Адмирал флота Эндрю Браун Каннингем, 1-й виконт Каннингем из Хайндхоупа , KT , GCB , OM , DSO и Two Bars (7 января 1883 — 12 июня 1963) был британским офицером Королевского флота во время Второй мировой войны . Он был широко известен по своим инициалам « ABC ». [1]
Каннингем родился в Ратмайнесе в южной части Дублина 7 января 1883 года. После начала обучения в Дублине и Эдинбурге , он поступил в школу Stubbington House в возрасте десяти лет. Он поступил в Королевский флот в 1897 году в качестве морского кадета на офицерском учебном судне Britannia , и ушел из него в 1898 году. Он командовал эсминцем во время Первой мировой войны и большую часть межвоенного периода . Он был награжден орденом «За выдающиеся заслуги» и двумя планками за свои действия в это время, особенно за его действия в Дарданеллах и на Балтике .
Во время Второй мировой войны, будучи главнокомандующим Средиземноморским флотом , Каннингем привел британские военно-морские силы к победе в нескольких критических средиземноморских морских сражениях . К ним относятся атака на Таранто в 1940 году, первая в истории полностью авианалетная морская атака, [2] и битва у мыса Матапан в 1941 году. Каннингем контролировал оборону средиземноморских линий снабжения через Александрию, Гибралтар и ключевой пропускной пункт Мальту . Он также руководил военно-морской поддержкой различных крупных высадок союзников на западном побережье Средиземного моря . Осенью 1943 года, после смерти действующего сэра Дадли Паунда, Каннингем был повышен до первого морского лорда , профессионального главы Королевского флота, и занимал эту должность до своей отставки в 1946 году. В 1945 году он был пожалован дворянским титулом барона Каннингема из Хайндхоупа, а в следующем году стал виконтом Каннингема из Хайндхоупа. После выхода на пенсию Каннингем занимал несколько церемониальных должностей, включая должность лорда-стюарда на коронации королевы Елизаветы II в 1953 году. Он умер 12 июня 1963 года в возрасте 80 лет.
Каннингем родился в Ратмайнесе , графство Дублин , 7 января 1883 года [3] , он был третьим из пяти детей, родившихся у профессора Дэниела Джона Каннингема и Элизабет Камминг Браун, оба шотландского происхождения. [4] Генерал сэр Алан Каннингем был его младшим братом. [5] Его родители были описаны как имеющие «сильные интеллектуальные и церковные традиции», оба деда были священнослужителями. Его отец был профессором анатомии в Тринити -колледже в Дублине , [4] в то время как его мать оставалась дома. Элизабет Браун, с помощью слуг и гувернанток , наблюдала за большей частью его воспитания; в результате, как сообщается, у него были «теплые и близкие» отношения с ней. [6]
После короткого введения в школьное образование в Дублине его отправили в Эдинбургскую академию , где он жил со своими тетями Дудлс и Конни Мэй. [6] В возрасте десяти лет он получил телеграмму от своего отца с вопросом: «Хочешь ли ты пойти на флот?» В то время у семьи не было никаких морских связей, и Каннингем проявлял лишь смутный интерес к морю. Тем не менее, он ответил: «Да, я хотел бы стать адмиралом». [7] Затем его отправили в военно-морскую подготовительную школу Stubbington House , [8] которая специализировалась на подготовке учеников к вступительным экзаменам. [9] Каннингем сдал экзамены, показав особую силу в математике. [10]
Вместе с 64 другими мальчиками Каннингем присоединился к Королевскому флоту в качестве кадета на борту учебного судна Britannia в Дартмуте 15 января 1897 года. [11] Одним из его одноклассников был будущий адмирал флота сэр Джеймс Сомервилл . [12] Каннингем был известен своим отсутствием энтузиазма к полевым видам спорта, хотя он любил гольф и проводил большую часть своего свободного времени, «возясь в лодках». [11] Он сказал в своих мемуарах, что к концу своего курса он «стремился искать приключения на море». Хотя он совершил множество мелких проступков, он все равно получил очень хорошее поведение. [11] Он окончил десятый в апреле 1898 года, с первыми оценками по математике и морскому делу . [12]
Его первой службой была должность мичмана на HMS Doris в 1899 году, где он служил на станции Cape of Good Hope, когда началась Вторая англо-бурская война . [13] К февралю 1900 года он был переведен в военно-морскую бригаду , поскольку считал, что «это сулило возможности для храбрости и отличия в бою». Затем Каннингем участвовал в боях в Претории и Даймонд-Хилл в составе военно-морской бригады. Затем он вернулся в море в качестве мичмана на HMS Hannibal в декабре 1901 года. В следующем ноябре он присоединился к бронированному крейсеру Diadem . Начиная с 1902 года, Каннингем прошел курсы младших лейтенантов в Портсмуте и Гринвиче ; он служил младшим лейтенантом на линкоре Implacable [ 13] в Средиземном море в течение шести месяцев в 1903 году. В сентябре 1903 года он был переведен на HMS Locust в качестве заместителя командира. Он был повышен до лейтенанта в 1904 году и служил на нескольких судах в течение следующих четырех лет. В 1908 году он получил свою первую команду, HM Torpedo Boat No. 14. [ 13]
Каннингем был высоко награжденным офицером во время Первой мировой войны, получив орден «За выдающиеся заслуги» (DSO) и две планки . В 1911 году он получил под свое командование эсминец HMS Scorpion , которым командовал на протяжении всей войны. В 1914 году Scorpion участвовал в слежке за немецкими линейным крейсером и крейсером Goeben и Breslau . Эта операция была направлена на то, чтобы найти и уничтожить Goeben и Breslau, но немецкие военные корабли уклонились от британского флота [14] и прошли через Дарданеллы , чтобы достичь Константинополя . Их прибытие способствовало присоединению Османской империи к Центральным державам в ноябре 1914 года [14]. Несмотря на бескровную «битву», провал британского преследования имел огромные политические и военные последствия; по словам Уинстона Черчилля , они принесли «больше резни, больше страданий и больше разрушений, чем когда-либо прежде переносилось в пределах корабля». [15]
Каннингем остался в Средиземном море, и в 1915 году «Скорпион» участвовал в атаке на Дарданеллы . За свои действия Каннингем был награжден повышением до командира в июле 1915 года. [16] Он также был награжден Орденом за выдающиеся заслуги, опубликованным в марте 1916 года. [17] [18] Каннингем провел большую часть 1916 года в обычных патрулях. В конце 1916 года он занимался защитой конвоев, обязанностью, которую он считал обыденной. [19] В это время у него не было контактов с немецкими подводными лодками, о чем он прокомментировал: «Неуязвимость моих конвоев, вероятно, была обусловлена чистой удачей». [19] Убежденный, что в Средиземном море мало возможностей для наступления, он запросил разрешение отплыть домой. «Скорпион» оправдал себя 21 января 1918 года. За семь лет в качестве капитана «Скорпиона » Каннингем приобрел репутацию первоклассного мореплавателя. [20] В апреле 1918 года вице-адмирал Роджер Киз перевёл его на корабль HMS Termagant, входивший в состав патруля Дувра . [21] За свои действия в составе патруля Дувра в следующем году он был награждён планкой к ордену «За выдающиеся заслуги». [22] [23]
Каннингем много участвовал в боевых действиях в межвоенные годы. В 1919 году он командовал эсминцем класса S Seafire , находившимся на дежурстве в Балтийском море . Коммунисты , белоэмигранты , несколько разновидностей латышских националистов и немцы пытались контролировать Латвию ; британское правительство признало независимость Латвии после Брест-Литовского договора . Именно в этом плавании Каннингем впервые встретился с адмиралом Уолтером Коуэном . Каннингем был впечатлен методами Коуэна, в частности, его навигацией в потенциально опасных морях с густым туманом и минными полями, угрожающими флоту. [24]
На протяжении нескольких потенциально проблемных стычек с немецкими войсками, пытавшимися подорвать движение за независимость Латвии, Каннингем демонстрировал «хорошее самообладание и суждение». Коуэн был процитирован, сказав: «Командор Каннингем в одном случае за другим действовал с неизменной быстротой и решимостью и показал себя офицером исключительной доблести и непогрешимой решимости». [25]
Он был повышен до звания капитана , вступившего в силу 31 декабря 1919 года. [26] За свои действия на Балтике Каннингем был награждён второй планкой к ордену «За выдающиеся заслуги», о чём было объявлено в марте 1920 года. [27] [13] Его первым назначением в качестве капитана была должность президента Межсоюзнической комиссии по контролю над военно-морскими силами в Гельголанде . [28] По возвращении с Балтики в 1922 году он был назначен капитаном 6-й флотилии эсминцев , затем 1-й флотилии эсминцев в том же году, и военно-морской базы HMS Columbine в Порт-Эдгаре в заливе Ферт-оф-Форт с 1924 по 1926 год. [29] Каннингем возобновил свою связь с вице-адмиралом Коуэном между 1926 и 1928 годами, когда Каннингем был капитаном флага и старшим штабным офицером Коуэна во время службы в эскадре Северной Америки и Вест-Индии , базировавшейся на Королевской военно-морской верфи в имперской колонии -крепости Бермудские острова , с береговой штаб-квартирой в Адмиралтейском доме в Пембруке . В своих мемуарах Каннингем ясно дал понять, с каким «высоким уважением» [30] он относился к Коуэну, и какие многочисленные уроки он усвоил от него за два периода их совместной службы. [30]
В конце 1920-х годов Каннингем вернулся в Великобританию, где он посещал курсы в Школе старших офицеров армии в Ширнессе , а также в Имперском колледже обороны . [31] Пока Каннингем учился в Имперском колледже обороны, в 1929 году он женился на Ноне Байетт (дочери Горация Байетта, MA; у пары не было детей). После года обучения в колледже Каннингем получил под командование свой первый большой корабль: линкор « Родни» . [13] Восемнадцать месяцев спустя он был назначен коммодором HMS Pembroke, Королевских военно-морских казарм, Чатем . [32]
В сентябре 1932 года Каннингем был повышен до флагманского звания и стал адъютантом короля . В декабре 1933 года он был назначен контр-адмиралом (эсминцы) в Средиземном море, а в 1934 году стал кавалером ордена Бани . Подняв свой флаг на легком крейсере «Ковентри» , Каннингем использовал свое время для практики управления флотом , за что получил много похвал во время Второй мировой войны. [33] Также проводились учения флота в Атлантическом океане , в ходе которых он узнал навыки и ценности ночных действий, которые он также с большим успехом использовал в последующие годы. [33]
После повышения до вице-адмирала в июле 1936 года из-за межвоенной военно-морской политики дальнейшая активная работа казалась отдаленной. Однако год спустя из-за болезни сэра Джеффри Блейка Каннингем принял на себя совмещенное назначение командующего эскадрой линейных крейсеров и заместителя командующего Средиземноморским флотом , с HMS Hood в качестве флагмана . [34] После своей долгой службы на малых кораблях Каннингем считал свое проживание на борту Hood почти роскошным, [34] даже превосходящим его предыдущий опыт на большом корабле на Rodney . [35]
Он сохранял командование до сентября 1938 года, когда его назначили в Адмиралтейство заместителем начальника военно-морского штаба , хотя фактически он не занимал эту должность до декабря 1938 года. Он принял эту береговую работу с неохотой, поскольку ненавидел администрацию, но высокое уважение к нему Совета Адмиралтейства было очевидно. В течение шести месяцев во время болезни адмирала сэра Роджера Бэкхауса , тогдашнего Первого морского лорда , он замещал Бэкхауса в Комитете имперской обороны и в Совете Адмиралтейства . [13] В 1939 году он был произведен в рыцари-командоры ордена Бани (KCB), став известным как сэр Эндрю Каннингем. [36]
Каннингем описал командование Средиземноморским флотом как «лучшее командование, которое может предложить Королевский флот» [37] и заметил в своих мемуарах, что «я, вероятно, знал Средиземноморье так же хорошо, как любой морской офицер моего поколения». [37] Каннингем был назначен главнокомандующим Средиземноморья, подняв свой флаг на HMS Warspite 6 июня 1939 года, через день после прибытия в Александрию 5 июня 1939 года. Как главнокомандующий, Каннингем больше всего заботился о безопасности конвоев, направлявшихся в Египет и на Мальту . Эти конвои были крайне важны, поскольку они были крайне необходимы для удержания Мальты, небольшой британской колонии и военно-морской базы, в войне. Мальта была стратегическим опорным пунктом, и Каннингем полностью это понимал. [9] Каннингем считал, что главная угроза британской морской мощи в Средиземноморье будет исходить от итальянского флота . [38] Таким образом, флот Каннингема находился в состоянии повышенной готовности, так что когда Италия решит вступить в военные действия, британский флот будет готов. [39]
В своей роли главнокомандующего Средиземноморьем Каннингему пришлось вести переговоры с французским адмиралом Рене-Эмилем Годфруа о демилитаризации и интернировании Force X , французской эскадры в Александрии, в июне 1940 года после падения Франции . Черчилль приказал Каннингему не допустить выхода французских военных кораблей из порта и обеспечить, чтобы французские военные корабли не попали в руки врага. Находясь в то время в Александрии, Каннингем вступил в деликатные переговоры с Годфруа, чтобы гарантировать, что его флот, который состоял из линкора Lorraine , четырех крейсеров, трех эсминцев и подводной лодки, не представляет угрозы. [40] Адмиралтейство приказало Каннингему завершить переговоры 3 июля. [40]
Как раз когда соглашение казалось неизбежным, Годфрой услышал о британских действиях против французов в Мерс-эль-Кебире , и некоторое время Каннингем опасался битвы между французскими и британскими военными кораблями в пределах Александрийской гавани . Крайний срок был превышен, но переговоры закончились успешно, после того как Каннингем перевел их на более личный уровень и заставил британские корабли обратиться к своим французским коллегам. [41]
Переговоры Каннингема увенчались успехом, и французы опустошили свои топливные бункеры и сняли с орудий стреляющие механизмы. Каннингем в свою очередь пообещал репатриировать экипажи кораблей. [42]
Хотя угроза со стороны французского флота была нейтрализована, Каннингем все еще осознавал угрозу, которую представлял итальянский флот для британских операций в Северной Африке , базировавшийся в Египте. Хотя Королевский флот одержал победу в нескольких операциях в Средиземном море, значительно нарушив баланс сил , итальянцы, которые следовали теории флота в бытии, оставили свои корабли в гавани. Это сделало угрозу вылазки против британского флота серьезной проблемой. [2] В то время в гавани Таранто находилось шесть линкоров (пять из них были боеспособны), семь тяжелых крейсеров , два легких крейсера и восемь эсминцев. Адмиралтейство, обеспокоенное возможностью атаки, разработало операцию «Суд» — внезапное нападение на гавань Таранто. Для осуществления атаки Адмиралтейство отправило новый авианосец HMS Illustrious под командованием Ламли Листера , чтобы присоединиться к HMS Eagle во флоте Каннингема. [43]
Атака началась в 21:00 11 ноября 1940 года, когда первая из двух волн торпедоносцев Fairey Swordfish взлетела с авианосца Illustrious , а через час последовала вторая волна. Атака имела большой успех: [2] итальянский флот потерял половину своей численности за одну ночь. «Существующий флот» утратил свою значимость, и угроза контролю Королевского флота над Средиземным морем значительно уменьшилась. Каннингем сказал о победе: «Таранто и ночь с 11 на 12 ноября 1940 года следует запомнить навсегда, поскольку они раз и навсегда показали, что в авиации флота у флота есть самое разрушительное оружие». [2] Королевский флот начал первую в истории морскую атаку, состоящую исключительно из самолетов, подняв небольшое количество самолетов с авианосца. Этот и другие аспекты рейда были важными фактами при планировании японского нападения на Перл-Харбор в 1941 году : считалось, что японский планирующий персонал тщательно его изучал. [2]
Официальная реакция Каннингема в то время была незабываемо краткой. После посадки последнего из атакующих самолетов, Illustrious подал сигнал «Операция «Суд» выполнена». Увидев на следующий день фотографии воздушной разведки, на которых было видно, что несколько итальянских кораблей потоплены или выведены из строя, Каннингем ответил двухбуквенной кодовой группой, которая означала «Маневр выполнен хорошо». [44]
В конце марта 1941 года Гитлер хотел остановить конвои, снабжавшие британские экспедиционные силы в Греции , и итальянский флот был единственной силой, способной попытаться это сделать. [45] Каннингем заявил в своей биографии: «Я сам был склонен думать, что итальянцы не попытаются ничего предпринять. Я поспорил с командующим Пауэром , штабным офицером, оперативным отделом, на сумму в десять шиллингов , что мы не увидим никаких признаков врага». [45]
Под давлением Германии итальянский флот планировал начать атаку на британский флот 28 марта 1941 года. Итальянский командующий, адмирал Анджело Якино , намеревался провести внезапную атаку на британскую крейсерскую эскадру в этом районе (под командованием вице-адмирала сэра Генри Придхэма-Уиппелла ), выполнив клещевое движение с линкором Vittorio Veneto . [46] Каннингем, однако, был осведомлен об итальянской военно-морской активности через перехваты итальянских сообщений Enigma . Хотя намерения итальянцев были неясны, штаб Каннингема считал, что нападение на британские конвои войск было вероятным, и был отдан приказ сорвать план противника и, если возможно, перехватить их флот. Однако Каннингем хотел замаскировать свою собственную деятельность и организовал игру в гольф и фиктивную вечернюю встречу, чтобы ввести в заблуждение вражеских агентов (на самом деле его подслушал местный японский консул). [47]
После захода солнца он поднялся на борт HMS Warspite и покинул Александрию. Каннингем, понимая, что воздушная атака может ослабить итальянцев, [46] приказал атаковать торпедоносцами «Альбакор» с «Формидейбла» . Попадание в «Витторио Венето» временно замедлило его [48], и Якино, понимая, что его флот уязвим без прикрытия с воздуха, приказал своим войскам отступать. Каннингем отдал приказ преследовать итальянский флот. [45]
Воздушная атака с Formidable вывела из строя крейсер Pola , и Якино, не подозревая о преследовании линейного флота Каннингема, приказал эскадре крейсеров и эсминцев вернуться и защитить Pola . Каннингем, тем временем, присоединился к эскадре крейсеров Придхэма-Уиппелла. [46] В течение дня произошло несколько преследований и вылазок, но победителя так и не было. [46] Ни один из итальянских кораблей не был оборудован для ночных боев, и когда наступила ночь, они вернулись в Таранто. [45] Британский линейный флот, оснащенный радаром, обнаружил итальянцев вскоре после 22:00. В поворотный [46] момент в морской войне во время Второй мировой войны линкоры Barham , Valiant и Warspite открыли огонь по двум итальянским крейсерам с расстояния всего 3800 ярдов (3,5 км), уничтожив их всего за пять минут. [45]
Хотя Vittorio Veneto избежал боя, вернувшись в Таранто, Каннингем получил множество похвал за то, что он продолжил преследование ночью, вопреки советам своего штаба. [46] После предыдущего поражения в Таранто, поражение у мыса Матапан нанесло еще один стратегический удар по итальянскому флоту. Пять кораблей — три тяжелых крейсера и два эсминца — были потоплены, и около 2400 итальянских моряков погибли, пропали без вести или были захвачены в плен. [49] Британцы потеряли всего три члена экипажа, когда был сбит один торпедоносец. Каннингем проиграл пари с командующим Пауэром, но он одержал стратегическую победу в войне на Средиземном море. [46] Поражения в Таранто и на мысе Матапан привели к тому, что итальянский флот не вмешался [49] в оспариваемые эвакуации Греции и Крита позднее в 1941 году. Это также гарантировало, что на оставшуюся часть войны Regia Marina уступила Восточное Средиземноморье флоту союзников и не покидала порт до конца войны. [49]
Утром 20 мая 1941 года нацистская Германия начала воздушное вторжение на Крит под кодовым названием Unternehmen Merkur (Операция «Меркурий»). Несмотря на первоначальные тяжелые потери, [50] аэродром Малеме на западе Крита пал под натиском немцев, что позволило им перебросить туда тяжелые подкрепления и сокрушить силы союзников. [50]
После недели тяжелых боев британские командиры решили, что ситуация безнадежна, и приказали отступить из Сфакии . [50] В течение следующих четырех ночей 16 000 солдат были эвакуированы в Египет на кораблях (включая HMS Ajax [50] из битвы у реки Ла-Плата ). Меньшее количество кораблей должно было вывести войска на отдельную миссию из Ираклиона , но эти корабли были атакованы по пути пикирующими бомбардировщиками Люфтваффе . Без прикрытия с воздуха корабли Каннингема понесли серьезные потери. Однако Каннингем был полон решимости, что «флот не должен подвести армию», и когда армейские генералы опасались, что он потеряет слишком много кораблей, Каннингем сказал:
Военно-морскому флоту требуется три года, чтобы построить корабль. Чтобы построить новую традицию, потребуется триста лет. Эвакуация продолжится. [51]
Позиция Каннингема и его людей «никогда не умирай» привела к тому, что из 22 000 человек на Крите 16 500 были спасены, но ценой потери трех крейсеров и шести эсминцев. Пятнадцать других крупных военных кораблей были повреждены. [52]
Каннингем стал Рыцарем Большого Креста Ордена Бани (GCB), «в знак признания недавних успешных совместных операций на Ближнем Востоке», в марте 1941 года [53] и был создан баронетом из Бишоп-Уолтема в графстве Саутгемптон, в июле 1942 года. [54] С конца 1942 года по начало 1943 года он служил под началом генерала Дуайта Д. Эйзенхауэра , который сделал его командующим военно-морскими силами союзников. В этой роли Каннингем командовал большим флотом, который прикрывал англо-американские высадки в Северной Африке ( операция «Факел» ). Генерал Эйзенхауэр сказал о нем в своем дневнике:
Адмирал сэр Эндрю Браун Каннингем. Он остается, по моему мнению, на вершине моих подчиненных по абсолютной самоотверженности, энергии, преданности долгу, знанию своей задачи и пониманию требований союзнических операций. Мое мнение относительно его превосходной квалификации никогда не колебалось ни на секунду. [55]
21 января 1943 года Каннингем был повышен до адмирала флота . [56] В феврале 1943 года он вернулся на свой пост главнокомандующего Средиземноморским флотом . Три месяца спустя, когда силы Оси в Северной Африке были на грани капитуляции, он приказал, чтобы никто не смог сбежать. [57] Полностью в соответствии со своим пламенным характером он подал флоту сигнал «Топить, жечь и уничтожать: не дать ничему пройти». [57] Он руководил военно-морскими силами, использовавшимися в совместных англо-американских десантных вторжениях на Сицилию во время операции «Хаски» , операции «Бэйтаун» и операции «Лавина ». Утром 11 сентября 1943 года Каннингем присутствовал на Мальте, когда итальянский флот капитулировал. Каннингем сообщил Адмиралтейству телеграммой: «Будьте любезны сообщить их светлостям, что итальянский линейный флот теперь стоит на якоре под пушками крепости Мальта». [58]
В октябре 1943 года Каннингем стал Первым морским лордом и начальником военно-морского штаба после смерти сэра Дадли Паунда . Это повышение означало, что ему пришлось отказаться от своей желанной должности главнокомандующего Средиземноморьем, рекомендовав адмирала Джона HD Каннингема в качестве своего преемника. [59] В должности Первого морского лорда и в качестве члена комитета начальников штабов Каннингем отвечал за общее стратегическое направление флота до конца войны. Он присутствовал на крупных конференциях в Каире , Тегеране , Ялте и Потсдаме , [57] на которых союзники обсуждали будущую стратегию, включая вторжение в Нормандию и развертывание британского флота в Тихом океане . [57]
В то время как порт Антверпен был жизненно важен для союзников после дня Д, адмиралы Каннингем и Рэмси предупредили SHAEF и Монтгомери , что порт бесполезен, пока немцы удерживают подходы. Но Монтгомери отложил битву за Шельду , и задержка в открытии порта стала серьезным ударом по наращиванию сил союзников перед приближением зимы. [60]
.jpg/1280px-INF3-6_Portrait_of_Admiral_Sir_Andrew_Cunningham_(c._1943).jpg)
В январе 1945 года Каннингем был назначен Рыцарем Чертополоха [61] и повышен до пэра как барон Каннингем из Хайндхоупа , из Киркхоупа в графстве Селкирк. [62] Он имел право уйти в отставку по окончании войны в 1945 году, но он решил провести ВМС через переход к миру, прежде чем уйти в отставку. С избранием Клемента Эттли премьер-министром Великобритании в 1945 году и реализацией его Послевоенного консенсуса , произошло значительное сокращение оборонного бюджета. Обширная реорганизация стала вызовом для Каннингема. «Мы очень скоро поняли, насколько проще было вести войну, чем реорганизоваться для мира». [63] Из-за давления на бюджет со стороны всех трех служб ВМС приступил к программе сокращений, которая была больше, чем предполагал Каннингем. [64]
В октябре 1945 года он был избран ректором Эдинбургского университета . [65] Он был сделан виконтом Каннингемом из Хайндхоупа , из Киркхоупа в графстве Селкирк, в 1946 году на новогодних почестях , [66] и назначен к ордену «За заслуги» в июне того же года. [67] В конце мая 1946 года, после наблюдения за переходом к мирному времени, Каннингем ушел в отставку с поста Первого морского лорда. [68] Каннингем удалился в «маленький дом в деревне», «Дворцовый дом», в Бишопс-Уолтеме в Хэмпшире, который он и леди Каннингем приобрели до войны. У них обоих была напряженная пенсия. [68] Он нерегулярно посещал Палату лордов и время от времени упоминал свое имя в пресс-релизах о Королевском флоте, особенно в тех, которые касались адмирала Дадли Норта , который был освобожден от командования Гибралтаром в 1940 году. Каннингем и несколько оставшихся в живых адмиралов флота приступили к обеспечению справедливости для Норта, и им это удалось, частично оправдав его в 1957 году. [68]
Он занимал различные должности; он был лордом-верховным комиссаром Генеральной Ассамблеи Церкви Шотландии в 1950 и 1952 годах, [69] [70] а в 1953 году он исполнял обязанности лорда-верховного стюарда на коронации королевы Елизаветы II . [71] В течение всего этого времени Каннингем и его жена развлекали семью и друзей, включая его собственного внучатого племянника Джока Слейтера , в их обширных садах. Каннингем умер в Лондоне 12 июня 1963 года, [68] и был похоронен в море у Портсмута. [72] Детей от его брака не было, и его титулы, следовательно, угасли после его смерти. [73]
Бюст Каннингема работы Франты Бельски был открыт на Трафальгарской площади в Лондоне 2 апреля 1967 года принцем Филиппом, герцогом Эдинбургским . [74]
Операция ВМС Великобритании, проведенная в апреле 2010 года по доставке британских военнослужащих и авиапассажиров, застрявших в континентальной Европе из-за сбоя авиасообщения после извержения вулкана Эйяфьятлайокудль в 2010 году, обратно в Великобританию, была названа в его честь операцией «Каннингем» . [75]
