Джеймс Ларкин (28 января 1874 — 30 января 1947), иногда известный как Джим Ларкин или Большой Джим , был ирландским республиканцем , социалистом и профсоюзным лидером. Он был одним из основателей Ирландской Лейбористской партии вместе с Джеймсом Коннолли и Уильямом О'Брайеном , а позже основателем Ирландской рабочей лиги (коммунистической партии, которая была признана Коминтерном ирландской секцией мирового коммунистического движения). , а также Ирландский профсоюз работников транспорта и разнорабочих (ITGWU) и Профсоюз рабочих Ирландии (позже эти два профсоюза объединились и стали SIPTU , крупнейшим профсоюзом Ирландии). Наряду с Коннолли и Джеком Уайтом он также был основателем Ирландской гражданской армии (ICA; военизированной группы, которая была неотъемлемой частью как Дублинского локаута, так и Пасхального восстания ). Ларкин был ведущей фигурой в синдикалистском движении. [3]
Ларкин родился в семье ирландцев в Токстете , Ливерпуль , Англия. [4] Выросший в бедности, он не получил формального образования и еще ребенком начал работать на разных работах. В 1905 году он стал штатным профсоюзным организатором. [5] [6] Ларкин переехал в Белфаст в 1907 году, где он принимал участие в профсоюзной и синдикалистской забастовке, включая организацию забастовки в доках Белфаста в 1907 году . Позже Ларкин переехал на юг и добился значительного успеха, организовав рабочих в Дублине, Корке и Уотерфорде. Он основал Ирландский профсоюз транспортных и разнорабочих после того, как его исключили из Национального союза докеров за участие в забастовке в Дублине против инструкций профсоюза. Этот новый профсоюз быстро заменит NUDL в Ирландии. Позже он переехал в Дублин, который стал штаб-квартирой его профсоюза и центром его профсоюзной деятельности, а также местом формирования Ирландской лейбористской партии . Он, пожалуй, наиболее известен своей ролью в организации забастовки 1913 года, которая привела к локауту в Дублине . Локаут представлял собой трудовой спор по поводу заработной платы и условий труда рабочих, а также их права на организацию, который привлек внимание и освещение во всем мире. Это было описано как «взросление ирландского профсоюзного движения». [7] Ирландская гражданская армия была сформирована во время локаута для защиты бастующих рабочих от насилия со стороны полиции. Вскоре после локаута Ларкин принял на себя прямое командование МКА, начав процесс ее реформирования в революционную военизированную организацию, вооружив ее винтовками Маузера , купленными в Германии ирландскими добровольцами и переправленными контрабандой в Ирландию в Хоуте в июле 1914 года.
В октябре 1914 года Ларкин покинул Ирландию и отправился в Америку, чтобы собрать средства для ITGWU и ICA, оставив Коннолли руководить обеими организациями. Во время своего пребывания в Америке Ларкин стал участвовать в тамошнем социалистическом движении, став членом Социалистической партии Америки . Затем Ларкин стал участвовать в раннем коммунистическом движении в Америке, а позже, в 1920 году, был заключен в тюрьму в разгар « красной паники» после того, как был признан виновным в «криминальной анархии». Затем он провел несколько лет в Синг-Синге , прежде чем в 1923 году был помилован губернатором Нью-Йорка Элом Смитом , а затем депортирован. Затем Ларкин вернулся в Ирландию, где он снова стал участвовать в ирландском социализме и политике, как в Лейбористской партии, так и в своей недавно сформированной Ирландской рабочей лиге . Коннолли к этому времени был казнен за участие в Пасхальном восстании , и Ларкин оплакивал кончину своего друга и коллеги. [5] Ларкин также сформировал Профсоюз рабочих Ирландии (WUI) после того, как он потерял контроль над ITGWU. WUI присоединился к Красному Интернационалу профсоюзов (Профинтерн) вскоре после его образования. Ларкин трижды служил Teachta Dála (TD), а двое его сыновей ( Джеймс Ларкин-младший и Денис Ларкин ) также служили в качестве TD . Джим Ларкин был депутатом Лейбористской партии в Дайле Эйрианне с 1943 по 1944 год, в последний раз покинув Дайля Эйриана в 1944 году и умер в Дублине в 1947 году. Католический архиепископ Дублина Джон Чарльз Маккуэйд отслужил свою заупокойную мессу, а ICA - свою последнюю Публичное выступление сопровождало его похоронную процессию через Дублин к месту его захоронения на кладбище Гласневин .
Ларкин пользовался уважением комментаторов как при его жизни, так и после него: Джордж Бернард Шоу назвал его «величайшим ирландцем со времен Парнелла », его друг и коллега по рабочему движению Джеймс Коннолли назвал его «гениальным человеком, обладающим великолепной жизненной силой, великий в своих замыслах, великолепный в своем мужестве», [9] а Владимир Ленин отмечал его как «замечательного оратора и человека кипучей энергии, [который] творил чудеса среди неквалифицированных рабочих». [10] Однако другие комментаторы отметили, что бывшие товарищи Ларкина «клеветали как вредителя», [11] а антолог Донал Невин отметил, что некоторые действия Ларкина, включая его нападки на других участников рабочего движения, означали, что Ларкин «оттолкнул практически все лидеры движения [и] масса членов профсоюзов» к середине 1920-х годов. [1]
«Большой Джим» Ларкин продолжает занимать свое место в коллективной памяти и городском пейзаже Дублина : его статуя была открыта на О'Коннелл-стрит в 1979 году.
Говорят, что Ларкин родился 21 января 1876 года, и сам он считал эту дату точной. Однако теперь считается, что на самом деле он родился 28 января 1874 года. Он был вторым старшим сыном ирландских эмигрантов Джеймса Ларкина из Друминти и Мэри Энн МакНалти из Беррена, графство Даун . Обедневшая семья Ларкиных жила в трущобах Ливерпуля в первые годы его жизни. С семи лет он посещал школу по утрам и работал после обеда, чтобы пополнить семейный доход, что в то время было обычным явлением в семьях рабочего класса. В четырнадцать лет, после смерти отца, он поступил учеником в фирму, в которой работал его отец, но через два года был уволен. Некоторое время он был безработным, а затем работал матросом и докером . К 1903 году он был бригадиром дока и 8 сентября того же года женился на Элизабет Браун.
С 1893 года Ларкин проявил интерес к социализму и стал членом Независимой рабочей партии . В 1905 году он был одним из немногих мастеров, принявших участие в забастовке в доках Ливерпуля. Он был избран в забастовочный комитет, и, хотя в результате он потерял работу бригадира, его работа настолько впечатлила Национальный союз докеров (NUDL), что он был назначен временным организатором. Позже он получил постоянную должность в профсоюзе, который в 1906 году отправил его в Шотландию , где он успешно организовал рабочих в Престоне и Глазго . Ларкин проводил кампанию против китайской иммиграции, представляя ее как угрозу, которая может подорвать рабочие места, возглавив процессии в 1906 году в Ливерпуле с участием пятидесяти докеров, одетых как «китайцы», с искусственными «косичками» и пудрой, чтобы придать «желтое лицо». [12] [5]
В январе 1907 года Ларкин выполнил свою первую задачу от имени профсоюзного движения Ирландии, когда он прибыл в Белфаст , чтобы организовать городских докеров в NUDL. Ему удалось объединить рабочую силу в профсоюзы, и, поскольку работодатели отказались удовлетворить требования по заработной плате, он вызвал докеров на забастовку в июне. К забастовке в доках Белфаста вскоре присоединились возчики и угольщики, последние урегулировали спор через месяц. При активной поддержке Независимого Ордена Оранжистов и его Великого Магистра, [13] Р. Линдсея Кроуфорда , призывая к «единству всех ирландцев», [14] Ларкину удалось объединить протестантских и католических рабочих и даже убедить местную Королевскую ирландскую полицию забастовку в какой-то момент, но к ноябрю забастовка завершилась, не добившись значительного успеха. Напряженность в отношении руководства возникла между Ларкиным и генеральным секретарем NUDL Джеймсом Секстоном . Действия последнего в переговорах и согласие на катастрофическое урегулирование для последнего из забастовщиков привели к длительному разладу между Секстоном и Ларкиным. [ нужна цитата ]
В 1908 году Ларкин переехал на юг и организовал рабочих в Дублине , Корке и Уотерфорде , добившись значительного успеха. Его участие, вопреки инструкциям профсоюза, в споре в Дублине привело к его исключению из NUDL. Позже профсоюз привлек его к ответственности за перенаправление профсоюзных средств на выплату заработной платы работникам Корка, вовлеченным в неофициальный спор. После суда и осуждения за растрату в 1910 году он был приговорен к году тюремного заключения. [15] Это было широко расценено как несправедливое, и лорд-лейтенант , лорд Абердин , помиловал его после того, как он отсидел три месяца в тюрьме. Также в 1908 году Артур Гриффит во время забастовки возчиков в Дублине описал Ларкина как «англичанина, импортирующего внешнеполитические потрясения в эту страну и подвергающего риску местную промышленность». [16]
После исключения из NUDL в конце декабря 1908 года Ларкин основал Ирландский профсоюз транспортных и разнорабочих (ITGWU). Сегодня эта организация существует как Профессиональный и технический союз предприятий сферы услуг (SIPTU). Он быстро приобрел филиалы NUDL в Дублине, Корке, Дандолке , Уотерфорде и Слайго . Филиалы NUDL в Дерри и Дроэде остались в составе британского профсоюза, а Белфаст раскололся по сектантскому принципу. В начале нового, 1909 года Ларкин переехал в Дублин, который стал главной базой ITGWU и центром всей его будущей профсоюзной деятельности в Ирландии.
В июне 1911 года Ларкин основал газету « Ирландский рабочий и народный адвокат » как прорабочую альтернативу прессе, принадлежащей капиталистам. Этот орган характеризовался агитационным подходом и осуждением недобросовестных работодателей и политических врагов Ларкина. В его рубриках также были произведения интеллектуалов. Газета выпускалась до тех пор, пока ее не запретили власти в 1915 году. После этого « Рабочий» превратился в новое «Эхо Ирландии» .
В мае 1912 года в партнёрстве с Джеймсом Коннолли и Уильямом О’Брайеном Ларкин сформировал Ирландскую Лейбористскую партию как политическое крыло Ирландского конгресса тред-юнионов . Позже в том же году он был избран в Дублинскую корпорацию . Он продержался на своем месте недолго, так как месяц спустя его отстранили от должности из-за наличия судимости по причине осуждения в 1910 году.
Под руководством Ларкина профсоюз продолжал расти, достигнув примерно 20 000 членов за время, предшествовавшее локауту в Дублине. [17] В августе 1913 года, во время локаута, Владимир Ленин описывал Ларкина как «талантливого руководителя», а также «замечательного оратора и человека кипучей энергии, [который] творил чудеса среди неквалифицированных рабочих». [10]
В начале 1913 года Ларкин добился некоторых успехов в промышленных спорах в Дублине и, в частности, в забастовке в доках Слайго ; они включали частое обращение к сочувствующим забастовкам и бойкоту товаров. Два крупных работодателя, Guinness и Dublin United Tramway Company , были основными объектами организационных амбиций Ларкина. В обоих случаях существовали профессиональные союзы квалифицированных рабочих, но главной целью Ларкина было объединение в профсоюзы и неквалифицированных рабочих. Он придумал лозунг «Справедливый рабочий день за справедливую оплату». [18] Ларкин выступал за синдикализм , который был революционной разновидностью социализма. Ларкин получил мало сторонников изнутри, особенно со стороны Британского конгресса профсоюзов , который не хотел, чтобы забастовки, такие как локаут, привели к росту радикализма. [19]
Сотрудники Guinness получали относительно хорошую зарплату и пользовались щедрыми льготами от патерналистского руководства, которое отказывалось присоединиться к локауту членов профсоюза практически всех крупных работодателей Дублина. [20] На трамваях это было далеко не так.
Председатель Дублинской объединенной трамвайной компании, промышленник и владелец газеты Уильям Мартин Мерфи был полон решимости не позволить ITGWU объединять в профсоюзы свою рабочую силу. 15 августа он уволил 40 рабочих, которых подозревал в членстве в ITGWU, а на следующей неделе — еще 300. 26 августа 1913 года трамвайные рабочие объявили официальную забастовку. Под руководством Мерфи более 400 работодателей города приняли ответные меры, потребовав от своих работников подписать обязательство не быть членом ITGWU и не участвовать в забастовках сочувствия.
Возникший в результате трудовой спор стал самым серьезным в истории Ирландии. Работодатели в Дублине устроили сочувственный локаут своим работникам, когда последние отказались подписать обязательство, нанимая «черных рабочих» из Великобритании и других мест Ирландии. Guinness, крупнейший работодатель в Дублине, отклонил призыв работодателей локаутить своих работников, но уволил 15 рабочих, которые бастовали в знак сочувствия. Рабочие Дублина, одни из самых бедных на территории тогдашней Великобритании и Ирландии , были вынуждены выживать за счет щедрых, но недостаточных пожертвований от Британского конгресса профсоюзов (TUC) и источников в Ирландии, распределяемых ITGWU.
В течение семи месяцев локаут затронул десятки тысяч дублинских рабочих и работодателей, причем Ларкин изображался злодеем в трех основных газетах Мерфи: Irish Independent , Sunday Independent и Evening Herald , а также в других буржуазных изданиях Ирландии.
Другими лидерами ITGWU в то время были Джеймс Коннолли и Уильям О'Брайен ; влиятельные фигуры, такие как Патрик Пирс , Констанс Маркевич и У. Б. Йейтс, поддерживали рабочих ирландской прессы, в целом настроенной против Ларкина. Газета Irish Worker опубликовала имена и адреса штрейкбрехеров, а Irish Independent опубликовала имена и адреса мужчин и женщин, которые пытались отправить своих детей из города на попечение в приемные семьи в Белфасте и Великобритании. [18] [21] Однако Ларкин никогда не прибегал к насилию. Он знал, что это сыграет на руку антипрофсоюзным компаниям, и что он не сможет построить массовый профсоюз, разрушая фирмы, где работали его члены. [18]
Группа, в которую входили Том Кеттл и Томас МакДона, сформировала Комитет индустриального мира, чтобы попытаться вести переговоры между работодателями и рабочими; работодатели отказались пойти им навстречу.
Ларкин и другие были арестованы за подстрекательство к мятежу 28 августа, а позже в тот же день он был освобожден под залог. Коннолли заявил властям: «Я вообще не признаю английское правительство в Ирландии. Я даже не признаю короля, за исключением тех случаев, когда я вынужден это сделать». [22] 30 августа был выдан ордер на арест Ларкина, в котором утверждалось, что он снова вел мятежную деятельность и подстрекал людей к беспорядкам и грабежам магазинов. Когда собрание, созванное Ларкиным на воскресенье 31 августа 1913 года, было запрещено, Констанс Маркевич и ее муж Казимир замаскировали Ларкина в сюртук, брюки Казимира, сценический грим и бороду, а Нелли Гиффорд , которая была неизвестна полиции, привела его к Уильяму Мартину. Мерфи в отеле «Империал» , притворяясь ее сутулым, глухим старым дядей-священнослужителем (чтобы замаскировать свой мгновенно узнаваемый ливерпульский акцент). Ларкин оторвал себе бороду внутри отеля и помчался на балкон, где выкрикнул свою речь толпе внизу. Полиция – около 300 сотрудников Королевской полиции Ирландии , усиливающих столичную полицию Дублина – жестоко атаковала толпу дубинками, ранив от 400 до 600 человек. Присутствовавший при этом член парламента Гендель Бут сказал, что полиция «вела себя как одержимые. Они выгнали толпу на переулки, чтобы встретиться с другими партиями приспешников правительства, яростно нанося удары дубинками по всем, кто находился в пределах досягаемости… Несколько грубых действий уходили первыми, большинство респектабельных людей бросали шляпы и уползали с кровоточащими головами. Избиение жертв, находящихся в прострации, было устоявшейся частью полицейской программы». Ларкин скрылся по обвинению в подстрекательстве к нарушению общественного порядка. Позже Ларкин был повторно арестован, обвинен в подстрекательстве к мятежу и приговорен к семи месяцам тюремного заключения. Генеральный прокурор заявил, что Ларкин сказал: «Люди создают королей и могут свергнуть их. Я никогда не говорил «Боже, храни короля», но с насмешкой. Я говорю это сейчас с насмешкой». 8-тысячной толпе из окон Либерти-холла . [23] Приговор был широко признан несправедливым. Ларкина освободили примерно через неделю. [24] Пока локаут продолжался, Ларкин продолжал говорить об условиях, в которых сталкиваются рабочие и их семьи. 4 октября 1913 года Ларкин выступил в Следственном трибунале по локауту:
Когда положение рабочих в Дублине было принято во внимание, стоит ли удивляться, что возникла необходимость в появлении Ларкина, и если в моей жизни было что-то большее, чем другое, чем я всегда буду гордиться, то это была часть Я взял на себя задачу спасения рабочих Дублина от жестоких и унижающих достоинство условий, в которых они трудились. Мы стремимся разрушить расовые и религиозные барьеры. Я предлагаю работодателям следующее: если они хотят мира, мы готовы пойти им навстречу, но если они хотят войны, то война у них будет.
[25]
Насилие на профсоюзных митингах во время забастовки побудило Ларкина призвать к созданию рабочей милиции для защиты от полиции, поэтому Ларкин, Джеймс Коннолли и Джек Уайт создали Ирландскую гражданскую армию . Гражданская армия на время локаута была вооружена херли (палками, используемыми в метании, традиционном ирландском виде спорта) и битами для защиты рабочих демонстраций от полиции. Джек Уайт, бывший капитан британской армии, вызвался обучать эту армию и предложил рабочим 50 фунтов стерлингов на оплату обуви, чтобы они могли тренироваться. Помимо своей роли организации самообороны, армия, которую Уайт тренировал в Кройдон-парке в Фэрвью, отвлекла рабочих, которые были безработными и простаивали во время спора.
В конечном итоге локаут завершился в начале 1914 года, когда призывы Коннолли и Ларкина к сочувственной забастовке в Великобритании были отклонены британским TUC. Нападки Ларкина на руководство TUC за эту позицию также привели к прекращению финансовой помощи ITGWU, которая в любом случае не была связана с TUC.
Хотя действия ITGWU и меньшего по размеру UBLU не привели к существенному улучшению заработной платы и условий для рабочих, они стали переломным моментом в истории ирландского труда. Принцип профсоюзной деятельности и солидарности рабочих был прочно утвердился. Возможно, что еще более важно, риторика Ларкина, осуждающая бедность и несправедливость и призывающая угнетенных постоять за себя, произвела неизгладимое впечатление.
Вскоре после локаута Джек Уайт подал в отставку с поста командующего, и Ларкин принял на себя прямое командование ICA. Начав процесс ее реформирования в революционную военизированную организацию, вооружив ее винтовками Маузер , купленными в Германии ирландскими добровольцами и контрабандой переправленными в Ирландию в Хоуте в июле 1914 года. [8] Была принята письменная конституция, в которой излагались следующие принципы армии: « собственность на Ирландию, моральная и материальная, наделена правом народа Ирландии» и «поглотить все различия в имуществе и вероисповедании по рождению под общим именем ирландского народа». [26]
.png/1280px-Bill_haywood_from_langdon_page243_(cropped).png)
Измученный требованиями организации профсоюзной работы, Ларкин впал в приступы депрессии, потерял интерес к ныне искалеченному ITGWU, и с ним становилось все труднее работать. Во время локаута возникли предположения, что он планировал уехать в Америку. Билл Хейвуд предложил Ларкину совершить турне по Новому Свету в ноябре 1913 года и в следующем месяце. Растущая спекуляция побудила New York Times опубликовать редакционную статью под простым названием «Ларкин приближается». Это встревожило коллег из ITGWU, и Ларкин почувствовал себя обязанным отрицать, что он планировал побег. [17] Однако, отметив влияние локаута на Ларкина, представители профсоюза неохотно пришли к выводу, что перерыв, вероятно, принесет ему большую пользу. Следуя совету «Большого Билла», «Большой Джим» уехал в Америку. Его решение уйти встревожило многих профсоюзных активистов, в том числе большое количество его коллег по ITGWU. [17] Помимо восстановления сил после локаута и поездки по Соединенным Штатам, Ларкин также намеревался собрать средства для профсоюза и молодого ICA, а также восстановить их штаб-квартиру в Либерти-Холле . Многие в профсоюзе предполагали, что поездка Ларкина будет короткой и что он скоро вернется. Однако быстро стало ясно, что это не так. Незадолго до своего отъезда он отклонил просьбу Ирландского конгресса профсоюзов присоединиться к миссии из двух человек по сбору средств для Лейбористской партии, ответив, что если он поедет, то будет «один и внештатным сотрудником». [17] Его намерением было агитировать в Америке, а не организовывать, но неясно, намеревался ли он вернуться. Ларкин отплыл в Америку 25 октября 1914 года, оставив своего давнего соратника Джеймса Коннолли во главе ITGWU и ICA, последнюю из которых он вскоре использовал в качестве революционной силы.
Ларкин прибыл в Нью-Йорк 5 ноября 1914 года. После его прибытия появились положительные первоначальные перспективы. О локауте широко сообщалось в Америке, и социалисты там хорошо приняли его. Он нашел поддержку как со стороны социалистов, так и со стороны американцев ирландского происхождения, которые хотели услышать его позицию по поводу мировой войны, которая к тому времени бушевала по всей Европе. Противодействие войне должно было стать его основной позицией в Америке. После вручения верительных грамот Социалистической партии Америки и Джону Девою , ирландскому лидеру «Клана на Гаэль» (ведущей организации, поддерживающей ирландских республиканцев в Америке), его услуги были быстро восприняты обеими сторонами [17] , и он также стал участвовать в Всемирный союз промышленных рабочих (Wobblies). Через несколько дней после прибытия в страну он обратился к 15-тысячной толпе, собравшейся в Мэдисон-Сквер-Гарден, чтобы отпраздновать избрание кандидата от социалистов Мейера Лондона в Палату представителей Соединенных Штатов . [1] Вскоре после его выступления в Мэддисон Гарден Девой пригласил его выступить перед объединенной аудиторией немецких уланов и ирландских добровольцев в Филадельфии, где он с энтузиазмом призвал к ликующей толпе деньги и оружие для республиканского дела в Ирландии. [17] Во время своего выступления Ларкин продемонстрировал одну из винтовок, которые были контрабандой ввезены в Ирландию в Хоуте, которая, как он отметил, могла бы быть лучше, но все же работала. (Он добавил, что лучшее оружие можно получить за большие деньги.) Он сравнил его с винтовкой, подаренной ирландским добровольцам Джоном Редмондом , которая была устаревшим оружием, для которого невозможно было закупить новые боеприпасы, используя это, чтобы очернить Редмонда как предатель ирландского народа и который не собирался эффективно вооружать движение за независимость Ирландии. [27] Он также утверждал, что в процессе получения и защиты оружия 100 его людей из ICA без боеприпасов и штыков столкнулись и разгромили 150 королевских шотландских пограничников , которых, по его пренебрежительным словам, называли «Лучший в Англии». [27]Далее он подверг критике Первую мировую войну, особенно попытки британцев привлечь людей из Ирландии присоединиться к их военным усилиям, заявив далее, что если Ирландия и будет воевать, то это будет против британцев, стремясь создать Ирландская республика: «Почему Ирландия должна сражаться на стороне Великобритании в этой войне?» Что Британия когда-либо сделала для нашего народа? Все, что мы получили от нее, мы отвоевали борьбой и жертвами. Нет, мужчины и женщины ирландской расы, мы не будем сражаться за Англию. Мы будем бороться за разрушение Британской империи и строительство Ирландской республики. Мы не будем сражаться за сохранение врага, который опустошал, смертью и опустошением поля и холмы Ирландии в течение 700 лет. Мы будем бороться за то, чтобы освободить Ирландию из рук этого мерзкого трупа под названием Англия». [28] В своей речи перед «Клан на Гаэль» в ноябре 1914 года Ларкин пропагандировал свои ирландские республиканские идеалы, заявляя: «Я уверяю вас, что рабочие Ирландии находятся на стороне дорогой темноволосой матери, на призыв которой они всегда отвечали». тем не менее... снова зов раздастся из-за холма и долины к людям, которые всегда отвечали на зов Кейтлин-ни-Хулихан. Семьсот долгих, томительных лет мы ждали этого часа. Текущий прилив с нами... [и мы должны быть] готовы к Восходу Луны». [27] Далее в той же речи он сказал: «Пришло время для активного движения. Мы годами ждали этой возможности, и она пришла в самое подходящее время. У нас есть люди и планы, но есть только 5000 винтовок и нет боеприпасов. Дайте нам больше оружия и боеприпасов, и мы вас не подведем. У нас есть нечто лучшее, чем когда-либо было в Англии, — судьба». [27] Его речь была хорошо принята кланом и другими националистами, и его первое время в клане было успешным, поскольку его просили присутствовать на других выступлениях. [28]
Однако начали появляться разногласия, в основном проистекающие из его антикапиталистических социалистических идеалов и прорабочей идеологии, которые в корне расходились со многими взглядами членов клана и ирландско-американского движения. Религиозные идеалы Ларкина также противоречили в основном светским американским левым, поэтому он фактически отстранился от обоих движений, и количество выступлений начало сокращаться. Его речи вызвали интерес со стороны посольства Германии, и вскоре после его выступления в Филадельфии к нему обратились военные атташе и предложили 200 долларов в неделю за проведение диверсий на набережной. Ларкин отказался по гуманитарным соображениям и сообщил им, что он уже занимается организацией забастовок, которые эффективно помешают военным усилиям союзников путем ограничения американской военной промышленности, и что он учредил Товарищество Четырех Ветров - общество, открытое для всех профсоюзных деятелей и социалистов. родившиеся в Британской империи и выступавшие против войны. [17] В другом месте сообщалось, что он сказал, что не хочет победы Германии, а вместо этого предпочитает военный тупик, ведущий к восстаниям рабочих в воюющих странах, желание, которое частично сбылось после русской революции 1917 года. Эта предполагаемая связь с немецкими агентами еще больше дистанцировала его от американских социалистов, а его репутация синдикалиста и связь с промышленными рабочими мира смотрели свысока со стороны правого крыла Социалистической партии Америки.
.jpg/1280px-Pier,_Jersey_City_after_munitions_explosion_LOC_14687235026_(cropped).jpg)
Сообщалось, что Ларкин помог сорвать поставки боеприпасов союзникам в Нью-Йорк во время Первой мировой войны . В 1937 году он добровольно помогал американским юристам, расследующим взрыв «Черного Тома» , предоставив письменные показания из своего дома в Дублине. По словам офицера разведки британской армии Генри Ландау:
«Ларкин показал, что сам он никогда не принимал участия в настоящей диверсионной кампании, а, скорее, ограничивался организацией забастовок, чтобы обеспечить как более высокую зарплату, так и сокращение рабочего времени для рабочих, а также предотвратить поставки боеприпасов союзникам». [29]
Ларкин, однако, не понаслышке знал о немецких диверсионных операциях, снабжал их разведывательными данными и контактами и участвовал в переводе денег от немцев на нужды ирландских республиканцев. [30] Он поддерживал связь со своими немецкими контактами. Однако они начали уставать от его отказа сотрудничать с насилием и разорвали с ним контакт после встречи в Мехико в 1917 году. [17]
После этого Ларкин некоторое время работал с ИРМ в Сан-Франциско, прежде чем поселиться в Нью-Йорке и снова стать членом Социалистической партии Америки. Он воспользовался растущей поддержкой левой политики, а также растущей поддержкой ирландского республиканизма среди американцев ирландского происхождения, чтобы получить влияние в его рядах. [17] Ларкин сыграл важную роль в создании Нью-йоркского Социалистического клуба Джеймса Коннолли в День Святого Патрика в 1918 году. Находясь в Америке, Ларкин стал горячим сторонником Советов и, после выступления в клубе Джека Рида , который Недавно вернувшийся из России, интерес к большевикам возобновился. Ларкин решил направить все свои усилия на преобразование СПА в коммунистическую партию. Это означало , что ему пришлось отклонить предложение возглавить забастовку на мельнице Святого Лаврентия в марте 1919 года . Труд . В июне 1919 года Ларкин возглавил опросы на выборах в национальный левый совет. Он поддержал точку зрения, что левые СПА должны попытаться взять под свой контроль национальный съезд в августе. Фракция меньшинства высказалась за немедленное создание новой коммунистической партии и ушла в знак протеста. [17] Ларкин, наряду со многими другими сторонниками большевиков , был исключен из Социалистической партии Америки на ее национальном съезде во время Красной паники в том же году. В результате этого исхода из рядов бывших коммунистических членов СПА были сформированы две новые партии, а именно Американская коммунистическая партия и Коммунистическая рабочая партия Америки . Отдавая предпочтение последнему, поскольку он считал его более «американским» (что, по его мнению, имело решающее значение), Ларкин присоединился к их рядам. [17]
Выступления Ларкина в поддержку Советов, его связь с членами-основателями Американской коммунистической партии и Коммунистической рабочей партии Америки , а также его радикальные публикации сделали его мишенью « Первой красной паники », охватившей США, и он был арестован. 7 ноября 1919 г. во время серии антибольшевистских рейдов. Ларкину было предъявлено обвинение в «криминальной анархии» из-за его участия в публикации «Левого манифеста» СПА в эпоху революции . Ларкин был освобожден 20 ноября после внесения залога в размере 15 000 долларов, из которых Джон Девой заплатил 5 000 долларов. Он возобновил свою политическую деятельность, но не питал иллюзий относительно того, что должно было произойти, ожидая, что ему будет приговорен к длительному тюремному заключению. Прокурор штата Нью-Йорк Александр Рурк воспользовался запросом Скотланд-Ярда о том, будет ли Ларкину разрешено поехать в Южную Африку, чтобы настроить против него своих союзников по ирландскому националистическому движению, включая Девоя. На самом деле эта просьба была вызвана не какой-либо связью с авторитетными фигурами в Великобритании, а, скорее, просьбой Арчи Кроуфорда , президента Южноафриканской федерации труда, который хотел, чтобы Ларкин совершил турне по стране с лекциями. [17] Состоялся судебный процесс, на котором Ларкин представлял себя, излагая свою точку зрения о том, что суду подвергались его собственные убеждения, а не его дела, и демонстрируя философию, включающую в себя его новообретенный большевизм, а также его христианство, социализм, синдикализм, коммунизм и Ирландский национализм. Несмотря на то, что многие зрители придерживались мнения, что он завоевал достаточно симпатий, чтобы разделить присяжных, опасения Ларкина вместо этого оправдались: он был признан виновным и приговорен к пяти-десяти годам лишения свободы в печально известной тюрьме Синг-Синг . [1]
Хотя большую часть своего срока он отбыл в Синг-Синге, Ларкин также провел время в других тюрьмах Америки, ненадолго переехав в тюрьму Клинтона (Даннемора) всего через месяц в Синг-Синге. Этот шаг был сделан для того, чтобы препятствовать посещениям. [17] Журналисту New York Call удалось взять интервью у Ларкина, пока он находился там в заключении, и сообщение об ухудшении состояния Ларкина привело к международным протестам, которые в конечном итоге привели к его возвращению в Синг-Синг позже в том же году. [17] Находясь в Синг-Синге, Ларкин был снабжен книгами и средствами для письма и общения с внешним миром. Внимательно следя за делами Ирландии, Ларкин 10 декабря 1921 года направил в Дублин « громкое денонсирование англо-ирландского договора » . для своей семьи», о котором он ничего не слышал с момента своего заключения. Чаплин отправил подарки жене Ларкина Элизабет и их детям. [17] Позже Ларкина перевели в Грейт-Медоу , удобную, открытую тюрьму, где его посетила Констанс Маркевич , которая, хотя и отметила его очевидную оценку своих условий, также почувствовала его беспокойство по поводу того, что его отстранили от политики. [17] 6 мая 1922 года Ларкин был освобожден, а вскоре после этого снова арестован по другому обвинению в преступной анархии и получил ордер на депортацию. Ларкин подал апелляцию, и во время его выхода из тюрьмы ему телеграфировал Григорий Зиновьев, президент Коммунистического Интернационала (Коминтерна), который передал «самые теплые приветствия бесстрашному борцу, освобожденному из «демократических» тюрем». [17] В феврале того же года Ларкин был избран в Моссовет от имени Московской международной коммунистической швейной фабрики профсоюзом портных, большинство из которых вернулись в Россию из США. Судебная апелляция Ларкина была отклонена, и к 31 августа он вернулся под стражу, несмотря на обсуждение различных планов, в том числе потенциального плана побега, предложенного Томасом Фораном из ITGWU, и многочисленных юридических проблем. Ларкин решил подождать. В это время также было организовано посещение сыном Ларкина Джеймсом его в тюрьме.
Избрание американца ирландского происхождения Эла Смита на должность губернатора Нью-Йорка в ноябре 1922 года ознаменовало изменение обстоятельств, а также явилось явным признаком того, что красная паника в значительной степени утихла. [17] Смит предоставил Ларкину слушание о помиловании, которое было назначено на январь 1923 года, помилование было предоставлено, и он был освобожден из тюрьмы. Форан телеграфировал Ларкину, чтобы передать удовлетворение ITGWU событиями и узнать дату его возвращения в Ирландию. Хотя Ларкин планировал вернуться в Ирландию, у него были более грандиозные планы, чем возвращение к профсоюзной работе. [17] Коминтерн написал Ларкину 3 февраля , чтобы выразить свою «большую радость» по поводу его освобождения и направить приглашение посетить Советскую Россию при первой же возможности, чтобы «обсудить ряд острых вопросов, затрагивающих международное революционное движение». [31] Ларкин обратился к ITGWU с рядом финансовых запросов, в том числе с просьбой покрыть расходы на покупку проезда на пароходе, хотя причину, как это характерно, не раскрыл. [17] Новое руководство профсоюза начало считать его оторванным от реальности, и что, если ему позволят это сделать, он попытается восстановить свое прежнее почти полное управление профсоюзом. Профсоюз также уже потратил большие суммы денег от имени Ларкина, заботясь о его жене Элизабет, покрывая его медицинские расходы и покрывая расходы на визит Джеймса-младшего, чтобы увидеться с ним в Америке. По этим причинам дополнительные финансовые запросы были отклонены, и это решение привело к резкому расколу в профсоюзном движении Ирландии. После того, как он лоббировал у министра труда приказ о депортации, который был удовлетворен, он был арестован и обвинен в том, что является активистом-иностранцем. Затем его доставили в британское консульство, где ему выдали паспорт для поездки на корабле сначала в Соединенное Королевство, а затем в Ирландию. Хотя Ларкин надеялся, что ему разрешат поехать в Германию, Австрию и Россию по деловым вопросам, эта просьба была отклонена. 21 апреля он сел на корабль, направлявшийся в Саутгемптон, и навсегда покинул Америку.
По возвращении в Ирландию в апреле 1923 года Ларкин был встречен как герой и немедленно отправился в поездку по стране, встречаясь с членами профсоюзов и призывая положить конец гражданской войне в Ирландии . Однако вскоре он оказался в противоречии с Уильямом О'Брайеном, который в отсутствие Ларкина стал ведущей фигурой в ITGWU, Ирландской лейбористской партии и Конгрессе профсоюзов. Ларкин по-прежнему официально оставался генеральным секретарем ITGWU. Лидеры ITGWU (Томас Форан, Уильям О'Брайен, Томас Кеннеди: все коллеги Ларкина во время локаута) подали на него в суд. Ожесточение судебного разбирательства между бывшими организаторами локаута 1913 года продлилось более 20 лет. [21]
Ларкин согласился с британскими и советскими коммунистами взять на себя руководство коммунизмом в Ирландии, и в сентябре 1923 года Ларкин сформировал Ирландскую рабочую лигу (IWL), которая вскоре после этого была признана Коммунистическим Интернационалом (Коминтерн; международная организация, контролируемая Советским Союзом). который выступал за мировой коммунизм) как ирландскую часть мирового коммунистического движения. На момент своего открытия ИВЛ насчитывала 500 членов, а после смерти Ленина 21 января 1924 года Ларкин возглавил марш из 6000 человек, оплакивающий его кончину. [32] В марте 1924 года Ларкин проиграл битву за контроль над ITWGU, а в мае армия не позволила его последователям захватить Либерти-холл . [32] В июне 1924 года Ларкин присутствовал на конгрессе Коминтерна в Москве и был избран в его Исполнительный комитет . Самой заметной деятельностью Лиги в первый год ее существования был сбор средств для заключенных в тюрьму членов ИРА, выступающей против договора .
Во время отсутствия Ларкина из Ирландии на Конгрессе Коминтерна в Москве в 1924 году (и, очевидно, вопреки его инструкциям) его брат Питер вывел своих сторонников из ITGWU, сформировав Рабочий союз Ирландии (WUI). Новый профсоюз быстро разросся, завоевав поддержку примерно двух третей дублинских членов ITGWU и меньшего числа сельских членов. Он входил в Советский Красный Интернационал профсоюзов (Проминтерн).
При поддержке СССР Ларкин стремился вывести британские профсоюзы из Ирландии, рассматривая их как «форпосты британского империализма». Было также решено, что ирландские части коммунистического движения будут напрямую иметь дело с Москвой и иметь там постоянное представительство, а не проходить через Великобританию. [32] Позже Ларкин начал яростную атаку на Тома Джонсона , который теперь был лидером Лейбористской партии и который, как и Ларкин, был уроженцем Ливерпуля. Джонсон родился в семье англичан, но большую часть своей жизни провел в Ирландии. Ларкин, хотя и родился в семье ирландцев, прожил в США столько же времени, сколько и в Ирландии. Ларкин сказал, что «пришло время лейбористам разобраться с этим английским предателем. Если они не избавятся от этого негодяя, они получат в награду пулю и штык. За это нечего делать, кроме дозы свинца, которая Джонсон обещает тем, кто ищет работу». Это подразумеваемое подстрекательство к убийству Джонсона в стране, где насилие продолжалось после Гражданской войны, привело к тому, что суд присудил Джонсону 1000 фунтов стерлингов в качестве компенсации за ущерб от клеветы против Ларкина. [21] В своей биографической антологии 2006 года Донал Невин отметил, что его нападки на коллег по рабочему движению, включая тех, кто стал предметом этого иска о клевете, означали, что Ларкин «оттолкнул практически всех лидеров движения [и] торговую массу. члены профсоюза». [1]
В январе 1925 года Коминтерн отправил активиста Коммунистической партии Великобритании Боба Стюарта в Ирландию для создания коммунистической партии в сотрудничестве с Ларкиным. Официальная учредительная конференция Ирландской рабочей лиги, которая должна была взять на себя эту роль, была назначена на май 1925 года. За этим последовало фиаско, когда организаторы в последнюю минуту обнаружили, что Ларкин не намерен присутствовать. Почувствовав, что предложенная партия не сможет добиться успеха без него, они отменили конференцию, поскольку она должна была начаться в переполненном зале особняка в Дублине . Ларкин воспринял определенные действия, предпринятые Стюартом, как попытки обойти его полномочия, в том числе отправку республиканской делегации в Москву и направление 500 фунтов стерлингов, отправленных Российским Красным Крестом для помощи ирландским усилиям по оказанию помощи голодающим Джорджу Лэнсбери , левому британскому депутату от лейбористской партии. а не в WUI. [32]
Под давлением Коминтерна , чтобы он действовал как политическая партия или рисковал потерять членство, Ларкин выставил трех кандидатов на всеобщих выборах в Ирландии в сентябре 1927 года ; сам, его сын Джеймс Ларкин-младший и президент WUI Джон Лоулор. [33] Ларкин баллотировался в Северном Дублине и при обстоятельствах, которые удивили многих, был избран, став первым и единственным коммунистом, избранным в Дайль Эйрианн . [34] Однако в результате вынесенного против него Уильямом О'Брайеном решения о клевете, которое он отказался выплатить, он стал невыписанным банкротом и не смог занять свое место. [32] В период с ноября того же года по март 1928 года шесть студентов, включая сына Ларкина Джеймса Ларкина-младшего, были отправлены в Москву для обучения в Международной школе Ленина . [32] В феврале 1928 года Ларкин совершил свой предпоследний визит в Москву на девятый пленум Исполнительного комитета Коммунистического Интернационала . Здесь он отошел от своей обычной темы. Его публичные выступления в России обычно и почти исключительно были сосредоточены на необходимости профсоюзной солидарности и в значительной степени избегали комментариев по коммунистической политике. [32] Однако теперь он прочитал лекцию на тему «Ирландия, профсоюзы и крестьянство» в Московском Совете и попросил аудиторию поддержать Иосифа Сталина . [32] Он также поддержал линию Коминтерна о том, что Коммунистическая партия Великобритании должна занять враждебную, а не братскую позицию по отношению к Британской Лейбористской партии , а также осудил отказ КПГБ поддержать удаление британских профсоюзов из Ирландии и их репутацию в торговле. профсоюзы в целом. Перед уходом Ларкин предупредил Соломона Лозовского (генерального секретаря Профинтерна), что руководитель WUI хочет порвать с Профинтерном, если его обещания не будут выполнены. [32] Отношения между Ларкиным и Москвой в конечном итоге продолжали оставаться напряженными, несмотря на периодические очевидные обещания, и по мере приближения к 1930-м годам окончательный разрыв быстро приближался. В 1929 году в письме в Москву Ларкин объявил об уходе с активной политической деятельности. Однако он попросил поддержать ирландцев в Школе Ленина, отметив, что Джеймс-младший был «своим человеком и искренним коммунистом». [32] Ларкин, по сути, продолжал быть политически активным на протяжении всей своей жизни и использовал Лигу в качестве политической платформы до 1930-х годов. [32] Однако он разорвал связи с Профинтерном., заявив, что они не оказали WUI должной финансовой поддержки, и обвинив Лозовского в интригах против него. [32] В сентябре 1929 года в Дублине активизировалась новая коммунистическая группа, но ей было приказано не «беспокоить большой шум», поскольку Москва опасалась, что Ларкин подорвет ее инициативы в городе, в то же время тайно все еще надеясь, что Ларкин обеспечит массовую базу, которую он желал в Ирландии. В конечном итоге Ларкин не стал бы ни поддерживать коммунистическую деятельность, ни выступать против своих преемников. [32]
Безуспешные попытки Ларкина получить должность коммерческого агента Советского Союза в Ирландии , возможно, способствовали его разочарованию в сталинизме . Советы, со своей стороны, становились все более нетерпеливыми по поводу того, что они считали его неэффективным руководством. С начала 1930-х годов Ларкин полностью оторвался от Советского Союза. На всеобщих выборах 1932 года он безуспешно баллотировался как коммунист, а в 1933 году и впоследствии баллотировался от партии «Независимые лейбористы». Причины возможного краха отношений между Советским Союзом и Ларкиным в некоторой степени можно объяснить его глубинными мотивами. По словам Эммета О'Коннора, его целью было; «дискредитировать ITWGU и руководство Лейбористской партии, изгнать британские профсоюзы из Ирландии и создать антиимпериалистический фронт с республиканцами». [32] Его синдикалистская идеология также была в значительной степени неуместна в ленинистском контексте, и в конечном итоге Коминтерн стал рассматривать его как «коммунистического лидера первого поколения», чья идеология сформировалась в период до 1914 года. [35] Также утверждается, что к этому времени он впал в выродившееся состояние эгомании, «яростно» не хотел нести ответственность перед кем-либо, кроме себя, и, следовательно, с подозрением относился ко всему, что находилось вне его личного контроля. [32] Можно сказать, что некоторые подозрения и очевидная паранойя Ларкина были оправданы, поскольку было ясно, что Коммунистическая партия Великобритании часто пыталась обойти его, поддерживая связь с ИРА и Рабочей партией за его спиной. Вдобавок его Движение меньшинства явно проигнорировало инструкции Профинтерна и отказалось соблюдать соглашение о выходе британских профсоюзов из Ирландии, в результате чего Ларкин направил большую часть своего раздражения по этому поводу на Профинтерн. [32] Одной из основных амбиций Ларкина во время его сотрудничества с Советским Союзом было финансирование его нового профсоюза, и поэтому многие из тех же проблем, которые возникли во время его сотрудничества с Джеймсом Коннолли, возникли снова. Из-за чрезмерного внимания к профсоюзной деятельности, а также к политической мобилизации, Лейбористская партия пострадала от этого отвлечения внимания, а, следовательно, и IWL. Ларкин выступал за революционный социализм. Однако ни Ларкин, ни Коннолли не сосредоточились на создании революционной партии, часто рассматривая политические события лишь как «эхо» промышленной битвы, и преуменьшали необходимость в партии, которая имела последовательную и ясную идеологию и взгляд на мир. думая, что массового объединения в профсоюзы будет достаточно. [36]В разгар локаута 1913 года, когда эти люди были на пике своей популярности, они не предпринимали особых усилий по вербовке рабочих в социалистическую партию. Это позволило другим политическим партиям воспользоваться большей частью их работы, несмотря на то, что они не поддерживали рабочих во время локаута. [36] Из-за отсутствия сплоченности и сотрудничества была упущена возможность успешного коммунистического движения в Ирландии, в то время, когда революционный менталитет все еще сохранялся. Возможно, это было движение, которого мог достичь только Ларкин, будучи очевидным номинальным лидером, который все еще оставался широко популярным среди ирландских левых, и в ирландском рабочем движении, которое склонилось к синдикализму. [32] Коммунизм в Ирландии в то время также отличался явным отсутствием противоречий вокруг него: ИРА отправляла делегации в Москву и поддерживала широкую и открытую связь с Профинтерном. После сплочения католической церкви против коммунизма, начавшегося в 1929 году, настроения быстро изменились. [32]
В 1934 году Ларкин дал Джону Дж. Макклою важные доказательства по взрыву «Черного Тома» в 1916 году , [ 37 ] позволив возобновить дело о возмещении ущерба Германии, предположительно из-за нового нацистского правительства Германии. [38] В этот период он также занимался сближением с католической церковью, от которой он отдалился после яростного остракизма церкви в отношении коммунизма, которое последовало за возрождением католической социальной власти, вытекающим из празднования столетия католической эмансипации. в 1929 году и публикация Quadragesimo anno в 1931 году. [32] В 1936 году он вернул себе место в Dublin Corporation. Затем он вернул себе место в парламенте на всеобщих выборах 1937 года, но снова потерял его в следующем году. [39] В тот период Профсоюз Ирландии также вошел в мейнстрим профсоюзного движения, будучи принятым в Дублинский торговый совет в 1936 году, но Конгресс ирландских профсоюзов не принимал его заявления о членстве до 1945 года.
В 1941 году правительство опубликовало новый законопроект о профсоюзах. Вдохновленный предложением Уильяма О'Брайена о внутренней реструктуризации профсоюзов, оно рассматривалось как угроза со стороны более мелких всеобщих профсоюзов и ирландских отделений британских профсоюзов (известных как «объединенные профсоюзы»). Ларкин и WUI сыграли ведущую роль в безуспешной кампании против законопроекта. После принятия этого закона он и его сторонники успешно подали заявку на вступление в Лейбористскую партию, где многие члены теперь относились к ним с большей симпатией. В ответ О'Брайен вышел из ITGWU из партии, сформировав конкурирующую Национальную лейбористскую партию и осудив то, что, по его словам, было коммунистическим влиянием в Лейбористской партии. Позже Ларкин был депутатом от Лейбористской партии в Дайле Эйрианне с 1943 по 1944 год .
В конце 1946 года Ларкин провалился сквозь пол, руководя ремонтом здания Томаса Эша Холла, входящего в состав Профсоюза рабочих Ирландии, в Дублине. Он получил серьезные внутренние повреждения и был доставлен в больницу. Он пережил аварию, но так и не оправился от полученных травм и умер во сне в больнице Мит 30 января 1947 года. Отец Алоизиус Трэверс, OFM (который совершил последний обряд Джеймса Коннолли в 1916 году) также совершил чрезвычайное соборование Ларкина. Его похоронную мессу отслужил католический архиепископ Дублина Джон Чарльз Маккуэйд , который посетил его в больнице перед его смертью, и тысячи людей выстроились вдоль улиц города, когда катафалк проезжал по пути на кладбище Гласневин в сопровождении ирландцев. Гражданская армия в своем последнем публичном выступлении.
Говорят, что Ларкин был христианским социалистом . [5] [40] [41] Ларкин оставался католиком на протяжении всей своей жизни и утверждал, что между его религиозными взглядами и его политикой не было внутреннего конфликта:
Между Крестом и социализмом нет антагонизма! Человек может молиться Иисусу Плотнику и благодаря этому стать лучшим социалистом. При правильном понимании между видением Маркса и видением Христа нет противоречия. Я стою за Крест и за Карла Маркса. И «Капитал», и Библия являются для меня священными книгами.
- Ларкин выступает в казино New Star, Нью-Йорк, 17 января 1915 года. [5]
Ларкин был женат на Элизабет Браун, от которой у него было четверо сыновей; Джеймс Ларкин-младший , Денис Ларкин , Финтан Ларкин и Бернард Ларкин. Двое из них (Джеймс-младший и Денис) последовали за своим отцом в социалистическую политику и профсоюзное движение, работая в политических партиях и профсоюзах, созданных их отцом, и отбывая сроки в Дайле Эйрианне . Джеймс Ларкин-младший представлял как Южный Дублин , так и Южно-Центральный Дублин , а Денис Ларкин представлял один из предыдущих округов своего отца, Северо-Восточный Дублин , а также позже занимал пост лорд-мэра Дублина с 1955 по 1956 год. Сестра Ларкина Делия Ларкин также была видный профсоюзный деятель и основательница Ирландского союза трудящихся женщин . Ларкин расстался со своей женой Элизабет и больше не жил с ней после возвращения из Америки, хотя, как говорят, ее смерть в 1945 году сильно на него повлияла.
Ларкину были предъявлены обвинения в антисемитизме , и его обвинили в публикации антисемитских стихов в газете Irish Worker . Одна рассказывала о «еврейке» (еврейке), которая требовала вернуть цену билета в театр своего настойчивого сына, когда, спеша занять лучшее место в доме, он упал насмерть с балкона. Вскоре он переиздал ту же карикатуру. Ларкин выпустил карикатуру, нацеленную на определенную группу еврейских иммигрантов, которых описывали как «иностранцев, маскирующихся под ирландские имена». В мультфильме использовались стереотипные физические характеристики, а также псевдоиммигрантское произношение и «айки» , которое, как говорят, считается уничижительным прозвищем для евреев. [42] В качестве еще одного примера Колум Кенни привел книгу Ларкина « Еврейский шиллинг» . [43]
Ларкин был предметом стихов Брендана Бехана , [44] Патрика Каваны , [45] Фрэнка О'Коннора , Донаха МакДонаха и Лолы Ридж ; его персонаж занимал центральное место в пьесах Дэниела Коркери , Джорджа Рассела (Æ) и Шона О'Кейси ; [46] и он является героической фигурой на заднем плане романов Джеймса Планкетта «Город проституток» [47] и Лин Эндрюс « Там, где течет Мерси» . [48] Strumpet City позже был преобразован в телевизионный мини-сериал, в котором Ларкина сыграл британско-ирландский актер Питер О'Тул . [ нужна цитата ]
Джеймс Ларкин был увековечен нью-йоркской ирландской рок-группой Black 47 в их песне «The Day They Set Jim Larkin Free» . «Баллада о Джеймсе Ларкине» Донаха МакДона была записана Кристи Мур , The Dubliners и The Buskers. Пэдди Рейли поет песню под названием «Джим Ларкин» , в которой описывается судьба рабочих и их оценка изменений, внесенных Ларкином и Коннолли. Песня Джо О'Салливана « Локаут» описывает организацию рабочих Ларкина, которая привела к Дублинскому локауту 1913 года.
Сегодня статуя «Большого Джима» стоит на О'Коннелл-стрит в Дублине. Надпись на фасаде памятника , завершенная Ойсином Келли и открытая в 1979 году, [49] представляет собой отрывок на французском, ирландском и английском языках из одной из его знаменитых речей:
Les grands ne sont grands que parce que nous sommes à genoux: Levons-nous.
Не уасал и не уасал ach sinne bheith iseal: Éirímis.Великие кажутся великими, потому что мы стоим на коленях: поднимемся.
Лозунг, впервые использованный во французской радикальной газете XVIII века «Revolutions de Paris» , [50] также появился на шапке « Рабочой республики» , основанной Джеймсом Коннолли в Дублине в августе 1898 года. Первоначально орган Ирландской социалистической республиканской партии , это периодическое издание впоследствии стало официальным органом Коммунистической партии Ирландии , основанной в 1921. Первоначальный лозунг обычно приписывают Камиллу Демулену (1760–1794), французскому революционеру ; [ нужна ссылка ] , но, лишь слегка измененная, она появляется в эссе, написанном Этьеном де Ла Боэти (1530–1563) и впервые опубликованном в 1576 году. [51]
На западной стороне основания памятника Ларкину находится цитата из стихотворения Патрика Кавана «Джим Ларкин» :
И Тирания топтала их в сточной канаве Дублина,
Пока Джим Ларкин не появился и не закричал.
Призыв Свободы и зов Гордости
И Рабства подкрался к его рукам и коленям,
И Девятнадцать Тринадцать приветствовали их от полной
Деградации своих страданий.
На восточной стороне памятника находится цитата из «Барабанов под окнами» Шона О'Кейси :
... Он разговаривал с рабочими, говорил так, как мог говорить только Джим Ларкин, не ради свиданий с миром, мрачным послушанием или безмятежной отставкой, а трубным языком о сопротивлении несправедливости, недовольстве злобной бедностью и неповиновении любой власти. вышагивая, чтобы встать на пути их марша вперед.
Статуя Ларкина в натуральную величину расположена на Донегалл-стрит-плейс в Белфасте. [52]
В его честь названа прибрежная дорога в Рахэни на севере Дублина. [53] Дорога в L4 1YQ, Киркдейл , в его родном городе Ливерпуле , недалеко от Скотланд-роуд , называется Джеймс Ларкин Уэй. Дом Джеймса Ларкина, квартиры на Норт-Стрэнд в Дублине, названы в его имя. [54]
Чтобы отпраздновать год Ливерпуля как культурной столицы Европы , Ливерпульский ирландский фестиваль провел вечер Джеймса Ларкина в баре Casa — пабе докеров в центре Ливерпуля. На нем присутствовал Фрэнсис Дивайн, написавший общую историю профсоюзного движения в Дублине и формирования SIPTU. Его представил ирландец из Ливерпуля Маркус Махер, который приехал из Дублина, чтобы подарить специально заказанную картину Финбара Койла последнему оставшемуся ливерпульскому племяннику Джеймса Ларкина, Тому Ларкину. На картине с одной стороны изображен Дублин, а с другой — Печеночная птица и его родной город Ливерпуль.
Активист Союза рабочих транспорта и разнорабочих Джек Джонс , полное имя которого было Джеймс Ларкин Джонс, был назван в честь своего соотечественника из Ливерпульса.
{{cite book}}: CS1 maint: location missing publisher (link){{cite book}}: CS1 maint: location missing publisher (link)