40 ° 44'56 "N 73 ° 59'17" W / 40,749 ° N 73,988 ° W / 40,749; -73,988
Тендерлойн был развлекательным кварталом красных фонарей в самом сердце нью - йоркского района Манхэттена в конце 19 - начале 20 веков. [1]
Первоначально этот район простирался от 24-й улицы до 42-й улицы и от Пятой авеню до Седьмой авеню . [1] На рубеже 20-го века он расширился на север до 57-й или 62-й улицы и на запад до Восьмой авеню , [2] [3] охватывая части того, что сейчас называется NoMad , Челси , Адской кухни , Швейного района и Театральный район .
Капитан департамента полиции Нью-Йорка Александр С. «Клаббер» Уильямс дал этому району свое прозвище [4] в 1876 году, когда его перевели в полицейский участок в самом центре этого района. Ссылаясь на возросшее количество взяток, которые он будет получать за защиту полицией как законного, так и нелегального бизнеса, особенно многочисленных борделей , Уильямс сказал: «Я ел стейк из чак с тех пор, как служил в полиции, и теперь я Я собираюсь съесть немного вырезки ». [1] [2]
Это название стало общим термином для квартала красных фонарей в американском городе; Сан-Франциско входит в число других городов с известным « Районом Тендерлойн ».
В начале 19-го века главный пороковый район располагался на территории нынешнего Сохо , называемой в то время «Адскими сотнями акров», но по мере того, как город неуклонно рос на север, театральный район вдоль Бродвея и Бауэри также переместился в верхнюю часть города. , а также законный и нелегальный бизнес, обычно связанный с шоу-бизнесом. Некоторое время городской театральный район «Риальто» располагался на Юнион-сквер и 14-й улице , но отель Fifth Avenue открыл новые горизонты, открывшись на 23-й улице и Пятой авеню в 1859 году, положив начало расширению Юнион-сквер Риальто до 23-й улицы. и Мэдисон-сквер . К 1870-м годам у отеля «Пятая авеню» было много конкурентов в этом районе, а там, где были отели, за ними следовали проститутки . [2]
К 1880-м годам Тендерлойн включал в себя наибольшее количество ночных клубов , салонов , борделей , игорных казино , танцевальных залов и « клип-клубов » в Нью-Йорке, до такой степени, что, согласно оценкам, сделанным в 1885 году, половина зданий в округа были связаны с пороком. [5] Реформаторы называли этот район «Цирком Сатаны», [1] а один проповедник, выступающий против порока, преподобный Томас Де Витт Талмейдж , осудил весь город Нью-Йорк как «современную Гоморру » за то, что он позволил ему существовать. [5]
Клиентура этих заведений не обязательно принадлежала к рабочему классу: одна группа из семи сестер управляла борделями бок о бок в жилом районе на 25-й Западной улице, приглашая своих клиентов из высшего сословия с выгравированными приглашениями. В некоторые вечера разрешалось присутствовать только джентльменам в строгих вечерних костюмах, и девушки этих домов были столь же склонны к общению, как и к сексуальности; [2] В канун Рождества прибыль была передана на благотворительность. [6]
Другие известные места в Тендерлойне включали мюзик-холл Костера и Биала на Шестой авеню и 23-ю улицу, концертный салон, где нетрезвые посетители могли наблюдать за исполнением канкана ; Хеймаркет, танцевальный зал на Шестой улице ниже 30-й, где богатые клиенты могли танцевать с проститутками, но не слишком близко, хотя они могли приводить их в занавешенные галереи, чтобы заняться сдержанным сексом, а на балконах демонстрировались сексуальные выставки; Западная 29-я улица с почти непрерывным рядом борделей; и множество игорных заведений, которыми управляет Джон Дейли , или клуб Ричарда А. Кэнфилда на Мэдисон- сквер на Западной 26-й улице. [7]
«Главной улицей» района был Бродвей между 23-й и 42-й улицами, известный как «Линия». В середине 1890-х годов, после появления электрического освещения, участок Бродвея от 23-й до 34-й улицы стал называться « Великим белым путем » из-за многочисленных светящихся рекламных вывесок, расположенных на нем. Это прозвище было перенесено на Таймс-сквер , когда театральный район переехал в центр города. [8]
В конце концов, процессы, в результате которых была создана вырезка, также привели к ее уничтожению. И снова театры и отели начали перемещаться в центр города, а вслед за ними последовали бордели, танцевальные залы и т. д. Еще в 1906 году Макаду отметил, что северная граница района переместилась на 62-ю улицу, а «Новая вырезка», как он ее называл, теперь ограничивалась 42-й улицей на юге. По его словам, это движение «быстро истощает ряды спортивных порочных элементов в Старой Вырезке». [3]
Преступность также была важным аспектом Вырезки, которая считалась самым криминальным районом в самом криминальном городе Соединенных Штатов. [3] В определенной степени коррупция в полиции держала преступность под контролем, поскольку она упорядочивала финансовые отношения между полицией и преступниками, но территория была слишком велика, а сборы слишком легкими, чтобы уличную преступность можно было полностью контролировать. В 1906 году Уильям Макаду , который был комиссаром полиции города в 1904 и 1905 годах, писал, что «полицейский участок Тендерлойн, как всем известно, является самым важным участком в Нью-Йорке, если не в Соединенных Штатах, то, возможно, в Соединенных Штатах». в мире, от объема полицейской работы, выполняемой там, и от характера района». [3]
Время от времени предпринимались организованные попытки очистить Вырезку, и мэры-реформаторы, такие как Уильям Рассел Грейс и Абрам С. Хьюитт , санкционировали рейды на салоны и бордели, даже те, которые находились под защитой «Клаббера» Уильямса, но последствия были как правило, временно: проститутки сбегали в отдаленные районы и возвращались, когда последний крестовый поход заканчивался. Конечным результатом этих «встрясок» или «встрясок» было просто увеличение стоимости защиты, что сделало Уильямса еще богаче – он вышел на пенсию миллионером – и положило больше денег в карманы Таммани-холла , который был глубоко замешаны во взяточничестве и коррупции, связанных с округом. [9]
Разочарование в таком положении дел привело Энтони Комстока к крестовому походу против порока, который действовал при федеральной власти почтового отделения и при поддержке Торговой палаты Нью-Йорка и ведущих граждан, таких как Дж. П. Морган . Крестовый поход Комстока не знал границ – он с такой же вероятностью нацелился на «грязь» в публичных библиотеках, как и на секс по найму в Вырезке – но вместе с преподобным Талмейджем он смог добиться принятия закона штата, запрещающего бильярдные залы . хотя они продолжали действовать открыто. [10]
Помимо своей коммерческой деятельности, Вырезка также была родным районом для значительной части афроамериканского населения Манхэттена, [11] особенно в центре города и западной части района: Седьмая авеню в Вырезке фактически стала известна как «Африканский Бродвей». [3] Это был район чернокожих, стремившихся к среднему классу .
В августе 1900 года полицейский под прикрытием попытался арестовать чернокожую женщину за вымогательство . [12] Вмешался парень женщины, и полицейский ударил его дубинкой. Затем он ударил офицера перочинным ножиком и убежал. Офицер умер. На похоронах офицера полиция и белые банды напали на афроамериканцев и сожгли их имущество на глазах у других полицейских. В целях защиты чернокожие граждане вооружились и сформировали Лигу защиты граждан. Их призывы к мэру Роберту А. Ван Вику о справедливости остались без ответа, а власти штата и полицейские управления ничего не предприняли. [13]
Возможно, вы – кем бы вы ни были и где бы вы ни находились – не знаете, что значит идти «по линии». Но в Нью-Йорке — чтобы мы могли начать правильно — «Линия» означает ту часть Бродвея, где ночью свет горит ярче всего и где толпа — разрастающаяся или нет — движется взад и вперед, как приливы и отливы прилив - охота, охота, вечно на охоте.
От Двадцать третьей улицы до Сорок второй и обратно, и вы прошли по Линии. Иногда это невинное развлечение ничего не стоит; этот праздник глаз; и опять же, это может стоить вам очень дорого.
Все зависит от того, кто вы, что вы и насколько с вами легко.
И вот вы здесь.