1 марта 1932 года Чарльз Огастес Линдберг-младший (родился 22 июня 1930 года), 20-месячный сын полковника Чарльза Линдберга и его жены Энн Морроу Линдберг , был похищен из своей кроватки на верхнем этаже дома Линдбергов. дом, Хайфилдс , в Ист-Амвелле, Нью-Джерси , США. [1] 12 мая труп ребенка был обнаружен водителем грузовика на обочине близлежащей дороги. [2] [3]
В сентябре 1934 года за это преступление был арестован немецкий плотник-иммигрант по имени Бруно Рихард Гауптманн . После суда, длившегося со 2 января по 13 февраля 1935 года, он был признан виновным в убийстве первой степени и приговорен к смертной казни. Несмотря на осуждение, он продолжал заявлять о своей невиновности, но все апелляции были отклонены, и 3 апреля 1936 года он был казнен на электрическом стуле в тюрьме штата Нью-Джерси. день. Писатель газеты Х. Л. Менкен назвал похищение и суд «самой большой историей со времен Воскресения ». [5] [6] Ученые-правоведы называют этот процесс одним из « судебных процессов века ». [7] Преступление побудило Конгресс США принять Федеральный закон о похищениях людей (обычно называемый «Законом Литтла Линдберга»), согласно которому транспортировка жертвы похищения через границы штатов является федеральным преступлением . [8]
Примерно в 9 часов вечера 1 марта 1932 года медсестра Линдбергов Бетти Гоу обнаружила, что 20-месячного Чарльза Огастеса Линдберга-младшего не было со своей матерью, Энн Морроу Линдберг , которая только что вышла из ванны. Затем Гоу предупредил Чарльза Линдберга , который немедленно пошел в детскую комнату, где нашел в конверте на подоконнике записку о выкупе с плохим почерком и грамматикой. Взяв пистолет, Линдберг обошел дом и территорию вместе с дворецким семьи Олли Уэйтли; [9] нашли отпечатки в земле под окном детской комнаты, куски деревянной лестницы и детское одеяло. [10] Уэйтли позвонил в полицейское управление Хоупвелла, а Линдберг связался со своим адвокатом и другом Генри Брекинриджем и полицией штата Нью-Джерси. [10]
Обширный обыск дома и его окрестностей был проведен полицией близлежащего района Хоупвелл в сотрудничестве с полицией штата Нью-Джерси .
После полуночи эксперт по отпечаткам пальцев изучил записку о выкупе и лестницу; Никаких пригодных для использования отпечатков пальцев или следов обнаружено не было, что привело экспертов к выводу, что похититель(и) носил перчатки и на подошвах обуви была какая-то ткань. [11] В комнате ребенка не было обнаружено отпечатков пальцев взрослых, в том числе в местах, к которым прикасались свидетели, например, у окна, но отпечатки пальцев ребенка были обнаружены.
В краткой, написанной от руки записке о выкупе было много орфографических и грамматических ошибок:
Уважаемый господин! Получите 50 000 долларов США, 25 000 долларов купюрами по 20 долларов, 15 000 долларов купюрами по 10 долларов и 10 000 долларов купюрами по 5 долларов. Через 2–4 дня мы сообщим вам, что нужно доставить деньги. Мы предупреждаем вас, если вы обнародуете что-либо или уведомите полицию о том, что ребенок находится под опекой кишечника. Обозначением всех букв являются Singnature и 3 hohls. [12]
Внизу записки были два связанных между собой синих круга, окружающих красный круг, с отверстием, прорезанным в красном круге, и еще двумя отверстиями слева и справа.
При дальнейшем изучении записки о выкупе профессионалами они обнаружили, что она была написана одним и тем же человеком. Они пришли к выводу, что из-за странного английского писатель, должно быть, был иностранцем и провел некоторое, но небольшое время в Америке. Затем ФБР нашло художника, который сделал портрет человека, которого они считали похитителем. [13]
Еще одна попытка идентифицировать похитителя была предпринята путем изучения лестницы, которая использовалась при совершении преступления, чтобы похитить ребенка. Полиция поняла, что, хотя лестница была построена неправильно, ее построил человек, который знал, как строить из дерева, и имел предыдущий опыт строительства. На лестнице не было обнаружено отпечатков пальцев. Щепки дерева были исследованы, так как полиция считала, что эти улики приведут к похитителю. Они попросили профессионала посмотреть, сколько различных пород дерева было использовано, какой рисунок был образован отверстиями для гвоздей и был ли он сделан в помещении или на открытом воздухе. Позже это стало ключевым моментом в суде над человеком, обвиненным в похищении.
2 марта 1932 года директор ФБР Дж. Эдгар Гувер связался с полицейским управлением Трентона, штат Нью-Джерси. Он сообщил полиции Нью-Джерси, что они могут обратиться в ФБР за любыми ресурсами и в случае необходимости окажут любую помощь. ФБР не имело федеральной юрисдикции до 13 мая 1932 года, когда президент заявил, что ФБР находится в распоряжении полицейского управления Нью-Джерси и что ФБР должно координировать и проводить расследование.
Полиция штата Нью-Джерси предложила вознаграждение в размере 25 000 долларов, что эквивалентно 536 000 долларов в 2022 году, каждому, кто сможет предоставить информацию, касающуюся этого дела.
4 марта 1932 года человек по имени Гастон Б. Минс побеседовал с Эвелин Уолш Маклин и сказал ей, что он будет иметь большое значение в возвращении ребенка Линдбергов. Минс сказал Маклину, что он может найти этих похитителей, потому что за несколько недель до похищения к нему обратились с просьбой об участии в «большом похищении», и он утверждал, что его друг был похитителем ребенка Линдбергов. На следующий день Минс сказал Маклину, что вступил в контакт с человеком, у которого родился ребенок Линдбергов. Затем он убедил миссис Маклин дать ему 100 000 долларов, чтобы получить ребенка, поскольку сумма выкупа увеличилась вдвое. Маклин согласился, полагая, что Минс действительно знал, где находится ребенок. Она ждала возвращения ребенка каждый день, пока, наконец, не попросила у Минса вернуть ей деньги. Когда он отказался, миссис Маклин сообщила о нем в полицию, и он был приговорен к пятнадцати годам тюремного заключения по обвинению в растрате. [14]
Вайолет Шарп, [а] которую подозревали в заговоре, покончила жизнь самоубийством 10 июня [15] [16] до того, как ее должны были допросить в четвертый раз. [17] Позже ее причастность была исключена, поскольку у нее было алиби на ночь 1 марта 1932 года.
В октябре 1933 года Франклин Д. Рузвельт объявил, что Федеральное бюро расследований возьмет на себя полную юрисдикцию над этим делом.
Слух о похищении быстро распространился. Сотни людей собрались в поместье, уничтожая любые следы. [18] Вместе с полицией в поместье Линдбергов прибыли люди с хорошими связями и благими намерениями. Военные полковники предложили свою помощь, хотя только один из них имел опыт работы в правоохранительных органах — Герберт Норман Шварцкопф , суперинтендант полиции штата Нью-Джерси. Другими полковниками были Генри Скиллман Брекинридж, юрист с Уолл-стрит ; и Уильям Дж. Донован , герой Первой мировой войны , который позже возглавил Управление стратегических служб (УСС), предшественника ЦРУ . Линдберг и эти люди предположили, что похищение было совершено представителями организованной преступности. Они думали, что письмо написал кто-то, для кого немецкий был родным языком. В это время Чарльз Линдберг использовал свое влияние, чтобы контролировать направление расследования. [19]
Они связались с Микки Рознером, бродвейским прихлебателем, который, по слухам, был знаком с бандитами. Рознер обратился за помощью к двум владельцам подпольных заведений , Сальваторе «Сальви» Спитале и Ирвингу Битцу. Линдберг быстро поддержал дуэт и назначил их своими посредниками в борьбе с мафией. Несколько деятелей организованной преступности, в частности Аль Капоне , Вилли Моретти , Джо Адонис и Эбнер Цвиллман , выступили из тюрьмы, предложив помочь вернуть ребенка в обмен на деньги или юридические услуги. В частности, Капоне предлагал помощь в обмен на освобождение из тюрьмы под предлогом того, что его помощь будет более эффективной. Власти это быстро опровергли. [ нужна цитата ]
На следующее утро после похищения власти уведомили о преступлении президента Герберта Гувера . В то время похищение квалифицировалось как преступление штата, и дело, казалось, не имело никаких оснований для вмешательства федерального правительства. Генеральный прокурор Уильям Д. Митчелл встретился с Гувером и объявил, что весь механизм Министерства юстиции будет приведен в действие для сотрудничества с властями Нью-Джерси. [20]
Бюро расследований (позже ФБР) было уполномочено расследовать это дело, а Береговой охране США , Таможенной службе США , Иммиграционной службе США и Департаменту столичной полиции округа Колумбия было сказано, что их услуги могут потребоваться. Чиновники Нью-Джерси объявили о награде в размере 25 000 долларов за благополучное возвращение «Маленькой Линди». Семья Линдбергов предложила дополнительную награду в размере 50 000 долларов. На тот момент общая награда в размере 75 000 долларов США (примерно эквивалентная 1 317 000 долларов США в 2022 году) была огромной суммой денег, поскольку страна находилась в разгаре Великой депрессии .
6 марта в дом Линдбергов по почте пришло новое письмо с требованием выкупа. Письмо было проштемпелевано 4 марта в Бруклине и имело перфорированные красные и синие отметки. Выкуп был увеличен до 70 000 долларов. Третья записка с требованием выкупа, отправленная из Бруклина и также содержащая секретные пометки, прибыла на почту Брекинриджа. В записке Линдбергам говорилось, что Джон Кондон должен быть посредником между Линдбергами и похитителем(ями), и содержалась просьба уведомить газету о получении третьей записки. В инструкциях указывался размер коробки, в которую должны поместиться деньги, и предостерегали семью, чтобы она не обращалась в полицию.
В это время Джон Ф. Кондон – известный человек из Бронкса и школьный учитель на пенсии – предложил 1000 долларов, если похититель передаст ребенка католическому священнику. Кондон получил письмо, предположительно написанное похитителями; он уполномочил Кондона быть их посредником в отношениях с Линдбергом. [21] Линдберг принял письмо как подлинное.
Следуя последним инструкциям похитителя, Кондон разместил в газете New York American объявление с надписью: «Деньги готовы. Джафси». [b] Затем Кондон стал ждать дальнейших указаний от виновных. [22]
Встреча между «Джафси» и представителем группы, которая утверждала, что является похитителями, в конечном итоге была назначена на поздний вечер на кладбище Вудлон в Бронксе. По словам Кондона, голос этого человека звучал как иностранец, но во время разговора он оставался в тени, и поэтому Кондон не смог рассмотреть его лицо поближе. Мужчина сказал, что его зовут Джон, и рассказал свою историю: он был «скандинавским» моряком, входил в банду из трех мужчин и двух женщин. Ребенка держали на лодке целым и невредимым, но вернут его только за выкуп. Когда Кондон выразил сомнение в том, что у «Джона» действительно был ребенок, он пообещал некоторые доказательства: похититель вскоре вернет спальный костюм ребенка. Незнакомец спросил Кондона: «… сгорел бы я, если бы посылка была мертва?» На дальнейших допросах он заверил Кондона, что ребенок жив.
16 марта Кондон получил по почте детский спальный костюм и седьмую записку с требованием выкупа. [23] После того, как Линдберг опознал спальный костюм, Кондон разместил в Home News новое объявление : «Деньги готовы. Никаких полицейских. Никаких секретных служб. Я приду один, как и в прошлый раз». 1 апреля Кондон получил письмо, в котором говорилось, что пришло время доставить выкуп.
Выкуп был упакован в деревянный ящик, изготовленный на заказ в надежде, что позже его можно будет опознать. Выкуп включал в себя несколько золотых сертификатов ; поскольку золотые сертификаты собирались вывести из обращения, [23] предполагалось, что большее внимание будет привлечено к тому, кто их тратит. [4] [24] Купюры не были помечены , но были записаны их серийные номера. Некоторые источники приписывают эту идею Фрэнку Дж. Уилсону , [25] другие — Элмеру Линкольну Айри . [26] [27]
2 апреля Кондону передал записку посредник, неизвестный таксист. Кондон встретил «Джона» и сказал ему, что им удалось собрать только 50 000 долларов. Мужчина принял деньги и передал Кондону записку, в которой говорилось, что ребенок находится на попечении двух невиновных женщин.
12 мая водитель грузовика Орвилл Уилсон и его помощник Уильям Аллен съехали на обочину дороги примерно в 4,5 милях (7,2 км) к югу от дома Линдбергов, недалеко от деревни Маунт-Роуз в соседнем городке Хоупвелл. [3] Когда Аллен зашел в рощу, чтобы помочиться, он обнаружил тело малыша. [28] Череп был сильно сломан, а тело разложилось, со следами поедания мусора животными; были признаки попытки поспешного захоронения. [2] [28] Гоу опознала пропавшего младенца по перекрывающимся пальцам правой ноги и рубашке, которую она сшила. Выяснилось, что ребенок был убит ударом по голове. Линдберг настоял на кремации. [29]
В июне 1932 года чиновники начали подозревать, что преступление совершил кто-то, кого Линдберги знали. Подозрение пало на Вайолет Шарп, британскую прислугу в доме Морроу, которая предоставила противоречивую информацию о своем местонахождении в ночь похищения. Сообщалось, что на допросе она выглядела нервной и подозрительной. Она покончила жизнь самоубийством 20 июня 1932 года, проглотив средство для полировки серебра, содержащее цианид , непосредственно перед допросом в четвертый раз. [17] [30] Позже ее алиби было подтверждено, а полицию подвергли критике за жестокость. [31]
Кондона также допросила полиция, а его дом обыскали, но ничего компрометирующего обнаружено не было. Чарльз Линдберг все это время поддерживал Кондона. [32]
После обнаружения тела Кондон продолжал неофициально участвовать в этом деле. Для общественности он стал подозреваемым и в некоторых кругах подвергался критике. [33] В течение следующих двух лет он посещал полицейские участки и обещал найти «Кладбище Джона».
Действия Кондона по этому делу становились все более яркими. Однажды, ехав в городском автобусе, Кондон заявил, что увидел на улице подозреваемого, и, назвав свою тайную личность, приказал автобусу остановиться. Пораженный водитель подчинился, и Кондон выскочил из автобуса, хотя цель ускользнула от него. Действия Кондона также подверглись критике как эксплуататорские, когда он согласился принять участие в водевиле , посвященном похищению. [34] Журнал Liberty опубликовал серийный отчет об участии Кондона в похищении Линдберга под названием «Джафси рассказывает все». [35]
Следователи, работавшие по этому делу, вскоре зашли в тупик. Никаких событий и каких-либо доказательств не произошло, поэтому полиция сосредоточила свое внимание на отслеживании выплат выкупа. Была подготовлена брошюра с серийными номерами на счетах за выкуп , и 250 000 экземпляров были распространены среди предприятий, в основном в Нью-Йорке. [23] [24] Несколько счетов за выкуп появились в разных местах, некоторые даже в Чикаго и Миннеаполисе , но тех, кто тратил эти счета, так и не нашли.
По президентскому указу все золотые сертификаты должны были быть обменены на другие банкноты к 1 мая 1933 года. [36] За несколько дней до крайнего срока мужчина принес 2980 долларов в банк на Манхэттене для обмена; Позже выяснилось, что счета были получены от выкупа. Он назвал себя Дж. Дж. Фолкнером из дома 537 по 149-й Западной улице. [24] Никто по имени Фолкнер не жил по этому адресу, а Джейн Фолкнер, жившая там 20 лет назад, отрицала свою причастность. [24]
За тридцать месяцев по всему Нью-Йорку было потрачено некоторое количество счетов за выкуп. Детективы выяснили, что многие счета тратились на маршруте метро Лексингтон-авеню , которое соединяло Бронкс с восточной частью Манхэттена, включая немецко-австрийский район Йорквилл . [4]
18 сентября 1934 года кассир банка Манхэттена заметил золотой сертификат на выкуп; [23] Номерной знак Нью-Йорка (4U-13-41-NY), написанный карандашом на полях законопроекта, позволил отследить его до ближайшей заправочной станции. Менеджер станции записал номер лицензии, потому что его клиент вел себя «подозрительно» и «возможно, был фальшивомонетчиком». [23] [4] [24] [37] Номерной знак принадлежал седану, принадлежавшему Ричарду Гауптману, проживающему по адресу 1279 East 222nd Street в Бронксе, [4] иммигранту с судимостью в Германии. Когда Гауптман был арестован, у него при себе был единственный золотой сертификат на 20 долларов [23] [4] , а в его гараже было найдено более 14 000 долларов из суммы выкупа. [38]
Гауптмана арестовали, допросили и по крайней мере один раз избили в течение следующего дня и ночи. [24] Гауптман заявил, что деньги и другие предметы оставил ему его друг и бывший деловой партнер Исидор Фиш . Фиш умер 29 марта 1934 года, вскоре после возвращения в Германию. [4] Гауптман заявил, что только после смерти Фиша он узнал, что в коробке из-под обуви, оставшейся у него, содержалась значительная сумма денег. Он сохранил деньги, поскольку утверждал, что они были ему должны по коммерческой сделке, которую они с Фишем заключили. [4] Гауптман последовательно отрицал какую-либо связь с преступлением или знание того, что деньги в его доме были получены в результате выкупа.
Когда полиция обыскала дом Гауптмана, они обнаружили значительное количество дополнительных улик, связывающих его с преступлением. Одним из предметов была записная книжка, содержащая эскиз конструкции лестницы, похожей на ту, которая была найдена в доме Линдбергов в марте 1932 года. Номер телефона Джона Кондона вместе с его адресом были обнаружены написанными на стене чулана в доме. Ключевое доказательство — кусок дерева — был обнаружен на чердаке дома. После осмотра экспертом было установлено, что она точно соответствует древесине, использованной при изготовлении лестницы, найденной на месте преступления. [39]
Гауптманну было предъявлено обвинение в Бронксе 24 сентября 1934 года в вымогательстве выкупа в размере 50 000 долларов у Чарльза Линдберга. [4] Две недели спустя, 8 октября, Гауптману было предъявлено обвинение в Нью-Джерси в убийстве Чарльза Огастеса Линдберга-младшего. [23] Два дня спустя он был передан властям Нью-Джерси губернатором Нью-Йорка Гербертом Х. Леманом, чтобы предстать перед судом. обвинения, непосредственно связанные с похищением и убийством ребенка. 19 октября Гауптмана перевели в тюрьму округа Хантердон во Флемингтоне, штат Нью-Джерси. [23]
Гауптману было предъявлено обвинение в тяжком убийстве . Судебный процесс проходил в здании суда округа Хантердон во Флемингтоне, штат Нью-Джерси , и вскоре был назван «Судом века». [40] Репортеры заполонили город, и все гостиничные номера были забронированы. Судья Томас Уитакер Тренчард председательствовал на процессе.
В обмен на права опубликовать историю Гауптмана в их газете газета New York Daily Mirror наняла Эдварда Дж. Рейли в качестве адвоката Гауптмана. [41] Дэвид Т. Виленц , генеральный прокурор штата Нью-Джерси , возглавил обвинение.
Доказательства против Гауптмана включали выкуп в размере 20 000 долларов, найденный в его гараже, а также показания, в которых утверждалось, что его почерк и орфография были похожи на те, что были в записках о выкупе. Восемь экспертов по почерку, в том числе Альберт С. Осборн , [42] указали на сходство между записками о выкупе и образцами письма Гауптмана. Защита вызвала эксперта, чтобы опровергнуть эти доказательства, в то время как двое других отказались давать показания; [42] последние двое потребовали 500 долларов, прежде чем просмотреть записи, и были уволены, когда Ллойд Фишер, член юридической команды Гауптмана, [43] отказался. [44] Другие эксперты, привлеченные защитой, так и не были вызваны для дачи показаний. [45]
На основании работы Артура Кёлера из Лаборатории лесных товаров государство представило фотографии, демонстрирующие, что часть древесины от лестницы соответствует доске пола чердака Гауптмана: порода древесины, направление роста дерева, Рисунок фрезерования, внутренняя и внешняя поверхность древесины, а также текстура с обеих сторон были идентичными, а четыре странно расположенных отверстия для гвоздей совпадали с отверстиями для гвоздей в балках на чердаке Гауптмана. [46] [47] Адрес и номер телефона Кондона были написаны карандашом на двери чулана в доме Гауптмана, и Гауптманн сообщил полиции, что написал адрес Кондона:
Должно быть, я прочитал в газете об этой истории. Мне было немного интересно, и я немного записал это, и, может быть, я просто был в туалете, читал газету и записал адрес ... Я не могу дать вам никаких объяснений по поводу номера телефона. .
Эскиз, который, по предположению Виленца, представлял собой лестницу, был найден в одном из блокнотов Гауптмана. Гауптманн сказал, что эта картина и другие наброски на ней были работой ребенка. [48]
Несмотря на отсутствие очевидного источника заработка, Гауптман купил радио за 400 долларов (что примерно эквивалентно 8750 долларам в 2022 году) и отправил жену в поездку в Германию.
Гауптманн был идентифицирован как человек, которому были доставлены деньги в качестве выкупа. Другие свидетели показали, что именно Гауптман потратил часть золотых сертификатов Линдберга; что его видели на территории поместья в Ист-Амвелле, штат Нью-Джерси , недалеко от Хоупвелла , в день похищения; и что он отсутствовал на работе в день выплаты выкупа и уволился с работы через два дня. После этого Гауптманн никогда не искал другой работы, но продолжал жить комфортно. [49]
Когда обвинение завершило свою версию, защита начала с длительного допроса Гауптмана. В своих показаниях Гауптман отрицал свою вину, настаивая на том, что коробку с золотыми сертификатами оставил в его гараже друг Исидор Фиш , который вернулся в Германию в декабре 1933 года и умер там в марте 1934 года. Гауптман сказал, что у него был один Днем нашел коробку из-под обуви, оставленную Фишем, которую Гауптман хранил на верхней полке своего кухонного чулана для метел, а позже обнаружил деньги, которые, как он позже обнаружил, составили почти 40 000 долларов (приблизительно эквивалентно 688 000 долларов в 2022 году). Гауптман сказал, что, поскольку Фиш был должен ему около 7500 долларов в виде деловых фондов, Гауптман оставил эти деньги себе и жил на них с января 1934 года.
Защита позвонила жене Гауптмана Анне, чтобы подтвердить версию Фиша. В ходе перекрестного допроса она призналась, что, хотя каждый день вешала фартук на крючок выше верхней полки, она не помнит, чтобы видела там какую-либо коробку из-под обуви. Позже свидетели-опровержения показали, что Фиш не мог быть на месте преступления и что у него не было денег на лечение, когда он умер от туберкулеза. Хозяйка Фиша показала, что он едва мог позволить себе арендную плату за свою комнату в размере 3,50 долларов в неделю.
В своем заключительном слове Рейли утверждал, что доказательства против Гауптмана были полностью косвенными, поскольку ни один надежный свидетель не нашел Гауптмана на месте преступления, а его отпечатки пальцев не были обнаружены ни на лестнице, ни в записках о выкупе, ни где-либо в детской. [50]
Гауптман был признан виновным и немедленно приговорен к смертной казни. Его адвокаты подали апелляцию в Апелляционный суд штата Нью-Джерси , который в то время был высшей судебной инстанцией штата; апелляция была рассмотрена 29 июня 1935 г. [51]
Губернатор Нью-Джерси Гарольд Г. Хоффман тайно посетил Гауптмана в его камере вечером 16 октября в сопровождении стенографистки , свободно говорившей по-немецки. Хоффман призвал членов Суда по ошибкам и апелляций посетить Гауптмана.
В конце января 1936 года, заявив, что он не придерживается никакой позиции по вопросу о виновности или невиновности Гауптмана, Хоффман привел доказательства того, что преступление не было делом рук «одного человека», и поручил Шварцкопфу продолжить тщательное и беспристрастное расследование, чтобы попытаться выявить все стороны, участвующие в правосудии. [52]
В прессе стало известно, что 27 марта Хоффман рассматривал возможность второй отсрочки смертного приговора Гауптману и добивался мнения о том, имеет ли губернатор право давать вторую отсрочку. [53]
30 марта 1936 года вторая и последняя апелляция Гауптмана с просьбой о помиловании от Совета по помилованию Нью-Джерси была отклонена. [54] Позже Хоффман объявил, что это решение станет окончательным судебным иском по делу и что он не предоставит еще одну отсрочку. [55] Тем не менее, произошла отсрочка, когда большое жюри округа Мерсер, расследующее признание и арест адвоката Трентона Пола Венделя, потребовало отсрочки у начальника тюрьмы Марка Кимберлинга. [56] Это последнее приостановление закончилось, когда прокурор округа Мерсер сообщил Кимберлингу, что большое жюри объявило перерыв после голосования за прекращение расследования без предъявления обвинений Венделу. [57]
Гауптманн отклонил крупное предложение газеты Hearst о признании и отказался от сделанного в последнюю минуту предложения заменить смертную казнь на пожизненное заключение без права досрочного освобождения в обмен на признание. Он был казнен на электрическом стуле 3 апреля 1936 года.
После его смерти у некоторых репортеров и независимых следователей возникло множество вопросов о том, как велось расследование и о справедливости суда, включая фальсификацию свидетелей и подбрасывание доказательств. Дважды в 1980-е годы Анна Хауптманн подала в суд на штат Нью-Джерси за несправедливую казнь своего мужа. Иски были отклонены в связи с прокурорским иммунитетом и истечением срока исковой давности . [58] Она продолжала бороться за очистку его имени до своей смерти в возрасте 95 лет в 1994 году. [59]
В ряде книг утверждается невиновность Гауптмана, в основном подчеркиваются неадекватная работа полиции на месте преступления, вмешательство Линдберга в расследование, неэффективность адвоката Гауптмана, а также слабость свидетелей и вещественных доказательств. Людовик Кеннеди , в частности, подверг сомнению многие доказательства, такие как происхождение лестницы и показания многих свидетелей.
По словам автора Ллойда Гарднера, эксперт по отпечаткам пальцев Эрастус Мид Хадсон применил к лестнице редкий в то время процесс отпечатков пальцев нитратом серебра и не нашел отпечатков пальцев Гауптмана даже в тех местах, к которым, должно быть, прикасался создатель лестницы. По словам Гарднера, чиновники отказались принять во внимание выводы этого эксперта, и лестницу затем отмыли от всех отпечатков пальцев. [60]
Джим Фишер, бывший агент ФБР и профессор Университета Эдинборо в Пенсильвании , [61] написал две книги, «Дело Линдберга» (1987) [62] и «Призраки Хоупвелла» (1999), [63] посвященные тому, что он называет « Ревизионное движение» по делу. [64] Он резюмирует:
Сегодня феномен Линдберга [ sic ] — это гигантская мистификация, устроенная людьми, которые пользуются неосведомленной и циничной публикой. Несмотря на все книги, телепрограммы и судебные иски, Гауптман сегодня так же виновен, как и в 1932 году, когда он похитил и убил сына мистера и миссис Чарльз Линдберг. [65]
В другой книге Ричарда Т. Кэхилла-младшего «Лестница Гауптмана: пошаговый анализ похищения Линдберга» делается вывод о том, что Гауптман виновен, но возникает вопрос, следовало ли его казнить.
По словам Джона Райзингера в книге « Мастер-детектив » , детектив из Нью-Джерси Эллис Паркер провел независимое расследование в 1936 году и получил подписанное признание от бывшего адвоката Трентона Пола Венделя, что произвело сенсацию и привело к временной отсрочке казни Гауптмана. Однако дело против Венделя развалилось, когда он заявил, что его признание было получено под принуждением. [66]
В книге Роберта Цорна «Кладбище Джона» 2012 года предполагается, что Гауптманн был участником заговора с двумя другими мужчинами немецкого происхождения, Джоном и Уолтером Ноллами. Отец Цорна, экономист Юджин Цорн, считал, что будучи подростком, он стал свидетелем обсуждаемого заговора. [67]
Таким образом, пока внимание всего мира было сосредоточено на Хоупвелле, откуда в прессе появились первые сообщения о похищении, демократ позаботился о том, чтобы его читатели знали, что новый дом полковника Чарльза А. Линдберга и Энн Морроу Линдберг находился в городке Ист-Амвелл, Хантердон. Округ.
{{cite book}}: |work=игнорируется ( помощь ){{cite news}}: CS1 maint: числовые имена: список авторов ( ссылка ){{cite book}}: CS1 maint: числовые имена: список авторов ( ссылка )В случае Линдберга ревизионистское движение началось в 1976 году с публикации книги репортера таблоида Энтони Скадуто. В
«Козе отпущения»
Скадуто утверждает, что ребенок Линдбергов не был убит и что Гауптман стал жертвой массового заговора с целью преследования, лжесвидетельства и сфабрикованных вещественных доказательств.
В нем я ребенок Линдберга.