В лингвистике грамматическая система рода — это специфическая форма системы классов существительных , в которой существительные отнесены к категориям рода, которые часто не связаны с реальными качествами сущностей, обозначаемых этими существительными. В языках с грамматическим родом большинство или все существительные изначально несут одно значение грамматической категории, называемой родом . [1] Значения, присутствующие в данном языке, которых обычно два или три, называются родами этого языка.
В то время как некоторые авторы используют термин «грамматический род» как синоним «класса существительного», другие используют разные определения для каждого из них. Многие авторы предпочитают «классы существительных», когда ни одно из словоизменений в языке не относится к полу или гендеру . Согласно одной оценке, гендер используется примерно в половине языков мира . [2] Согласно одному определению: «Гендер — это классы существительных, отраженные в поведении связанных с ними слов». [3] [4] [5]
В языках с грамматическим родом обычно имеется от двух до четырех различных родов, но в некоторых зафиксировано до 20 родов. [3] [6] [7]
Распространенные родовые деления включают мужской и женский род; мужской, женский и средний род; или одушевленное и неодушевленное.
В зависимости от языка и слова это назначение может иметь некоторую связь со значением существительного (например, «женщина» обычно женского рода) или может быть произвольным. [9] [10]
В некоторых языках отнесение любого конкретного существительного (т. е. именной лексемы, набора форм существительных, склоняемых от общей леммы) к одному грамматическому роду определяется исключительно значением этого существительного или его атрибутами, такими как биологический пол, человечность или одушевленность. [11] [12] Однако существование слов, обозначающих мужской и женский пол, таких как разница между «тетя» и «дядя», недостаточно для формирования системы родов. [2]
В других языках разделение на роды обычно коррелирует в некоторой степени, по крайней мере для определенного набора существительных, таких как те, которые обозначают людей, с некоторым свойством или свойствами вещей, которые обозначают определенные существительные. К таким свойствам относятся одушевленность или неодушевленность, « человечность » или «нечеловечность» и биологический пол .
Однако в большинстве языков это семантическое разделение верно лишь отчасти, и многие существительные могут относиться к категории рода, которая контрастирует с их значением, например, слово «мужественность» может быть женского рода, как во французском языке с «la masculinité» и «la virilité». [примечание 1] В таком случае на назначение рода также может влиять морфология или фонология существительного , или в некоторых случаях оно может быть, по-видимому, произвольным.
Обычно каждое существительное относится к одному из родов, и лишь немногие или ни одно существительное не может встречаться более чем в одном роде. [3] [6] [7]
Гендер считается неотъемлемым качеством существительных, и он влияет на формы других родственных слов, процесс, называемый «согласованием» . Существительные можно считать «триггерами» процесса, тогда как другие слова будут «целью» этих изменений. [9]
Эти связанные слова могут быть, в зависимости от языка: определители , местоимения , числительные , квантификаторы , притяжательные местоимения , прилагательные , прошедшие и страдательные причастия , артикли , глаголы , наречия , комплементаторы и предлоги . Родовой класс может быть отмечен на самом существительном, но также всегда будет отмечен на других компонентах в именной фразе или предложении. Если существительное явно отмечено, как триггер, так и цель могут иметь похожие чередования. [6] [9] [10]
Три возможные функции грамматического рода включают в себя: [13]
Более того, грамматический род может служить для различения омофонов. Довольно распространенным явлением в развитии языка является слияние двух фонем , в результате чего этимологически разные слова звучат одинаково. Однако в языках с гендерным разделением эти пары слов все еще могут быть различимы по роду. Например, французские pot («горшок») и peau («кожа») являются омофонами /po/ , но не совпадают по роду: le pot против la peau .
Распространенные системы гендерного контраста включают: [14]
Существительные, обозначающие конкретно мужчин (или животных), обычно относятся к мужскому роду; те, которые обозначают конкретно женщин (или животных), обычно относятся к женскому роду; а существительные, обозначающие что-то, не имеющее пола, или не указывающие на пол своего референта, стали относиться к тому или иному роду, что может показаться произвольным. [9] [10] Примерами языков с такой системой являются большинство современных романских языков , балтийские языки , кельтские языки , некоторые индоарийские языки (например, хинди ) и афразийские языки .
Это похоже на системы с противопоставлением мужского и женского рода, за исключением того, что есть третий доступный род, поэтому существительные с бесполыми или неуказанными референтами пола могут быть мужского, женского или среднего рода. Существуют также некоторые исключительные существительные, род которых не следует за обозначенным полом, например, немецкое Mädchen , означающее «девочка», которое является средним. Это потому, что это на самом деле уменьшительное от «Magd», и все уменьшительные формы с суффиксом -chen являются средними. Примерами языков с такой системой являются более поздние формы праиндоевропейского (см. ниже), санскрит , некоторые германские языки , большинство славянских языков , несколько романских языков ( румынский , астурийский и неаполитанский ), маратхи , латынь и греческий .
Здесь существительные, обозначающие одушевленные предметы (людей и животных), обычно относятся к одному роду, а те, которые обозначают неодушевленные предметы, — к другому (хотя могут быть некоторые отклонения от этого принципа). Примерами служат более ранние формы протоиндоевропейского языка и самая ранняя семья, которая, как известно, отделилась от него, вымершие анатолийские языки (см. ниже). Современные примеры включают алгонкинские языки, такие как оджибве . [15]
Здесь ранее существовала система мужской-женский-средний род, но различие между мужским и женским родом было утеряно в существительных (они слились в то, что называется общим родом ), хотя и не в местоимениях, которые могут работать под естественным родом. Таким образом, существительные, обозначающие людей, обычно имеют общий род, тогда как другие существительные могут быть любого рода. Примерами служат датский и шведский языки (см. Род в датском и шведском языках ), и в некоторой степени голландский язык (см. Род в голландской грамматике ).
В диалекте старой норвежской столицы Берген также используются только общий род и средний род. Общий род в Бергене и датском языке склоняется с помощью тех же артиклей и суффиксов, что и мужской род в норвежском букмоле . Из-за этого некоторые явно женские существительные, такие как «a cute girl», «the well milking cow» или «the pregnant mares», звучат странно для большинства норвежских ушей, когда их произносят датчане и жители Бергена, поскольку они склоняются таким образом, что звучат как склонения мужского рода в юго-восточных норвежских диалектах.
То же самое не относится к шведскому общему роду, поскольку склонения следуют другой схеме, чем в обоих норвежских письменных языках. Норвежский нюнорск , норвежский букмол и большинство разговорных диалектов сохраняют мужской, женский и средний род, даже если их скандинавские соседи утратили один из родов. Как показано, слияние мужского и женского рода в этих языках и диалектах можно считать отменой изначального разделения в праиндоевропейском (см. ниже).
Некоторые гендерные контрасты называются классами ; некоторые примеры см. в разделе Класс существительного . В некоторых славянских языках , например, в мужском, а иногда и женском и среднем родах, существует дальнейшее разделение между одушевленными и неодушевленными существительными, а в польском языке также иногда между существительными, обозначающими людей и не-людей. (Подробнее см. ниже.) Различие между человеком и не-человеком (или «рациональным и нерациональным») также встречается в дравидийских языках . (См. ниже.)
Было показано, что грамматический род вызывает ряд когнитивных эффектов. [16] Например, когда носителей гендерных языков просят представить себе говорящий неодушевленный объект, то, является ли его голос мужским или женским, как правило, соответствует грамматическому роду объекта в их языке. Это было замечено среди носителей испанского, французского и немецкого языков. [17] [18]
Предостережения этого исследования включают возможность «использования субъектами грамматического рода в качестве стратегии для выполнения задачи» [19] и тот факт, что даже для неодушевленных объектов род существительных не всегда случаен. Например, в испанском языке женский род часто приписывается объектам, которые «используются женщинами, естественными, круглыми или легкими», а мужской род — объектам, «используемым мужчинами, искусственными, угловатыми или тяжелыми». [18] Очевидные неудачи в воспроизведении эффекта для носителей немецкого языка также привели к предположению, что эффект ограничен языками с двухродовой системой, возможно, потому, что такие языки склонны к большему соответствию между грамматическим и естественным родом. [20] [18]
Другой тип теста просит людей описать существительное и пытается измерить, приобретает ли оно гендерно-специфические коннотации в зависимости от родного языка говорящего. Например, одно исследование показало, что носители немецкого языка, описывая мост ( ‹See Tfd› German : Brücke , f. ), чаще использовали слова «красивый», «элегантный», «красивый» и «стройный», в то время как носители испанского языка, чье слово для моста мужского рода ( puente , m. ), чаще использовали слова «большой», «опасный», «сильный» и «крепкий». [21] Однако исследования такого рода подвергались критике по разным причинам и в целом давали неясную картину результатов. [17]
Существительное может принадлежать к данному классу из-за характерных особенностей его референта , таких как пол, одушевленность, форма, хотя в некоторых случаях существительное может быть помещено в определенный класс, основываясь исключительно на его грамматическом поведении. Некоторые авторы используют термин «грамматический род» как синоним «класса существительного», но другие используют разные определения для каждого из них.
Многие авторы предпочитают «классы существительных», когда ни одно из словоизменений в языке не относится к полу, например, когда проводится различие между одушевленным и неодушевленным. Обратите внимание, однако, что слово «гендер» происходит от латинского слова genus (также корня слова gener ), которое изначально означало «вид», поэтому оно не обязательно имеет сексуальное значение.
Классификатор, или мерное слово , — это слово или морфема, используемая в некоторых языках вместе с существительным, в основном для того, чтобы можно было применять числа и некоторые другие определители к существительному. Они не используются регулярно в английском или других европейских языках, хотя они параллельны использованию таких слов, как piece(s) и head в таких фразах, как «three pieces of paper» или «thirty head of cow». Они являются яркой особенностью восточноазиатских языков , где всем существительным обычно требуется классификатор при количественной оценке — например, эквивалентом «three people» часто является «three classifier people». Более общий тип классификатора ( classifier handshapes ) можно найти в языках жестов .
Классификаторы можно считать похожими на роды или классы существительных, поскольку язык, использующий классификаторы, обычно имеет несколько различных классификаторов, используемых с различными наборами существительных. Эти наборы во многом зависят от свойств вещей, которые обозначают существительные (например, определенный классификатор может использоваться для длинных тонких объектов, другой для плоских объектов, третий для людей, третий для абстракций и т. д.), хотя иногда существительное ассоциируется с определенным классификатором скорее по соглашению, чем по какой-либо очевидной причине. Однако также возможно, что данное существительное может использоваться с любым из нескольких классификаторов; например, классификатор мандаринского китайского языка 个(個) gè часто используется в качестве альтернативы различным более конкретным классификаторам.
Грамматический род может быть реализован как словоизменение и может быть обусловлен другими типами словоизменения, особенно словоизменением по числу, где контраст между единственным и множественным числом может взаимодействовать с словоизменением по роду.
Грамматический род существительного проявляется двумя основными способами: в модификациях, которым подвергается само существительное, и в модификациях других родственных слов ( согласование ).
Грамматический род проявляется, когда слова, связанные с существительным, такие как определители , местоимения или прилагательные, изменяют свою форму ( склоняются ) в соответствии с родом существительного, к которому они относятся ( согласование ). Части речи, на которые влияет согласование рода, обстоятельства, при которых это происходит, и способ обозначения рода слов различаются в разных языках. Склонение рода может взаимодействовать с другими грамматическими категориями, такими как число или падеж . В некоторых языках модель склонения, которой следует само существительное, будет разной для разных родов.
Род существительного может влиять на модификации, которым подвергается само существительное, в частности, на то, как существительное склоняется по числу и падежу . Например, в таких языках, как латинский , немецкий или русский, существует ряд различных моделей склонения, и то, какой модели следует конкретное существительное, может быть тесно связано с его родом. Для некоторых примеров этого см. Latin declension . Конкретным примером является немецкое слово See , которое имеет два возможных рода: когда оно мужского рода (что означает «озеро»), его родительный падеж единственного числа — Sees , но когда оно женского рода (что означает «море»), родительный падеж — See , потому что женские существительные не принимают родительный падеж -s .
Иногда пол отражается другими способами. В валлийском языке гендерная маркировка в основном теряется у существительных; однако в валлийском языке есть начальная мутация , когда первая согласная слова меняется на другую при определенных условиях. Пол является одним из факторов, которые могут вызвать одну форму мутации (мягкую мутацию). Например, слово merch "girl" меняется на ferch после определенного артикля . Это происходит только с существительными женского рода единственного числа: mab "son" остается неизменным. Прилагательные подвержены влиянию пола аналогичным образом. [22]
Кроме того, во многих языках пол часто тесно связан с базовой немодифицированной формой ( леммой ) существительного, и иногда существительное может быть изменено, чтобы произвести (например) мужские и женские слова со схожим значением. См. § Морфологические критерии, основанные на форме, ниже.
Согласование , или конкорд, — это грамматический процесс, в котором определенные слова изменяют свою форму таким образом, что значения определенных грамматических категорий соответствуют значениям связанных с ними слов. Род — одна из категорий, которая часто требует согласования. В этом случае существительные можно считать «триггерами» процесса, поскольку они имеют присущий им род, тогда как родственные слова, которые изменяют свою форму, чтобы соответствовать роду существительного, можно считать «целью» этих изменений. [9]
Эти связанные слова могут быть, в зависимости от языка: определители , местоимения , числительные , квантификаторы , притяжательные местоимения , прилагательные , прошедшие и страдательные причастия , глаголы , наречия , комплементаторы и предлоги . Родовой класс может быть отмечен на самом существительном, но также может быть отмечен на других компонентах в именной фразе или предложении. Если существительное явно отмечено, как триггер, так и цель могут иметь похожие чередования. [6] [9] [10]
В качестве примера рассмотрим испанский язык , язык с двумя категориями рода: «естественный» и «грамматический». «Естественный» род может быть мужским или женским, [23] в то время как «грамматический» род может быть мужским, женским или средним. Этот третий, или «средний», род зарезервирован для абстрактных понятий, полученных от прилагательных: таких как lo bueno , lo malo («то, что хорошо/плохо»). Естественный род относится к биологическому полу большинства животных и людей, в то время как грамматический род относится к определенным фонетическим характеристикам (звукам в конце или начале) существительного. Среди других лексических единиц определенный артикль меняет свою форму в соответствии с этой категоризацией. В единственном числе артикль бывает: el (мужской) и la (женский). [примечание 2] [24] Таким образом, в «естественном роде» существительные, относящиеся к половым существам, которые являются существами мужского пола, несут мужской артикль, а существа женского пола — женский артикль (согласование). [25]
В «грамматическом» роде большинство слов, которые заканчиваются на -a , -d и -z, отмечены «женскими» артиклями, в то время как все остальные используют «родовые» или «мужские» артикли. [ необходима ссылка ]
В некоторых языках род различается только в единственном числе, но не во множественном. С точки зрения языковой маркированности эти языки нейтрализуют противопоставление рода во множественном числе, которое само по себе является маркированной категорией. Так, прилагательные и местоимения имеют три формы в единственном числе ( например , болгарское червен , червена , червено или немецкое roter , rote , rotes ), но только одну во множественном числе (болгарское червени , немецкое rote ) [все примеры означают «красный»]. Как следствие, существительным pluralia tantum (не имеющим формы единственного числа) нельзя присвоить род. Пример с болгарским: клещи ( kleshti , «клещи»), гащи ( gashti , «штаны»), очила ( ochila , «очки»), хриле ( hrile , «жабры»). [примечание 3]
Другие языки, например сербохорватский , допускают двойные формы как для числа, так и для рода. В этих языках каждое существительное имеет определенный род независимо от числа. Например, d(j)eca "дети" - женский род, singleia tantum , а vrata "дверь" - средний род, pluralia tantum .
Местоимения могут согласовываться по роду с существительным или именной группой, к которой они относятся (их антецедент ). Иногда, однако, антецедент отсутствует — референт местоимения выводится косвенно из контекста: это встречается у личных местоимений, а также у неопределенных и фиктивных местоимений.
В случае личных местоимений род местоимения, скорее всего, будет соответствовать естественному роду референта. Действительно, в большинстве европейских языков личные местоимения имеют род; например, в английском языке ( личные местоимения he , she и it используются в зависимости от того, является ли референт мужчиной, женщиной, неодушевленным или нечеловеческим; это несмотря на то, что в английском языке, как правило, нет грамматического рода). Параллельный пример дают суффиксы объектов глаголов в арабском языке , которые соответствуют объектным местоимениям и которые также склоняются по роду во втором лице (хотя и не в первом):
Не во всех языках есть гендерные местоимения. В языках, в которых никогда не было грамматического рода, обычно есть только одно слово для «он» и «она», например, dia в малайском и индонезийском , ő в венгерском и o в турецком . В этих языках могут быть только разные местоимения и склонения в третьем лице , чтобы различать людей и неодушевленные предметы, но даже это различие часто отсутствует. (В письменном финском , например, hän используется для «он» и «она», а se для «оно», но в разговорном языке se обычно используется также для «он» и «она».)
Подробнее об этих различных типах местоимений см. Местоимение третьего лица . Проблемы могут возникнуть в языках с гендерно-специфическими местоимениями в случаях, когда пол референта неизвестен или не указан; это обсуждается в разделе Гендерно-нейтральный язык , а в отношении английского языка в разделе Единственное число они .
В некоторых случаях род местоимения не обозначается в форме самого местоимения, но обозначается в других словах посредством согласования. Так, французское слово «я» — je , независимо от того, кто говорит; но это слово становится женским или мужским в зависимости от пола говорящего, что может быть отражено через согласование прилагательных: je suis fort e («я сильный», произносится женщиной); je suis fort (то же самое произносится мужчиной).
В языках с нулевым подлежащим (и в некоторых эллиптических выражениях в других языках) такое согласование может иметь место, даже если местоимение фактически не появляется. Например, в португальском языке :
Два предложения выше означают буквально «очень обязан»; прилагательное согласуется с естественным родом говорящего, то есть с родом местоимения первого лица, которое здесь явно не указано.
Фиктивное местоимение — это тип местоимения, используемого, когда конкретный глагольный аргумент (например, подлежащее ) отсутствует, но ссылка на аргумент тем не менее синтаксически необходима. Они встречаются в основном в языках, не поддерживающих опущение , например, в английском (потому что в языках, поддерживающих опущение, позиция аргумента может быть оставлена пустой). Примерами в английском языке являются его использование в предложениях «It's raining» и «It's nice to relax».
Если в языке есть гендерные местоимения, использование определенного слова в качестве фиктивного местоимения может включать выбор определенного рода, даже если нет существительного, с которым можно было бы согласоваться. В языках со средним родом обычно используется среднее местоимение, как в немецком es regnet («идёт дождь, идёт дождь»), где es — это среднее местоимение третьего лица единственного числа. (Английский язык ведёт себя аналогично, потому что слово it происходит от древнеанглийского среднего рода.) В языках, где есть только мужской и женский род, фиктивным местоимением может быть мужское третье лицо единственного числа, как во французском «идёт дождь»: il pleut (где il означает «он» или «оно» применительно к существительным мужского рода); хотя в некоторых языках используется женский род, как в эквивалентном валлийском предложении: mae hi'n bwrw glaw (где фиктивное местоимение hi , что означает «она» или «оно» применительно к существительным женского рода).
Аналогичное, по-видимому, произвольное назначение рода может потребоваться в случае неопределенных местоимений , когда референт, как правило, неизвестен. В этом случае вопрос обычно заключается не в том, какое местоимение использовать, а в том, к какому роду отнести данное местоимение (для таких целей, как согласование прилагательных). Например, французские местоимения quelqu'un («кто-то»), personne («никто») и quelque chose («что-то») рассматриваются как мужские — и это несмотря на то, что последние два соответствуют женским существительным ( personne означает «человек», а chose означает «вещь»). [27]
Для других ситуаций, в которых может потребоваться такое «стандартное» назначение пола, см. § Контекстное определение пола ниже.
Естественный род существительного, местоимения или именной группы — это род, к которому оно, как ожидается, будет относиться на основе соответствующих атрибутов его референта. Хотя грамматический род может совпадать с естественным родом, это не обязательно.
Обычно это означает мужской или женский род, в зависимости от пола референта. Например, в испанском языке mujer («женщина») женского рода, тогда как hombre («мужчина») мужского; эти атрибуции происходят исключительно из-за семантически присущего гендерного характера каждого существительного. [ необходима цитата ]
Грамматический род существительного не всегда совпадает с его естественным родом. Примером этого является немецкое слово Mädchen («девушка»); оно образовано от Magd («дева»), умлаутированного до Mäd- с помощью уменьшительного суффикса -chen , и этот суффикс всегда делает существительное грамматически средним. Следовательно, грамматический род Mädchen — средний, хотя его естественный род — женский (потому что оно относится к лицу женского пола).
Другие примеры включают в себя:
Обычно такие исключения составляют незначительное меньшинство.
Когда существительное с конфликтующим естественным и грамматическим родом является антецедентом местоимения, может быть неясно, какой род местоимения выбрать. Существует определенная тенденция сохранять грамматический род, когда делается близкая обратная ссылка, но переключаться на естественный род, когда ссылка находится дальше. Например, в немецком языке предложения «Девочка пришла из школы. Она сейчас делает домашнее задание» можно перевести двумя способами:
Хотя второе предложение может показаться грамматически неправильным ( constructio ad sensum ), оно часто встречается в речи. При наличии одного или нескольких промежуточных предложений вторая форма становится еще более вероятной. Однако переключение на естественный род никогда не возможно с артиклями и определительными местоимениями или прилагательными. Таким образом, никогда не может быть правильным сказать * eine Mädchen («девочка» — с женским неопределенным артиклем) или * diese kleine Mädchen («эта маленькая девочка» — с женским указательным местоимением и прилагательным).
Это явление довольно популярно в славянских языках: например, польское kreatura (пренебрежительное «существо») женского рода, но может использоваться для обозначения как мужчины (мужской род), так и женщины (женский род), ребенка (средний род) или даже одушевленных существительных (например, собака относится к мужскому роду). Аналогично с другими пренебрежительными существительными, такими как pierdoła , ciapa , łamaga , łajza , niezdara («слабак, недотепа»); niemowa («немой») может использоваться пренебрежительно, как описано ранее, а затем может использоваться для глаголов, отмеченных как для мужского, так и для женского рода.
В случае языков, имеющих мужской и женский род, связь между биологическим полом и грамматическим родом, как правило, менее точна в случае животных, чем в случае людей. Например, в испанском языке гепард всегда un guepardo (мужской род), а зебра всегда una cebra (женский род), независимо от их биологического пола. В русском языке крыса и бабочка всегда krysa ( крыса ) и babochka ( бабочка ) (женский род). Во французском языке жираф всегда une girafe , тогда как слон всегда un éléphant . Чтобы указать пол животного, можно добавить прилагательное, как в un guepardo hembra («самка гепарда») или una cebra macho («самец зебры»). У обычных домашних или сельскохозяйственных животных чаще встречаются разные названия для самцов и самок, например , английские cow и bull , испанские vaca « корова» и toro «бык » , русские баран и овца .
Что касается местоимений, используемых для обозначения животных, они обычно согласуются по роду с существительными, обозначающими этих животных, а не с полом животных (естественный род). В таком языке, как английский, который не присваивает грамматический род существительным, местоимение, используемое для обозначения объектов ( it ), часто используется и для животных. Однако, если известен пол животного, и особенно в случае домашних животных, местоимения с указанием рода ( he и she ) могут использоваться так же, как и для человека.
В польском языке несколько общих слов, таких как zwierzę («животное») или bydlę («животное, одна голова скота»), являются средними, но большинство названий видов — мужского или женского рода. Когда известен пол животного, его обычно называют с помощью местоимений, соответствующих его полу; в противном случае местоимения будут соответствовать роду существительного, обозначающего его вид.
Существует множество теоретических подходов к положению и структуре рода в синтаксических структурах. [28]
There are three main ways by which natural languages categorize nouns into genders:
In most languages that have grammatical gender, a combination of these three types of criteria is found, although one type may be more prevalent.
In many languages, nouns are assigned to gender largely without any semantic basis—that is, not based on any feature (such as animacy or sex) of the person or thing that a noun represents. In such languages there may be a correlation, to a greater or lesser degree, between gender and the form of a noun (such as the vowel or consonant or syllable with which it ends).
For example, in Portuguese and Spanish, nouns that end in -o or a consonant are mostly masculine, whereas those that end in -a are mostly feminine, regardless of their meaning. Nouns that end in some other vowel are assigned a gender either according to etymology, by analogy, or by some other convention. These rules may override semantics in some cases: for example, the noun membro/miembro ("member") is always masculine, even when it refers to a girl or a woman, and pessoa/persona ("person") is always feminine, even when it refers to a boy or a man, a kind of form-meaning mismatch.
In other cases, meaning takes precedence: the noun comunista "communist" is masculine when it refers or could refer to a man, even though it ends with -a. Nouns in Spanish and Portuguese, as in the other Romance languages such as Italian and French, generally follow the gender of the Latin words from which they are derived. When nouns deviate from the rules for gender, there is usually an etymological explanation: problema ("problem") is masculine in Spanish because it was derived from a Greek noun of the neuter gender, whereas foto ("photo") and radio ("broadcast signal") are feminine because they are clippings of fotografía and radiodifusión respectively, both grammatically feminine nouns.
Most Spanish nouns in -ión are feminine. They derive from Latin feminines in -ō, accusative -iōnem. The opposite is correct with Northern Kurdish language or Kurmanci. For example, the words endam (member) and heval (friend) can be masculine or feminine according to the person they refer to.
Suffixes often carry a specific gender. For example, in German, diminutives with the suffixes -chen and -lein (meaning "little, young") are always neuter, even if they refer to people, as with Mädchen ("girl") and Fräulein ("young woman") (see below). Similarly, the suffix -ling, which makes countable nouns from uncountable nouns (Teig "dough" → Teigling "piece of dough"), or personal nouns from abstract nouns (Lehre "teaching", Strafe "punishment" → Lehrling "apprentice", Sträfling "convict") or adjectives (feige "cowardly" → Feigling "coward"), always produces masculine nouns. And the German suffixes -heit and -keit (comparable with -hood and -ness in English) produce feminine nouns.
In Irish, nouns ending in -óir/-eoir and -ín are always masculine, whereas those ending -óg/-eog or -lann are always feminine.
In Arabic, nouns whose singular form ends in a tāʾ marbūṭah (traditionally a [t], becoming [h] in pausa) are of feminine gender, the only significant exceptions being the word خليفة khalīfah ("caliph") and certain masculine personal names (e.g. أسامة ʾUsāmah). However, many masculine nouns have a "broken" plural form ending in a tāʾ marbūṭa; for example أستاذ ustādh ("male professor") has the plural أساتذة asātidha, which might be confused for a feminine singular noun. Gender may also be predictable from the type of derivation: for instance, the verbal nouns of Stem II (e.g. التفعيل al-tafʿīl, from فعّل، يفعّل faʿʿala, yufaʿʿil) are always masculine.
In French, nouns ending in -e tend to be feminine, whereas others tend to be masculine, but there are many exceptions to this (e.g. cadre, arbre, signe, meuble, nuage are masculine as façon, chanson, voix, main, eau are feminine), note the many masculine nouns ending in -e preceded by double consonants. Certain suffixes are quite reliable indicators, such as -age, which when added to a verb (e.g. garer "to park" → garage; nettoyer "to clean" → nettoyage "cleaning") indicates a masculine noun; however, when -age is part of the root of the word, it can be feminine, as in plage ("beach") or image. On the other hand, nouns ending in -tion, -sion and -aison are almost all feminine, with a few exceptions, such as cation, bastion.
Nouns can sometimes vary their form to enable the derivation of differently gendered cognate nouns; for example, to produce nouns with a similar meaning but referring to someone of a different sex. Thus, in Spanish, niño means "boy", and niña means "girl". This paradigm can be exploited for making new words: from the masculine nouns abogado "lawyer", diputado "member of parliament" and doctor "doctor", it was straightforward to make the feminine equivalents abogada, diputada, and doctora.
In the same way, personal names are frequently constructed with affixes that identify the sex of the bearer. Common feminine suffixes used in English names are -a, of Latin or Romance origin (cf. Robert and Roberta); and -e, of French origin (cf. Justin and Justine).
Although gender inflection may be used to construct nouns and names for people of different sexes in languages that have grammatical gender, this alone does not constitute grammatical gender. Distinct words and names for men and women are also common in languages which do not have a grammatical gender system for nouns in general. English, for example, has feminine suffixes such as -ess (as in waitress), and also distinguishes male and female personal names, as in the above examples.
Given names are proper nouns and they follow the same gender grammatical rules as common nouns. In most Indo-European languages female grammatical gender is created using an "a" or an "e" ending.[citation needed]
Classical Latin typically made a grammatical feminine gender with -a (silva "forest", aqua "water") and this was reflected in feminine names originating in that period, like Emilia. Romance languages preserved this characteristic. For example, in Spanish, approximately 89% of nouns that end in -a or -á are classified as feminine; the same is true for 98% of given names with the -a ending.[29]
In the Germanic languages the female names have been Latinized by adding -e and -a: Brunhild, Kriemhild and Hroswith became Brunhilde, Kriemhilde and Hroswitha. Slavic feminine given names: Olga (Russian), Małgorzata (Polish), Tetiana (Ukrainian), Oksana (Belarusian), Eliška (Czech), Bronislava (Slovak), Milica (Serbian), Darina (Bulgarian), Lucja (Croatian), Lamija (Bosnian) and Zala (Slovenian).
In some languages, nouns with human references have two forms, a male and a female one. This includes not only proper names, but also names for occupations and nationalities. Examples include:
To complicate matters, Greek often offers additional informal versions of these. The corresponding for English are the following: εγγλέζος (englezos), Εγγλέζα (Engleza), εγγλέζικος (englezikos), εγγλέζικη (engleziki), εγγλέζικο (engleziko). The formal forms come from the name Αγγλία (Anglia) "England", while the less formal are derived from Italian inglese.
In some languages, gender is determined by strictly semantic criteria, but in other languages, semantic criteria only partially determine gender.
In some languages, the gender of a noun is directly determined by its physical attributes (sex, animacy, etc.), and there are few or no exceptions to this rule. There are relatively few such languages. The Dravidian languages use this system as described below.
Another example is the Dizi language, which has two asymmetrical genders. The feminine includes all living beings of female sex (e.g. woman, girl, cow...) and diminutives; the masculine encompasses all other nouns (e.g. man, boy, pot, broom...). In this language, feminine nouns are always marked with -e or -in.[30]
Another African language, Defaka, has three genders: one for all male humans, one for all female humans, and a third for all the remaining nouns. Gender is only marked in personal pronouns. Standard English pronouns (see below) are very similar in this respect, although the English gendered pronouns (he, she) are used for domestic animals if the sex of the animal is known, and sometimes for certain objects such as ships,[31] e.g. "What happened to the Titanic? She (or it) sank."
In some languages, the gender of nouns can mostly be determined by physical (semantic) attributes, although there remain some nouns whose gender is not assigned in this way (Corbett calls this "semantic residue").[32] The world view (e.g. mythology) of the speakers may influence the division of categories.[33]
There are certain situations where the assignment of gender to a noun, pronoun or noun phrase may not be straightforward. This includes in particular:
In languages with masculine and feminine gender, the masculine is usually employed by default to refer to persons of unknown gender and to groups of people of mixed gender. Thus, in French the feminine plural pronoun elles always designates an all-female group of people (or stands for a group of nouns all of feminine gender), but the masculine equivalent ils may refer to a group of males or masculine nouns, to a mixed group, or to a group of people of unknown genders. In such cases, one says that the feminine gender is semantically marked, whereas the masculine gender is unmarked.
In English, the problem of gender determination does not arise in the plural, because gender in that language is reflected only in pronouns, and the plural pronoun they does not have gendered forms. In the singular, however, the issue frequently arises when a person of unspecified or unknown gender is being referred to. In this case it the Singular they has been traditional. Since the 18th century it has been prescribed to use the masculine (he), but other solutions are now often preferred—see Gender-neutral language.
In languages with a neuter gender, such as Slavic and Germanic languages, the neuter is often used for indeterminate gender reference, particularly when the things referred to are not people. In some cases this may even apply when referring to people, particularly children. For example, in English, one may use it to refer to a child, particularly when speaking generically rather than about a particular child of known sex.
In Icelandic (which preserves a masculine–feminine–neuter distinction in both singular and plural), the neuter plural can be used for groups of people of mixed gender, when specific people are meant.[36][37] For example:
However, when referring to previously unmentioned groups of people or when referring to people in a generic way, especially when using an indefinite pronoun like 'some' or 'all', the masculine plural is used. For example:
An example contrasting the two ways to refer to groups is the following, taken from advertisements of Christian congregations announcing their meetings:
That the masculine is seen in Icelandic as the most generic or 'unmarked' of the three genders can also be seen in the fact that the nouns for most professions are masculine. Even feminine job descriptions historically filled by women, like hjúkrunarkona 'nurse' and fóstra 'nursery school teacher' (both F.SG), have been replaced with masculine ones as men have started becoming more represented in these professions: hjúkrunarfræðingur 'nurse' and leikskólakennari 'nursery school teacher' (both M.SG).
In Swedish (which has an overall common–neuter gender system), masculinity may be argued to be a marked feature, because in the weak adjectival declension there is a distinct ending (-e) for naturally masculine nouns (as in min lillebror, "my little brother"). In spite of this, the third-person singular masculine pronoun han would normally be the default for a person of unknown gender, although in practice the indefinite pronoun man and the reflexive sig or its possessive forms sin/sitt/sina usually make this unnecessary.
In Polish, where a gender-like distinction is made in the plural between "masculine personal" and all other cases (see below), a group is treated as masculine personal if it contains at least one male person.
In languages which preserve a three-way gender division in the plural, the rules for determining the gender (and sometimes number) of a coordinated noun phrase ("... and ...") may be quite complex. Czech is an example of such a language, with a division (in the plural) between masculine animate, masculine inanimate, feminine, and neuter. The rules[38] for gender and number of coordinated phrases in that language are summarized at Czech declension § Gender and number of compound phrases.
In some languages, any gender markers have been so eroded over time (possibly through deflexion) that they are no longer recognizable. Many German nouns, for example, do not indicate their gender through either meaning or form. In such cases a noun's gender must simply be memorized, and gender can be regarded as an integral part of each noun when considered as an entry in the speaker's lexicon. (This is reflected in dictionaries, which typically indicate the gender of noun headwords where applicable.)
Second-language learners are often encouraged to memorize a modifier, usually a definite article, in conjunction with each noun—for example, a learner of French may learn the word for "chair" as la chaise (meaning "the chair"); this carries the information that the noun is chaise, and that it is feminine (because la is the feminine singular form of the definite article).
It is possible for a noun to have more than one gender.[3][6][7] Such gender shifts are sometimes correlated with meaning shifts, and sometimes yield doublets with no difference in meaning. Moreover, gender shifts sometimes crosscuts number contrasts, such that the singular form of a noun has one gender, and plural form of the noun has a different gender.
Gender shift may be associated with a difference in the sex of the referent, as with nouns such as comunista in Spanish, which may be either masculine or feminine, depending on whether it refers to a male or a female. It may also correspond to some other difference in the meaning of the word. For example, the German word See meaning "lake" is masculine, whereas the identical word meaning "sea" is feminine. The meanings of the Norwegian noun ting have diverged further: masculine en ting is "a thing", whereas neuter et ting is "an assembly". (The parliament is the Storting, "the Great Ting"; the other tings like Borgarting are the regional courts.)
It is a matter of analysis how to draw the line between a single polysemous word with multiple genders and a set of homonyms with one gender each. For example, Bulgarian has a pair of homonyms пръст (prəst) which are etymologically unrelated. One is masculine and means "finger"; the other is feminine and means "soil".
In other cases, a word may be usable in multiple genders indifferently. For example, in Bulgarian the word пу̀стош, (pustosh, "wilderness") may be either masculine (definite form пу̀стоша, pustoshə) or feminine (definite form пустошта̀, pustoshta) without any change in meaning and no preference in usage.
In Norwegian, many nouns can be either feminine or masculine according to the dialect, level of formality or whim of the speaker/writer. Even the two written forms of the language have many nouns whose gender is optional. Choosing the masculine gender will often seem more formal than using the feminine.[citation needed] This might be because before the creation of Norwegian Nynorsk and Norwegian Bokmål in the late 19th century, Norwegians wrote in Danish, which has lost the feminine gender, thus usage of the masculine gender (corresponding exactly to Danish common gender in conjugation in Norwegian Bokmål) is more formal sounding to modern Norwegians.[citation needed]
The word for "sun" can be another example. One might decline it masculine: En sol, solen, soler, solene, or feminine: Ei sol, sola, soler, solene, in Norwegian Bokmål. The same goes for a lot of common words like bok (book), dukke (doll), bøtte (bucket) and so forth. Many of the words where it is possible to choose gender are inanimate objects that one might suspect would be conjugated with the neuter gender. Nouns conjugated with the neuter gender cannot normally be conjugated as feminine or masculine in Norwegian. There is also a slight tendency towards using the masculine indefinite article even when choosing the feminine conjugation of a noun in many eastern Norwegian dialects. For instance, the word for "girl" is declined: En jente, jenta, jenter, jentene.
Sometimes a noun's gender can change between its plural and singular forms, as with the French words amour ("love"), délice ("delight") and orgue ("organ" as musical instrument), all of which are masculine in the singular but feminine in the plural. These anomalies may have a historical explanation (amour used to be feminine in the singular too) or result from slightly different notions (orgue in the singular is usually a barrel organ, whereas the plural orgues usually refers to the collection of columns in a church organ)[disputed – discuss]. Further examples are the Italian words uovo ("egg") and braccio ("arm"). These are masculine in the singular, but form the irregular plurals uova and braccia, which have the endings of the feminine singular, but have feminine plural agreement. (This is related to the forms of the second declension Latin neuter nouns from which they derive: ovum and bracchium, with nominative plurals ova and bracchia.) In other cases, the anomaly can be explained by the form of the noun, as is the case in Scottish Gaelic. Masculine nouns which form their plural by palatalization of their final consonant can change gender in their plural form, as a palatalized final consonant is often a marker of a feminine noun, e.g. balach beag ("small boy"), but balaich bheaga ("small boys"), with the adjective showing agreement for both feminine gender (lenition of initial consonant) and plural number (suffixed -a).
Related languages need not assign the same gender to a noun: this shows that gender can vary across related languages. Conversely, unrelated languages that are in contact can impact how a borrowed noun is assigned gender, with either the borrowing or the donor language determining the gender of the borrowed word.
Nouns which have the same meanings in different languages need not have the same gender. This is particularly so in the case of things with no natural gender, such as sexless objects. For example, there is, by all appearances, nothing about a table that should cause it to be associated with any particular gender, and different languages' words for "table" are found to have various genders: feminine, as with the French table; masculine, as with German Tisch; or neuter, as with Norwegian bord. (Even within a given language, nouns that denote the same concept may differ in gender—for example, of three German words for "car", Wagen is masculine whereas Auto is neuter, and Karre is feminine.)
Cognate nouns in closely related languages are likely to have the same gender, because they tend to inherit the gender of the original word in the parent language. For instance, in the Romance languages, the words for "sun" are masculine, being derived from the Latin masculine noun sol, whereas the words for "moon" are feminine, being derived from the Latin feminine luna. (This contrasts with the genders found in German, where Sonne "sun" is feminine, and Mond "moon" is masculine, as well as in other Germanic languages.) However, there are exceptions to this principle. For instance, latte ("milk") is masculine in Italian (as are French lait and Portuguese leite), whereas Spanish leche is feminine and Romanian lapte is neuter. Likewise, the word for "boat" is neuter in German (das Boot), but common gender in Swedish (en båt).
Some more examples of the above phenomena are given below. (These come mostly from the Slavic languages, where gender largely correlates with the noun ending.)
Borrowed words are assigned gender in one of two ways:
Ibrahim identifies several processes by which a language assigns a gender to a newly borrowed word; these processes follow patterns by which even children, through their subconscious recognition of patterns, can often correctly predict a noun's gender.[40]
Sometimes the gender of a word switches with time. For example, the Russian modern loanword виски (viski) "whisky" was originally feminine,[42] then masculine,[43] and today it has become neuter.
Ghil'ad Zuckermann argues that the cross-lingual retention of grammatical gender can change not only the lexis of the target language but also its morphology. For example, gender can indirectly influence the productivity of noun-patterns in what he calls the "Israeli" language: the Israeli neologism מברשת (mivréshet, transl. brush) is fitted into the feminine noun-pattern mi⌂⌂é⌂et (each ⌂ represents a slot where a radical is inserted) because of the feminine gender of the matched words for "brush" such as Arabic mábrasha, Yiddish barsht, Russian shchëtka, Polish kiść (transl. painting brush) and szczotka, German Bürste and French brosse, all feminine.[41]: 86
Similarly, argues Zuckermann, the Israeli neologism for "library", ספריה (sifriá), matches the feminine gender of the parallel pre-existent European words: Yiddish transl. yi – transl. biblioték, Russian bibliotéka, Polish biblioteka, German Bibliothek and French bibliothèque, as well as of the pre-existent Arabic word for "library": مكتبة (máktaba, also feminine. The result of this neologism might have been, more generally, the strengthening of Israeli יה- (-iá) as a productive feminine locative suffix (combined with the influence of Polish -ja and Russian -ия (-iya)).[41]: 86–87
Grammatical gender is a common phenomenon in the world's languages.[44] A typological survey of 174 languages revealed that over one fourth of them had grammatical gender.[45] Gender systems rarely overlap with numerical classifier systems. Gender and noun class systems are usually found in fusional or agglutinating languages, whereas classifiers are more typical of isolating languages.[46] Thus, according to Johanna Nichols, these characteristics correlate positively with the presence of grammatical gender in the world's languages:[46]
Grammatical gender is found in many Indo-European languages (including Spanish, French, Russian, and German—but not English, Bengali, Armenian or Persian, for example), Afroasiatic languages (which includes the Semitic and Berber languages, etc.), and in other language families such as Dravidian and Northeast Caucasian, as well as several Australian Aboriginal languages such as Dyirbal, and Kalaw Lagaw Ya. Most Niger–Congo languages also have extensive systems of noun classes, which can be grouped into several grammatical genders.
Conversely, grammatical gender is usually absent from the Koreanic, Japonic, Tungusic, Turkic, Mongolic, Austronesian, Sino-Tibetan, Uralic and most Native American language families.[47]
Modern English makes use of gender in pronouns, which are generally marked for natural gender, but lacks a system of gender concord within the noun phrase which is one of the central elements of grammatical gender in most other Indo-European languages.[48]
Many Indo-European languages, but not English, provide examples of grammatical gender.
Research indicates that the earliest stages of Proto-Indo-European had two genders (animate and inanimate), as did Hittite, the earliest attested Indo-European language. The classification of nouns based on animacy and inanimacy and the lack of gender are today characteristic of Armenian. According to the theory, the animate gender, which (unlike the inanimate) had independent vocative and accusative forms, later split into masculine and feminine, thus originating the three-way classification into masculine, feminine and neuter.[49][50]
Many Indo-European languages retained the three genders, including most Slavic languages, Latin, Sanskrit, Ancient and Modern Greek, German, Icelandic, Romanian and Asturian (two Romance language exceptions). In them, there is a high but not absolute correlation between grammatical gender and declensional class. Many linguists believe that to be true of the middle and late stages of Proto-Indo-European.
However, many languages reduced the number of genders to two. Some lost the neuter, leaving masculine and feminine like most Romance languages (see Vulgar Latin § Loss of neuter gender. A few traces of the neuter remain, such as the distinct Spanish pronoun ello and Italian nouns with so-called "mobile gender"), as well as Hindustani and the Celtic languages. Others merged feminine and masculine into a common gender but retained the neuter, as in Swedish and Danish (and, to some extent, Dutch; see Gender in Danish and Swedish and Gender in Dutch grammar). Finally, some languages, such as English and Afrikaans, have nearly completely lost grammatical gender (retaining only some traces, such as the English pronouns he, she, they, and it—Afrikaans hy, sy, hulle, and dit); Armenian, Bengali, Persian, Sorani, Ossetic, Odia, Khowar, and Kalasha have lost it entirely.
On the other hand, some Slavic languages can be argued to have added new genders to the classical three (see below).
Although grammatical gender was a fully productive inflectional category in Old English, Modern English has a much less pervasive gender system, primarily based on natural gender and reflected essentially in pronouns only.
There are a few traces of gender marking in Modern English:
However, these are relatively insignificant features compared with a typical language with full grammatical gender. English nouns are not generally considered to belong to gender classes in the way that French, German or Russian nouns are. There is no gender agreement in English between nouns and their modifiers (articles, other determiners, or adjectives, with the occasional exception such as blond/blonde, a spelling convention borrowed from French). Gender agreement applies in effect only to pronouns, with the choice of pronoun determined through semantics and/or pragmatics rather than on any conventional assignment of particular nouns to particular genders.
Only a relatively small number of English nouns have distinct male and female forms; many of them are loanwords from non-Germanic languages (the suffixes -rix and -ress in words such as aviatrix and waitress, for instance, derive directly or indirectly from Latin). English has no live productive gender markers.[citation needed] An example of such a marker might be the suffix -ette (of French provenance), but this is seldom used today, surviving mostly in either historical contexts or with disparaging or humorous intent.
The gender of an English pronoun typically coincides with the natural gender of its referent, rather than with the grammatical gender of its antecedent. The choice between she, he, they, and it comes down to whether the pronoun is intended to designate a woman, a man, or someone or something else. There are certain exceptions, however:
Problems arise when selecting a personal pronoun to refer to someone of unspecified or unknown gender (see also § Contextual determination of gender above). In the past and to some degree still in the present, the masculine has been used as the "default" gender in English. The use of the plural pronoun they with singular reference is common in practice. The neuter it may be used for a baby but not normally for an older child or adult. (Other genderless pronouns exist, such as the impersonal pronoun one, but they are not generally substitutable for a personal pronoun.) For more information see Gender-neutral language and Singular they.
The Slavic languages mostly continue the Proto-Indo-European system of three genders, masculine, feminine and neuter. Gender correlates largely with noun endings (masculine nouns typically end in a consonant, feminines in -a and neuters in -o or -e) but there are many exceptions, particularly in the case of nouns whose stems end in a soft consonant. However, some of the languages, including Russian, Czech, Slovak and Polish, also make certain additional grammatical distinctions between animate and inanimate nouns: Polish in the plural, and Russian in the accusative case, differentiate between human and non-human nouns.
In Russian, the different treatment of animate nouns involves their accusative case (and that of adjectives qualifying them) being formed identically to the genitive rather than to the nominative. In the singular that applies to masculine nouns only, but in the plural it applies in all genders. See Russian declension.
A similar system applies in Czech, but the situation is somewhat different in the plural: Only masculine nouns are affected, and the distinctive feature is a distinct inflective ending for masculine animate nouns in the nominative plural and for adjectives and verbs agreeing with those nouns. See Czech declension.
Polish might be said to distinguish five genders: personal masculine (referring to male humans), animate non-personal masculine, inanimate masculine, feminine, and neuter. The animate–inanimate opposition for the masculine gender applies in the singular, and the personal–impersonal opposition, which classes animals along with inanimate objects, applies in the plural. (A few nouns denoting inanimate things are treated grammatically as animate and vice versa.) The manifestations of the differences are as follows:
A few nouns have both personal and impersonal forms, depending on meaning (for example, klient may behave as an impersonal noun when it refers to a client in the computing sense). For more information on the above inflection patterns, see Polish morphology. For certain rules concerning the treatment of mixed-gender groups, see § Contextual determination of gender above.
In the Dravidian languages, nouns are classified primarily on the basis of their semantic properties. The highest-level classification of nouns is often described as being between "rational" and "nonrational".[52] Nouns representing humans and deities are considered rational, and other nouns (those representing animals and objects) are treated as nonrational. Within the rational class there are further subdivisions into masculine, feminine and collective nouns. For further information, see Tamil grammar.
In the Austronesian Wuvulu-Aua language, vocative words used when addressing a relative often specify the speaker's gender. For example, tafi means 'sister of female', ʔari means opposite-gender sibling, and wane means female's father's sister or female's brother's daughter.[53]