Замфир Константин Арборе ( румынское произношение: [zamfir konstanˈtin ˈarbore] ; урожденный Замфир Ралли , русский : Земфирий Константинович Арборе-Ралли , Земфирий Константинович Арборе-Ралли ; также известный как Замфир Арбуре , Замфир Ралли , Земфирий Ралли и Айваза [ 1] 14 ноября 1848 — 2 или 3 апреля 1933) — румынский политический деятель буковинского происхождения, первоначально действовавший в Российской империи , также известный своей работой как историк-любитель, географ и этнограф . Арборе с ранних лет дебютировал в левой политике , получил глубокие знания о русской революционной среде и участвовал как в нигилистических , так и в народнических заговорах. Сосланный в Швейцарию , он стал членом Международной ассоциации рабочих . Арборе в основном действовал как международный анархист и ученик Михаила Бакунина , но в конце концов расстался с последним, чтобы создать свою независимую группу «Революционное сообщество». Впоследствии он был близок к географу-анархистке Элизе Реклю , которая стала его новым наставником.
Арборе поселился в Румынии после 1877 года и, полностью отказавшись от анархизма, посвятил себя более умеренному делу социализма . Его кампания против российского деспотизма также побудила его отстаивать дело свободы Бессарабского региона, с которым он лично был связан историей своей семьи. Эти обязательства привели к внешней поддержке Арборе русской революции 1905 года , когда он и Петру Казаку основали швейцарскую газету «Басарабия» . К тому времени Арборе получил академическую степень благодаря своим подробным работам по географии Бессарабии и, как культурный журналист, наладил отношения с социалистическими и национал-либеральными активистами. Он также был известен как друг поэта Михая Эминеску в 1880-х годах и тесно сотрудничал с писателем Богданом Петричеику Хасдеу в 1890-х годах.
Во время Первой мировой войны Замфир Арборе спровоцировал споры, когда поддержал союз Румынии с центральными державами , оправданный, по его мнению, необходимостью освобождения Бессарабии. Несмотря на это, и хотя он публично приветствовал Октябрьскую революцию , Арборе был реинтегрирован на политическую сцену Великой Румынии , проработав два срока в Сенате . Перед своей смертью в 1933 году он был вовлечен в аграрную и кооперативистскую политику и последовательно был членом Крестьянской партии и Народной партии . У Арборе остались две дочери, обе известные сами по себе: Екатерина была коммунистическим политиком и врачом; Нина современный художник .
Замфир Ралли был потомком боярской аристократии из Молдавского княжества : его дед по отцовской линии Замфираке Ралли был дворянским греческим купцом, женатым на местной румынской элите; Мать Замфира была этнической украинкой . [2] Несмотря на космополитизм, будущий активист всегда отдавал приоритет своим румынским корням, сменив имя при рождении на Арборе (вар. Арбуре ), полагая, что его румынские предки унаследовали имя и боярский статус от древней семьи Арборе. [3] [4] Сын Замфираке Константин, друг поэта Александра Пушкина , по общему мнению, был усыновлен Димитри Арборе. [5] Он также унаследовал родовой особняк Ралли , бессарабскую усадьбу в Долне , которая в 1820-х годах служила загородным домом Пушкина. [5] [6]
Последующее генеалогическое заявление проследило семейную историю до конца 15 века, с гетмана Луки Арборе . [5] Это также сделало Замфира дальним родственником различных членов румынской социалистической среды, в том числе Василе Морцуна и Изабелы Садовяну . [7] Достоверность этого утверждения разделяет современных исследователей. В то время как историк журналистики Виктор Фрунзэ считает, что Арборе происходит «из древней семьи местных бояр», [8] академик Лучиан Бойя описывает Замфира Арборе как связанного с историческим Арборе «довольно тонкой линией». [3] Бойя также отмечает, что «пересмотренное прошлое» Арборе и произвольная интерпретация его собственного происхождения, возможно, были оппортунистическими, оставляя Арборе свободным тяготеть между конфликтующими национальными идентичностями и делая его радикальный дискурс более приемлемым для всех культурных контекстов. [9] По словам политолога Арманда Гошу, Арборе фактически «украл» девичью фамилию своей бабушки, возродив иначе вымершую боярскую линию. [4]
Хотя Арборе в основном действовал в Бессарабии, на самом деле он был уроженцем Черновиц ( по-румынски : Черновцы ), административного центра Буковины в составе Австрийской империи (ныне Черновцы, Украина ). [6] [10] Позже он переехал в Бессарабию ( бессарабская губерния , находящаяся под управлением России ), посещал школу в Кишиневе (Кишинёв), а затем перешёл в другую школу в Николаеве . [6] Во время своей трудной юности Арборе-Ралли прошел медицинское образование в Москве и Санкт-Петербурге , но был более вовлечен в революционное, нигилистическое и панрусское анархистское подполье с целью свержения царского самодержавия . [10] [11] Его политические симпатии также связывали его с народническим движением, к которому он присоединился одновременно с другими молодыми бессарабскими интеллектуалами ( Виктор Крэсеску , Аксинте Фрунзэ, Константин Стере , Николае Зубку-Кодряну), которые видели связь между их националистическая борьба и аграрное дело русских народников [12] [13] (считается, что он был лично знаком с аграрным теоретиком и отцом-народником Александром Герценом ). [10]
Подрывная деятельность привлекла внимание царских властей к Замфиру, особенно после его участия в нигилистическом заговоре Сергея Нечаева в 1869 году . счет, поскольку поставлен под сомнение, [3] даже отбывал срок в качестве политического заключённого в Петропавловской крепости и в Сибири . [15] [16] [17] В конце концов, он отправился в Швейцарию , где связался с международными анархистскими деятелями, такими как Михаил Бакунин и Элизе Реклю . [10] [18] Арборе переписывался с последним в течение значительного периода, разделяя его интерес к социальной географии . [10] [13] [19] Его сложные отношения с радикальными изгнанниками также привели к контактам с анархо-коммунистическим теоретиком Петром Кропоткиным [10] [20] и болгарским анархистом, симпатизирующим Христо Ботеву . [21] Он также, вместе с философом Василе Конта , был одним из немногих интеллектуалов румынского происхождения, вступивших непосредственно в Международную ассоциацию рабочих (Первый Интернационал), которая перегруппировала различные марксистские и анархистские сообщества Европы. [22] В тандеме Арборе был активным членом Революционного Братства Бакунина и, по словам историка-анархиста Джорджа Вудкока , одним из «самых влиятельных» среди русских пропагандистов бакунизма ; [23] Политический историк Джеймс Х. Биллингтон также называет «Земфирия Ралли» «главным редактором Бакунина». [24]
Убеждения Арборе побудили его присоединиться к федерации Джура , анархистской ячейке в рамках Первого Интернационала, [10] и стать инициированным в масонство (1872). [6] Он стал категорически против маргинализации Бакунина во время Гаагского конгресса Первого Интернационала и подписал свое имя ( З. Ралли ) под письмом протеста вместе с Николаем Огаревым . [25] Также в 1872 году Арборе также участвовал в составлении брошюры на немецком языке , в которой задокументировано осуждение Бакуниным Нечаева: « Ist Netshaejeff ein politischer Verbrecher oder nicht?» («Нечаев политический преступник или нет?»). [26] Вместе с Бакуниным и Эррико Малатестой он лично участвовал в анархистской агитации, охватившей Реставрацию Испании в 1870-х годах: он лично помогал переводить письмо Бакунина иберийским анархистам , но их надежды спровоцировать новую революцию не увенчались успехом; Постепенно после этого момента Арборе и Бакунин отдалились друг от друга. [10] По мнению Вудкока, причиной этого «личного», а не идеологического конфликта была «бестактная» поддержка Бакуниным противника Арборе Михаила Санжина, который привел Арборе и его партнеров, «молодых бакунистов», к созданию организации «Революционное сообщество». [23] Причины и цели создания этой группы, другими членами которой были Владимир Гольштейн, Александр Эльсниц и Николай Иванович Жуковский , [23] были изложены в письме юрскому анархисту Джеймсу Гийому . [27]
Переехав из Цюриха в Женеву и известный прежде всего как Ралли , Арборе управлял социалистическим издательством, посредством которого он помогал популяризировать политические манифесты анархизма, а также свою собственную историю Парижской Коммуны . [10] [28] Он был среди тех, кто основал в 1875 году женевскую русскоязычную газету «Работник » («Рабочий»), которая связала фракцию «молодых бакунистов» с партией «Эсер» Веры Фигнер и партии Реклю « Св. Имьер Интернэшнл . [29] Один из его коллег там, будущий астроном Николай Александрович Морозов , вспоминал, что Арборе активно занимался редактированием новостей, поступающих из России, манипулируя ими для драматического эффекта и политического конформизма. [30] В 1875 году он также написал и опубликовал анархистский трактат «Сытые и голодные», а также обращение к украинским крестьянам в Российской империи. [31]
Швейцарский период стал началом его новой семейной жизни. К тому времени Арборе был женат на россиянке Екатерине Хардиной. [32] [33] Приданое , которое она принесла, помогло поддержать его новое издательское предприятие. [28] Его старшим ребенком была дочь Екатерина Арборе-Ралли , будущая коммунистка, феминистка и воинствующий врач, родившаяся 11 ноября 1873 года в Бексе . [34] Его сын Думитру (Митицэ) родился 11 января 1877 года в Женеве. [35]
Замфир Арборе впервые ступил в Румынию в 1873 году, когда он отправился из Женевы в Яссы , где встретился с молодым сторонником социализма Евгением Лупу. [1] Позже он был в контакте с Ясским марксистским кружком Иоанна, Иосифа и Софии Надейде , отправляя им книги Карла Маркса и его анархистских комментаторов ( Иоганн Мост , Карло Кафьеро ). [1] Арборе также установил контакты с социалистической ячейкой Бухареста . Он переписывался с некоторыми русскими социалистами, разбившими там лагерь, в первую очередь с Константином Доброжану-Гереа и Николае Зубку-Кодряну. Вместе они основали Общество студенческой культуры и солидарности, полуподпольный клуб, расположенный в отеле «Конкордия». [36]
Снова в Швейцарии он принял участие в жестоком восстании под красным флагом в Берне , организованном в 1877 году анархистским диссидентом Интернационала — предположительно, его жизнь была спасена коллегой-анархистом Жаком Гроссом . [37] В 1878 году Арборе был также редактором международной трибуны Революционного сообщества « Община» («Община»), которая издавалась как преемница «Работника» . [38]
По общему мнению, под угрозой экстрадиции обратно в Российскую империю, [4] Замфир Арборе переехал в Румынию после начала русско-турецкой войны , во время которой страна, союзница России, получила независимость от Османской империи . Позже он вспоминал, что вдохновителем этого шага стал молодой румынский левый Мирча Розетти, с которым он впервые встретился во время визита Реклю в Веве . [39] Первоначальной целью Арборе было распространение революционной пропаганды среди солдат Российской Императорской Армии , но вскоре он обосновался в Бухаресте. [40] Именно там у Арборе родилась вторая дочь, Лолика, которая умерла, не достигнув зрелости. [10] [32] [41]
Позже Арборе вместе с другими изгнанниками Доброжану-Гереа, Зубку-Кодряну, Павлом Аксельродом и Николаем Судзиловским (Расселом) основал подпольное политическое движение, агитирующее за дело бессарабских румын; Говорят, что посредством этой группы он получил доступ в правящую Национал-либеральную партию и даже заслужил скрытую поддержку со стороны двух ее ведущих фигур, Иона Брэтиану и К.А. Розетти (отца Мирчи Розетти). [42] Позже Арборе говорил о Брэтиану как о скрытом стороннике его проектов по подрыву российского правительства. [43] Кроме того, утверждается, что CA Rosetti лично помогал Арборе и Зубку-Кодряну, которые жили в одной квартире в Бухаресте, уклониться как от постоянного контроля со стороны румынской полиции , так и от угрозы экстрадиции. [1] В мае 1877 года полицейские силы разгромили гостиничный клуб «Конкордия», арестовав различных его членов. [36] Связи Арборе не увенчались успехом, когда дело дошло до спасения Доброжану-Гереа, похищенного и депортированного русской армией осенью 1877 года, хотя в конечном итоге он помог выследить Гереа в России. [44] Три года спустя, когда Доброжану-Гереа бежал обратно в Румынию, Арборе помогла ему открыть ресторан на станции Плоешти , откуда Геря поддерживал свою семью. [45]
Другой деятель национал-либералов, бессарабский историк Богдан Петричеику Хасдеу , также поддерживал дружбу с Арборе. Согласно собственным воспоминаниям Арборе, хотя его и Хасдеу разделяли «политико-социальные взгляды», их сблизила недавняя смерть Юлии Хасдеу и Лолики Арборе. [41] Их общая потеря, вспоминала Арборе, побудила их обоих искать интеллектуального утешения в спиритизме или спиритизме : Арборе, которая переписывалась со спиритистами Камиллой Фламмарион и Уильямом Круксом , вспоминала, что присоединилась к тайному спиритуалистическому кружку, сформированному в доме Хасдеу, и в румынской прессе высмеивали по этому поводу. [41] Хасдеу был одним из известных гостей в собственном доме Арборе. [46]
После процесса четырнадцати Революционное сообщество и все другие бакунистские группы проигрывали битву перед возобновившимися царскими репрессиями. [47] Арборе, который теперь критиковал бакинский анархизм, быстро пришел к выводу, что социалистическая партия необходима как более радикальная альтернатива румынской двухпартийной системе : в 1879 году он помог организовать первую в истории конференцию румынских социалистических клубов. и в течение следующих месяцев был членом редакции România Viitoare , социалистического журнала (в результате его участия в журнал также вошли статьи Реклю и его брата Эли , а также поэта Луи-Ксавье де Рикар ). [48] В следующем году он и Надейдес ненадолго связались с высокопоставленным политическим радикалом Титом Дунка, распространяя некоторое время газету Дунки Înainte! ("Вперед!"). [49]
В 1880 году, после неудавшегося покушения на Иона Брэтиану, социалистические круги столкнулись с подозрением правительства и стали менее организованными, и такая ситуация продолжалась до выборов 1888 года. [50] В то время Арборе был редактором демократической газеты Розетти Românul и позже перешел на аналогичную должность в газету левого толка Telegraful Român . [46] Также на этом этапе он подружился с буковинцем Михаем Эминеску , позже признанным национальным поэтом Румынии , но в то время второстепенной фигурой в бухарестской прессе. Эминеску, который работал на трибуну Консервативной партии Тимпул , признался Арборе в своем пессимистическом видении румынского общества. [51] Считается, что на этом этапе Арборе помог другим социалистам иностранного происхождения найти убежище в Румынии: в частности, он помог Петру (Петру) Александрову, зятю писателя Владимира Короленко , в получении лицензии заниматься медицинской практикой в Тулче и защищать себя во время последующих полицейских расследований. [52] В 1881 году он сам был натурализован и стал гражданином недавно провозглашенного Королевства Румыния . [3] [10]
К лету 1883 года, когда Арборе тоже потерял поддержку национал-либералов и был ненадолго изгнан из Румынии, Эминеску заболел психическим заболеванием (в конце концов он умер в относительной изоляции в 1889 году). [53] Примерно в 1890 году Арборе был корреспондентом бухарестской газеты Фредерика Даме La Liberté Roumaine с разоблачительными статьями о похищении российскими шпионами младшего офицера болгарского военно-морского флота Владимира Кисимова. [54] Его третья дочь Нина , позже известная как художница, родилась в январе 1888 года. [55] Старшая, Екатерина, уже делала свои первые шаги в социалистической политике, будучи делегатом Международного студенческого конгресса, состоявшегося в Джурджу . [33]
Тем временем Замфир Арборе постепенно интегрировался в румынскую государственную службу: работая клерком Государственного архива , он стал статистиком на службе в мэрии Бухареста (с 1896 по 1920 год). [56] Как активист-социалист, он собирался поддержать фракцию Доброжану-Гереа и Константина Милле , которые опубликовали обзор Lumea Nouă и в конечном итоге создали недолговечную Румынскую социал-демократическую рабочую партию (PSDMR). [57]
С 1891 по 1898 год он и Виктор Крэсеску (подписавшийся под псевдонимом Штефан Басарабеску ) были основателями и менеджерами журнала Amicul Copiilor («Друг детей»), который распространял классические произведения детской литературы [46] и иногда оценивается как первый журнал комиксов в истории Румынии. [58] Хасдеу, один из его главных авторов, [59] иногда упоминается как человек, стоящий за Амикулом Копилором . [58] Арборе сам экспериментировал с этим жанром, публикуя детские версии «Дон Кихота» , «Тартарена Тарасконского» и «Робинзона Крузо» , а также популярные истории — одну о Древнем Египте , другую о мятежнике 1821 года Тюдоре Владимиреску . [60] Хасдеу привлек Арборе к участию в проекте начала 1899 года по созданию профессиональной ассоциации писателей в рамках своего Общества прессы (настоящее Общество румынских писателей было создано только примерно 10 лет спустя, после смерти Хасдеу). [61]
В качестве статистика Арборе отвечал за бухарестский « Buletinul Statistic» («Статистический бюллетень») и библиотеку мэрии, которая под его руководством приобрела несколько тысяч новых книг. [46] Вместе с Иоаном Нэдейде Арборе перевел на румынский язык Торговый кодекс России . [46] Параллельно он завершил свое главное и самое продолжительное исследование по этнографии, Basarabia în secolul XIX («Бессарабия в 19 веке»), впервые опубликованное в 1898 году. [3] [13] Его автор получил ежегодную премию Иона Гелиаде Рэдулеску. Премия Румынской академии . [6] [13] [62] Начиная с 1903 года он также преподавал русский язык в Бухарестской военной школе. [4] [56] Арборе продолжил свою научную работу, выпустив в 1904 году « Географический словарь Бессарабии » 1904 года. [6] [13] В том же году он был добровольным автором статей на бессарабскую тематику в первом в истории румынском энциклопедическом словаре: Enciclopedia română , изданном в Австро-Венгрии Корнелиусом Дьяконовичем и культурным обществом ASTRA . [63]
В 1906 году, во время Национальной выставки, проводившейся в честь прославления Румынского королевства (и за год до крупномасштабного крестьянского восстания ), Арборе присоединился к научному комитету, который курировал академическое исследование положения румынских крестьян, главным автором которого был воинственный социолог Г.Д. Скраба. [64]
До и во время русской революции 1905 года Арборе также занимался переправкой подрывных произведений литературы через румынско-российскую границу, надеясь спровоцировать восстание среди бессарабских румынских крестьян и интеллектуалов. [4] [13] [65] [66] Теодор Инкулец, теолог и политический агитатор, был одним из его связей там. Как позже писал Инкулет, книги, «присланные Арбуре», были однозначно «антироссийскими». [65]
В 1904 году Михаил Николаевич фон Гирс , посол России в Румынии, предупредил премьер-министра национал-либералов Димитрия Стурдзу, что «мистер Ралли-Арборе» намеревался послать в Россию множество небольших пакетов брошюр, которые будут доставлены специальной сетью социалистических агентов. [46] Этот обмен нотами перерос в крупный дипломатический инцидент, когда некоторые из контрабандных книг были конфискованы российскими чиновниками и в них обнаружено огнестрельное оружие. [4] [10] [46] Арборе был выбран для экстрадиции, но спасен благодаря заступничеству Таке Ионеску , министра внутренних дел , которому даже удалось отправить оружие обратно в Румынию. [4] [46] Это было началом необычайно близких отношений с консервативной средой Румынии и королем Каролем I (которому он посвятил том своих мемуаров ). [4] Как сообщается, в качестве услуги бессарабскому активисту Кэрол должна была разрешить безопасный проезд в Румынию разыскиваемому российскому эсэрскому убийце Борису Савинкову . [4] По словам самого Арборе, Кэрол, «основательница современной Румынии», в частном порядке возмущалась национальной политикой России в отношении Бессарабии. [43]
Замфир Арборе также принял в своем доме беженцев -потемкинцев , в том числе матроса-социалиста Афанасия Матушенко , который стал его близким другом. [46] Еще один личный триумф он зарегистрировал в 1905 году, когда его стареющий друг Реклю также отправился в Румынию. [10] Однако его главный интерес к тому времени находился за пределами социалистической или анархической политики. Вместе с Петру Казаку Арборе основал и редактировал газету « Басарабия» , которая печаталась в Швейцарии, но тайно распространялась в Российской империи во время революции. «Басарабия» прекратила тираж после шести номеров подряд и на протяжении всего своего существования позиционировала себя как кишиневская газета (хотя ее редакция находилась в Женеве). [67]
Непосредственный предшественник юридической Бессарабии 1906 года, она была известна своей радикальной поддержкой автономии Бессарабии, требованиями всеобщего избирательного права и принятием современного румынского алфавита вместо традиционных молдавских кириллических букв . [68] В своем последнем номере газета «Арборе и Казан» опубликовала программу зарождающейся Национальной молдавской партии . [69] После того, как революция смягчила репрессии, Арборе также смог сотрудничать с петербургским социалистическим журналом «Былое» , который опубликовал его биографический очерк о Сергее Нечаеве . [70] [71] Текст, подписанный Земфиром Ралли Арборе , в частности, включает подробности изолированного политического мировоззрения Нечаева, которое, как утверждал Арборе, было напрямую связано с якобинскими теоретиками и агитаторами 18-го века ( Максимилиан де Робеспьер , Филипп Буонарроти ), а не с более поздними социалистические школы. [71]
К 1908 году Арборе основал еще одно место проведения пробессарабской политической активности — Общество Милковул (названное в честь реки Мильков , символа румынского единства). Вскоре в ассоциацию проник российский шпион Георгий Мадан: разоблаченный в результате публичного скандала, Мадан был исключен из Милковула собственным голосованием Арборе. [72] Полемика привлекла внимание румынской секретной службы Sigurança Statului , агенты которой подозревали, вероятно, не без оснований, что Арборе поддерживал контакты с Маданом в течение последующего периода. [72] В июне 1909 года ежедневная газета Константина Милле «Адевэрул» напечатала черновик мемуаров Арборе, посвященных политическим взглядам Эминеску. [51]
В те же годы Арборе принял новое поколение румынских социалистических лидеров и лидеров местного рабочего движения, которые пытались воссоздать социалистическую партию из несуществующей СДМР: Кристиан Раковский , Георге Кристеску , И.К. Фриму и Н.Д. Коча . [46] Арборе не вступал в Румынскую социал-демократическую партию (ПСДР), созданную Раковским в 1910 году, но был специальным гостем на ее собраниях. [46] Таким образом, он присутствовал на митинге ПСДР в 1912 году в Сала Дачия , где, в соответствии с политическими принципами Раковского, он говорил о необходимости сдерживания российского империализма ; [73] По случаю столетия оккупации Бессарабии он также обратился к румынским студенческим организациям, информируя их о положении дел в российских владениях. [43] Арборе также утверждал, что некоторые жестокие анархисты на самом деле были российскими агентами: по его словам, подозреваемый в терроризме Илие Кэтэрэу был тайным филиалом лоялистской черной сотни . [17]
В сентябре 1914 года Арборе был удостоен праздничного собрания ПСДР в честь 50-летия Первого Интернационала. [46] Параллельно он оказывал внешнюю поддержку профсоюзным усилиям, будучи, в частности, почетным гостем на торжествах Союза румынских журналистов в мае 1912 года, где он в основном говорил о Бессарабии. [74] Его первенец, который к тому времени внес свой первый вклад в социальную медицину , стала напрямую сотрудничать с PSDR и клубом România Muncitoare , а также в 1912 году была избрана в Исполнительный комитет PSDR. [75] Думитру, инженер-химик в процветающей нефтяной промышленности , и Нина, начинающая художница, также были связаны с PSDR на низовом уровне. [55]
В этот период бессарабский ученый также заинтересовался развитием сближения между Румынией и Королевством Болгария , новым южным соседом Румынии. Это отразилось в его многочисленных вкладах в славистику и филологию . Его румынско- болгарский словарь « Българо - румънски речник » был напечатан в 1909 году . о «моральном долге» своей страны перед Румынией и выразил сожаление по поводу медленного скатывания к этническому соперничеству. [77]
Деятельность Арборе как публициста, активиста и газетчика вспыхнула на ранних этапах Первой мировой войны , когда Румыния колебалась между присоединением к державам Антанты или соблюдением своих свободных обязательств перед центральными державами , и в частности, Германской империей . Как и другие бессарабские изгнанники, Арборе возражал против первого варианта, поскольку он бросил Румынию в один лагерь с Российской империей, открыв путь русскому господству в Румынии, оставив при этом Бессарабию угнетенной и обрусевшей ; он также назвал чрезмерную озабоченность энтентистов румынами Трансильвании и Буковины , заявив, что Австро-Венгрия неизбежно превратится в демократическую федерацию после окончания войны. [78] Эти идеи нашли свое отражение в его военных статьях для газеты Seara и в его отдельных политических эссе: Autonomia sau anexarea 1914 года. Трансильвания и Буковина («Автономия или аннексия. Трансильвания и Буковина»), Liberarea Basarabiei 1915 года («Освобождение Бессарабии») и Украина 1916 года и Румыния (« Украина и Румыния»). [79]
Из них «Liberarea Basarabiei» была напечатана при поддержке одноименного политического общества «Лига освобождения Бессарабии». [80] Позиция Арборе была совместима с цинммервальдским нейтрализмом ПСДР : к 1915 году Екатерина Арборе также была известна своими политическими заявлениями против российского союза. [81] На международном уровне ее отец сотрудничал с Annales des Nationalités , антиимпериалистическим периодическим изданием, выпускаемым Жаном Пелисье и Юозасом Габрисом . [46] Возникло подозрение, что Арборе также получал зарплату от немецкой разведки, получая через такие каналы не менее 28 000 леев . [82]
Летом 1916 года Румыния разочаровала Арборе, объединившись с Антантой. После непродолжительного наступления на Трансильванию румынские сухопутные войска потерпели поражение, и центральные державы вторглись в южную Румынию . Арборе остался в оккупированном немцами Бухаресте, в то время как законное правительство отошло в Яссы и сохраняло в целом дружественное, но сдержанное отношение к оккупантам. [83] Он был менее активен как журналист и активист, но сотрудничал с германофильской ежедневной газетой Lumina , выпускаемой бессарабским активистом Константином Стере , и однажды читал лекции по бессарабскому вопросу в апреле 1918 года. [84] Арборе также вёл себя сдержанно. во время перемирия 1918 года , когда с молчаливого согласия Германии Румыния объединилась с Бессарабией . По общему мнению, Стере, который вел переговоры об унии с Бессарабским собранием , не доверял Арборе и отодвинул его на второй план во время событий. [83]
В своем отчете о годах войны Арборе утверждал, что его несколько раз арестовывали оккупационные власти, но это утверждение, отмечает Бойя, остается непроверенным и сомнительным. [85] Арборе возвращался к социалистическому дискурсу, вероятно, возродившемуся и измененному новостями об Октябрьской революции в России. [4] [85] В тот период он лично интересовался судьбой русских военнопленных, содержавшихся на оккупированной территории, и в письме академику-германофилу Иоанну Биану говорил о необходимости популяризации революционных идей среди этой конкретной группы. . [85]
После того, как неожиданное поражение Германии в ноябре 1918 года принесло моральную победу румынским энтентистам и возвращение энтентистских сил в правительство, Арборе выдержал проверку как предполагаемый пособник врага . В этом контексте он объединился с новой радикальной силой, Крестьянской партией , и баллотировался на политический пост в территории, которая к тому времени называлась Великой Румынией . Во время выборов в ноябре 1919 года он представил себя кандидатом в Сенат от Кишинева , Бессарабия, и был избран. [85] Его новое политическое кредо было изложено в его речи в Сенате от 27 декабря 1918 года, в которой основное внимание уделялось предложениям об изменении конституционного режима 1866 года и внесении поправок в довоенную традицию централизованного управления , а также излагались его основные меры защиты от подозрений в коллаборационизме. [85] Его дочь Екатерина оказалась под подозрением в связи с воинственностью Социалистической партии Румынии . Она еще больше вызвала недовольство общественности, когда, будучи основателем Коммунистической партии Румынии , поддержала самоопределение Бессарабии и ее отделение от Румынии в соответствии с политикой Коминтерна . [86] После нескольких арестов она добилась права присоединения к советскому государству. [4] [35] Думитру Арборе также вступил в Коммунистическую партию, находился под наблюдением властей за проведение заговорщических сессий в своем доме в уезде Прахова , но остался в Румынии, где погиб в результате несчастного случая в октябре 1921 года. [87]
Арборе потерял свое место в Сенате, когда парламент был распущен королем Фердинандом I ; Вскоре после этого он покинул Крестьянскую партию, перешёл в оппозицию и был переизбран в Сенат в качестве кандидата от Народной партии на выборах летом 1920 года . [85] В конце 1920 года он был соучредителем и секретарем Социалистической крестьянской партии вместе с драматургом Ионом Перецем, публицистом Иоаном Пангалом, аббатом Юлиу Скрибаном и т. д. [88]
Отстраненный от национальной политики, Арборе вновь сосредоточился на своей журналистской деятельности и оказался в авангарде румынского масонства . Его членство в местном филиале « Великого Востока Франции» было подтверждено в декабре 1922 года Михаилом Норадунгяном, и он был признан масоном 33-го ранга, досточтимым магистром ложи прав человека (находится в Бухаресте). [6] 23 апреля 1923 года Арборе был избран Великим Магистром основной ветви Румынского Шотландского Устава , Великой Ложи (Великий Магистр пожизненно после 1930 года), и с 1929 года был Великим Оратором Румынии в Высшем Совете Шотландского Устава. [6] Эти акции были тщательно изучены антимасонскими крайне правыми : на публичной конференции Николае Паулеску из Лиги национальной христианской защиты назвал Арборе Великим Магистром «жидско-румынской масонской группы». [89]
Его собственные крайне левые взгляды к тому времени контрастировали с его позициями на государственной службе, которые он сохранял, даже когда его дочь Екатерина становилась персоной нон грата . [4] В 1923 году Арборе опубликовал новую часть своих мемуаров под названием « În temnişele ruseşti » («В русских подземельях»). [90] В марте 1924 года он сменил Василе Гензула на посту редакционного директора журнала Furnica («Муравей»). Кооперативно - аграрный журнал выходил раз в два месяца в Бессарабии и печатал приложение на русском языке . [91] Он по-прежнему сотрудничал с центральной левой прессой: в декабре 1926 года Адевэрул опубликовал свою статью о сербском политическом деятеле Николе Пашиче , несуществующем лидере Народной радикальной партии . [27] В этот период Екатерина попыталась вернуться в Румынию. По мнению журналиста Виктора Фрунзэ, она пыталась скрыть растущее разочарование в коммунизме под предлогом того, что ей нужно позаботиться о своем больном отце. [92] Румынские власти не разрешили ей въезд в страну, и она была вынуждена вернуться. [93] Замфир и его жена ранее усыновили маленького ребенка Думитру, Замфира Думитру Арборе. [55]
В 1930 году недавно овдовевший [32] Замфир Арборе был уволен с должности преподавателя в Бухарестской военной школе, где он также читал лекции по географии и топографии . [4] В последние годы своей жизни Арборе время от времени писал обзор Пана Халиппы «Viaa Basarabiei» . [10] [94] Кроме того, его революционное прошлое, в частности его ранние отношения с Христо Ботевым , также были предметом интервью с журналистом Василе Кристу. [95] Его собственная работа как исследователя включала недатированную монографию о его друге и союзнике Зубку-Кодряну, который умер в 1878 году ( O pagină din istoriasociaismului român , «Страница в истории румынского социализма»), [13] [96] , а также сборники мемуаров: « Темница и изгнание » («Тюрьма и ссылка») и « В изгнании». Amintirile mele («В изгнании. Мои воспоминания»). [10]
Замфир Арборе умер в Бухаресте 2 или 3 апреля 1933 года. [6] Он был похоронен на кладбище Сфынта Винери вместе с Екатериной, Думитру и Лоликой Арборе. [32] Как это ни парадоксально, его похоронная церемония включала в себя как военные почести , связанные с его положением в Военной школе, так и революционные речи, произнесенные в честь его товарищей-социалистов. [4] Социалистическая трибуна Societatea de Mâine опубликовала некролог, в котором Арборе названа «одной из самых выдающихся представительных фигур [в социализме] и одним из самых достойных примеров для всех последующих поколений, любящих людей». [42]
Несмотря на официальное продвижение по службе, Замфир Арборе имел серьезные проблемы с интеграцией своих взглядов в политический ландшафт Румынии 20-го века. [4] [10] [12] Критик и политический историк Иоан Станомир пишет, что Арборе, «агент, который ускоряет революцию», был «аристократом, одушевленным драматической ненавистью к себе». [97] Его народнические идеалы со временем утихли: по словам историка литературы Леонида Чемортана, Арборе потерпел «полное поражение» в своей народнической деятельности, осознал, что это «недостижимая мечта», но, тем не менее, не смог «проверить и исправить» свое видение. . [12] Арборе, который никогда не регистрировал своего членства ни в одной румынской социалистической партии или фракции, [46] как сообщается, был озадачен антисемитизмом , распространенным в его приемной стране, в том числе среди румынских социалистов и профсоюзных деятелей. [10]
Его переход от анархизма к более умеренной платформе проявился и в его подходе к бессарабскому вопросу. В 1905 году его газета «Басарабия» связала требования социальной реформы с политическими и культурными целями, одобрив запланированную земельную реформу и потребовав официального использования румынского (« молдавского ») языка в административном аппарате и Бессарабской православной церкви . [98] Его требование самоуправления вокруг расширенного Сфата («Ассамблеи») отсылало к обещаниям, данным при создании Бессарабской губернии . [69] Вся программа, как отмечает ученый Марчел Митрашка, была одним из первых проявлений «бессарабского [румынского] национализма », прототипа программы, позже поддержанной Национальной молдавской партией . [99] Политологи Михай Черненку и Игорь Боцан предполагают, что политическая доктрина, поддерживаемая Бессарабией, была одновременно ранним примером бессарабского либерализма и региональной принадлежностью к Конституционно-демократической партии , в некоторой степени пронизанной доктринами социал-демократии . [69] В более близком плане Арборе рассматривал возможность создания независимой Бессарабии, свободной от того, что он считал крайностями румынского национализма. [10]
К концу своей жизни он публично заявил о своем разочаровании политической обстановкой Великой Румынии и объяснил свое возвращение к социализму. В статье в газете «Viaa Basarabiei» он заявил: «Куда бы я ни посмотрел вокруг, я вижу только разложение. Старые и молодые, образованные и неграмотные — все ведут себя одинаково, даже не задаваясь вопросом, в чем смысл их жизни в целом». прогресс человечества. Живя внутри румынского общества, я, например, не смог влиться в него [...] У меня не было и до сих пор нет друзей в Румынии». [10] Его позиция, в том числе утверждения о том, что Бессарабия была колонизирована хищными румынами из других провинций, возмутила националистического газетчика Александру «Иона Горуна» Ходоша , который написал, что Арборе больше не был искренне заинтересован в национальном единстве, а скорее демонстрировал «необходимость обнаружить под любой румынской формой убийцу населения Бессарабии». [100]
Основные исследования Арборе по истории Бессарабии и местной географии сочетали в себе научные и политические цели. Якобы вдохновленный схожими интересами Елисеи Реклю , географический словарь аль-Басарабии был первым в истории настоящим бессарабским справочником . [10] В своих двух работах о Бессарабии Арборе стремился представить подробный отчет об экономической и социальной географии . В частности, он провел инвентаризацию деревень, первоначально заселенных свободными крестьянами ( разеши ), насчитывая 151 такой населенный пункт в центральной Бессарабии и 4 в Буджаке . [101]
В целом, политизированный аспект его вклада также имел негативный оттенок. По мнению литературного критика Богдана Крецу (который опирается на выводы историка литературы Леонте Иванова), Арборе также был ответственен за распространение стереотипного образа Российской империи и ее жителей. [102] До 1914 года Арборе выступал с обвинительными заявлениями по поводу русификации и экспансии Русской Православной Церкви в Бессарабию: изображая Русский Синод как еретическое, неправославное учреждение, он утверждал, что церковные чиновники сжигали румынские книги для отопления. [43]
Позиция Арборе во время войны, в частности его предполагаемая поддержка центральных держав , Луциан Бойя сравнил с позицией своего соотечественника-бессарабца Константина Стере , за исключением того, что Арборе был скорее политическим радикалом, выступавшим против царского самодержавия , чем националистом или русофобом . [103] Однако уже в 1912 году Арборе предвидел всеобщее восстание против России, включающее также поляков и финнов . [43] В Autonomia sau anexarea он утверждал, что «проклятая Россия» тайно хотела втянуть Румынию в войну с австро-венгерскими провинциями, населенными румынами, и взамен расширить свою территорию на юг, в дельту Дуная и Добруджу . [9] Поэтому Арборе рассматривал Трансильванский союз как безнадежный проект; его утешением для румын, как трансильванских, так и буковинских, была федерализация Австро-Венгрии . Позже он утверждал, что его убеждения по трансильванскому вопросу были очень похожи на скептическую лояльность Габсбургам трансильванских политиков, от Евгения Броте и Иоанна Славичи до Аурела Поповича . [85]
В статьях, которые он опубликовал в Seara, с удивлением отмечалось, что франкофилы, выступающие за Антанту, были больше заинтересованы в спасении Франции, чем в судьбе бессарабских румын. [84] Liberarea Basarabiei , как утверждает Марсель Митрашка, была одним из немногих избранных проявлений румынских национальных настроений, выступавших в защиту освобождения Бессарабии на пике военной агитации, наряду с аналогичными манифестами Стере, Аксинте Фрунзэ, Думитру К. Морузи и т. д. [104] Политическая теория Арборе позже была расширена до германофильского манифеста: Арборе утверждал, что единственным вариантом для Румынии было сплотиться с «врагами России» на Восточном фронте , ограничивая европейскую Россию «этнографическими» границами древней Московии ; альтернатива, предупредил он, заключается в том, что muscalime (« москали ») в конечном итоге аннексируют Румынию и всех ее ирредента . [9] Опять же, он описал румынские перспективы «освобождения Бессарабии» как неразрывно связанные с спонсируемой Германией эмансипацией Конгресса Польши , Великого Княжества Финляндского и Украины . [9] В статье для Seara в августе 1915 года Арборе приветствовал немецкий народ как более «просвещенного» бойца, который накопил «колоссальную жизненную энергию » и поэтому был готов выйти победителем. [84]
В программе «Украина и Румыния» Замфир Арборе выступил против мнений, высказанных румынским историком-националистом Николае Йоргой , ведущей фигурой в политике, поддерживающей Антанту, который отрицал существование особой украинской идентичности . На самом деле, утверждал Арборе, культурное разделение между украинцами и русскими было оправдано историей и благоприятно для дела Румынии: поскольку Российская империя не могла надеяться стать федерацией, а независимая Украина, следовательно, была неизбежна, «украинское государство будьте мирным соседом Великой Румынии ». [105]
По словам Лучиана Бойя, публичная позиция Арборе в условиях фактической немецкой оккупации на удивление смягчилась. [83] Его единственная статья в журнале Lumina (ноябрь 1917 г.) рассматривала российский вопрос в совершенно иных терминах, предсказывая, что вокруг Временного правительства России может быть создана многонациональная федерация . [84] Его публичные лекции о Бессарабии в 1918 году были сосредоточены на географической и статистической информации — «можно было ожидать большего», отмечает Бойя. [84] Арборе был более откровенен в межвоенный период : его речь в декабре 1918 года потребовала гарантий прав меньшинств в Великой Румынии, приветствовала политику Советской России как освободительной силы и предсказала победу большевиков в Гражданской войне в России . [85] По этому случаю Арборе также потребовал освобождения активистов Социалистической партии , содержащихся под стражей в Румынии, а также освобождения трансильванского коллаборациониста Славича. [85]
Как историческая личность и историк, Замфир Арборе получил неоднозначные отзывы со стороны других ученых. Его партнер по Viaa Basarabiei Пан Халиппа отметил, что историческая, но незначительная заслуга Арборе в противодействии « русификации » была эквивалентна заслугам других бессарабских бояр и писателей разных эпох: Стере, Алеку Донича , Александру Хайдеу , Богдана Петричеику Хасдеу и Константина Стамати . [106] Несмотря на то, что Николае Йорга был идеологическим противником Арборе, он также называл своего бессарабского коллегу пионером румынского бессарабского активизма. [10] [107] Социолог Анри Х. Шталь вместо этого сосредоточился на вкладе Арборе как ученого. Шталь обсуждает его и Стере, наряду с теоретиком Константином Доброжану-Гереа и Николае Зубку-Кодряну, как одного из самых важных интеллектуалов в группе бывших народников, внесших вклад в левую школу социальных наук в Румынии. [13] Он отмечает, что Арборе выделялся в этой группе своими анархистскими идеалами, необычными в принявшей его Румынии. [13] Напротив, историк Сирил Э. Блэк оценил, что, в отличие от постнароднической теории попоранизма Стере , влияние Арборе в румынской политике было «незначительным». [108] Более спорным аспектом наследия Арборе является постоянное обвинение в плагиате : его работы, как утверждается, заимствовали исследования различных других авторов, которым Арборе не отдавал должного внимания. [4]
Еще в 1879 году Доброжану-Гереа распространил некоторые воспоминания Арборе о революционной жизни, цитированные в качестве отрывков в его собственных эссе. [109] Одна из самых ранних историографических работ, прослеживающих социалистическую воинственность Арборе на протяжении всей жизни, была написана незадолго до смерти ее субъекта, в 1933 году. Автор И. К. Атанасиу, она называлась Mişcareasocialistă («Социалистическое движение»). [110] В том же году отчет о его деятельности в Женеве был опубликован в книге воспоминаний Павла Аксельрода . [16] Монография о жизни и творчестве Арборе была опубликована в 1936 году социологом Александру Сиделем. [13]
Из приемного Советского Союза старшая дочь Арборе Екатерина культивировала образ отца: в 1931 году она помогала публиковать фрагменты его воспоминаний о Михаиле Бакунине и Сергее Нечаеве , переведенные на русский язык и подписанные сокращенным именем З.К. Ралли . [4] Известная своей медицинской работой и политическим положением, Екатерина, тем не менее, была названа врагом советского народа , арестована и убита во время Великой чистки в конце 1930-х годов. [10] [13] [97] [111] Как автор, Замфир Арборе несколько терпимо относился в Советском Союзе и Молдавской ССР , созданной в 1940 году в результате советской оккупации Бессарабии . В конце 1940-х годов его имя было включено в длинный список авторов, официально запрещенных советской цензурой . [112] Однако в последующие годы его официально цитировали и хвалили, что было одним из немногих исключений из правила, которое ограничивало популяризацию румынской литературы (в отличие от Стере, чьи произведения все еще были запрещены). [113]
В Румынии у Арборе осталась дочь Нина (ум. 1942). Известная как румынская ученица Анри Матисса , [114] она сохраняла интерес к умеренным левым направлениям, присоединившись к группе, сформированной вокруг газеты Cuvântul Liber . [115] Ее племянник Замфир Думитру Арборе воевал против нацистской Германии во Второй мировой войне , получив «Стяуа Румыния» . [55]
В послевоенной коммунистической Румынии Замфир Думитру Арборе работал государственным планировщиком и создал семью: его преемники все еще жили в семейном доме в Бухаресте в начале 1970-х годов. [55] Патриарх Арборес вновь открывался как ученый, особенно после либерализации 1960-х годов (когда Екатерина была посмертно реабилитирована ). [92] Однако коммунистическая цензура вмешалась в его различные переиздаваемые тексты, вырезав все замечания, которые могли показаться русофобскими, [85] скрывая его политические сочинения от публичного просмотра, в то же время позволяя раскрыть его географические трактаты. [10] Среди антикоммунистической румынской диаспоры генеалог Михай Дим. Стурдза завершил более подробный отчет о карьере Арборе, который охватил спорные аспекты, и был опубликован в словаре Стурдзы Familiile boieresti din Молдова şi Śara Românească («Боярские семьи Валахии и Молдавии»). [4] [97] Арманд Гошу отметил, что эта статья включает «лучшие страницы, когда-либо написанные о Замфире Арборе», [4] в то время как Иоан Станомир видит в ней реальный эквивалент « Бесов » Федора Достоевского и книги Джозефа Конрада . Под глазами Запада . [97] В 1960-е годы изгнанный журналист Памфил Шейкару также включил множество ссылок на антироссийские тексты Арборе в свои антикоммунистические пропагандистские работы. [16] После румынской революции 1989 года имя Арборе вновь всплыло в националистической теории заговора , которая утверждает, что спуск Михая Эминеску в психическое заболевание был инсценирован его более консервативными политическими соперниками. Согласно этой интерпретации, принудительное заключение Эминеску летом 1883 года должно было совпасть с изгнанием его друга Арборе. [53]
Работы Арборе переиздавались в Молдове , независимой постсоветской республике , занимающей большую часть исторической Бессарабии. Молдавские историки литературы Ион Варта и Татьяна Варта курировали переиздание «Басарабии в XIX веке» в 2001 году ; В том же году Editura Fundazieiculturale Române и Editura Museum совместно редактировали его географический словарь al Basarabiei под руководством Юрия Колесника в качестве смотрителя. [116] Его именем названы улицы в Кишиневе и Бухаресте. Его усадьба Долна сохранилась как музей. [6]
Вклад Арборе также оказал влияние за пределами его непосредственного культурного контекста. Его мемуары вначале были рецензированы историком-анархистом Максом Неттлау , который назвал их неточными, не уточнив, в какой степени. [10] Позже различные сочинения Арборе-Ралли были изучены, переведены и сохранены марксистами в изгнании Борисом Николаевским и Егором Э. Лазаревым и переданы Гуверовскому институту . [117] В 1994 году американский историк Кейт Хитчинс описал Басарабию в XIX веке как «старое, в некотором смысле классическое» и «все еще полезное» румынское исследование Бессарабского вопроса. [118] Биография Арборе, опубликованная в 2009 году в анархистской библиотеке Кейт Шарпли, фокусируется на его революционной карьере, а не на других его обязательствах, утверждая, что румынские обзоры его националистической политики, начиная с текстов Николае Йорги, являются «мистификацией», и отмечая, что его деятельность в Великая Румыния «еще предстоит расследовать». [10] Согласно тому же источнику, английский перевод книги « Temnită şi exil» находился в стадии разработки и рассматривался для публикации в канадском издательстве Black Cat Press. [10]
