De Revolutionibus orbium coelestium (английский перевод: «О вращении небесных сфер ») — основополагающий труд по гелиоцентрической теории астронома Николая Коперника (1473–1543) эпохи польского Возрождения . Книга, впервые напечатанная в 1543 году в Нюрнберге , Священная Римская империя , предлагала альтернативную модель Вселеннойгеоцентрической системе Птолемея , которая была широко принята с древних времен.
_-_In_medio_uero_omnium_residet_Sol.jpg/1280px-Copernican_heliocentrism_(cropped)_-_In_medio_uero_omnium_residet_Sol.jpg)
Первоначально Коперник изложил свою систему в короткой анонимной рукописи без названия, которую он разослал нескольким друзьям и которая называлась «Комментариол» . В списке библиотеки врача, датированном 1514 годом, есть рукопись, описание которой соответствует « Комментариолу» , поэтому Коперник, должно быть, к тому времени уже начал работу над своей новой системой. [1] Большинство историков полагают, что он написал «Комментарий» после своего возвращения из Италии, возможно, только после 1510 года. В это время Коперник ожидал, что он сможет легко согласовать движение Земли с воспринимаемыми движениями планет, с меньшим количеством движений, чем были необходимы в существующей в то время версии системы Птолемея. Среди других методов гелиоцентрическая модель Коперника использовала лемму Урди, разработанную в 13 веке арабским астрономом Муайядом ад-Дином аль-Урди , первым из астрономов Мараги, разработавшим геоцентрическую, но не птолемеевскую модель планетарное движение. [2]
Наблюдения Меркурия Бернхарда Вальтера (1430–1504) из Нюрнберга , ученика Региомонтануса , были предоставлены Копернику Иоганном Шёнером , всего 45 наблюдений, 14 из них с долготой и широтой . Три из них Коперник использовал в «De Revolutionibus» , указав только долготы и ошибочно приписав их Шёнеру. [ нужна ссылка ] Ценности Коперника немного отличались от тех, которые были опубликованы Шёнером в 1544 году в Observationes XXX annorum a I. Regiomontano et B. Walthero Norimbergae habitae, [4°, Norimb. 1544].
Сохранилась рукопись «О революции», написанная рукой Коперника. После его смерти оно было передано его ученику Ретикусу , которому для публикации был предоставлен лишь экземпляр без аннотаций. Через Гейдельберг он попал в Прагу, где был заново открыт и изучен в XIX веке. Тщательное изучение рукописи, включая различные типы использованной бумаги, помогло ученым составить приблизительный график ее составления. Очевидно, Коперник начал с нескольких астрономических наблюдений, чтобы получить новые данные для совершенствования своих моделей. Возможно, он начал писать книгу, еще занимаясь наблюдениями. К 1530-м годам значительная часть книги была завершена, но Коперник не решался публиковать ее. [ нужна цитата ] В 1536 году кардинал Николаус фон Шенберг написал Копернику и призвал его опубликовать свою рукопись. [3]
В 1539 году во Фрауэнбург (Фромборк) прибыл Георг Иоахим Ретикус , молодой математик из Виттенберга . Ретикус прочитал рукопись Коперника и сразу же написал нетехническое изложение ее основных теорий в форме открытого письма, адресованного Шёнеру, его учителю астрологии в Нюрнберге; он опубликовал это письмо под названием «Нарратио Прима» в Данциге в 1540 году. Друг и наставник Ретикуса Ахиллес Гассер опубликовал второе издание «Нарратио» в Базеле в 1541 году. Благодаря дружескому приему Коперник наконец согласился на публикацию других своих основных работ - в 1542 году — трактат по тригонометрии , который был взят из второй книги ещё неопубликованного «De Revolutionibus» . Ретикус опубликовал его от имени Коперника.
Под сильным давлением со стороны Ретикуса и видя, что первый общий прием его работы не был неблагоприятным, Коперник наконец согласился передать книгу своему близкому другу, епископу Тидеману Гизе , для доставки Ретикусу в Виттенберг для печати Иоганном Петреусом. в Нюрнберге (Нюрнберг). Оно было опубликовано незадолго до смерти Коперника, в 1543 году.
Коперник сохранил копию своей рукописи, которая через некоторое время после его смерти была отправлена Ретикусу в попытке создать подлинную, неизмененную версию книги. План провалился, но копия была найдена в XVIII веке и позже опубликована. [4] Он хранится в библиотеке Ягеллонского университета в Кракове , где до сих пор имеет библиотечный номер BJ 10 000.
Начиная с первого издания, книге Коперника предшествовало анонимное предисловие, в котором утверждалось, что приведенное ниже исчисление соответствует наблюдениям и не может раскрыть философские истины. [5] Лишь позже выяснилось, что это было несанкционированное вмешательство лютеранского проповедника Андреаса Осиандера , который жил в Нюрнберге , когда там было напечатано первое издание. За этим следует собственное предисловие Коперника, где он посвящает свою работу Папе Павлу III и обращается к его навыкам математика, чтобы признать истинность гипотезы Коперника.
De Revolutionibus разделен на шесть «книг» (разделов или частей), точно повторяя структуру «Альмагеста» Птолемея, который он обновил и заменил: [6]
Коперник утверждал, что Вселенная состоит из восьми сфер. Самая дальняя состояла из неподвижных неподвижных звезд с неподвижным Солнцем в центре. Известные планеты вращались вокруг Солнца каждая на своей сфере в следующем порядке: Меркурий, Венера, Земля, Марс, Юпитер, Сатурн. Однако Луна вращалась по своей сфере вокруг Земли. То, что казалось суточным вращением Солнца и неподвижных звезд вокруг Земли, на самом деле было суточным вращением Земли вокруг своей оси.
Коперник придерживался одного из стандартных убеждений своего времени, а именно, что движения небесных тел должны состоять из равномерных круговых движений. По этой причине он не смог объяснить наблюдаемое видимое движение планет, не сохранив сложную систему эпициклов, аналогичную системе Птолемея. Несмотря на приверженность Коперника этому аспекту древней астрономии, его радикальный переход от геоцентрической к гелиоцентрической космологии стал серьезным ударом по науке Аристотеля и помог начать научную революцию .
Ретикус покинул Нюрнберг , чтобы занять должность профессора в Лейпциге . Андреас Осиандер взял на себя задачу контроля за печатью и публикацией. [5] Стремясь уменьшить спорное влияние книги, Осиандер добавил свое собственное неподписанное письмо Ad lectorem de hipothesibus huius operis (« Читателю относительно гипотез этой работы ») [7] , напечатанное перед предисловием Коперника, которое представляло собой дарственное письмо Папе Павлу III, сохранившее название «Praefatioauthoris» (чтобы подтвердить, что неподписанное письмо принадлежало не автору книги). В письме Осиандера говорилось, что система Коперника была математикой, предназначенной для помощи в вычислениях, а не попыткой провозгласить буквальную истину:
долг астронома — составить историю небесных движений посредством тщательного и экспертного исследования. Затем он должен представить и разработать причины этих движений или гипотезы о них. Поскольку он никоим образом не может достичь истинных причин, он примет любые предположения, позволяющие правильно вычислить движения ... Автор настоящей статьи превосходно выполнил обе эти обязанности. Эти гипотезы не обязательно должны быть верными или даже вероятными. Напротив, если они дадут исчисление, согласующееся с наблюдениями, одного этого уже достаточно... Ибо это искусство, совершенно ясно, совершенно и абсолютно невежественно в отношении причин видимого [движения небес]. И если какие-либо причины придуманы воображением, а их действительно очень много, то они выдвигаются не для того, чтобы убедить кого-либо в их истинности, а просто для того, чтобы обеспечить надежную основу для вычислений. Однако, поскольку для одного и того же иногда предлагаются разные гипотезы... астроном выберет в качестве первого выбора ту гипотезу, которую легче всего понять. Философ, возможно, скорее будет искать подобие истины. Но ни один из них не поймет и не выскажет ничего определенного, если это не будет ему божественно открыто... Пусть никто не ожидает ничего определенного от астрономии, которая не может этого дать, иначе он примет за истину идеи, задуманные для другой цели, и отступит этот кабинет оказался еще большим дураком, чем когда он вошел. [8]
Как отмечают даже защитники Осиандера, Ad lectorem «выражает взгляды на цель и природу научных теорий, которые расходятся с притязаниями Коперника на его собственную теорию». [9] Многие считают письмо Осиандера предательством науки и Коперника, а также попыткой выдать его собственные мысли за мысли автора книги. Пример такого рода утверждений можно увидеть в Католической энциклопедии , где говорится: «К счастью для него [умирающего Коперника], он не мог видеть, что сделал Осиандер. Этот реформатор, зная отношение Лютера и Меланхтона к гелиоцентрической системе ...не добавляя своего имени, заменил предисловие Коперника другим, сильно контрастирующим по духу с предисловием Коперника». [10]
Хотя мотивы Осиандера, стоящие за этим письмом, многими подвергаются сомнению, его защищает историк Брюс Райтсман, который указывает, что он не был врагом науки. У Осиандера было много научных связей, в том числе «Иоганнес Шонер, учитель Ретикуса, которого Осиандер рекомендовал на свою должность в Нюрнбергской гимназии; Петер Апиан из Ингольштадтского университета; Иероним Шрайбер... Иоахим Камерариус... Эразм Рейнхольд... Иоахим Ретикус... и, наконец, Иероним Кардан». [9]
Историк Райтсман предположил, что Осиандер не подписал письмо, потому что он «был таким печально известным [протестантским] реформатором, чье имя было хорошо известно и печально известно среди католиков» [9] , так что подписание, вероятно, вызвало бы негативную оценку работы. Коперника (верного католического каноника и ученого). Сам Коперник сообщил Осиандру о своих «собственных опасениях, что его работа будет подвергнута тщательному изучению и критике со стороны «перипатетиков и богословов»» [9] , и у него уже были проблемы со своим епископом Иоганном Дантискусом из-за его прежних отношений. со своей любовницей и дружбой с врагом Дантиска и подозреваемым еретиком Александром Скультетом. Также было возможно, что протестантский Нюрнберг мог пасть перед войсками императора Священной Римской империи , и поскольку «книги враждебных богословов могли быть сожжены... почему бы не научные работы с прикрепленными к ним именами ненавистных богословов? [9] » Райтсман также считает, что именно поэтому Коперник не упомянул своего лучшего ученика Ретика (лютеранина) в посвящении книги Папе. [9]
Интерес Осиандера к астрономии был богословским, он надеялся «улучшить хронологию исторических событий и, таким образом, обеспечить более точные апокалиптические интерпретации Библии... [он разделял] общее понимание того, что календарь не соответствует астрономическому движению и, следовательно, необходимо было исправить, разработав более совершенные модели, на которых можно было бы основывать расчеты». В эпоху до появления телескопа Осиандер (как и большинство астрономов-математиков той эпохи) пытался преодолеть «фундаментальную несовместимость между астрономией Птолемея и физикой Аристотеля, а также необходимость сохранить и то, и другое», заняв «инструменталистскую» позицию. Лишь горстка «философских пуристов, таких как аверроисты … требовала физической последовательности и поэтому искала реалистические модели». [9]
Копернику мешало его настойчивое стремление сохранить идею о том, что небесные тела должны двигаться по идеальным кругам - он «все еще был привязан к классическим идеям кругового движения вокруг деферентов, эпициклов и сфер». [11] Это вызывало особую тревогу в отношении Земли, потому что он «жестко прикрепил ось Земли к сфере, центрированной вокруг Солнца. Неприятным последствием было то, что ось вращения Земли затем сохраняла тот же наклон по отношению к Солнцу, когда сфера вращалась, устраняя времена года." [11] Чтобы объяснить времена года, ему пришлось предложить третье движение, «ежегодное противоположное коническое движение земной оси». [11] И только после появления Великой кометы 1577 года , которая двигалась так, как будто не было никаких сфер, через которые можно было бы прорваться, эта идея была оспорена. В 1609 году Иоганн Кеплер закрепил теорию Коперника, заявив, что планеты вращаются вокруг Солнца не по кругам, а по эллипсам. Только после уточнения Кеплером теории Коперника необходимость в деферентах и эпициклах отпала.
В своей работе Коперник «использовал обычные гипотетические устройства, такие как эпициклы... как это делали все астрономы с древности. ...гипотетические конструкции, предназначенные исключительно для того, чтобы «спасать явления» и помогать в вычислениях». [9] Теория Птолемея содержала гипотезу об эпицикле Венеры, которая считалась абсурдной, если рассматривать ее как нечто иное, чем геометрическое устройство (его яркость и расстояние должны были сильно различаться, но этого не происходит). «Несмотря на этот дефект теории Птолемея, гипотеза Коперника предсказывает примерно такие же вариации». [9] Из-за использования схожих терминов и аналогичных недостатков Осиандер мог видеть «незначительную техническую или физическую выгоду от истины» [9] между одной системой и другой. Именно такое отношение к технической астрономии позволило ей «функционировать с античности, несмотря на ее несоответствие принципам физики и философским возражениям аверроистов » . [9]
Написав Ad lectorem , Осиандер находился под влиянием идеи Пико делла Мирандолы о том, что человечество «упорядочивает [интеллектуальный] космос из хаоса мнений». [9] Из сочинений Пико Осиандер «научился извлекать и синтезировать идеи из многих источников, не становясь при этом рабским последователем ни одного из них». [9] Влияние Пикона на Осиандра было смягчено влиянием Николая Кузанского и его идеей совпадения противоположностей . Вместо того, чтобы сосредоточить внимание Пико на человеческих усилиях, Осиандер последовал идее Кузы о том, что понимание Вселенной и ее Создателя происходит только на основе божественного вдохновения, а не интеллектуальной организации. Из-за этих влияний Осиандер считал, что в области философских спекуляций и научных гипотез «нет еретиков интеллекта», но когда кто-то переходит от спекуляций к утверждениям истины, Библия является последней мерой. Утверждая, что коперницианство представляет собой математическую спекуляцию, Осиандер считал, что было бы глупо противопоставлять его библейским повествованиям.
Влияние Пико на Осиандера не ускользнуло от Ретикуса, который резко выступил против Ad lectorem . Как говорит историк Роберт С. Вестман: «Однако более глубоким источником гнева Ретикуса был взгляд Осиандера на астрономию как на ученика, принципиально неспособного знать что-либо с уверенностью. Для Ретикуса эта крайняя позиция наверняка должна была неприятно резонировать с взглядами Пико делла Мирандолы. атака на основы гадательной астрологии». [12]
В своих «Диспутах» Пико совершил сокрушительную атаку на астрологию. Поскольку те, кто делал астрологические предсказания, полагались на то, что астрономы сообщали им, где находятся планеты, они также стали мишенью. Пико считал, что, поскольку астрономы, вычисляющие положения планет, не могут договориться между собой, как можно считать их надежными? Хотя Пико мог привести к согласию таких писателей, как Аристотель, Платон, Плотин, Аверроэс, Авиценна и Фома Аквинский, отсутствие консенсуса, которое он видел в астрономии, было для него доказательством ее ошибочности наряду с астрологией. Пико указывал, что инструменты астрономов неточны и любое несовершенство, даже в некоторой степени, делает их бесполезными для астрологии. Люди не должны доверять астрологам, потому что они не должны доверять числам, полученным от астрономов. Пико отметил, что астрономы даже не могли сказать, где в порядке расположения планет появилось Солнце на их орбите вокруг Земли (некоторые считают, что оно близко к Луне, другие – среди планет). Как, задавался вопросом Пико, могли астрологи утверждать, что они могут читать то, что происходит, когда астрономы, на которых они полагались, не могли дать точных ответов даже на основные вопросы?
Как указывает Вестман, Ретикусу «казалось, что Осиандер теперь предложил новые основания для подтверждения выводов Пико: не только разногласия среди астрономов были основанием для недоверия к тому виду знаний, которые они производили, но теперь Осиандер провозгласил, что астрономы могут построить мир». выведенные из (возможно) ложных предпосылок, таким образом, конфликт между пиконовским скептицизмом и надежными принципами науки о звездах был встроен прямо в сложный аппарат посвящения самого De Revolutionibus ». [12] Согласно заметкам Майкла Мэстлина , «Ретикус... оказался втянутым в очень ожесточенную ссору с типографом [по поводу Ad lectorem]. Ретикус... подозревал, что Озиандер написал предисловие к работе; если бы он знал это наверняка «Он заявил, что избьет этого парня так жестоко, что в будущем тот будет заниматься своими делами». [13]
Возражая против Ad lectorem , Тидеманн Гизе призвал городской совет Нюрнберга выпустить исправление, но этого не было сделано, и дело было забыто. Ян Бросций , сторонник Коперника, также отчаялся в Ad lectorem , написав: «Гипотеза Птолемея заключается в том, что Земля покоится. Гипотеза Коперника состоит в том, что Земля находится в движении. Может ли, следовательно, быть истинным то или иное? ... Действительно, Осиандер обманывает много с этим его предисловием... Следовательно, кто-то вполне может спросить: как узнать, какая гипотеза более верна: птолемеевская или коперниканская?» [9]
Петрей отправил копию Иерониму Шрайберу , астроному из Нюрнберга, который заменил Ретикуса на посту профессора математики в Виттенберге, пока Ретикус находился в Нюрнберге и руководил печатью. Шрайбер, умерший в 1547 году, оставил в своем экземпляре книги пометку об авторстве Осиандера. Через Михаэля Мэстлина эта копия попала к Иоганну Кеплеру, который обнаружил, что сделал Осиандер [14] [15], и методично продемонстрировал, что Осиандер действительно добавил предисловие. [16] Самые знающие астрономы того времени поняли, что предисловие было делом рук Осиандера.
Оуэн Джингерих приводит несколько иную версию: Кеплер знал об авторстве Осиандера, так как прочитал об этом в одной из аннотаций Шрайбера в его экземпляре « De Revolutionibus» ; Мэстлин узнал об этом от Кеплера. Действительно, Мэстлин внимательно прочитал книгу Кеплера, вплоть до того, что оставил в ней несколько аннотаций. Однако Маэстлин уже заподозрил Осиандера, потому что тот купил свой De Revolutionibus у вдовы Филиппа Апиана ; Просматривая свои книги, он нашел заметку, приписывающую знакомство с Осиандером. [17]
Иоганнес Преториус (1537–1616), узнавший об авторстве Осиандера от Ретикуса во время визита к нему в Краков , написал имя Осиандера на полях предисловия в своем экземпляре De Revolutionibus .
Все три ранних издания De Revolutionibus включали предисловие Осиандера.
Еще до публикации «De Revolutionibus» в 1543 году ходили слухи о ее центральных положениях. В одной из своих «Тишреден» («Застольные беседы») Мартин Лютер сказал в 1539 году:
Люди прислушались к выскочке-астрологу, стремившемуся показать, что вращается земля, а не небо или небосвод, солнце и луна... Этот дурак желает перевернуть всю науку астрономию; но Священное Писание говорит нам [Иисус Навин 10:13], что Иисус Навин повелел остановиться солнцу, а не земле. [18]
Когда книга была наконец опубликована, спрос был низким: первоначальный тираж в 400 экземпляров не был распродан. [19] Коперник сделал книгу чрезвычайно технической, нечитаемой для всех, кроме самых продвинутых астрономов того времени, что позволило ей распространиться в их рядах, прежде чем вызвать большие споры. [20] И, как и Осиандер, современные математики и астрономы поощряли свою аудиторию рассматривать ее как полезную математическую модель, не обязательно правдивую в отношении причин, тем самым в некоторой степени защищая ее от обвинений в богохульстве. [21]
Среди некоторых астрономов книга «сразу заняла свое место как достойный преемник Альмагеста Птолемея , который до сих пор был Альфой и Омегой астрономов». [22] Эразм Рейнхольд приветствовал эту работу в 1542 году и к 1551 году разработал Прутенические таблицы («Прусские таблицы»; латынь : Tabulae prutenicae ; немецкий : Preußische Tafeln ), используя методы Коперника. Прутенические таблицы , опубликованные в 1551 году, послужили основой для календарной реформы , начатой в 1582 году папой Григорием XIII . Они также использовались моряками и морскими исследователями, чьи предшественники в 15 веке использовали « Таблицу звезд » Региомонтануса . В Англии Роберт Рекорд , Джон Ди , Томас Диггес и Уильям Гилберт были среди тех, кто принял его позицию; в Германии — Кристиан Вурстисен , Кристоф Ротманн и Михаэль Местлин , учитель Иоганна Кеплера ; в Италии Джамбаттиста Бенедетти и Джордано Бруно , а Франциск Патриций признал вращение Земли. В Испании правила учебной программы Университета Саламанки , опубликованные в 1561 году , давали студентам выбор между изучением Птолемея или Коперника. [23] [24] Один из этих студентов, Диего де Суньига , опубликовал признание теории Коперника в 1584 году. [25]
Однако очень скоро теория Коперника подверглась нападкам со стороны Священного Писания и обычных доказательств Аристотеля. В 1549 году Меланхтон , главный помощник Лютера, выступил против Коперника, указав на очевидное противоречие теории с Писанием и призывая принять «суровые меры» для сдерживания нечестия коперниканцев. [26] Работы Коперника и Суньиги — последний за утверждение, что De Revolutionibus совместим с католической верой — были помещены в Индекс запрещенных книг указом Священной Конгрегации [ какой? ] от 5 марта 1616 г. (более чем через 70 лет после публикации Коперника):
Эта Святая Конгрегация также узнала о распространении и принятии многими ложного пифагорейского учения, совершенно противоречащего Священному Писанию, о том, что Земля движется, а Солнце неподвижно, чему также учат Николая Коперника De Revolutionibus orbium coelestium и « В Иове » Диего де Суньиги ... Поэтому, чтобы это мнение не могло еще больше нанести ущерб католической истине, Конгрегация решила, что книги Николая Коперника [ De Revolutionibus ] и Диего де Суньиги [ В Иове ] будут приостановлено до исправления. [27]
De Revolutionibus не был формально запрещен, а просто изъят из обращения в ожидании «исправлений», которые прояснили бы статус теории как гипотезы. Девять предложений, в которых достоверно представлялась гелиоцентрическая система, должны были быть опущены или изменены. После того как эти исправления были подготовлены и официально утверждены в 1620 году, чтение книги было разрешено. [28] Но книга никогда не переиздавалась с изменениями и была доступна в католических юрисдикциях только ученым с соответствующей квалификацией по специальному запросу. [ нужна цитата ] Она оставалась в Указателе до 1758 года, когда Папа Бенедикт XIV (1740–1758) удалил неисправленную книгу из своего пересмотренного Указателя. [29]
Артур Кестлер охарактеризовал De Revolutionibus как « книгу, которую никто не читал », заявив, что книга «была и остается бестселлером за всю историю», несмотря на то, что она переиздавалась четыре раза. [30] Оуэн Джингерих , выдающийся астроном и историк науки, писавший как о Николае Копернике, так и об Иоганне Кеплере , опроверг это после 35-летнего проекта по изучению всех сохранившихся копий первых двух изданий. Джинджерич показал, что почти все ведущие математики и астрономы того времени владели этой книгой и читали ее; однако его анализ маргиналов показывает , что почти все они игнорировали космологию в начале книги и интересовались только новыми неэквантными моделями движения планет Коперника в последующих главах. Также Николаус Реймерс в 1587 году перевел книгу на немецкий язык.
Усилия и выводы Джинджерича изложены в «Книге, которую никто не читал» , опубликованной в 2004 году издательством Walker & Co. Его перепись [31] включала 276 экземпляров первого издания (для сравнения, сохранилось 228 экземпляров « Первого фолио » Шекспира ) и 325 экземпляров. копии второго. [32] Исследования, лежащие в основе этой книги, принесли ее автору Орден «За заслуги» польского правительства в 1981 году. Во многом благодаря стипендии Джинджериха, «De Revolutionibus» был исследован и каталогизирован лучше, чем любой другой исторический текст первого издания, за исключением оригинальной Библии Гутенберга . [33] Одна из копий сейчас находится в Архиве Университета Санто-Томас в библиотеке Мигеля де Бенавидеса . В январе 2017 года второе издание было украдено в ходе кражи редких книг из аэропорта Хитроу и до сих пор не найдено. [34]
Английские переводы De Revolutionibus включают:
[Алессандро Меда] Рикье был владельцем нескольких наиболее примечательных фолиантов, похищенных во время ограбления. Самой дорогой книгой было второе издание «
О вращении небесных сфер»
Коперника 1566 года, в котором астроном представил свою революционную теорию о том, что Солнце, а не Земля, является центром Вселенной. Одна только эта книга стоит более 250 000 долларов.
