Чешская литература может относиться к литературе , написанной на чешском языке , в Чешской Республике (ранее Чехословакии , ранее Землях Чешской Короны ) или чехами .
В настоящее время большая часть литературы в Чешской Республике написана на чешском языке, однако исторически значительная часть чешской литературной продукции была написана и на других языках, включая латынь и немецкий .
Богемия была христианизирована в конце IX-X веков, и самые ранние письменные произведения, связанные с королевством Богемия, являются среднелатинскими произведениями, написанными в XII-XIII веках (за исключением латинской Легенды о Кристиане , предположительно X века, но сомнительной подлинности). Большинство произведений этого периода представляют собой хроники и агиографии. Богемские агиографии сосредоточены исключительно на богемских святых (святых Людмиле, Вацлаве, Прокопии , Кирилле и Мефодии и Адальберте ), хотя многочисленные легенды о богемских святых были написаны также иностранными авторами. Самая важная хроника этого периода - Chronica Boemorum ( Богемская хроника ) Космы , хотя она подходит к своим темам с учетом современной политики и попыток легитимизировать правящую династию. Труд Козьмы был обновлен и расширен несколькими авторами во второй половине XII и в течение XIII веков.
В первой половине XIII века правители Чехии из династии Пржемысловичей расширили свое политическое и экономическое влияние на запад и вступили в контакт с политическими и культурными королевствами Западной Европы. Этот культурный обмен проявился в литературе благодаря появлению немецкой куртуазной поэзии, или миннезанга , во второй половине XIII века. Однако после убийства Вацлава III и последующих потрясений в королевстве в 1306 году чешские дворяне отдалились от немецкой культуры и стали искать литературу на своем родном языке. Несмотря на это, немецкий язык оставался важным литературным языком в Чехии до XIX века. Эта новая литература на чешском языке в основном состояла из эпической поэзии двух типов: легенды и рыцарского эпоса, оба основанных на апокрифических сказаниях из Библии, а также агиографических легендах более ранних периодов. В этот период также впервые получила развитие проза: административные и инструктивные тексты, что потребовало разработки более обширного и специализированного словаря; К этому времени относятся первые чешско-латинские словари. Также были написаны обширные хроники, из которых наиболее яркими примерами являются «Хроника Далимила» и «Хроника Аулае Регия» ( Збраславская хроника ), а также художественная проза (например, «Смил Флашка из Пардубица » и «Иоганнес фон Сааз »).
Гуситская революция XV века создала определенный перерыв в литературной эволюции чешской литературы и формирует свою собственную отдельную историю в чешской литературе. Главной целью этой литературы было общение и аргументация определенной религиозной доктрины, и ее формой была, как правило, проза. Теологические сочинения Яна Гуса впервые появляются в начале XV века; сначала он писал на латыни, позже на чешском языке, и это разделение сохранялось на протяжении большей части более позднего периода: поэзия и интеллектуальная проза использовали в основном латынь, тогда как популярная проза была написана на чешском или немецком языках. Сочинения Гуса сосредоточены на технических, теологических вопросах; однако он опубликовал ряд своих чешских проповедей и создал правила орфографии и грамматики, которые будут использованы для создания основ современного чешского языка в XVII и XVIII веках. От литературных произведений радикальной фракции таборитов сохранились лишь фрагменты — в основном это были латинские апологии, защищающие таборитское учение ( Микулаш Бискупец из Пелгржимова , Петр Хельчицкий [ почему? ] ). В целом гуситские сочинения отличались от предшествующей эпохи своей сосредоточенностью на социальных вопросах — их аудиторией были низшие и средние классы. Также были написаны произведения, защищающие католицизм и нападающие на гуситских утраквистов, одним из примеров являются работы Яна Рокицаны . Гуситский период также развил жанр чешских религиозных песен в качестве замены латинским гимнам и литургии, например, Jistebnický kancionál , Jistebnice Hymnal.
После избрания Йиржи из Подебрад на чешский престол после гуситских войн в Богемию хлынула новая культурная волна. Гуманизм видел в классиках античности идеал для литературы и культуры. Главной чертой литературы этого периода является конкуренция между католиками, писавшими на латыни, например Богуславом Хасиштейнским из Лобковича и Яном Дубравиусом ) и протестантами, писавшими на чешском языке, например Викторином Корнелом из Вшегрды и Вацлавом Гаеком . Новые литературные приемы побудили ученых, например Велеславина , построить более сложную грамматическую структуру, основанную на латыни, а также на притоке заимствованных слов. Печатный станок Гутенберга сделал книги и брошюры более доступными, что медленно изменило статус литературы в обществе.
Упадок чешских протестантов после битвы на Белой Горе решительно повлиял на развитие чешской литературы. Насильственная рекатолизация и германизация Богемии и последовавшие за этим конфискации и высылки фактически уничтожили протестантский средний класс и разделили литературу на две части: внутреннюю католическую и эмигрантскую протестантскую ветви. В отличие от других европейских стран того времени, дворянство в Богемии не было частью литературной аудитории, и, таким образом, это разделение литературных усилий привело к определенному отсутствию развития и застою чешской барочной литературы по сравнению с другими европейскими странами того времени, особенно в жанрах, которые писались для дворянских дворов. Крупнейшей личностью чешской евангельской барочной литературы является Ян Коменский , который провел свою юность в Богемии, но был вынужден покинуть страну в конце жизни. Он был педагогом, теологом, реформатором образования и философом; его работы включают грамматики, теоретические трактаты по образованию и работы по теологии. С его смертью в конце XVII века протестантская литература на чешском языке практически исчезла. Католические барочные произведения охватывают два типа: религиозную поэзию, такую как поэзия Адама Михны из Отрадовича , Фридриха Бриделя и Вацлава Яна Розы, а также религиозные прозаические сочинения (то есть гомилетическую прозу и агиографии ), исторические отчеты ( Богуслав Бальбин ), а также иезуитскую Библию Святого Вацлава .
В конце XVIII века чешские земли претерпели значительные изменения — император Габсбургов Йозеф II положил конец феодальной системе и поддержал новую религиозную и идеологическую толерантность. Возник просвещенный классицизм , который стремился применить принципы рациональной науки ко всем аспектам повседневной жизни. Национальная культура и литература на собственном национальном языке стали рассматриваться как предпосылка для объединения нации. В литературе это составило возобновленный интерес к прозаическим романам (например, Вацлав Матей Крамериус ), к чешской истории и историческому развитию чешской культуры (например, Йозеф Добровский , который перекодировал грамматику чешского языка, и Антонин Ярослав Пухмайер, который систематически стремился развивать чешский поэтический стиль). Литературная аудитория эволюционировала от священников и монахов к мирянам и широкой публике, и литература стала рассматриваться как средство художественного выражения. Богемия и Моравия, однако, оставались в сфере австрийского и немецкого культурного влияния. Таким образом, новая национальная литература сначала подражала популярным немецким жанрам и только позже превратилась в самостоятельное творческое усилие; это было особенно верно для драмы , например, Вацлава Климента Клицперы .
Предромантизм сформировал переход между просвещенным классицизмом и романтизмом — предромантики не отказались полностью от акцента на поэтических формах, взятых из античности , но смягчили строгое разделение между жанрами и отвернулись от дидактических жанров в сторону более лирических, вдохновленных народом произведений (например, Ян Коллар и Франтишек Челаковский ). Именно в этот период развилась идея подлинно национальной литературы и культуры, как отказ от видения Бернарда Больцано двуязычного и двукультурного чешско-немецкого государства. Возможно, величайшей фигурой этой эпохи является Йозеф Юнгманн , который перевел многих классиков мировой литературы и посвятил свою жизнь утверждению чешской литературы как серьезной, богатой литературы, способной к большому развитию. Франтишек Палацкий и Павел Йозеф Шафарик взяли на себя задачу переосмысления чешской истории. В рамках усилий по установлению родословной чешской литературы и культуры чешские историки того времени искали свидетельства героического эпоса Средневековья. Они, по-видимому, нашли такие свидетельства в Rukopis královédvorský и Rukopis zelenohorský ( рукопись Двур Кралове и рукопись Зеленой Горы соответственно), хотя позже было доказано, что обе они были подделками.
К 1830-м годам были заложены основы чешской литературы, и авторы теперь начали больше сосредотачиваться на художественных достоинствах своих произведений и меньше на развитии идеи чешской литературы и культуры в целом. В этот период времени были созданы два основных типа литературы: литература бидермейера , которая стремилась воспитывать читателей и поощрять их быть лояльными к Австро-Венгерской империи (например, Карел Яромир Эрбен и Божена Немцова ), и романтизм , который подчеркивал свободу личности и фокусировался на субъективности и подсознательном (например, Карел Гинек Маха , Вацлав Болемир Небесский ). Эти авторы обычно публиковались либо в газетах, либо в литературном журнале Květy ( Цветы ), издаваемом Йозефом Каетаном Тылом .
1848 год выдвинул на передний план новое поколение чешских авторов, которые пошли по стопам Махи и опубликовали свои работы в новом альманахе Máj ( Май ) (например, Витезслав Галек , Каролина Светла и Ян Неруда ). Эти авторы отвергли узкий идеал чисто национальной культуры и отдали предпочтение тому, который включал чешскую литературу в европейскую культуру и черпал вдохновение в прогрессе, достигнутом за пределами чешских земель. Однако их работы также комментировали наступление индустриализации и все больше фокусировались на простой жизни в противовес свободному романтическому идеалу.
За поколением Мая последовали неоромантики , которые продолжили романтическую традицию, но также включили более современные стили: реализм , символизм и декаданс . Очевидны три периода: первый отреагировал на разочарование из-за отсутствия политического и социального прогресса в 1870-х годах (например, Вацлав Шолц); второй был великим возвращением к поэзии, особенно эпической поэзии (например, Йозеф Вацлав Сладек ); и третий сосредоточился на прозе (например, Алоиз Йирасек ).
В разговоре с неоромантиками следующее поколение авторов склонялось к реализму и натурализму , обыденному и банальному. Они отдавали предпочтение современным сюжетам, а не историческим, и стремились приглушить личный голос автора по сравнению с часто яркой речью персонажей. Интерес представляли две основные темы: исследование чешской деревни и то, в какой степени она оставалась оазисом добрых нравов (Ян Хербен, Карел Вацлав Райс , Алоис Мрштик); и Прага , особенно жизнь низших классов (Игнат Херрман, Карел Матей Чапек Ход ).
Последнее литературное поколение 19 века ознаменовало решительный разрыв с прошлым и приход модернизма — после волны оптимизма вслед за Французской революцией в начале века, отсутствие прогресса в реализации этих идеалов свободы и братства привело как к скептицизму относительно возможности когда-либо достичь этих идеалов, так и к возобновлению усилий сделать это. Общей связью между авторами этого поколения является их приверженность определенному стилю в собственных голосах и их часто очень критические взгляды на работы предыдущих поколений. Модернисты также положили начало культу художника, и в этот период зародился литературный критик как независимая профессия, как союзник художника, помогающий как определять, так и представлять работы публике ( Франтишек Ксавьер Шальда ). Известные поэты этого периода опирались на произведения и переводы поэта Ярослава Врхлицкого , среди них Йозеф Святополк Мачар , Антонин Сова , Отокар Бржезина и Карел Главачек ); Среди авторов прозы — Вилем Мрштик , Ружена Свободова и Йозеф Карел Шлейхар.
На рубеже 20-го века в чешской литературе произошел глубокий сдвиг — после почти столетия работы литература наконец освободилась от ограничений необходимости просвещать и служить нации и распространять чешскую культуру и стала литературой просто ради искусства. Ориентация на Францию , Северную Европу и Россию усилилась, и к культурным знаниям авторов и их аудитории были предъявлены новые требования.
Новое поколение поэтов дистанцировалось как от неоромантиков, так и от модернистов: во главе с С. К. Нойманном их творчество было сосредоточено на конкретной реальности, свободной от пафоса или сложной символики. Многие из новых поэтов ( Карел Томан , Франя Шрамек , Виктор Дык , Франтишек Геллнер , Петр Безруч ) объединились с анархизмом и женским движением , хотя это влияние ослабевало на протяжении десятилетия. В прозе творчество поколения модернистов только сейчас вступало в свои права, но различные стилистические волны, повлиявшие на их прозу, также очевидны в творчестве нового поколения — натурализм (А. М. Тильшова); импрессионизм (Шрамек, Геллнер, Йиржи Махен , Ян Опольский, Рудольф Тесноглидек ); Венский сецессион ( Ружена Свободова , Иржи Карасек зе Львович ).
После своего мятежного первого десятилетия новое поколение поэтов (Томан, Нойман, Шрамек) обратилось к природе и жизни в своих работах. Это десятилетие также ознаменовало возвращение католических авторов ( Йозеф Флориан , Якуб Демл , Ярослав Дурых , Йозеф Вахал ) и первый вход авангарда в чешскую литературу, стремившегося задокументировать быстрые изменения в обществе и модернизацию. Первым стилем авангарда был неоклассицизм , который вскоре уступил место кубизму , футуризму и цивилизму (С. К. Нойман, молодые братья Чапек).
Первая мировая война принесла с собой волну репрессий против недавно возникшей чешской культуры, и это означало возврат к прошлому, к традиционным чешским ценностям и истории: гуситы и Пробуждение. Однако война также ускорила кризис ценностей, веры в прогресс, религии и убеждений, [ необходима ссылка ] , который нашел выход в экспрессионизме ( Ладислав Клима , Якуб Демл , Рихард Вайнер ), [1] цивилизме (братья Чапек) и видении всеобщего братства человечества ( Иван Ольбрахт , Карел Матей Чапек Ход , Ф. К. Шалда ).
Межвоенный период , совпадающий с Первой Республикой, является одним из апогеев чешской литературы — новое государство принесло с собой плюрализм мышления, религии и философии, что привело к великому расцвету литературы и культуры. Первой крупной темой межвоенного периода была война — бесчеловечность, насилие и террор, но также и героические действия Чешского легиона ( Рудольф Медек , Йозеф Копта , Франтишек Лангер , Ярослав Гашек ). Антивоенный комедийный роман «Бравый солдат Швейк» Ярослава Гашека — самый переводимый роман чешской литературы (58 языков по состоянию на 2013 год).
Новое поколение поэтов положило начало возвращению авангарда: поэзии сердца (ранний Иржи Волкер , Зденек Калиста ) и наивизма (братья Чапек, Йозеф Гора , Ярослав Зейферт и С. К. Нейман). Однако вскоре авангард раскололся на радикальных пролетарских социалистических и коммунистических авторов (Волькер, Нейман, Карел Тейге , Антонин Матей Пиша, Гора, Йиндржих Горжейши), католиков (Дурых, Демл) и центристов (братья Чапек, Дик , Фишер, Шрамек, Лангер, Ян Хербен). Специфический чешский литературный стиль, поэтизм , был разработан группой «Деветсил» ( Витезслав Незвал , Ярослав Сейферт, Константин Библ , Карел Тейге ), которая утверждала, что поэзия должна пронизывать повседневную жизнь, что поэзия неотделима от повседневной жизни, что каждый человек является поэтом. Проза межвоенного периода еще больше дистанцировалась от традиционной одноперспективной прозы предыдущего столетия в пользу множественных перспектив, субъективности и фрагментарных повествований. На первый план вышла утопическая и фантастическая литература ( Ян Вайс , Карел Чапек , Эдуард Басс , Иржи Осман ), а также жанры документальной прозы, стремившиеся нарисовать как можно более точную картину мира (Карел Чапек, Эгон Эрвин Киш , Иржи Вейль , Рудольф Тесноглидек , Эдуард Басс, Яромир Джон, Карел Полачек ); лирическая, образная проза, сочетавшаяся с поэтической поэзией того времени ( Карел Конрад , Ярослав Ян Паулик, Владислав Ванчура ); и католически ориентированная проза (Ярослав Дурих, Ян Чеп , Якуб Демл). Драма того времени также следовала той же стилистической эволюции, что и поэзия и проза — экспрессионизм, за которым последовало возвращение к реалистическому, гражданскому театру (Франтишек Лангер, Карел Чапек). Наряду с авангардной поэзией процветал и авангардный театр, сосредоточенный на устранении барьеров между актерами и зрителем, разрушая иллюзию единства театрального произведения ( «Освобожденное представление» , Иржи Восковец и Ян Верих ).
После пьянящего оптимизма 1920-х годов, 1930-е годы принесли с собой экономический кризис, который помог подстегнуть политический кризис: как левые ( коммунистические ), так и правые (антигерманские и фашистские ) партии радикализировались и угрожали стабильности демократии. Это заставило авторов того времени сосредоточиться на общественных вопросах и духовности; католицизм приобрел большую значимость (Калиста, Карел Шульц , Халас, Ванчура, Дурых). Изменения были очевидны прежде всего в поэзии: новое поколение поэтов ( Богуслав Рейнек , Вилем Завада , Франтишек Халас , Владимир Холан , Ян Заградничек ) начинали как поэты, но их творчество гораздо мрачнее, полно образов смерти и страха. Старший авангард (Тейге, Незваль) также отвернулся от поэтизма к сюрреализму , а третья группа (Хора, Зейферт, Франтишек Грубин ) вместо этого обратилась к лиризму, к тихой, наполненной воспоминаниями поэзии. Проза после многих лет реалистической журналистики обратилась к эпопеям, экзистенциальным романам и субъективным перспективам. Появляются народные баллады ( Йозеф Чапек , К. Чапек, Ванчура, Иван Ольбрахт ), романы на социальную тематику (Ольбрахт, Ванчура, Полачек, Мария Майерова , Мария Пуйманова ), психологические романы (Ярмила Глазарова, Эгон Хостовский , Ярослав Гавличек ). В этот период Карел Чапек написал свои самые политически заряженные (и известные) пьесы в ответ на подъем фашистских диктаторов. После Мюнхенского соглашения 1938 года литература снова отразила текущее политическое настоящее и призвала к национальной солидарности и возвращению к прошлому.
Немецкий протекторат и Вторая мировая война оставили свой след в чешской литературе — многие авторы межвоенных поколений не выжили или отправились в изгнание. В 1938–1940 годах общество было еще относительно свободным, но в 1941 году большинство свободных газет, журналов и издательств были закрыты, а авторы замолчали. Таким образом, Вторая мировая война знаменует собой начало трехстороннего раскола литературы, который продолжался в течение всех социалистических лет до 1989 года: отечественная изданная, отечественная нелегальная и изгнанническая литература. В результате войны все формы литературы еще больше повернулись к традиции и истории: поэзия стала более сдержанной, и больший акцент делался на языке как выражении национальной идентичности (Hora, Halas, Seifert, Nezval), а также на духовности и религиозных ценностях (Hrubín, Závada, Zahradníček, Holan). То же самое произошло и в прозе: ушли экспериментальные работы межвоенного периода, но социальный и психологический роман (Вацлав Ржезач, Владимир Нефф , Милош Вацлав Кратохвил) остался. Исторический роман ознаменовал новое возрождение (Кратохвил, Ванчура, Дурых, Шульц) как способ писать о настоящем, скрывая его в исторических романах, как и проза, вдохновленная народными сказками и народной культурой (Йозеф Штефан Кубин, Ян Дрда , Ванчура, Яромир Джон, Зденек Йиротка ). Поколение авторов, дебютировавших во время войны и вскоре после нее ( Йиржи Ортен , Группа 42 ), все разделяли схожий мучительный опыт войны; все их произведения несут на себе печать трагедии, экзистенциалистской мысли и сосредоточенности на человеке как изолированном существе.
Чешская послевоенная литература тесно переплетена с политическим состоянием послевоенной Чехословакии; как и во время войны, литература распалась на три основные ветви: отечественную издаваемую, отечественную нелегальную и эмигрантскую. Литература при коммунистическом режиме стала убежищем свободы и демократии, а литературные произведения и авторы ценились не только за их литературные достоинства, но и за их борьбу против режима. Таким образом, литература всего послевоенного периода пользовалась большим вниманием, несмотря на ее часто шаткое положение. Однако в течение первых трех лет после окончания войны (1945–1948) литература сохраняла определенную степень свободы, хотя усиление крайне левых постепенно вытесняло из публичной сферы сначала католических авторов (Демл, Дурих, Чеп, Заградничек), а затем умеренных коммунистов.
1948 год принес окончательную победу коммунистов и последующий конец гражданских свобод — любая литература, противоречащая официальной точке зрения, была запрещена, а авторы преследовались. Официальным литературным стилем стал социалистический реализм , а все авангардные наклонности подавлялись. Многие авторы отправились в изгнание — в Германию, США, Ватикан . Из тех, кто остался, многие предпочли писать тайно и оставаться неопубликованными (сюрреалисты (Збынек Гавличек, Карел Гинек), Холан, Заградничек, Йиржи Коларж , Йозеф Едличка , Ян Ганч, Йиржина Гаукова , Йозеф Шкворецкий , Эгон Бонди , Ян Забрана , Богумил Грабал ). Большинство их работ были опубликованы только в 1960-х и 1990-х годах.
Только в конце 1950-х годов жесткий цензурный контроль начал ослабевать — некоторым поэтам снова разрешили публиковаться (Грубин, Олдржих Микулашек, Ян Скацел ), а вокруг журнала Květen образовалась новая литературная группа , стремившаяся вырваться из тисков социалистического реализма ( Мирослав Голуб , Карел Шиктанц , Йиржи Шотола). Проза отставала от поэзии большую часть периода, за исключением Эдварда Валенты и Йозефа Шкворецкого . Более короткие произведения, такие как рассказы, также снова стали популярными.
1960-е годы принесли с собой начало реформаторских усилий в Коммунистической партии и последующую либерализацию литературы и рост престижа авторов. Начиная с 1964 года литература начала расширяться в своих границах за пределы официально одобренного стиля. В поэзии стали популярны интимная лирика ( Владимир Холан ), а также эпическая поэзия ( Карел Шиктанц , Грубин) и реализм Группы 42. В прозе новые авторы отказались от полемики о социализме и вместо этого обратились к личной и гражданской морали ( Ян Трефулька , Милан Кундера , Иван Клима , Павел Когоут ), теме войны и оккупации ( Иржи Вайль , Арношт Люстиг ), особенно к судьбе евреев. Богумил Грабал стал самым выдающимся из современных прозаиков, чьи произведения полны разговорных выражений и нетрадиционных повествовательных структур, а также отсутствия официальных моральных рамок. К концу десятилетия начинают появляться романы о разочаровании, скептицизме и необходимости найти свое место в мире и истории (Вацулик, М. Кундера, Грубин), а также современные исторические романы ( Олдржих Данек , Йиржи Шотола, Владимир Кёрнер , Ота Филип ). 1960-е годы также принесли дебюты нового поколения авторов, которые выросли во время крайностей сталинизма , и, таким образом, не имели идеалов относительно мировых утопий — их произведения касались не изменения мира, а жизни в нем: подлинности , ответственности как моральной, так и литературной. В их число входили поэты Иржи Груша , Йозеф Ганзлик, Антонин Броусек, Иржи Кубена, а также драматурги Иван Выскочил , Иржи Шлитр , Вацлав Гавел , Милан Угде , Йозеф Тополь . В конце лет реформ также произошло возвращение к экспериментам: сюрреализм (Милан Направник, Вратислав Эффенбергер ), абсурдная поэзия (Эмануэль Фринта), экспериментальная поэзия ( Йозеф Хиршал , Богумила Грёгерова , Эмиль Юлиш), абстрактная поэзия и дадаизм (Ладислав Новак), суровая реалистическая проза (Ян Ханч, Владимир Парал ) и витиеватая, наполненная символами фантазия ( Ве). Ра Линхартова ). Эпоха литературной свободы и экспериментов, достигшая апогея во время Пражской весны 1968 года, внезапно завершилась тем же летом с советским вторжением и последующей «нормализацией».
Нормализация восстановила суровую цензуру 1950-х годов, закрыла большинство литературных журналов и газет и заставила замолчать авторов, которые не подчинялись. Больше, чем когда-либо, литература разделилась на легальную, нелегальную и изгнанническую ветви. Многие авторы бежали в США и Канаду ( Йозеф Шкворецкий ), Германию (Перутка), Австрию (Когоут), Францию (М. Кундера), но в целом они не преуспели намного больше, чем их современники в Чехословакии, во многом из-за отсутствия читательской аудитории. Их работы стали более известными только благодаря переводам. Работы экспериментальных, авангардных авторов, которые продолжали публиковаться как «официальные» авторы, в целом ухудшились в качестве, соответствовали официальной догме, хотя по сравнению с 1950-ми годами литература была менее жесткой, менее деревянной. На границе официальной и неофициальной литературы стояли авторы исторических романов (Кёрнер, Карел Михал ), а также Богумил Грабал и Ота Павел . Сейферту, Микулашеку, Скацелю также было запрещено публиковаться; их работы публиковались как самиздаты , небольшие подпольные издательства, которые вручную печатали большую часть работ подпольных, нелегальных авторов. Людвик Вацулик , Ян Владислав , Вацлав Гавел и Ян Лопатка организовали самые крупные издания самиздата. Многие из этих нелегальных авторов подписали Хартию 77 и были за это заключены в тюрьму. Литература самиздата снова вернулась к католицизму, к мемуарам и дневникам повседневной жизни (Вацулик). Память и история также были главными мотивами самиздатовской литературы ( Карел Шиктанц , Йиржина Хаукова ), как и жестоко честные, фактические свидетельства повседневной жизни ( Иван Мартин Йироус ). Новое литературное поколение 1980-х годов было отмечено потребностью в бунте, в действиях вне рамок общества — их творчество опирается на военное поколение (Группа 42) и часто бывает жестоким, агрессивным и вульгарным ( Яхим Тополь , Петр Плацак , Зузана Брабцова ); постмодернизм также оказал влияние на литературу в целом ( Йиржи Кратохвил , Даниэла Годрова ).
Падение коммунизма в 1989 году ознаменовало еще один перелом в чешской литературе — плюрализм и свобода вернулись. Произведения многих нелегальных и изгнанных авторов, работавших при коммунистическом режиме, были опубликованы впервые (например, Ян Кржесадло и Иван Блатны ), и многие из них вернулись к общественной жизни и издательскому делу. Хотя некоторые критики говорят, что современная чешская литература (с 1989 года) относительно маргинализирована по сравнению с чешским кинематографом, такие писатели, как Петр Шабах , Иван Мартин Йироус , Яхим Тополь , Милош Урбан , Патрик Оуржедник , Петра Хулова , Михал Вивег и Катержина Тучкова являются публичными фигурами и продают свои книги большими тиражами. Современная чешская поэзия в Петре Борковце может похвастаться поэтом европейского уровня.
