Сэр Клементс Роберт Маркхэм KCB FRS FRSGS (20 июля 1830 г. – 30 января 1916 г.) был английским географом, исследователем и писателем. Он был секретарем Королевского географического общества (RGS) с 1863 по 1888 г. [1] [2] и позднее занимал пост президента Общества в течение последующих 12 лет. В последней должности он был в основном ответственен за организацию Британской национальной антарктической экспедиции 1901–1904 гг. и за начало полярной карьеры Роберта Фолкона Скотта .
Маркхэм начал свою карьеру в качестве кадета и мичмана Королевского флота , в течение которого он отправился в Арктику с HMS Assistance в одном из многочисленных поисков потерянной экспедиции Франклина . Позже Маркхэм служил географом в Индийском офисе и отвечал за сбор растений хинного дерева из их родных перуанских лесов и их пересадку в Индию. Таким образом, индийское правительство получило домашний источник, из которого можно было извлекать хинин . Маркхэм также служил географом в абиссинском экспедиционном корпусе сэра Роберта Нейпира и присутствовал в 1868 году при падении Магдалы .
Главным достижением президентства Маркхэма в Королевском географическом обществе стало возрождение в конце XIX века британского интереса к исследованию Антарктики после 50-летнего перерыва. У него были сильные и решительные идеи о том, как должна быть организована Национальная антарктическая экспедиция, и он упорно боролся за то, чтобы она в первую очередь проводилась как военно-морское предприятие под командованием Скотта. Чтобы добиться этого, он преодолел враждебность и противодействие со стороны большей части научного сообщества. В последующие годы после экспедиции он продолжал отстаивать карьеру Скотта, вплоть до игнорирования или принижения достижений других современных исследователей.
Всю свою жизнь Маркхэм был постоянным путешественником и плодовитым писателем, его работы включают истории, путевые заметки и биографии. Он написал множество статей и отчетов для Королевского географического общества, а также выполнил много редакторской и переводческой работы для Общества Хаклуйта , президентом которого он также стал в 1890 году. [1] Он получил общественные и академические почести и был признан как человек, оказавший большое влияние на географическую дисциплину, хотя было признано, что большая часть его работы была основана на энтузиазме, а не на учености. Среди географических объектов, носящих его имя, — гора Маркхэм в Антарктиде , названная в его честь Скоттом в 1902 году.
Маркхэм родился 20 июля 1830 года в Стиллингфлите , ныне в Северном Йоркшире, вторым сыном преподобного Дэвида Фредерика Маркхэма , тогдашнего викария Стиллингфлита. Семья была потомками Уильяма Маркхэма , бывшего архиепископа Йоркского [3] и королевского наставника; эта связь с двором привела к назначению Дэвида Маркхэма в 1827 году почетным каноником Виндзора . [4] Мать Маркхэма Кэтрин, урожденная Милнер, была дочерью сэра Уильяма Милнера, 4-го баронета , из монастыря Эпплтон-холл в Йоркшире. [5]
В 1838 году Дэвид Маркхэм был назначен ректором Грейт -Хорксли , недалеко от Колчестера , Эссекс. [6] Год спустя Клементс начал свое обучение, сначала в школе Чим , а затем в Вестминстерской школе . Как сообщается, способный ученик, он проявлял особый интерес к геологии и астрономии, и с раннего возраста он много писал, занятие, которое заполняло большую часть его свободного времени. [6] В Вестминстере, который он нашел «чудесным и восхитительным местом», он проявил особый интерес к катанию на лодке, часто выступая рулевым в гонках на реке Темзе . [7]
.jpg/1280px-HMS_Collingwood_(1841).jpg)
В мае 1844 года Маркхэм был представлен своей тетей, графиней Мэнсфилд, контр-адмиралу сэру Джорджу Сеймуру , лорду Адмиралтейства . Мальчик произвел на адмирала благоприятное впечатление, и встреча привела к предложению кадетства в Королевском флоте . Соответственно, 28 июня 1844 года Маркхэм отправился в Портсмут, чтобы присоединиться к флагманскому кораблю Сеймура, HMS Collingwood . Collingwood готовился к длительному плаванию в Тихий океан, где Сеймур должен был принять командование Тихоокеанской станцией. [8] Эта служба длилась почти четыре года. Корабль достиг чилийского порта Вальпараисо , штаб-квартиры Тихоокеанской станции, 15 декабря 1844 года после круиза, включавшего визиты в Рио-де-Жанейро и Фолклендские острова , а также штормового перехода в Южном океане . [9] Социальные связи Маркхэма обеспечили ему относительно комфортное времяпрепровождение; его часто приглашали на обед к адмиралу, жена и дочери которого находились на борту. [9]
После нескольких недель передышки в Вальпараисо Коллингвуд снова отплыл, на этот раз в Кальяо , главный порт на перуанском побережье, дав Маркхэму первый опыт страны, которая сыграет видную роль в его дальнейшей карьере. [10] В течение следующих двух лет Коллингвуд курсировал по Тихому океану, посетив Сандвичевы острова , Мексику и Таити , где Маркхэм пытался помочь националистическим повстанцам против их французского губернатора. [11] 25 июня 1846 года Маркхэм сдал экзамен на гардемарина , заняв третье место в группе из десяти человек. Длительные периоды, проведенные в чилийских и перуанских портах, также позволили ему выучить испанский язык. [5]
Ближе к концу плавания Маркхэм испытывал растущие сомнения относительно традиционной военно-морской карьеры; теперь он больше всего хотел быть исследователем и географом. По прибытии в Портсмут в июле 1848 года он сообщил отцу о своем желании покинуть флот, но его убедили остаться. [12] После непродолжительного периода службы в Средиземном море Маркхэм пережил месяцы бездействия, базируясь в Спитхеде и бухте Корк , что еще больше уменьшило его интерес к службе. [13] Однако в начале 1850 года он узнал, что собирается эскадра из четырех кораблей, чтобы предпринять новые поиски потерянной арктической экспедиции сэра Джона Франклина . [14] Маркхэм использовал влияние своей семьи, чтобы обеспечить себе место в этом предприятии, и в апреле 1850 года ему сообщили о его назначении на HMS Assistance , одно из двух основных судов эскадры. [15]
Сэр Джон Франклин покинул Англию в мае 1845 года на двух кораблях, HMS Erebus и HMS Terror , в поисках Северо-Западного прохода между Атлантическим и Тихим океанами. Экспедицию в последний раз видели 29 июля китобои в северных водах залива Баффина , пришвартованной к льдине и ожидающей возможности плыть на запад. [16]
Поиски пропавших кораблей начались два года спустя. Эскадра помощи, к которой присоединился Маркхэм, находилась под командованием капитана Горацио Остина на HMS Resolute . Корабль Маркхэма Assistance был под командованием Эразма Омманни . [17] Маркхэм, как самый молодой участник экспедиции и ее единственный мичман, играл ограниченную роль, но тщательно записывал каждую деталь жизни экспедиции в своем журнале. Корабли отплыли 4 мая 1850 года. [18]
Обогнув самую южную точку Гренландии 28 мая, эскадра двинулась на север, пока не была остановлена льдами в заливе Мелвилл 25 июня. [19] Они оставались здесь до 18 августа, когда они наконец смогли продолжить путь на запад в пролив Ланкастер , известный маршрут, пройденный Франклином. Здесь корабли рассредоточились, чтобы искать в разных районах следы исчезнувшей экспедиции. 23 августа Омманни заметил пирамиду из камней и обнаружил поблизости упаковочные материалы, на которых было написано «Голднер», поставщик мясных консервов Франклина. Вместе с другими вещами и остатками брошенного оборудования эти фрагменты были первыми следами Франклина, которые кто-либо нашел. [19] Несколько дней спустя на острове Бичи партия наткнулась на три могилы, которые, как оказалось, принадлежали членам команды Франклина, умершим между январем и апрелем 1846 года. [19]
Поиски продолжались до тех пор, пока корабли не были поставлены на прикол на долгую арктическую зиму. Во время этого вынужденного отдыха для команды проводились лекции и занятия, а также различные театральные развлечения, в которых Маркхэм смог продемонстрировать свой «великий актерский талант». [20] Он много читал, в основном историю Арктики и классическую литературу, и думал о возможном повторном визите в Перу, страну, которая пленила его во время путешествия Коллингвуда . [20] Когда вернулась весна, была запущена серия санных экспедиций для поиска дальнейших признаков пропавших команд. Маркхэм играл полноценную роль в этих мероприятиях, [21] которые не дали никаких дополнительных доказательств существования Франклина, но привели к нанесению на карту сотен миль ранее неизведанного побережья. [22] Экспедиция вернулась в Англию в начале октября 1851 года . [23]
Сразу по возвращении в Англию Маркхэм сообщил отцу о своем решении покинуть флот. Одной из причин его недовольства была суровость телесных наказаний, которые постоянно применялись за то, что, по его мнению, было незначительными проступками. Во время службы в Коллингвуде он попал в беду из-за попытки предотвратить порку члена экипажа. [24] Он также разочаровался в безделье, которое занимало долгие периоды его службы. С некоторым сожалением старший Маркхэм согласился на просьбу сына, и, сдав артиллерийскую часть экзамена на звание лейтенанта, Маркхэм ушел со службы в конце 1851 года. [25]
Летом 1852 года, освободившись от своих военно-морских обязательств, Маркхэм задумал длительный визит в Перу. Поддержанный подарком от отца в размере 500 фунтов стерлингов (более 40 000 фунтов стерлингов по курсу 2008 года) [26] для покрытия расходов, Маркхэм отплыл из Ливерпуля 20 августа. [25]
Маркхэм путешествовал кружным путем, сначала в Галифакс, Новая Шотландия , затем по суше в Бостон и Нью-Йорк, прежде чем сесть на пароход в Панаму . Пересекши Панамский перешеек , он отплыл в Кальяо, наконец прибыв туда 16 октября. Он отправился во внутренние районы Перу 7 декабря 1852 года, направляясь через Анды к своей цели, древнему городу инков Куско . [27] По пути Маркхэм остановился почти на месяц в городе Аякучо , чтобы изучить местную культуру и расширить свои знания о народе кечуа . Затем он продолжил путь в сторону Куско и, перейдя через подвесной мост — мост Апуримак, — подвешенный на высоте 300 футов (91 м) над бурной рекой Апуримак , он и его группа прошли через плодородные долины, которые, наконец, привели их в город Куско 20 марта 1853 года. [28]
Маркхэм оставался в городе несколько недель, исследуя историю инков, описывая в своем журнале многочисленные здания и руины, которые он посетил. Во время экскурсии по близлежащим городам и руинам он добрался до района Сан-Мигель, Ла-Мар, Аякучо, где впервые узнал о свойствах растения хинного дерева , источника хинина , выращиваемого в этих окрестностях. [29] Он наконец покинул Куско 18 мая в сопровождении группы из шести человек, которые, как и он, возвращались в Лиму. Их путешествие привело их на юг, спускаясь с гор в город Арекипа , бывшее испанское колониальное поселение со смесью местной и европейской архитектуры. [30] Над городом возвышается конический вулкан Маунт-Мисти , который Маркхэм сравнил с горой Фудзи в Японии. 23 июня группа достигла Лимы, где Маркхэм узнал о смерти своего отца. Он отправился в Англию, куда прибыл 17 сентября. [31]
Идея внедрения хинного дерева в Индию была впервые высказана в 1813 году У. Эйнсли, а годы спустя, в 1839 году, Джон Форбс Ройл предположил, что это можно попробовать в Нилгири. Индийское правительство тратило 7000 фунтов стерлингов в год около 1852 года, когда Ройл выступил с предложением внедрить хинное дерево в Индию. [32] По совпадению Маркхэм был государственным служащим в Индийском офисе , и в 1859 году он сделал своим работодателям предложения по схеме сбора деревьев хинного дерева из перуанских и боливийских Анд и пересадки их на выбранные участки в Индии. Кора хинного дерева, источник хинина, была первым известным средством лечения малярии и других тропических заболеваний. [33] Эти планы были одобрены, и Маркхэм был назначен ответственным за операцию. [34]
Маркхэм и его команда, в которую входили ботаник Ричард Спрус и его будущий зять, новозеландец Чарльз Боуэн , [35] покинули Англию и отправились в Перу в декабре 1859 года, прибыв в Лиму в конце января 1860 года. Их предприятие было сопряжено с опасностью; Перу и Боливия находились на грани войны, и партия Маркхэма вскоре столкнулась с враждебностью перуанских интересов, стремящихся сохранить свой контроль над торговлей хиной. [36] Это ограничило сферу его деятельности и помешало ему получить образцы наилучшего качества. [37] Позже Маркхэм преодолел бюрократические препятствия, чтобы получить необходимые экспортные лицензии. [38]
Маркхэм ненадолго вернулся в Англию, прежде чем отправиться в Индию, чтобы выбрать подходящие места для плантаций хинного дерева там, а также в Бирме (ныне Мьянма ) и на Цейлоне . [39] Хотя многие из индийских плантаций не процветали и вскоре были уничтожены насекомыми, [34] другие выжили и были дополнены видами, полученными от Spruce, которые были более приспособлены к индийским условиям. [37] Спустя двадцать лет после первых плантаций ежегодный урожай коры хинного дерева из Индии оценивался в 490 000 фунтов (220 000 кг). За свою работу по внедрению хинного дерева в Индию Маркхэм получил грант в размере 3 000 фунтов стерлингов (более 200 000 фунтов стерлингов в ценах 2008 года) [26] от британского правительства. [40]
После смерти отца в 1853 году Маркхэму потребовалась оплачиваемая работа, и в декабре 1853 года он получил должность младшего клерка в Legacy Duty Office of the Inland Revenue с зарплатой 90 фунтов стерлингов в год (около 6000 фунтов стерлингов в 2008 году). [26] Он находил эту работу утомительной, но через шесть месяцев смог перейти в предшественник того, что в 1857 году стало India Office . Здесь работа была интересной и полезной, и у него было достаточно времени, чтобы путешествовать и заниматься своими географическими интересами. [41]
В апреле 1857 года Маркхэм женился на Минне Чичестер, которая сопровождала его в миссии по сбору хины в Перу и Индию. Их единственный ребенок, дочь Мэри Луиза (известная как Мэй), родилась в 1859 году. [42] В рамках своих обязанностей в офисе по делам Индии Маркхэм расследовал и докладывал индийскому правительству о введении перуанского хлопка в Мадрасское президентство , о росте ипекакуаны в Бразилии и возможностях выращивания этого лекарственного растения в Индии, а также о будущем жемчужной промышленности в Тирунелвели в Южной Индии. [43] Он также был вовлечен в амбициозный план по пересадке бразильских каучуковых деревьев, утверждая, что он «сделает для деревьев, дающих каучук или каучук, то же, что уже было сделано с такими счастливыми результатами для деревьев хины». [44] Однако эта схема не была успешной. [44]
В 1867 году Маркхэм был выбран для сопровождения экспедиционных войск сэра Роберта Нейпира в Абиссинию в качестве географа экспедиции. [45] Эти войска были отправлены британским правительством в ответ на действия, предпринятые абиссинским королем Теодором . В 1862 году король написал британскому правительству письмо с просьбой о помощи в модернизации его страны и предложил назначить посла, что ранее предлагали британцы. [46] Не желая рисковать своей монополией на хлопок в Египте, британское правительство не ответило. Король отреагировал на это пренебрежение и другие оскорбления, схватив и заключив в тюрьму британского консула и его персонал, а также приказал арестовать и высечь миссионера, оскорбившего мать короля. [46] Запоздалый ответ на письмо короля привел к аресту и заключению в тюрьму депутации, которая его привезла. [46] После того, как попытки примирения провалились, британцы решили уладить вопрос, отправив военную экспедицию. Поскольку география страны была так мало известна, было решено, что опытный путешественник с навыками картографирования должен сопровождать силы, отсюда и назначение Маркхэма. [45]
Войска Нейпира прибыли в залив Аннесли в Красном море в начале 1868 года. Маркхэм был прикомандирован к штабу сил, отвечая за общие работы по обследованию и, в частности, за выбор маршрута в Магдалу , горную крепость короля. Маркхэм также выступал в качестве натуралиста партии, сообщая о видах диких животных, встреченных во время 400-мильного (640 км) марша на юг от побережья. [45] Он сопровождал Нейпира к стенам Магдалы, которые были взяты штурмом 10 апреля 1868 года. Когда войска короля спускались с горы, чтобы встретить наступающие войска Нейпира, Маркхэм записал: « Винтовки Снайдера-Энфилда поддерживали огонь, который не могли выдержать ни одни абиссинские войска. Их косили рядами... самая героическая борьба не могла ничего сделать перед лицом такого огромного неравенства вооружений». [47] Маркхэм добавил, что, хотя злодеяния короля были многочисленны, а его жестокости ужасны, в конце концов он умер как герой. [48]
По приказу генерала Нейпира Магдала была сожжена дотла, ее местные и иностранные орудия уничтожены, а накопленные в крепости сокровища разграблены. [49] Затем британские войска ушли, и Маркхэм вернулся в Англию в июле 1868 года. За свои заслуги в этой кампании Маркхэм был назначен кавалером ордена Бани в 1871 году. [5] [50]
.jpg/1280px-HMS_Discovery_(1874).jpg)
Маркхэм, благодаря своей разнообразной деятельности, познакомился со многими влиятельными людьми и в начале 1870-х годов использовал эти связи, чтобы подготовить аргументы в пользу Королевской военно-морской арктической экспедиции. Премьер-министр Бенджамин Дизраэли согласился, в «духе морского предпринимательства, который всегда отличал английский народ». [51] Когда экспедиция была готова к отплытию, Маркхэма пригласили сопровождать ее до Гренландии на HMS Alert , одном из трех кораблей экспедиции. Маркхэм принял приглашение и отправился с конвоем 29 марта 1875 года. Он отсутствовал три месяца, оставаясь с Alert до острова Диско в заливе Баффина.
Он написал об этом путешествии: «У меня никогда не было более счастливого круиза... более благородная компания никогда не плавала вместе». [52] Он вернулся в Англию на вспомогательном судне HMS Valorous , [53] хотя обратный путь был отложен после того, как Valorous налетел на риф и потребовал существенного ремонта. [54] Длительное отсутствие Маркхэма на своих обязанностях в Индийском офисе, а также его растущая вовлеченность в ряд других интересов заставили его начальников потребовать его отставки. Маркхэм вышел в отставку со своего поста в 1877 году, его 22 года службы давали ему право на пенсию. [5]
Тем временем основная экспедиция под командованием капитана Джорджа Нэрса двинулась на север на двух кораблях HMS Discovery и HMS Alert . 1 сентября 1875 года они достигли 82° 24', самой высокой северной широты, достигнутой любым судном до того времени. [55] Следующей весной санный отряд под руководством двоюродного брата Маркхэма, командира Альберта Гастингса Маркхэма , достиг рекордной самой дальней северной широты в 83° 20'. [56]
В ноябре 1854 года Маркхэм был избран членом Королевского географического общества . Общество вскоре стало центром его географических интересов, и в 1863 году он был назначен его почетным секретарем, и занимал эту должность в течение 25 лет. [5]
В дополнение к своей работе по продвижению арктической экспедиции Нэрса, Маркхэм следил за работой других исследователей Арктики, организовав прием в 1880 году для шведского исследователя Адольфа Эрика Норденшельда после успешного плавания последнего по Северо-Восточному проходу , и следя за ходом американских экспедиций Адольфуса Грили и Джорджа У. ДеЛонга . Освобождение из Индийского офиса предоставило Маркхэму больше времени для путешествий. Он совершал регулярные поездки в Европу, а в 1885 году отправился в Америку, где встретился с президентом Гровером Кливлендом в Белом доме . На протяжении всего своего секретарского срока Маркхэм был плодовитым автором книг о путешествиях и биографий, а также множества докладов, представленных Королевскому географическому обществу и в другие места.
Он был автором статьи «Прогресс географических открытий» в Encyclopaedia Britannica (девятое издание). Он также писал популярные истории. В RGS Маркхэм отвечал за пересмотр стандартных «Советов путешественникам » Общества и за перезапуск журнала «Труды Королевского географического общества» в гораздо более живом формате. [57] Маркхэм руководил « Географическим журналом» с 1872 по 1878 год, когда он был объединен с « Трудами Королевского географического общества» . [1]
Параллельно с обязанностями в Королевском географическом обществе Маркхэм до 1886 года занимал должность секретаря Общества Хаклуйт , впоследствии став его президентом. В рамках своей работы в этом органе Маркхэм отвечал за множество переводов с испанского на английский редких отчетов о путешествиях, в частности, касающихся Перу. Со временем ученые стали выражать сомнения относительно качества некоторых из этих переводов, находя их подготовленными в спешке и лишенными строгости. [5] Тем не менее, эта работа достигла 22 томов в публикациях общества. В 1873 году Маркхэм был избран членом Королевского общества , [5] а в последующие годы получил несколько зарубежных наград, включая португальский орден Христа и орден Розы Бразилии. Он недолго рассматривал, но не реализовал идею парламентской карьеры. [58]
Маркхэм сохранил свой интерес к флоту, особенно к обучению его офицеров. Он часто посещал торговые офицерские учебные суда, HMS Conway и HMS Worcester , и стал членом руководящего органа последнего. В начале 1887 года он принял приглашение от своего кузена Альберта Маркхэма, который теперь командовал учебной эскадрой Королевского флота, присоединиться к эскадре на ее станции в Вест-Индии. Маркхэм провел три месяца на борту флагманского корабля HMS Active , во время которых 1 марта 1887 года он впервые встретился с Робертом Фальконом Скоттом , который служил мичманом на борту HMS Rover . Скотт одержал победу в гонке между катерами , событие, которое было отмечено и запомнено Маркхэмом. [59]
.jpg/1280px-Clements_Markham_(cropped).jpg)
В мае 1888 года Маркхэм ушел в отставку с поста секретаря Королевского географического общества, оказавшись в противоречии с новой политикой Общества, которая, по-видимому, отдавала предпочтение образованию, а не исследованиям. [60] После выхода на пенсию он был награжден Медалью основателя Общества за то, что на церемонии вручения было описано как его «несравненные заслуги перед Обществом». [61]
Следующие несколько лет были заполнены путешествиями и написанием статей. Были и другие круизы с учебной эскадрой, и длительные визиты в Балтийское море и Средиземноморье. В 1893 году, во время одного из таких путешествий, Маркхэм был избран заочно президентом общества. Это неожиданное возвышение стало результатом спора внутри общества по вопросу о женщинах-членах, о котором Маркхэм молчал. Когда в июле 1893 года вопрос был вынесен на специальное общее собрание, предложение о приеме женщин было отклонено с небольшим перевесом, несмотря на подавляющее большинство голосов по почте в пользу этого. В этих обстоятельствах президент общества сэр М. Э. Грант Дафф ушел в отставку. 22 существующим женщинам-членам было разрешено остаться, но больше не принималось до января 1913 года, когда КГО изменило свою политику. [62]
Хотя Маркхэм не был первым выбором в качестве замены Гранту Даффу — рассматривались и другие известные личности — он держался в стороне от споров о женщинах-членах и был в целом приемлем для членов. [63] Вскоре после вступления на пост президента, в знак признания его заслуг в области географии Маркхэм был произведен в рыцари-командоры ордена Бани и стал сэром Клементсом Маркхэмом. [5]
В письме, написанном много лет спустя, Маркхэм сказал, что, вступая на пост президента, он почувствовал необходимость, после спора о женщинах, «восстановить доброе имя Общества» путем принятия какого-либо великого предприятия. Он выбрал исследование Антарктиды в качестве основы для этой миссии; [64] не было никаких значительных исследований Антарктиды ни одной страной со времен экспедиции сэра Джеймса Кларка Росса пятьдесят лет назад. [65] Новый импульс был дан лекцией, прочитанной в Королевском географическом обществе в 1893 году океанографом Джоном Мюрреем , призывавшим к «экспедиции для решения нерешенных вопросов, все еще стоящих на юге». [66] В ответ на Мюррея Королевское географическое общество и Королевское общество сформировали совместный комитет, чтобы провести кампанию за британскую антарктическую экспедицию. [67]
Призыв Мюррея к возобновлению исследований Антарктики был вновь поддержан два года спустя, когда в августе 1895 года КГО выступило в качестве принимающей стороны шестого Международного географического конгресса. Этот конгресс принял единогласную резолюцию:
[Что] исследование Антарктических регионов является величайшей частью географического исследования, которое еще предстоит осуществить. Что, ввиду дополнений к знаниям почти в каждой отрасли науки, которые возникнут в результате такого научного исследования, Конгресс рекомендует научным обществам во всем мире настоятельно призвать, любым способом, который им покажется наиболее эффективным, к тому, чтобы эта работа была предпринята до конца столетия. [67]
Объединенный комитет, организующий британский ответ на эту резолюцию, содержал разногласия во взглядах. Мюррей и Королевское общество выступали за в основном гражданскую экспедицию, направляемую и укомплектованную учеными, в то время как Маркхэм и большая часть контингента Королевского геологического общества видели в Национальной антарктической экспедиции средство возрождения военно-морской славы и хотели, чтобы экспедиция была организована соответствующим образом. [66] Упорство Маркхэма, наконец, победило, когда в 1900 году он добился назначения своего протеже Роберта Фалкона Скотта, к тому времени лейтенанта-торпедиста на HMS Majestic , на должность командующего экспедицией. Тем самым он предотвратил попытку передать руководство в руки профессора Джона Уолтера Грегори из Британского музея . [68] [69]
По мнению критиков Маркхэма, это представляло собой подчинение научной работы морским приключениям, [69] хотя «Инструкции командиру», составленные Маркхэмом, отдают равные приоритеты географической и научной работе. [70] Аргументы «наука против приключений» возобновились, когда после возвращения экспедиции возникла критика точности и профессионализма некоторых ее научных результатов. [71]
Маркхэм столкнулся с новыми проблемами в обеспечении финансирования экспедиции. В 1898 году, после трех лет усилий, была обещана лишь малая часть того, что требовалось. Тем временем англо-норвежский исследователь Карстен Борхгревинк получил сумму в 40 000 фунтов стерлингов (более 3 миллионов фунтов стерлингов в 2008 году) [26] от издателя Джорджа Ньюнеса для финансирования частного антарктического предприятия. [67] Маркхэм был в ярости, полагая, что средства отвлекаются от его собственного проекта, и осудил Борхгревинка как «уклончивого, лжеца и мошенника». [72]
Он был столь же враждебен к Уильяму Спирсу Брюсу , шотландскому исследователю, который написал Маркхэму с просьбой присоединиться к Национальной антарктической экспедиции. Не получив подтверждения о назначении, Брюс получил финансирование от семьи баронетов Шотландского Коутса и организовал свою собственную Шотландскую национальную антарктическую экспедицию . Маркхэм обвинил Брюса в «вредном соперничестве» и в попытке «навредить Национальной экспедиции... чтобы придумать схему для себя». [73] Шотландская экспедиция должным образом отплыла, но Маркхэм остался непреклонен по отношению к ней и использовал свое влияние, чтобы гарантировать, что ее участники не получат Полярных медалей по возвращении. [74]
Значительное частное пожертвование и правительственный грант наконец позволили Национальной антарктической экспедиции продолжить работу. Было построено новое судно, Discovery , и назначена в основном морская команда офицеров и матросов, а также научный персонал, который позже был описан как «недостаточно мощный». [75] Discovery отплыл 5 августа 1901 года после инспекции короля Эдуарда VII , на которой присутствовал Маркхэм, чтобы представить Скотта и офицеров. Корабль отсутствовал чуть более трех лет, в течение которых с базы в районе моря Росса были проведены значительные исследования этого сектора Антарктиды, а также обширная научная программа. Хотя Times сообщила об этом как об «одной из самых успешных [экспедиций], когда-либо отправлявшихся в полярные регионы, на север или юг», [76] правительство того времени в значительной степени проигнорировало ее. [77] Маркхэм подвергся критике в официальных кругах за то, что он в частном порядке санкционировал второй сезон в Антарктике, вопреки первоначальному плану, а затем не смог собрать средства для оказания помощи экспедиции в 1904 году. Расходы на это пришлось нести из казны Его Величества . [78]
.jpg/1280px-South_-_the_story_of_Shackleton's_last_expedition,_1914-1917_-_The_Leader_(cropped).jpg)
Через несколько месяцев после возвращения Discovery Маркхэм объявил о своей отставке с поста президента Королевского географического общества. Ему было 75 лет; по словам его биографа, он чувствовал, что его активная географическая жизнь теперь окончена. Его 12 лет на посту президента были самым длительным периодом за всю историю. Он оставался членом Совета Королевского географического общества, вице-президентом [79] и сохранял активный интерес к исследованию Антарктики, особенно к двум британским экспедициям, которые отправились в путь в течение пяти лет после его выхода на пенсию. Их возглавляли соответственно Эрнест Шеклтон и Скотт. [80] [81]
Маркхэм согласился на назначение Шеклтона третьим помощником на Discovery по рекомендации главного частного спонсора экспедиции. [82] Он выразил сочувствие и поддержку после раннего возвращения Шеклтона из экспедиции по причине плохого здоровья и поддержал неудачную заявку последнего на назначение в Королевский флот. [83] Позже, после того как Шеклтон признался в своем намерении возглавить собственную экспедицию, Маркхэм предоставил щедрую характеристику, описав Шеклтона как «хорошо подходящего для руководства людьми в предприятии, связанном с трудностями и опасностью», и «превосходно подходящего для руководства полярной экспедицией». [84]
Он выразил твердую поддержку экспедиции Шеклтона на Нимрод в 1907–1909 годах : «... вас будут сопровождать не только мои самые сердечные пожелания успеха, но и вполне обоснованная надежда». [80] Когда до него дошли новости о достижении экспедицией новой самой южной широты 88°23', Маркхэм публично заявил о своем намерении выдвинуть Шеклтона на Медаль покровителя Королевского географического общества. [80]
Однако Маркхэм передумал и вскоре написал нынешнему президенту Королевского географического общества Леонарду Дарвину , чтобы выразить недоверие к заявленным широтам Шеклтона, повторив эти сомнения Скотту. [80] Историки предполагают, что Скотт был протеже Маркхэма, и что старик возмущался тем, что полярная слава досталась кому-то другому. [85] Какова бы ни была его причина, Маркхэм проникся горечью к Шеклтону, которую сохранил на всю оставшуюся жизнь. Говорят, что он вычеркнул все благоприятные упоминания о Шеклтоне в своих собственных заметках об экспедиции Discovery , [86] и фактически проигнорировал достижения Шеклтона в обращении к Британской ассоциации в 1912 году. Он был столь же пренебрежителен в своей истории исследования Антарктики, The Lands of Silence , опубликованной посмертно в 1921 году. [87]
Напротив, Маркхэм оставался в близких личных отношениях со Скоттом и был крестным отцом сына исследователя, родившегося 14 сентября 1909 года и названного Питером Маркхэмом Скоттом в честь старика. [88] В своей дани Скотту в предисловии к « Последней экспедиции Скотта » (1913) Маркхэм описывает Скотта как «одного из самых замечательных людей нашего времени» и говорит о «красоте» его характера. Когда Скотт умирал, «не было никаких мыслей о себе, только искренняя мысль дать утешение и утешение другим». [89] В одном из последних писем, написанных из своего последнего лагеря, за несколько дней до смерти, Скотт написал: «Скажите сэру Клементсу, что я много думал о нем и никогда не жалел, что он назначил меня командовать «Дискавери»». [90]
После ухода с поста президента Королевского географического общества Маркхэм вел активную жизнь писателя и путешественника. Он написал биографии английских королей Эдуарда IV и Ричарда III , а также своего старого морского друга адмирала сэра Леопольда МакКлинтока ; он также продолжал свою редакторскую и переводческую работу. [5] [91] Он продолжал выпускать статьи для Королевского географического общества и оставался президентом Общества Хаклюйта до 1910 года . [5] Маркхэм продолжал много путешествовать по Европе и в 1906 году совершил круиз со Средиземноморской эскадрой, где Скотт исполнял обязанности капитана флага контр-адмирала Джорджа Эгертона . Когда в 1909 году Скотт объявил о своих планах нового антарктического предприятия, экспедиции «Терра Нова» , Маркхэм помогал со сбором средств и входил в организационный комитет экспедиции, организовав сделку, которая привела лейтенанта «Тедди» Эванса в качестве заместителя командующего в обмен на отказ Эванса от собственных планов экспедиции. [92]
Маркхэму были присуждены почетные степени Кембриджского и Лидского университетов . Присуждая эту последнюю степень, канцлер назвал Маркхэма «ветераном на службе человечества» и напомнил, что он «в течение шестидесяти лет был вдохновением английской географической науки». [93] Однако Маркхэму не удалось полностью избежать споров. В 1912 году, когда Руаль Амундсен , покоритель Южного полюса, был приглашен президентом Королевского географического общества Леонардом Дарвином на обед с Обществом, Маркхэм в знак протеста отказался от своего места в совете. [94]
Известие о смерти Скотта и его возвращающейся полярной партии достигло Маркхэма в феврале 1913 года, когда он находился в Эшториле . [95] Он вернулся в Англию и помогал в подготовке журналов Скотта к публикации. [96] Смерть Скотта была тяжелым ударом, но Маркхэм продолжал вести насыщенную жизнь, писать и путешествовать. В 1915 году он присутствовал на службе в церкви Святого Петра в Бинтоне , недалеко от Стратфорда-на-Эйвоне , где окно было посвящено Скотту и его спутникам; позже в том же году он присутствовал на открытии статуи Скотта Королевским флотом на площади Ватерлоо в Лондоне. [95] Маркхэм прочитал свою последнюю работу для Королевского географического общества 10 июня 1915 года под названием «История постепенного развития основ географической науки». [95]
29 января 1916 года, читая в постели при свечах, Маркхэм поджег постельное белье и надышался дымом. Он умер на следующий день. [5] Его последняя запись в дневнике, сделанная несколькими днями ранее, описывала визит Питера Маркхэма Скотта. [97]
Семья получила дань уважения от короля Георга V , который признал долг страны перед Маркхэмом, его жизненной работой по изучению и исследованию; от Королевского географического общества и других научных организаций, с которыми был связан Маркхэм; от главнокомандующего ВМС в Девонпорте; и от Фритьофа Нансена , норвежского исследователя Арктики. Другие сообщения были получены из Франции, Италии, Дании, Швеции, Соединенных Штатов и из Арекипы в Перу. [97]
Затем последовали более критические оценки жизни и работы Маркхэма. Хью Роберт Милл , первый биограф Шеклтона и в течение многих лет библиотекарь Королевского геологического общества, ссылался на диктаторскую манеру, в которой Маркхэм управлял Обществом. [5] Со временем возникли вопросы о точности некоторых его переводов Хаклуйта и о свидетельствах спешки в подготовке других публикаций. [5] На личном уровне он нажил себе не только друзей, но и врагов; Фрэнк Дебенхэм , геолог, служивший и со Скоттом, и со Шеклтоном, называл Маркхэма «опасным стариком», [98] в то время как Уильям Спирс Брюс писал о «злонамеренном противодействии Маркхэма Шотландской национальной антарктической экспедиции». [99]
Коллега Брюса Роберт Радмоуз-Браун пошел еще дальше, назвав Маркхэма «старым дураком и обманщиком». [100] Эти протесты отражали покровительственное отношение Маркхэма к Скотту; по словам Брюса, «Скотт был протеже Маркхэма, и Маркхэм считал необходимым, чтобы поддержать Скотта, чтобы я был стерт с лица земли». Он добавил, что «Скотт и я всегда были хорошими друзьями, несмотря на Маркхэма». [99] Труды Маркхэма по военно-морской истории подверглись критике со стороны современных ученых из-за его националистического преувеличения достижений английских моряков в эпоху Великих географических открытий . [101]
Было высказано предположение, что предубеждения Маркхэма относительно полярных путешествий, в частности его вера в «благородство» ручной перевозки , передались Скотту, в ущерб всем будущим британским экспедициям. [102] Взвешенное мнение Милля о том, что Маркхэм был «скорее энтузиастом, чем ученым», было заявлено как справедливое резюме его сильных и слабых сторон и как основа его влияния на географическую дисциплину в конце 19-го и начале 20-го веков. [5] Его память увековечена горой Маркхэм , 82°51′S 161°21′E / 82.850°S 161.350°E / -82.850; 161.350 , в Трансантарктическом хребте, открытом и названном Скоттом во время его южного похода во время экспедиции Discovery в 1902 году. [103]
Река Маркхэм в Папуа-Новой Гвинее была названа в его честь; [104] Карстен Борхгревинк открыл и назвал остров Маркхэм в море Росса во время своей экспедиции 1900 года, [105] жест, который, однако, не был признан Маркхэмом. [106] Название живет в Лиме, Перу, через колледж Маркхэма , частную школу совместного обучения. [107] Минна-Блафф , мыс, простирающийся в шельфовый ледник Росса , был назван Скоттом в честь леди Маркхэм. [108] Род растений Markhamia был назван в честь Маркхэма немецким ботаником Бертольдом Карлом Зееманном в 1863 году. [109]
Имущество Маркхэма было оценено для целей завещания в £7,740 (эквивалент £376,000 в 2008 году). [5] [26] У него осталась жена Минна, которой посвящена биография сэра Клементса, написанная Альбертом Гастингсом Маркхэмом в 1917 году. Единственный ребенок Маркхэма, Мэй, избегала общественной жизни и посвятила себя церковной работе в Ист-Энде Лондона . Согласно записи семьи в Burke's Landed Gentry, она умерла в 1926 году. [110] [111]
Маркхэм был изображен характерным актером Джеффри Чатером в мини-сериале BBC TV «Шеклтон» в 1983 году. [112]
Маркхэм был плодовитым писателем и автором дневников; его первая опубликованная работа, отчет о его путешествии с HMS Assistance в поисках Франклина, появилась в 1853 году. После его ухода из офиса в Индии в 1877 году, письмо стало его главным источником дохода. В дополнение к статьям и отчетам для Королевского географического общества и других научных организаций, Маркхэм писал истории, биографии и отчеты о путешествиях, многие из которых были полноформатными книгами. Он также перевел множество работ с испанского на английский и составил грамматику и словарь для языка кечуа в Перу. [113]
Его книги включают в себя следующее: [113]
Он был сыном Уильяма Маркхэма из Бекка-холла, Аберфорд, и внуком доктора Уильяма Маркхэма, который был архиепископом Йоркским с 1777 по 1807 год.
Можно упомянуть, что доктор Маркхэм, покойный архиепископ, был частным наставником как короля Георга IV, так и короля Вильгельма IV; отсюда интерес Его Величества к внуку своего старого наставника, к которому он неизменно демонстрировал большую дружбу.
{{cite book}}: CS1 maint: несколько имен: список авторов ( ссылка )
