Сэмюэл Тейлор Кольридж ( / ˈ k oʊ l ə r ɪ dʒ / KOH -lə-rij ; [1] 21 октября 1772 — 25 июля 1834) — английский поэт , литературный критик , философ и теолог, который вместе со своим другом Уильямом Вордсвортом был основателем романтического движения в Англии и членом организации «Озерные поэты» . Он также делился томами и сотрудничал с Чарльзом Лэмбом , Робертом Саути и Чарльзом Ллойдом .
Он написал стихи «Иней древнего мореплавателя» и «Кубла-хан» , а также крупное прозаическое произведение «Биография литературная» . Его критические работы, особенно об Уильяме Шекспире , имели большое влияние, и он помог представить немецкую идеалистическую философию англоязычным культурам. Кольридж придумал много знакомых слов и фраз, в том числе « приостановление неверия ». [2] Он оказал большое влияние на Ральфа Уолдо Эмерсона и американский трансцендентализм . На протяжении всей своей взрослой жизни у Кольриджа случались ужасные приступы тревоги и депрессии; Было высказано предположение, что у него было биполярное расстройство , которое не было определено при его жизни. [3] Он был физически нездоров, что могло быть связано с приступом ревматизма и других детских болезней. От этих состояний его лечили лауданом , что способствовало пожизненной зависимости от опиума .
Несмотря на бурную карьеру и личную жизнь с множеством взлетов и падений, уважение Кольриджа выросло после его смерти, и он стал считаться одной из самых влиятельных фигур в английской литературе . Например, в отчете The Guardian за 2018 год он был назван «гением», который превратился в «одного из самых известных английских поэтов». Такие организации, как англиканская церковь, отмечают его работу во время публичных мероприятий, таких как «День Кольриджа» в июне, причем эти мероприятия включают литературные концерты. [4]
Кольридж родился 21 октября 1772 года в городке Оттери-Сент-Мэри в Девоне, Англия. [5] Отцом Сэмюэля был преподобный Джон Кольридж, уважаемый викарий церкви Святой Марии в Оттери-Сент-Мэри и директор Королевской школы , бесплатной гимназии, основанной королем Генрихом VIII в городе. Ранее он был учителем школы Хью Сквайера в Саут-Молтоне , Девон, и лектором в соседнем Молланде . [6]
У Джона Кольриджа было трое детей от первой жены. Сэмюэл был младшим из десяти детей от второй жены преподобного г-на Кольриджа, Энн Боуден (1726–1809), [7] вероятно, дочери Джона Боудена, мэра Саут-Молтона, Девон, в 1726 году. [8] Кольридж предполагает, что он «не получал удовольствия от мальчишеских игр», а вместо этого «беспрерывно» читал и играл сам. [9]
После смерти Джона Кольриджа в 1781 году 8-летнего Сэмюэля отправили в больницу Христа , благотворительную школу, основанную в 16 веке в Грейфрайарсе , Лондон, где он оставался на протяжении всего своего детства, изучая и сочиняя стихи. В этой школе Кольридж подружился с одноклассником Чарльзом Лэмбом и изучал произведения Верджила и Уильяма Лайл Боулза . [10]
В одном из серии автобиографических писем, написанных Томасу Пулу , Кольридж писал: «В шесть лет я помню, что читал Велисария , Робинзона Крузо и Филипа Куорла – а потом я нашел «Развлечения одной и той же ночи» – один рассказ из которых ( рассказ о человеке, вынужденном искать непорочную деву) произвел на меня такое глубокое впечатление (я прочитал его вечером, пока мать чинила чулки), что всякий раз, когда я был в темноте, меня преследовали призраки – и я отчетливо помню то тревожное и боязливое рвение, с которым я следил за окном, в котором лежали книги, — и всякий раз, когда солнце падал на них, я хватал его, носил за стеной, грелся и читал». [ нужна цитата ]
Кольридж, кажется, ценил своего учителя, о чем он писал в воспоминаниях о школьных днях в Biography Literaria :
Я пользовался неоценимым преимуществом очень разумного, но в то же время очень строгого учителя... В то время, когда мы изучали греческих поэтов-трагиков , он заставлял нас читать в качестве уроков Шекспира и Мильтона : и они были а также уроки, на воспитание которых требовалось много времени и усилий, чтобы избежать его порицания. Я узнал от него, что поэзия, даже в самых высоких и, по-видимому, в самых диких одах, имеет свою собственную логику, столь же суровую, как и логика науки; и более трудным, потому что более тонким, более сложным и зависящим от большего количества и более беглых причин... В наших собственных английских сочинениях (по крайней мере, в течение последних трех лет нашего школьного образования) он не проявлял милосердия к фразам, метафорам, или образ, не подкрепленный звуковым смыслом, или где тот же смысл мог бы быть передан с равной силой и достоинством более простыми словами... Воображаю, что я почти слышу сейчас, как он восклицает Арфу? Арфа? Лира? Перо и чернила, мальчик, ты имеешь в виду! Муза, мальчик, Муза? Вы имеете в виду дочь вашей няни! Источник вдохновения? О да! я полагаю, монастырский насос! ...Как бы то ни было, был у нашего господина один обычай, о котором я не могу обойти молчанием, потому что считаю его... достойным подражания. Он часто позволял нашим тематическим упражнениям... накапливаться, пока у каждого парня не оставалось четыре или пять упражнений, которые нужно было просмотреть. Затем, положив все число в ряд на свой стол, он спрашивал автора, почему то или иное предложение не могло найти подходящего места под тем или иным другим тезисом; и если не было удовлетворительного ответа, и были две ошибки такого же рода были обнаружены в одном упражнении, последовал бесповоротный приговор, учение было разорвано, и в дополнение к задачам дня было произведено другое по тому же предмету. [11]
Позже он написал о своем одиночестве в школе в стихотворении «Мороз в полночь »: «С незакрытыми веками я уже мечтал / О моем милом месте рождения». [ нужна цитата ]
С 1791 по 1794 год Кольридж учился в колледже Иисуса в Кембридже . [12] В 1792 году он получил золотую медаль Брауна за написанную им оду, осуждающую работорговлю . [13]
В декабре 1793 года он покинул колледж и записался в 15-й (Королевский) легкий драгунский полк под вымышленным именем «Сайлас Томкин Комбербах», [14] возможно, из-за долгов или потому, что девушка, которую он любил, Мэри Эванс , отвергла его. . Его братья организовали его увольнение через несколько месяцев по причине «безумия», и он был повторно принят в колледж Иисуса, хотя он так и не получил ученую степень в университете. [ нужна цитата ]
,_Portrait_miniature,1809.jpg/1280px-Mary_Matilda_Betham,_Sara_Coleridge_(Mrs._Samuel_Taylor),_Portrait_miniature,1809.jpg)
В колледже Иисуса Кольридж познакомился с политическими и теологическими идеями, которые тогда считались радикальными , в том числе с идеями поэта Роберта Саути , с которым он сотрудничал в пьесе «Падение Робеспьера» . Кольридж присоединился к Саути в плане, от которого позже отказались, по созданию утопического общества, похожего на коммуну, под названием Пантисократия , в пустыне Пенсильвании. В 1795 году двое друзей женились на сестрах Саре и Эдит Фрикер в Сент-Мэри Редклифф , Бристоль, [15] , но брак Кольриджа с Сарой оказался несчастливым. К 1804 году они были разделены. Когда Кольридж писал своему брату, он возлагал всю вину на Сару: «Немногие друзья, которые были свидетелями моей семейной жизни, давно советовали разлуку как необходимое условие всего желаемого для меня...» Последующие биографы не согласились с мнением Кольриджа. негативное отношение к жене, которую он назвал своей «Салли Палли», когда впервые женился на ней. [16] [17]
Третья сестра, Мэри, уже вышла замуж за третьего поэта, Роберта Ловелла , и обе стали партнерами в Пантисократии. Ловелл также представил Кольриджа и Саути их будущему покровителю Джозефу Коттлу , но умер от лихорадки в апреле 1796 года. Кольридж был с ним при его смерти.
В 1796 году он выпустил свой первый том стихотворений под названием «Стихи на различные темы» , который также включал четыре стихотворения Чарльза Лэмба, а также произведение, написанное в сотрудничестве с Робертом Саути и произведение , предложенное его и школьным другом Лэмба Робертом Фейвеллом. Среди стихотворений были «Религиозные размышления» , «Монодия о смерти Чаттертона» и ранняя версия « Эоловой арфы», озаглавленная «Излияние 35» . Второе издание было напечатано в 1797 году, на этот раз оно включало приложение сочинений Лэмба и Чарльза Ллойда , молодого поэта, частным наставником которого стал Кольридж.
В 1796 году он также в частном порядке напечатал сонеты различных авторов , в том числе сонеты Лэмба, Ллойда, Саути и его самого, а также поэтов старшего возраста, таких как Уильям Лайл Боулз .
Кольридж планировал создать журнал «Сторож» , который будет печататься каждые восемь дней, чтобы избежать еженедельного налога на газеты. [18] Первый выпуск недолговечного журнала был опубликован в марте 1796 года. К маю того же года он прекратил публикацию. [19]
Годы 1797 и 1798, в течение которых он жил в том, что сейчас известно как Коттедж Кольриджа , в Незер-Стоуи , Сомерсет, были одними из самых плодотворных в жизни Кольриджа. В 1795 году Кольридж познакомился с поэтом Уильямом Вордсвортом и его сестрой Дороти . (Вордсворт, посетивший его и очарованный окрестностями, арендовал парк Альфокстон , расположенный чуть более чем в трех милях [5 км] от него.) Помимо « Иней древнего мореплавателя» , Кольридж сочинил символическую поэму «Кубла-хан» , написанную, как утверждал Кольридж, — в результате опиумного сна, в «своего рода задумчивости»; и первая часть повествовательной поэмы «Кристабель» . Сочинение Кубла-хана , написанное о монгольском императоре Хубилай-хане и его легендарном дворце в Занаду , как говорят, было прервано прибытием « Человека из Порлока » – событием, которое приукрашивалось в таких различных контекстах, как наука. художественная литература и «Лолита » Набокова . В этот период он также написал свои получившие высокую оценку « стихи-разговоры » « Эта липовая беседка, моя тюрьма» , «Мороз в полночь » и «Соловей» .
В 1798 году Кольридж и Вордсворт опубликовали совместный сборник стихов « Лирические баллады» , который оказался отправной точкой для эпохи английского романтизма . Вордсворт, возможно, написал и больше стихов, но настоящей звездой сборника стала первая версия Кольриджа « Иней о древнем мореплавателе» . Это была самая длинная работа, и она привлекла больше похвал и внимания, чем что-либо еще в этом томе. Весной Кольридж временно занял место преподобного Джошуа Тулмина в унитарной часовне Тонтона на Мэри-стрит [20], в то время как преподобный Тулмин горевал из-за утопления своей дочери Джейн. Поэтически комментируя силу Тулмина, Кольридж написал в письме Джону Прайору Эстлину в 1798 году : «Я ходил в Тонтон (одиннадцать миль) и обратно и совершал богослужения для доктора Тулмина. Полагаю, вы, должно быть, слышали, что его дочь, (Джейн, 15 апреля 1798 года) в меланхолическом расстройстве позволила приливу поглотить ее на морском побережье между Сидмутом и Бером [ sic ] ( Пиво ). Эти события жестоко ранили сердца стариков: но добрый доктор Тулмин переносит это, как истинный практичный христианин, – на его глазах действительно есть слеза, но этот глаз обращен к Отцу Небесному». [21]
Кольридж также некоторое время работал в Шропшире , куда он приехал в декабре 1797 года в качестве заместителя местного унитарианского священника доктора Роу в их церкви на Хай-стрит в Шрусбери . Говорят, что он прочитал свою «Сказку о древнем мореплавателе» на литературном вечере в Мардоле. Тогда он подумывал о карьере в служении и произнес испытательную проповедь в церкви на Хай-стрит в воскресенье, 14 января 1798 года. Уильям Хэзлитт , сын унитарного служителя, был в собрании, приехав из Уэма , чтобы послушать его. Позже Кольридж посетил Хэзлитта и его отца в Уэме, но через день или два после проповеди он получил письмо от Джозайи Веджвуда II , который предложил помочь ему выбраться из финансовых затруднений с помощью аннуитета в размере 150 фунтов стерлингов (приблизительно 13 000 фунтов стерлингов в сегодняшних деньгах) . 22] ) в год при условии, что он откажется от министерской карьеры. Кольридж принял это, к разочарованию Хэзлитта, который надеялся иметь его соседом в Шропшире. [23]
С 16 сентября 1798 года Кольридж и Вордсворты уехали в Германию; Вскоре Кольридж пошел своим путем и большую часть времени проводил в университетских городках. В феврале 1799 года он поступил в Гёттингенский университет , где посещал лекции Иоганна Фридриха Блюменбаха и Иоганна Готфрида Эйххорна . [24] В этот период он заинтересовался немецкой философией, особенно трансцендентальным идеализмом и критической философией Иммануила Канта , а также литературной критикой драматурга 18-го века Готхольда Лессинга . Кольридж изучал немецкий язык и после возвращения в Англию перевел на английский драматическую трилогию немецкого поэта-классика Фридриха Шиллера «Валленштейн» . Он продолжал продвигать эти идеи в своих критических трудах до конца своей жизни (иногда без указания авторства), хотя они были незнакомы и трудны для культуры, в которой доминировал эмпиризм .
В 1799 году Кольридж и Вордсворты остановились на ферме Томаса Хатчинсона на реке Тис в Сокберне , недалеко от Дарлингтона .
Именно в Сокберне Кольридж написал свою балладу-поэму «Любовь» , адресованную Саре Хатчинсон. Упомянутый рыцарь — это фигура в кольчуге на могиле Коньерса в разрушенной церкви Сокберна. У ног фигурки изображена виверна , отсылка к червю Сокберна, убитому сэром Джоном Коньерсом (и возможный источник для «Бармаглота » Льюиса Кэрролла ). [a] [b] Червь предположительно был закопан под скалой на ближайшем пастбище; это был «серый камень» первого наброска Кольриджа, позже преобразованный в «маунта». Это стихотворение послужило прямым источником вдохновения для знаменитого стихотворения Джона Китса «Прекрасная дама без милосердия» . [27]
Ранние интеллектуальные долги Кольриджа, помимо немецких идеалистов, таких как Кант, и критиков, таких как Лессинг, были прежде всего « Политической справедливостью» Уильяма Годвина , особенно в его пантисократический период, и « Наблюдениями над человеком » Дэвида Хартли , которые являются источником психологии, которая найден в Frost at Midnight . Хартли утверждал, что человек осознает сенсорные события как впечатления и что «идеи» возникают, замечая сходства и различия между впечатлениями, а затем называя их. Связи, возникающие в результате совпадения впечатлений, создают связи, так что появление одного впечатления запускает эти связи и вызывает память о тех идеях, с которыми оно связано (см. Дороти Эммет, «Кольридж и философия»).
Кольридж критически относился к литературным вкусам своих современников и был литературным консерватором, поскольку боялся, что отсутствие вкуса у постоянно растущей массы грамотных людей будет означать дальнейшее осквернение литературы.
В 1800 году он вернулся в Англию и вскоре после этого поселился со своей семьей и друзьями в Грета-холле в Кесвике в Озерном крае Камберленда , недалеко от Грасмера , куда переехал Вордсворт. Он прожил у Вордсвортов восемнадцать месяцев, но был трудным гостем, поскольку его зависимость от лауданума росла, а его частые кошмары будили детей. Он также был привередливым в еде, к разочарованию Дороти Вордсворт , которой приходилось готовить. Например, не довольствуясь солью, Кольридж посыпал яйца кайенским перцем, которые ел из чашки. [28] Его семейные проблемы, ночные кошмары, болезни, возросшая зависимость от опиума, напряженность в отношениях с Вордсвортом и неуверенность в своих поэтических способностях послужили топливом для написания « Уныния: Оды» и интенсификации его философских исследований. [29]
В 1802 году Кольридж отправился в девятидневный отпуск по холмам Озерного края . Кольриджу приписывают первый зарегистрированный спуск Скафелла к Микледору через Брод-Стенд, хотя, возможно, это произошло больше из-за того, что он заблудился, чем из-за целеустремленного нового маршрута. Он ввел термин «альпинизм». [30]
В 1804 году он отправился на Сицилию и Мальту , работая какое-то время исполняющим обязанности государственного секретаря Мальты при гражданском комиссаре Александре Болле , и эту задачу он успешно выполнил. Он жил во дворце Сан-Антон в деревне Аттард . Он отказался от этого и вернулся в Англию в 1806 году. Дороти Вордсворт была потрясена его состоянием по возвращении.
С 1807 по 1808 год Кольридж вернулся на Мальту, а затем путешествовал по Сицилии и Италии в надежде, что выход из влажного климата Британии улучшит его здоровье и, таким образом, позволит ему сократить потребление опиума. Томас Де Куинси в своих «Воспоминаниях об озерах и поэтах озер» утверждает , что именно в этот период Кольридж стал полноценным наркоманом опиума, употребляя этот наркотик в качестве замены утраченной в юности энергии и творческих способностей. Было высказано предположение, что это больше отражает собственный опыт Де Куинси, чем опыт Кольриджа. [31]
Пристрастие к опиуму (он употреблял до двух литров лауданума в неделю) теперь начало контролировать его жизнь: он расстался со своей женой Сарой в 1808 году, поссорился с Вордсвортом в 1810 году, потерял часть своего аннуитета в 1811 году и поместил сам находился под присмотром доктора Дэниела в 1814 году. Его пристрастие вызывало сильные запоры, которые требовали регулярных и унизительных клизм. [32]
В 1809 году Кольридж предпринял вторую попытку стать издателем газеты, издав журнал под названием « Друг» . Это было еженедельное издание, которое в типично амбициозном стиле Кольриджа писалось, редактировалось и публиковалось почти полностью в одиночку. Учитывая, что Кольридж имел тенденцию быть крайне дезорганизованным и не имел делового чутья, издание, вероятно, было обречено с самого начала. Кольридж профинансировал журнал, продав более пятисот подписок, более двух дюжин из которых были проданы членам парламента, но в конце 1809 года издание было подорвано финансовым кризисом, и Кольридж был вынужден обратиться к «Conversation Sharp» , [33] Том Пул и еще один или два богатых друга требуют срочного кредита для продолжения работы. «Друг» был эклектичным изданием, в котором использованы все уголки удивительно разнообразных знаний Кольриджа в области права, философии, морали, политики, истории и литературной критики.
Хотя он часто был напыщенным, бессвязным и недоступным для большинства читателей, он был выпущен в 25 выпусках и несколько раз переиздавался в виде книги. Спустя годы после первой публикации переработанное и расширенное издание « Друга » с добавленным философским содержанием, включая его «Очерки о принципах метода», стало очень влиятельным произведением, и его влияние ощущалось на писателях и философах от Джона Стюарта Милля до Ральфа . Уолдо Эмерсон .
С 1810 по 1820 год Кольридж прочитал серию лекций в Лондоне и Бристоле — лекции о Шекспире возобновили интерес к драматургу как к образцу для современных писателей. Большая часть репутации Кольриджа как литературного критика основана на лекциях, которые он читал зимой 1810–1811 годов, которые спонсировались Философским институтом и читались в зале Scot's Corporation на Феттер-лейн, Флит-стрит. Эти лекции были объявлены в проспекте как «Курс лекций о Шекспире и Мильтоне в иллюстрациях принципов поэзии». Плохое здоровье Кольриджа, проблемы с опиумной зависимостью и несколько нестабильная личность означали, что все его лекции сопровождались проблемами задержек и общим неравномерным качеством от одной лекции к другой.
В результате этих факторов Кольриджу часто не удавалось подготовить к своим лекциям ничего, кроме самых разрозненных конспектов, и он регулярно делал чрезвычайно длинные отступления, за которыми его слушателям было трудно следить. Однако именно лекция о Гамлете , прочитанная 2 января 1812 года, была признана лучшей и с тех пор оказала влияние на изучение Гамлета . До Кольриджа Гамлета часто очерняли и принижали критики от Вольтера до доктора Джонсона . Кольридж спас репутацию пьесы, и его мысли о ней до сих пор часто публикуются в качестве дополнений к тексту.
В 1812 году он позволил Роберту Саути использовать выдержки из его огромного количества личных записных книжек в их сотрудничестве «Омниана»; Или Хора Отиосиорес .
В августе 1814 года к Кольриджу обратился Джон Мюррей , издатель лорда Байрона , с предложением перевести классический «Фауст» Гете (1808). Многие считали Кольриджа величайшим из ныне живущих писателей о демонах , и он принял заказ, но через шесть недель отказался от работы над ним. До недавнего времени ученые были согласны с тем, что Кольридж так и не вернулся к этому проекту, несмотря на то, что сам Гете в 1820-х годах считал, что он фактически завершил длинный перевод произведения. В сентябре 2007 года издательство Оксфордского университета спровоцировало острую научную полемику, опубликовав английский перевод произведения Гете, которое якобы было давно утраченным шедевром Кольриджа (текст, о котором идет речь, впервые появился анонимно в 1821 году). [34]
С 1814 по 1816 год Кольридж арендовал у местного хирурга мистера Пейджа в Калне , Уилтшир. Казалось, он смог сосредоточиться на своей работе и справиться со своей зависимостью, написав «Biographia Literaria» . Сегодня это здание отмечено синей мемориальной доской . [35] [36]
В апреле 1816 года Кольридж, когда его зависимость ухудшалась, его настроение было подавленным, а его семья отчуждена, поселился в домах Хайгейта , тогда к северу от Лондона, врача Джеймса Гиллмана, сначала в Саут-Гроув, а затем в соседнем доме 3, Роща . [37] Неясно, было ли его растущее употребление опиума (и бренди, в котором он растворялся) симптомом или причиной его растущей депрессии. Гиллману частично удалось контролировать зависимость поэта. Кольридж оставался в Хайгейте до конца своей жизни, и дом стал местом литературного паломничества писателей, включая Карлайла и Эмерсона.
В доме Гиллмана Кольридж закончил свой главный прозаический труд, Biography Literaria (в основном написанный в 1815 году и законченный в 1817 году), том, состоящий из 23 глав автобиографических заметок и диссертаций на различные темы, включая некоторые острые литературные теории и критику. Он сочинил значительное количество стихов разного качества. Пока он жил в домах Гиллманов, он опубликовал и другие сочинения, в частности, « Проповеди мирян» 1816 и 1817 годов, « Листья Сивиллы» (1817 год), «Тишина» (1820 год), «Помощь к размышлению » (1825 год) и «О конституции церкви и государства » ( 1825 год). 1830). [38] Он также написал эссе, опубликованные вскоре после его смерти, такие как «Опыт веры » (1838 г.) [39] и «Исповедь пытливого духа» (1840 г.). [40] Ряд его последователей играли центральную роль в Оксфордском движении , а его религиозные сочинения глубоко сформировали англиканство в середине девятнадцатого века. [41]
Кольридж также много работал над различными рукописями, составляющими его « Опус Максимум », работу, которая частично задумывалась как посткантианская работа по философскому синтезу . [42] Работа никогда не была опубликована при его жизни, и ее часто рассматривали как свидетельство его склонности к замыслу грандиозных проектов, которые ему затем было трудно довести до завершения. Но хотя он часто ругал себя за «ленивость», длинный список его опубликованных работ ставит этот миф под сомнение. Критики разделились во мнениях относительно того, успешно ли «Опус Максимум», впервые опубликованный в 2002 году, разрешил философские проблемы, которые он исследовал большую часть своей взрослой жизни. [43]
Кольридж умер в Хайгейте, Лондон, 25 июля 1834 года в результате сердечной недостаточности, усугубленной неизвестным заболеванием легких, возможно, связанным с употреблением им опиума. Кольридж провел 18 лет под крышей семьи Гиллман, которая построила пристройку к своему дому для размещения поэта. [44]
Веру можно определить как верность нашему собственному существу, поскольку такое существо не является и не может стать объектом чувств; и, следовательно, посредством ясного вывода или импликации к бытию вообще, поскольку то же самое не является объектом чувств; и снова ко всему, что утверждается или понимается как условие, или сопутствующее, или следствие того же самого. Лучше всего это будет объяснено примером или примером. Что я осознаю что-то внутри меня, безапелляционно приказывающее мне поступать с другими так, как я хотел бы, чтобы они поступали со мной; иными словами, категорический (т. е. первичный и безусловный) императив; что максима ( regula maxima , или высшее правило) моих действий, как внутренних, так и внешних, должна быть такой, какой я мог бы, без всякого вытекающего из этого противоречия, желать быть законом всех моральных и разумных существ. Эссе о вере
Карлайл описал его в Хайгейте: «В те годы Кольридж сидел на вершине Хайгейт-Хилла, глядя сверху вниз на Лондон и его дымный шум, как мудрец, спасающийся от бессмысленности жизненной битвы... Практические умы мира сделали это. мало кто обращал на него внимание и небрежно считал его метафизическим мечтателем; но для растущего духа молодого поколения он имел этот сумрачный возвышенный характер; и сидел там, как своего рода маг , опоясанный тайной и загадкой; его дубовая роща Додона ( в доме мистера Гилмана в Хайгейте), шепчущие странные вещи, неясно, оракулы ли это или жаргон». [45]
Кольридж похоронен в приделе приходской церкви Святого Михаила в Хайгейте , Лондон. Первоначально он был похоронен в часовне Олд-Хайгейт, рядом с главным входом в среднюю школу , но был повторно похоронен в церкви Святого Михаила в 1961 году. Кольридж мог видеть красную дверь тогда еще новой церкви из своего последнего места жительства через дорогу. Грин, где он жил с врачом, который, как он надеялся, сможет его вылечить (в доме, принадлежавшем до 2022 года Кейт Мосс ). Когда было обнаружено, что хранилище Кольриджа пришло в запустение, гробы - Кольриджа и его жены, дочери, зятя и внука - были перевезены в собор Святого Михаила после международного призыва по сбору средств. [4]
Дрю Клод, член попечительского комитета церкви Святого Михаила, утверждает: «Они поставили гробы в удобное, сухое, безопасное и вполне подходящее место, заложили их кирпичами и забыли о них». Недавние раскопки показали, что гробы находились не в том месте, где, по мнению большинства, - в дальнем углу склепа, а на самом деле под мемориальной плитой в нефе с надписью: «Под этим камнем лежит тело Сэмюэля Тейлора Кольриджа». [4]
В планах Святого Михаила восстановить склеп и открыть доступ к нему публике. Вот что говорит о планах викарий Кунле Айодеджи: «...мы надеемся, что весь склеп можно будет превратить в место для встреч и других целей, что также позволит получить доступ к подвалу Кольриджа». [4]
Кольридж — одна из важнейших фигур английской поэзии . Его стихи непосредственно и глубоко повлияли на всех крупных поэтов того времени. Современники знали его как дотошного мастера, который был более строгим в тщательной переработке своих стихов, чем любой другой поэт, и Саути и Вордсворт полагались на его профессиональные советы. Его влияние на Вордсворта особенно важно, потому что многие критики приписывают Кольриджу саму идею «разговорной поэзии». Идея использования обычного повседневного языка для выражения глубоких поэтических образов и идей, благодаря которым Вордсворт стал так известен, возможно, почти полностью возникла в сознании Кольриджа. Трудно представить, чтобы великие стихи Вордсворта « Экскурсия» или «Прелюдия » когда-либо были написаны без прямого влияния оригинальности Кольриджа.
Насколько Кольридж был важен для поэзии как поэт, он был столь же важен для поэзии как критик. Его философия поэзии, которую он развивал на протяжении многих лет, оказала глубокое влияние на область литературной критики . Это влияние можно увидеть у таких критиков, как А. О. Лавджой и И. А. Ричардс . [47]
Кольридж, возможно, наиболее известен своими длинными стихотворениями, особенно « Иней древнего мореплавателя» и «Кристабель» . Даже те, кто никогда не читал « Иней» , попали под его влияние: его слова дали английскому языку метафору альбатроса на шее, цитату «вода, вода повсюду, ни капли для питья» (почти всегда переводится как «но ни капли выпить») и фраза «более печальный и мудрый человек» (обычно переводится как «более печальный, но мудрый человек»). Фраза «Все существа, большие и малые», возможно, была вдохновлена «Инеем» : «Лучше молится тот, кто лучше всего любит;/ Все вещи, большие и малые;/ Ради дорогого Бога, который любит нас;/ Он создал и любит все. " Еще миллионы людей, никогда не читавших это стихотворение, тем не менее знают его историю благодаря песне 1984 года «Rime of the Ancient Mariner» английской хэви-метал группы Iron Maiden . Кристабель известна своим музыкальным ритмом, языком и готической сказкой. [ нужна цитата ]
Кубла Хан , или «Видение во сне, Фрагмент» , хотя и короче, но также широко известен. И Кубла Хан , и Кристабель имеют дополнительную « романтическую » ауру, потому что они так и не были закончены. Стопфорд Брук охарактеризовал оба стихотворения как не имеющие конкурентов из-за их «изысканного метрического движения» и «творческой фразировки». [ нужна цитата ]
Восемь перечисленных выше стихотворений Кольриджа теперь часто обсуждаются как группа под названием «Стихотворения-разговоры». Этот термин был придуман в 1928 году Джорджем Маклином Харпером, который позаимствовал подзаголовок из книги «Соловей: стихотворение-разговор» (1798), чтобы описать также семь других стихотворений. [48] [49] Многие критики считают эти стихи одними из лучших стихов Кольриджа; так , Гарольд Блум написал: «Вместе с «Унынием» , «Древним моряком » и Кубла-ханом «Мороз в полночь » показывает Кольриджа в его наиболее впечатляющих проявлениях». [50] Они также входят в число его самых влиятельных стихотворений, как обсуждается ниже.
Харпер считал, что восемь стихотворений представляют собой форму белого стиха , который «... более беглый и легкий, чем стихи Мильтона или любые другие, написанные после Мильтона». [51] В 2006 году Роберт Кельцер писал о другом аспекте этой кажущейся «легкости», отмечая, что стихотворения-разговоры, такие как « Эолова арфа» Кольриджа и «Соловей» , поддерживают средний регистр речи, используя идиоматический язык, который можно истолковать как несимволический и немузыкальный: язык, который позволяет воспринимать себя как «просто разговор», а не как восторженную «песню». [52]
Последние десять строк «Мороза в полночь» были выбраны Харпером как «лучший пример своеобразного белого стиха, который развился Кольриджем, столь же естественного, как проза, но столь же изысканно художественного, как самый сложный сонет». [53] Спикер стихотворения обращается к своему маленькому сыну, спящему рядом с ним:
Потому все времена будут сладки для тебя,
Будь то лето всю землю
зеленью одевает, или красногрудь сидит и поет
Меж клочков снега на голой ветке
Замшелой яблони, а ночная солома
Дымится на солнце-оттепели. ; падают ли капли с карниза,
Слышно только в трансе ветра,
Или тайное министерство мороза
Подвесит их молчаливыми сосульками,
Тихо сияя тихой Луне.
В 1965 году М. Х. Абрамс написал широкое описание, применимое к стихотворениям «Разговор»: «Говорящий начинает с описания пейзажа; аспект или изменение аспекта пейзажа вызывает разнообразный целостный процесс памяти, мышления, предвкушения и чувство, которое остается тесно связанным с внешней сценой. В ходе этой медитации лирический оратор достигает прозрения, сталкивается с трагической утратой, приходит к моральному решению или решает эмоциональную проблему. Часто стихотворение завершается там, где оно заканчивается. оно началось с внешней сцены, но с измененным настроением и более глубоким пониманием, которое является результатом промежуточной медитации». [54] Фактически, Абрамс описывал как стихотворения «Разговор», так и более поздние стихи, на которые они повлияли. Эссе Абрамса было названо «пробным камнем литературной критики». [55] Как описал это Пол Магнусон в 2002 году, «Абрамс приписывает Кольриджу создание того, что Абрамс назвал «большой романтической лирикой», жанра, который начался со стихотворений Кольриджа «Разговор» и включал в себя «Тинтернское аббатство » Вордсворта, « Стансы, написанные в унынии » Шелли и «Ода Соловью» Китса и оказала большое влияние на более современные тексты Мэтью Арнольда, Уолта Уитмена, Уоллеса Стивенса и У. Х. Одена». [49]
В дополнение к своим стихам Кольридж также написал влиятельные литературно-критические статьи, в том числе Biography Literaria , сборник своих мыслей и мнений о литературе, который он опубликовал в 1817 году. В работе содержались как биографические объяснения жизни автора, так и его впечатления о литературе. . Сборник также содержал анализ широкого спектра философских принципов литературы, от Аристотеля до Иммануила Канта и Шеллинга , и применял их к поэзии таких коллег, как Уильям Вордсворт . [56] [57] Объяснения Кольриджа метафизических принципов были популярными темами дискуссий в академических кругах на протяжении 19 и 20 веков, и Т. С. Элиот заявил, что, по его мнению, Кольридж был «возможно, величайшим из английских критиков и в некотором смысле последним ." Элиот предполагает, что Кольридж проявил «природные способности», гораздо большие, чем его современники, анализируя литературу и применяя философские принципы метафизики таким образом, что предмет его критики уводился от текста в мир логического анализа, в котором смешались логический анализ и эмоции. . Однако Элиот также критикует Кольриджа за то, что он позволил своим эмоциям играть роль в метафизическом процессе, полагая, что у критиков не должно быть эмоций, провоцируемых изучаемой работой. [58] Хью Кеннер в «Исторической фантастике» обсуждает книгу Нормана Фрумана « Кольридж, поврежденный архангел » и предполагает, что термин «критика» слишком часто применяется к Biography Literaria , которую и он, и Фруман описывают как неспособную объяснить или помочь читателю понять произведения. искусства. По мнению Кеннера, попытка Кольриджа обсудить сложные философские концепции без описания стоящего за ними рационального процесса демонстрирует отсутствие критического мышления, из-за чего эта книга больше похожа на биографию, чем на критику. [59]
В Biography Literaria и его поэзии символы являются не просто «объективными коррелятами» Кольриджа, но инструментами, позволяющими сделать вселенную и личный опыт понятными и духовно связанными. Для Кольриджа, «пятипятнистого паука», пробивающегося вверх по течению «урывками», [Biographia Literaria] является не просто комментарием о прерывистой природе творчества, воображения или духовного прогресса, но путешествием и местом назначения его жизнь. Пять ног паука представляют собой центральную проблему, которую Кольридж решил решить, — конфликт между аристотелевской логикой и христианской философией. Две ноги паука представляют собой «я-не я» тезиса и антитезиса, идею о том, что вещь не может быть самой собой и своей противоположностью одновременно, основу часового ньютоновского мировоззрения, которое отверг Кольридж. Остальные три ноги — экзотезис, мезотезис и синтез или Святая троица — представляют идею о том, что вещи могут расходиться, не будучи противоречивыми. Взятые вместе, пять ног с синтезом в центре образуют Святой Крест рамистской логики. Пятипятнистый паук — это эмблема холизма Кольриджа, поиск и суть мысли и духовной жизни Кольриджа.
Кольридж написал рецензии на книги Энн Рэдклифф и «Безумный монах» и другие. В своих рецензиях он комментирует: «Ситуации мучений и образы откровенного ужаса легко представить себе; и писатель, в произведениях которого они изобилуют, заслуживает нашей благодарности почти наравне с тем, кто ради развлечения протащил нас через военный госпиталь. или заставить нас сесть за анатомический стол натурфилософа, проследить прекрасные границы, за которыми ужас и сочувствие покидают приятные эмоции, - достичь этих границ, но никогда не перейти их, hic труд, hic opus стандартное восточное время." и «Ужасное и сверхъестественное обычно захватывало популярный вкус во время подъема и упадка литературы. Самые мощные стимуляторы, они никогда не могут потребоваться, кроме как для оцепенения непробуждённого или вялости истощённого аппетита.. Мы надеемся, однако, что сытость изгонит то, что должен был предотвратить здравый смысл, и что, утомленная злодеями, непонятными характерами, воплями, убийствами и подземными темницами, публика узнает благодаря множеству фабрикантов, как этот вид композиции изготавливается с небольшими затратами мысли или воображения».
Однако Кольридж использовал эти элементы в таких стихах, как « Иней древнего мореплавателя» (1798), «Кристабель » и «Кубла Хан» (опубликованных в 1816 году, но до этого известных в рукописной форме), и, безусловно, оказал влияние на других поэтов и писателей того времени. Подобные стихи черпали вдохновение и способствовали разжиганию увлечения готическим романом. Кольридж также широко использовал готические элементы в своей коммерчески успешной пьесе «Раскаяние» . [60]
Мэри Шелли , хорошо знавшая Кольриджа, дважды упоминает «Иней древнего мореплавателя» непосредственно во «Франкенштейне» , и некоторые описания в романе косвенно перекликаются с этим. Хотя Уильям Годвин , ее отец, не соглашался с Кольриджем по некоторым важным вопросам, он уважал его мнение, и Кольридж часто навещал Годвинов. Мэри Шелли позже вспоминала, как пряталась за диваном и слышала, как он пел «Иней древнего мореплавателя» .
К.С. Льюис также упоминает свое имя в «Письмах болвана» (как плохой пример молитвы, в которой дьяволы должны поощрять).
Его отец был англиканским викарием, и хотя Кольридж работал унитарным проповедником с 1796 по 1797 год, в конце концов он вернулся в англиканскую церковь в 1814 году. Его наиболее примечательные сочинения о религии - «Проповеди» (1817), «Помощь к размышлению » (1825). и Конституция церкви и государства (1830 г.). [61]
Несмотря на то, что сегодня Кольриджа больше всего помнят за его стихи и литературную критику, Кольридж также был богословом. Его сочинения включают дискуссии о статусе Священных Писаний, доктринах грехопадения , оправдании и освящении, а также личности и бесконечности Бога. Его сочинения, крупная фигура в англиканской теологии своего времени, до сих пор регулярно ссылаются на него современными англиканскими богословами. Ф.Д. Морис , Ф.Дж.А. Хорт , Ф.В. Робертсон , Б.Ф. Уэсткотт , Джон Оман и Томас Эрскин (когда-то названный «шотландским Кольриджем») находились под его влиянием. [61]
Кольридж также был политическим мыслителем. В молодости он был политическим радикалом и энтузиастом Французской революции . Однако впоследствии он развил более консервативный взгляд на общество, в некоторой степени в манере Эдмунда Бёрка . [62] Он критиковал французскую конституцию 1799 года , принятую после переворота 18 брюмера , которую он считал олигархической . [63]
Хотя последующие поколения поэтов-романтиков считали это трусливым предательством, [64] более поздние мысли Кольриджа стали плодотворным источником развивающегося радикализма Дж . С. Милля . [65] Милль нашел три аспекта мысли Кольриджа особенно яркими:
Кольридж также презирал Адама Смита . [71]
Текущее стандартное издание - « Собрание сочинений Сэмюэля Тейлора Кольриджа» под редакцией Кэтлин Коберн и многих других с 1969 по 2002 год. Этот сборник представлен в 16 томах под названием «Боллингенская серия 75», изданных по-разному издательствами Princeton University Press и Routledge & Kegan Paul. [73] Сборник разбит на дополнительные части следующим образом, в результате чего в общей сложности получается 34 отдельных печатных тома:
Кроме того, письма Кольриджа доступны в: Сборник писем Сэмюэля Тейлора Кольриджа (1956–71), изд. Эрл Лесли Григгс, 6 томов. (Оксфорд: Clarendon Press).
{{cite book}}: CS1 maint: location missing publisher (link)Поиски в истории Александр Гиллман.
«Стихи о дружбе» еще раз привлекают наше внимание: они относятся к высшим образцам своеобразной поэзии. Другие, не отличающиеся от них, хотя и не превосходящие их, — это «Cum subit illius tristissima noctis imago» Овидия и несколько «Кантов Леопарди».
