Вальтер Генрих Альфред Герман фон Браухич (4 октября 1881 — 18 октября 1948) был немецким генерал-фельдмаршалом ( фельдмаршалом ) и главнокомандующим ( обербефельсхабером ) немецкой армии в течение первых двух лет Второй мировой войны . Родившись в аристократической семье военных, он поступил на военную службу в 1901 году. Во время Первой мировой войны он с отличием служил в штабе корпуса и дивизии на Западном фронте .
После захвата власти нацистами в 1933 году Браухич был назначен ответственным за Wehrkreis I, Восточно-Прусский военный округ. Он занял огромные суммы денег у Адольфа Гитлера и стал зависеть от его финансовой помощи. Браухич служил главнокомандующим немецкой армией с февраля 1938 года по декабрь 1941 года. Он сыграл ключевую роль в битве за Францию и руководил немецкими вторжениями в Югославию и Грецию . За свою роль в битве за Францию он стал одним из двенадцати генералов, получивших звание фельдмаршала .
После перенесенного в ноябре 1941 года сердечного приступа и обвинения Гитлера в провале операции «Тайфун» — наступления вермахта на Москву — Браухич был смещен с поста главнокомандующего. Остаток войны он провел в вынужденной отставке.
После войны Браухич был арестован по обвинению в военных преступлениях , но умер от пневмонии в 1948 году, прежде чем его успели привлечь к ответственности.
Браухич родился в Берлине 4 октября 1881 года и был шестым ребенком Бернхарда Эдуарда фон Браухича, генерала кавалерии, и его жены Шарлотты Берты фон Гордон. [1] Семья Браухичей имела давнюю традицию военной службы, и, как и его предки, Браухич был воспитан в традициях прусского офицерского корпуса. [2] Его семья вращалась в ведущих социальных кругах высшего общества Берлина, а его фамилия и военное звание отца ставили его наравне с любым офицером или чиновником. [3] В подростковом возрасте Браухич интересовался политикой и был очарован искусством. [3] Чтобы помочь ему следовать этим интересам, отец записал его во Французскую гимназию в Берлине, а не в военную академию. [3]
В 1895 году Браухич поступил в военную академию в Потсдаме. [4] Позже он перевелся в Hauptkadettenanstalt Groß Lichterfelde , где на последнем году обучения он вошел в высший класс для одаренных учеников и был выбран, как и его брат Адольф пятью годами ранее, пажом императрицы Августы Виктории . [5] Во время службы при дворе императрицы он научился манерам и осанке, которые были отмечены на всю оставшуюся жизнь. [6]
После окончания учебы в 1900 году он получил звание лейтенанта в пехотном полку. [7] Альтернативные источники предполагают, что после окончания учебы он стал лейтенантом в гренадерах Королевской гвардии Елизаветы, но был переведен из этого «светского наряда» в Третий полк полевой артиллерии. [ 8] Из-за состояния здоровья он был не годен для службы в пехоте, поэтому его перевели в артиллерийский полк. [9] Он был назначен ответственным за обучение новобранцев верховой езде и вождению . [9] Затем он поступил на службу в Генеральный штаб в Берлине, где в 1909 году был произведен в чин первого лейтенанта . [2] [10]
В начале Первой мировой войны в августе 1914 года Браухич достиг звания капитана . Он был назначен штабным офицером XVI армейского корпуса , дислоцированного недалеко от Меца . [2] Во время Первой мировой войны он служил в 34-й пехотной дивизии и гвардейском резервном корпусе . [11] Между 1914 и 1916 годами он принимал участие в битве при Вердене и битве в Аргоннском лесу . [12] В оставшиеся два года конфликта Браухич принял участие в Третьей битве на Эне , наступлении Эна-Марна , Второй битве на Эне , битве при Арментьере и битве за Фландрию . Браухич был награжден Железным крестом 1-го класса и Орденом дома Гогенцоллернов и закончил войну в звании майора . [13]
В 1918 году вместе с тысячами других офицеров он был уволен в Резервный корпус. Но в следующем году он вернулся в звании майора. [14] В 1919 году немецкая армия подверглась принудительному сокращению в соответствии с Версальским договором , но Браухичу удалось остаться на службе. Он остался в Генеральном штабе, где у него не было возможности использовать свои знания артиллерии. В конце концов, в 1920 году ему разрешили перейти в штаб 2-го артиллерийского полка. В следующем году он работал в Министерстве рейхсвера , в артиллерийском департаменте. [12]
Задание Браухича в Артиллерийском департаменте состояло в реорганизации артиллерийских формирований и внедрении уроков, полученных в последние месяцы войны. Он добавил собственные идеи, включая изменение системы классификации легкой, средней и тяжелой артиллерии. Тяжелая артиллерия, ранее известная как «корпусная артиллерия», теперь стала «артиллерией подкрепления». Он также добавил акцент на объединении и взаимодействии артиллерии и пехоты. [15]
После трех лет в артиллерийском департаменте в 1925 году он был повышен до подполковника. 1 ноября 1927 года Браухич был назначен начальником штаба 6-й пехотной дивизии в Мюнстере , Вестфалия , одного из сильнейших гарнизонов на западе Германии. [16] [17] В последние годы Веймарской республики он взял на себя управление армейской подготовкой и стал полковником (повышен в 1928 году). [16] В октябре 1931 года Браухич получил звание генерал-майора . [13]
В 1933 году Адольф Гитлер и нацистская партия пришли к власти и начали расширять армию, чтобы реализовать военные амбиции Гитлера. [18] 1 февраля 1933 года Браухич был назначен командующим Восточно-Прусским военным округом ( Wehrkreis I ) и начальником 1-й дивизии в Кёнигсберге. [19] [17] В результате немецкого перевооружения командная должность Befehlshaber im Wehrkreis I (командующий 1-м военным округом) была расширена. Браухич был повышен до генерал-лейтенанта в октябре 1933 года. [13] Штаб 1-й дивизии сформировал штаб 1-го армейского корпуса , и 21 июня 1935 года Браухич был назначен его первым командующим генералом. [17]
Хотя Браухич чувствовал себя в Пруссии как дома, у него возник конфликт с Эрихом Кохом , местным гауляйтером (главой партии и фактическим главой гражданской администрации провинции). [20] Кох был известен как своего рода мошенник, который очень наслаждался властью, которой обладал, и который применял насилие к своим врагам. [20] Поскольку ни Кох, ни Браухич не хотели терять свои должности в регионе, они оба пытались сохранить свою вражду неофициальной. [20] В результате Берлин едва ли узнал об их споре. [20]
Спор возник несколько лет спустя, когда Браухич узнал, что рейхсфюрер СС Генрих Гиммлер планировал заменить армейскую охрану в Восточной Пруссии на эсэсовцев с целью преследования евреев , протестантских и католических церквей в округе. Несмотря на то, что Браухичу удалось предотвратить замену армейских войск СС в регионе, Гиммлер отнес его к категории «юнкеров » и сообщил Гитлеру о разногласиях. Браухич заявил, что выполнил свой долг, лаконично заявив: «Гражданским лицам не разрешается входить в эту область». [21]
Браухич получил звание генерала артиллерии в 1936 году. Когда главнокомандующий армией Вернер фон Фрич был обвинён в гомосексуализме , Гитлер повысил Браухича до генерал-полковника и назначил его новым командующим армией [10] по рекомендации Верховного командования армии 4 февраля 1938 года. [17] [22] Во время этого повышения Браухичу также были предоставлены звание и полномочия на уровне кабинета министров, хотя и не формальный титул рейхсминистра . [23] Обвинения в гомосексуализме на самом деле были ловушкой, расставленной Гитлером в качестве предлога для увольнения одного из аристократических старших офицеров в Верховном командовании армии. [22] Отстранение Фрича стало серьёзным испытанием стабильности немецкой внутренней администрации того времени. [22]
Браухич приветствовал нацистскую политику перевооружения. [22] Отношения между Гитлером и Браухичем улучшились во время замешательства Браухича относительно того, следует ли ему оставить жену ради любовницы, в разгар Мюнхенского кризиса ; Гитлер отбросил свои обычные антиразводные настроения и призвал Браухича развестись и снова жениться. [24] [25] Гитлер даже одолжил ему 80 000 рейхсмарок , чтобы он мог позволить себе развод. [24] Со временем Браухич стал в значительной степени зависеть от Гитлера в плане финансовой помощи. [24]
Как и генерал-полковник Людвиг Бек , Браухич выступал против аннексии Гитлером Австрии и интервенции в Чехословакии , хотя он не сопротивлялся планам Гитлера относительно войны, снова предпочитая воздерживаться от политики. [26] Тем не менее, в апреле 1939 года Браухич вместе с генерал-полковником Вильгельмом Кейтелем был награжден Гитлером Золотым партийным значком в ознаменование оккупации Чехословакии. [27]
В последние месяцы перед Второй мировой войной Браухич сосредоточился на потенциале Италии в оказании помощи нацистскому военному делу. [28] В мае 1939 года он проинспектировал итальянские военные объекты в Ливии и Ла-Специи , чтобы подтвердить итало-германский союз. [29] [30] Однако это оказалось нелегкой задачей, поскольку итальянский лидер Бенито Муссолини ожидал экономической поддержки от Рейха в обмен на свое военное сотрудничество. Фрич уже сказал Браухичу, что итальянские военные находятся в «крайне плохой боевой форме». [28] Иоахим фон Риббентроп , министр иностранных дел Германии и главный архитектор альянса Оси, постоянно вмешивался в усилия Браухича, поскольку он хотел, чтобы его работа была консолидирована любой ценой. [28]
Во время вторжения в Польшу Браухич курировал большинство планов. [31] Польскую кампанию часто называли первым примером « блицкрига », но блицкриг не был теорией или официальной доктриной. [32] [33] Кампания не напоминала популярное восприятие того, что стало известно как блицкриг. Танковые дивизии были рассредоточены среди пехоты и не получили оперативной независимости или группировались в массе , как это было во время вторжения в Западную Европу в 1940 году. Оперативный метод вермахта в Польше следовал более традиционному Vernichtungsgedanke . [34] [35] То, что обычно называют блицкригом, не развивалось до кампании на западе в июне 1940 года. Это было не причиной, а следствием победы. Сам Браухич должен был убедиться, что бронетехника может действовать независимо на оперативном уровне, до начала кампании. [35]
Браухич поддерживал жесткие меры против польского населения, которые, по его словам, были необходимы для обеспечения немецкого Lebensraum («жизненного пространства»). Он играл центральную роль в вынесении смертных приговоров польским заключенным, вынесенных в защиту Польского почтового отделения в Данциге , отклонив апелляцию о помиловании. [ необходима цитата ]
К началу ноября 1939 года Браухич и начальник Генерального штаба Франц Гальдер начали рассматривать возможность свержения Гитлера, который назначил «день X» — вторжение во Францию — на 12 ноября 1939 года. Оба офицера считали, что вторжение обречено на провал. [36] 5 ноября 1939 года Генеральный штаб армии подготовил специальный меморандум, в котором, как предполагалось, рекомендовал не начинать атаку на западные державы в этом году. Браухич неохотно согласился зачитать документ Гитлеру и сделал это на встрече 5 ноября. Браухич попытался уговорить Гитлера отложить день X, заявив, что моральный дух в немецкой армии хуже, чем в 1918 году. [37] Браухич продолжал жаловаться: «Агрессивный дух немецкой пехоты, к сожалению, ниже стандарта Первой мировой войны... [были] определенные симптомы неподчинения, похожие на те, что были в 1917–1918 годах». [37]
Гитлер пришел в ярость, обвинив Генеральный штаб и лично Браухича в нелояльности, трусости, саботаже и пораженчестве. [38] Он вернулся в штаб армии в Цоссене , куда «прибыл в таком плохом состоянии, что поначалу мог дать лишь несколько бессвязный отчет о происходящем». [38] После этой встречи и Браухич, и Гальдер сказали Карлу Фридриху Герделеру , ключевому лидеру антинацистского движения, что свержение Гитлера — это просто то, чего они не могут сделать, и что он должен найти других офицеров, которые примут участие в заговоре. [39] Гитлер созвал заседание Генерального штаба, на котором заявил, что разгромит Запад в течение года. Он также поклялся «уничтожить дух Цоссена», угроза, которая настолько напугала Гальдера, что он заставил заговорщиков отменить вторую запланированную попытку переворота. [39] 7 ноября, после сильных метелей, Гитлер отложил «День Икс» до дальнейшего уведомления, что устранило основную мотивацию Браухича и Гальдера к заговору. [36]
Пока шла подготовка к битве за Францию , генерал Эрих фон Манштейн , тогда занимавший пост начальника штаба группы армий «А» , разработал свой знаменитый план Sichelschnitt («серповидный надрез») . [40] Браухич и Гальдер не одобрили Sichelschnitt . Когда Манштейн потребовал, чтобы Sichelschnitt был представлен ОКХ, Гальдер предложил перевести Манштейна куда-нибудь на восток, исключив его из процесса планирования. Браухич согласился и перевел его в Силезию. [40] Однако Гитлер пригласил группу офицеров на обед, и Манштейн был среди них. Ему удалось представить свой план непосредственно Гитлеру. На следующий день Гитлер приказал Браухичу принять план Манштейна, который фюрер представил как свой собственный. [40] Несмотря на свой первоначальный скептицизм, Браухич в конце концов увидел потенциал плана и почувствовал, что у армии есть реальные шансы на успех во Франции. [31]
После удивительно быстрого падения Франции Браухич был повышен до фельдмаршала в июле 1940 года во время церемонии присвоения ему звания фельдмаршала 1940 года . [31] После того, как Франция была оккупирована и разделена, он и остальное высшее командование с нетерпением ждали столь же легкой и быстрой кампании против Великобритании, теперь серьезно ослабленной французской кампанией. Он был уверен, что Британия будет легко побеждена: «Мы считаем, что победа уже одержана. Англия остается в безопасности, но только до тех пор, пока мы этого хотим». [2] Если бы операция «Морской лев» , план вторжения в Британию, увенчалась успехом, Гитлер намеревался поставить Браухича во главе нового завоевания. [41] Поскольку Люфтваффе не смогли получить необходимое превосходство в воздухе, битва за Британию была проиграна, и поэтому план был отложен и в конечном итоге отменен. [42]
В ходе стремительного вторжения и оккупации Югославии и Греции в начале апреля 1941 года немцы задействовали около 337 000 человек, [43] 2 000 минометов, [43] 1 500 артиллерийских орудий, [43] 1 100 противотанковых орудий, [43] 875 танков и 740 других боевых бронированных машин, [43] все из которых находились под общим командованием Браухича. [44] К концу месяца вся Югославия и Греция были в руках немцев. [45]
Браухич приказал своей армии и командирам прекратить критику расистской нацистской политики, поскольку для «предстоящей битвы за судьбу немецкого народа» требовались жесткие меры. [46] Когда Германия повернула на восток и вторглась в Советский Союз в июне 1941 года, он снова сыграл ключевую роль, внеся изменения в первоначальный план. [24] Как и его друг и коллега Вильгельм Кейтель , Браухич не протестовал, когда Гитлер дал немецкой армии те же инструкции, что и СС, относительно того, кого убивать на оккупированной территории, но позже он издал ряд указов, в которых предписывалось расстреливать комиссаров только в том случае, если их антигерманские настроения были «особенно узнаваемы». [47 ]
Когда началась битва за Москву , его здоровье начало ухудшаться. Несмотря на это, он продолжал свою работу, поскольку был полон решимости взять Москву до начала зимы. [24] Неспособность армии взять Москву вызвала враждебность Гитлера, и его положение ухудшилось, поскольку в ноябре он перенес сердечный приступ. [24] Ему также сообщили, что у него злокачественное заболевание сердца, скорее всего, неизлечимое. [24]
После провала под Москвой Браухич был уволен с поста главнокомандующего немецкой армией 19 декабря и переведен в Führerreserve ( резерв офицеров), где он оставался без назначения до конца войны; он больше никогда не видел Гитлера. [24] Последние три года войны он провел, проживая в своем похожем на замок охотничьем домике «Dreiröhren» в горах Брды к юго-западу от Праги . [24] Одним из его немногих публичных комментариев после выхода на пенсию было заявление, осуждающее заговор 20 июля против Гитлера, за который он осудил нескольких бывших коллег. Позже он извинился перед Гальдером, заявив, что был вынужден сделать это, чтобы спасти жизнь родственника. [11] [24]
В августе 1945 года Браухич был арестован в своем поместье и заключен в тюрьму британцами на острове Фарм в Южном Уэльсе , а затем переведен в британский военный госпиталь в Мюнстерлагере . Он содержался под стражей до августа 1948 года, когда британское правительство объявило, что он предстанет перед британским военным трибуналом в британской оккупационной зоне , скорее всего, в Гамбурге . [48] Однако он умер в возрасте 67 лет 18 октября 1948 года от бронхиальной пневмонии в контролируемом британцами военном госпитале в Гамбурге, прежде чем предстать перед судом за заговор и преступления против человечности . [11]
В 1910 году Браухич женился на своей первой жене, Элизабет фон Карштедт, богатой наследнице 120 000 гектаров (300 000 акров) в Бранденбурге . У пары была дочь и два сына, включая Бернда фон Браухича , который позже служил в Люфтваффе во время Второй мировой войны в качестве адъютанта Германа Геринга . [ 49] Они развелись в 1938 году после 28 лет брака, так как у Браухича появился другой романтический интерес. [50]
В 1925 году Браухич встретил Шарлотту Рюффер, дочь силезского судьи. Он хотел развода, но его жена отказалась. Позже Рюффер женился на банковском директоре по имени Шмидт, который утонул в своей ванне во время визита в Берлин. Когда Браухич вернулся из Восточной Пруссии в 1937 году, пара возобновила свой роман. Они поженились сразу после того, как Браухич развелся с Карштедтом. [51]
Браухич приходился дядей Манфреду фон Браухичу , гонщику Гран-при Mercedes-Benz «Серебряная стрела» 1930-х годов , а также Гансу Бернду фон Хафтену и Вернеру фон Хафтену , которые были членами немецкого сопротивления Гитлеру. [52]
Историк Хельмут Краусник характеризует Браухича как «выдающегося профессионала, который жил в соответствии с традициями своей профессии, но которому особенно не хватало силы личности, чтобы справиться с Гитлером». [11] Историк Ян Кершоу описывает его менее сочувственно как «бесхребетного человека, который был напуган Гитлером. Он не был человеком, способным возглавить какой-либо фронт или восстание». [53]
