Военная диктатура в Бразилии ( португальский : ditadura militar ), иногда называемая Пятой Бразильской Республикой , [3] [4] была установлена 1 апреля 1964 года после государственного переворота , совершенного Вооруженными силами Бразилии при поддержке правительства США [5] против президента Жуана Гуларта . Бразильская диктатура просуществовала 21 год, до 15 марта 1985 года. [6]
Переворот был спланирован и осуществлен высшим командованием бразильской армии и получил поддержку почти всех высокопоставленных военных, а также консервативных слоев общества, таких как католическая церковь [7] [8] и антикоммунистические гражданские движения среди бразильских средних и высших классов. Военный режим, особенно после Институционального акта № 5 в 1968 году, практиковал обширную цензуру и совершал нарушения прав человека . Эти нарушения включали институционализированные пытки , внесудебные казни и насильственные исчезновения . [9] [10] Несмотря на первоначальные обещания об обратном, военный режим принял новую, ограничительную Конституцию в 1967 году и подавил свободу слова и политическую оппозицию . Режим принял национализм , экономическое развитие и антикоммунизм в качестве своих руководящих принципов.
Военный переворот был спровоцирован Жозе де Магальяйншем Пинту , Адемаром де Барросом и Карлосом Ласердой (который уже участвовал в заговоре с целью свержения Жетулиу Варгаса в 1945 году), тогдашними губернаторами штатов Минас-Жерайс , Сан-Паулу и Гуанабара соответственно. Государственный департамент США поддержал переворот посредством операции «Брат Сэм» и впоследствии поддерживал режим через свое посольство в Бразилиа . [6] [5] [11]
Диктатура достигла пика своей популярности в начале 1970-х годов с так называемым « бразильским чудом », несмотря на то, что режим цензурировал все средства массовой информации и пытал, убивал и высылал диссидентов. Жуан Фигейреду стал президентом в марте 1979 года; в том же году он принял Закон об амнистии за политические преступления, совершенные за и против режима. Борясь с «сторонниками жесткой линии» внутри правительства и поддерживая политику редемократизации , Фигейреду не мог контролировать разваливающуюся экономику , хроническую инфляцию и одновременное падение других военных диктатур в Южной Америке. На фоне массовых народных демонстраций на улицах главных городов страны в 1982 году состоялись первые за 20 лет свободные выборы в национальный законодательный орган. В 1985 году состоялись еще одни выборы , на этот раз для косвенного избрания нового президента, на которых впервые с 1960-х годов баллотировались гражданские кандидаты, и победу одержала оппозиция. В 1988 году была принята новая Конституция , и Бразилия официально вернулась к демократии.
Военное правительство Бразилии послужило моделью для других военных режимов и диктатур по всей Латинской Америке , будучи систематизировано так называемой «Доктриной национальной безопасности» [12] , которая использовалась для оправдания действий военных как действующих в интересах национальной безопасности во время кризиса, создавая интеллектуальную основу, на которую опирались другие военные режимы. [12] В 2014 году, почти через 30 лет после падения режима, бразильские военные впервые признали бесчинства, совершенные их агентами во время диктатуры, включая пытки и убийства политических диссидентов. [13] В мае 2018 года правительство Соединенных Штатов опубликовало меморандум, написанный Генри Киссинджером , датированный апрелем 1974 года (когда он занимал пост государственного секретаря ), подтверждающий, что руководство бразильского военного режима было полностью осведомлено об убийствах диссидентов. [14] По оценкам, 434 человека были либо убиты, либо пропали без вести, а 20 000 человек подверглись пыткам во время военной диктатуры в Бразилии. [15] Хотя некоторые активисты по правам человека и другие утверждают, что истинная цифра может быть намного выше и должна включать тысячи коренных жителей, погибших из-за халатности режима, [16] [17] [18] вооруженные силы всегда оспаривали это.
Политический кризис в Бразилии возник из-за того, как контролировалась политическая напряженность в 1930-х и 1940-х годах в эпоху Варгаса . Диктатура Варгаса и президентство его демократических преемников ознаменовали различные этапы бразильского популизма (1930–1964), эпохи экономического национализма, государственной модернизации и импортозамещающей торговой политики. Политика Варгаса была направлена на содействие автономному капиталистическому развитию в Бразилии путем связывания индустриализации с национализмом , формулой, основанной на стратегии примирения противоречивых интересов среднего класса, иностранного капитала, рабочего класса и земельной олигархии.
По сути, это была эпопея взлета и падения бразильского популизма с 1930 по 1964 год: в течение этого периода времени Бразилия стала свидетелем смены экспортной ориентации Первой бразильской республики (1889–1930) на импортозамещение популистской эпохи (1930–1964), а затем на умеренный структурализм 1964–80 годов. Каждое из этих структурных изменений вызвало перестройку в обществе и период политического кризиса. Период правой военной диктатуры ознаменовал переход от популистской эпохи к текущему периоду демократизации.
Вооруженные силы Бразилии приобрели большое политическое влияние после Парагвайской войны . Политизация вооруженных сил была засвидетельствована Провозглашением Республики , которая свергла Бразильскую империю , или внутритенентизмом (движением лейтенантов) и революцией 1930 года . Напряженность снова обострилась в 1950-х годах, когда важные военные круги («сторонники жесткой линии», старые позитивисты , истоки которых можно было проследить до Бразильской интегралистской акции и Estado Novo ) присоединились к элите и среднему классу, а также правым активистам в попытках помешать президентам Жуселину Кубичеку и Жуану Гуларту вступить в должность из-за их предполагаемой поддержки коммунизма. В то время как Кубичек оказался дружелюбным по отношению к капиталистическим институтам, Гуларт обещал далеко идущие реформы, экспроприировал деловые интересы и продвигал экономико-политический нейтралитет с Соединенными Штатами.
После того, как Гуларт внезапно пришел к власти в 1961 году, общество стало глубоко поляризованным, элита опасалась, что Бразилия, как и Куба , присоединится к Коммунистическому блоку , в то время как многие думали, что реформы значительно ускорят рост Бразилии и положат конец ее экономическому подчинению США, или даже что Гуларт может быть использован для повышения популярности коммунистической повестки дня. Влиятельные политики, такие как Карлос Ласерда и даже Кубичек, медиа-магнаты ( Роберто Мариньо , Октавио Фриас , Жулио де Мескита Фильо), церковь, землевладельцы, бизнесмены и средний класс призвали к государственному перевороту Вооруженными силами, чтобы отстранить правительство. Старые «жесткие» армейские офицеры, увидев шанс навязать свою экономическую программу, убедили лоялистов, что Гуларт был коммунистической угрозой.
После президентства Жуселину Кубичека правая оппозиция избрала Жаниу Куадроша , который построил свою избирательную кампанию на критике Кубичека и коррупции в правительстве. Символом кампании Куадроша была метла, которой он собирался «вымести коррупцию». [19] За время своего недолгого пребывания на посту президента Куадрос предпринял шаги по возобновлению отношений с социалистическими странами и одобрил спорные законы, но без законодательной поддержки он не мог следовать своей программе. [20]
В последние дни августа 1961 года Куадрос попытался выйти из тупика с Конгрессом , уйдя с поста президента, по-видимому, с намерением быть восстановленным в должности по требованию народа. Вице-президент Куадроса, Жуан Гуларт, был членом Бразильской лейбористской партии и активно занимался политикой со времен Варгаса. В то время президент и вице-президент Бразилии избирались по разным партийным спискам.
После отставки Куадроса высокопоставленные военные министры попытались помешать Гуларту, который находился в поездке в Китай, занять пост президента, обвинив его в том, что он коммунист. Действия военных спровоцировали кампанию за легитимность в поддержку Гуларта. Кризис был разрешен « парламентским решением », политическим компромиссом, в котором Гуларт вступил бы в должность, но с ограниченными полномочиями, превратив Бразилию в парламентскую республику с премьер-министром , которым стал Танкреду Невес .
Бразилия вернулась к президентскому правлению в 1963 году после референдума , и по мере того, как полномочия Гуларта росли, становилось очевидным, что он будет стремиться реализовать свои «базовые реформы», такие как земельная реформа и национализация предприятий в различных секторах экономики. Реформы считались коммунистическими, и Гуларт стремился реализовать их независимо от согласия установленных институтов, таких как Конгресс.
У Гуларта была низкая парламентская поддержка, поскольку его центристские попытки завоевать поддержку с обеих сторон спектра постепенно привели к отчуждению обеих сторон. [21] Со временем президент был вынужден сместиться влево от своего наставника Жетулиу Варгаса и был вынужден мобилизовать рабочий класс и даже крестьянство на фоне падения поддержки городской буржуазии.
1 апреля 1964 года, после ночи заговора, повстанческие войска под предводительством генерала Олимпиу Моурау Филью отправились в Рио-де-Жанейро , считавшийся оплотом легализма. Генералы Сан-Паулу и Рио-де-Жанейро были убеждены присоединиться к перевороту. Чтобы предотвратить гражданскую войну и зная, что Соединенные Штаты открыто поддержат повстанцев, Гуларт бежал в Риу-Гранди-ду-Сул , а затем отправился в изгнание в Уругвай , где его семья владела большими поместьями.
Посол США Линкольн Гордон позже признал, что посольство давало деньги кандидатам, выступавшим против Гуларта на муниципальных выборах 1962 года, и поощряло заговорщиков; многие дополнительные военные и разведывательные сотрудники США работали на четырех нефтяных танкерах ВМС США и авианосце USS Forrestal в операции под кодовым названием Brother Sam . Эти корабли находились у берегов Рио-де-Жанейро на случай, если мятежным бразильским войскам потребуется военная помощь во время переворота 1964 года. В документе Гордона от 1963 года президенту США Джону Ф. Кеннеди также описываются способы, которыми следует подавить Жуана Гуларта, и его опасения по поводу коммунистической интервенции, поддерживаемой Советами или Кубой . [ 23] [24]
Вашингтон немедленно признал новое правительство в 1964 году и приветствовал переворот как одну из «демократических сил», которая якобы предотвратила наступление международного коммунизма. Американские средства массовой информации, такие как журнал Генри Люса « Time» , также дали положительные отзывы о роспуске политических партий и контроле за зарплатами в начале срока Каштелу Бранку. [25] По словам Винсента Бевинса , военная диктатура, установленная в Бразилии, пятой по численности населения стране в мире, «сыграла решающую роль в подталкивании остальной части Южной Америки в провашингтонскую, антикоммунистическую группу стран». [26]
Бразилия активно участвовала в поддерживаемой ЦРУ государственной террористической кампании против левых диссидентов, известной как операция «Кондор» . [27]
Аргументом, использованным для оправдания установления военной диктатуры в Бразилии, была неминуемость «коммунистической угрозы» в 1964 году. Историк Родриго Патто Са Мотта оспаривает утверждение, что коммунизм был достаточно силен в Бразилии, чтобы угрожать демократической системе в 1964 году. В интервью Мотта заявил, что: [28]
Если политический режим, установленный в 1964 году, был популярен и пользовался поддержкой большинства населения, то какого черта ему нужны были авторитарные механизмы, чтобы оставаться у власти?». И он добавляет: «Давайте на мгновение представим, просто чтобы построить гипотетическое рассуждение, что существовала серьезная коммунистическая угроза и военное вмешательство было направлено на защиту демократии от тоталитаризма (я повторяю, что считаю такие аргументы необоснованными). Если так, то какое тогда оправдание для установления диктатуры и пребывания у власти в течение двух десятилетий? Почему они не передали власть гражданским лицам после того, как «угроза» была побеждена?
- Родриго Патто Са Мотта, 1964: «О Бразилия не estava à beira do comunismo»
Вместо этого Мотта утверждал, что утверждение о «коммунистической угрозе» было сфабриковано для объединения бразильских вооруженных сил и увеличения их поддержки среди населения в целом. [28]
...большая пресса и другие институты создали мощную дискурсивную плотину в пользу падения Гуларта, в которой они мобилизовали до изнеможения тему красной опасности (коммунистов), чтобы усилить атмосферу паники. Не вызывает сомнений то, что, покинув штаб-квартиры, вооруженные силы нарушили равновесие и способствовали свержению Гуларта, поэтому их роль в перевороте была существенной.
Intercept [29] сообщил, что предполагаемая угроза со стороны «партизан» Джанго, оружие, имеющееся у Крестьянских лиг , и коммунистическое проникновение в вооруженные силы были не более чем фантазией, и что переворот 1964 года произошел без сопротивления, поскольку «никакого сопротивления не было». Более того, коммунистическая вооруженная борьба началась только после установления диктатуры, а не до нее, и на самом деле никогда не подвергала риску бразильскую демократию. [29]
Офицерский корпус вооруженных сил был разделен на тех, кто считал, что им следует ограничиться своими казармами, и сторонников жесткой линии, которые считали, что политики готовы повернуть Бразилию к коммунизму. Победа сторонников жесткой линии [ кто? ] втянула Бразилию в то, что политолог Хуан Дж. Линц назвал «авторитарным положением». Однако, поскольку сторонники жесткой линии не могли игнорировать противовесное мнение своих коллег или сопротивление В обществе, они не смогли институционализировать свою повестку дня политически. Кроме того, они не пытались устранить либеральный конституционализм, потому что боялись неодобрения международного мнения и ущерба их союзу с Соединенными Штатами. Соединенные Штаты как оплот антикоммунизма во время холодной войны предоставили идеологию, которую авторитаристы использовали для оправдания своего пребывания у власти. Вашингтон также проповедовал либеральную демократию, что заставило авторитаристов занять противоречивую позицию защиты демократии, одновременно разрушая ее. Их забота о внешнем виде заставила их воздержаться от личной диктатуры, требуя, чтобы каждый последующий генерал-президент передавал власть преемнику. [30]
Бразильская армия не смогла найти приемлемого гражданского политика для всех фракций, поддержавших отстранение Жуана Гуларта. 9 апреля 1964 года лидеры переворота опубликовали Первый институциональный акт, который значительно ограничил гражданские свободы конституции 1946 года. Акт предоставил президенту полномочия отстранять выборных должностных лиц, увольнять государственных служащих и лишать на 10 лет политических прав тех, кто был признан виновным в подрывной деятельности или нецелевом использовании государственных средств. [31] 11 апреля 1964 года Конгресс избрал начальника штаба армии маршала Умберто де Аленкара Каштелу Бранко президентом на оставшийся срок полномочий Гуларта.
Каштелу-Бранку намеревался провести радикальную реформу политико-экономической системы, а затем вернуть власть избранным должностным лицам. Он отказался оставаться у власти после окончания срока Гуларта или институционализировать военных у власти. Однако конкурирующие требования радикализировали ситуацию. Военные, придерживающиеся жесткой линии, хотели полной чистки от левых и популистских влияний, в то время как гражданские политики препятствовали реформам Каштелу-Бранку. Последние обвиняли его в жестких действиях для достижения своих целей, а первые обвиняли его в снисходительности. 27 октября 1965 года, после победы кандидатов от оппозиции на двух выборах в штатах, он подписал Второй институциональный акт, который очистил Конгресс, уволил неугодных губернаторов штатов и расширил произвольные полномочия президента за счет законодательной и судебной ветвей власти. Это дало ему свободу действий для подавления левых популистов, но также обеспечило последующие правительства Артура да Коста-и-Силвы (1967–69) и Эмилио Гаррастазу Медичи (1969–74) «законной» основой для их жесткого авторитарного правления. [31]
Но это не военная диктатура. Если бы это было так, Карлосу Ласерде никогда не позволили бы говорить то, что он говорит. В Бразилии все свободно — но под контролем.
Посредством Институциональных актов Каштелу-Бранку предоставил исполнительной власти неограниченную возможность изменять конституцию и отстранять кого-либо от должности, а также избирать президента Конгрессом. Была создана двухпартийная система: правящий поддерживаемый правительством Национальный альянс за обновление (ARENA) и умеренная не левая оппозиционная партия Бразильское демократическое движение (MDB). [33] В новой Конституции 1967 года название страны было изменено с Соединенных Штатов Бразилии на нынешнюю Федеративную Республику Бразилия.
Каштелу-Бранку сменил на посту президента генерал Артур да Коста-и-Силва, представлявший жесткие элементы режима. 13 декабря 1968 года он подписал Пятый институциональный акт , который предоставил президенту диктаторские полномочия, распустил Конгресс и законодательные органы штатов, приостановил действие конституции и ввел цензуру. [34] 31 августа 1969 года у Кошты-и-Силвы случился инсульт. Вместо его вице-президента вся государственная власть перешла к военной хунте , которая затем выбрала генерала Эмилио Гаррастазу Медичи новым президентом.
Будучи сторонником жесткой линии, Медичи спонсировал самые большие нарушения прав человека режимом. Во время его правления преследования и пытки диссидентов, притеснения журналистов и цензура прессы стали повсеместными. Череда похищений иностранных послов в Бразилии смутила военное правительство. Антиправительственные демонстрации и действия партизанских движений привели к усилению репрессивных мер. Городские партизаны из Движения за национальное освобождение и Революционного движения 8 октября были подавлены, и были предприняты военные операции для завершения партизанской войны в Арагуае .
«Идеологические границы» бразильской внешней политики были укреплены. К концу 1970 года официальная минимальная заработная плата снизилась до 40 долларов США в месяц, и более трети бразильской рабочей силы, чья заработная плата была привязана к ней, потеряли около 50% своей покупательной способности по сравнению с уровнем 1960 года при администрации Жуселину Кубичека. [36]
Тем не менее, Медичи был популярен, так как его срок был встречен крупнейшим экономическим ростом любого бразильского президента, поскольку развернулось Бразильское чудо , и страна выиграла чемпионат мира 1970 года . В 1971 году Медичи представил Первый национальный план развития, направленный на увеличение темпов экономического роста, особенно на отдаленном северо-востоке и в Амазонии. Результаты его экономической политики закрепили вариант модели национального развития. Благодаря этим результатам были преобразованы внешнеэкономические связи страны, что позволило расширить ее международное присутствие. [37] [38] [39] [40] [41] [42]
В ноябре 1970 года прошли федеральные, государственные и муниципальные выборы. Большинство мест получили кандидаты от ARENA. В 1973 году была создана система коллегии выборщиков, а в январе 1974 года генерал Эрнесто Гейзель был избран следующим президентом. [43] [44] [45] [46]
Падение Жуана Гуларта обеспокоило многих граждан. Многие студенты, марксисты и рабочие сформировали группы, выступавшие против военного правления. Меньшинство из них перешло к прямой вооруженной борьбе, в то время как большинство поддержало политические решения, чтобы обратить вспять массовую приостановку прав человека в стране. [47] В первые несколько месяцев после переворота тысячи людей были задержаны, а тысячи других были отстранены от государственной службы или университетских должностей.
В 1968 году произошло кратковременное смягчение репрессивной политики страны. Экспериментальные художники и музыканты сформировали в это время движение Tropicália . Однако некоторые из крупных популярных музыкантов, такие как Жилберту Жил и Каэтану Велозу , например, были арестованы, заключены в тюрьму и сосланы. Чико Буарк покинул страну, провозгласив себя изгнанником. [ необходима цитата ]
В 1969 году Движение за революцию 8 октября похитило Чарльза Берка Элбрика , посла США в Бразилии. Бойцы сопротивления потребовали освободить заключенных диссидентов, которых пытали в обмен на Элбрика. Правительство ответило принятием более жестоких мер по борьбе с повстанцами , что привело к убийству Карлоса Маригеллы , лидера партизан, через два месяца после похищения Элбрика. Это ознаменовало начало упадка вооруженной оппозиции. В 1970 году был похищен Нобуо Окучи, генеральный консул Японии в Сан-Паулу , в то время как Кертис С. Каттер, консул США в Порту-Алегри , был ранен в плечо, но избежал похищения. Также в 1970 году Эренфрид фон Холлебен, посол Западной Германии, был похищен в Рио-де-Жанейро, и один из его телохранителей был убит. [48]
После военного переворота новое правительство выдвинуло ряд мер по укреплению своей власти и ослаблению оппозиции. Сложная структура государственных репрессий охватила несколько сфер бразильского общества и включала в себя реализацию мер цензуры, преследований и нарушений прав человека. [49]
Систематические репрессии в этот период бразильской истории зависели от так называемых «умеренных» (« moderados» ) и «сторонников жесткой линии» (« linha dura» ) у власти и чередовались между ними. [49] Наиболее агрессивный набор репрессивных мер имел место в период между 1968 и 1978 годами, называемый «Годами свинца» ( Anos de Chumbo ). Однако репрессивная характеристика режима присутствовала в бразильском обществе на протяжении всего военного правления. [50]
Основные средства массовой информации, изначально сотрудничавшие с военным вмешательством накануне переворота, позднее выступили против правительства и, таким образом, попали под жесткую цензуру. Управление всеми секторами коммуникации страны контролировалось Специальным советом по связям с общественностью ( Assessoria Especial de Relações Públicas ), созданным в начале 1968 года, в то время как цензура была институционализирована через Высший совет по цензуре ( Conselho Superior de Censura ) позднее в том же году. [51]
Высший совет по цензуре курировался Министерством юстиции, которое отвечало за анализ и пересмотр решений, выдвинутых директором Федерального полицейского департамента. Министерство также отвечало за разработку руководящих принципов и норм для осуществления цензуры на местном уровне. Институционализированная цензура затронула все сферы коммуникации в бразильском обществе: газеты, телевидение, музыку, театр и все отрасли, связанные с деятельностью в сфере массовых коммуникаций, включая маркетинговые компании. [52]
Несмотря на попытки режима цензурировать любые и все части СМИ, которые могли бы навредить правительству, население находило способы обойти это как можно больше. Хотя артистам и журналистам требовалось разрешение от совета на публикацию любого сообщения, иногда им удавалось обойти цензурные барьеры нетрадиционными способами. Музыканты полагались на игру слов, чтобы публиковать песни с завуалированной критикой в адрес правительства, в то время как известные газеты заполняли пустые места, оставшиеся пустыми из-за цензурированных статей, случайными рецептами тортов, чтобы указать населению, что контент был подвергнут цензуре правительством. [53]
Еще в 1964 году военное правительство уже использовало различные формы пыток, которые оно разработало, систематически не только для получения информации, которую оно использовало для подавления оппозиционных групп, но и для запугивания и подавления любых потенциальных противников. Это радикально усилилось после 1968 года . [54]
В то время как другие диктатуры в регионе в то время убивали больше людей, в Бразилии широко применялись пытки, как и во время Estado Novo Жетулиу Варгаса. Исполнителя Варгаса Филинто Мюллера называли «покровителем палачей» в Бразилии. [55] Советники из США и Великобритании обучали бразильские силы допросам и пыткам. [56] Чтобы уничтожить своих левых оппонентов, диктатура использовала произвольные аресты, тюремное заключение без суда, похищения и, прежде всего, пытки, которые включали изнасилование и кастрацию. В книге « Пытки в Бразилии» приводятся отчеты лишь о небольшой части зверств, совершенных правительством. [57]
Военное правительство убило сотни других, хотя это было сделано в основном тайно, и причиной смерти часто ложно сообщалось как несчастный случай. Правительство иногда расчленяло и прятало тела. [58] Французский генерал Поль Ауссарес , ветеран Алжирской войны , приехал в Бразилию в 1973 году. Ауссарес использовал методы « контрреволюционной войны » во время битвы за Алжир , включая систематическое применение пыток, казней и смертельных полетов . Позже он обучал офицеров США и преподавал военные курсы для военной разведки Бразилии. Позже он признал, что поддерживал тесные связи с военными. [59]
Несмотря на падение диктатуры, ни один человек не был наказан за нарушения прав человека благодаря Закону об амнистии 1979 года, написанному членами правительства, которые оставались на своих местах во время перехода к демократии. Закон предоставлял амнистию и безнаказанность любому государственному должностному лицу или гражданину, обвиняемому в политических преступлениях во время диктатуры. Из-за определенной «культурной амнезии» в Бразилии жертвы никогда не получали большого сочувствия, уважения или признания своих страданий. [60]
Ведется работа по изменению Закона об амнистии, который был осужден Межамериканским судом по правам человека. Национальная комиссия по установлению истины была создана в 2011 году, чтобы попытаться помочь стране взглянуть в лицо своему прошлому и почтить память тех, кто боролся за демократию, а также выплатить компенсацию членам семей убитых или пропавших без вести. Ее работа была завершена в 2014 году. Она сообщила, что при военном режиме по меньшей мере 191 человек были убиты и 243 «исчезли». [56] Общее число смертей, вероятно, измеряется сотнями, не достигая, но может приближаться к тысяче, в то время как более 50 000 человек были задержаны и 10 000 были вынуждены отправиться в изгнание. [61]
По данным Комиссии по правам человека и юридической помощи Ордена адвокатов Бразилии , «число погибших в Бразилии от правительственных пыток, убийств и «исчезновений» за 1964–1981 годы составило [...] 333 человека, включая 67 убитых на партизанском фронте Арагуая в 1972–1974 годах». [62] По данным бразильской армии, 97 военных и гражданских лиц были убиты в результате террористических и партизанских действий, совершенных левыми группами за тот же период. [63] В докладе Национальной комиссии по установлению истины Бразилии за 2014 год, в котором были задокументированы нарушения прав человека военным правительством, было отмечено, что Соединенные Штаты «потратили годы на обучение бразильских военных методам пыток в тот период». [64]
Отставной генерал Эрнесто Гейзель (1974–79) был избран на пост президента с одобрения Медичи в 1974 году, через год после нефтяного кризиса . Гейзель был генералом армии с хорошими связями и бывшим президентом Petrobras . Против него велись интенсивные закулисные маневры со стороны сторонников жесткой линии, но также и со стороны более умеренных сторонников Каштелу-Бранку в его поддержку. Старший брат Гейзеля, Орландо Гейзель, был министром армии, а его близкий союзник, генерал Жуан Батиста Фигейреду, был начальником военного штаба Медичи. Придя к власти, Гейзель занял более умеренную позицию в отношении политической оппозиции, чем его предшественник Медичи.
Хотя гражданские лица не сразу это поняли, приход Эрнесто Гейзеля ознаменовал переход к менее деспотическому правлению. Он заменил нескольких региональных командиров доверенными офицерами и назвал свои политические программы « abertura » (открытие) и «distensão » (декомпрессия), что означало постепенное ослабление авторитарного правления. Это было бы, по его словам, «максимумом возможного развития при минимуме необходимой безопасности». [ необходима цитата ]
Вместе со своим начальником штаба , министром Голбери ду Коуту и Силвой , Гейзель разработал план постепенной, медленной демократизации, которая в конечном итоге увенчалась успехом, несмотря на угрозы и противодействие со стороны сторонников жесткой линии. Однако пытки левых и коммунистических оппонентов режима со стороны DOI-CODI все еще продолжались, как показало убийство Владимира Герцога .
Гейзель позволил оппозиционному Бразильскому демократическому движению (MDB) провести почти свободную избирательную кампанию перед выборами в ноябре 1974 года , и MDB набрала больше голосов, чем когда-либо. Когда оппозиционная партия MDB получила больше мест на выборах в Конгресс 1976 года, Гейзель использовал полномочия, предоставленные ему AI-5, чтобы распустить Конгресс в апреле 1977 года и ввел новый набор законов (Апрельский пакет), который сделал выборы губернатора непрямыми и создал коллегию выборщиков для избрания следующего президента, тем самым защитив позиции ARENA.
В 1977 и 1978 годах вопрос о преемственности президентской власти вызвал дальнейшее политическое противостояние со сторонниками жесткой линии. В октябре 1977 года Гейзель внезапно уволил крайне правого министра армии генерала Сильвио Фроту , который пытался стать кандидатом на следующий пост президента. [65] В мае 1978 года Гейзелю пришлось иметь дело с первыми забастовками трудящихся с 1964 года . Более 500 000 рабочих во главе с будущим президентом Лулой да Силвой потребовали и добились повышения заработной платы на 11%. [66]
К концу своего президентства Гейзель разрешил изгнанным гражданам вернуться, восстановил habeas corpus, отменил чрезвычайные полномочия, отменил Пятый институциональный акт в декабре 1978 года и назначил генерала Жуана Фигейреду своим преемником в марте 1979 года.
Гейзель стремился сохранить высокие темпы экономического роста «бразильского чуда», которые были связаны с сохранением престижа режима, даже пытаясь справиться с последствиями нефтяного кризиса 1973 года. Гейзель уволил давнего министра финансов Антониу Делфима Нетту . Он поддерживал огромные государственные инвестиции в инфраструктуру — автомагистрали, телекоммуникации, гидроэлектростанции, добычу полезных ископаемых, фабрики и ядерную энергетику. Все это требовало большего количества международных заимствований и увеличения государственного долга.
Отражая националистические возражения, он впервые с начала 1950-х годов открыл Бразилию для разведки нефтяных месторождений иностранными фирмами. [ требуется ссылка ] Гейзель также пытался уменьшить зависимость Бразилии от нефти, подписав соглашение на 10 миллиардов долларов США с Западной Германией о строительстве восьми ядерных реакторов в Бразилии. [67] В это время продвигалась программа производства этанола в качестве альтернативы бензину, и в стране были произведены первые автомобили, работающие на этаноле.
Бразилия перенесла резкое сокращение условий торговли в результате нефтяного кризиса. В начале 1970-х годов производительность экспортного сектора была подорвана переоцененной валютой. В условиях давления на торговый баланс нефтяной шок привел к резкому росту импортных счетов. Таким образом, правительство Гейзеля заняло миллиарды долларов, чтобы помочь Бразилии преодолеть нефтяной кризис. Эта стратегия была эффективна для стимулирования роста, но она также значительно повысила потребности Бразилии в импорте, увеличив и без того большой дефицит текущего счета. Текущий счет финансировался за счет увеличения внешнего долга. Ожидалось, что совокупный эффект импортозамещающей индустриализации и экспортной экспансии в конечном итоге приведет к росту торгового профицита, что позволит обслуживать и погашать внешний долг. [ необходима цитата ]
Бразилия изменила свою внешнюю политику, чтобы удовлетворить свои экономические потребности. «Ответственный прагматизм» заменил строгое соответствие Соединенным Штатам и мировоззрение, основанное на идеологических границах и блоках стран. Поскольку Бразилия на 80% зависела от импортируемой нефти, Гейзель перевел страну с некритической поддержки Израиля на более нейтральную позицию по ближневосточным делам. Его правительство также признало Китайскую Народную Республику и новые социалистические правительства Анголы и Мозамбика , бывших португальских колоний. Правительство сблизилось с Латинской Америкой, Европой и Японией.
Намерение Бразилии построить ядерные реакторы с помощью Западной Германии создало напряженность в отношениях с США, которые не хотели видеть ядерную Бразилию. После избрания Джимми Картера президентом больше внимания уделялось правам человека. Новая поправка Харкина ограничила американскую военную помощь странами, в которых нарушаются права человека. Бразильские правые и военные расценили это как посягательство на суверенитет Бразилии, и Гейзель отказался от любой будущей военной помощи от Соединенных Штатов в апреле 1977 года. [68]
Президент Жуан Фигейреду вернул страну к демократии и способствовал передаче власти гражданскому правлению, столкнувшись с противодействием со стороны сторонников жесткой линии в армии. Фигейреду был генералом армии и бывшим главой секретной службы, Национальной информационной службы .
Будучи президентом, Фигейредо продолжил постепенный процесс " abertura ", начатый в 1974 году. Закон об амнистии, подписанный Фигейредо 28 августа 1979 года, амнистировал осужденных за "политические" или "связанные" преступления в период с 1961 по 1978 год. В начале 1980-х годов военный режим больше не мог эффективно поддерживать двухпартийную систему, установленную в 1966 году. Администрация Фигейредо распустила контролируемую правительством ARENA и позволила сформировать новые партии. Президент часто становился недееспособным из-за болезни и брал два длительных отпуска для лечения в 1981 и 1983 годах, но гражданский вице-президент Аурелиано Чавес не пользовался большой политической властью.
В 1981 году Конгресс принял закон о восстановлении прямых выборов губернаторов штатов. Всеобщие выборы 1982 года принесли победу с небольшим перевесом преемнице ARENA, проправительственной Демократической социальной партии (43,22% голосов), в то время как оппозиционная Бразильская партия демократического движения получила 42,96% голосов. Губернаторство трех крупных штатов — Сан-Паулу, Рио-де-Жанейро и Минас-Жерайс — досталось оппозиции.
Однако политические события были омрачены растущими экономическими проблемами. По мере того, как инфляция и безработица стремительно росли, внешний долг достиг огромных размеров, сделав Бразилию крупнейшим должником в мире, задолжав международным кредиторам около 90 миллиардов долларов США. Программа жесткой экономии, введенная правительством, не принесла никаких признаков восстановления бразильской экономики.
В 1984 году движение, известное как Diretas Já, захватило власть в стране и олицетворяло вновь обретенные свободы собраний и выражения мнений, но главная цель движения не была достигнута, и президентские выборы 1985 года были проведены непрямо, через избранную коллегию выборщиков . Оппозиция яростно боролась за принятие поправки к конституции, которая позволила бы провести прямые всенародные президентские выборы в ноябре 1984 года, но это предложение не было принято Конгрессом. Кандидат от оппозиции Танкредо Невес сменил Фигейредо, когда Конгресс провел выборы нового президента.
В этот период международная повестка дня Бразилии включала новые восприятия. С приходом к власти националистических военных, которые были приверженцами государственного контроля, возросла энергия для того, чтобы подвергать сомнению неравенство международной системы. Интерес к расширению государственного присутствия в экономике сопровождался политикой, направленной на трансформацию профиля Бразилии за рубежом. Отношения с Соединенными Штатами по-прежнему ценились, но политическое выравнивание больше не было полным. Связи между международной деятельностью Бразилии и ее экономическими интересами привели к тому, что внешняя политика, проводимая министром иностранных дел Жозе де Магальяйншем Пинту (1966–67), получила название «Дипломатия процветания».
За этим новым акцентом международной политики Бразилии последовала оценка отношений, которые она поддерживала с Соединенными Штатами в предыдущие годы. Было отмечено, что попытки укрепления связей принесли ограниченные выгоды. К этому восприятию был добавлен пересмотр идеологической позиции Бразилии в мировой системе. Такое положение дел еще больше усилилось из-за кратковременного ослабления биполярного противостояния во время разрядки .
В этом контексте стало возможным думать о замене полного суверенитета концепцией ограниченного суверенитета. Развитие стало приоритетом для бразильской дипломатии. Эти концептуальные преобразования были поддержаны молодыми сегментами Итамарати (Министерства иностранных дел), отождествлявшими себя с принципами Независимой внешней политики, принятой страной в начале 1960-х годов.
Исходя из приоритетов своей внешней политики, Бразилия заняла новые позиции в различных международных организациях. Ее выступление на II Конференции Конференции ООН по торговле и развитию (ЮНКТАД) в 1968 году в защиту недискриминационного и преференциального отношения к промышленным товарам слаборазвитых стран было примечательным. Такой же уровень обеспокоенности отличал бразильскую позицию на заседании Экономической комиссии для Латинской Америки (ЭКЛА) в Винья-дель-Мар в 1969 году. На этом мероприятии Бразилия выразила свою поддержку проекту Латиноамериканского союза.
В сфере безопасности защищалось разоружение и осуждалась совместная система контроля двух сверхдержав. Бразилия особенно критиковала Договор о нераспространении ядерного оружия , имея в виду гарантировать право разрабатывать собственные ядерные технологии . Эта прерогатива уже защищалась ранее, когда бразильское правительство решило не признавать действительность Договора о запрещении ядерного оружия (ТЯО) в Латинской Америке и Карибском бассейне . Позиция Бразилии по ТЯО стала символом негативной позиции, которую она с тех пор будет поддерживать в отношении политики силы Соединенных Штатов и Советского Союза . Ее первоначальная детализация была обусловлена присутствием Жуана Аугусто де Араужу Кастро в качестве посла в ООН и председателя Совета Безопасности в 1968–69 годах. Бразилия пыталась укрепить свою позицию с помощью соглашений о ядерном сотрудничестве с такими странами, как Израиль (1966), Франция (1967), Индия (1968) и Соединенные Штаты (1972).
Изменения в бразильской дипломатии должны были отразиться и на других вопросах международной повестки дня, таких как умеренная позиция, занятая в отношении « Шестидневной войны » между арабами и израильтянами. В многосторонней сфере страна отстаивала дело реформы устава Организации Объединенных Наций.
Расширение международной повестки дня Бразилии совпало с административной реформой Министерства иностранных дел. Его переезд в Бразилиа в 1971 году сопровождался внутренней модернизацией. Были созданы новые департаменты, отвечающие диверсификации международной повестки дня и растущей важности экономической дипломатии. Примерами служат создание системы содействия торговле (1973) и Фонда Александра де Гужмана (1971) для разработки исследований и изучения внешней политики.
Внешняя политика во время мандата Гибсона Барбозы (1969–74) объединяла три основные позиции. Первая, идеологическая, защищала существование военных правительств в Латинской Америке. Чтобы добиться этого, Организация американских государств боролась с терроризмом в регионе. Вторая критиковала процесс раздора между двумя сверхдержавами, осуждая последствия американской и советской силовой политики. Третья требовала поддержки развития, считая, что Бразилия, со всем своим экономическим потенциалом, заслуживает большей ответственности в международной системе.
Появились новые требования и намерения, связанные с идеей укрепления нацией своей переговорной силы в мировой системе. На международных форумах ее главным требованием стала «коллективная экономическая безопасность». Стремление возглавить страны третьего мира заставило Бразилию ценить многостороннюю дипломатию. Усилия в этом направлении можно наблюдать на Конференции ООН по окружающей среде (1972), встрече ГАТТ в Токио (1973) и Конференции по морскому праву (1974).
Эта новая позиция Бразилии послужила основой для возрождения ее отношений с Соединенными Штатами. Была предпринята попытка отличить ее от других стран Латинской Америки, чтобы получить особое отношение со стороны Соединенных Штатов. Тем не менее, не только это ожидание не было выполнено, но и военная помощь, а также соглашение о сотрудничестве в сфере образования MEC-USAID были прерваны.
Вашингтон оставался в стороне во время визита президента Медичи в США в 1971 году. В ответ, особенно в военной и дипломатической сферах, разгорелись националистические идеи, которые подняли вопросы о политике сближения с Соединенными Штатами.
Присутствие JA de Araújo Castro в качестве посла в Вашингтоне способствовало переосмыслению отношений с американским правительством. Стратегический шаг состоял в том, чтобы попытаться расширить повестку переговоров, уделив особое внимание диверсификации торговых отношений, началу ядерного сотрудничества и включению новых тем международной политики.
В 1971 году военная диктатура помогла сфальсифицировать выборы в Уругвае, на которых левая политическая партия Frente Amplio проиграла. [69] [ ненадежный источник? ] Правительство участвовало в операции « Кондор», в которой участвовали различные латиноамериканские службы безопасности (включая DINA Пиночета и аргентинскую SIDE ) в убийстве политических оппонентов. [70]
В этот период Бразилия начала уделять больше внимания менее развитым странам. Программы технического сотрудничества были инициированы в Латинской Америке и Африке, в некоторых случаях сопровождавшиеся инвестиционными проектами государственных компаний, в частности, в области энергетики и связи. Под этим предлогом была создана межведомственная система Итамарати и Министерством планирования, чьей функцией был отбор и координация проектов международного сотрудничества. Чтобы способствовать этим инновациям, в 1972 году министр иностранных дел Гибсон Барбоза посетил Сенегал, Того, Гану, Дагомею, Габон, Заир, Нигерию, Камерун и Кот-д'Ивуар.
Однако перспектива экономических интересов и создание программ сотрудничества с этими странами не сопровождались пересмотром позиции Бразилии по колониальному вопросу. Традиционная лояльность все еще была на стороне Португалии. Были предприняты попытки консолидировать создание португало-бразильского сообщества.
Когда произошел переворот 1964 года, наиболее влиятельные представители католической церкви в Бразилии поддержали военное вмешательство в политику, полагая, что правительство свергнутого президента Жуана Гуларта (PTB) представляет угрозу текущему общественному порядку из-за его предполагаемых реформистских наклонностей.
