«Бал вампиров» — музыкальная адаптация фильма Романа Полански 1967 годав СШАкак «Бесстрашные убийцы вампиров» ). Полански также поставил оригинальную немецкоязычную постановку мюзикла (под названием «Бал вампиров» ). Музыку написал Джим Штейнман , оркестровал Стив Маргошес, а Михаэль Кунце написал оригинальную немецкую книгу и тексты песен.
Примечание: этот синопсис применим только к европейским и японским постановкам. Бродвейская версия была существенно переписана. Кроме того, части этого синопсиса могут отражать более поздние изменения в европейском шоу, что станет ясно при прочтении списка песен ниже.
Где-то в конце 19 века профессор Абронсиус и его неуклюжий молодой помощник Альфред прибывают в небольшое еврейское местечко где-то в Карпатах , где они надеются доказать теорию профессора о существовании вампиров . Почти замерзнув насмерть в близлежащем лесу ( He, Ho, He ), они оба попадают к Шагалу, трактирщику, который проводит большую часть своего свободного времени, вожделея Магду, свою прекрасную горничную , к большому презрению своей многострадальной жены Ребекки ( Knoblauch – «Чеснок»). Профессор, заметив бесчисленные связки чеснока, развешанные по всему заведению и на шеях людей, приходит в восторг, уверенный в близости своей цели, и немедленно начинает выпытывать у Шагала информацию. Жители деревни, очевидно напуганные, притворяются, что совершенно ничего не замечают, заставляя замолчать местного дурачка, который все же умудряется что-то проболтать о замке и графе, который там живет. После осмотра комнат наверху, в которых они остановились ( Bitte, meine Herren – «Пожалуйста, господа»), Альфред обнаруживает и влюбляется в прекрасную семнадцатилетнюю дочь Шагала, Сару. Шагал очень оберегает своего ребенка, доходя до того, что заколачивает ее комнату, чтобы она не мылась в присутствии двух гостей ( Eine schöne Tochter ist ein Segen – «Прекрасная дочь – это благословение»). Той ночью Альфред и Сара поют о своем взаимном влечении, в то время как Шагал пытается силой пробраться в постель Магды, а Абронсиус быстро получает удар по голове от жены Шагала ( Nie geseh'n – «Никогда не видел»). Без ведома Альфреда поздно ночью Саре поет серенаду таинственный незнакомец, обещающий ей вечную жизнь и власть ( Gott ist tot – Бог мертв»).
На следующее утро Профессор становится свидетелем небольшого делового обмена между Шагалом и Коуколом, отвратительным горбуном, живущим где-то в лесу ( Alles ist hell – «Все ярко»). Он спрашивает о странном человеке ( Wahrheit – «правда»), но Шагал отказывается обсуждать этот вопрос. В ту же ночь Сара обманывает Альфреда, заставляя его уступить ей свою ванну (« Du bist wirklich sehr nett – «Ты действительно очень милая»), и пока она радостно намыливает свою губку, граф фон Кролок, аристократический вампир, врывается в ванную с крыши и приглашает ее на полуночный бал в свой замок (« Einladung zum Ball – «Приглашение на бал»). Он собирается укусить девушку, но Альфред, который шпионил за ритуалом купания Сары, кричит о помощи. Шагал и Ребекка прибывают в ярости. Отец Сары шлепает ее и запрещает ей выходить на улицу.
Однако позже той ночью в гостиницу приходит Коукол и оставляет на пороге красный сверток для Сары. Она крадется наружу и обнаруживает, что это пара дорогих красных сапог. Альфред тоже выходит наружу и признается ей в любви ( Draußen ist Freiheit – «Снаружи – свобода»). Они планируют сбежать вместе, и Сара просит Альфреда вернуться в дом, чтобы принести ей губку. Когда Альфред уходит, Сара фантазирует о фантастическом, романтическом вампирском балу, который она могла бы пропустить, и решает принять приглашение графа ( Stärker als wir sind – «Сильнее, чем мы»). Она убегает в лес. Альфред начинает паниковать, Шагал и Ребекка выбегают наружу, но уже слишком поздно, и Сара ушла. Шагал обматывается чесноком и бежит в лес за своей дочерью.
На следующее утро находят замерзшее тело Шагала; Ребекка опустошена ( Trauer um Chagal – «Траур по Шагалу»). Профессор Абронсиус обнаруживает небольшие колотые раны по всему телу, но жители деревни, все еще отрицающие это, ошибочно предполагают, что они были от укусов волков . Профессор вручает Ребекке деревянный кол и объясняет, что она должна проткнуть сердце Шагала, чтобы не дать ему стать вампиром. Истеричная Ребекка выгоняет его и Альфреда из комнаты, накрывая мужа простыней и клянясь, что она никогда никому не позволит надругаться над его трупом.
Посреди ночи Магда пробирается вниз, чтобы взглянуть на труп Шагала, выражая смешанные чувства по поводу его смерти ( Tot zu sein ist komisch - «Быть мертвым - это странно»). Внезапно Шагал садится, теперь уже вампир. Магда пытается отбиться от него распятием , но, будучи еврейским вампиром, он умудряется одолеть ее и напиться ее крови, убивая ее в процессе. Альфред и Профессор также пробираются в комнату, планируя пронзить Шагала колом, но вместо этого они находят там тело Магды. Начинается погоня, и двое наконец загоняют Шагала в угол, который молит о пощаде и обещает показать им дорогу к замку вампира, где предположительно содержится его дочь, если его пощадят.
Шагал приводит двух героев к гигантскому замку в лесу ( Durch die Wildnis zum Schloß – «Через глушь к замку»), где их встречают таинственный граф фон Кролок и его колоритный сын Герберт, которого сразу же привлекает Альфред ( Vor dem Schloß – «Перед замком»). Фон Кролок приглашает двух мужчин в свои владения, и они неохотно принимают его приглашение.
Сара сейчас находится в замке графа фон Кролока, бродит по темным пустым залам и размышляет о том, каковы на самом деле ее отношения с графом. Граф, кажется, приветствует ее и умудряется удержаться от укуса, планируя сохранить ее для бала следующей ночью ( Totale Finsternis – « Полное затмение »). В то же время Альфред спит с Профессором в гостевой спальне в другой части замка, страдая от ужасающих кошмаров, в одном из которых он теряет Сару из-за кровожадных вампиров ( Carpe Noctem – «Лови ночь»).
На следующее утро Альфред хочет найти Сару и сбежать из замка ( Ein perfekter Tag / Für Sarah – «Идеальный день/Для Сары»), но профессор Абронсиус больше озабочен тем, чтобы пронзить колом Фон Кролока и Герберта. Альфред и профессор направляются в склеп ( In der Gruft – «В склепе»), где они находят двух вампиров. Профессор застревает на перилах, пытаясь попасть в склеп, и поручает Альфреду убить фон Кролока и его сына, но Альфред не может заставить себя вонзить кол в их сердца. Прежде чем профессор успевает что-то придумать, он слышит шум, и несчастный дуэт сбегает из склепа как раз в тот момент, когда появляется Шагал с гробом Магды. Магда выбирается наружу, теперь уже вампир, и наконец признается в сексуальных отношениях с Шагалом.
Альфред и Профессор продолжают обыскивать замок и расстаются в библиотеке ( Bücher, Bücher – «Книги, книги»). Альфред натыкается на маленькую спальню, где находит Сару в ванной, по-видимому, невредимую. Альфред умоляет ее уйти, но Сара отказывается, говоря, что хочет остаться на полуночный бал. Она уговаривает Альфреда выйти из комнаты (включая еще одну встречу в библиотеке, Noch mehr Bücher – «Еще больше книг»), пока она одевается, но когда Альфред возвращается, Сары уже нет, а на ее месте оказывается Герберт. Герберт пытается флиртовать с растерянным и напуганным «героем» ( Wenn Liebe in dir Ist – «Когда любовь внутри тебя»), что достигает кульминации, когда он бросается на шею Альфреда, но Профессор появляется в самый последний момент и бьет молодого вампира зонтиком.
Когда Альфред и Профессор выходят наружу, солнце садится, и они сталкиваются с фон Кролоком, который высмеивает наивную попытку Профессора уничтожить его ( Sie irren, Professor – «Вы неправы, Профессор»). К своему ужасу, они оба наблюдают, как целая толпа вампиров поднимается из близлежащего церковного двора и направляется в бальный зал ( Ewigkeit – «Вечность»). Когда вампиры покидают свои места упокоения, фон Кролок размышляет о своем мучительном проклятии как члена нежити ( Die unstillbare Gier – «Ненасытная жадность»), что подслушивает Альфред, но Профессор отвергает фон Кролока как не более чем монстра.
Вампиры прибывают в замок, и начинается бал ( Tanzsaal – «Танцевальный зал»). Альфред и профессор Абронисус пробираются внутрь, одетые как члены нежити. Граф фон Кролок появляется наверху лестницы, чтобы представить своего «гостя», которого он запрещает другим вампирам трогать. Сара входит в бальный зал в элегантном красном бальном платье и подходит к фон Кролоку. Он быстро обнимает ее с укусом, высасывая ее кровь. Затем граф продолжает танцевать с ослабленной Сарой, в то время как другие вампиры присоединяются к ним в менуэте . Альфред и профессор планируют выкрасть Сару во время танца, но, к сожалению для них, зеркало раскрывается, разрушая их прикрытие, поскольку они единственные, кто отражается. Фон Кролок приказывает своей вампирской стае атаковать Альфреда и его наставника, но первый умудряется сформировать импровизированный крест из двух канделябров, вызывая отвлечение. Трое людей сбегают, а разъяренный фон Кролок отправляет Коукола в погоню за девушкой.
Кукол преследует Альфреда, Сару и Профессора через лес, но подвергается нападению волков и погибает. Три героя останавливаются на небольшом склоне холма, чтобы отдохнуть. Альфред еще раз признается Саре в любви, и двое влюбленных обнимаются ( Draußen ist Freiheit – Reprise – «Снаружи свобода (Реприза)»). Однако Сара уже обращена и кусает Альфреда посреди песни, превращая его в вампира, и оба они убегают в лес. Профессор Абронсиус, слишком поглощенный своими записями, не видит, что происходит позади него, пока не становится слишком поздно. В эпилоге все вампиры радуются своему вечному танцу ( Der Tanz der Vampire – «Танец вампиров»).
«Бал вампиров» изначально шёл с 4 октября 1997 года по 15 января 2000 года в театре Раймунд в Вене , Австрия . Стив Бартон получил премию IMAGE Award 1998 года за лучшую мужскую роль за оригинальное исполнение роли графа фон Кролока. Полная запись актёрского состава и запись основных моментов актёрского состава венской постановки были выпущены на двойном CD в 1998 году. К десятилетию мюзикла « Бал вампиров» вернулся в театр Раймунд на неделю с 3 по 11 февраля 2007 года в сокращённой концертной версии.
С 16 сентября 2009 года по 25 июня 2011 года «Бал вампиров» вернулся в Вену в театре Ронахера . [1] Постановка театра Ронахера не является копией оригинала. Она включает новые декорации, костюмы и освещение. [2] Декорации и костюмы для постановки 2009 года были разработаны компанией Kentaur на основе дизайнов, которые он ранее разработал для постановки в Будапеште (см. ниже). [3]
Немецкая премьера спектакля состоялась в Штутгарте , Германия , в театре Apollo, и он шёл с 31 марта 2000 года по 31 августа 2003 года. Он также шёл в Гамбурге в театре Neue Flora с 7 декабря 2003 года по 22 января 2006 года, в Берлине в Theater des Westens с 10 декабря 2006 года по 30 марта 2008 года и в Оберхаузене в Metronom Theater am Centro с 7 ноября 2008 года по 31 января 2010 года. [5] В результате общественного голосования «Бал вампиров» вернулся в Штутгарт в театр Palladium с 25 февраля 2010 года по 16 октября 2011 года. [6] Шоу вернулось в Theater des Westens в Берлине с 14 ноября 2011 года по 25 августа 2013 года. 1 апреля 24, 2016, «Бал вампиров» начал гастрольный тур по Германии, который завершился 17 марта 2019 года. [7] [8]
С премьеры «Бала вампиров » английские продюсеры стремились перенести шоу в англоязычные страны. Композитор Штейнман был не новичком на театральной сцене Нью-Йорка, проведя пять лет под профессиональным крылом основателя Нью-Йоркского Шекспировского фестиваля Джозефа Паппа в начале семидесятых [10] и написав несколько мюзиклов, включая «Двигатель снов» , «Неверленд» и «Человек-уверенность» , а также написал тексты для мюзикла Эндрю Ллойда Уэббера «Свисток по ветру» . После краткого рассмотрения возможности показа в Вест-Энде [11] под влиянием Штейнмана и его менеджера Дэвида Зоненберга было решено перенести мюзикл (теперь под названием «Танец вампиров» ) в Нью-Йорк на сезон 1998 года, причем Штейнман перевел и переделал немецкую книгу и тексты песен, Полански вернулся в качестве режиссера, а оригинальный венский продюсер/менеджер Полански Эндрю Браунсберг выступил в качестве исполнительного продюсера. Попытки вернуть Полански в США оказались безрезультатными , что привело сначала к переносу премьеры шоу на Хэллоуин 2000 года [12] , а затем к решению (примерно в марте 2000 года [12] ) искать другого режиссёра, если Полански не сможет вернуться.
В октябре 2000 года было объявлено предварительное открытие осенью 2001 года, а также заявление о том, что сам Штейнман будет выступать в качестве режиссера шоу, [12] несмотря на то, что никогда не ставил его на сцене. Пытаясь успокоить сомневающихся, Штейнман утверждал в интервью, что «Половину шоу [в Вене] мне пришлось уговаривать Полански сделать, и я делал это за его спиной. Он отличный парень, но у него было совершенно другое видение». [13] Однако с приближением начала 2001 года, и объявлением о чтении для потенциальных продюсеров и инвесторов в разделе новостей на фан-сайте Штейнмана, все начало приобретать более конкретные очертания. Джон Кэрд должен был стать сорежиссером, а комедийный драматург Дэвид Айвз помогал перестраивать книгу с целью придания ей более комического угла зрения вместо простой адаптации успешной австрийской версии, которая, как считалось, была написана в стиле, больше не приемлемом для бродвейских критиков и зрителей. Как позже выразился Штейнман, оглядываясь назад с более предвзятым взглядом: «Нам сказали поместить по пять шуток на каждой странице». [14] В качестве продюсеров были подписаны Соненберг и продюсерская команда Элизабет Уильямс и Аниты Ваксман, в то время известная по получившему признание критиков возрождению «Музыканта» .
Новая версия, описанная Штейнманом для прессы как «большой, вагнеровский мюзикл с большим количеством юмора [...] во многом это чистый Мэл Брукс и во многом Энн Райс» [15] и для аудитории, доступной только по приглашениям, как мюзикл для «людей, которые считают мюзиклы отстойными», [ нужна цитата ] была встречена неоднозначно. Потенциальным инвесторам и продюсерам, казалось, понравилась партитура, но они чувствовали, что новая книга с ее смесью непристойного юмора и эротики нуждается в тонкой настройке. К сожалению, творческие разногласия Штейнмана с его продюсерской командой (в какой-то момент он сказал прессе: «Я не могу сказать вам, как много вещей противоположны тому, что я хочу, но я часть команды» [16] ), и их кажущаяся неспособность вовремя собрать инвестиционные деньги для теперь уже довольно нереалистичного осеннего открытия, привели к напряженным ситуациям за кулисами. В конце концов, Ваксман и Уильямс были отстранены от производства, а Зоненберг взял на себя повседневные обязанности в качестве ведущего продюсера, что многими было расценено как стратегический шаг со стороны Штейнмана как захват власти (как выразился один источник, «за ним последнее слово во всем»). [17]
На этом этапе шоу нуждалось в какой-то приманке, чтобы привлечь инвесторов, отпугнутых предыдущими неудачами на производственном фронте. Было решено, что звезда в роли графа фон Кролока будет как раз тем трюком; зондирование проводилось среди таких разных имен, как Дэвид Боуи , Джон Траволта , Ричард Гир и Пласидо Доминго . [16] В конечном итоге команда пришла к соглашению с Майклом Кроуфордом , наиболее известным на Бродвее в то время как главный персонаж в «Призраке Оперы » Эндрю Ллойда Уэббера в 1980-х годах. Сообщается, что Штейнман был в восторге, называя его «выдающимся талантом» и «вероятно, самой кассовой звездой в театре». [18] Однако Кроуфорд хотел получить некоторые заверения, прежде чем он возьмется за запланированные три года в этой роли. Он потребовал полного творческого контроля над своим персонажем, [14] он хотел «пенсионный пакет» в размере до 20 млн фунтов стерлингов в год (180 000 долларов в неделю в американских деньгах), [18] и он также предпочел иметь «право первого отказа» (т. е. возможность повторить) роль в Лондоне и Лос-Анджелесе. [19] Кроме того, хотя это и не было главным пунктом переговоров, Кроуфорд также хотел получить гарантии того, что он получит роль фон Кролока в любой итоговой версии фильма, поскольку недавно проиграл роль Призрака первоначальной звезде Антонио Бандерасу (позже замененному Джерардом Батлером ). [18] Из четырех пунктов переговоров Кроуфорд выиграл два, творческий контроль и право первого отказа, отказавшись от первоначальной зарплаты (после того, как первоначальные сообщения в прессе вызвали возмущение по поводу его огромного гонорара) в пользу гораздо меньших 30 000 долларов в неделю. [20] В то время как Штейнман, все еще воодушевленный выбором Кроуфорда, защищал первоначальную цифру, говоря, что Кроуфорд «стоил бы каждого цента, который мы можем ему заплатить», [18] более разумный Кроуфорд утверждал, что первоначальные сообщения о зарплате в 180 000 долларов были «смехотворными» и «частью фантастической журналистики из моей родной страны», добавив, что «любой, кто знает, сколько людей может вместить театр, знает, что на Бродвее не играют ради денег». [19] Тем временем возможность роли в фильме больше никогда не упоминалась.
К тому времени, как было объявлено об официальном соглашении с Кроуфордом [21], теперь уже снизившемся до годового контракта на эту роль вместо трёх, он вносил свой вклад в отдел творческого контроля; как выразился Соненберг, «[Он] работал с нами последние несколько месяцев над вкладом в книгу». [21] Агент Кроуфорда Морт Винер сообщил, что роль не будет повторением его игры в Призраке «из-за комичности». Действительно, Кроуфорд участвовал в переделке роли фон Кролока в более комическую сторону, настаивая на том, что роль в написанном виде была слишком близка к Призраку. [14] В более поздних сообщениях утверждалось, что Кроуфорд, параноидально относящийся ко всему, что можно было бы сравнить с «Призраком», согласился с линией партии, что пьеса должна быть комедией в духе Мела Брукса , и что он лично пересмотрел и переделал книгу с этой целью, заставив соавтора либреттиста Айвза заметить, что он был стенографистом, а не писателем, [14] но на самом деле шоу уже демонстрировало признаки гораздо более крупных изменений подобного рода еще во время постановки в середине мая 2001 года до кастинга Кроуфорда; похоже, что основные вклады Кроуфорда в то время были в духе «континентального акцента» (смесь итальянских и кокни-тонов, которая, по словам Кроуфорда, облегчала пение партитуры) и вклад в дизайн костюмов, направленный на сокрытие предполагаемых проблем с весом (в частности, подбородка). [14] После того, как репетиции должны были начаться в январе, премьера была назначена на апрель 2002 года после шести недель предварительных просмотров, начавшихся в марте, в то время как дальнейшие сессии кастинга на второстепенные роли и ансамбль были назначены на сентябрь 2001 года. [22]
Однако в результате атак 11 сентября план игры существенно изменился. Поскольку большая часть основной творческой команды шоу (включая содиректора Кэрда) базировалась в Лондоне, множество логистических задержек было вызвано массовой отменой рейсов, среди прочих переменных. Понимая, что нет возможности открыться до окончания срока Тони , как планировалось, и (как выяснилось позже) не имея возможности вовремя собрать свою долю инвестиций, [14] Соненберг публично объявил о переносе открытия шоу на 24 октября.
Отложив шоу, команда попыталась привлечь дополнительных продюсеров, которые могли бы помочь вовремя запустить шоу. Наконец, USA Ostar Theatricals (возглавляемые Барри Диллером и Биллом Хабером) из возрождения Noises Off , Боб Бойетт (продюсер возрождения Hedda Gabler и инвестор возрождения The Crucible и оригинальных постановок Sweet Smell of Success и Topdog/Underdog ) и Лоуренс Горовиц (продюсер Electra и It Ain't Nothin' But the Blues ) подписали контракт. Также была наконец собрана творческая команда, включая художника-декоратора Дэвида Галло , который понравился Штейнману, потому что Галло сказал ему при первой встрече, что он, вероятно, единственный художник-декоратор в Америке, который все еще подписан на Heavy Metal Magazine , и что он купил Bat Out of Hell , потому что увидел обложку альбома (придуманную Штейнманом и выполненную Ричардом Корбеном ) и решил, что он должен иметь ее еще до того, как услышал музыку. [23] С другой стороны, из-за задержек, вызванных дальним проживанием Кэрда, и желания со стороны новых продюсеров видеть у руля имена, имеющие опыт в необычных комедиях, Штейнман обнаружил, что его и Кэрда в качестве режиссеров заменил Джон Рэндо, известный по фильму « Мочеиспускательный город» , к которому быстро присоединился хореограф Джон Каррафа, его сорежиссер по фильму «Мочеиспускательный город» .
Актерский состав также быстро сформировался вокруг Кроуфорд с участием нового режиссера и хореографа в новых прослушиваниях, с тогдашними инженю Мэнди Гонсалес и Максом фон Эссеном в молодых главных ролях Сары и Альфреда, Рене Обержонуа (после столь же длительных переговоров, как и у Кроуфорд) в роли профессора Абронсиуса, Рон Орбах (позднее участвовавший в загородном показе «Продюсеров ») в роли Шагала и Лия Хокинг в роли Магды, среди прочих.
На бумаге, составленный талантливыми людьми, « Танец вампиров» выглядел как магия. Известный рок-композитор, любимец критиков, автор нескольких офф-бродвейских пьес, режиссер, удостоенный премии «Тони», и звезда Бродвея высокой мощности были капитанами этого корабля. Однако репетиции показали, насколько неустойчивым был корабль на самом деле.
Рандо никогда не ставил мюзиклы такого масштаба и, по словам участников съемок, быстро оказался перегружен. [14] Хореограф Каррафа не помогал; его идея поставить большой танцевальный номер заключалась в том, чтобы сказать исполнителям: «Просто зажигайте!» Моральный дух компании не был лучше, поскольку участники съемок начали подшучивать над костюмами Кроуфорда, чувствительными к весу, за его спиной, называя его «толстым петухом». [14] Сам Кроуфорд тоже не был ангелом; Соавтор Михаэль Кунце подтвердил после этого, что Кроуфорд «отвергал любые благонамеренные предложения об изменениях, говоря: «Я больше не хочу об этом говорить». [24] Кунце, оригинальный автор немецкой работы, имел много причин жаловаться, когда дело доходило до изменений, но больше всего на то, что не было «финального момента», когда одна концепция для постановки была бы кристаллизована, отчасти потому, что режиссер, казалось, не «мог решить, что было хорошо или плохо в идеях Джима Штейнмана и Майкла Кроуфорда». К отсутствию окончательного творческого руководителя добавилось незапланированное отсутствие режиссера из-за смерти его матери, что отстранило Рэндо от постановки на несколько недель предварительных просмотров. [14] У Штейнмана оказалось плохое отношение к процессу; хотя публично он делал вид, что не так с шоу, которое он окрестил «убегающим поездом»: «В итоге у нас получилось два шоу, воюющих друг с другом. Одно было чувственным и готическим, другое — походным « Рокки Хоррором » . Я знал, что критики убьют нас за это. Мы были идеальной мишенью, толстой дамой с табличкой на спине, на которой было написано: «Пни меня!»» [14] Однако, неспособный выразить свое мнение, не сражаясь с Кроуфордом или остальной частью команды (до такой степени, что некоторые члены актерского состава считали остроумного и остроумного Штейнмана оскорбительным), он вместо этого решил прекратить регулярно приходить в театр, согласно его рассказу. Позже выяснилось, что на самом деле, предположительно за его бездействие, Штейнмана уволил из шоу его собственный менеджер, выступавший в качестве продюсера. [25] Аналогичным образом, ссылаясь на неспособность Зоненберга внести свою долю инвестиций, Штейнману удалось вышвырнуть Зоненберга за борт как продюсера; они некоторое время не разговаривали после взаимного увольнения. [14] Примерно в то же время несколько членов актерского состава покинули шоу до его открытия.
Шоу наконец-то начали показывать после технологических и творческих задержек в театре «Минскофф» 18 октября 2002 года. Первоначально, казалось бы, окончательный результат представлял собой измененную версию с манерным юмором, которая значительно отличалась от оригинального шоу. Хотя шоу изначально хорошо продавалось благодаря имени Кроуфорд (какое-то время шоу собирало полные залы на предварительных показах и занимало четвертое место по самым продаваемым бродвейским сборам, даже не открывшись официально), юмор вызвал смех и много критики.
Была предпринята попытка достичь удобной середины между «двумя шоу, воюющими друг с другом», и оригинальный автор Кунце, наконец, проконсультировался с ним по поводу того, что следует изменить (слишком поздно, по его мнению). [26] В конечном итоге, по иронии судьбы, благодаря немецкому автору оригинальной пьесы, шоу достигло большей части своей окончательной формы: во время предварительных просмотров 30% диалогов было вырезано, чтобы освободить место для расширения партитуры и приблизиться к оригинальной почти пропетой концепции; костюмы вампиров были переделаны, чтобы выглядеть менее уродливо; была введена новая постановка шокирующего финала, установленного в наше время, предложенная Кунце. Другие предложения, такие как вырезание новой драматической сцены смерти графа и восстановление некоторых оригинальных немецких текстов, встретили больше разногласий, и Кунце отозвал эти предложения, не желая создавать никаких проблем. На более легкой ноте, магнат индустрии развлечений Говард Стрингер , друг Кроуфорда, положил конец костюмам, скрывающим вес, заявив Кроуфорду, что он выглядит глупо; с этого момента воротники с оборками исчезли. [14]
Помимо этих крупных изменений, шоу, показанное в превью, все еще находилось в состоянии текучести, и шоу, которое каждую ночь меняло огромное количество своего материала, что вызывало некоторые проблемы с актерским составом. Кроуфорд регулярно менял свои диалоги и вставлял свои собственные шутки, проверяя прочность материала, до такой степени, что его коллега по фильму Рене Обержонуа стал параноиком из-за того, что все его шутки вырезают, и они оба начали пытаться наступить друг другу на панчлайны. [14] Однако к моменту открытия это взаимное дурачество, казалось, было обуздано; продюсер Боб Бойетт не имел никаких жалоб на поведение Кроуфорда, называя его «великой звездой и настоящим профессионалом» и говоря, что он «вообще не находит его трудным». Другим неприятным побочным эффектом смены материала стало то, что с уходом Штейнмана некому было написать новый текст, который в некоторых случаях был необходим, и поэтому английская версия (по необходимости) заимствовала много нового материала из текстов Штейнмана для предыдущих английских версий песен, которые были повторно использованы в шоу (см. список песен ниже).
После длительного периода разработки (всего 61 предварительный просмотр, при этом две из первоначально установленных дат открытия были пропущены), английская версия Танца вампиров открылась на Бродвее 9 декабря 2002 года. Музыка и тексты для английской версии были официально приписаны Джиму Штейнману, а английская книга была официально приписана Джиму Штейнману, Майклу Кунце и Дэвиду Айвзу . Эта версия шоу была раскритикована критиками; работа ведущего исполнителя Майкла Кроуфорда была оценена особенно резко. [27] Когда вышли рецензии, Штейнман продемонстрировал свое неодобрение проекта, не посетив премьерный вечер и публично дистанцировавшись от шоу, которое стало результатом этого подхода «слишком много поваров»: «Шоу, которое я написал, не идет в «Минскофф». Шоу, которое дорого мне, все еще идет в Вене. То, что в «Минскофф», было просто работой». В более поздние дни в своем блоге он все еще отрицал ответственность за то, что произошло, написав, что "DOTV, как мы знаем, был ПОЛНЫМ ГОВНОМ!" в одном посте, и описав постановку как "кучу дерьма" в другом. Он заявил в других записях блога, что его музыка была "потеряна" в шоу, и был осторожен, чтобы провести четкое различие между бродвейской версией (называемой DOTV ) и успешной европейской версией (называемой Tanz ).
25 января 2003 года, после 56 представлений, « Танец вампиров» закрылся. По данным The New York Times , это был «один из самых дорогостоящих провалов в истории Бродвея», потерявший около 12 миллионов долларов, легко затмив печально известный мюзикл « Кэрри» . [28]
На данный момент мюзикл был показан на следующих международных площадках:
(Примечание: для бродвейской версии было сделано много изменений в характерах. Это относится к оригинальной европейской версии.)
Музыкальное сопровождение, написанное Штейнманом, во многом опирается на материал из его ранних проектов, в основном из его менее известных шоу, таких как The Dream Engine и The Confidence Man (написано в соавторстве с Рэем Эрролом Фоксом ), хотя в нем также присутствует музыка из его широко известных записей, таких как « Total Eclipse of the Heart » (переделанная в «Totale Finsternis»), мелодия, но не текст, из песни Bat Out of Hell II под названием « Objects in the Rear View Mirror May Appear Closer than They Are » (переделанная в «Die unstillbare Gier») и «Original Sin», изначально написанная для альбома Pandora's Box с тем же названием и позже исполненная Мит Лоуфом в Welcome to the Neighborhood (части которой были переделаны в «Gott ist Tot» и «Einladung zum Ball»). Также была использована песня «Tonight Is What It Means to Be Young» из саундтрека к фильму « Улицы в огне » (переделанная под «Der Tanz der Vampire»).
Когда в какой-то момент его попросили объяснить повторное использование «Полного затмения», Штейнман объяснил: «Это была почти случайность. Я удивлен, что она осталась. [Для оригинальной постановки] в Вене у меня было всего полтора месяца, чтобы написать все это шоу, и нам нужен был большой любовный дуэт... Но с «Полным затмением сердца » я пытался придумать любовную песню и вспомнил, что на самом деле написал ее как вампирскую любовную песню. Ее первоначальное название было «Влюбленные вампиры», потому что я работал над мюзиклом «Носферату» , другой великой вампирской историей. Если кто-то послушает текст, он действительно похож на вампирские реплики. Все дело в темноте, силе тьмы и месте любви во тьме. И поэтому я подумал: «Кто когда-нибудь узнает; это же Вена!» И тогда было просто трудно это вынуть». [13]
На вопрос о влиянии ранее услышанных песен, особенно «Полного затмения », на популярность шоу в Европе, Штейнман ответил: «Ну, реакция, по крайней мере в Европе, была отличной. Они признали это, но затем, кажется, — если это сделано хорошо — оно приобретает другую индивидуальность».
Этот список песен также отражает японское производство 2006 года.
Хотя некоторые названия песен изменились в более поздних вариациях, за исключением добавления одного номера для замены Die roten Stiefel , суть партитуры в основном та же самая. (Например, новое название Nie geseh'n просто отражает первую строку песни, заменяющую ее оригинальное название, а не новый номер, который был написан. Английские переводы новых немецких фраз предоставляются, как указано выше, за исключением Wuscha Buscha , которая является бессмысленной фразой, повторяющейся в рассматриваемых крестьянских сценах.) Список ниже отражает изменения, внесенные во все постановки после показов в Штутгарте и Берлине. Несколько сцен также были пересмотрены с более короткими песнями и меньшим подчеркиванием, чтобы поднять темп шоу.
Во время предпросмотров «The Invitation» состояла из разделов «A Good Nightmare Comes So Rarely», «The Devil May Care (But I Don't)» и «Sometimes We Need the Boogeyman». Также «Something to Kill (Our Time)» была исполнена между «For Sarah» и «Death Is Such an Odd Thing (Reprise)».