Адмирал Джон Эдвард Гингрич (23 февраля 1897 г. — 26 мая 1960 г.) — офицер ВМС США , который с 1947 по 1949 год был первым начальником службы безопасности Комиссии по атомной энергии США , а с 1953 по 1954 год — начальником военно-морских материальных ресурсов . Он вышел в отставку из ВМС в звании четырёхзвёздного адмирала .
Родился в Додж-Сити, штат Канзас , в семье Эдварда Гранта Гингрича и бывшей Берты Аллен. [1] Он учился в Университете Канзаса, а затем в 1915 году получил назначение в Военно-морскую академию США в Аннаполисе, штат Мэриленд . Он окончил Военно-морскую академию 7 июня 1919 года и был назначен прапорщиком ВМС США . [2] [3]
Его первым назначением был линкор «Пенсильвания» , флагман Атлантического флота . С января 1920 по июль 1921 года он служил помощником офицера связи в штабе адмирала Генри Б. Уилсона-младшего , главнокомандующего Атлантическим флотом. В августе 1921 года его перевели из Пенсильвании на недавно введенный в эксплуатацию линкор «Мэриленд» , где он оставался до июня 1925 года, когда он вернулся в Военно-морскую академию на двухгодичную службу в качестве инструктора в Департаменте навигации. [2]
С мая 1927 по июль 1930 года он служил артиллерийским офицером на борту броненосного крейсера Rochester , который действовал в Карибском море во время интервенций в Никарагуа и Гаити . Следующие два года он провел в Корпусе подготовки офицеров резерва ВМС в Северо-Западном университете в Эванстоне, штат Иллинойс . Он командовал буксиром флота Algorma с июня 1932 по апрель 1934 года, затем служил на борту тяжелого крейсера Indianapolis до июня 1935 года. [2]
Затем он прибыл в Вашингтон, округ Колумбия, для прохождения службы в Гидрографическом управлении Военно-морского департамента . [ 2] Во время этой поездки он помог завершить новый набор предварительно вычисленных таблиц, чтобы помочь летчикам и штурманам в расчете их местоположения. Опубликованные в 1936 году, новые Таблицы воздушной и морской навигации были огромным улучшением по сравнению с предыдущими таблицами Эйджтона с точки зрения простоты расчетов и точности и использовались в течение многих лет после этого. [4] Он занимал должность главы исследовательского отдела Гидрографического управления до 1937 года. [5]
С июня 1937 по июнь 1939 года он служил на плаву помощником и флаг-секретарем в штабе командующего дивизией линкоров 3, Battle Force , на борту флагмана дивизии Idaho . Он оставался с флотом в течение третьего года в качестве штурмана линкора New Mexico . [2]
Вернувшись в Вашингтон, он служил секретарем Генерального совета ВМС, прежде чем был назначен помощником по военно-морским вопросам первого заместителя министра ВМС Джеймса В. Форрестола . Гингрич был помощником Форрестола с августа 1940 по июль 1944 года. [6]
Обязанности заместителя министра и его сотрудников еще не были определены, когда Гингрич отчитался перед недавно приведенным к присяге Форрестолом. На вопрос, что он хотел бы, чтобы сделал его помощник по флоту, Форрестол ответил: «Сними пальто и приступай к работе». «Разве ты не хочешь проверить мою квалификацию?» «Нет». Первой проблемой Гингрича было найти заместителю министра кабинет в Главном здании ВМС; его решением было выселить начальника военно-морских операций из апартаментов, примыкающих к кабинету министра ВМС .
В отличие от типичного военно-морского помощника гражданского секретаря, чьи обязанности обычно ограничиваются управлением социальным графиком секретаря и офисной логистикой, Гингрич быстро стал полноценным политическим помощником по военным вопросам. После того, как Гингрич оставил службу, Форрестол написал президенту Гарри С. Трумэну , что «он был для меня бесценен, будучи намного выше обычного офицера в своем понимании отношений ВМС с общественностью и гражданскими лицами».
Служба Гингрича в качестве помощника Форрестола сделала его врагом адмирала Эрнеста Дж. Кинга , главнокомандующего флотом США и начальника военно-морских операций , который возмущался чрезмерной политической ролью Гингрича и считал, что Гингрич был более предан Форрестолу, гражданскому политическому назначенцу, чем Кингу, своему начальнику в форме. Гингрич перешел дорогу Кингу еще более явно, когда Форрестол сменил Фрэнка Нокса на посту министра ВМС. Кинг и его старшие адмиралы фактически исключили Нокса из принятия важных военных решений, показывая ему только обычные сообщения с флота и пренебрегая предоставлением важных сообщений, с которыми они сами справлялись. Узнав об этой практике, Гингрич посоветовал Форрестолу пойти в комнату связи Военно-морского министерства и самому изучить все входящие телеграммы. Вооружившись этой информацией, Форрестол смог оказывать большее влияние на операции Военно-морского министерства, чем его предшественник, за счет Кинга. [7]
В конце концов Кинг начал подозревать, что Гингрич был серым кардиналом, стоящим за многими действиями, предпринятыми от имени Форрестола. Всякий раз, когда адмирал проходил мимо помощника в коридоре, Кинг приветствовал Гингрича саркастическим «Доброе утро, коммандер» и глубоким насмешливым поклоном. [6]
_underway_after_she_lost_her_bow_in_June_1945_(80-G-325746).jpg/1280px-USS_Pittsburgh_(CA-72)_underway_after_she_lost_her_bow_in_June_1945_(80-G-325746).jpg)
Форрестол наконец отпустил Гингрича сражаться на Тихоокеанском театре военных действий после того, как Гингрич заявил протест, что его «не допускают к войне». [3] Получив назначение на оснащение нового тяжелого крейсера «Питтсбург» , он служил первым командиром « Питтсбурга» с момента ввода крейсера в эксплуатацию 10 октября 1944 года по 3 сентября 1945 года. За выдающиеся заслуги в этой роли он был награжден Серебряной звездой , орденом «Легион почета » и Золотой звездой вместо второго ордена «Легион почета». [2]
19 марта 1945 года авианосец Franklin был выведен из строя в результате атаки камикадзе недалеко от материковой части Японии. Пылающий и мертвый в воде, Franklin все еще подвергался атакам самолетов-камикадзе и угрожал взорваться, когда Gingrich маневрировал Pittsburgh достаточно близко, чтобы взять горящий авианосец на буксир, защищая Franklin зенитным огнем , пока авианосец не смог набрать достаточную скорость, чтобы самостоятельно дойти до Перл-Харбора . За помощь в спасении Franklin с большим риском для своего собственного корабля, Gingrich был награжден Серебряной звездой «за выдающуюся храбрость и бесстрашие». [3]
Будучи капитаном Pittsburgh , Гингрич прославился тем, что благополучно довел свой корабль до порта после того, как 15 процентов длины крейсера было оторвано тайфуном , акт мореходства, названный современниками «чудом». 5 июня 1945 года Pittsburgh возвращался с Третьим флотом с авианосного удара по Кюсю , когда флот столкнулся с тяжелой погодой между Окинавой и Филиппинскими островами . [3] Когда ветер усилился до 70 узлов (130 км/ч), а волны достигли высоты 100 футов (30 м), Pittsburgh столкнулся с двумя огромными волнами, которые оторвали 104 фута (32 м) носа крейсера, который непредсказуемо швырнуло перед кораблём. Гингрич немедленно приказал двигателям включить задний ход, чтобы оттащить Pittsburgh от опасного препятствия, одновременно пытаясь не допустить опрокидывания критически поврежденного корабля . «Питтсбург» был спасён от затопления благодаря превосходным усилиям по устранению повреждений, предпринятым его экипажем, в частности старшим помощником Гингрича, будущим четырёхзвёздным адмиралом Орасио Риверо-младшим [8] [9] [10]
После того, как шторм прошел, Pittsburgh оказался в спокойных водах в 900 милях от Гуама . «С тех пор ничего не было», — вспоминал Гингрич. [11] Pittsburgh прибыл на Гуам через пять дней после шторма и был оснащен временным носом, оставив две недели для постоянного ремонта на верфи Puget Sound Navy Yard в Вашингтоне . Через неделю после отплытия Pittsburgh нос корабля был обнаружен на плаву и отбуксирован обратно на Гуам. 500-мильное разделение между кормой и носом крейсера привело к тому, что современные новостные репортажи окрестили Pittsburgh «самым длинным кораблем в ВМФ». [8] [11]
Поздравляя прессу после благополучного прибытия Pittsburgh в порт, Гингрич заявил: «Мне жаль, что я не могу дать вам бессмертную фразу, которую можно было бы передать потомкам. Но все, что я сказал, было «реверс двигателей». [11] Он не верил, что трещина могла быть следствием структурного дефекта. «Просто потребовалось два сильных волнения. Он не мог бы выдержать дольше. Это прекрасный, крепкий корабль. Мы починим нос и сразу же отправимся обратно». [10] Pittsburgh оставался на ремонте в Пьюджет-Саунде, когда война закончилась в августе. [8]
Гингрич покинул Питтсбург в сентябре 1945 года и некоторое время служил начальником штаба и помощником вице-адмирала Джона Х. Тауэрса , командующего второй авианосной оперативной группой Тихоокеанского флота , [ 2] прежде чем был внезапно переведен на гораздо менее значимую должность начальника кадров в Майами, Флорида . Внезапный перевод рассматривался как карательная ссылка, наложенная уходящим начальником военно-морских операций Кингом и начальником военно-морского персонала Рэндаллом Джейкобсом, чтобы лишить секретаря Форрестола союзника в бюрократической битве, которую Кинг и Джейкобс вели против Форрестола за направление послевоенного флота. Форрестол разрешил конфликт, заменив Джейкобса вице-адмиралом Луисом Э. Денфельдом и отозвав Гингрича в Вашингтон в качестве помощника Денфельда. [12]
Получив звание контр-адмирала, Гингрич 24 октября 1945 года прибыл в Бюро военно-морского персонала , где ему было поручено создать послевоенную структуру военно-морского резерва новым начальником военно-морских операций адмиралом флота Честером В. Нимицем . 7 декабря 1945 года Гингрич был назначен помощником начальника кадров (резерва), а в августе 1946 года получил дополнительное звание директора военно-морского резерва. [2] [3] Его план для послевоенного военно-морского резерва был разработан с целью мобилизации действующего и резервного флотов на случай чрезвычайной ситуации в течение десяти дней, используя 1 000 000 резервистов, из которых 200 000 будут набраны из организованного резерва и 800 000 из добровольческого резерва. [13]
18 августа 1947 года Гингрич был назначен первым директором Отдела безопасности и разведки Комиссии по атомной энергии (AEC). [3] В качестве начальника службы безопасности AEC он отвечал за физическую безопасность установок AEC, контроль за секретной информацией, разработку и выполнение процедур допуска к секретной информации и координацию с Центральным разведывательным управлением (ЦРУ) и Федеральным бюро расследований (ФБР). [14] Гингрич считал эту работу очень неприятной. Вскоре после ухода с должности он дал показания [ когда? ] перед Объединенным комитетом Конгресса по атомной энергии о том, что ему не хватает уверенности в программе безопасности AEC, жалуясь на то, что организация безопасности слишком децентрализована, а ее штаб-квартира слишком бессильна для того, чтобы директор мог эффективно работать. [15]
Гингрич был одним из первых союзников комиссара КАЭ и ястреба безопасности Льюиса Штрауса . Как и Штраус, Гингрич считал, что его усилия по ужесточению безопасности несправедливо блокируются безответственными идеалистическими лидерами КАЭ. [16] Он подал многочисленные письменные протесты против найма лиц с сомнительными связями, но обнаружил, что его отчеты были отклонены или проигнорированы начальством, которое отказалось рассматривать политические идеологии, такие как «продвинутый „либерал“», как дисквалифицирующие ученых от работы в программах атомной энергетики, и которое требовало доказательств членства в настоящей Коммунистической партии для доказательства низкого риска безопасности, а не просто членства в организациях, которые Генеральный прокурор считал подрывными . Возмущенные сотрудники службы безопасности AEC считали, что их высмеивают как военных без научного образования, которые бросаются на призраков, считая работников атомной промышленности небезопасными, если они «не разделяют устаревших политических убеждений», — карикатура, возможно, основанная на таких инцидентах, как интервью с отстраненным химиком из Национальной лаборатории Оук-Ридж, во время которого Гингрич «лично посоветовал [химику] не допускать неудачной практики ученых, действующих за пределами своей области», и продолжил пренебрежительно отзываться об «отношении ученых к безопасности и о шумихе, поднятой вокруг негритянского вопроса ». [17] [18]
Позже выяснилось, что Гингрича наняли на должность начальника службы безопасности AEC только из-за отсутствия подходящих кандидатов. Давая показания [ когда? ] перед Объединенным комитетом Конгресса по атомной энергии, председатель AEC Дэвид Э. Лилиенталь признал, что у Гингрича не было соответствующего опыта в сфере безопасности. На вопрос, почему ФБР не обратилось за более квалифицированными кандидатами, Лилиенталь сказал, что было трудно найти кого-либо, кто согласился бы взяться за «трудную» задачу. «Итак, вы выбрали человека, у которого не было опыта в этой работе», — заявил председатель комитета Бурк Б. Хикенлупер . «Мы были очень довольны выбором», — ответил Лилиенталь, добавив, что Гингрич был «настоящим патриотом, взяв на себя такую сложную задачу, когда он знал, что другие люди не хотели за нее браться». [19]
Как высокопоставленный чиновник КАЭ, Гингрич время от времени был призван объяснить атомную энергию общественности. Выступая перед Аннаполисским капитулом Военного ордена мировых войн 19 апреля 1949 года, Гингрич заверил свою аудиторию, что за последние полтора года не было никаких существенных нарушений правил безопасности, и осудил «сенсационные и сильно преувеличенные рассказы» о «шпионах, крадущих атомные секреты» и об опасностях атомной энергии. «Один известный президент университета заявил, что три атомные бомбы могут уничтожить Соединенные Штаты. Это неправда. Было сказано, что радиоактивность убьет всех в городе, не погибших от взрыва бомбы. Это неправда. Эффект атомной радиации вовсе не обязательно должен быть смертельным. Он требует ухода и лечения. В радиации меньше тайн, чем считается». [20]
30 марта 1949 года начальник военно-морских операций Луис Э. Денфельд и заместитель начальника военно-морских операций Артур У. Рэдфорд получили известие, что бывший министр обороны Джеймс Форрестол переживает нервный срыв в заливе Хоуб-Саунд, штат Флорида . Гингрич, который оставался рядом с Форрестолом с тех пор, как служил его помощником во время войны, был немедленно отправлен к Форрестолу вместе с военно-морским психиатром Джорджем Н. Рейнсом. После их отъезда друг Форрестола Фердинанд Эберштадт попросил ВМС никого не посылать, опасаясь, что прибытие слишком большого количества людей переволнует Форрестола. Рэдфорд вспоминал: «Я заверил мистера Эберштадта, что мы можем положиться на Джона Гингрича, который позаботится о том, чтобы ничего подобного не произошло, но что отзывать его уже слишком поздно. На самом деле, министр, казалось, доверял Джонни и был более расслаблен в его присутствии, а доктор Рейнс оставался в тени. Джонни информировал адмирала Денфельда и меня о ситуации». Эберштадт прибыл сам 1 апреля 1949 года с доктором Уильямом К. Меннингером , который рекомендовал немедленную госпитализацию. «Джим Форрестол вылетел обратно в Вашингтон с Джонни Гингричем и доктором Рейнсом; Джонни, казалось, мог осуществлять над ним больший контроль, чем кто-либо другой». Форрестол был помещен в военно-морской госпиталь Бетесда для психиатрического лечения. [21]
Рэдфорд покинул Вашингтон в конце того же месяца, чтобы стать главнокомандующим Тихоокеанским командованием США и главнокомандующим Тихоокеанским флотом США . Получив предложение занять должность начальника штаба Рэдфорда, Гингрич с радостью воспользовался возможностью возобновить свою военно-морскую карьеру, подав заявление об отставке с поста начальника службы безопасности AEC 10 апреля 1949 года, вступающее в силу 30 апреля. В его заявлении об отставке говорилось, что «отдел безопасности был полностью реорганизован, адекватно укомплектован высококвалифицированным персоналом, чьи обязанности были надлежащим образом изложены». [22] Зная о предыдущем недовольстве Гингрича, сенатор Уильям Э. Дженнер предположил в зале Сената , что Гингрич на самом деле «ушел с отвращения». Когда пресса попросила его прокомментировать это, Гингрич заявил: «Я ушел в отставку, чтобы принять обязанности начальника штаба в Тихом океане. Я не был недоволен и не ушел поспешно». [22]
22 мая 1949 года Форрестол покончил с собой в военно-морском госпитале Бетесда. Будучи давним другом Форрестола, Гингрич сопровождал гроб Форрестола из военно-морского госпиталя на Арлингтонское национальное кладбище и стоял с семьей Форрестола у могилы во время официальных похорон 25 мая 1949 года. [23] Он присоединился к штабу Тихоокеанского флота в качестве начальника штаба и помощника Рэдфорда в июле 1949 года. [2]
В октябре 1951 года Гингрич был назначен командующим учебным командованием Тихоокеанского флота США. 31 мая 1952 года он стал командующим Силами блокады и сопровождения ООН. [2]
Силы блокады и сопровождения (оперативная группа 95) были подчиненным командованием Военно-морских сил США на Дальнем Востоке под оперативным контролем Седьмого флота . Корабли из девяти стран включали Группу блокады западного побережья (оперативная группа 95.1), Группу блокады восточного побережья (оперативная группа 95.2), Группу сопровождения (оперативная группа 95.5), Группу траления (оперативная группа 95.6) и ВМС Республики Корея (оперативная группа 95.7). Помимо воспрещения корейских вод от враждебного и несанкционированного судоходства, оперативная группа 95 проводила береговые бомбардировки и морские авиаудары по обоим побережьям и поддерживала непрерывную блокаду северокорейского порта Вонсан , самую длительную морскую блокаду современности. [24] [25]
Гингрич подчеркивал эффективное использование боевых ресурсов. Когда он принял командование оперативной группой 95, он обнаружил, что его корабли ежемесячно выпускали 51 700 снарядов 5-дюймовых боеприпасов, в основном ненаблюдаемым огнем. Обеспокоенный огромными расходами, Гингрич настоял на наблюдении за целями для оценки эффекта бомбардировки. «Я хотел знать конкретно, какой ущерб был нанесен, а не то, что был нанесен „большой ущерб“». Полученное в результате улучшение эффективности наведения снизило ежемесячную скорость стрельбы до 15 000 снарядов, что составило экономию примерно в 40 000 000 долларов в течение года. [26] «Стоимость 5-дюймового снаряда в конце корейского трубопровода составляла примерно 200 долларов», — отметил он, поэтому «если он не наносил такого большого ущерба, мы наносили больше вреда себе, чем врагу». [27]
За командование Силами блокады и сопровождения Гингрич был награжден медалью «За выдающиеся заслуги» и наградами от Великобритании , Южной Кореи и Таиланда . [3] 13 февраля 1953 года его сменил контр-адмирал Кларенс Э. Олсен. [28]
Получив звание вице-адмирала, в феврале 1953 года он стал заместителем начальника военно-морских операций по административным вопросам. 1 августа 1953 года он был назначен начальником военно-морских материальных ресурсов (CNM) [2] , на этой должности он отвечал за всю закупочную деятельность ВМС. [29]
Гингрич считал, что самые серьезные проблемы с закупками возникают из-за неправильного планирования требований. «Неважно, насколько хорошо мы размещаем контракт, если изначально не было необходимости в материале, наши усилия по закупкам и наши деньги были потрачены впустую. Тем не менее, чрезмерное количество наших усилий по закупкам было потрачено впустую на покупку ненужных материалов и оборудования».
«Указание цены и материального расхода на пули, которые мы выпускаем, может представлять собой несколько новую концепцию в нашем современном мышлении», - заключил он, - «но успех в будущих войнах во многом зависит от мер экономии, которые мы используем». [26]
Он вышел в отставку из ВМС 1 октября 1954 года в звании полного адмирала , будучи автоматически повышенным на одну ступень в списке отставных на основании боевых цитат. Месяц спустя он был избран вице-президентом Международной телефонной и телеграфной корпорации (IT&T.). [30] [31] В феврале 1957 года в рамках корпоративной реорганизации он был назначен президентом Федеральной телефонной и радиокомпании, подразделения IT&T., которое производило электронное оборудование и компоненты для государственного, военного и коммерческого использования. [32] В конце концов он вернулся в головную корпорацию, занимая должность вице-президента IT&T. до своей смерти. Он умер у себя дома в Нью-Йорке в возрасте 63 лет после продолжительной болезни и был похоронен на Арлингтонском национальном кладбище . [3]
В 1925 году он женился на Флоренс Бенсон, и у них родился сын Джон Эдвард-младший. 3 июля 1939 года он снова женился на Ванетте Олифант, и у них родилась дочь Сьюзен Элис. [1] [33] [34]
Среди его наград — медаль «За выдающиеся заслуги» , врученная за командование силами блокады и сопровождения; Серебряная звезда , врученная за оказание помощи поврежденному авианосцу «Франклин» ; две награды ордена « Легион почета» за командование крейсером « Питтсбург» ; а также награды от Великобритании , Южной Кореи и Таиланда . [2] [3]