Алексей Фёдорович Лосев ( 22 сентября 1893 — 24 мая 1988) — советский и российский философ , филолог и культуролог , один из крупнейших деятелей русской философской и религиозной мысли XX века. [1]
Лосев родился в Новочеркасске , административном центре Области Войска Донского , на крайнем западе России, на территории, удерживаемой донскими казаками на берегах реки Дон . Он был назван в честь своего деда по материнской линии, Алексея Полякова; священника Русской Православной Церкви . [2] Прадед Лосева по отцовской линии также был назван Алексеем и был награжден за героизм во время Наполеоновских войн , сражаясь в казачьей бригаде. [3] Отцом Лосева был Федор Петрович Лосев, скрипач и дирижер по призванию и учитель математики и физики по профессии. Привлеченный богемным образом жизни, отец Лосева оставил семью на руках своей жены, Натальи Алексеевны Лосевой (урожденной Поляковой), которая воспитывала Лосева как единственного ребенка в доме своего отца. [2]
Лосев обучался классике в гимназии с десяти лет. Он мало интересовался учебой, пока не познакомился с философией. Также он увлекся астрономией после прочтения книги Камиля Фламмариона . Его ранний интерес к музыке продолжался, и он подумывал о карьере скрипача. [2]
В последний год обучения в гимназии Лосев получил подарок от своего профессора: восьмитомное собрание сочинений русского философа Владимира Соловьева , которое оказало на него огромное влияние. Лосев поступил в Московский университет в 1911 году. У него были абонементы в Большой театр, где он смотрел все оперы, которые мог. Во время учебной поездки в Берлин у него украли багаж, включая книги и все рукописи. Поездка была прервана началом Первой мировой войны . [2]
Лосев получил двойную степень — филолога и философа — в 1915 году. Он остался в Московском императорском университете, чтобы подготовиться к должности преподавателя классической филологии. [2] В 1916 году он опубликовал свою первую работу «Эрос у Платона». [4] Когда Россия взорвалась Февральской и Октябрьской революциями 1917 года , Лосев держался в тени, проводя все свое время за написанием и учебой. В 1919 году тиф убил его мать. В том же году работа Лосева «Русская философия» была опубликована в немецкоязычном сборнике, составленном из различных статей о развитии русской культуры. Лосев не знал об этой публикации до 1983 года. Она была окончательно опубликована на русском языке после смерти Лосева. [2]
После революции большевики прекратили преподавание классики в Московском университете. В 1919 году Лосев стал профессором классической филологии в недавно открытом Нижегородском университете . Он также нашел работу преподавателя эстетики в Государственном институте музыкальных наук, в Государственной академии художественных наук и в Московской консерватории , где он был назначен профессором. [2]
Лосев женился на Валентине Михайловне Соколовой 5 июня 1922 года; она была студенткой математики и астрономии, которая была на пять лет моложе Лосева. Он видел ее с 1917 года, когда начал снимать комнату у ее родителей в Москве. [2] Павел Флоренский , бывший священник и физик, работавший над официальным планом ГОЭЛРО по внедрению электроснабжения в России, провел церемонию бракосочетания в Сергиевом Посаде . Лосев и его жена обнаружили, что они подходят друг другу в художественном, интеллектуальном и духовном плане; они оба стремились к более высокому пониманию в изучении русской религии под руководством архимандрита Давида. Религия подавлялась большевиками, поэтому это изучение проводилось тайно. 3 июня 1929 года они оба были рукоположены в монахи в Русской православной церкви на частной церемонии, которую провел Давид. Они приняли монашеские имена Андроник и Афанасия. Лосевы успешно скрывали свой монашеский статус от общественности в течение пяти лет после смерти Лосева в 1988 году. [2]
Лосев написал восемь томов монографий, начав работу в 1923 году. [4] Названия были: «Античный космос и современная наука» , «Философия имени» , «Диалектика художественной формы» , «Диалектика числа у Плотина» , «Критика платонизма Аристотелем» , «Музыка как предмет логики» , «Очерки античной символики и мифологии» и «Диалектика мифа» . [5] Серия должна была завершиться девятым томом, но «Диалектика мифа» вызвала много споров, и Лосев так и не закончил финальную монографию. [4]
В этих работах Лосев синтезировал идеи русской философии начала XX века, христианского неоплатонизма , диалектики Шеллинга и Гегеля , феноменологии Гуссерля . В 1930-х годах в «Диалектике мифа» Лосев отверг диалектический материализм и предложил рассматривать миф ( идею ) наравне с физической материей . [ 4]
«Диалектика мифа» определила как ложные конструкции советской системы; она указала на абсурдность мифов, связанных с государственной идеологией и с догматом коммунизма . Советские чиновники быстро отреагировали, чтобы запретить книгу. 18 апреля 1930 года Лосев был арестован и содержался в одиночной камере в подвальной тюрьме здания Лубянки . Его жена Валентина была арестована 5 июня 1930 года; в восьмую годовщину свадьбы пары. Марианна Герасимова, следователь Объединенного государственного политического управления (ОГПУ), агентства тайной полиции, была назначена для расследования дела Лосева с целью доказать, что он был лидером тайной религиозной отколовшейся группы под названием «ономатодоксия» , основанной на идее, что Имя Бога — это Сам Бог , и что Лосев был вовлечен в планирование насилия против советского правительства. Лосев действительно был связан с ономатодоксией, но его роль была теологической, а не практической. Герасимова возглавляла группу следователей, которые собирали и фабриковали доказательства в течение 17 месяцев, пока Лосев находился в тюрьме. Герасимова перечислила ложные обвинения против Лосева, такие как то, что он был членом Черной сотни , антисемитом , религиозным фанатиком и фанатиком. Библиотека и сочинения Лосева были изъяты, а в его жилище проживал агент ОГПУ. [2]
Летом 1930 года собрался XVI съезд КПСС , на котором обсуждалось дело Лосева. Книгу осудили политик Лазарь Каганович и драматург Владимир Киршон, заявивший, что «за такие нюансы его надо ставить к стенке» и казнить. [4] Все 500 экземпляров книги были изъяты и уничтожены. [2] После 4 месяцев на Лубянке Лосева перевели в Бутырскую тюрьму , где он провел еще 13 месяцев. Лосевых приговорили за его «воинствующий идеализм»: Валентину — к пяти годам, а Алексея — к десяти годам каторжных работ на севере России. Лосева отправили в исправительно-трудовые лагеря ГУЛАГа на строительство Беломорско -Балтийского канала . [5] Сначала его отправили на вывозку леса, но здоровье подвело, и его назначили ночным сторожем на лесоскладе. [2] Там он начал постепенно терять зрение из-за недоедания, [4] хотя он воссоединился со своей женой в 1932 году в трудовом лагере Белбалтлаг. [2] В декабре 1931 года Максим Горький язвительно написал в «Правде» и «Известиях» , что он сожалеет, что Лосев все еще жив и может загрязнять советский воздух. [4] [6]
По иронии судьбы, именно первая жена Горького добилась освобождения Лосева из ГУЛАГа. Екатерина Пешкова , бывшая активистка Политического Красного Креста , а в 1930-х годах председательница созданной ею группы «Помощь политзаключенным», работала над освобождением Лосева, и в конце 1932 года ей наконец удалось добиться отмены его приговора. [4]
После возвращения в Москву в середине 1933 года Лосеву было разрешено продолжить свою академическую карьеру и преподавать. Античная философия , миф и эстетика стали его «внутренним изгнанием»: он смог выразить свои собственные спиритуалистические убеждения.
Лосев был очень восхищен знаменитой пианисткой Марией Юдиной . Он встретился с ней у себя дома в Москве в начале апреля 1930 года, перед концертом, который она дала 16 апреля. [7] Вскоре после этого Лосев был арестован из-за своей книги «Диалектика мифа» . Вернувшись домой в 1933 году, он написал роман, используя Юдину в качестве модели: «Женщина как мыслитель » или «Женщина-мыслительница» . [8] Несовершенная героиня, созданная Лосевым, Мария Валентиновна Радина, была женщиной-музыкантом, которая извергала возвышенную философию, но скатилась до более низких стандартов в своей личной жизни. Роман критиковали как выход для сложных отношений Лосева с Юдиной и как плохой пример его способностей как писателя. [9] Юдина не любила характер Марии, в котором она узнала себя, и в начале 1934 года она порвала с Лосевым, чтобы никогда больше его не видеть. [7]
В 1930-х годах Лосев написал то, что он намеревался сделать окончательной работой по классической эстетике, под названием «История античной эстетики» . Рукопись была утеряна вместе со всем остальным в его московской квартире, когда в нее попала немецкая бомба в 1941 году . [2] В 1943 году Лосеву была присуждена степень доктора классики honoris causa : из массы ранее проделанной работы. С 1942 по 1944 год Лосев преподавал в Московском университете, а с 1944 года — в Московском государственном педагогическом университете . Также в 1944 году Лосевы привели в свой дом молодую аспирантку — Азу Алибековну Тахо-Годи, которая продолжила изучение классической филологии. Оба Лосева полюбили Тахо-Годи; когда Валентина умерла от рака 29 января 1954 года, именно с ее благословения Лосев и Тахо-Годи поженились. Тахо-Годи стала второй женой Лосева и впоследствии его вдовой. [2]
Лосев опубликовал около 30 монографий в период с 1950-х по 1970-е годы. Что касается западной философии того времени, Лосев резко критиковал структуралистское мышление.
В СССР его работы подвергались цензуре, а его самого восхваляли как одного из величайших философов своего времени. За восемь томов «Истории классической эстетики» в 1986 году , за два года до смерти, он даже был удостоен Государственной премии СССР .
В 1996 году возник спор, когда автор Константин Поливанов, историк иудаики Леонид Кацис и журналист Дмитрий Шушарин опубликовали три статьи, в которых Лосев описывался как антисемит , который торговался с Иосифом Сталиным за свое освобождение из ссылки. По словам переводчика Владимира Леонидовича Марченкова, эти три статьи, появившиеся в российской газете «Сегодня», были скоординированной серией обвинений. [2] Кацис сравнил предполагаемые отношения Лосева со Сталиным с отношениями между Альфредом Розенбергом и Адольфом Гитлером , при этом Розенберг помогал формировать идеологию Гитлера. [2] Олеся Николаева ответила, чтобы опровергнуть это утверждение, в русской православной газете «Радонеж» : «Логика большевистской тайной полиции» (1996). Вдова Лосева Аза Алибековна Тахо-Годи написала опровержение утверждений в журнале «Русская мысль» ; чтобы опровергнуть утверждения, она напечатала письма, написанные Лосевым государственным цензорам. Научно-популярный журнал «Родина» попытался урегулировать этот вопрос, опубликовав материалы дела ОГПУ 1930–1931 годов , в которых впервые публично было показано, как советская тайная полиция фабриковала улики против Лосева. [2]
Швейцарский славист Феликс Филипп Ингольд в 1996 году выступил с работой « Zerbrechende Mythen » («Рассыпающиеся мифы») в поддержку идеи о том, что Лосев был антисемитом. [2] Профессор Александр Хаардт из Рурского университета в Бохуме ответил Ингольду, защищая репутацию Лосева. Хаардт сказал, что наследие Лосева не следует очернять несколькими словами, а судить по всей его жизненной работе. Он сказал, что антисемитские заявления, перечисленные в политически мотивированном расследовании Герасимовой с 1930 по 1931 год, нельзя считать исходящими от Лосева. Защитники Лосева характеризовали его как принципиального критика всех религий, включая протестантизм, иудаизм и его собственную ортодоксальность, и говорили, что он никогда не был антииудеем. Также говорили, что он одобрял коммунистический тоталитаризм, хотя свободно критиковал пустоту коммунистической идеологии. Русский философ Леонид Столович очень резко выступил против тех, кто называл Лосева антисемитом, в статье под названием «Лосева нельзя передавать в дар черносотенцам!» [2] Он сказал, что смягчающие документы, которые должны были быть включены в материалы следствия ОГПУ, по-видимому, отсутствовали, вероятно, потому, что они не подтверждали антисемитские выводы. [2] В 1999 году Кацис пересмотрел этот вопрос в свете писем и файлов, опубликованных в конце 1996 года. Он обнаружил, что этот вопрос более тонкий, чем он думал ранее, и согласился, что «все попытки исказить» наследие Лосева были «политически мотивированы». [10]
Лосев также вступил в полемику, бушевавшую в Восточном Православии по поводу природы Имени Божия, встав на сторону имяславия и ясно изложив его позицию, которая расходилась с официальной позицией Русской Православной Церкви . [11]