Уильям Райтон Юстас Росс [часто неправильно пишется Уильям Райт s на Юстас Росс] (14 июня 1894 г. – 26 августа 1966 г.) был канадским геофизиком и поэтом . Он был первым опубликованным поэтом в Канаде, писавшим поэзию имажистов , а позже первым, кто писал сюрреалистические стихи, оба из которых заставили некоторых называть его «первым современным канадским поэтом ». [1]
Росс родился 14 июня 1894 года в Питерборо, Онтарио , в семье Ральфа и Эллы Луизы Росс (урожденной Райтон). Он вырос в Пембруке, Онтарио . [2] Он изучал геофизику в Университете Торонто , [ нужна ссылка ] поддерживая свою учебу летней работой по геологическим изысканиям в Северном Онтарио . [3]
Росс служил в Канадских экспедиционных силах в Первой мировой войне рядовым в корпусе связи . [2] По возвращении он работал до выхода на пенсию геофизиком в Магнитной обсерватории Доминиона в Азенкуре, Онтарио (ныне часть Торонто ). [2] Он женился на Мэри Эвелин Лоури 3 июня 1924 года, которая была «известной журналисткой». [1] У них было двое детей, Мэри Лоретто и Нэнси Хелен. Семья жила по адресу 62 Delaware Ave. в Торонто, Онтарио. Этот дом был семейным домом Мэри Лоури до ее брака с Россом. [4] Росс должен был прожить в этом доме до конца своей жизни. [2]
Росс начал писать стихи примерно в 1923 году. Его самые ранние работы «написаны свободным стихом и отражают знание как имажинизма, так и японской поэзии ». [2] В 1925 году Росс разработал «лаконичность» как отчетливо канадскую форму стиха, «ту, которая была бы «родной», но не « свободным стихом », которая была бы нерифмованной, но все же определенно « формой ». [5]
Однажды ночью в апреле 1928 года, после вечернего обсуждения канадского национализма в кругу друзей, Росс написал «практически всю» свою самую известную работу «Север». «Никогда она не «щелкала» так хорошо ни до, ни после, как той ночью в 1928 году», — писал он позже. [5] «Север» был серией лаконичных стихотворений, основанных на воспоминаниях Росса о его летних каникулах в Северном Онтарио несколькими годами ранее. Росс отправил некоторые из своих стихотворений в чикагский журнал Гарриет Монро Poetry и в журнал Марианны Мур The Dial , и был опубликован в обоих. [2]
В 1930 году Росс опубликовал книгу « Лаконика» частным образом и только под инициалами «ER». («Север» был первым разделом книги.) Росс отправил свои собственные рецензируемые экземпляры в периодические издания, которые он уважал. [6] Он получил «восхищенную рецензию от Марианны Мур ( Poetry 35, 1931)». [ необходима цитата ]
Следующей книгой Росса, вышедшей в 1932 году, был том « Сонетов» . Он был задуман как сопутствующий том к «Лаконике» , тематика сонетов «отражала тематику и образность модернистских поэм» в более ранней книге. [3] И снова книга была опубликована частным образом и подписана только «ER». [2] «После «Сонетов» , работы, которую он считал неудачной книгой, презрение Росса к публикации возросло». [6]
В 1930-х годах Росс перевел работы сюрреалиста Макса Якоба . Он также писал прозаические поэмы под влиянием Якоба и Франца Кафки , некоторые из которых были опубликованы в New Directions in Prose & Poetry за 1937 год . «Его работа в этот период включает в себя элементы автоматического письма, трансцендентализма, мистицизма и архетипической образности». [2] Вышеуказанные были первыми опубликованными прозаическими поэмами, написанными в Канаде. [3]
Ральф Густафсон включил работы Росса в свою «Антологию канадской поэзии» 1942 года , впервые представив его работы широкой читающей публике в Канаде. [6] К тому времени, однако, Росс перестал писать новые стихи. В течение следующих двух десятилетий он «пересматривал и шлифовал стихи, начатые гораздо раньше, и экспериментировал с новой поэзией». Он «ограничивал свои часто блестящие стихи-пародии письмами и, за исключением Маргарет Ависон, в целом не любил молодых поэтов, начавших публиковаться в пятидесятых годах. [6]
В 1944 году Росс написал статью в « Канадском форуме » под названием «О канадской поэзии» в рамках продолжающихся националистических / космополитических дебатов, призывая к поэзии, которая «отчётливо локализована» в географическом «месте». [2]
Росс «время от времени публиковал стихи в литературных периодических изданиях и антологиях вплоть до своей смерти в 1966 году. Большая часть того, что он опубликовал после 1930 года, была заказана антологами или редакторами журналов. Критик Барри Каллаган предполагает, что Росс писал «только тогда, когда его настойчиво подталкивал антолог или студент-литературовед»» [2] . Под нажимом поэта Рэймонда Сустера появились ранее не публиковавшиеся стихи в сборнике « Эксперимент 1923–29» , опубликованном в 1956 году издательством Souster's Contact Press, в то время Росса начали признавать первым канадским поэтом-имажинистом. [ требуется ссылка ] Однако «Росс чувствовал, что этот сборник искажает его представление, делая акцент на его имажинистском творчестве» [2] . Позднее поддержка Каллагана привела к тому, что Росс начал сочинять новые стихи, включенные в посмертно опубликованный сборник «Формы и звуки » (1968). «Формы и звуки» — сборник стихотворений Росса под редакцией Саустера и Джона Роберта Коломбо , с мемуарами Каллагана. [2]
Росс умер от рака в 1966 году. [2]
«Хотя его никогда не читали широко за пределами академических кругов... Росс ясно продумал свое отношение к поэзии на раннем этапе и мало отклонялся от своей первоначальной позиции». [6] «Он возражал как против сложных, так и витиеватых стихов и находил традиционный романтизм поэтов Канадской конфедерации особенно непривлекательным». [2] Он «был неодобрительно отстранен от того, что происходило в канадской поэзии в целом, и ему не нравились «довольно искусные жонглирование словами и рифмовка» Пратта в частности... Он был более воодушевлен стихами Пиктхолла , Книстера и Патрика Андерсона, чем Пратта, а Том Макиннес «совершенно загипнотизировал» его». [6] Его главными американскими вдохновителями были Э. Э. Каммингс и Марианна Мур . [2]
Росс не доверял космополитизму Монреальской группы . В «Об австралийской поэзии» он «писал, что поэт неизбежно связан с местом и что космополитическая доктрина, которую отстаивал Смит, несостоятельна. «У меня есть ужасное подозрение», — сказал он, — «что «Космополис» окажется не «мировым городом» вообще, а одним из Лондона , Нью-Йорка [или] Парижа ». [ требуется цитата ]
Его первая книга, «Лаконика», «подтвердила притязания Росса как новаторского поэтического мастера, создав эстетический плацдарм для современного мира и условия, при которых поэзия могла бы быть написана, чтобы примириться с современным миром». [6] В ней «собраны наиболее известные стихотворения-имажинисты Росса: «Рыба», «Ныряльщик», «Рассвет; Птицы», «Пытающаяся змея», «Клей», «Ручей», «Стена»: в основном, стихотворения «Севера», которые он написал той ночью в апреле 1928 года.
«В скупых, ... узких стихотворениях Росса пытливый дух Нового Света ищет освобождения от старых чувств, обычаев и поэтических условностей... Росс ищет «что-то более острое в Канаде» в поверхностных отражениях и темных тенях окруженных соснами озер, где реальность осознается как глубокая и таинственная. Современный поэт Нового Света ищет просветления, объективируя обычные ощущения зрения и звука. Его исследования страны озер и гагар, таким образом, служат метафорами просветления и возрождения». [ необходима цитата ]
«В раннем черновике своего «Введения» в «Книгу канадской поэзии» издательства Penguin (1958) Ральф Густафсон объяснил, что эти стихотворения значили для него: «Современное понимание, с сопутствующим экспериментированием с техникой, уменьшением Канады, качеством Канады, проникало в канадскую поэзию. «Северные» стихотворения WWE Росса были написаны почти полностью за одну ночь в апреле 1928 года... Они точно, с удивлением и свежестью запечатлели особую Канаду». [7]
Говорят, что стихи «North» «представляют северный пейзаж Онтарио в суровой манере «Группы семи» . Его сильнейшее произведение, несомненно, это ранняя поэзия, ориентированная на имажинизм, произведение, которое черпает свои силы из его сдержанной, скептической личности, из его предпочтения ученого к объективному, фактическому материалу и из его привязанности к канадскому дикому ландшафту». Это поэзия, которая, как он писал в «О национальной поэзии» ( Канадский форум , 1944), «отчетливо локализована» в географическом «месте». [2]
«Вдохновленный осознанием того, что он добился успеха» в «Лаконике » — «знания, которое пришло к нему из внутреннего самоосуществления, а не из популярного успеха» — Росс затем «обратил свою новообретенную силу в «Сонетах» на условия, в которых писалась поэзия в прошлом. Его целью было... свести традицию к структурам метода, который был проверен в «Лаконике »» [6] .
Книга «раскрывает менее известную сторону Росса — классициста и традиционного метриста, озабоченного не только фактической реальностью, но и духовной истиной». [2] «Сонеты» должны были быть более откровенно философскими, чем «Лаконика» — Росс считал, что для этого лучше подойдут более длинные строки традиционной формы — но в конечном итоге он посчитал книгу экспериментом, который провалился:
«Частная и несколько резкая натура Росса, вместе с его неуверенностью в издательском деле и публичной литературной жизни, привели к тому, что при жизни он был малоизвестен, за исключением коллег-поэтов». [2] Он «никогда не был полностью принят в компанию «современников» — Ливси , Смита , Густафсона и т. д. — потому что в отличие от них он не был заинтересован в распространении будущего больше, чем в увековечении прошлого... Росс был начитан в канадской, европейской и американской поэзии, однако он освободил свое собственное творчество от любого направления, которое это прочтение могло бы предложить его стихам. Его поэзия уникальна в своей вневременности». [6]
«Творчество Росса приобрело особое значение в 1950-х и 1960-х годах, когда новые поколения канадских поэтов искали своих предшественников в модернистских целях сдержанности, точности, органичного ритма и фактического образа». [2]
.svg/1280px-Maple_Leaf_(from_roundel).svg.png){kind=small}
