Рейд Джона Брауна на Харперс-Ферри [nb 1] был попыткой аболициониста Джона Брауна с 16 по 18 октября 1859 года спровоцировать восстание рабов в южных штатах , захватив арсенал Соединенных Штатов в Харперс-Ферри, Вирджиния (с 1863 года Западная Вирджиния ). Его называли генеральной репетицией или трагической прелюдией к Гражданской войне в США . [3] : 5
Группа Брауна из 22 человек [1] была разбита ротой морских пехотинцев США во главе с первым лейтенантом Израилем Грином . [4] Десять налетчиков были убиты во время налета, семеро были осуждены и казнены впоследствии, а пятеро сбежали. Несколько из присутствовавших на налете позже будут участвовать в Гражданской войне: полковник Роберт Э. Ли командовал операцией по возвращению арсенала. Стоунволл Джексон и Джеб Стюарт были среди солдат, охранявших арестованного Брауна, [3] а Джон Уилкс Бут был зрителем казни Брауна. Джон Браун изначально просил Харриет Табмен и Фредерика Дугласа , с которыми он познакомился в свои преобразующие годы как аболиционист в Спрингфилде, штат Массачусетс , присоединиться к нему в его налете, но Табмен не смогла этого сделать из-за болезни, а Дуглас отказался, так как считал план Брауна самоубийственным. [5] [6]
Рейд широко освещался в прессе по всей стране — это был первый подобный национальный кризис, который был обнародован с помощью нового электрического телеграфа . Репортеры были в первом поезде, отправлявшемся в Харперс-Ферри после получения новостей о рейде в 4 часа дня в понедельник, 17 октября. [7] Он перевозил ополчение Мэриленда и припарковался на мэрилендской стороне моста Харперс-Ферри, всего в 3 милях (4,8 км) к востоку от города (в деревне Сэнди -Хук, Мэриленд ). Поскольку было мало официальных сообщений для отправки или получения, телеграф, перевозимый следующим поездом, подключенный к перерезанным телеграфным проводам, был «отдан репортерам», которые «сильны как армия». [8] : 17 К утру вторника телеграфная линия была восстановлена, [8] : 21 и там были репортеры из The New York Times «и других отдаленных газет». [8] : 23
Рейд Брауна вызвал много волнения и беспокойства по всем Соединенным Штатам, [9] причем Юг видел в нем угрозу рабству и, следовательно, их образу жизни, а некоторые на Севере воспринимали его как смелые действия аболиционистов. Сначала это в целом рассматривалось как безумие, работа фанатика. [10] Именно слова и письма Брауна после рейда и на его суде — Вирджиния против Джона Брауна — подкрепленные трудами сторонников, включая Генри Дэвида Торо , превратили его в героя и икону Союза .
Термин «рейд» в то время не использовался. Спустя месяц после атаки газета из Балтимора перечислила 26 использованных терминов, включая «восстание», «мятеж», «измена» и «крестовый поход». «Рейд» среди них не был. [3] : 4
Джон Браун арендовал Kennedy Farmhouse , с небольшой хижиной поблизости, в 4 милях (6,4 км) к северу от Харперс-Ферри, в округе Вашингтон, штат Мэриленд , [11] и поселился под именем Айзек Смит. Браун приехал с небольшой группой мужчин, минимально обученных для военных действий. В конечном итоге в его группу, помимо него самого, вошло 21 человек (16 белых мужчин, пять черных мужчин). Северные аболиционистские группы отправили 198 казнозарядных карабинов Sharps калибра .52 (« Библии Бичера »). Он заказал у кузнеца в Коннектикуте 950 пик для использования чернокожими, не обученными владению огнестрельным оружием, поскольку таких было немного. [12] : 19–20 Он сказал любопытным соседям, что это были инструменты для горнодобывающей промышленности, что не вызвало никаких подозрений, поскольку в течение многих лет изучалась возможность местной добычи металлов. [13] : 17 Браун «часто приносил домой куски земли, которые он якобы анализировал в поисках минералов. Часто его соседи навещали его, когда он проводил свои химические эксперименты, и он так хорошо исполнял свою роль, что его считали человеком глубоких познаний и считали очень полезным человеком для соседей». [14]
Пики никогда не использовались; несколько чернокожих в машинном отделении носили одну, но никто ею не пользовался. После того, как действие закончилось и большинство главных действующих лиц погибли или были заключены в тюрьму, их продавали по высоким ценам в качестве сувениров. Одна была у Гарриет Табмен [15] , а другая у Эбби Хоппер Гиббонс [16] ; у морских пехотинцев, вернувшихся на базу, было по одной. [17] Когда все было разобрано или продано, предприимчивый механик начал изготавливать и продавать новые. [18] «Подсчитано, что их было продано достаточно, чтобы снабдить большую армию». [19] Вирджинский пожиратель огня Эдмунд Раффин отправил их губернаторам каждого рабовладельческого штата с этикеткой, на которой было написано «Образец милостей, разработанных для нас нашими северными братьями». Он также носил одну в Вашингтоне, округ Колумбия, показывая ее всем, кому мог, «чтобы вызвать страх и ужас перед восстанием рабов». [20]
Оружейная палата США представляла собой большой комплекс зданий, в которых производилось стрелковое оружие для армии США (1801–1861), с арсеналом (складом оружия), в котором, как считалось, на тот момент находилось 100 000 мушкетов и винтовок. [21] Однако Браун, имевший собственный запас оружия, не стремился захватить его из арсенала. [22] : 55–56
Браун попытался привлечь больше чернокожих новобранцев и почувствовал отсутствие участия черного лидера. Он попытался завербовать Фредерика Дугласа в качестве офицера связи с рабами на встрече, проведенной (в целях безопасности) в заброшенной каменоломне в Чемберсбурге, штат Пенсильвания . [23] Именно на этой встрече бывший раб «Император» Шилдс Грин , вместо того, чтобы вернуться домой с Дугласом (в доме которого жил Грин), решил присоединиться к Джону Брауну в его нападении на арсенал Соединенных Штатов, Грин заявил Дугласу: «Я верю, что пойду со стариком». Дуглас отказался, дав Брауну понять, что, по его мнению, набег был самоубийственной миссией. План был «нападением на федеральное правительство», которое «настроит против нас всю страну. ...Вы никогда не выйдете живыми», предупредил он. [24]
По словам Осборна Андерсона , «старый капитан сказал нам, что у нас было девять шансов против одного быть убитыми; но, сказал капитан в то же время[,] «бывают моменты, когда люди могут сделать больше мертвыми, чем живыми»» [25] [26]
Фермерский дом Кеннеди служил «казармами, арсеналом, складом снабжения, столовой, дискуссионным клубом и домом». Там было очень многолюдно, и жизнь там была утомительной. Браун беспокоился о том, что вызовет подозрения у соседей. В результате налетчики должны были оставаться в помещении в течение дня, не делая ничего, кроме как учиться (Браун рекомендовал « Жизни » Плутарха ), [27] муштры, спорить о политике, обсуждать религию и играть в карты и шашки. Невестка Брауна Марта работала поваром и экономкой. Его дочь Энни была дозорной. Позже она заметила, что это были самые важные месяцы в ее жизни. [28] Браун хотел, чтобы на ферме были женщины, чтобы предотвратить подозрения о большой группе, состоящей только из мужчин. Налетчики выходили на улицу ночью, чтобы муштровать и глотнуть свежего воздуха. Грозы были желанными, так как они скрывали шум от соседей Брауна. [29]
Браун не планировал совершать быстрый рейд и немедленно бежать в горы. Скорее, он намеревался вооружить мятежных рабов с целью навести ужас на рабовладельцев в Вирджинии. Полагая, что в первую ночь действий от 200 до 500 рабов присоединятся к его линии, Браун высмеивал ополчение и регулярную армию, которые могли бы противостоять ему. Он планировал отправить агентов на близлежащие плантации, сплотить рабов и удерживать Харперс-Ферри в течение короткого времени, ожидая, что к нему присоединится столько же добровольцев, белых и черных, сколько и выступят против него. Затем он быстро двинулся бы на юг, рассылая по пути вооруженные отряды, которые освободили бы больше рабов, добыли бы еду, лошадей и заложников и уничтожили бы моральный дух рабовладельцев. Браун намеревался следовать по Аппалачским горам на юг в Теннесси и даже Алабаму , сердце Юга , совершая набеги на равнины по обе стороны. [30]
Браун платил Хью Форбсу 100 долларов в месяц (что эквивалентно 3270 долларам в 2023 году), [31] в общей сложности 600 долларов, за то, чтобы тот был его инструктором по строевой подготовке. Форбс был английским наемником, служившим Джузеппе Гарибальди в Италии. Руководство Форбса для патриотического добровольца было найдено в бумагах Брауна после рейда. Браун и Форбс спорили о стратегии и деньгах. Форбс хотел больше денег, чтобы его семья в Европе могла присоединиться к нему. [32] Форбс отправлял угрожающие письма сторонникам Брауна, пытаясь получить деньги. Потерпев неудачу в этой попытке, Форбс отправился в Вашингтон, округ Колумбия, и встретился с сенаторами США Уильямом Х. Сьюардом и Генри Уилсоном . Он осудил Брауна перед Сьюардом как «порочного человека», которого нужно сдерживать, но не раскрыл никаких планов рейда. Форбс частично раскрыл план сенатору Уилсону и другим. Уилсон написал Сэмюэлю Гридли Хоу , стороннику Брауна, советуя ему заставить сторонников Брауна вернуть оружие, предназначенное для использования в Канзасе. Сторонники Брауна сказали ему, что оружие не должно использоваться «в других целях, как говорят слухи». [33] : 248 В ответ на предупреждения Брауну пришлось вернуться в Канзас, чтобы укрепить поддержку и дискредитировать Форбса. Некоторые историки считают, что эта поездка стоила Брауну драгоценного времени и импульса. [34]
Другой важной фигурой, которая помогла оплатить рейд, была Мэри Эллен Плезант . Она пожертвовала 30 000 долларов (что эквивалентно 1,1 миллиона долларов в 2023 году), заявив, что это был «самый важный и значимый поступок в ее жизни». [35]
По оценкам, по крайней мере восемьдесят человек знали о запланированном рейде Брауна заранее, хотя Браун никому не раскрывал свой полный план. У многих других были причины полагать, что Браун обдумывал ход против Юга. Одним из тех, кто знал, был Дэвид Дж. Гью из Спрингдейла, штат Айова , где Браун проводил время. Гью был квакером , который считал, что Браун и его люди будут убиты. Гью решил предупредить правительство, «чтобы защитить Брауна от последствий его собственной опрометчивости». Он отправил анонимное письмо военному министру Джону Б. Флойду :
Цинциннати, 20 августа 1859 г. СЭР: Недавно я получил сведения о движении столь большой важности, что считаю своим долгом безотлагательно сообщить их вам.
Я обнаружил существование тайного объединения, целью которого является освобождение рабов Юга путем всеобщего восстания. Лидером движения является «Старый Джон Браун» , ранее из Канзаса. Он был в Канаде зимой, обучая там негров, и они ждут только его приказа, чтобы отправиться на Юг, чтобы помочь рабам. Один из их лидеров (белый человек) находится в оружейной в Мэриленде; где она находится, я не могу узнать.
Как только все будет готово, те из них, кто находится в Северных Штатах и Канаде, должны прибыть небольшими группами на место встречи, которое находится в горах Вирджинии. Они пройдут через Пенсильванию и Мэриленд и войдут в Вирджинию в Харперс-Ферри. Браун покинул Север примерно три или четыре недели назад, вооружит негров и нанесет удар через несколько недель, так что все, что будет сделано, должно быть сделано немедленно. У них на месте встречи большое количество оружия, и они, вероятно, уже его распределяют. Я не полностью доверяю им. Это вся информация, которую я могу вам дать.
Я не смею подписывать это свое имя, но надеюсь, что вы не проигнорируете это предупреждение по этому поводу. [36]
Он надеялся, что Флойд отправит солдат в Харперс-Ферри. Он надеялся, что дополнительная безопасность заставит Брауна отказаться от своих планов. [33] : 284–285
Хотя президент Бьюкенен предложил вознаграждение в размере 250 долларов за Брауна, Флойд не связал письмо Джона Брауна из Гью с известностью Джона Брауна из Поттаватоми, штат Канзас . Он знал, что в Мэриленде нет оружейной (Харперс-Ферри находится в Вирджинии, сегодня Западная Вирджиния, прямо через реку Потомак от Мэриленда). Флойд пришел к выводу, что автор письма был сумасшедшим, и проигнорировал его. Позже он сказал, что «такая подлая и возмутительная схема не могла бы быть принята ни одним гражданином Соединенных Штатов». [33] : 285
Заместитель Брауна Джон Генри Каги написал другу 15 октября, за день до нападения, что они слышали о наличии ордера на обыск фермерского дома Кеннеди, и поэтому им пришлось начать на восемь дней раньше, чем планировалось. [37]
В воскресенье вечером, 16 октября 1859 года, около 11 часов вечера, Браун оставил троих своих людей позади в качестве арьергарда, отвечающих за тайник с оружием: своего сына Оуэна Брауна , Барклая Коппока и Фрэнсиса Джексона Мериама . Он повел остальных через мост в город Харперс-Ферри, штат Вирджиния. Браун отделил отряд под командованием Джона Кука-младшего, чтобы захватить полковника Льюиса Вашингтона , внучатого племянника Джорджа Вашингтона , в его соседнем поместье Беалл-Эйр , освободить его рабов и захватить две реликвии Джорджа Вашингтона: меч, который, по словам Льюиса Вашингтона, был подарен Джорджу Вашингтону Фридрихом Великим , и два пистолета, подаренные маркизом де Лафайетом , которые Браун считал талисманами . [38] Отряд выполнил свою миссию и вернулся через дом Альштадта , где они взяли еще заложников и освободили еще рабов. [39]
Людям Брауна нужно было захватить Арсенал, а затем сбежать, прежде чем сообщение успеет поступить в Вашингтон. Рейд проходил успешно для людей Брауна. Они дважды перерезали телеграфную линию, чтобы прервать связь в обоих направлениях: сначала на стороне моста в Мэриленде; немного позже на дальней стороне станции, прервав связь с Вирджинией.
Некоторые из людей Брауна были размещены так, чтобы контролировать мосты Потомак и Шенандоа. Другие отправились в город; была середина ночи, и единственным человеком в Оружейной был один-единственный сторож. Он был безоружен и вынужден был отдать ключи, когда появились некоторые из людей Брауна и стали угрожать ему.
Браун был уверен, что получит большую поддержку от рабов, готовых к восстанию; его последователи сказали одному человеку, что он им это сказал. Но у Брауна не было возможности сообщить этим рабам; они не прибыли, и Браун ждал их слишком долго. Юг, начиная с губернатора Уайза, чья речь после Харперс-Ферри была широко перепечатана, заявил, что это показывает истинность их старого утверждения, что их рабы были счастливы и не хотели свободы. Осборн Андерсон , единственный рейдер, оставивший мемуары, и единственный чернокожий выживший, опроверг это:
В воскресенье вечером, когда мы посетили плантации и познакомили рабов с нашей целью добиться их освобождения, они проявили величайший энтузиазм — радость и веселье сияли на каждом лице. Одна старая мать, седая от старости и подавленная трудами многих лет в оковах, когда ей рассказали о предстоящей работе, ответила: «Бог благословит вас! Бог благословит вас!» Затем она поцеловала группу в своем доме и попросила всех встать на колени, что мы и сделали, и вознесла молитву Богу о Его благословении на это предприятие и на наш успех. В казармах рабов, по-видимому, был общий юбилей, и они мужественно выступили вперед, не производя впечатления и не уговаривая. [40] : 39
Свободный чернокожий мужчина стал первой жертвой рейда: Хейворд Шепард , грузчик багажа на железнодорожной станции Харперс-Ферри, который рискнул выйти на мост, чтобы найти сторожа, которого прогнали рейдеры Брауна. [41] [42] Он был застрелен сзади, когда случайно столкнулся с рейдерами, отказался замереть и направился обратно на станцию. [43] То, что чернокожий мужчина стал первой жертвой восстания , целью которого была помощь черным, и то, что он не подчинился рейдерам, сделало его героем проконфедеративного движения « Проигранное дело »; памятник, запечатлевший эту точку зрения на смерть Шепарда, был установлен в 1931 году. [44] Но на самом деле Шепард только «пытался увидеть, что происходит». [45]
Выстрел и крик о помощи услышал врач Джон Старри, который жил через дорогу от моста и подошел посмотреть, что происходит. Увидев, что это Шепард и что его не спасти, Браун отпустил его. Вместо того чтобы пойти домой, он поднял тревогу, зазвонил в колокол лютеранской церкви, отправил гонца за помощью из Чарльз-Тауна, а затем отправился туда сам, предварительно уведомив местных жителей, с которыми можно было быстро связаться. [46] : Свидетельство 23–25
Около 1:15 утра экспресс Балтимор и Огайо из Уилинга — по одному в день в каждом направлении [47] — должен был пройти в Балтимор. Ночной сторож побежал, чтобы предупредить о предстоящей беде; машинист остановился и затем подал поезд назад. [48] Двое членов поездной бригады, которые сошли вниз, чтобы провести разведку, были обстреляны. [49] : 316 Браун сел в поезд и разговаривал с пассажирами более часа, не скрывая своей личности. (Благодаря своей аболиционистской деятельности в Канзасе Браун был «печально известной» знаменитостью; [50] [51] он был хорошо известен любому читателю газет.) Затем Браун сказал поездной бригаде, что они могут продолжать. Согласно телеграмме кондуктора, они были задержаны на пять часов, [8] : 5, но согласно другим источникам кондуктор не посчитал благоразумным продолжать путь до восхода солнца, когда можно было бы легче убедиться, что рельсам или мосту не нанесено никакого ущерба, и что никто не будет стрелять в них. [49] : 317 [52] [53] [54] Пассажиры замерзли в остановившемся поезде с выключенным двигателем; обычно температура была бы около 5 °C (41 °F), [55] но было «необычно холодно». [56] : 8 У людей Брауна были одеяла на плечах и руках; [56] : 12 Джон Кук позже сообщил, что «продрог». [57] : 12 Пассажирам разрешили выйти, и они «зашли в гостиницу и оставались там, в большой тревоге, в течение четырех или пяти часов». [58] : 175
Несколько раз Браун позже называл этот инцидент своей «единственной ошибкой»: «не задержать поезд в воскресенье вечером или не позволить ему беспрепятственно проехать дальше». [59] [60] Ученый Брауна Луис ДеКаро-младший назвал это «губительной ошибкой». [22] : 34
Поезд отправился на рассвете, сам Браун пешком сопровождал поезд через мост. [22] : 34 Около 7 утра он прибыл на первую станцию с работающим телеграфом, [61] Монокаси , недалеко от Фредерика, штат Мэриленд , примерно в 23 милях (37 км) к востоку от Харперс-Ферри. Кондуктор отправил телеграмму WP Smith, мастеру транспорта в штаб-квартире B&O в Балтиморе. Ответ Смита кондуктору отклонил его отчет как «преувеличенный», но к 10:30 утра он получил подтверждение из Мартинсбурга, штат Вирджиния , следующей станции к западу от Харперс-Ферри. Поезда в западном направлении не прибывали, а три поезда в восточном направлении застряли на вирджинской стороне моста; [58] : 181 из-за перерезанной телеграфной линии сообщение должно было пройти длинный окольный путь через другой конец линии в Уилинге, а оттуда обратно на восток через Питтсбург, что вызвало задержку. [8] : 7, 15 В этот момент Смит проинформировал президента железной дороги Джона У. Гарретта , который отправил телеграммы генерал-майору Джорджу Х. Стюарту из Первой легкой дивизии, добровольческому полку Мэриленда , губернатору Вирджинии Генри А. Уайзу , военному министру США Джону Б. Флойду и президенту США Джеймсу Бьюкенену . [8] : 5–9
Примерно в это же время сотрудники Оружейной палаты начали прибывать на работу; они были взяты в заложники группой Брауна. Отчеты различаются относительно того, сколько их было, но их было намного больше, чем могло поместиться в небольшом машинном отделении. Браун разделил их на две группы, оставив в машинном отделении только десять самых важных; [56] : 17–18, остальные содержались в другом здании Оружейной палаты. Согласно отчету Роберта Э. Ли, [62] среди заложников были:
Все, кроме последнего, содержались в машинном отделении. [64] : 446 Согласно газетному сообщению, их было «не менее шестидесяти»; в другом сообщении говорится «более семидесяти». [56] : 13 их содержали в «большом здании дальше по двору». [65] Число мятежников иногда было преувеличено, поскольку некоторые наблюдатели, которым приходилось оставаться на расстоянии, думали, что заложники были частью партии Брауна. [56] : 15
Когда стало известно, что вооруженная группа захватила в заложники горожан, мужчины Харперс-Ферри оказались без оружия, кроме ружей , которые были бесполезны на расстоянии.
Военные отряды из соседних городов начали прибывать поздно утром в понедельник. [66] Среди них был капитан Джон Эвис, который вскоре стал тюремщиком Брауна, прибывший с отрядом ополченцев из Чарльзтауна. [67]
Также согласно отчету Ли, который не упоминает Эйвиса, между 11 утра и его прибытием вечером прибыли следующие группы добровольцев-ополченцев:
Ожидая, что к нему присоединятся тысячи рабов, [70] [8] : 19 Браун слишком долго оставался в Харперс-Ферри. [49] : 311 Харперс-Ферри находится на узком полуострове, почти на острове; [71] : xix его иногда называют «островом Вирджиния». [13] : 7, 35, 55 К полудню надежды на побег исчезли, поскольку его люди потеряли контроль над обоими мостами, ведущими из города, которые из-за рельефа местности были единственными реальными путями побега. [49] : 319 Другой мост, от которого не сохранилось даже опор (видимые опоры принадлежат более позднему мосту), шел на восток через реку Шенандоа от Харперс-Ферри.
Роты ополчения под руководством полковников Р. У. Бейлора и Джона Т. Гибсона заставили повстанцев покинуть свои позиции и, поскольку побег был невозможен, укрепиться в «крепком каменном здании», [4] : 565 наиболее защищенном в Оружейной палате, [72] пожарном доме, который позже станет известен как Форт Джона Брауна . (Было две пожарные машины ; [73] которые Грин описал как старомодные и тяжелые, плюс тележка со шлангом. [4] : 565 [7] ) Они заблокировали несколько окон, использовали машины и тележку со шлангом, чтобы заблокировать тяжелые двери, и укрепили двери веревкой, проделав небольшие отверстия в стенах и через них обмениваясь спорадическими выстрелами с окружающими ополченцами. Между 2 и 3 была «большая стрельба». [40] : 345
В течение дня были убиты четыре горожанина, включая мэра, который управлял станцией Харперс-Ферри и был бывшим шерифом округа. Восемь ополченцев были ранены. Но ополчение, помимо плохого качества их оружия, было беспорядочным и ненадежным. [12] : 22 «Большинство из них [ополченцев] напились до чертиков». [74] «Значительная часть ополчения (вместе со многими горожанами) превратилась в неорганизованную, пьяную и съежившуюся толпу к тому времени, когда полковник Роберт Э. Ли и морские пехотинцы США захватили Брауна во вторник, 18 октября». Charleston Mercury назвала это «широким и жалким фарсом». Согласно нескольким сообщениям, губернатор Уайз был возмущен плохими действиями местного ополчения. [12] : 21
В какой-то момент Браун послал своего сына Уотсона и Аарона Дуайта Стивенса с белым флагом, но Уотсон был смертельно ранен выстрелом городского жителя, и скончался после более чем 24 часов агонии, а Стивенс был застрелен и взят в плен. Рейд явно проваливался. Один из людей Брауна, Уильям Х. Лиман, запаниковал и попытался бежать, переплыв реку Потомак, но был застрелен во время этого. Во время прерывистой стрельбы был ранен и другой сын Брауна, Оливер; он умер рядом со своим отцом через короткий промежуток времени. [75] Третий участвующий сын Брауна, Оуэн, сбежал (с большим трудом) через Пенсильванию в относительно безопасное место в доме своего брата Джона-младшего в округе Аштабула на северо-востоке Огайо, [76] но он не был частью операции Харперс-Ферри; он охранял оружие на их базе, ферме Кеннеди , прямо через реку в Мэриленде.
Ближе к вечеру президент Бьюкенен вызвал отряд морских пехотинцев США с вашингтонской военно-морской верфи , единственных федеральных войск в непосредственной близости: 81 рядовой, 11 сержантов, 13 капралов и 1 горнист , вооруженные семью гаубицами . [77] Морские пехотинцы отправились в Харперс-Ферри на обычном поезде в 3:30 и прибыли около 10 часов вечера. [4] : 564 [72] Командовал отрядом Израэль Грин.
Чтобы командовать ими, Бьюкенен приказал полковнику по званию Бревет [71] : xv Роберту Э. Ли , который как раз находился в отпуске у себя дома , на другом берегу Потомака в Арлингтоне, штат Вирджиния , «отправить» в Харперс-Ферри, [71] [78] куда он прибыл около 10 часов вечера на специальном поезде. [4] : 564 [79] У Ли не было под рукой униформы, и он носил гражданскую одежду. [4] : 567 [80]
В 6:30 утра Ли начал атаку на машинное отделение. [4] : 565 Сначала он предложил местным ополченцам взять на себя роль в атаке, но оба командира отказались. Затем Ли послал лейтенанта Дж. Э. Б. Стюарта , служившего добровольным адъютантом , под белым флагом перемирия предложить Джону Брауну и его людям возможность сдаться. Полковник Ли сообщил лейтенанту Израэлю Грину , что если Браун не сдастся, он должен приказать морским пехотинцам атаковать машинное отделение. Стюарт направился к передней части машинного отделения, где сказал Брауну, что его люди будут спасены, если они сдадутся. Браун отказался, и когда Стюарт уходил, он подал заранее условленный сигнал — помахал шляпой — лейтенанту Грину и его людям, стоявшим поблизости. [4] : 565
Затем люди Грина попытались ворваться внутрь с помощью кувалд, но их усилия не увенчались успехом. Он нашел лестницу неподалеку, и он и около двенадцати морских пехотинцев использовали ее как таран, чтобы сломать прочные двери. Грин первым прошел через дверь и с помощью Льюиса Вашингтона опознал и выделил Джона Брауна. Грин позже рассказал, что произошло дальше:
Быстрее, чем я думал, я обрушил свою саблю со всей своей силой на голову [Брауна]. Он двигался, когда удар был нанесен, и, полагаю, я не ударил его туда, куда намеревался, потому что он получил глубокий сабельный удар в затылок. Он упал без чувств на бок, затем перевернулся на спину. В руке у него был короткий кавалерийский карабин Шарпа. Я думаю, он только что выстрелил, когда я добрался до полковника Вашингтона, потому что морской пехотинец, который последовал за мной в отверстие, сделанное лестницей, получил пулю в живот, от которой он умер через несколько минут. Выстрел мог быть произведен кем-то другим из повстанческой партии, но я думаю, что это был Браун. Инстинктивно, когда Браун упал, я нанес ему удар саблей в левую грудь. Моя сабля была легким форменным оружием, и либо не имела острия, либо ударилась о что-то твердое в снаряжении Брауна, но не пробила. Лезвие согнулось пополам. [4] : 566
Двое из налетчиков были убиты, а остальные взяты в плен. Браун был ранен до и после сдачи. [22] : 38–39 Заложники были освобождены, и штурм закончился. Он длился три минуты. [4] : 567
По словам одного из морских пехотинцев, налетчики имели печальный вид:
Некоторые были ранены, другие мертвы или умирали. Их встречали проклятиями, и только принятые меры предосторожности спасли их от разъяренной толпы, у многих из которых были родственники, убитые или раненые отчаянной бандой головорезов. Почти у каждого мужчины было оружие, и крики «Стреляйте в них! Стреляйте в них!» раздавались со всех сторон. Только стойкость обученных морских пехотинцев под командованием великого солдата Роберта Э. Ли, тогда еще неизвестного полковника армии Соединенных Штатов, предотвратила резню всей банды преступников. [64] : 442
Полковник Ли и Джеб Стюарт обыскали окрестности в поисках беглецов, которые участвовали в нападении. Немногим из соратников Брауна удалось сбежать, и среди тех пяти, кому это удалось, некоторые были укрыты аболиционистами на Севере, включая Уильяма Стилла . [81] [82]
Все тела были вынесены и положены на землю перед ними. «Отряд людей [Грина]» отнес Брауна и Эдвина Коппока , единственного другого белого, выжившего после атаки на паровозное депо, в соседний офис кассира, [4] : 568 , где они пролежали на полу больше дня. Пока они не отправились с группой в тюрьму Чарльз-Тауна в среду, не было никаких записей о местонахождении двух выживших захваченных чернокожих рейдеров, Шилдса Грина и Джона Энтони Коупленда , которые также были единственными двумя выжившими в паровозном депо без травм. Грин безуспешно пытался замаскироваться под одного из рабов полковника Вашингтона, освобождаемого.
С этого момента Брауна будут бесконечно допрашивать солдаты, политики, юристы, репортеры, граждане и проповедники. [22] : 42 Он приветствовал внимание.
Первым, кто взял у него интервью, был конгрессмен от Вирджинии Александр Ботелер , который приехал из своего дома в соседнем Шепердстауне, Западная Вирджиния , и присутствовал, когда Брауна выносили из машинного отделения, и сказал католическому священнику уйти. [83] [22] : 49 Пять человек, в дополнение к нескольким репортерам, почти сразу же приехали в Харперс-Ферри специально, чтобы взять интервью у Брауна. Его долго допрашивали, пока он лежал там более 24 часов; он был без еды и сна более 48 часов. [84] («Браун не брал с собой в экспедицию никаких припасов, как будто Бог собирался пролить манну с небес, как Он сделал это для израильтян в пустыне». [85] ) Первыми интервьюерами после Ботелера были губернатор Вирджинии Уайз , его адвокат Эндрю Хантер , который также был ведущим адвокатом в округе Джефферсон , и Роберт Улд , прокурор США в округе Колумбия, направленный президентом Бьюкененом . [86] Губернатор Уайз уехал — он устроил базу в отеле Харперс-Ферри — Браун был затем допрошен сенатором Джеймсом М. Мейсоном из Винчестера, Вирджиния , и представителями Чарльзом Дж. Фолкнером из Мартинсвилля, Вирджиния , и Копперхедом Клементом Валландингемом из Огайо. [58] : 197 (Браун много лет жил в Огайо, и Уотсон , и Оуэн Браун родились там.) Валландингем был на пути из Вашингтона в Огайо по железной дороге B&O, которая, конечно, должна была пройти через Харперс-Ферри. В Балтиморе его проинформировали о рейде. [87]
До этого момента общественное мнение на Севере и Западе считало Брауна фанатиком, сумасшедшим человеком, нападавшим на Вирджинию всего с 22 людьми, из которых 10 были убиты на месте, а 7 других вскоре были повешены, а также 5 смертей и 9 ранений среди морских пехотинцев и местного населения. С газетными сообщениями об этих интервью, за которыми последовали широко известные слова Брауна на суде, общественное восприятие Брауна внезапно и резко изменилось. По словам Генри Дэвида Торо, «я не знаю ничего столь чудесного в нашей истории. Для революции общественного мнения не требовались годы; дни, нет, часы производили заметные изменения». [88]
Губернатор Уайз, хотя и твердо выступал за казнь Брауна, назвал его «самым азартным человеком, которого я когда-либо видел». [89] [58] : 198 Ботелер также хорошо отзывался о нем. [83] Представитель Валландингема, которого Торо позже описал как врага Брауна, [90] сделал следующий комментарий после прибытия в Огайо:
Напрасно недооценивать ни человека, ни заговор. Капитан Джон Браун — храбрый и решительный человек, который когда-либо возглавлял восстание, и в благом деле и с достаточными силами был бы непревзойденным партизанским командиром. Он обладает хладнокровием, отвагой, настойчивостью, стоической верой и терпением, а также непобедимой твердостью воли и целеустремленностью. Он высок, жилист, мускулист, но с небольшим количеством плоти — с холодными серыми глазами, седыми волосами, бородой и усами, сжатыми губами и острым орлиным носом; с чугунным лицом и телом и с силой выносливости, равной всему, что нужно сделать или выстрадать в любом деле. Хотя он и вовлечен в злое, безумное и фанатичное предприятие, он максимально далек от обычного негодяя, фанатика или безумца; но его полномочия скорее исполнительские, чем изобретательные, и у него никогда не было глубины или широты ума, чтобы самому придумать и придумать план восстания, который он взялся осуществить. Заговор, несомненно, был гораздо более обширным, чем кажется до сих пор, насчитывая среди заговорщиков гораздо больше, чем горстка последователей, которые напали на Харперс-Ферри, и имея на Севере и Западе, если не также на Юге, в качестве своих советников и пособников людей интеллекта, положения и богатства. Определенно, это был один из самых хорошо спланированных и самых хорошо выполненных заговоров, которые когда-либо провалились. [91] [58] : 204
Как и Мейсон (см. ниже), Валландингем считал, что Браун не мог придумать и спланировать налет самостоятельно.
Губернатор Вирджинии Уайз с отрядом из девяноста человек, [58] : 183, которые были разочарованы тем, что действие уже закончилось, [58] : 194 прибыли из Ричмонда около полудня вторника. [92] : 176 прим. 24 [93] «Узнав, как быстро морские пехотинцы разгромили рейд, Уайз «вскипел» и сказал, что он предпочел бы потерять обе ноги и обе руки от плеч и бедер, чем такой позор был бы брошен на нее [Вирджинию, поскольку Браун сдержал все местное ополчение]. Что четырнадцать белых мужчин и пять негров должны были захватить правительственные сооружения и все Харперс-Ферри и сочли возможным удерживать их [даже] один час, в то время как полковник Ли с двенадцатью морскими пехотинцами уладил вопрос за десять минут». [94] [58] : 194
Уайз брал интервью у Брауна, когда тот вместе со Стивенсом лежал на полу в офисе казначея в Арсенале, где они оставались до тех пор, пока их не перевели в тюрьму округа Джефферсон, более чем через тридцать часов. [58] : 205 Браун, несмотря на свои раны, был «вежлив и любезен». [58] : 204 Эндрю Хантер делал заметки, [95] : 167 [58] : 194 но стенограммы этого интервью нет. Один из разговоров был следующим:
Мудрый. Мистер Браун, серебро ваших волос покраснело от крови преступления, и вам следует избегать этих суровых слов и думать о вечности. Вы страдаете от ран, возможно, смертельных; и если вы избежите смерти по этим причинам, вы должны будете предстать перед судом, который может повлечь за собой смерть. Ваши признания оправдывают предположение, что вы будете признаны виновным; и даже сейчас вы совершаете тяжкое преступление по законам Вирджинии, высказывая такие чувства. Лучше вам обратить свое внимание на свое вечное будущее, чем заниматься доносами, которые могут только навредить вам.
Браун. Губернатор, судя по всему, у меня не более пятнадцати или двадцати лет от начала вашего путешествия к той вечности, о которой вы любезно меня предупреждаете; и будет ли мое время здесь пятнадцать месяцев, или пятнадцать дней, или пятнадцать часов, я в равной степени готов отправиться в путь. Есть вечность позади и вечность впереди; и эта маленькая точка в центре, как бы велика она ни была, всего лишь сравнительно минута. Разница между вашим и моим сроком пребывания в должности незначительна, и поэтому я говорю вам быть готовыми. Я готов. На вас всех лежит большая ответственность, и вам следует подготовиться больше, чем мне. [96] : 571
Клерк казначея в Арсенале, капитан Дж. Э. П. Дэнджерфилд (не путать с Дэнджерфилдом Ньюби ), был взят в заложники, когда прибыл на работу. Он присутствовал на этом интервью и заметил, что: «Губернатор Уайз был поражен ответами, которые он получил от Брауна». [96] : 559 Вернувшись в Ричмонд, в субботу, 22 октября, в речи, широко освещавшейся в газетах, сам Уайз заявил:
Они сами ошибаются, принимая его за сумасшедшего. Он — комок лучших нервов, которые я когда-либо видел, изрезанный и пронзенный, истекающий кровью и в оковах. Он человек ясной головы, мужества, стойкости и простодушия. Он хладнокровен, собран и неукротим, и справедливо будет сказать, что он был гуманен со своими пленниками, как мне засвидетельствовали полковник Вашингтон и мистер Миллс; и он внушил мне большую веру в его честность, как человека правды. Он фанатик, тщеславный и болтливый, но твердый, правдивый и умный. [97] [98] [99]
Уайз также изложил мнение Льюиса Вашингтона в отрывке, названном «хорошо известным» в 1874 году: «Полковник Вашингтон говорит, что он, Браун, был самым хладнокровным и стойким человеком, которого он когда-либо видел, бросающим вызов опасности и смерти. Когда один сын был мертв рядом с ним, а другой был застрелен, он чувствовал пульс своего умирающего сына одной рукой и держал винтовку другой и командовал своими людьми с предельным хладнокровием, побуждая их быть стойкими и продавать свои жизни как можно дороже». [99] [98]
Во вторник около ужина Уайз отправился в свой отель в Харперс-Ферри.
Сенатор от Вирджинии Джеймс М. Мейсон жил в соседнем Винчестере и позже возглавил комитет Сената, расследовавший рейд. [76] : 343 Он также немедленно приехал в Харперс-Ферри, чтобы взять интервью у Брауна. Конгрессмены Клемент Валландигэм из Огайо, который назвал Брауна «искренним, серьезным, практичным», [100] Чарльз Дж. Фолкнер из Вирджинии, Роберт Э. Ли , [46] : 46 и «несколько других выдающихся джентльменов» также присутствовали. Аудитория в среднем составляла от 10 до 12 человек. Ли сказал, что исключит всех посетителей из комнаты, если раненые будут раздражены или огорчены ими, но Браун сказал, что он никоим образом не был раздражен; напротив, он был рад возможности сделать себя и свои мотивы «ясно понятыми». [101]
Я заявляю, что нахожусь здесь для осуществления меры, которую я считаю совершенно оправданной, и не для того, чтобы играть роль подстрекателя или негодяя, а для того, чтобы помочь тем, кто страдает от большой несправедливости. Я хочу сказать также, что вам лучше — всем вам, людям на Юге — подготовиться к урегулированию этого вопроса, который должен быть урегулирован раньше, чем вы будете готовы к нему. Чем раньше вы подготовитесь, тем лучше. Вы можете очень легко избавиться от меня. Я уже почти избавился от этого вопроса; но этот вопрос еще предстоит решить — я имею в виду этот негритянский вопрос; он еще не закончен. [101]
Репортер- стенографист New York Herald сделал «дословную» расшифровку интервью, хотя оно началось до его прибытия, вскоре после 2 часов дня. Опубликованное полностью или частично во многих газетах, это наиболее полное публичное заявление Брауна о рейде, которое у нас есть. [101]
Ли и морские пехотинцы, за исключением Грина, покинули Харперс-Ферри и отправились в Вашингтон на поезде в 1:15 утра, единственном экспрессе на восток. Он закончил свой отчет и отправил его в Военное министерство в тот же день.
Он сделал краткий обзор событий, которые произошли в Харперс-Ферри . Согласно отчету Ли: «план [набег на арсенал Харперс-Ферри] был попыткой фанатика или безумца». Ли также считал, что чернокожие в набеге были принуждены Брауном. «Черные, которых он [Джон Браун] выгнал из своих домов в этом районе, насколько я мог узнать, не оказали ему добровольной помощи». Ли приписал «временный успех» Джона Брауна панике и замешательству, а также «увеличению» числа участников набега. Ли сказал, что он отправляет морских пехотинцев обратно на военно-морскую верфь. [62]
«Губернатор Уайз все еще [в среду] здесь, усердно занимаясь личным расследованием всего дела, и, кажется, использует все средства, чтобы привлечь к ответственности всех участников этого дела». [102]
На голографической копии Временной конституции Брауна, хранящейся в библиотеке Йельского университета , имеется рукописная аннотация: «Вручено губернатору Уайзу Джоном Брауном в среду 19 октября 1959 г. до того, как его вывезли с территории США в Харперс-Ферри, и когда он лежал раненый на своей койке». [103]
В среду вечером заключенных перевезли на поезде из Харперс-Ферри в Чарльз-Таун, где их поместили в тюрьму округа Джефферсон , «очень красивую тюрьму, ... похожую на красивую частную резиденцию», как сообщала пресса. [104] Губернатор Уайз и Эндрю Хантер , его адвокат, сопровождали их. [58] : 205 Тюрьма округа Джефферсон была «скромным на вид зданием, [которое] должно было быть респектабельной частной резиденцией». [105] Браун написал своей семье: «Я обеспечен почти всем, что только мог пожелать, чтобы мне было комфортно». [106] По словам репортера New York Tribune, находившегося на месте происшествия:
Браун настолько удобно расположен, насколько это вообще возможно для человека в тюрьме. У него приятная комната, которую он делит со Стивенсом [ так в оригинале ], чье выздоровление остается под вопросом. У него есть возможность заниматься чтением и письмом. Его тюремщик, Авис, был из тех, кто помогал его захватить. Браун говорит, что Авис — один из самых храбрых людей, которых он когда-либо видел, и что с ним обращаются именно так, как он должен ожидать от такого храброго человека. Ему разрешено принимать тех посетителей, которых он желает видеть. Он говорит, что приветствует каждого и что он проповедует, даже в тюрьме, с большим успехом, о чудовищности рабства, и с аргументами, на которые никто не может ответить. Его друзья с сожалением говорят, что во многих своих недавних разговорах он дал более веские основания для убеждения в том, что он безумен, чем когда-либо прежде. Раны Брауна, за исключением одного пореза на затылке, теперь все зажили. [105]
Браун был спешно обработан юридической системой. Он был обвинен большим жюри в измене Содружеству Вирджиния, убийстве и подстрекательстве к восстанию рабов. Присяжные признали его виновным по всем пунктам обвинения; он был приговорен к смертной казни 2 ноября, и после юридически требуемой задержки в 30 дней он был повешен 2 декабря. Казнь была засвидетельствована актером Джоном Уилксом Бутом , который позже убил президента Авраама Линкольна . Во время повешения и по пути к нему власти не позволяли зрителям приближаться к Брауну достаточно близко, чтобы услышать его последнюю речь. Он написал свои последние слова на клочке бумаги, переданном его тюремщику капитану Джону Авису, о чьем обращении Браун хорошо отзывался в своих письмах:
Я, Джон Браун, теперь совершенно уверен , что преступления этой виновной земли никогда не будут очищены ; кроме как Кровью. Я, как я теперь думаю: напрасно льстил себе, что без большого кровопролития; это можно сделать. [3] : 256
Четверо других участников набега были казнены 16 декабря, а еще двое — 16 марта 1860 года.
В своей последней речи при вынесении приговора он сказал суду:
[Если бы] я вмешался в интересах богатых, могущественных, умных, так называемых великих, или в интересах любого из их друзей, будь то отец, мать, брат, сестра, жена или дети, или кто-либо из этого класса, и пострадал и пожертвовал тем, что у меня есть, в этом вмешательстве, это было бы нормально; и каждый человек в этом суде счел бы это действием, достойным награды, а не наказания. [3] : 212
Южане имели неоднозначное отношение к своим рабам. Многие белые южане жили в постоянном страхе перед новым восстанием рабов; как это ни парадоксально, белые южане также утверждали, что рабы были довольны рабством, обвиняя в беспорядках рабов северных аболиционистов . После рейда южане изначально жили в страхе перед восстаниями рабов и вторжением вооруженных аболиционистов. Реакция Юга вошла во вторую фазу примерно во время казни Брауна. Южане были рады, что ни один раб не вызвался помочь Брауну, как им неправильно сказали губернатор Уайз и другие (см. Рейды Джона Брауна#Участие черных ), и почувствовали себя оправданными в своих утверждениях о том, что рабы были довольны. После того, как северяне выразили восхищение мотивами Брауна, а некоторые относились к нему как к мученику, мнение южан превратилось в то, что Джеймс М. Макферсон назвал «бессмысленной яростью». [107]
Первой реакцией северян среди сторонников антирабовладельческого движения на рейд Брауна был недоуменный упрек. Аболиционист Уильям Ллойд Гаррисон , «приверженный методам ненасильственного морального убеждения», назвал рейд «ошибочным, диким и, по-видимому, безумным». [108] [109] Но через суд и казнь Браун превратился в мученика . Генри Дэвид Торо в «Просьбе капитана Джона Брауна » сказал: «Я думаю, что на этот раз винтовки и револьверы Шарпов были использованы в праведном деле. Инструменты были в руках того, кто мог ими воспользоваться», и сказал о Брауне: «В нем есть искра божественности». [110] Для Юга Браун был убийцей, который хотел лишить их их собственности (рабов). Север «санкционировал и приветствовал воровство, убийство и измену», - сказал в «Обзоре Де Боу» . [49] : 340 [111] Согласно Richmond Enquirer , реакцией Юга были «ужас и негодование». [112] Но это была не вся история. Кент Блейзер пишет, что «было на удивление мало страха или паники по поводу расового восстания в Северной Каролине.... Многое было сделано из-за отказа рабов присоединиться к восстанию». [113]
Республиканская партия, столкнувшись с обвинениями в том, что их неприятие рабства вдохновило Брауна на рейд, дистанцировалась от Брауна, заявив, что ему предшествовала поддержка демократами таких обструкционистов , как Уильям Уокер и Нарсисо Лопес , утверждая, что их попытки свергнуть иностранные правительства и получение ими поддержки от политиков-демократов вдохновили Брауна на попытку совершить аналогичные действия. [114]
Рейд Джона Брауна на Харперс-Ферри был последним крупным событием, которое привело к Гражданской войне (см. врезку выше). Согласно Richmond Enquirer , «Вторжение в Харперс-Ферри продвинуло дело Разъединения больше, чем любое другое событие, произошедшее с момента формирования правительства; оно сплотило до этого уровня людей, которые раньше смотрели на него с ужасом; оно возродило, с десятикратной [ sic ] силой, желание Южной Конфедерации». [112]
Его широко разрекламированный рейд, полный провал в краткосрочной перспективе, способствовал избранию Линкольна в 1860 году, и Джефферсон Дэвис « привел это нападение в качестве основания для южан покинуть Союз, «даже если это ввергнет нас в море крови » . [3] : 5 Семь южных штатов отделились, чтобы сформировать Конфедерацию . Последовала Гражданская война, и еще четыре штата отделились; Браун, казалось, призывал к войне в своем последнем послании перед казнью: «преступления этой виновной земли никогда не будут очищены, кроме как Кровью». [115]
Однако Дэвид С. Рейнольдс писал: «Набег на Харперс-Ферри помог искоренить рабство, но не так, как предвидел Браун. Он не спровоцировал восстания рабов по всему Югу. Вместо этого он оказал огромное влияние из-за того, как Браун вел себя во время и после него, и как это было воспринято ключевыми фигурами по обе стороны рабовладельческого барьера. Налет не вызвал бурю. Это сделал Джон Браун и реакция на него». [49] : 309
Рейд, суд и казнь Брауна воодушевили как аболиционистов на Севере, так и сторонников рабства на Юге, и вызвали шквал политической организации. Публичные митинги в поддержку Брауна, иногда также для сбора денег для его семьи, проводились по всему Северу. [116] «Эти митинги дали самым выдающимся мыслителям и активистам эпохи возможность возобновить свои нападки на рабство». [117] : 26 Это усилило южные настроения в пользу отделения.
Считая Джона Брауна, налетчиков было 22, 15 белых и 7 черных. 10 были убиты во время налета, 7 были осуждены и казнены впоследствии, а 5 сбежали. Кроме того, Брауну помогали по крайней мере двое местных рабов; один был убит, а другой умер в тюрьме.
Многие из домов Джона Брауна сегодня являются небольшими музеями. Джон Браун изображен на чрезвычайно большой фреске (11'6" в высоту и 31 фут в длину) [120], нарисованной в Капитолии штата Канзас в Топике, штат Канзас. В " Трагической прелюдии " Канзаса Джона Стюарта Карри , огромная фигура Джона Брауна доминирует над сценой войны, смерти и разрушения. Лесные пожары и торнадо являются фоном для его рвения и пыла. Единственная крупная улица, названная в честь Джона Брауна, находится в Порт-о-Пренсе, Гаити (где также есть авеню Чарльза Самнера ). В Харперс-Ферри сегодня паровозное депо, известное сегодня как Форт Джона Брауна , находится в парке, открытом для прогулок, где есть интерпретирующая экспозиция, суммирующая события.
Еще один памятник — кенотаф трем чернокожим участникам в Оберлине, штат Огайо .
Колокол Джона Брауна , перевезённый отрядом Марборо Массачусетского добровольческого ополчения в Мальборо, штат Массачусетс, был назван «вторым по важности колоколом в американской истории». [121]
Как и в городе Харперс-Ферри, Джон Браун и рейд в Национальном историческом парке Харперс-Ферри недооценены. Харперс-Ферри и некоторые прилегающие территории были объявлены национальным памятником в 1944 году. Позднее, в 1963 году, Конгресс объявил его Национальным историческим парком Харперс-Ферри .
Джон Браун похоронен на своей ферме недалеко от Лейк-Плэсида, штат Нью-Йорк . Она сохраняется как историческое место штата Нью-Йорк «Ферма Джона Брауна» . Его сын Уотсон также похоронен там, а кости его сына Оливера и девяти других рейдеров захоронены в одном гробу.
С 1859 года и до убийства президента Линкольна в 1865 году Браун был самым известным американцем. Он был символом поляризации нации: на Севере он был героем, а день его казни стал днем траура для многих; в некоторых городах флаги были приспущены. Для белых южан он был преступником, предателем, подстрекающим к восстанию рабов.
Возникли сомнения относительно того, верил ли Браун в то, что его неправдоподобная, недостаточно укомплектованная атака может быть успешной, или же он знал, что она обречена, но хотел получить известность, которую она могла бы создать для дела аболиционистов. Конечно, он «не предпринял необходимых шагов» [3] : 239 для того, чтобы она была успешной: например, он никогда не призывал рабов, живущих поблизости, присоединиться к восстанию. [3] : 236 По словам Гаррисона, «его рейд в Вирджинию выглядит совершенно лишенным здравого смысла — отчаянное самопожертвование с целью вызвать землетрясение в рабовладельческой системе и тем самым приблизить день всеобщей катастрофы». [3] : 234 Временная конституция Брауна , копии которой он распечатал кипами, «была не просто руководящим документом. Это была тактика запугивания». [3] : 238
Как писал Браун в 1851 году: «Суд над смелым и в какой-то степени успешным человеком, защищавшим свои права искренне, вызвал бы больше сочувствия по всей стране, чем накопленные несправедливости и страдания более трех миллионов нашего покорного цветного населения». [3] : 240 По словам его сына Салмона, пятьдесят лет спустя: «Он хотел развязать войну. Я слышал, как он говорил об этом много раз». [3] : 238 Конечно, Браун позаботился о том, чтобы его арест, суд и казнь получили как можно большую огласку. Он «попросил, чтобы зажигательную конституцию, которую он вез с собой, зачитали вслух». [3] : 240 «Казалось, он очень любил поговорить». [3] : 240 Власти намеренно не позволяли зрителям находиться достаточно близко к Брауну, чтобы услышать его речь во время его короткого путешествия к виселице, но он все же передал то, что стало его знаменитым последним посланием, тюремщику, который попросил у него автограф. [3] : 256
{{cite book}}: CS1 maint: location missing publisher (link){{cite book}}: CS1 maint: location missing publisher (link){{cite book}}: CS1 maint: location missing publisher (link).
