьене , когда британские танки прорвали оборону, и уцелевшие немецкие формирования сдались. Для Людендорфа это был «черный день в истории немецкой армии». [54] Немецкое отступление продолжалось, под давлением атак союзников. OHL по-прежнему решительно выступал против предложения отказаться от желаемых ими территорий во Франции и Бельгии, поэтому немецкое правительство не смогло сделать правдоподобного мирного предложения. [ необходима цитата ]
Людендорф становился все более сварливым, ругал своих подчиненных без причины, публично обвинял Гинденбурга в том, что он говорит чепуху, а иногда и плакал. Бауэр хотел его заменить, но вместо этого в OHL был доставлен врач, оберштабс-лейтенант Хоххаймер . Он тесно сотрудничал с Людендорфом в Польше зимой 1915–1916 годов над планами по привлечению немецких колонистов. [44] До войны у него была практика в области нервных заболеваний. Хоххаймер «говорил как друг и слушал как друг», [55] убедив Людендорфа, что он не может эффективно работать, если спит по часу в сутки, и что ему нужно заново научиться расслабляться. После месяца отсутствия в штаб-квартире Людендорф оправился от самых тяжелых симптомов усталости от боя.
29 сентября 1918 года Людендорф и Гинденбург внезапно заявили недоверчивому кайзеру, что они не могут гарантировать целостность Западного фронта «в течение двух часов» и что им необходимо немедленное перемирие. Новый канцлер, принц Максимилиан Баденский , обратился к президенту Вудро Вильсону , но условия Вильсона были неприемлемы для немецкого руководства, и поэтому немецкая армия продолжила сражаться. Канцлер сказал кайзеру, что он и его кабинет уйдут в отставку, если Людендорф не будет отстранен, но что Гинденбург должен остаться, чтобы сплотить армию. [56] Кайзер вызвал своих командиров, резко приняв отставку Людендорфа, а затем отклонив отставку Гинденбурга. Разгневанный Людендорф не стал сопровождать фельдмаршала обратно в штаб: «Я отказался ехать с вами, потому что вы так подло со мной обращались». [57]
Людендорф усердно стремился присвоить себе все заслуги; теперь он был вознагражден всей виной. Широко презираемый, и с началом революции, он был спрятан своим братом и сетью друзей, пока он не выскользнул из Германии, замаскированный в синих очках и накладной бороде [58] и поддельном финском паспорте , [59] поселившись в загородном доме шведского поклонника, пока шведское правительство не попросило его уехать в феврале 1919 года. В течение семи месяцев он написал два тома подробных мемуаров. Друзья во главе с Брейкером предоставили ему документы и вели переговоры с издателями. Гренер (который не упоминается в книге) охарактеризовал ее как демонстрацию своей «цезаремании». [60] Он был блестящим генералом, по словам Джона Уиллера-Беннета , заявляющего, что он был «безусловно одним из величайших рутинных военных организаторов, которых когда-либо видел мир», [61] но он также сказал, что он был губительным политическим вмешивающимся. [ необходима цитата ] Влиятельный военный аналитик Ганс Дельбрюк пришел к выводу, что «Империя была построена Мольтке и Бисмарком , разрушена Тирпицем и Людендорфом». [62]
В изгнании Людендорф написал множество книг и статей о ведении войны немецкими военными, одновременно формируя основу для Dolchstosslegende , «теории удара в спину», за которую он считается в значительной степени ответственным, [63] настаивая на том, что внутренний кризис спровоцировал капитуляцию Германии, в то время как военная ситуация оставалась устойчивой, игнорируя то, что он сам давил на политиков с целью перемирия по военным соображениям. Людендорф был убежден, что Германия вела оборонительную войну и, по его мнению, кайзер Вильгельм II не смог организовать надлежащую контрпропагандистскую кампанию или обеспечить эффективное руководство. [63]
Людендорф с большим подозрением относился к социал-демократам и левым, которых он обвинял в унижении Германии Версальским договором . Людендорф утверждал, что уделял пристальное внимание деловым кругам (особенно евреям) и видел, как они отвернулись от военных усилий, — как он считал — позволив прибыли, а не патриотизму, диктовать производство и финансирование.
Снова сосредоточившись на левом фланге, Людендорф был потрясен забастовками, которые произошли к концу войны, и тем, как внутренний фронт рухнул раньше, чем военный, и что первый отравил моральный дух солдат, находящихся во временном отпуске. Но самое главное, Людендорф чувствовал, что немецкий народ в целом недооценил то, что было поставлено на карту в войне; он был убежден, что Антанта начала войну и была полна решимости полностью уничтожить Германию.
Людендорф писал:
Революцией немцы стали изгоями среди наций, неспособными завоевывать союзников, илотами на службе у иностранцев и иностранного капитала, лишенными всякого самоуважения. Через двадцать лет немецкий народ проклянет партии, которые теперь хвастаются тем, что совершили революцию .
- Эрих Людендорф, Мои воспоминания о войне, 1914–1918 гг.
Людендорф вернулся в Берлин в феврале 1919 года. [64] Остановившись в отеле Adlon , он поговорил с другим жителем, сэром Нилом Малкольмом , главой британской военной миссии. После того, как Людендорф представил свои оправдания немецкому поражению, Малкольм сказал: «Вы имеете в виду, что вас ударили ножом в спину?» [65] — придумав ключевую крылатую фразу для немецкого правого крыла.
12 марта 1920 года 5000 солдат Фрайкора под командованием Вальтера фон Лютвица двинулись на Рейхсканцелярию, заставив правительство во главе с Фридрихом Эбертом и Густавом Бауэром бежать из города. Путчисты провозгласили новое правительство с правым политиком Вольфгангом Каппом в качестве нового «канцлера». Людендорф и Макс Бауэр были частью путча. Капповский путч вскоре был подавлен всеобщей забастовкой, которая привела Берлин в состояние паралича. Лидеры бежали, Людендорф в Баварию, где удался правый переворот. Он опубликовал два тома аннотированных — и в некоторых случаях сокращенных — документов и комментариев, документирующих его военную службу. [66] Он примирился с Гинденбургом, который начал посещать его каждый год.
В мае 1923 года Людендорф имел приятную первую встречу с Адольфом Гитлером , и вскоре у него появились регулярные контакты с нацистами. 8 ноября 1923 года баварский статскомиссар Густав фон Кар выступал на переполненном собрании в большом пивном зале Bürgerbräukeller . Гитлер, размахивая пистолетом, выскочил на сцену, объявив, что началась национальная революция. Зал был занят вооруженными людьми, которые прикрывали публику пулеметом, что стало первым шагом в пивном путче . Гитлер объявил, что он возглавит правительство Рейха, а Людендорф будет командовать армией. Он обратился к теперь уже восторженно поддерживающей его публике, а затем провел ночь в военном министерстве, безуспешно пытаясь получить поддержку армии.
На следующее утро 3000 вооруженных нацистов выстроились у Бюргербройкеллера и двинулись в центр Мюнхена, лидеры сразу за знаменосцами. Их блокировал кордон полиции, и стрельба длилась меньше минуты. Несколько нацистов впереди были ранены или сбиты с ног. Людендорф и его адъютант майор Штрек прошли к полицейской линии, где они отодвинули стволы винтовок. Его с уважением арестовали. Он был возмущен, когда его отправили домой, в то время как другие лидеры остались под стражей. Четыре полицейских и 15 нацистов были убиты, включая слугу Людендорфа, Курта Нойбауэра.
Их судили в начале 1924 года. Людендорф был оправдан, но Хайнц Пернет , пасынок Людендорфа, был признан виновным в «пособничестве и подстрекательстве к измене», получив пятнадцать месяцев тюрьмы. Гитлер отправился в тюрьму, но был освобожден через девять месяцев. 60-летие Людендорфа было отмечено массовыми выступлениями оркестров и большим факельным шествием. В 1924 году он был избран в Рейхстаг в качестве представителя NSFB ( коалиции Немецкой народной партии свободы ( DVFP ) и членов нацистской партии), прослужив до 1928 года. В 1925 году он основал Tannenbergbund , немецкую националистическую организацию, которая была как антисемитской, так и антикатолической, и публиковала литературу, поддерживающую теории заговора с участием евреев, католиков, особенно иезуитов , и масонов . [67] [68] [69]
По мере того, как его взгляды становились все более экстремальными под влиянием его жены, Матильды фон Кемниц , Людендорф постепенно начал отдаляться от Гитлера, который тайно работал над подрывом репутации его единственного серьезного соперника за лидерство среди крайне правых в Германии. Тем не менее, Людендорфа убедили баллотироваться на пост президента республики на выборах в марте 1925 года в качестве кандидата от DVFP в союзе с нацистами, но он получил всего 1,1 процента голосов; есть некоторые свидетельства того, что сам Гитлер убедил Людендорфа баллотироваться, зная, что результаты будут унизительными. [67]
Ни у кого не было большинства в первом туре выборов, поэтому понадобился второй тур; Гинденбург вступил в гонку и был избран с небольшим перевесом. Людендорф был настолько унижен тем, что он считал предательством своего старого друга, что разорвал отношения с Гинденбургом, а в 1927 году отказался даже стоять рядом с фельдмаршалом на открытии мемориала Танненберга . Он оскорбительно нападал на Гинденбурга за то, что тот не действовал в «националистически-солдатской манере». Берлинская либеральная газета Vossische Zeitung в своей статье «Ненавистнические тирады Людендорфа против Гинденбурга — ядовитый газ из лагеря Гитлера» утверждает, что по состоянию на 29 марта 1930 года Людендорф был глубоко укоренен в нацистской идеологии. [70]
Типтон отмечает, что Людендорф был социальным дарвинистом , который считал, что война является «основой человеческого общества», и что военная диктатура является нормальной формой правления в обществе, в котором должны быть мобилизованы все ресурсы. [71] Историк Маргарет Л. Андерсон отмечает, что после войны Людендорф хотел, чтобы Германия пошла войной против всей Европы, и что он стал язычником, поклоняющимся скандинавскому богу Вотану (Одину); он ненавидел не только иудаизм , но и христианство , которое он считал ослабляющей силой. [72]
В 1926 году Людендорф развелся с Маргарет Шмидт и женился на своей второй жене Матильде фон Кемниц (1877–1966). Они опубликовали книги и эссе, в которых утверждали, что мировые проблемы являются результатом христианства, особенно иезуитов и католиков , но также заговоров евреев и масонов . Они основали Bund für Gotteserkenntnis (на немецком языке) (Общество познания Бога), небольшое и довольно малоизвестное эзотерическое общество теистов , которое существует и по сей день. [73]
К моменту прихода Гитлера к власти Людендорф уже не симпатизировал ему. Нацисты дистанцировались от Людендорфа из-за его эксцентричных теорий заговора . [74]
30 января 1933 года, в связи с назначением Гитлера рейхсканцлером президентом Гинденбургом, Людендорф якобы отправил Гинденбургу следующую телеграмму: [75]
Я торжественно пророчествую, что этот проклятый человек низвергнет наш Рейх в бездну и приведет нашу нацию к немыслимым страданиям. Будущие поколения проклянут вас в могиле за то, что вы сделали. [76]
Некоторые историки считают этот текст подделкой. [77] В попытке вернуть расположение Людендорфа Гитлер без предупреждения прибыл к нему домой на его 70-й день рождения в 1935 году, чтобы произвести его в фельдмаршалы. Разгневанный Людендорф якобы дал отпор Гитлеру, сказав ему: «Офицеру присваивается звание генерал-фельдмаршала на поле боя! А не на чаепитии по случаю дня рождения в разгар мира». [78] Он написал еще две книги на военные темы. [79]
Людендорф умер от рака печени в частной клинике Josephinum в Мюнхене 20 декабря 1937 года в возрасте 72 лет. [80] Ему устроили — вопреки его явному желанию — государственные похороны, организованные и на которых присутствовал Гитлер, отказавшийся выступить на его траурной речи. Он был похоронен в Neuer Friedhof в Тутцинге в Баварии .
Он получил следующие награды: [81]
