Немецкий генеральный штаб , первоначально прусский генеральный штаб и официально Великий генеральный штаб ( нем . Großer Generalstab ), был штатным органом, возглавлявшим прусскую армию, а затем и германскую армию , ответственным за постоянное изучение всех аспекты войны , а также для составления и рассмотрения планов мобилизации или кампании. Неофициально он существовал с 1806 года и был официально учрежден законом в 1814 году и стал первым существующим генеральным штабом . Он отличался формальным отбором офицеров на основе интеллекта и доказанных заслуг , а не покровительства или богатства, а также исчерпывающей и строго структурированной подготовки, которую проходили его штабные офицеры.
Прусский генеральный штаб также пользовался большей свободой от политического контроля, чем его современники, и эта автономия была закреплена в законе об объединении Германии и создании Германской империи в 1871 году. последствия Первой мировой войны , и победившие союзники попытались подавить это учреждение. Тем не менее, он выжил и сыграл свою привычную роль в перевооружении Германии и во Второй мировой войне . [1]
В более широком смысле корпус прусского генерального штаба состоял из офицеров, квалифицированных для выполнения штабных обязанностей, и представлял собой уникальное военное братство. Их исчерпывающая подготовка была направлена не только на то, чтобы отсеять менее мотивированных или менее способных кандидатов, но и на то, чтобы подготовить группу профессиональных военных экспертов с общими методами и мировоззрением. Офицеры, имеющие квалификацию Генерального штаба, чередовали линейные и штабные обязанности, но оставались пожизненными членами этой специальной организации.
До конца Германской империи общественные и политические соглашения часто поручали членам дворянских или королевских семей командовать ее армиями или корпусами, но фактическая ответственность за планирование и проведение операций лежала на штабных офицерах формирования. Для других европейских армий, у которых не было такого профессионально подготовленного штабного корпуса, те же соглашения часто были верным путем к катастрофе. Даже армия Второй Французской империи , старшие офицеры которой якобы достигли высоких чинов в результате храбрости и успехов на поле боя, была разгромлена прусской и другими немецкими армиями во время франко -прусской войны 1870–1871 годов. Этот результат подчеркнул плохое французское управление и планирование, а также отсутствие профессионального образования.
Начальник штаба действующего прусского соединения имел право в письменной форме не согласиться с планами или приказами командира соединения и обратиться к командиру следующего по высоте соединения (которым в конечном итоге мог быть король, или император, которым будет руководить глава Великого генерального штаба). Это послужило проверкой некомпетентности, а также позволило возражающему офицеру официально отмежеваться от ошибочного плана. Только самые упорные командиры не сдавались перед этой угрозой.
По этим причинам военные победы Пруссии и Германии часто профессионально приписывались начальнику штаба, а не номинальному командующему армией. Часто командующий армией сам был членом Генерального штаба, но теперь было институционально признано, что не только важно командование, но и эффективная штабная работа является важным ключом к успеху как в довоенном планировании, так и в операциях военного времени.
До XIX века успех на поле боя во многом зависел от военной компетентности государя. Герцог Фридрих Вильгельм ввел термин Generalstabsdienst (Служба генерального штаба) для прусско-бранденбургской армии в 1640 году. [2] Хотя Фридрих Великий принес успех прусскому оружию, его преемникам не хватало его таланта, поэтому генералитет в армии пришел в упадок, хотя им помогал Генеральный квартирмейстерский штаб адъютантов и инженеров, созданный Фридрихом Великим. Реформаторы в армии начали писать и читать лекции о необходимости сохранить и каким-то образом институционализировать военные таланты, которые Фридрих собрал в своей армии. Они утверждали, что тщательно собранный штат талантливых офицеров сможет планировать логистику и обучать армию как в мирное время, так и на войне. В последние годы восемнадцатого века стало практикой назначать военных экспертов для помощи генералам прусской армии, в основном по наущению сравнительно младших, но талантливых офицеров, таких как Герхард фон Шарнхорст и Август фон Гнейзенау . Тем не менее, таких мер было недостаточно, чтобы преодолеть неэффективность армии, которой командовали престарелые ветераны кампаний Фридриха Великого почти полвека назад.
В 1806 году прусская армия была разгромлена французскими армиями под предводительством маршалов Наполеона в битве при Йене . После этого разгрома прусская армия и государство в значительной степени рухнули. «Редко в истории армия доводилась до бессилия более быстро и решительно». [3] После Тильзитского мира в 1807 году король Фридрих Вильгельм III назначил Шарнхорста, Гнейзенау, премьер-министра барона фон унд цум Штайна и нескольких многообещающих молодых офицеров в свою комиссию по военной реорганизации. [4] Эта комиссия действовала как генеральный штаб по планированию и осуществлению реконструкции прусской армии. Они убедили короля, что, чтобы соответствовать французским командирам, добившимся заслуг, каждый прусский командующий армией, корпусом и дивизией должен иметь в качестве адъютанта специально обученного штабного офицера. Шарнхорст намеревался, чтобы они «поддерживали некомпетентных генералов, предоставляя таланты, которых в противном случае могло бы не хватать среди лидеров и командиров». [5] Маловероятное сочетание эксцентричного, но популярного фельдмаршала Блюхера в качестве главнокомандующего с генерал-лейтенантом Гнейзенау в качестве начальника штаба показало эту систему с наилучшей стороны: Блюхер похвалил Гнейзенау за его роль в маневрировании прусской армии во время трудного отступления. через горы Гарц. [6]
Гнейзенау признан первым «великим начальником штаба». Он институционализировал право советника командира участвовать в управлении войсками, давая советы командиру до принятия им решения. Гнейзенау также разработал тактику миссии ( Auftragstaktik ), в которой командир определяет цель операции и распределяет используемые силы, а подчиненный на месте определяет, как цель будет достигнута. [7] [2] [6]
В 1816 году реформатор Карл фон Грольман организовал Штаб на Восточную (Россия), Южную (Австрия) и Западную (Франция и другие немецкие государства) дивизии. [8] [2] Шестнадцать штабных офицеров служили в военном министерстве Пруссии, а шесть штабных офицеров работали в главных посольствах. В каждом армейском корпусе был один начальник штаба и два других штабных офицера. В 1821 году Генеральный квартирмейстерский штаб был переименован в Генеральный штаб, а его офицеры обозначались по отличительным знакам униформы, в том числе по малиновой полосе на брюках. [9] Штатные должности не зависели от происхождения. «Генерал фон Краузенек, который был начальником генерального штаба с 1829 по 1848 год, был сыном бранденбургского органиста и получил повышение по службе. Генерал фон Райер, начальник прусского генерального штаба с 1848 по 1857 год, был пастырь в юности». [10]
Генеральный штаб постоянно планировал вероятные и маловероятные сценарии. В 1843 году, когда в Европе уже почти тридцать лет царил мир и большинство крупных стран не имели планов войны, наблюдатели заметили пачку приказов в прусском военном министерстве, уже подготовленных для покрытия всех предсказуемых непредвиденных обстоятельств и требующих только подписи и отметку о дате вступления в силу. [ нужна цитата ]
Военная реорганизационная комиссия открыла военные училища в Кенигсберге и Бреслау. 15 октября 1810 года Шарнхорст открыл Генеральную военную школу ( Allgemeine Kriegsschule ) , в тот же день, когда неподалеку открылся новый Берлинский университет . [11] Общее военное училище обучало избранных офицеров в течение трех лет. Одним из первых ее директоров был Карл фон Клаузевиц , прослуживший до 1830 года. Его монументальный труд «О войне» ( Vom Kriege ) был опубликован посмертно. На основе своих исследований и опыта во время наполеоновских войн он написал программу, которая стала центральной доктриной штаба. Эта стандартизация доктрины, которая была попыткой понять философию, лежащую в основе войны , а не устанавливать узкий набор правил, подобных тем, которые были установлены Антуаном-Анри Жомини , была одной из отличительных черт прусского генерального штаба.
Каждый офицер Генерального штаба должен был иметь возможность в любой момент взять на себя работу другого и применить к ней один и тот же корпус основных идей и одни и те же принципы оперативного и тактического мышления. [12]
1 октября 1859 года Общее военное училище было переименовано в Военную академию ( Kriegsakademie ), которой руководил генеральный инспектор военного образования. Студенты Военной академии посещали около 20 часов лекций в неделю. Инструктаж проводили профессора Берлинского университета и офицеры Великого генерального штаба, которые тем самым повышали свое образование. В 1872 году Военная академия была изъята у Инспектора военного образования и передана в подчинение начальника Генерального штаба. Дух академии был сформулирован начальником штаба Гельмутом фон Мольтке, который подчеркнул важность «активного процесса умственного обмена между учителем и учениками, чтобы стимулировать учеников стать коллегами по работе». [13]
Прием в академию был весьма избирательным. Офицеры со стажем не менее пяти лет, которые хотели стать офицерами Генерального штаба, готовились к вступительным экзаменам, которые включали тактику, геодезию, географию, математику и французский язык, с вопросами, которые проверяли понимание, а не механическую память. [14] Оценщики эссе не знали имен и полков кандидатов. Из сотен претендентов ежегодно принималось около ста на первый курс академии. Тех, кто показал удовлетворительные результаты, переводили на второй, а затем на третий курс.
В первый год четырнадцать часов лекций каждую неделю приходилось на военные предметы, включая военную историю, а семнадцать часов были невоенными, включая общую историю, математику, естествознание и французский или русский язык на выбор. Примерно такие же временные ассигнования использовались и в последние два года. [15] Лекции дополнялись посещением укреплений, оружейных заводов и учениями железнодорожного полка. Во время трехмесячных летних каникул студенты посещали маневры и участвовали в полевых тактических учениях, в которых командовали условными подразделениями. По окончании курса они сдали второй экзамен. Лишь около тридцати студентов выдержали это чрезвычайно сложное испытание. Затем они были приписаны ( kommandiert ) к Большому генеральному штабу, сохранив при этом свои полковые принадлежности. Через два года они сдали третий и последний экзамен, после чего от пяти до восьми офицеров были назначены на постоянной основе для заполнения вакансий в Генеральном штабе — примечательное отсеивание многих участников конкурса. Иногда выдающийся офицер назначался без такой подготовки: например, Макс Бауэр , получивший образование артиллериста, стал видным членом Великого генерального штаба и имел репутацию самого умного человека в армии. [16]
Некоторые выпускники не были в восторге от первого года обучения. Например, Пауль фон Гинденбург считал, что историю древних сражений следует свести к минимуму, чтобы уделить больше времени современным, и что тригонометрия полезна только для тех, кто будет геодезистом. Последние два года его удовлетворили. Во время учебы в академии он был приглашен в круг общения принца Александра Прусского, где он «вступал в контакт с людьми науки, а также с людьми на государственной и придворной службе» .
После поражения в войне против Пруссии в 1866 году Бавария учредила собственную Военную академию и продолжила подготовку собственных штабных офицеров после основания Германской империи в 1870 году.
Генеральный штаб того времени представлял собой небольшую элитную организацию, насчитывавшую всего пятьдесят офицеров и редко превышавшую сотню офицеров. Только один или два офицера были постоянно закреплены за Генеральным штабом, который в официальных отчетах описывался как des Generalstabs («Генерального штаба») в любое время; большинство из них были прикреплены к Генеральному штабу, оставаясь при этом связанными со своими головными полками, обычно на несколько лет, и числились im Generalstab («в Генеральном штабе»). Когда Генеральному штабу приходилось действовать во время крупных кампаний, он оставался небольшим, но эффективным органом. Например, во время франко-прусской войны штаб, сопровождавший штаб короля (как главнокомандующего) и отвечавший за руководство армиями общей численностью 850 000 человек, состоял из начальника штаба, генерал-квартирмейстера. и генерал-интендант, обязанности которого непосредственно не касались военных действий, три начальника отделов, одиннадцать других офицеров, десять чертежников, семь писарей и пятьдесят девять других чинов (санитаров, посыльных и т. д.). [18]
Также никогда не было большого количества офицеров, которых можно было бы привлечь для выполнения обязанностей Генерального штаба. В 1871 году в Генеральном штабе насчитывалось всего 375 офицеров, имеющих полную квалификацию для службы, даже после чрезвычайного расширения во время франко-прусской войны. В 1914 году в армиях насчитывалось 625 офицеров генерального штаба, численность которых с 1871 года увеличилась почти вдвое. [19]
В 1857 году начальником Генерального штаба был назначен Гельмут фон Мольтке Старший , много путешествовавший офицер, доверенное лицо короля Вильгельма I. Под его руководством существовавшая штатная система была расширена и консолидирована.
Каждый год Мольтке отбирал двенадцать лучших выпускников Кригской академии для своей личной подготовки в качестве офицеров Генерального штаба. Они посещали теоретические занятия, ежегодные маневры, « военные походы » (систему тактических учений без войск в полевых условиях) под руководством самого Мольтке, а также военные игры и учения по карте, известные как Kriegsspiele . [20] [21] Хотя впоследствии эти офицеры чередовали полковые и штабные обязанности, на них можно было положиться, что они будут думать и действовать именно так, как их учил Мольтке, когда они стали начальниками штабов крупных соединений. Сам Мольтке называл их «нервной системой» прусской армии. В победах, которые прусская армия должна была одержать над Австрийской империей и Францией , Мольтке нужно было только издать краткие директивы, выражающие его намерения основным формированиям, оставляя штабы в подчиненном штабе реализовывать детали в соответствии с доктринами и методами, которые он имел. заложено, в то время как Верховное командование его противников увязло в горах документации и мелочей, пытаясь управлять всей армией из одного перегруженного штаба. [22]
Богатый опыт Мольтке также побудил Генеральный штаб рассмотреть области обучения, выходящие за рамки чисто военных, и быстро адаптировать их для военного использования. Сразу после своего назначения он основал Abteilung (отдел или отдел), который изучал и способствовал развитию железнодорожных сетей в Пруссии и включил их в свои планы развертывания. Он также сформировал телеграфный и другие научно-технические отделы Генерального штаба [23] и Исторический отдел, который анализировал прошлые и текущие конфликты и публиковал отчеты о них и извлеченные уроки.
Генеральный штаб, реформированный Мольтке, был самым эффективным в Европе, автономным институтом, предназначенным исключительно для эффективного ведения войны, в отличие от других стран, чьи штабы часто были скованы вмешательством придворных, парламентов и правительственных чиновников. Напротив, сам Генеральный штаб оказывал мощное влияние на прусскую, а затем и немецкую политику. [24]
Вторая Шлезвигская война (1864 г.), политические истоки которой лежат в конфликте Дании с Пруссией и Австрией по вопросу Шлезвиг-Гольштейна , подтвердила концепции операций Мольтке и привела к пересмотру механизмов командования прусской армии. Мольтке планировал быструю атаку, чтобы не дать датчанам отступить за водные препятствия, которые прусский флот не смог преодолеть. Жесткая система старшинства поставила во главе Фридриха графа фон Врангеля , которого многие считали находящимся в старческом возрасте. Он проигнорировал все директивы Мольтке и советы своего штаба и, позволив датской армии отступить на досуге, продлил войну на несколько месяцев. В результате вскрытие должно было обеспечить лучшую (хотя и не безошибочную) систему назначения командиров.
Австро -прусская война (1866 г.) стала практически неизбежной после окончания военных действий с Данией. Многие пруссаки считали войну печальной необходимостью. Мольтке, описывая причины своего доверия военному министру Альбрехту фон Роону , заявил: «У нас есть неоценимое преимущество, заключающееся в том, что мы можем перевезти нашу полевой армии численностью 285 000 человек по пяти железнодорожным линиям и практически сконцентрировать их за двадцать пять дней... Австрия имеет только одну железнодорожную линию, и ей понадобится сорок пять дней, чтобы собрать 200 000 человек». Хотя на поле боя были неизбежные ошибки и путаница, довоенные расчеты Мольтке оказались верными, и австрийская армия была приведена в бой при Кениггреце и уничтожена.
В отличие от прусского штаба, австрийские штабные офицеры получили свои должности либо из-за принадлежности к австрийской знати и желания избежать утомительных полковых обязанностей, либо после скучной подготовки, которая превратила их в трудолюбивых и строгих клерков. [25] Во всех аспектах подготовки, планирования и исполнения их запутанные усилия плохо сравнивались с усилиями их прусских коллег.
Анализируя недостатки Пруссии в борьбе с австрийцами, Генеральный штаб внес ряд улучшений, чтобы повысить стратегическое и тактическое мастерство королевской армии. Кавалерия больше не будет находиться в резерве, а будет активно контролировать передвижения армии на всех уровнях, вступать в первый контакт с противником и постоянно наблюдать за враждебными действиями. Недавно разработанная нарезная артиллерия больше не будет размещаться в тылу марша для использования позади пехоты; вместо этого значительный отряд будет двигаться с авангардом передового корпуса или другого крупного элемента, а остальная часть будет маршировать с фронтом основных сил, обеспечивая немедленное артиллерийское прикрытие авангарда при контакте и основных сил в ходе последующих действий. развертывание на поле. Новый упор был сделан на поддержание связи с подчиненными и вышестоящими командованиями, чтобы командиры всегда были в курсе расположения частей на поле боя, что уменьшало эффект « тумана войны ». Наконец, появление пехотной винтовки с казнозарядом ознаменовало революцию в эффективности оружия, поэтому Мольтке в 1865 году провел следующий анализ:
Атака позиции становится заметно сложнее, чем ее защита. Оборона на первой фазе боя обеспечивает решающее превосходство. Задача умелого наступления будет состоять в том, чтобы заставить противника атаковать избранную нами позицию, и только когда потери, деморализация и истощение истощат его силы, мы сами перейдем в тактическое наступление... Наша стратегия должна быть наступательной. Наша тактика оборонительная. [26]
Правительство Наполеона III , несомненно, было поражено победой Пруссии над Австрией и срочно стремилось реформировать свою армию, чтобы противостоять конфликту с Пруссией, который казался неизбежным и неизбежным. Их старшие офицеры совершенно не поняли методов прусского генерального штаба. Начальник штаба французской армии маршал де Франс Эдмон Ле Бёф в 1870 году ошибочно заявил, что французская армия готова к войне «до последней пуговицы на гетрах». В самом начале франко-прусской войны 462 000 немецких солдат безупречно сосредоточились на французской границе, в то время как только 270 000 французских солдат могли быть переброшены навстречу им, французская армия потеряла 100 000 отставших прежде, чем был произведен выстрел из-за плохого планирования. и администрация. (Большинство из них были резервистами, которые не смогли присоединиться к своим частям до того, как части были спешно отправлены на присоединение к армиям, формировавшимся вблизи границы.) [27]
Во время войны снова были неизбежные ошибки из-за «тумана войны», но немецкие соединения двигались со скоростью и точностью, с которыми не могли сравниться французские штабные офицеры, привыкшие только к перемещению карательных колонн размером с батальон. Во французской армии того времени существовало антиинтеллектуальное предубеждение в пользу отважных и лишенных воображения полковых офицеров перед умными и хорошо обученными штабными офицерами. Французская армия дорого заплатила за эту предвзятость в 1870 и 1871 годах. [28] [ нужна страница ]
Результатом стратегической подготовки Мольтке (и дипломатических маневров канцлера Отто фон Бисмарка ) стала полная победа Пруссии. После победы Германия была объединена в Германскую империю, в которой доминировала Пруссия ; Король Пруссии Вильгельм I был провозглашен «императором Германии» 18 января 1871 года. Победа Германии удивила многих военных профессионалов во всем мире. Франция считалась великой военной державой, в то время как Пруссия широко считалась меньшей державой, несмотря на ее военные успехи в 1813–1815 годах против Наполеона и совсем недавно над Австрией во время Семинедельной войны 1866 года. [29] Многие страны переняли прусские штабные методы. и структур, с переменным успехом. [30]
На протяжении всего своего пребывания в должности Мольтке настаивал на том, чтобы прусская армия провела переоценку и самосовершенствование на каждом командном уровне, чтобы сохранить тактическое превосходство над другими странами. Мольтке формализовал концепцию тактики типа миссии , в которой подчеркивалась важность инициативы на всех уровнях командования, даже на самом низшем. Каждое прусское тактическое руководство, опубликованное после франко-прусской войны, включало этот отрывок:
Благоприятная ситуация никогда не будет использована, если командиры будут ждать приказов. Высший командир и самый молодой солдат всегда должны сознавать, что бездействие и бездействие хуже, чем использование неправильного средства. [31]
После объединения прусский генеральный штаб стал Имперским немецким генеральным штабом с прикомандированными офицерами генерального штаба из Саксонии , Вюртемберга и Баварии и отвечал за военное планирование Германской империи. Они начали готовиться к, казалось, еще одной неизбежной войне с Францией, которая стремилась отомстить и вернуть аннексированные Германией провинции. Дипломатическое мастерство Бисмарка предотвратило формирование какой-либо враждебной европейской коалиции против Германии, но молодой кайзер Вильгельм II сменил его в 1890 году и отказался от дружественного соглашения с Россией в пользу союза с Австро-Венгрией. Вскоре Франция и Россия заключили союз. [32] [33]
Таким образом, окруженная Германия столкнулась с вероятностью войны как на Восточном, так и на Западном фронтах. До выхода на пенсию в 1888 году план Мольтке в таком конфликте всегда заключался в том, чтобы оставаться в обороне против французов, одновременно направляя большую часть немецких войск лицом к лицу с Россией. Изменение геополитических факторов на рубеже веков, в том числе создание огромных европейских колониальных империй и особенно сближение между Соединенным Королевством и Францией, в конечном итоге заставило немецкий генеральный штаб переоценить мудрость такой стратегии. В то время как Мольтке и его непосредственный преемник Альфред фон Вальдерзее были уверены в способности относительно скромного немецкого гарнизона защищать западную границу страны от сил метрополии Франции в течение неопределенного времени, Генеральный штаб под руководством Альфреда фон Шлиффена решил, что британский нейтралитет в будущем конфликте может на них больше нельзя рассчитывать, тем самым подвергая Германию потенциальному объединенному могуществу Британии, Франции и их огромных колониальных империй на западе в случае любого продолжительного конфликта.
Чтобы противостоять такой угрозе, Шлиффен и его преемник Гельмут фон Мольтке Младший разработали и постоянно совершенствовали план Шлиффена , учитывающий эту возможность. [34] План обязывал Германию к раннему наступлению на Францию, пока Россия все еще проводила мобилизацию , а также требовал вторжения в нейтральную Бельгию , фактически игнорируя любую реалистичную перспективу сохранения британского нейтралитета. В конституции Германии Бисмарка кайзер командовал армией, а также назначал канцлера и его кабинет, который не контролировал армию. Избранные представители в рейхстаге были необходимы для принятия бюджетов, но, помимо этого, не имели власти над поведением правительства. Это было одним из семян массовых разрушений Первой мировой войны, поскольку военное планирование не подвергалось политическому контролю. Таким образом, план Шлиффена был принят без политического вклада, хотя он и требовал нарушения нейтралитета Бельгии, который немцы гарантировали договором. Не было проинформировано и высшее командование ВМС Германии. Он не смог должным образом принять во внимание логистику и неспособность конного транспорта доставлять войска вдали от железнодорожных станций. [35] План был обвинен в том, что он слишком жесткий. Философ Мануэль де Ланда утверждает, что прусская армия теперь отдавала предпочтение теории Джомини , которая давала преимущество армии и ее автономии по сравнению с гражданским контролем, отстаиваемым Клаузевицем . [36]
В какой-то степени Генеральный штаб стал одержим идеей совершенствования методов, одержавших победу в конце XIX века. Хотя Мольтке Старший сохранял ледяную формальную манеру поведения, он был гибким и новаторским мыслителем во многих областях. Шлиффен, напротив, был целеустремленным и блестящим военным специалистом.
До войны Генеральный штаб также не рассматривал возможность использования потенциальных союзников, таких как Турция, или диссидентских группировок во Французской, Британской и Российской империях, чтобы отвлечь или ослабить военные усилия союзников. «Быстрая победа над основными армиями на главном театре военных действий была для немецкого генерального штаба решением всех внешних трудностей и освободила его от размышлений о войне в ее более широких аспектах». [37]
Генеральный штаб ошибочно предсказал, что Китай выиграет Первую китайско-японскую войну . [38]
Генеральный штаб был разделен между центральным Генеральным штабом Гроссера в Берлине и генеральными штабами корпусов и штабов дивизий. Глава Генерального штаба Гроссера был «начальником Генерального штаба», а также техническим начальником всех офицеров генерального штаба. Заместитель начальника Генерального штаба имел звание генерал-квартирмейстера . Под ними находились пять обер-квартирмейстеров , руководивших начальниками отделов Генерального штаба. В железнодорожном департаменте было назначено наибольшее количество офицеров, а второй департамент был самым важным. [39]
В августе 1914 года в соответствии с предвоенным мобилизационным планом большая часть Генерального штаба, включая обер-квартирмейстеров , была переведена в штабы армий и корпусов. Оставшееся ядро стало «Генеральным штабом полевой армии», частью Oberste Heeresleitung (OHL, Верховного армейского командования). Генеральный штаб был разделен всего на три отдела; Операции, разведка и политические вопросы.
Необходимость в этой системе была быстро продемонстрирована, когда Верховный главнокомандующий кайзер Вильгельм II предложил сосредоточить усилия против России, а не Франции. Начальник Генерального штаба Гельмут фон Мольтке Младший и генерал-квартирмейстер Герман фон Штейн убедили его, что это немыслимо, потому что тысячи приказов не могут быть быстро переписаны и потому что французы с их более быстрой мобилизацией и отличными железными дорогами нападут на немецкую границу в силу задолго до русских. Одной из восьми немецких армий командовал наследный принц Вильгельм Прусский в паре со старшим офицером генерального штаба Константином Шмидтом фон Кнобельсдорфом — кайзер наставлял своего тридцатидвухлетнего сына: «все, что он посоветует, ты должен делать». [40] Система также устранила неуверенность в компетентности командующих армией Рупрехта, наследного принца Баварии и Альбрехта, герцога Вюртембергского , хотя оба были хорошо обученными солдатами. Другими армиями командовали очень опытные штабные офицеры, например, Пауль фон Гинденбург получил командование 8-й армией, единственной, которая противостояла русским, вторгающимся в Восточную Пруссию, с Эрихом Людендорфом в качестве начальника штаба.
Взаимодействие между командиром и его начальником штаба было объяснено успешным исполнителем обеих ролей Гансом фон Сектом .
Решение принимается конфиденциально, и когда двое мужчин выходят, остается только одно решение. Они объединили это; они разделяют один разум друг с другом. Если бы мнения разошлись, вечером этого счастливого дня в военном браке обе половинки уже не будут знать, кто сдался. Внешний мир и военная история не будут знать о домашней ссоре. Компетенция командования и управления основана на этом слиянии двух личностей. Не имеет значения, стоит ли приказ за подписью командующего или его подписал начальник штаба за Верховное командование (сегодня «За командующего») по нашему старому обычаю. Командующий всегда отдает свои приказы через своего начальника штаба, и даже самый старший подчиненный руководитель должен подчиняться его приказам без возражений, потому что его приказы всегда будут отдаваться от имени верховного главнокомандующего. [41]
План Шлиффена был сорван, когда потрясенный Мольтке приказал немецкому правому крылу во Франции отступить во время Первой битвы на Марне . [42] Вскоре Мольтке сменил Эрих фон Фалькенхайн , который уже был военным министром Пруссии. Не сумев выбить Антанту во Фландрии, он перевел Западный фронт в оборону. Его сменили в военном министерстве в начале 1915 года, а в 1916 году Гинденбург и Людендорф заняли пост советников верховного главнокомандующего. Они привели OHL к агрессивному вмешательству в политическую и экономическую жизнь Германии , изменив первоначальную цель защиты границ Германии на завоевание и экспансию. Последствием сокращения численности студентов во время войны стало преждевременное направление студентов Кригсакадемии в генеральные штабы армий и корпусов, причем некоторые из них еще не достигли второго курса обучения. Позже стандарты назначения в Генеральный штаб были изменены из-за закрытия Кригсакадемии , чтобы позволить экзаменуемым офицерам работать в качестве штабных учеников, что вызвало опасения, что эти новые офицеры Генерального штаба не оценивались и не обучались на уровне тех, которых они заменяли. [43]
Превосходная работа немецких штабов на уровне дивизий, корпусов и армий на протяжении всей войны внесла большой вклад в их успехи. В начале 1918 года, разгромив русских, Гинденбург и Людендорф решили победить на западе. В тактическом отношении их штабная работа была блестящей. Используя только оружие, которое не сработало под Верденом, они разработали длинный и исчерпывающий список мер по прорыву полевых укреплений противника, которым затем обучили все чины атакующих частей. Немецкая армия добилась тактического успеха во время весеннего наступления , но союзники удерживали стратегические точки. Они были уверены, что серия успешных прорывов сломит решимость их врага, игнорируя тот факт, что каждая победа истощала силы Германии, в то время как их противники постоянно усиливались американцами, наводняющими Францию. Немцы были разбиты во время Стодневного наступления и в конце концов согласились на перемирие от 11 ноября 1918 года с союзниками. [44]
Страх победителей был заключен в пункте Версальского договора : «Великий немецкий генеральный штаб и все подобные организации должны быть распущены и не могут быть воссозданы ни в какой форме». [45] Немецкая армия была ограничена 4000 офицеров. Вооруженные силы Веймарской республики, Рейхсвер , возглавлял Ганс фон Сект . Он замаскировал Генеральный штаб, переименовав его в Truppenamt («войсковое управление»), и выбрал многих офицеров Генерального штаба для заполнения имеющихся мест. Военная академия ( Kriegsakademie ) была упразднена, но обучение офицеров Генерального штаба продолжалось, рассредоточенное по штаб-квартирам Wehrkreise (военного округа), но под наблюдением наставников из Truppenamt . [46] Офицеры Генерального штаба продолжали играть важную роль в жизни страны, особенно когда бывший начальник штаба Пауль фон Гинденбург был избран рейхспрезидентом в 1925 году.
Когда Адольф Гитлер стал рейхсканцлером в 1933 году, он дал указание Генеральному штабу игнорировать ограничения Версаля; он создаст значительно расширенный Вермахт , включающий армию , флот и новые военно-воздушные силы . Новая Военная академия ( Kriegsakademie ) была создана в 1935 году. Генеральный штаб сообщил Гитлеру, что армия не может быть полностью модернизирована до 1944 или 1945 года. Когда Гитлер вступил в войну в 1939 году, за танковыми колоннами все еще следовали конные артиллерийские орудия. . На протяжении всей войны немецкая промышленность не могла поставлять стрелковое оружие в достаточных количествах, что вынуждало армию полагаться на старое оружие, военные призы и модификации прежних образцов, произведенных в завоеванных странах, создавая таким образом арсенал, наполненный множеством несовместимых видов оружия. частей , в отличие от меньшего разнообразия стандартного стрелкового оружия, используемого союзниками . [ нужна цитата ]
Первоначально руководство армии опасалось, что их ведущая роль защитников Германии будет узурпирована неуправляемой СА , политическим ополчением нацистской партии. Когда Гитлер подавил СА в Ночь длинных ножей , армия осталась в стороне и фактически молча согласилась на внесудебные убийства, в том числе армейских офицеров. [47] Хотя Генеральный штаб приветствовал расширение армии Гитлера, они были против многих его диких планов и постоянно призывали к осторожности. Когда некоторые из первых шагов Гитлера, такие как ремилитаризация Рейнской области , аншлюс с Австрией и оккупация Судетской области , увенчались успехом, несмотря на рекомендации Генерального штаба о том, что это может привести к преждевременной войне с Францией и Великобританией, Гитлер еще больше убедился, что его интуиция превосходила интеллектуальный анализ Генерального штаба.
Когда Гинденбург умер, армия заменила свою присягу конституции на присягу фюреру Адольфу Гитлеру. Гитлеру вскоре удалось ограничить традиционную независимость армии благодаря случайному опозорению главнокомандующего вооруженными силами Вернеру фон Бломбергу и ложным обвинениям в гомосексуализме в адрес главнокомандующего армией Вернера фон Фрича . (Объединенные скандалы были известны как дело Бломберга-Фрича .)
Структура командования вооруженными силами была изменена Гитлером в 1938 году: штаб вооруженных сил ( Oberkommando der Wehrmacht , обычно заключавший контракт с OKW ) был поставлен над командованием армии ( Oberkommando des Heeres или OKH ) и другими командованиями служб и почти полностью вытеснил Имперское военное министерство. [48] Однако с момента своего создания ОКВ в целом имело более слабых и более податливых штабных офицеров, чем ОКХ и Люфтваффе. [49] Слабость как учебной программы Кригсакадемии , так и доктрины Генерального штаба заключалась в том, что они были сосредоточены в первую очередь на тактических и оперативных вопросах. Не существовало учреждения, сравнимого с Национальным военным колледжем США или Британским имперским колледжем обороны , где высшие офицеры всех служб могли бы изучать более широкие экономические, политические и дипломатические вопросы, связанные с широкой стратегией.
Поскольку командиры больше не отбирались по родословной, начальники штабов больше не были объединенными командирами. Их роль заключалась
Командующего должны поддерживать послушные, независимые и критически консультирующие офицеры Генерального штаба ( Fuehrergehilfen ). Они предоставляют ему информацию и советы, готовят решения, превращают их в приказы и меры и контролируют их исполнение. При необходимости они призывают командира принять решение и действовать. Их мышление и действия должны руководствоваться его волей и намерениями и определяться его решениями и приказами. [50]
К концу войны 1914–1918 годов Генеральный штаб почти полностью узурпировал политическую власть в государстве. Напротив, в начале Второй мировой войны ее влияние было меньше, чем в начале Первой мировой войны, и фактически снизилось в ходе войны.
Частично это произошло из-за растущего превосходства других родов немецких вооруженных сил, в частности Люфтваффе . Главнокомандующий Люфтваффе , друг и политический коллега Гитлера Герман Геринг всегда имел личное влияние на Гитлера, которого не имел ни один армейский руководитель. Другим фактором было растущее напряжение между ОКХ и ОКВ. Хотя необходимость в объединенном штабе для координации работы всех служб была теоретически желательна, например, для определения промышленных и кадровых приоритетов и предотвращения дублирования усилий, ОКВ все чаще использовалось Гитлером в качестве альтернативного штаба планирования армии. В то же время ОКВ не справилось со своей задачей по надзору за общими военными усилиями, что привело к расточительному перенаправлению ресурсов нескольким конкурирующим и нерегулируемым силам (таким как СС ) , ответственным только перед собой или только перед Гитлером. [51]
После 1941 года ОКХ в основном отвечало за операции только на Восточном фронте (и управление армией в целом), в то время как ОКВ руководило операциями на других фронтах. Теперь фактически существовало два генеральных штаба, часто конкурирующих друг с другом, а арбитраж всех споров находился в руках Гитлера, что еще больше увеличивало его личную власть. Наконец, в конце 1941 года Гитлер уволил фельдмаршала Вальтера фон Браухича , главнокомандующего армией, и сам принял на себя непосредственное командование армией. С этого времени ни ОКВ, ни ОКХ не могли самостоятельно планировать и проводить операции, а просто выполняли зачастую ошибочные приказы Гитлера. [52]
На более низком уровне продолжалась подготовка офицеров Генерального штаба, но курс оставался почти таким же продолжительным, интенсивным и эксклюзивным, как и в мирное время. [53] Должным образом подготовленных штабных офицеров становилось все меньше, а в некоторых случаях недавно получившим квалификацию штабным офицерам не хватало преданности делу или морального мужества своих предшественников. [54]
До и в начале войны некоторые офицеры Генерального штаба, особенно начальник Франц Гальдер , рассматривали возможность государственного переворота , чтобы отстранить Гитлера от власти и избежать того, что, по их мнению, было бы катастрофической и преждевременной войной. Они планировали переворот как ответ на приказ Гитлера начать войну с Чехословакией с целью захвата Судетской области , хотя Великобритания и Франция были против. Но Франция и Великобритания капитулировали в Мюнхене , что устранило опасность войны и оправдало политику Гитлера; диссиденты оставили этот вопрос без внимания. [55] В ноябре 1939 года Гальдер, все еще опасаясь, что война закончится катастрофой, обсуждал переворот с главнокомандующим армией фон Браухичем и Карлом Герделером из Шварц Капеллы , но в конце концов решил, что Гитлер неприкасаем, пока Германия не столкнется с «неудачей». ". [56]
Тем не менее оппозиция Гитлеру продолжалась, в том числе среди офицеров Генерального штаба Эрзатжира ( « Армии замены »), которая отвечала за все новые войска, формируемые в Германии для полевой армии. Они организовали операцию «Валькирия» , в ходе которой отряды «Эрзатжиров» должны были взять под контроль Германию. 20 июля 1944 года заговорщики попытались убить Гитлера, подумали, что им это удалось, и инициировали Валькирию . Но большинство линейных офицеров и основная часть Генерального штаба отказались подчиниться заговорщикам- валькириям ; когда стало известно, что Гитлер жив, переворот полностью провалился.
Однако в заговоре явно были замешаны многие офицеры Генерального штаба, а Генеральный штаб оказался центром инакомыслия. За несколько месяцев после 20 июля несколько десятков офицеров Генерального штаба были арестованы и в большинстве случаев казнены. Кроме того, Люфтваффе, СС или «руководящие офицеры национал-социалистов» были назначены на должности, которые обычно занимали офицеры Генерального штаба в новых или перестроенных формированиях. [57]
15 мая 1957 года первый начальник штаба Бундесвера генерал Хойзингер выступил на открытии новой Армейской академии ( Heeresakademie ), отметив, что офицеры Генерального штаба являются «защитниками и хранителями ценностей немецкой военной традиции». ", продолжающийся 147 лет. [58] Немецкие студенты принимаются в Военную академию после обучения в Федеральном университете вооруженных сил ( Universität der Bundeswehr ) в Гамбурге или Мюнхене, после чего следует несколько лет службы на линии. Офицеры из других стран НАТО — их одноклассники. В академии также преподается 10-месячный курс офицеров генерального штаба армии для офицеров из стран, не входящих в НАТО.
В Бундесвере есть офицеры Генерального штаба, но нет офицерского подразделения или корпуса Генерального штаба. Начальник штаба Федеральных вооруженных сил является высшим военным представителем Бундесвера и главным военным советником правительства. В случае войны Федеративная Республика Германия является единственной страной НАТО, которая немедленно передает оперативное командование всеми боевыми частями своих вооруженных сил командующим НАТО. Следовательно, Бундесвер не занимается оперативным планированием обороны, что было классической задачей бывшего немецкого генерального штаба. Таким образом, роль офицера Генерального штаба заключается в роли советника оперативного командира, «его главная задача — консультировать своего командира по всем вопросам, и он имеет право на внимание командующего». [59]
Большинство офицеров Генерального штаба являются выпускниками Академии командования и генерального штаба Федеральных вооруженных сил ( Führungsakademie ) в Гамбурге. Офицеры Генерального штаба меняются по линейным командованиям, чтобы держать их в курсе повседневных проблем подразделений. Офицеров Генерального штаба можно отличить по малиновым накладкам на униформе и по вставке «i.G.» ( im Generalstabsdienst ) по их званию. Менее четырех процентов офицеров являются членами Генерального штаба. [60] В каждой дивизии Бундесвера есть пять офицеров Генерального штаба . В штабе союзных войск в Центральной Европе в Брюнссуме, Нидерланды, находится около ста немецких офицеров, но только семнадцать являются офицерами Генерального штаба.
Бундесвер сохраняет традицию немецкой армии ориентированного на выполнение задач командования и управления ( Auftragstaktik ) . Более того, «офицеры нижних чинов часто являются начальниками офицеров более высокого ранга». [61]
† обозначает людей, умерших при исполнении служебных обязанностей.
В данную статью включен текст из этого источника, находящегося в свободном доступе .