Элеонора Аквитанская (фр. Aliénor d'Aquitaine, Éléonore d'Aquitaine , окситан. Alienòr d'Aquitània , произносится [aljeˈnɔɾ dakiˈtanjɔ] , лат . Helienordis, Alienorde или Alianor ; [a] ок. 1124 — 1 апреля 1204) — герцогиня Аквитании с 1137 по 1204 год, королева Франции с 1137 по 1152 год в качестве жены короля Людовика VII [4] и королева Англии с 1154 по 1189 год в качестве жены короля Генриха II . Будучи наследницей дома Пуатье , который контролировал большую часть юго-западной Франции, она была одной из самых богатых и влиятельных женщин Западной Европы в эпоху Высокого Средневековья .
Старший ребенок Вильгельма X, герцога Аквитании , и Аэноры де Шательро , Элеонора стала герцогиней после смерти своего отца в 1137 году. Позже в том же году она вышла замуж за Людовика, сына короля Людовика VI Французского . Вскоре после этого тесть Элеоноры умер, и ее муж стал королем, сделав ее королевой-консортом . У Людовика VII и Элеоноры было две дочери, Мария и Аликс . Во время Второго крестового похода Элеонора сопровождала Людовика в Святую землю . Первоначальный запрос в 1149 году об аннулировании брака по причине кровного родства [5] был отклонен папой Евгением III [6] В 1152 году, после пятнадцати лет брака, Элеонора не родила наследника мужского пола, и аннулирование было удовлетворено. [7] Их дочери были объявлены законнорожденными, опека была присуждена Людовику, и земли Элеоноры были возвращены ей.
В том же году Элеонора вышла замуж за Генриха, герцога Нормандского . В 1154 году, после смерти короля Стефана Английского , Генрих и Элеонора стали королем и королевой Англии. У пары было пять сыновей и три дочери, но в конечном итоге они отдалились друг от друга. Генрих заключил Элеонору в тюрьму за поддержку восстания 1173 года против него их сыновей Молодого Генриха , Ричарда и Джеффри . Она была освобождена только в 1189 году, когда умер ее муж, и на трон взошел их третий сын, Ричард I. Как вдовствующая королева , Элеонора исполняла обязанности регента во время длительных отсутствий Ричарда в Англии и Франции. После смерти Ричарда в 1199 году она успешно провела кампанию за то, чтобы его младший брат Джон стал его преемником. После продолжающихся беспорядков между французскими и английскими королями и последовательной потери земель, которыми она и Генрих II когда-то правили, она умерла в 1204 году и была похоронена в аббатстве Фонтевро во Франции. [8]
Жизнь Элеоноры можно рассматривать как состоящую из пяти отдельных фаз. Ее ранняя жизнь, продолжающаяся юностью (1124–1137), брак с Людовиком VII и королевой Франции (1137–1152), брак с Генрихом II и королевой Англии (1152–1173), заключение до смерти Генриха (1173–1189) и вдовство до самой смерти (1189–1204). [9]
Существует дефицит первоисточников о жизни Элеоноры. [10] Не существует современных биографий, а современные биографии в основном взяты из летописей и хроник , как правило, написанных клириками, связанными с королевскими дворами. Сохранилось очень мало записей из Аквитании, и она едва упоминается в записях французского двора, [11] и, по-видимому, была активно стерта из памяти. [12] [13] [14] Следовательно, рассказы об Элеоноре появляются в основном как периферийная фигура в хрониках мужчин вокруг нее. [15] Важные светские источники из Англии и Уэльса включают Роджера из Хаудена (или Ховедена, ум. ок. 1203 ), Уолтера Мапа (1130 – ок. 1210 ), Ральфа де Дичето ( ок. 1120 – ок. 1202 ), Геральда Уэльского (Гиральда Камбрийского, ум. 1146 – ок. 1223 ) и Ральфа Нигера ( ок. 1140 – ок. 1217 ). Хотя некоторые из них были относительно нейтральными, Мап и Джеральд в основном были сатирическими полемистами, в то время как критика Нигера в основном направлена на Генриха II, а не на Элеонору. Среди летописцев также есть церковные источники, в том числе Жерваз Кентерберийский ( ок. 1141 – ок. 1210 ), [16] [17] Ральф Коггесхолл (ум. ок. 1227 ), Ричард Девайзес ( ок. 12 века), [18] Уильям Ньюбургский (1136–1198) [19] и Ранульф Хигден ( ок. 1280 –1363 или 1364). Последние в основном находились под влиянием своего отвращения к убийству Томаса Беккета (1170). Хотя Ричард Девайзес восхищался настойчивостью Элеоноры в поддержке ее сына Ричарда, все они выражали негативное мнение о женщинах у власти и намекали на некоторые более темные качества, которые в конечном итоге привели к «Черной легенде», которая стала ассоциироваться с ней. [12] [20] [21] Позже такие писатели двадцатого века, как Эми Келли и Мэрион Мид, создали противоположный миф, который проник во многие последующие произведения, о феминистской героине, называемой «Золотым мифом», [22] в то время как во французской литературе подобный подход можно увидеть в работах Режин Перну .[b] [29] [27] Более поздние исследования пытались исправить оба этих типа характеристик. [30]
В отсутствие надежных современных свидетельств для заполнения пробелов часто прибегали к мифам, легендам и домыслам; [31] [32] [12] «редко в ходе исторических исследований было написано так много, на протяжении стольких столетий, об одной женщине, о которой мы знаем так мало». [33]
Элеонора происходила по отцовской линии из длинной династической линии герцогов Аквитании (всех звали Вильгельмом), восходящей к X веку, которые, в свою очередь, наследовали Каролингским монархам Аквитанского королевства . Аквитания XII века была относительно обширной и несколько нечетко определенной областью современной Франции, простирающейся от Луары на севере до Пиренеев на юге и от Атлантики на западе до Центрального массива на востоке. Это было одно из самых богатых и могущественных вассальных государств во Франции в то время. Напротив, французские короли правили относительно небольшой территорией вокруг Иль-де-Франс на северо-западе, а правители окружающих герцогств ( duché s ) и графств ( comté s ) давали лишь номинальную преданность французской короне. [34] [35] Хотя мало что известно о ранней жизни или образовании Элеоноры, многие биографы строят предположения на основе того, что известно об аристократических семьях той эпохи. [36] [34] Год ее рождения точно неизвестен, и первое упоминание о ней относится к июлю 1129 года. [c] [38] Традиция относит ее рождение к одному из визитов ее родителей в Бордо, вероятно, в близлежащем замке ее отца в Белине. Другие авторы предлагают Пуатье , дворец Омбриер, Бордо или Ниель-сюр-л'Отиз . [39] [40] Хотя когда-то датой ее рождения называли 1122 [41] или 1124 год, в настоящее время общепринятым является последний. [39] [42] Генеалогия ее семьи конца XIII века, в которой указано, что ей было 13 лет на момент смерти ее отца весной 1137 года, дает лучшее доказательство того, что Элеонора родилась в 1124 году. [37] Однако некоторые хроники упоминают клятву верности лордов Аквитании по случаю четырнадцатилетия Элеоноры в 1136 году. Ее родители вряд ли поженились до 1121 года. [40] Таким образом, ее возраст на момент смерти указан как 80 [37] или 82 года. [40]
Элеонора (или Алиенор) была старшей из трех детей, родившихся у Вильгельма X, герцога Аквитании , и Энор де Шательро . Ее отец был сыном герцога Вильгельма IX Аквитании и графини Филиппы Тулузской . Ее мать была дочерью Эмери I, виконта Шательро , и Данжерёз де л'Иль-Бушар . Данжерёз также была давней любовницей Вильгельма IX , и она и Вильгельм IX затем договорились о том, чтобы их дети поженились друг с другом. У Элеоноры было двое братьев и сестер, Аэлит (1125–1151) и Эгрет (1126–1130). [d] [34]
Элеонора была названа в честь своей матери Аэнор и крещена как Алиенор от латинского alia Ænor , что означает другая Аэнор . [44] [40] Имя стало Элеанор на лангс д'ойл северной Франции и Элеанор на английском языке, [45] [34] [46] но точное написание так и не было зафиксировано при ее жизни. [e] [47]
Мало что известно об образовании Элеоноры, если вообще что-либо известно. [36] [34] Мать Элеоноры умерла в 1130 году, когда ей было всего шесть лет, и ее младший брат также умер в том же году. [f] [50] Единственная современная запись о ее образовании исходит от Бертрана де Борна , трубадура , который утверждает, что она читала поэзию на своем родном языке. [51] [34]
Хотя языком Бордо и Пуатье был пуатвенский , северный французский ( langue d'oïl ) диалект, Элеонора вскоре столкнулась с окситанским ( langue d'oc ), южным диалектом и языком поэтов и придворных при герцогском дворе. [34] [g] Со смертью брата Элеонора стала предполагаемой наследницей владений своего отца. Герцогство Аквитания было крупнейшей и богатейшей провинцией Франции, охватывающей территорию, соответствующую девятнадцати департаментам современной Франции и примерно треть того, что тогда считалось Францией. [52] [53] [34]
В 1137 году герцог Вильгельм X покинул Пуатье и отправился в Бордо , взяв с собой дочерей. Добравшись до Бордо, он оставил их в замке Омбриер [34] на попечении Жоффруа дю Луру, архиепископа Бордо , [42] [54] верного вассала . [55] Затем Вильгельм отправился в святилище Святого Иакова Компостельского в компании других паломников . Однако он умер в Страстную пятницу того же года (9 апреля). [34]
Элеонора, в возрасте 13 лет, затем стала герцогиней Аквитании, и, таким образом, одной из самых богатых и самых завидных наследниц в Европе. [56] Поскольку похищение наследницы рассматривалось как жизнеспособный вариант для получения титула и земель, [57] когда Вильгельм X узнал, что умирает, он отдал Элеонору на попечение короля Франции Людовика VI в качестве ее опекуна, так как она останется сиротой. [58] [59] [55] Вильгельм попросил короля позаботиться и о землях, и о герцогине, и найти ей подходящего мужа. [59] Однако, пока муж не был найден, король имел законное право на земли Элеоноры. Вильгельм также настоял на том, чтобы его смерть держалась в тайне, пока Людовику не сообщат; мужчины должны были как можно быстрее отправиться из Сен-Жака Компостельского через Пиренеи, чтобы зайти в Бордо и уведомить архиепископа, а затем со всех ног отправиться в Париж, чтобы сообщить об этом королю. [ч] [59]
Король Франции, известный как Людовик Толстый, [60] который был слаб здоровьем, увидел возможность реализовать давнюю мечту расширить свои владения путем приобретения Аквитании. [58] [55] Его старший выживший сын, Людовик , изначально был предназначен для монашеской жизни, но стал наследником престола, когда старший сын короля, Филипп , умер, упав с лошади в 1131 году. [61] [62] [55]
Смерть герцога Вильгельма, одного из самых могущественных вассалов короля, сделала доступным самое желанное герцогство во Франции. [55] Людовик, который долго искал способы увеличить относительно небольшую часть Франции под своим прямым контролем, сразу увидел возможности, предоставляемые его опекой Элеоноры. Он осознал опасность нескорого урегулирования наследования герцогства Аквитании, в то время как брак между его сыном и наследником и Элеонорой добавил бы значительные ресурсы Аквитании к владениям Капетингов . Таким образом, он потратил немного времени на отправку молодого Людовика в сопровождении большой свиты, около 500 рыцарей, вместе с аббатом Сугерием , Жоффруа II, епископом Шартрским , Теобальдом II Шампаньским и Раулем I Вермандуа в Бордо, чтобы обеспечить брак. [55]
Относительно мало известно о том времени, когда Элеонора была королевой Франции. [11] 25 июля 1137 года Элеонора и Людовик поженились в соборе Сен-Андре в Бордо архиепископом Бордо. Сразу после свадьбы пара была возведена на престол как герцог и герцогиня Аквитании. [63] Было решено, что герцогство останется независимым от Франции, пока старший сын Элеоноры не станет и королем Франции, и герцогом Аквитании. Таким образом, ее владения не будут объединены с Францией до следующего поколения. [62] В качестве свадебного подарка она подарила Людовику вазу из горного хрусталя . [i] [68]
Из Бордо пара отправилась в Пуатье, прибыв туда 1 августа, где после недели празднеств они были посвящены в графы и графини Пуату 8 августа. [68] Пребывание Людовика в качестве графа Пуату и герцога Аквитании и Гаскони длилось всего несколько дней. По пути в Париж прибыл гонец с известием о том, что Людовик VI умер 1 августа, и поэтому они теперь король и королева Франции. [69] Людовик уже был коронован по капетингскому обычаю в 1131 году [62] , а на Рождество 1137 года Элеонора была коронована королевой Франции в Бурже. [70]
Элеонора не пользовалась популярностью у некоторых членов двора, включая аббата Сугерия и мать Людовика Аделаиду Морьеннскую , которая вскоре после этого покинула двор и снова вышла замуж. Некоторые придворные нелестно отзывались о воспоминаниях другой южанки, Констанции Арльской , из Прованса , третьей жены Роберта II и предка Людовика VII и Элеоноры. Королева Констанция имела репутацию нескромной как в одежде, так и в языке. [j] [71] Поведение Элеоноры неоднократно критиковалось церковными старейшинами, в частности Бернардом Клервоским [72] и Сугерием, как неприличное. Были внесены изменения в строгий дворец Сите в Париже ради Элеоноры [73] [74], и к ней присоединилась ее сестра Аэлита в Париже, которая стала известна там как Петронилла. [55]
Графство Тулузы имело сложную историю престолонаследия . Элеонора происходила от графов Тулузы через свою бабушку Филиппу, графиню Тулузы . Филиппа была единственным ребенком Вильгельма IV Тулузского , но после его смерти в 1093 году именно его брат, дядя Филиппы Раймонд IV ( годы правления 1094–1105 ), заявил о своем праве на титул. Затем Филиппа убедила своего мужа Вильгельма IX Аквитанского реализовать ее право, борьба, которая длилась почти 30 лет, наконец, завершившись в 1123 году сыном Раймонда IV, Альфонсо Джорданом ( годы правления 1112–1148 ). [75] В это время контроль над Тулузой постоянно переходил из рук в руки между Вильгельмом IX и потомками его брата. [76] Претензии Филиппы перешли к отцу Элеоноры, а затем к самой Элеоноре. Людовик VII попытался реализовать свои притязания, выступив на Тулузу и подойдя к ее стенам 21 июня 1141 года. Хотя он и осадил город, он не смог его покорить и отступил, приняв присягу графа Альфонсо. [55] Несмотря на эту неудачу, Элеонора продолжала настаивать на своих притязаниях, совершив новые походы в 1159 году и на протяжении всей своей жизни. [77]
Людовик вскоре вступил в конфликт с церковью и папой Иннокентием II (1130–1143). В 1140 году он вмешался в выборы на престол Пуатье, обнаружив, что новый епископ Гримоальд был избран и рукоположен без его согласия. И это несмотря на то, что его отец предоставил церковной провинции Бордо право сделать это, и что он сам одобрил это. Затем Людовик попытался запретить Гримоальду въезжать в город, тем самым вовлекая в спор и папу, и Бернара Клервоского. Папа издал приказ отменить королевский указ, но Гримоальд умер, положив конец спору. Церковные власти знали о неудачной попытке как отца, так и деда Элеоноры вмешаться в церковные дела. Однако за делом в Пуатье вскоре последовали другие попытки Людовика проявить свою власть. [55]
Наиболее значимое из них произошло, когда архиепископство Буржа стало вакантным в 1141 году. Людовик выдвинул в качестве кандидата своего канцлера Кадюрка, наложив вето на единственного подходящего кандидата, Пьера де ла Шатра , монаха, который был быстро избран канониками Буржа и рукоположен Папой в Риме. Соответственно, Людовик запер ворота Буржа от нового архиепископа по его возвращении. Папа, вспоминая аналогичные попытки Вильгельма X изгнать сторонников Иннокентия из Пуату и заменить их священниками, верными ему, мог обвинить в этом Элеонору [78], но заявил , что Людовик был всего лишь «глупым школьником» и его следует научить не вмешиваться в такие дела. Возмущенный Людовик поклялся на реликвиях, что, пока он жив, Пьер никогда не войдет в Бурж. После этого на королевский дом и земли был наложен интердикт , и Пьер получил убежище у Теобальда II, графа Шампани , что еще больше раздражало короля. [79] [55] [80]
Людовик находился в ситуации усиливающегося конфликта с Теобальдом II, [80] и дело Буржа, вместе с кризисом в семье Теобальда, довели это до критической точки. В 1125 году младшая сестра Теобальда Элеонора вышла замуж за Рауля I, графа Вермандуа и сенешаля Франции, но граф Рауль вступил в связь с Петрониллой, сестрой королевы. Рауль в конце концов бросил свою жену, добиваясь аннулирования их брака по причине кровного родства , [k] на что Людовик согласился, найдя трех епископов, которые согласились, что брак недействителен, а затем в 1142 году провел церемонию бракосочетания Петрониллы и Рауля. [83] И Теобальд, взявший под защиту свою сестру, и Бернар Клервоский подали протест Папе, который созвал собор, отменил как аннулирование брака с графиней Элеонорой, так и брак с Петрониллой, отлучил одного епископа и отстранил двух других. Более того, Раулю было приказано вернуться к своей жене. После его отказа он и Петронилла были отлучены от церкви, а их земли были подвергнуты интердикту. [83] [55]
Предполагаемая роль Элеоноры в этих делах привела к первому появлению Черной легенды, которая будет связана с ней на протяжении столетий. Женщины, даже королевы, не должны были беспокоиться о таких вопросах, и поэтому она могла представлять более темные силы. Слухи начали связывать ее с мифическими фигурами, такими как Мелюзина . [84] Дела приняли более непристойный оборот, когда было высказано предположение, что у нее был роман с Джеффри Плантагенетом, графом Анжуйским . [85]
Людовик отверг решение папского легата и приказал вторгнуться в Шампань , в войне, которая продлилась два года (1142–44) и закончилась оккупацией Шампани королевской армией. В течение года королевская армия опустошала сельскую местность Шампани, но поскольку Теобальд не проявлял никаких признаков отступления, Людовик лично возглавил штурм в 1143 году, который был сосредоточен на осаде города Витри . Более тысячи человек нашли убежище в соборе, который загорелся, сжег заживо всех внутри. Ужаснувшись бойне, Людовик вернулся в Париж, стремясь заключить мир с Теобальдом. В ответ и при поддержке Папы он потребовал, чтобы Рауль отрекся от Петрониллы, и запрет на Рауля и Петрониллу был должным образом снят, в то время как Людовик приказал отступить. Когда Рауль отказался от требований короля, королевские войска снова вторглись в Шампань. [86] [55]
Общественное мнение было настроено против войны, и в частности Бернар Клервоский был настроен очень критически, в то время как Сугерий советовал урегулировать вопросы. Иннокентий II умер в сентябре 1143 года, и ему наследовал Целестин II (1143–1144), который снова снял запрет в предложении о примирении по предложению Бернара, и Людовик стал более открытым для переговоров. Примерно в это же время впервые были подняты вопросы о кровном родстве в отношении брака Людовика и Элеоноры, поскольку он выступал против ряда других браков по этим основаниям, включая брак Рауля и Элеоноры Шампаньской. Следовательно, зимой 1143–1144 годов состоялся ряд переговоров. [87] [55] Наконец, Сугерий устроил встречу в своей недавно построенной монастырской церкви в Сен-Дени во время праздника 22 апреля 1144 года, на которой Бернар убедил Элеонору, что ее усилия в пользу сестры безнадежны, и мир был восстановлен, хотя пара продолжала отказываться расставаться, и они оставались отлученными от церкви до 1148 года, когда первый брак Рауля был снова признан недействительным, а его второй брак признан действительным. Также соглашение Сен-Дени включало снятие Людовиком своего противодействия архиепископу Буржа. Обсуждение между Элеонорой и Бернаром также включало ссылку на ее очевидное бесплодие (у нее был один выкидыш ) в 1138 году, [88] [89] и предположение, что она может быть вознаграждена за свои уступки ребенком. [l] В апреле 1145 года Элеонора родила дочь Марию . [55] В воскресенье, 11 июня 1144 года, король и королева присутствовали на освящении Сен-Дени, на котором Людовик подарил хрустальную вазу Элеоноры. [91]
Людовик оставался одержимым резней в Витри и рассматривал паломничество в Святую Землю , но события опередили это желание. Первый крестовый поход (1096–1099) преуспел в захвате Святой Земли у турок и создании системы из четырех (в основном франкских ) государств крестоносцев для управления регионом, известным как Аутремер. [m] Но это оказалось под угрозой, когда 24 декабря 1144 года Зенги и турки -сарацины захватили Эдессу , столицу одного из франкских государств, сделав уязвимыми соседние государства Антиохию , Триполи и Иерусалим . [92] Из них Антиохия была наиболее уязвимой и вызывала особую озабоченность, поскольку принцем Антиохии был Раймонд Пуатье , дядя Элеоноры. Осенью 1145 года Людовик принял эмиссаров из Аутремера, и апелляции были также отправлены папе Евгению III (1145–1153). 1 декабря Папа Римский издал буллу , в которой просил Людовика и всех верных христиан Франции отправиться в крестовый поход , чтобы спасти оставшиеся государства. Взамен они получат прощение грехов. Людовик и Элеонора были в Бурже, когда пришло сообщение, и Людовик с энтузиазмом ответил на Рождество, что он возглавит крестовый поход. Заметив отсутствие энтузиазма среди французской знати, Людовик отложил дальнейшие действия до Пасхи 1146 года, наняв Бернара Клервоского, чтобы тот доставил сообщение в поддержку его крестового похода в Везле 31 марта. [93] [94] [95]
Королева Элеонора также официально приняла крест во время проповеди Бернарда, что означало, что ей пришлось оставить свою дочь. Элеонора завербовала для кампании несколько женщин из знати Аквитании, а также около 300 других женщин, которые добровольно согласились помочь. [96] Участие женщин в крестовых походах было обычным делом. С точки зрения Людовика, включение ее в крестовые походы имело свои преимущества. Как регент отсутствующего монарха, она могла создать проблемы для Сугерия, выбранного Людовиком в качестве своего администратора, и ему нужна была поддержка знати Аквитании. Кроме того, крестовый поход должен был якобы прийти на помощь ее дяде. [97] Присутствие женщин не обошлось без критики, особенно среди священнослужителей, хотя это могло быть обусловлено ретроспективным взглядом, учитывая, что отчет Уильяма Ньюбургского был написан задолго до самого крестового похода. [94] [98]
В феврале 1147 года процесс планирования крестового похода был начат в Этампе , где стало известно, что Конрад III Немецкий присоединится к их предприятию, и были отправлены запросы на безопасные проходы через соседние земли. Окончательное планирование состоялось в Сен-Дени на Пасху того же года, 20 апреля, на котором присутствовал Папа Евгений. Людовик делегировал управление своим королевством Евгению, который назначил Сугерия регентом, а Ральфа Вермандуа — соправителем. [94] Принятие креста Элеонорой предоставило ее недоброжелателям следующую возможность создать ее легенду, утверждая, что она и ее дамы отправились в крестовые походы как амазонские воины. [98]
11 июня около 25 000–50 000 крестоносцев и пилигримов собрались в Сен-Дени и начали свой поход, сначала в Мец , а затем переправились через Рейн в Вормсе и двинулись к Регенсбургу и реке Дунай . Там их встретили посланники Мануила Комнина ( правил в 1143–1180 гг . ), византийского императора , [99] и они последовали по реке через Клостернойбург и Венгрию, достигнув Белграда и Восточной империи к середине августа, а затем, переправившись через Дунай, в Адрианополь и, наконец, в Константинополь , пять дней спустя, 4 октября 1147 года. [94] [100]
В Константинополе французские крестоносцы были вынуждены остановиться и дождаться прибытия тех своих сил, которые путешествовали морем. Там они получили гостеприимство императора, Людовика и Элеоноры, остановившихся во дворце Филопации прямо за городскими стенами. Тем временем немецкие крестоносцы двинулись вперед и пересекли Босфор в Малую Азию . [101] Как только все их силы были собраны вместе, французы переправились в Азию 15 октября и двинулись на юг к своей первой остановке в Никее . Продолжая движение на юг вдоль побережья Эгейского моря, они обнаружили, что немцы, которые двинулись прямо в глубь страны, потерпели крупное поражение от турок в битве при Дорилее , и что император был ранен. Французы вместе с остатками немцев продолжили движение на юг по более безопасному прибрежному маршруту в Эфес через Пергам и Смирну , куда они прибыли 20 декабря. Разбив лагерь в Эфесе, Конрад и большинство немцев покинули его, вернувшись в Константинополь морем. [94] [102]
В январе 1148 года Людовик решил отправиться вглубь страны к Лаодикее во Фригии , чтобы быстрее добраться до Анталии на южном побережье и, таким образом, до Антиохии. Они достигли Лаодикеи 6 января, а затем их путь пролегал через горы. В день их пересечения горы Кадм Людовик взял на себя командование тылом колонны, где находились безоружные паломники и обозы, в то время как авангардом командовал аквитанец Жоффруа де Ранкон , которому было поручено разбить лагерь на плато перед следующим перевалом. Они достигли вершины Кадм, одной из самых высоких на их пути, но Ранкон, совместно с дядей Людовика Амадеем III, графом Савойским и Мориенским , [n] решил продолжить путь через перевал в следующую долину, посчитав это лучшим местом для лагеря. [94] [103] [104]
Соответственно, когда основная часть колонны прибыла и приблизилась к перевалу, отделенная как от авангарда, так и от арьергарда, они были атакованы турецкими войсками, сидевшими в засаде. В последовавшей битве у горы Кадм турки нанесли французам большие потери, в то время как сам Людовик едва спасся. Одо из Дейля описывает, как он «ловко и храбро взобрался на скалу, используя корни деревьев, которые Бог предоставил для его безопасности» [105] [94] Другим повезло меньше: «Небо не оказало никакой помощи, кроме наступившей ночи». [106] [107] [104]
Летописец Вильгельм Тирский , писавший между 1170 и 1184 годами, то есть, возможно, слишком поздно после события, чтобы считаться исторически точным, возложил вину за эту катастрофу на количество перевозимого багажа, большая часть которого, как предполагается, принадлежала Элеоноре и ее дамам, а также на присутствие некомбатантов. [94]
Людовик был слабым и неэффективным военачальником, не имевшим навыков поддержания дисциплины или морального духа войск, или принятия обоснованных и логичных тактических решений. [104] [108] Официальная вина за катастрофу была возложена на Жоффруа де Ранкона, который принял решение продолжить, и было предложено повесить его, предложение, которое король проигнорировал. Поскольку Жоффруа был вассалом Элеоноры, многие считали, что именно она в конечном итоге была ответственна за изменение плана и, таким образом, за резню. Это подозрение в ответственности не сделало ее популярности в христианском мире . Ее также обвиняли в размере обоза и в том, что ее аквитанские солдаты шли впереди и, таким образом, не участвовали в сражении. В конце концов, выжившие достигли Антальи 20 января. [94] [104] [109]
В Анталии крестоносцы обнаружили, что число доступных кораблей ограничено, а те, которые были, требовали больше денег, чем они были готовы заплатить. Следовательно, королевская группа отплыла из порта с относительно небольшой группой последователей, прибыв в Антиохию 19 марта, сильно отставая от графика. Остальные попытались завершить путешествие с большими трудностями и большими потерями, и только около половины из них завершили путешествие. [110] [94]
Хотя крестоносцы изначально были приняты радушно, между ними и Раймондом росла напряженность. План Раймонда состоял в том, чтобы атаковать Алеппо и вернуть контроль над Эдессой, и, таким образом, обрести некоторую безопасность, в то время как Людовик был полон решимости направиться в Иерусалим, несмотря на первоначальный папский указ о возвращении Эдессы. [o] Людовик не хотел сражаться в северной Сирии, и его силы были сильно истощены. Кроме того, у него была личная цель отправиться в паломничество в Иерусалим . [94] [110]
Лояльность Элеоноры к своему дяде создала конфликт между Людовиком и Элеонорой. [53] В конце концов французы, теперь составлявшие лишь десятую часть своей первоначальной численности, внезапно покинули Антиохию 28 марта, несмотря на протесты Элеоноры и попытки остаться с Раймондом. Эти конфликты снова привели к поднятию вопроса о кровном родстве. [111] [94] [112] По словам Иоанна Солсберийского, именно Элеонора спровоцировала это. [113] Крестоносцы достигли Иерусалима в мае, войдя через Яффские ворота , где их приветствовали королева Мелисанда и король Балдуин III . Затем 24 июня в Акре состоялась конференция для обсуждения стратегических планов. Это привело к катастрофической осаде Дамаска 24 июля. Вынужденный отход крестоносцев всего через четыре дня фактически положил конец крестовому походу, и многие из выживших начали строить планы возвращения, но Людовик поклялся отпраздновать Пасху 1149 года на Святой Земле, несмотря на мольбы Сугерия. [114] [94]
Пребывание в Антиохии и конфликт между правителями и последовавший за этим раскол между королевской четой привели к тому, что летописцы, такие как Иоанн Солсберийский и Уильям Тирский , намекнули на прелюбодейную и кровосмесительную связь между Элеонорой и Раймондом, которая стала неотъемлемой частью ее легенды, которая в некоторых версиях также изображала ее как имеющую связь с вождем сарацинов. Современные отчеты предполагают, что ее внимание к политическим делам считалось самым большим пятном на ее характере. [115] [94] [116]
После празднования Пасхи Людовик и Элеонора отплыли из Акры в Италию на отдельных кораблях 3 апреля, но были задержаны как враждебными военно-морскими силами у Пелопоннеса в мае, так и штормами, которые отогнали корабль Элеоноры далеко на юг к Берберийскому побережью , и некоторое время их местонахождение было неизвестно. Людовик прибыл в Калабрию 29 июля и в конце концов обнаружил, что Элеонора достигла Палермо , Сицилия, где ее укрывали агенты короля Роджера II в его дворце. Прошло некоторое время, прежде чем Элеонора и Людовик смогли воссоединиться. [p] [114] [94]
При дворе короля Роджера в Потенце Элеонора узнала о смерти своего дяди Раймонда, который был обезглавлен мусульманскими войсками Нуреддина (Нур ад-Дина) в битве при Инабе 29 июня. Затем Нуреддин захватил большую часть территорий Раймонда в Антиохии, еще больше отбросив цели крестового похода. Вместо того чтобы вернуться прямо во Францию, Людовик и Элеонора направились на север к Риму и Папе, остановившись в аббатстве Монтекассино 4 октября после того, как Элеонора заболела. Папа Евгений пригласил их остановиться в своем дворце в Тускулуме , к югу от Рима, куда они прибыли 9 октября. Сугерий сообщил Евгению о супружеских проблемах пары и о том, что они больше не вступают в сексуальные отношения. Вопрос о кровном родстве и, следовательно, о возможном аннулировании был снова поднят, но был отклонен Евгением, который объявил брак законным по каноническому праву и призвал к примирению. Вероятно, что второй ребенок Элеоноры был зачат в это время. [117] [118] Из Тускула пара отправилась на север через Италию, посетила Рим, а затем пересекла Альпы, чтобы добраться до Франции, и, наконец, прибыла в Париж около 11 ноября 1149 года, после двух с половиной лет отсутствия. [119] [94]
Летом 1150 года Элеонора родила вторую дочь, Аликс (Аделисию). [94] Отсутствие наследника мужского пола было беспрецедентным в линии Капетингов, [120] Элеоноре было теперь двадцать шесть лет, и она была замужем в течение тринадцати лет. Мало того, что вероятность рождения сына, который бы обеспечил наследование, считалась маловероятной, но и отсутствие наследника воспринималось как предзнаменование. Сугерий был ярым сторонником политических преимуществ брака между Людовиком и Элеонорой. Когда он умер 13 января 1151 года, баланс изменился, поскольку Бернар Клервоский критиковал кровное родство брака. [121] Ряд дворян и придворных также советовали королю расторгнуть брак. [122] Позже в том же году Генрих , граф Анжуйский , появился при дворе в Париже, чтобы отдать дань уважения в качестве нового герцога Нормандии королю Людовику. Такие летописцы, как Гиральд Камбрийский (Геральд Уэльский), Уильям Ньюбургский и Уолтер Мап, позже намекали, что между Генрихом и Элеонорой, которая была на одиннадцать лет старше его, произошло что-то, что способствовало расторжению ее брака с Людовиком. [123] [77]
На этом этапе ее репутация была сильно подорвана, влияние Элеоноры при дворе ослабевало. [124] Любой такой роспуск потребовал бы сложной политической перестройки, разделяющей владения и юрисдикции Аквитании и Капетингов, и осенью 1151 года пара совершила поездку по герцогству, во время которой большая часть французского присутствия, такого как гарнизоны, была заменена людьми Элеоноры. [125] 11 марта 1152 года в королевском замке Божанси на Луаре, недалеко от Орлеана , Гуго де Туси, архиепископ Санский и примас Франции, [q] председательствовал на синоде для рассмотрения этого вопроса. Присутствовали Людовик и Элеонора, а также архиепископы Реймса , Бордо [ r] и Руана и многие другие епископы и дворяне. Архиепископ Самсон Реймский действовал от имени Элеоноры, которая не оспаривала действия. [127] [77]
21 марта четыре архиепископа с одобрения папы Евгения дали расторжение брака на основании кровного родства в пределах четвертой степени; Элеонора была троюродной сестрой Людовика и имела общее происхождение с Робертом II Французским и его женой Констанцией Арльской . [s] Однако их две дочери были объявлены законными. Дети, рожденные в браке, который был впоследствии аннулирован, не подвергались риску быть «бастардированными», потому что «где стороны вступали в брак добросовестно, не зная о препятствиях, канонисты считали, что дети от брака были законными, и что сам брак был действительным до дня, когда он был объявлен недействительным». [128] Опека над их дочерьми была предоставлена королю Людовику, как предписывали и обычай, и закон. [t] Людовик заверил архиепископа Самсона, что земли Элеоноры будут возвращены ей. [129] [77]
Хотя Элеонора заявила, что причиной аннулирования были «родственные связи с моим господином, Людовиком», событие породило спекуляции относительно ее поведения и добавило к растущей легенде. Столь же бездоказательны рассказы о обезумевшей брошенной жене. [130] [127]
Снова став одинокой женщиной с имуществом, Элеонора подвергалась риску похищения и принудительного брака для приобретения своих владений. Этот rapuit et abduxit был обычной практикой в отношении наследниц, даже в ее собственной семье. [131] Из Божанси она отправилась на юг к своему двору в Пуатье. [u] По пути она едва избежала двух попыток ее похищения. Первое было совершено Теобальдом V, графом Блуа и Шартра , в ночь на 21 марта, когда она проходила через его земли в Блуа , но она сбежала, спустившись на лодке по Луаре в Тур . Затем Жоффруа Анжуйский поджидал ее в Пор-де-Пиль , на границе Турени и Пуату, но, предупрежденная в Туре о заговоре, она изменила свой маршрут, избежав обычной переправы через реку Крез , она продолжила путь вниз по течению до ее слияния с рекой Виенной , [132] избегая главных дорог, и благополучно прибыла на лодке в Пуатье. [133] [77] [134]
Как только она прибыла в Пуатье, как раз перед Пасхой, Элеонора отправила послов к старшему брату Жоффруа Анжуйского, Генриху, герцогу Нормандскому, с просьбой немедленно приехать и жениться на ней. [135] Многие авторы приходят к выводу, что это было выполнением предварительной договоренности, достигнутой во время его предыдущего визита к французскому двору. Обеспечивая безопасность ее аквитанских земель, выбор Генриха также имел политический смысл, поскольку Анжу находился на северной границе Аквитании, тем самым защищая ее и расширяя ее совместную юрисдикцию. Затем она приступила к отмене всех актов и хартий Людовика, касающихся Аквитании, и замене их своими собственными. [134] Послание достигло Генриха в Лизьё 6 апреля. Генрих прибыл в Пуатье в середине мая, и 18 мая 1152 года ( в Троицу ), через восемь недель после ее аннулирования, Элеонора вышла замуж за гораздо более молодого Генриха на тихой частной церемонии в соборе Пуатье , тем самым передав свои аквитанские земли от Людовика Генриху. [136] [77] [137] [138] Церемония была описана как «без пышности и церемоний, подобающих их рангу». [v] [140] [141] Они держали все приготовления в тайне, опасаясь, что Людовик, с тревогой относившийся к растущей власти Генриха и Анжуйской династии , помешает этому. [w] [138] [77]
Элеонора была связана с Генрихом даже более тесными узами, чем с Людовиком: они были кузенами до третьей степени родства через их общего предка Эрменгарду Анжуйскую (супругу Роберта I, герцога Бургундского , и Жоффруа, графа Гатине ), а также они были потомками короля Роберта II Французского. [x] [82] Ее повторный брак с Генрихом дал следующую главу легенды о ее скандальном поведении, подразумевая, что у нее были с ним предыдущие незаконные отношения. [y] [77]
Когда Людовик узнал, что Элеонора вышла замуж за его главного соперника, и зная, что Генрих также был в очереди на престол Англии, он был в ярости и немедленно начал готовиться к войне. [144] Он также отказался отказаться от титула герцога Аквитании, который он приобрел через брак с Элеонорой, и который теперь принадлежал Генриху по тому же праву, поскольку если бы Элеонора родила наследника мужского пола, его дочери были бы лишены наследства. Его последующее вторжение в Нормандию ознаменовало начало конфликта Анжуйско-Капетингского, который продлился более пятидесяти лет. [77]
Теперь, как герцогиня Аквитании и Нормандии, Элеонора осуществляла независимую власть при своем дворе и в пределах своих наследственных владений, ставя новые печати для своих хартий, как герцогини Аквитании и графини Пуату, но также с дополнительными титулами герцогини Нормандии и графини Анжуйской. [145] В течение месяца Генрих отбыл с намерением отстаивать свои права на трон Англии [z], но теперь ему пришлось иметь дело со вторжением Людовика в Нормандию, которое он легко отразил в течение шести недель, [146] подписав перемирие, так что к осени того же года он смог вернуться в Аквитанию. В ознаменование своего брака Генрих и Элеонора установили витраж в соборе Пуатье, на котором они изображены преклонившими колени в качестве донаторов . [147] К концу 1152 года пара переехала в Руан в Нормандии, а в январе 1153 года Генрих наконец отплыл в Англию, чтобы оспорить притязания короля Стефана на трон. Он не возвращался до марта 1154 года, оставив теперь беременную Элеонору со своей матерью, императрицей Матильдой , и младшим братом, Уильямом . [146] 17 августа 1153 года родился первый ребенок Генриха и Элеоноры, Уильям , скорее всего, в Анжере . [77] [148]
В Англии Генрих наконец-то сразился со Стефаном и заключил перемирие, и в Винчестерском договоре в ноябре 1153 года было решено, что Генрих станет наследником и преемником Стефана, и это было ратифицировано в Вестминстере на Рождество. [148] По возвращении Генриха в свои французские владения Элеонора снова забеременела. Тем временем Людовик VII снова женился, примирился с Генрихом и отказался от титула герцога Аквитании. [149]
25 октября 1154 года король Стефан умер. Хотя Генрих был немедленно вызван в Англию, только 7 декабря он и Элеонора смогли пересечь канал из Барфлёра , высадившись около Саутгемптона 8-го числа. Сначала они отправились в Винчестер, чтобы приветствовать архиепископа Теобальда Кентерберийского , который исполнял обязанности регента . Из Винчестера королевская свита переехала в Лондон и разместилась в королевском дворце в Бермондси . [150] [151] 19 декабря 1154 года архиепископ Теобальд короновал Генриха как короля Генриха II в Вестминстерском аббатстве , с Элеонорой рядом с ним. [152] [153] [151] Неясно, была ли Элеонора на самом деле коронована или помазана , так как она уже была коронована как королева Франции в 1137 году. [154] [151] Это было начало династии Плантагенетов , которая правила Англией до конца пятнадцатого века. [155]
Будучи королевой Англии, Элеонора была щедро обеспечена Генрихом, включая многочисленные приданые и регулярные денежные выплаты, которые сделали ее одной из самых богатых людей в королевстве, заслужив титул « riche dame de riche rei ». [156] [157] Относительно мало известно об Элеоноре во время правления Генриха II, поскольку летописцы едва упоминают ее, за исключением упоминания о том, когда она была с королем, а биографии были построены на этих маршрутах и сохранившихся официальных документах, включая письма, [158] предписания и хартии . [159] [160] [151] Она подписывала свои официальные документы на латыни: Alienor Dei Gracia Regine Anglorum , буквально «Элеонора милостью Божией королева Англии». Это было не редкостью, поскольку деятельность женщин не считалась достаточно важной, чтобы о ней сообщать, они были просто на латыни: regalis imperrii participes , буквально. 'участники императорского королевства'. [161] Более того, независимость и авторитет королев постепенно подрывались до ее восхождения на эту роль. Она, однако, участвовала с королем в церемониальных мероприятиях, таких как пасхальные или рождественские суды, [162] хотя она так и не выучила английский язык. [151]
Владения Генриха простирались от шотландской границы до Пиренеев, и он часто путешествовал по ним, как в Англии, так и во Франции, и отсутствовал в Англии гораздо больше, чем кто-либо из его предшественников. Во время его отсутствия при дворе Элеонора выступала либо в качестве регента , либо соправителя с юстициарием . [156] Хотя она иногда сопровождала короля Генриха, она также много путешествовала по своим владениям сама или со своими детьми. [163] [151] Хотя утверждения о том, что она была влиятельной покровительницей искусств, кажутся сильно преувеличенными, многие писатели посвящали ей произведения по разным причинам, главным образом, ради собственного продвижения. К ним относятся «Роман о Брюте » Роберта Уэйса ( ок. 1155 г. ) и Вильгельм Блуа , в то время как другие писатели, такие как Мария Французская и автор «Романа о Фивах» [164] , как полагают, были вдохновлены ею. Некоторые авторы, такие как Мария Французская, по-видимому, связывают ее с легендами о короле Артуре , в то время как более спекулятивные легенды об Элеоноре даже связывают ее с личностью Гвиневры . [165] [166] [143]
28 февраля 1155 года Элеонора родила второго ребёнка пары, Генриха , во время отсутствия короля. [167] [151] 10 января 1156 года король Генрих покинул Англию для одного из своих многочисленных продолжительных отсутствий, оставив Элеонору снова беременной. [168] [151] Именно во время этого отсутствия, весной 1156 года, принц Уильям умер и был похоронен в аббатстве Рединг , рядом со своим прадедом Генрихом I. [ 169] [151] Вскоре после этого, в июне того же года, родился третий ребёнок пары , Матильда , и Элеонора с детьми отправилась во Францию, чтобы быть с Генрихом в июле, вернувшись в феврале 1157 года. Генрих присоединился к ней в Англии в апреле, а 8 сентября во дворце Бомонт родился их четвертый ребёнок, Ричард . [170] [151] После 1156 года автономное правление Элеоноры в ее герцогстве значительно сократилось, ее имя исчезло, за исключением случаев подтверждения действий Генриха, к которому аквитанцы относились с большим уважением. [151]
Тем временем Людовик VII снова женился в 1154 году, и к 1157 году у него родилась третья дочь, Маргарита . Заметив кажущуюся неспособность Людовика произвести на свет наследника мужского пола, Генрих II задумал план, как в конечном итоге заполучить французский престол, женив своего сына Генриха на Маргарите, и начал строить планы в 1158 году, и отправился во Францию в августе, чтобы обсудить условия с Людовиком и взять маленькую Маргариту под свою опеку, пока она не станет достаточно взрослой, чтобы выйти замуж. Он отсутствовал более четырех лет. [171] [151] Пока Генрих был в отъезде, Элеонора родила четвертого сына, Жоффруа 23 сентября 1158 года, [172] и вскоре после этого присоединилась к Генриху во Франции. В 1159 году Генрих в сопровождении Элеоноры предпринял еще одну безуспешную попытку навязать свои претензии на Тулузу через ее бабушку, тем самым снова оттолкнув Людовика VII, поскольку Раймонд V, граф Тулузы, был одновременно его вассалом, а теперь и его родственником. [aa] Хотя Генрих сформировал коалицию для завоевания Тулузы, Людовик пришел на помощь Раймонду. Среди союзников Генриха был Раймонд-Беренгар IV , принц Арагонский и граф Барселоны. Он символически связал две династии, обручив своего сына Ричарда с дочерью Раймонда-Беренгара. [ab] [174] Но к сентябрю Генрих был вынужден пойти на временное перемирие, хотя это было началом сорокалетней войны между Англией и Францией. Элеонора отплыла в Англию 29 декабря, получила средства на кампании Генриха и сопроводила их к нему во Францию, прежде чем вернуться в Англию. [175] [151]
Только в сентябре 1160 года Генрих снова вызвал Элеонору и детей к себе во Францию. [176] [151] Вторая жена Людовика VII умерла в том году, оставив ему только двух дочерей, но не наследника мужского пола, и он быстро организовал третий брак. Поэтому Генрих II решил немедленно организовать брак принца Генриха с Маргаритой, несмотря на то, что они были единственными детьми. Для этого он получил особое разрешение от церкви, и бракосочетание состоялось 2 ноября, без ведома Людовика. [ac] [177] Элеонора осталась во Франции и в сентябре 1161 года родила их вторую дочь, Элеонору , в Домфроне , Нормандия. [151] Количество лет между рождением Жоффруа (1158) и Элеоноры (1161) по сравнению с другими беременностями королевы Элеоноры породило предположения о наличии еще одного ребенка. Джон Спид в своей «Истории Великобритании» (1611) утверждает, что у Элеоноры был сын по имени Филипп, родившийся где-то между 1158 и 1162 годами и умерший молодым. Его источники больше не существуют, и он один упоминает об этом рождении. [178] Генрих и Элеонора наконец вернулись в Англию 25 января 1163 года после своего длительного отсутствия, [179] что также ознаменовало конец ее обязанностей регента в Англии. [180] [151]
В феврале 1165 года Генрих вернулся на континент, чтобы устроить браки своих дочерей, Матильды и Элеоноры, чтобы закрепить союз с императором Фридрихом Барбароссой , и Элеонора присоединилась к нему 1 мая, действуя в качестве его регента в Анжу и Мэне . [181] Именно там в октябре в Анжере родилась еще одна дочь, Джоан , хотя Генрих там не был, вернувшись в Англию всего через две недели после ее прибытия. В течение большей части этого времени королевская чета видела друг друга очень мало, Генрих не присоединялся к ней, пока она не попросила его о помощи в борьбе с потенциальным восстанием в марте 1166 года. Его конфликт с бретонскими дворянами был урегулирован помолвкой принца Жоффруа с Констанцией , дочерью Конана IV, герцога Бретани . [182] [151]
Эти длительные периоды разлуки породили предположения, а затем слухи о неверности Генриха и последовавшей за этим размолвке между ним и Элеонорой. Самой печально известной из этих историй была история о предполагаемой связи, начавшейся где-то в 1165 году, с Розамундой Клиффорд . К концу 1166 года связь Генриха стала известна, [183] и была признана в 1174 году. Генрих никоим образом не был верен своей жене и имел репутацию развратника; он стал отцом других, внебрачных, детей на протяжении всего брака. Элеонора, по-видимому, заняла двойственное отношение к этим связям. Джеффри Йоркский , [ad] например, был внебрачным сыном Генриха, но признан Генрихом своим ребенком и воспитывался в Вестминстере на попечении королевы. [ae] [185] [184]
После рождения Джоанны Элеонора осталась в Анжере. Генрих не присоединился к ней на Рождество в том году, только переправившись во Францию в марте 1166 года, где он оставался еще четыре года. Беспрецедентное расставание на Рождество также привело к предположениям о разногласиях, но Генрих был с ней на Пасху того года, когда она зачала их последнего ребенка, Джона . После Пасхи Элеонора вернулась в Англию, и Рождество 1166 года они снова провели порознь, так как Джон родился в канун Рождества. Элеонора, которой теперь было 42 года, не присоединялась к Генриху во Франции, пока они не провели Рождество 1167 года вместе в Анжере. В этом году она также привезла Матильду, которой тогда было всего одиннадцать, на континент в сентябре, чтобы подготовиться к ее браку с гораздо более старшим Генрихом Львом , герцогом Саксонии, который состоялся 1 февраля 1168 года. [186] [151]
Правление Генриха II было омрачено ожесточенной враждой с Томасом Беккетом , которая началась в 1163 году. Беккет был сначала близким другом и советником, затем его канцлером и в конечном итоге архиепископом Кентерберийским. Были некоторые предположения о том, какую роль могла играть Элеонора в этом, но очень мало доказательств. Во время своего изгнания во Францию с 1164 года Беккет безуспешно искал ее помощи. Однако те немногие доказательства, которые существуют, говорят о том, что она призывала к примирению. [187] [151]
В декабре 1167 года Элеонора собрала свое движимое имущество в Англии и перевезла его на нескольких кораблях в Аржантан . Рождество было отпраздновано при королевском дворе, и сразу после этого она отправилась в свой город Пуатье. Генрих и его армия отправились с ней, прежде чем напасть на замок, принадлежащий мятежной семье Лузиньянов , которая угрожала перейти на сторону Людовика. Затем Генрих отправился по своим делам за пределы Аквитании, оставив Патрика, графа Солсбери , своего регионального военного командира, в качестве ее защитника. Когда Патрик был убит в стычке с Лузиньянами, Элеонора, которая приступила к выкупу его пленного племянника, молодого Уильяма Маршала , осталась контролировать свои земли. Там она оставалась до 1173 года, что облегчило контроль Генриха над уголком его королевства, где вассалы постоянно восставали. Этот шаг также привел к предположениям о распаде брака. [188] [151] К 1168 году Элеоноре было 44 года, она родила восьмерых детей, включая троих будущих королей, и ее детородный возраст уже закончился. [189]
К этому времени Людовик VII наконец-то получил сына от своей третьей жены. Рождение Филиппа Августа , также известного как Дьедонне — Богом данный, в 1165 году положило конец попыткам Генриха II присоединить трон Франции к Анжуйской империи посредством династических союзов. [190]
Разделение Элеоноры и Генриха в течение следующих пяти лет стало предметом многочисленных спекуляций относительно того, было ли это преимущественно вопросом политической целесообразности, признаком растущего разлада между парой или обоими. Конечно, Элеонора выполнила свои королевские обязанности по предоставлению как наследников мужского пола, так и дочерей в качестве товара для союзов, [151] но теперь была слишком стара, чтобы обеспечить дополнительных детей. Кроме того, она успешно приступила к восстановлению порядка в пословице беспокойной Аквитании и продолжила выполнять свои королевские обязанности как королева Анжуйской династии, в том числе исполняя обязанности регента на различных французских территориях. Ричард Девайзес предположил, что именно Элеонора инициировала разделение, и что Генрих не возражал против этого. [191] [192]
Хотя о местонахождении Элеоноры в этот период известно немного, [193] Рождество 1168 года они провели порознь, Генрих в Аржантане, а Элеонора в Пуатье. 6 января 1169 года Генрих и два его старших сына встретились с Людовиком VII в Монмирале, штат Мэн. Заключенный в Монмирале договор имел долгосрочные последствия для всех членов семьи Генриха. В договоре Генрих разделил свои владения между сыновьями и обручил принца Ричарда с дочерью Людовика Элис . [af] [194] [195] Помимо поддержания порядка среди вассалов и поддержания отношений с французским королем, Генрих был занят созданием внутренних союзов. Джеффри был обручен с Констанцией Бретонской [194] , и начались переговоры о женитьбе Иоанны на короле Сицилии Вильгельме II [196], а Джона — на Алисии, старшей дочери Гумберта III, графа Савойского . [197] [195] Чтобы еще больше обеспечить мирное наследование , он стремился продолжить традицию Капетингов короновать своего наследника, принца Генриха. Несмотря на противодействие церкви, это произошло 14 июня 1170 года, и с тех пор его называли Генрихом Молодым Королем. [198] Хотя Генрих, казалось, общался в этот период, не очевидно, что они на самом деле много виделись, [ag] за исключением некоторых главных праздников, таких как Рождество в Бур-ле-Руа, недалеко от Байё , в 1170 году [ah] [202] и в Шиноне в 1172 году. [203] Хотя ходили слухи об отчуждении между парой, Элеонора действительно начала проявлять все большую автономию в управлении своим герцогством. Например, она изменила свое официальное обращение, чтобы опустить «королевский», просто заявив «своим верным последователям». [192]
В этот период отношения между Генрихом II и его молодыми сыновьями становились все более напряженными. Получив части Анжуйской империи в Монмирале, они стремились принять свои полномочия, а не ждать смерти своего отца, как было решено. Людовик VII знал об этом и теперь, когда Молодой король был его зятем, увидел возможность использовать эти разногласия. В ноябре 1172 года Людовик пригласил свою дочь, королеву Маргариту, и семнадцатилетнего короля Генриха в Париж, где он поощрял амбиции первой. [204] [195]
Из всего ее влияния на культуру, время пребывания Элеоноры в Пуатье между 1168 и 1173 годами, как утверждается, было самым критическим, хотя на самом деле об этом известно очень мало. [205] Генрих II был занят своими собственными делами после того, как сопровождал туда Элеонору. [206] Долгое время писатели, писавшие об этом периоде, утверждали, что ее двор был центром рыцарства и культуры трубадуров . Это переросло в традицию, что вместе со своей дочерью от Людовика VII, Марией Шампань, она председательствовала на том, что стало известно как «Двор любви», где процветала куртуазная любовь . В то время как трубадуры посещали ее двор и восхваляли ее, Двор любви был более поздним литературным изобретением. Это возникло из трактата конца XII века, известного как «Искусство куртуазной любви » или «Tractatus de amore et de amoris remedio» Андреаса Капеллана (Андрея Капеллана). [207] [208] Капелланус традиционно описывается как капеллан Марии Шампанской в Труа , [ai] и работа появилась намного позже периода двора Элеоноры в Пуатье и в значительной степени является сатирической . [209] [210] [192]
В «Трактате» говорится, что Элеонора вместе с Марией, Эрменгардой, виконтессой Нарбонны , Изабеллой Фландрской и другими дамами сидели и слушали ссоры влюбленных и выступали в качестве присяжных в вопросах суда, которые вращались вокруг актов романтической любви. Он записывает около двадцати одного случая, самым известным из которых была проблема, заданная женщинам, о том, может ли существовать настоящая любовь в браке. По словам Капеллана, женщины решили, что это совсем маловероятно. [192] Нет никаких доказательств ни для одного из утверждений Капеллана, Мария никогда не навещала свою мать, а двор, при котором писал Капеллан, был враждебно настроен к Генриху II и Элеоноре. [211] [212] [213] Несмотря на это, многие популярные отчеты, такие как биография Полли Шойер Брукс, продолжают верить в это, по крайней мере, как в своего рода «салонную игру». [214]
Нет никаких доказательств того, что Элеонора изобрела «куртуазную любовь», выражение, которое появилось только в конце девятнадцатого века. [192] Концепция куртуазности ( amour courtois , fin'amor ) представляла собой набор установок относительно любви, связанных с дворами и восхваляемых трубадурами, которые начали развиваться до периода Пуатье Элеоноры. Ее дед по отцовской линии, Вильгельм IX (1071–1126), считался трубадуром, который превозносил растущую популярность историй о любви и рыцарстве задолго до этого. [215] Что можно сказать, так это то, что этот fin'amor впервые появился на юге в начале двенадцатого века, стал популярным и распространился на север, и что при дворе Элеоноры были трубадуры, такие как Бернарт де Вентадорн и Арнаут Гийем де Марсан , как и при других окситанских дворах. Остальное — всего лишь предположения. [192] Легенда о суде любви стала важным элементом в том, что называют «Золотым мифом» жизни Элеоноры. [216] [217]
С 21 по 28 февраля 1173 года Генрих и Элеонора были вместе в Монферране на помолвке принца Джона с Алисой Мориенской. [aj] Событие было омрачено открытым конфликтом между двумя Генрихами по поводу делегирования полномочий. Из Монферрата королевская свита переехала в Лимож , где дела ухудшились. [195] Затем Генрих и его сын вместе отправились на север в марте в Шинон, куда они прибыли 5-го числа. Утром Генрих II обнаружил, что его сын сбежал из-под его опеки, и отправился в Париж к Людовику VII. Последний затем сообщил королю Генриху II, что теперь он поддерживает своего сына как нового правящего монарха. Это было начало восстания 1173–1174 годов . [218] [195]
Более поздние летописцы возложили большую часть вины на Элеонору, усугубив ее репутацию и приведя к множеству спекуляций относительно мотивов, несмотря на отсутствие доказательств, хотя они осторожно добавили «так было сказано» в свои рассказы. Другие свидетельства указывают на тестя молодого короля, Людовика VII. [195] Из Парижа, рассказывает Уильям Ньюбургский, «младший Генрих, замышляя зло против своего отца со всех сторон по совету французского короля, тайно отправился в Аквитанию, где его два молодых брата, Ричард и Джеффри, жили со своей матерью, и с ее попустительства, как говорят, он подстрекал их присоединиться к нему». [219] [220] Роджер Ховеденский дает несколько иной отчет, заявляя, что Элеонора отправила младших сыновей во Францию, а их старшего брата «присоединиться к нему против их отца-короля». [221] Затем молодой Генрих и его братья вернулись в Париж весной, и Элеонора призвала своих вассалов поддержать ее сыновей. [222] [195]
Позже, в апреле, Элеонора тоже отправилась в Париж, чтобы присоединиться к своим сыновьям. Но ее схватили по дороге в Шартр и доставили к Генриху II в Руан. [ak] Король не объявил об аресте публично, но заключил ее под стражу, и в течение следующего года местонахождение королевы было неизвестно. [al] Тем временем Людовик держал двор в Париже, где французские дворяне присягнули на верность Молодому королю. [223] Из сыновей Генриха II только семилетний Джон остался с отцом. Военные действия начались в мае, когда войска Молодого Генриха и Людовика VII вторглись в Нормандию, хотя ни одна из сторон не одержала верх в 1173 году. [224] После короткого зимнего перемирия Генрих II вошел в Пуатье в мае 1174 года и забрал свою дочь Джоанну вместе с другими знатными дамами обратно в свою крепость в Нормандии. [225] 7 или 8 июля 1174 года Генрих II, столкнувшись с неминуемым вторжением в Англию, сел на корабль и отплыл с Элеонорой, Джоном, Джоанной и другими дамами из Барфлёра в Саутгемптон, откуда Элеонору увезли в неизвестное место заключения. [am] [226] [195]
В то время как Генрих II в конечном итоге одержал победу и сделал некоторые уступки своим сыновьям по Договору в Монлуи 30 сентября 1174 года, [227] Элеонора была ограничена в различной степени на протяжении всей оставшейся жизни Генриха в разных местах в Англии, о которых имеется очень мало информации, хотя в свитках упоминаются замок Ладгерсхолл в Уилтшире, Бакингемшир и различные дома в Беркшире и Ноттингемшире . [an] [229] [230] Джеральд Уэльский утверждает, что Генрих рассматривал возможность аннулирования своего брака по причине кровного родства в 1175 году, запросив визит папского легата для дальнейшего обсуждения этого вопроса и встретившись с кардиналом Пьерлоном в Винчестере 1 ноября, который отговорил его от этого курса. В начале 1176 года он предпринял еще одну попытку, убедив Элеонору стать монахиней в Фонтевро. Затем она обратилась к архиепископу Руана с просьбой вмешаться, и он поддержал ее отказ, что побудило Генриха еще раз попытаться добиться папского одобрения, [231] [193] в чем ему было отказано. [232]
Тем временем Генрих продолжал использовать своих детей для заключения союзов. Летом 1176 года Элеонора была в Винчестере с Джоанной, которой тогда было одиннадцать лет. Как только были завершены планы ее брака с Вильгельмом II Сицилийским, ее отправили туда 27 августа, а свадьба состоялась 13 февраля 1177 года. [193] 28 сентября 1176 года Джон был помолвлен с Изабеллой Глостерской (также известной как Хавизе), которая была его кузиной и которой было три года. [233] В сентябре 1177 года принцесса Элеонора уехала в Кастилию и вышла замуж за Альфонсо VIII в Бургосе , [232] в то время как Джеффри женился на Констанции Бретонской в июле 1181 года. [234]
Пока Элеонора оставалась в заключении, она не была строго заключенной, а скорее находилась под своего рода « домашним арестом », хотя и была лишена своих доходов, а в более поздней части этого периода пользовалась большей свободой с 1177 года и особенно после 1184 года и стала свидетельницей смерти еще двух своих сыновей (Генриха и Джеффри) и дочери Матильды, но об этих годах сохранилось очень мало информации. [193]
Во время своего заключения Элеонора все больше отдалялась от своих сыновей, так как Генрих II не мог позволить себе, чтобы она общалась с ними и, возможно, плела против него заговоры. [235] [193] Это было особенно актуально для Ричарда, ее наследника в Аквитании, который всегда был ее любимцем. [210] У нее не было возможности часто видеться со своими сыновьями во время своего заключения, хотя ее освобождали по особым случаям, таким как Пасха 1176 года. [193]
Розамунда Клиффорд умерла в 1176 или 1177 году в Годстоу , Оксфордшир. Генрих воздвиг гробницу в аббатстве и сделал аббатству подарки в ее память. Ее смерть гораздо позже привела к мифам о предполагаемой причастности Элеоноры [ao] , которые стали более замысловатыми на протяжении веков и долгое время принимались как установленные факты, еще больше укрепляя ее Черную легенду, несмотря на то, что практически не было современных доказательств, подтверждающих это. [53] [236] [193]
Некоторые летописцы, включая Джеральда Уэльского, Ральфа Нигера, Роджера Ховеденского и Ранульфа Хигдена, утверждают, что Генрих затем начал роман с шестнадцатилетней Элис Французской , что осложнялось тем фактом, что она была помолвлена с его сыном Ричардом и также была дочерью Людовика VII, который встревожился, услышав эту новость. Тем временем Генрих откладывал брак, которому Ричард теперь сопротивлялся, а Элис родила Генриху нескольких детей. [237] [193]
Годы заключения Элеоноры были отмечены почти постоянной войной, между их сыновьями и мятежными вассалами – особенно Аквитанией, между собой и с их отцом. Ситуация еще больше осложнилась смертью больного Людовика VII 18 сентября 1180 года и восшествием на престол его сына Филиппа II. Филипп, который был шурином Генриха Молодого, очевидного наследника, был еще более полон решимости, чем его отец, вернуть французские земли Генриха и его сыновей и использовать конфликты в этой неблагополучной семье. [193] [238]
Во время одной из таких кампаний сын Элеоноры Генрих умер от дизентерии 11 июня 1183 года в Мартеле , Керси , в возрасте двадцати восьми лет. Его предсмертные желания включали просьбу освободить его мать и обеспечить его жену Маргариту. [239] Генрих II послал Томаса Агнелла (Томаса Эрли), архидьякона Уэллса , [ap] к Элеоноре в Сарум, чтобы сообщить ей о смерти ее сына. Позже он описал, как она сказала ему, что у нее было предчувствие во сне. Много лет спустя, в 1193 году, она рассказала папе Целестину III , как сильно ее мучили воспоминания о молодом короле. Смерть Генриха, как наследника престола, изменила семейную динамику, оставив Ричарда новым наследником. [241] [193]
В результате смерти молодого короля и его желания защитить земли Маргариты, Генрих II оказался в конфликте с Филиппом II, единокровным братом Маргариты. [242] Филипп утверждал, что некоторые владения в Нормандии и Англии принадлежат Маргарите, но Генрих настаивал, что они когда-то принадлежали Элеоноре и вернутся к ней после смерти ее сына. [241] Поэтому было политически целесообразно, чтобы Элеонору видели на спорных территориях, и Генрих вызвал ее в Нормандию в конце лета 1183 года. Это ознаменовало начало ослабления ограничений для нее. Роджер Ховенденский утверждает, что король приказал ей «быть свободной и добиться прогресса в отношении ее приданого». [243] Ее доход также увеличился. Жоффруа дю Брюэль утверждает, что она оставалась в Нормандии около шести месяцев. [244] [193]
Смерть молодого Генриха потребовала пересмотра договора в Монмирале и спорного вопроса о помолвке Ричарда с Элис, что привело к новой встрече английского и французского королей в Жизоре , Нормандия, 6 декабря 1183 года, на которой Генрих отменил большую часть земельных уступок, которые он сделал ранее. [245] Элеонора вернулась в Англию в начале 1184 года, [246] где ее дочь Матильда и зять Генрих (теперь в изгнании) смогли остаться с ней в Винчестере, а затем в Беркхемстеде . В Винчестере Матильда родила своего пятого ребенка, Уильяма . [247] 30 ноября в Вестминстере Элеонора и Генрих председательствовали на еще одной безуспешной попытке примирить своих враждующих сыновей и урегулировать их наследство, и семья провела Рождество в Виндзоре. [248] В начале 1185 года они отправились в Нормандию, где в мае состоялся еще один семейный совет. Она оставалась в Нормандии почти год, королевская чета вернулась в Саутгемптон из Барфлёра (Англия) 27 апреля 1186 года, проведя лето вместе в Винчестере, хотя информации о ее местонахождении с этого момента до 1189 года очень мало. Однако даже в делах Аквитании было ясно, что у нее было мало свободы действий, заявляя, что ее действия были «с согласия и по воле ее господина Генриха, короля Англии, и Ричарда, Джеффри и Джона, ее сыновей» [249] Семейная ситуация еще больше изменилась, когда Джеффри умер в Париже 18 или 19 августа 1186 года, оставив только Ричарда и Джона в качестве наследников, но конфликт между ними и с их отцом продолжался из-за их наследства, и Ричард предпринял еще одну попытку присоединить Тулузу к домену Аквитании, снова втянув Генриха и Филиппа в прямой конфликт, что привело к двадцати семи годам прерывистой войны. На этот раз Ричард и Филипп объединили свои силы против больного Генриха, заставив его отказаться от большей части своих французских владений. [250] После того, как Джон присоединился к этому союзу против своего отца, здоровье Генриха еще больше ухудшилось, и он умер в Шиноне 6 июля 1189 года в возрасте пятидесяти шести лет. [251] Примерно в это же время Элеонора также получила известие о смерти Матильды. [252] [193]
За последние несколько лет Элеонора часто путешествовала со своим мужем и иногда была связана с ним в управлении королевством, но все еще имела опекуна, так что она никогда не была полностью свободна. Смерть Генриха положила конец браку, который описывался как бурный, и долгим годам заключения Элеоноры. [253] [12]
После смерти Генриха II 6 июля 1189 года Ричард I был бесспорным наследником. Одним из его первых действий как короля было отправить Уильяма Маршала в Англию с приказом освободить шестидесятипятилетнюю Элеонору из тюрьмы; по прибытии он обнаружил, что ее опекуны уже освободили ее, после чего она приняла на себя полномочия регента, дарованные ей Ричардом [aq], который все еще находился во Франции. [193] Затем Элеонора поехала в Вестминстер и приняла клятвы верности от лордов и прелатов от имени нового короля. Она правила Англией от имени Ричарда, теперь подписываясь «Элеонора, милостью Божьей, [ar] королева Англии», и отменила многие из актов Генриха II. [256] [255]
13 августа 1189 года Ричард отплыл из Барфлёра в Портсмут и был встречен с энтузиазмом, а оттуда отправился в Винчестер, чтобы встретиться с Элеонорой. [257] В это время двое выживших сыновей Элеоноры были неженаты, что вызвало вопросы о престолонаследии. Однако 29 августа принц Джон выполнил волю отца, женившись на своей кузине Изабелле, с которой он был помолвлен в 1176 году. [258] 3 сентября Ричард был коронован в Вестминстерском аббатстве в присутствии Элеоноры и Джона. [259] После коронации Ричард был занят давно запланированным участием в Третьем крестовом походе и во время своего первого отсутствия из королевства в ноябре во время паломничества назначил Элеонору регентом. По возвращении он принял более формальные меры, прежде чем отправиться в более длительный крестовый поход 12 декабря, назначив в качестве хранителей своего юстициария Гуго де Пюисе вместе с Уильямом де Лоншаном в качестве summi justifiarii . [as] [254] Хотя в то время у Элеоноры не было официального назначения в Англии, они подчинялись ее авторитету. [260] 2 февраля 1190 года Элеонора присоединилась к Ричарду в замке Бюр в Нормандии, где он продолжал готовиться, а в Нонанкуре состоялся семейный конклав с участием Джона, на котором были окончательно согласованы меры по управлению Англией в отсутствие короля. [261] [254] [255]
Между тем, хотя Джон и женился, вопрос о престолонаследии все еще оставался нерешенным, и в частности проблема Элис, с которой Ричард был помолвлен, но которая состояла в отношениях с его отцом, но также была единокровной сестрой короля Филиппа. Весной 1190 года начались переговоры с наваррским домом Хименесов относительно Беренгарии , дочери Санчо VI Наваррского , хотя такой союз потребовал бы одобрения Филиппа для разрыва помолвки Ричарда. Такой союз послужил бы цели стабилизации дел в Гаскони. [262] Однако Ричард и Филипп наконец отправились в свой крестовый поход 4 июля 1190 года. [263] Как только Ричард отправился в путь, Элеонора отправила принца Джона в Англию, а сама отправилась в Наварру, встретившись с двадцатипятилетней Беренгарией и ее отцом в Памплоне . Оттуда она сопроводила Беренгарию на Сицилию, куда Ричард прибыл в Мессину . [264] В Мессине Ричард обнаружил, что его сестра Джоанна, овдовевшая с ноября 1189 года, содержится в плену. Он также был в конфликте с Филиппом, отчасти из-за вопроса об Элис, [265] в результате чего кораблю Элеоноры было отказано в высадке в Мессине, и ему пришлось отправиться в Бриндизи . К марту 1191 года Ричард добился освобождения Джоанны и присоединился к Элеоноре и Беренгарии в Реджо , откуда последняя была передана на попечение Джоанны. Затем Ричард столкнулся с Филиппом по поводу отношений Элис с Генрихом II как причины разрыва помолвки, и Филипп немедленно отправился в Святую землю до прибытия Элеоноры в Мессину. [266] [255]
К тому времени, как Элеонора достигла Сицилии, появились истории о плохом управлении и конфликте в Англии между Лоншаном и принцем Джоном. Уолтер де Кутанс , архиепископ Руанский, был назначен восстановить королевскую власть в Англии, и он и Элеонора начали свое обратное путешествие всего через четыре дня, отправившись 2 апреля 1191 года в Салерно . Оттуда они отправились в Рим, прибыв 14-го числа, чтобы встретиться с новым Папой, Целестином III , чтобы получить его одобрение на назначение Уолтера де Кутанса вместо Уильяма де Лоншана, который также служил папским легатом. [267] [255]
10 апреля 1191 года Ричард и Беренгария вместе с Иоанной покинули Сицилию, с женщинами на отдельном судне, направляясь в Аутремере , но штормы отклонили их на Кипр, где Ричард и Беренгария поженились 12 мая в Лимасоле , и Беренгария была коронована. [268] Затем они отплыли в Святую землю 5 июня, прибыв в Акру 8-го числа, которую Ричард захватил. Король Филипп отказался от крестового похода 2 июля и вернулся во Францию, но в это время Ричард оказался в конфликте с герцогом Леопольдом Австрийским , событие, которое имело для него серьезные последствия позже. [269] [255]
Как только Элеонора достигла Руана, куда она прибыла 24 июня 1191 года, она смогла лучше руководить делами в Англии, [270] хотя она провела зиму 1191–1192 годов во Франции. [255] Новая роль Элеоноры смягчила накопившуюся критику. Как регент, она продемонстрировала качества доброжелательного и государственного правителя, Ричард Девайзес описал ее как «несравненную» [в], и она начала использовать фразу teste me ipsa (как мой собственный свидетель) в официальных документах. [255] В Англии, пока Кутанс пытался восстановить порядок, Лоншан был в конечном итоге свергнут, и принц Джон начал консолидировать власть, утверждая, что он является предполагаемым наследником. Кутанс был назначен главой регентского совета, а Лоншан бежал во Францию, безуспешно пытаясь привлечь Элеонору на свою сторону. [272] [255] Ее положение осложнилось с возвращением короля Филиппа из Святой Земли в конце 1191 года, который не только пытался подорвать репутацию Ричарда, но и потребовал вернуть Элис, все еще находившуюся на попечении Элеоноры. В начале 1192 года Филипп привлек принца Джона на свою сторону, предложив ему земли и Элис, что побудило Элеонору вернуться в Англию 11 февраля, чтобы предотвратить вторжение Джона в Нормандию, [273] однако она провела большую часть того года, разбираясь с церковными спорами и успешно сдерживая амбиции Лоншана и Джона. [274] [255]
В Святой Земле Ричард не добился больших успехов в своих попытках захватить Иерусалим, и к концу 1192 года был вынужден заключить перемирие с Саладином и отправил Иоанну и Беренгарию обратно на Сицилию в сентябре, сам отправившись из Акры 9 октября. После этого его местонахождение было неизвестно до января 1193 года, когда Элеонора узнала, что он был взят в плен герцогом Леопольдом, которого он пренебрег по прибытии в Акру. [275] Ричард отправился на север из Триеста через Венгрию, но когда он пересек Австрию, его узнали, схватили и доставили в замок Дюрнштайн . Леопольд сообщил об этом императору Генриху VI , который написал королю Франции Филиппу, который, в свою очередь, поддержал этот поворот событий. Элеонора узнала о случившемся только через шпионов Кутанса во Франции, но немедленно взяла под контроль правительство, в то время как принц Джон при поддержке Филиппа снова осмелел претендовать на трон. [276] [255] Леопольд передал своего пленника императору в феврале, и он был перемещен в замок Трифельс , в то время как Элеонора безуспешно пыталась добиться вмешательства Папы. [av] [280] [255] В конце концов, в апреле было заключено перемирие с принцем Джоном, [281] но Элеонора также получила от императора требование о 100 000 серебряных марок [aw] и предоставлении заложников для освобождения Ричарда. В то же время она получила от него первое письмо с момента его пленения, призывающее ее принять условия и сообщающее ей, что его условия значительно улучшились и что он был переведен в Хагенау . [ax] [284] [255]
Элеонора и ее совет немедленно приступили к попыткам собрать выкуп и организовать заложников, задача, которой Берегнария, теперь в Пуату, внесла свой вклад, в основном за счет налогообложения всех территорий и подданных Ричарда. [285] Первый взнос в размере 100 000 марок был доставлен в октябре, а остаток был собран к декабрю. Договорившись о дате освобождения Ричарда 17 января 1194 года, Элеонора и Кутанс отправились в Германию в декабре 1193 года, прибыв в Шпейер к согласованному дню. Там она обнаружила, что король Филипп и принц Джон перебили ее цену в обмен на содержание Ричарда под стражей. Дальнейшие переговоры и предложения, включая ежегодную дань, в конечном итоге привели к его освобождению 4 февраля. [286] [255] Они немедленно начали свое возвращение через Кельн , в конечном итоге прибыв в Антверпен , где они сели на «Треншемер» на Шельде , чтобы избежать французов, и высадились в Сэндвиче 12 марта. Ричард и Элеонора совершили триумфальный въезд в Лондон 23 марта 1194 года. [287] [255]
Пребывание Элеоноры и Ричарда в Англии было относительно коротким, так как, чувствуя необходимость защитить свои французские владения от Филиппа, Ричард покинул Портсмут 12 мая 1194 года. Прибыв в Барфлёр, ни Ричард, ни Элеонора не вернулись в Англию. [288] [255] Там они достигли примирения с принцем Джоном, которое продлилось до конца правления Ричарда, предоставив последнему свободу защищать свою территорию от Филиппа, в то время как Элеонора, которой теперь было семьдесят два года, удалилась в Фонтевро, и о ней очень мало информации за следующие несколько лет, хотя она сделала аббатство своей главной резиденцией на всю оставшуюся жизнь. [289] [255] Брак ее дочери Джоанны с Раймондом VI Тулузским в октябре 1196 года окончательно положил конец династическим притязаниям Элеоноры на Тулузу, которая теперь перешла к ее дочери. [290] Ричард находился в состоянии почти постоянной войны с французским королем после своего возвращения в Нормандию в 1194 году и, наконец, скончался от раны 6 апреля 1199 года в возрасте сорока одного года, при этом Элеонора находилась рядом с ним. [291] [255]
Первоначально, до прибытия Ричарда в Англию, он делегировал полномочия Элеоноре statuendi quae vellet in regno , хотя это не повторялось. Во время последующих длительных отсутствий Ричарда королевская власть в Англии была представлена чередой главных юстициаров . Среди юстициаров были Уильям де Лонгшан (1190–1191), Гуго де Пюисе (1189–1190), Уолтер де Кутанс (1191–1193) и Хьюберт Уолтер (1193–1198). После увольнения Лонгшана в 1191 году правительство перешло к более соборному режиму ( magnum concilium и communitas regni ) при Кутансе. [254]
У Ричарда и Беренгарии не было детей, и после смерти Ричарда одним из первых действий Элеоноры было предупредить Джона бежать из Бретани, где он находился с Артуром I, герцогом Бретани , внуком Элеоноры, и обезопасить владения Ричарда. Артур был единственным сыном четвертого сына Элеоноры Джеффри и его жены Констанции. Он считался наследником Ричарда, будучи сыном старшего брата Джона, и, следовательно, имел право на трон, поскольку не было других наследников мужского пола. Сам Ричард, хотя и рассматривал Артура, объявил Джона своим преемником до своей смерти. [292] [293] Король Филипп быстро воспользовался возможностью войны за анжуйское наследство, провозгласив двенадцатилетнего Артура новым королем, который, в свою очередь, поклялся в верности Филиппу за свои французские владения. После этого бретонская армия двинулась на Анжер и захватила его, за ней последовали Анжу, Мэн и Турень, объявившие о своей верности Артуру. Элеонора немедленно отразила нападение бретонцев, приказав опустошить земли любого вассала, нелояльного Иоанну. Поддержка Артура вскоре рухнула, и он отступил с Филиппом в Париж, а Иоанн был официально провозглашен герцогом Нормандским 25 апреля 1199 года, в то время как Элеонора объехала все свои владения, собирая поддержку Иоанну, которого она объявила законным наследником, и 25 мая 1199 года Иоанн прибыл в Англию и был коронован 27 мая, хотя он вернулся в Нормандию к 20 июня, где заключил перемирие. [294] [293]
В то же время Элеонора также заключила мир с Филиппом и присягнула на верность как вассал. [ay] [295] Она пришла к соглашению с Иоанном, по которому она официально объявит его своим наследником и уступит ему свои французские владения, сохранив при этом свое право на них в течение своей жизни, как его домина . Это помогло защитить их от Филиппа в случае ее смерти. [293] [295] У Иоанна и Изабеллы не было детей, и ему нужен был наследник, чтобы обеспечить наследование, и в 1199 году он аннулировал свой брак по причине кровного родства. В сентябре того же года Иоанна умерла при родах в Фонтевро, где ее и похоронили, оставив Элеонору только с двумя выжившими детьми, Иоанном Английским и Элеонорой Кастильской. [296] [293] Несмотря на перемирие, конфликт между Джоном, Артуром и Филиппом продолжался с перерывами, пока в Ле-Мане не было достигнуто новое соглашение где-то после Рождества 1199 года. Среди прочих положений, новое перемирие скрепило династические союзы посредством брака двенадцатилетнего Людовика , наследника короля Филиппа, с одной из племянниц Джона в Кастилии и выплаты Джоном Филиппу 30 000 марок. Это было оформлено в Договоре Ле-Гуле в мае 1200 года. Впоследствии Джон вернулся в Англию, чтобы собрать деньги, в то время как Элеонора отправилась в Кастилию, чтобы выбрать подходящую невесту. [297] [293] По дороге она была похищена, к югу от Пуатье, Гуго IX Лузиньяном , одним из ее вассалов. Гуго потребовал, чтобы она уступила ему графство Ла-Марш , проданное давным-давно одним из его предков Генриху II, на что она согласилась, чтобы завершить свою миссию. Она наконец прибыла в Кастилию к концу января 1200 года. [298] [293]
Элеонора Кастильская имела двух незамужних дочерей, и из них Элеонора выбрала младшую, Бланш , которой тогда было шестнадцать лет. Она оставалась там до конца марта, чтобы избежать Великого поста, во время которого браки не могли быть заключены, прибыв в Бордо на Пасху 9 апреля. [299] Отправившись дальше в Луару, она доверила Бланш архиепископу Бордо, который сопровождал ее на встречу с королем Иоанном, в то время как Элеонора снова вернулась в Фонтевро. Там она провела крупную реконструкцию своего герцогского дворца в Пуатье, изначально меровингского , но теперь перестраиваемого в стиле анжуйцев . [az] [300] [293]
Бланка и Людовик поженились 23 мая 1200 года. Она родила ему 12 детей, одним из которых был будущий Людовик IX Французский , гарантируя, что потомки Элеоноры станут будущими правителями Франции. [301] Джон посетил Элеонору в Фонтево в начале лета, услышав, что она нездорова. Среди советов, которые она дала ему, было обеспечение лояльности ее вассалов, в случае ее смерти, и в частности Гуго Лузиньяна, которому она пожаловала Ла Марш годом ранее, сделав его новым графом. Джон прибыл в замок Лузиньян 5 июля, где он встретил тринадцатилетнюю Изабеллу Ангулемскую и попросил ее руки у ее родителей, прервав переговоры с португальским двором. Однако Изабелла уже была помолвлена с Гуго Лузиньянским, которого он отправил в Англию. Хотя в таком союзе были потенциальные политические преимущества, в данных обстоятельствах это была ошибка, которая вскоре имела серьезные последствия. [302] [293]
Брак между Джоном и Изабеллой состоялся тайно в Бордо 24 августа, а затем они отправились в Англию, где она была коронована королевой в Вестминстерском аббатстве 8 октября 1200 года. Король Джон проигнорировал протесты Лузиньянов по поводу предательства, после чего они подняли восстание в начале 1201 года. Элеонора, хотя и была нездорова, еще раз вмешалась, чтобы восстановить мир в феврале и марте, вызвав Артура в качестве посредника с королем Филиппом. Но Джон продолжал искать мести Лузиньянам, и конфликт кипел в течение всего 1201 года. [303] [293]
28 апреля 1202 года, освободившись от некоторых других обязательств, Филипп вызвал Джона к своему двору и после его отказа объявил его предателем и вместо своих земель. Положение Джона стало еще более опасным, когда Филипп обручил свою дочь Марию с пятнадцатилетним Артуром в июле и объявил его законным сеньором анжуйских владений. По приказу Филиппа Артур отправился в Пуату, чтобы захватить свое новое наследство. [304] Это побудило Элеонору отправиться в Пуатье из Фонтевро, но по пути она оказалась осажденной Артуром и Гуго в замке Миребо , недалеко от анжуйской границы и к северу от Пуатье. Она отказалась от требований передать контроль над крепостью и срочно вызвала Джона на помощь. [304] Джон получил известие 30 июля и достиг Миребо 1 августа, где он обнаружил, что оборона уже прорвана, но смог снять осаду, освободить Элеонору и взять Артура и Лузиньянов под свою опеку. Артура в последний раз видели входящим в замок Фалез в Нормандии в качестве пленника 10 августа. Элеонора потребовала обещания помилования для Артура, но о нем мало что было слышно в течение некоторого времени, несмотря на попытку освободить его осенью 1202 года. По возвращении в Фонтевро Элеонора приняла постриг в монахини. [305] [293]
К концу 1202 года ходили слухи о смерти Артура, [306] но Джон привел юношу к себе в январе 1203 года в Фалез, прося его изменить свою преданность Филиппу. Вместо этого Артур потребовал, чтобы Джон отдал ему все свои владения, согласно заявлению Филиппа. Угроз Артура было достаточно, чтобы некоторые советники короля предложили устранить его, как угрозу безопасности королевства. Слухи о его убийстве сохранялись, и последующие события были предметом спекуляций, за исключением того, что 8 марта его перевели в Руан, а в апреле его тюремщик объявил, что он отказывается от своей роли, что является последней записью о его существовании. [307] Джона обычно обвиняли в исчезновении его племянника, и он оказался все более изолированным весной 1203 года, предоставив возможность Филиппу, который постепенно аннексировал Нормандию в течение оставшейся части года, а Джон отправился в Англию, чтобы собрать поддержку 6 декабря. [308] Французское и бретонское завоевание Нормандии продолжилось в начале 1204 года, и большинство значительных крепостей было захвачено к концу марта. [293] Неясно, знала ли Элеонора о постепенном разрушении империи, которой она и Генрих II правили, и которую она боролась, чтобы сохранить для своих сыновей. Один источник из Фонтевро предполагает, что она перестала осознавать свое окружение в течение последних нескольких месяцев, хотя это либо противоречит, либо не упоминается в других современных источниках. [309]
Элеонора Аквитанская, в возрасте восьмидесяти лет, умерла в Фонтевро [ba] 31 марта или 1 апреля 1204 года [293] [309] и была погребена в склепе аббатства между Ричардом I и Генрихом II. Надгробный образ выполнен другой рукой и более продвинут в использовании трехмерности, чем два предыдущих. [310] [293] Ее дочь Джоанна лежала рядом. [311]
Могила Элеоноры находится под расписным каменным гизантом (чучелом) королевы, в короне и с открытой книгой в руках. Гробница считается одной из лучших из немногих, сохранившихся с этого периода. [310] Во время Французской революции аббатство было разграблено, а могилы осквернены, в то время как человеческие останки были эксгумированы и разбросаны и никогда не были найдены, хотя большинство могил были позже восстановлены и находятся в церкви. [310]
Современные источники восхваляют красоту Элеоноры. Даже в эпоху, когда дамы из знати чрезмерно восхвалялись и хвалились, их похвала ей была, несомненно, искренней, хотя, вероятно, основанной на слухах, [312] хотя в некоторых случаях ссылка только подразумевается. Средневековые немецкие песни, известные как Carmina Burana, восхваляют «Королеву Англии», а миннезингер упоминает «Милую молодую королеву». Бенуа де Сент-Мор писал о «Королеве красоты и щедрости» в « Романе о Трое» [157] , в то время как Филипп де Тон написал: «Боже, храни леди Элеонору, королеву, которая является арбитром чести, ума и красоты». [313] Когда она была молодой, ее описывали как perpulchra — более чем красивая. [314] Когда ей было около 30 лет, Бернар де Вентадур , известный трубадур, назвал ее «грациозной, прекрасной, воплощением очарования», превознося ее «прекрасные глаза и благородное лицо» и заявляя, что она «достойна увенчать государство любого короля». [315] [316] Уильям Ньюбургский подчеркивал прелести ее личности, и даже в ее преклонном возрасте Ричард Девайзес описывал ее как прекрасную, в то время как Мэтью Парижский , писавший в 13 веке, вспоминал ее «восхитительную красоту», обычную практику в то время, и «женщину прекрасной внешности, более прекрасную, чем моральную» и «чудесную леди, самую красивую и проницательную». [317] Ричард Девайзес был таким же буйным, но не все были согласны с этим. Уильям Тирский отверг ее как « uxorem quae una erat de fatuis mulieribus ». [bb] Другой летописец описывает ее как avenante, vaillante, curtoise . [бэ] [312]
Несмотря на все эти слова похвалы, никто не оставил подробного описания Элеоноры, например, цвет ее волос и глаз неизвестен. Такие детали мало интересовали современных летописцев, портретная живопись не была характерной чертой того времени без попытки реализма, в то время как описания были в основном риторическими. [325] [326] [327] Несмотря на это, многие биографы пытались описать ее, и Элизабет Чедвик отвергает все это как фантазию или основанную на дезинформации. [bg] [329] [328] Изображение на ее могиле (почти наверняка не настоящий портрет) изображает высокую и ширококостную женщину со смуглой кожей. [312] Ее печать около 1152 года изображает женщину со стройной фигурой, но это были безличные изображения, призванные передать авторитет. [310] [330] Изображения Элеоноры широко распространены на протяжении всей истории, но поскольку ни одного из них не было при ее жизни, они являются чисто умозрительными. Некоторые романские резьбы, такие как в Клойстерс в Нью-Йорке и Шартре [331] и Бордо соборах были приписаны ей, но это не может быть подтверждено, [319] [317] [326] в то время как совершенно ошибочные утверждения из средневекового искусства часто использовались для иллюстрации статей и книг о ней, такие как королева из Кодекса Манесса XIV века . [bh] [332] [333] Витраж в соборе Пуатье с дарственным портретом Элеоноры не является оригиналом, а реставрацией девятнадцатого века Адольфа Штейнгеля. [334] Двумя наиболее распространенными утверждениями были фреска в часовне в Св. Радегунде в Шиноне [324] [333] и дарственный портрет коленопреклоненной женщины в псалтыре XII века , что привело к тому, что он стал известен как Псалтырь Элеоноры. [335]
На протяжении столетий появлялось множество изображений Элеоноры или намеков на нее, особенно в связи с возрождением интереса к средневековому прошлому в XIX веке. [338] Во Франции в Зале Круасад в Версале, открытом в 1843 году, были представлены две картины 1839 года, в том числе «Элеонора — Святой Бернар проповедует о втором крестовом походе в присутствии короля Людовика VII и королевы Элеоноры Аквитанской» Эмиля Синьоля и «Король Людовик VII принимает Орифламму» Жана -Батиста Мозеса . На обеих картинах Элеонора изображена в молитве. [bi] [340] Напротив, британские картины, включая «Королеву Элеанор » Фредерика Сэндиса (1858) [336] и «Прекрасную Розамунду и королеву Элеанор» Берн-Джонса ( 1861 и 1862), изображают ее как мелодраматическую убийцу, что совпало с популярностью истории о прекрасной Розамунде, которая сама по себе привела к серии художественных произведений. В двадцатом веке похожие работы появились у Герберта Сидни ( Прекрасная Розамунда, 1905), Эвелин де Морган ( Королева Элеанор и прекрасная Розамунда, 1905), Джона Уильяма Уотерхауса ( Прекрасная Розамунда, 1916) и Фрэнка Кадогана Купера ( Прекрасная Розамунда и Элеанор, 1920). [bj] [343]
Во Франции девятнадцатого века Элеонора предстает скорее как авторитетная фигура. В отеле де Виль в Пуатье есть витражное окно в Почетном зале работы Адольфа Штайнхеля ( ок. 1879 г. ), на котором она выдает городу хартию в 1199 г. (также обложка книги). Похожее изображение появляется на фреске 1901 г. Шарля Фукере в отеле де Виль в Ниоре . [344] [345] Книжные обложки и иллюстрации были еще одним средством, с помощью которого формировались представления об Элеоноре, особенно в девятнадцатом и двадцатом веках. Примерами служат работы Элизабет Стрикленд и Селестии Блосс (1812–1855). [bk] [347]
Инсталляция Джуди Чикаго «Званый ужин» (1979) представляет собой обстановку для Элеоноры. [348] Она также была увековечена на французской почтовой марке номиналом 0,50 евро в 2004 году, в 800-ю годовщину ее смерти. [349] [350]
За долгое время появилось множество вымышленных историй об Элеоноре. К ним относится автобиографическая книга Джин Плейди «Дворы любви» 1987 года (пятая в серии «Королевы Англии»). [351] Нора Лофтс также написала вымышленную биографию о ней в 1955 году, названную в разных изданиях «Королева в ожидании» или «Элеонора-королева» , и включающую несколько романтизированных эпизодов — начиная с того, что молодая Элеонора планирует сбежать с молодым рыцарем, которого на месте убивает ее опекун, чтобы облегчить ее брак с сыном короля. [352] Кристиана Грегори написала вымышленный дневник « Элеонора: жемчужина короны Аквитании» ( серия «Королевские дневники» , 2002). [353]
Элеонора также появляется в работах многих исторических романистов. К ним относятся «Веселые приключения Робин Гуда» (1883) Говарда Пайла в роли королевы Екатерины [354] и роман Ф. Мэрион Кроуфорд о втором крестовом походе Via Crucis (1899). [355] [356] Она является предметом «Гордого вкуса к Скарлет и Минивер» , детского романа 1973 года Э. Л. Конигсбурга . [357] и « Герцогиня Аквитанская: роман об Элеоноре» Маргарет Болл (2006). [358]
В романах Шарон Кей Пенман о Плантагенетах она занимает видное место в «Когда Христос и его святые спали» (1995), «Время и случай» (2002) и «Выводок дьявола» (2008), а также появляется в «Львиное сердце » (2011) и «Королевский выкуп» (2014), оба из которых посвящены правлению ее сына Ричарда I в качестве короля Англии. Элеонора также кратко появляется в первом романе валлийской трилогии Пенман « Здесь обитают драконы » (1985). В исторических детективах Пенмана о Джастине де Куинси Элеонора, как регент Ричарда, отправляет оруженосца Джастина де Куинси на различные миссии, часто расследование ситуации с участием принца Джона. Четыре опубликованных детектива — « Человек королевы» (1996), «Жестокий как могила» (1998), «Логово дракона» (2003) и «Князь тьмы» (2005). [359] Другие романы включают трилогию Элизабет Чедвик об Элеоноре «Королева лета» (2013), «Зимняя корона» (2014) и «Осенний трон» (2016). [360] Ариана Франклин представляет Элеонору в своих детективах двенадцатого века об Аделии Агилар. В 2008 году в «Рассказе змеи» (Лабиринт смерти) [361] , в 2010 году в «Убийственной процессии » (Молитва убийцы) [362] и в 2020 году в «Смерти и Деве» . [363] Она также является персонажем в «Матрице» Лорен Грофф (2021). [364]
Элеонора также является аллегорической фигурой в « Песнях» Эзры Паунда . [ 365]
Элинор — персонаж пьесы Шекспира «Жизнь и смерть короля Иоанна» . [366] Уна Веннинг играла эту роль в телевизионной версии этой пьесы в Sunday Night Theatre (1952) [367] и Мэри Моррис в версии BBC Shakespeare (1984). [368]
Элинор снялась в ряде экранизаций историй об Айвенго и Робине Гуде . Её играли Мартита Хант в «Истории Робина Гуда и его весёлых ребят» (1952), Джилл Эсмонд в «Приключениях Робина Гуда» (1955–1960), Филлис Нильсон-Терри в «Айвенго» (1958), Ивонн Митчелл в «Легенде о Робине Гуде» (1975), Шан Филлипс в «Айвенго» (1997), Туссе Силберг в «Новых приключениях Робина Гуда» (1997), Линда Беллингхэм в «Робин Гуде» (2006) и совсем недавно Эйлин Аткинс в «Робин Гуде» (2010) .
Элеонору сыграла Мэри Клэр в «Бекете» (1923), а Памела Браун в « Бекете» 1964 года . Генрих II и Элеонора — главные герои пьесы Джеймса Голдмана 1966 года «Лев зимой» [bl] , а Кэтрин Хепберн сыграла Элеонору в фильме 1968 года «Лев зимой» . [bm] Гленн Клоуз и Патрик Стюарт сыграли Элеонору и Генри в версии 2003 года . [372]
Элеонору сыграла Пруденс Хайман в Ричарде Львиное Сердце (1962), дважды Джейн Лапотайр в Короне Дьявола (1978) и снова в сериале Майка Уокера на BBC Radio 4 Плантагенет (2010). В фильме 2014 года Ричард Львиное Сердце: Восстание Элеонору играет Дебби Рошон . В BBC Radio 4 Восходящая Элеонору играет Роуз Басиста, а Джоэл МакКормак — король Людовик (2020–2022). [373] Эти и другие драматические рассказы помогли увековечить образ Элеоноры в Золотом мифе. [374]
Элеонора Аквитанская, как полагают, является chunegin von Engellant (королевой Англии), упомянутой в поэме XII века « Were diu werlt alle min » в «Carmina Burana» Карла Орфа . [ 375] [376] « Исповедь королевы Элеоноры» , традиционная детская баллада XVII века , представляет собой вымышленный рассказ об Элеоноре, Генрихе II и Уильяме Маршале. [377] Элеонора (как Элеонора ди Гвиенна) и Розамунда Клиффорд, а также отец Генриха II и Розамунды, появляются в опере Гаэтано Доницетти «Росмонда Ингилтерра» (либретто Феличе Романи ) (1834). «Цветок и Ястреб» — монодрама для сопрано и оркестра, написанная американским композитором Карлайлом Флойдом в 1972 году, в которой Элеонора вновь переживает воспоминания о времени, когда она была королевой, и в конце слышит звон колоколов, возвещающих о смерти Генриха и, соответственно, о ее свободе.
В дополнении к видеоигре 2019 года Civilization VI: Gathering Storm Элеонора является игровым лидером английской и французской цивилизаций. [378]
Источники: [184] [379] [380] [7] [65] [381] [382] [ 383 ] [ 384] [ 81] [385] [386]
У Элеоноры было десять детей, и она пережила восьмерых из них.
К моменту своей смерти Элеонора пережила всех своих детей, за исключением королевы Элеоноры Кастильской, которая умерла в 1214 году, и короля Иоанна Английского, который умер в 1216 году. Ее потомки были правителями Англии, Франции, Сицилии, Кастилии, Иерусалима и Священной Римской империи. В Англии ее род продлился до 1485 года, до смерти Ричарда III . [389]
Жизнь Элеоноры вдохновила большой канон литературы, отраженный в популярной культуре. Это значительно варьировалось от научных исследований до романтической вымышленной истории и всего, что между ними. Николас Винсент пишет, что это включает в себя «самые худшие исторические сочинения, посвященные европейскому Средневековью», и приходит к выводу, что «Элеонору истории затмила Элеонора мечтаний и вымысла». [390] Легенды о ней появились еще при ее жизни и быстро разрослись, и большая их часть появляется в хрониках конца двенадцатого века, которые составляют почти все, что о ней известно. [10] Большинство из них рисуют ее в неблагоприятном свете, но ни одно из них на самом деле не является рассказом очевидца. [391] Многие из рассказов о ее жизни составлены «настолько далеко во времени и месте» от событий, что им мало доверяют, [392] и летописцы были больше озабочены своими сообщениями, чем точным изложением фактов. [393] Эти сообщения часто были нагружены идеологией [394] , которая в случае Элеоноры была в значительной степени негативной. [395] Аспекты ее жизни, наиболее ценимые современной романтизацией, были теми, которые ее современные комментаторы считали наиболее неприемлемыми в ее положении. Большинство из них были священнослужителями, такими как Вильгельм Тирский , Иоанн Солсберийский , Матвей Парижский , Хелинанд де Фруаман и Обри де Труа Фонтен , и основывали свои оценки на «общих разговорах дня». [396] Таким образом, сплетни и слухи, часто предваряемые ut dicibatur (как было сказано) [84], стали включены в записи того времени, а затем в более поздние истории и биографии. [397] Среди современных биографий, одна из первых, написанная Эми Келли (1950), [67] хотя и опирается на литературные источники, а не на исторические записи [160], является «сфокусированной на легендах» и сильно романтизированной таким образом, что это невозможно подтвердить. [398] [399] [400]
В отсутствие достаточной достоверной информации о самой Элеоноре биографы в основном сосредоточились на людях вокруг нее и политических и культурных событиях ее времени. Ее значение заключается не столько в том, кем она была, сколько в том, чем она была. По словам одного летописца, «жена двух королей и мать троих», в то время как ее долголетие позволило ей оказать влияние на многих людей, у которых была более короткая продолжительность жизни. [312]
В современной литературе не было редкостью, когда авторы посвящали свои произведения знати, добиваясь благосклонности, но это не означает, что последние были вовлечены в создание работы или были ответственны за нее. Но это привело к многочисленным предположениям о том, появлялись ли в таких работах намеки на Элеонору. Так, Филипп де Таон подарил копию своего бестиария Элеоноре в 1154 году, включая посвящение, в котором он просил ее использовать свое влияние на короля Генриха для продвижения его семейных интересов. (Turner 2009) Лайамон в своем переводе «Брюта » Уэйса , одного из многих пересказов легенды об Артуре , утверждал, что она была посвящена Элеоноре. (Turner 2009) [401] Дочь Элеоноры Мари поручила Кретьену де Труа создать французскую версию легенды. [402]
.jpg/1280px-Queen_Eleanor_(Frederick_Sandys,_1858).jpg)
![Прекрасная Розамунда и королева Элеонора Эдвард Берн-Джонс, 1861 Йельский центр британского искусства[337]](http://upload.wikimedia.org/wikipedia/commons/thumb/d/d1/Edward_Burne-Jones_-_Fair_Rosamund_and_Queen_Eleanor_-_Google_Art_Project.jpg/1280px-Edward_Burne-Jones_-_Fair_Rosamund_and_Queen_Eleanor_-_Google_Art_Project.jpg)