Британское владычество ( / rɑː dʒ / RAHJ ; от хиндустани rāj , « правление», «правительство» или «правительство») [10] было правлением Британской короны на Индийском субконтиненте , [11] продолжавшимся с 1858 по 1947 год. [12] Его также называют правлением короны в Индии , [13] или прямым правлением в Индии . [14] Регион под британским контролем обычно назывался Индией в современном использовании и включал области, напрямую управляемые Соединенным Королевством , которые в совокупности назывались Британской Индией , и области, управляемые коренными правителями, но под британским верховенством , называемые княжествами . Этот регион иногда называли Индийской империей , хотя и неофициально. [15]
Эта система управления была учреждена 28 июня 1858 года, когда после Индийского восстания 1857 года власть Ост - Индской компании была передана короне в лице королевы Виктории [16] (которая в 1876 году была провозглашена императрицей Индии ). Она просуществовала до 1947 года, когда Британская Индия была разделена на два суверенных государства -доминиона : Индийский Союз (позднее Республика Индия ) и Пакистан (позднее Исламская Республика Пакистан ). Позднее Народная Республика Бангладеш получила независимость от Пакистана. На момент возникновения Индии в 1858 году Нижняя Бирма уже была частью Британской Индии; Верхняя Бирма была присоединена в 1886 году, и образовавшийся союз, Бирма , управлялся как автономная провинция до 1937 года, когда она стала отдельной британской колонией, получив свою собственную независимость в 1948 году. Она была переименована в Мьянму в 1989 году. Провинция главного комиссара Аден также была частью Британской Индии в момент зарождения британского владычества и стала отдельной колонией , известной как колония Аден , в 1937 году.
Как Индия , она была одним из основателей Лиги Наций и одним из основателей Организации Объединенных Наций в Сан-Франциско в 1945 году . [17] Индия была государством-участником летних Олимпийских игр в 1900 , 1920 , 1928 , 1932 и 1936 годах .
Британское владычество распространялось почти на всю территорию современной Индии, Пакистана, Бангладеш и Мьянмы, за исключением небольших владений других европейских стран, таких как Гоа и Пондичерри . [18] Эта территория очень разнообразна, в нее входят Гималайские горы, плодородные поймы, Индо-Гангская равнина , длинная береговая линия, тропические сухие леса, засушливые возвышенности и пустыни Тар . [19] Кроме того, в разное время она включала Аден (с 1858 по 1937 год), [20] Нижнюю Бирму (с 1858 по 1937 год), Верхнюю Бирму (с 1886 по 1937 год), Британский Сомалиленд (кратковременно с 1884 по 1898 год) и Стрейтс-Сетлментс (кратковременно с 1858 по 1867 год). Бирма была отделена от Индии и напрямую управлялась Британской короной с 1937 года до обретения ею независимости в 1948 году. Договорные государства Персидского залива и другие государства, входившие в состав Резиденции Персидского залива, теоретически были княжествами, а также президентствами и провинциями Британской Индии до 1947 года и использовали рупию в качестве своей денежной единицы. [21]
Среди других стран региона, Цейлон , который в то время относился к прибрежным районам и северной части острова (ныне Шри-Ланка ), был передан Великобритании в 1802 году по Амьенскому договору . Эти прибрежные районы временно управлялись под руководством Мадрасского президентства между 1793 и 1798 годами, [22] но в более поздние периоды британские губернаторы подчинялись Лондону, и он не был частью Раджа. Королевства Непал и Бутан , ведя войны с британцами, впоследствии подписали с ними договоры и были признаны британцами в качестве независимых государств. [23] [24] Королевство Сикким было создано как княжеское государство после англо-сиккимского договора 1861 года; однако вопрос суверенитета остался неопределенным. [25] Мальдивские острова были британским протекторатом с 1887 по 1965 год, но не являлись частью Британской Индии. [26]
.jpg/1280px-Eden_Gardens,_Calcutta_by_Francis_Frith_(1).jpg)
.jpg/1280px-Government_House,_Calcutta_by_Francis_Frith_(1).jpg)
Хотя индийское восстание 1857 года потрясло британское предприятие в Индии, оно не пустило его под откос. До 1857 года британцы, особенно под руководством лорда Далхаузи , спешно строили Индию, которую они представляли себе наравне с самой Британией по качеству и силе ее экономических и социальных институтов. После восстания они стали более осмотрительными. Много размышлений было посвящено причинам восстания, и были извлечены три основных урока. Во-первых, на практическом уровне считалось, что необходимо больше общения и товарищества между британцами и индийцами — не только между офицерами британской армии и их индийским персоналом, но и в гражданской жизни. [27] Индийская армия была полностью реорганизована: подразделения, состоящие из мусульман и брахманов Объединенных провинций Агра и Ауд , которые составили ядро восстания, были расформированы. Были сформированы новые полки, такие как сикхи и белуджи, состоящие из индийцев, которые, по оценкам британцев, продемонстрировали стойкость. С тех пор индийская армия должна была оставаться неизменной в своей организации до 1947 года. [28] Перепись 1861 года показала, что английское население в Индии составляло 125 945 человек. Из них только около 41 862 были гражданскими лицами по сравнению с примерно 84 083 европейскими офицерами и солдатами армии. [29] В 1880 году постоянная индийская армия состояла из 66 000 британских солдат, 130 000 туземцев и 350 000 солдат в княжеских армиях. [30]
Во-вторых, также считалось, что и принцы, и крупные землевладельцы, не присоединившись к восстанию, оказались, по словам лорда Каннинга, «волнорезами во время шторма». [27] Они также были вознаграждены в новом британском владычестве, будучи интегрированными в британско-индийскую политическую систему и имея гарантированные территории. [31] В то же время считалось, что крестьяне, ради чьей выгоды были предприняты крупные земельные реформы Соединенных провинций, проявили нелояльность, во многих случаях сражаясь за своих бывших землевладельцев против британцев. Следовательно, в течение следующих 90 лет больше не проводилось земельных реформ: Бенгалия и Бихар должны были оставаться королевствами крупных земельных владений (в отличие от Пенджаба и Уттар-Прадеша ). [32]
В-третьих, британцы были разочарованы реакцией индийцев на социальные изменения. До восстания они с энтузиазмом продвигали социальные реформы, такие как запрет на сати лордом Уильямом Бентинком . [33] Теперь считалось, что традиции и обычаи в Индии слишком сильны и слишком жестки, чтобы их можно было легко изменить; следовательно, больше не было британского социального вмешательства, особенно в вопросах, связанных с религией, [34] даже когда британцы были очень сильны в этом вопросе (как в случае с повторным браком вдов-индуистов). [35] Это было дополнительно проиллюстрировано в Прокламации королевы Виктории, выпущенной сразу после восстания. В прокламации говорилось, что «Мы отказываемся как от нашего права, так и от желания навязывать наши убеждения любому из наших подданных»; [36] демонстрируя официальную британскую приверженность воздержанию от социального вмешательства в Индии.
Во второй половине XIX века как прямое управление Индией со стороны британской короны , так и технологические изменения, вызванные промышленной революцией, привели к тесному переплетению экономик Индии и Великобритании. [37] Фактически, многие из основных изменений в транспорте и коммуникациях (которые обычно ассоциируются с правлением короны в Индии) начались еще до мятежа. Поскольку Далхаузи принял технологические изменения, которые тогда бурно развивались в Великобритании, Индия также увидела быстрое развитие всех этих технологий. Железные дороги, дороги, каналы и мосты быстро строились в Индии, и телеграфные связи были столь же быстро установлены, так что сырье, такое как хлопок, из внутренних районов Индии можно было более эффективно транспортировать в порты, такие как Бомбей , для последующего экспорта в Англию. [38] Аналогичным образом готовые товары из Англии перевозились обратно для продажи на растущих индийских рынках. [39] В отличие от Великобритании, где рыночные риски развития инфраструктуры несли частные инвесторы, в Индии именно налогоплательщики — в первую очередь фермеры и сельскохозяйственные рабочие — несли риски, которые в конечном итоге составили 50 миллионов фунтов стерлингов. [40] Несмотря на эти затраты, для индийцев было создано очень мало квалифицированных рабочих мест. К 1920 году, с четвертой по величине железнодорожной сетью в мире и историей ее строительства в 60 лет, только десять процентов «главных должностей» на индийских железных дорогах занимали индийцы. [41]
Стремительный рост технологий также изменил сельскохозяйственную экономику в Индии: к последнему десятилетию 19-го века большая часть некоторых видов сырья — не только хлопка, но и некоторых продовольственных зерновых — экспортировалась на далекие рынки. [42] Многие мелкие фермеры, зависящие от прихотей этих рынков, теряли землю, животных и оборудование из-за ростовщиков. [42] Во второй половине 19-го века также наблюдалось увеличение числа крупномасштабных голодовок в Индии . Хотя голод не был чем-то новым для субконтинента, он был особенно жестоким, с десятками миллионов умирающих, [ необходима цитата ] и со многими критиками, как британскими, так и индийскими, возлагавшими вину на пороги громоздких колониальных администраций. [42] Были и благотворные эффекты: коммерческое земледелие, особенно в недавно проложенном каналом Пенджабе, привело к увеличению производства продовольствия для внутреннего потребления. [43] Железнодорожная сеть оказала решающую помощь голодающим, [44] в частности, значительно снизила стоимость перевозки товаров, [44] и помогла зарождающейся индийской промышленности. [43] После Великого голода 1876–1878 годов в 1880 году был опубликован доклад Комиссии по голоду в Индии, и были введены Кодексы голода в Индии , самые ранние шкалы голода и программы по предотвращению голода. [45] В той или иной форме они будут применяться во всем мире Организацией Объединенных Наций и Продовольственной и сельскохозяйственной организацией вплоть до 1970-х годов. [ необходима ссылка ]
К 1880 году в Индии возник новый средний класс, который распространился по всей стране. Более того, среди его членов росла солидарность, созданная «совместными стимулами поощрения и раздражения». [46] Поощрение, которое ощущал этот класс, исходило от его успехов в образовании и его способности воспользоваться преимуществами этого образования, такими как работа на индийской гражданской службе . Оно также исходило из прокламации королевы Виктории 1858 года, в которой она заявила: «Мы связываем себя с коренными жителями наших индийских территорий теми же обязательствами долга, которые связывают нас со всеми нашими другими подданными». [47] Индейцы были особенно воодушевлены, когда Канада получила статус доминиона в 1867 году и установила автономную демократическую конституцию. [47] Наконец, поощрение исходило от работ современных востоковедов, таких как Монье Монье-Вильямс и Макс Мюллер , которые в своих работах представляли древнюю Индию как великую цивилизацию. С другой стороны, раздражение вызывалось не только случаями расовой дискриминации со стороны британцев в Индии, но и действиями правительства, такими как использование индийских войск в имперских кампаниях (например, во Второй англо-афганской войне ) и попытками контролировать местную прессу (например, Закон о местной прессе 1878 года ). [48]
Однако именно частичная отмена вице-королем лордом Рипоном законопроекта Ильберта (1883 г.), законодательной меры, которая предлагала поставить индийских судей в Бенгальском президентстве на равные с британскими, превратила недовольство в политические действия. [49] 28 декабря 1885 г. профессионалы и интеллектуалы из этого среднего класса — многие из которых получили образование в новых британских университетах в Бомбее, Калькутте и Мадрасе и были знакомы с идеями британских политических философов, особенно утилитаристов, собравшихся в Бомбее, — основали Индийский национальный конгресс . 70 человек избрали Вомеша Чандера Бонерджи первым президентом. Членство состояло из западной элиты, и в то время не было предпринято никаких усилий для расширения базы. [ необходима цитата ]
В течение первых 20 лет Конгресс в основном обсуждал британскую политику в отношении Индии. Его дебаты создали новый индийский взгляд, который возлагал на Великобританию ответственность за истощение богатств Индии. Британия сделала это, утверждали националисты, посредством несправедливой торговли, ограничения местной индийской промышленности и использования индийских налогов для выплаты высоких зарплат британским государственным служащим в Индии. [50]
Томас Баринг был вице-королем Индии в 1872–1876 годах. Главные достижения Баринга были достигнуты как энергичного реформатора, который был предан делу повышения качества управления в британском Радже. Он начал масштабную помощь голодающим, снизил налоги и преодолел бюрократические препятствия в попытке сократить как голод, так и широко распространенные социальные беспорядки. Хотя он был назначен либеральным правительством, его политика была во многом такой же, как у вице-королей, назначенных консервативными правительствами. [51]
Социальная реформа витала в воздухе к 1880-м годам. Например, Пандита Рамабай , поэт, знаток санскрита и поборник эмансипации индийских женщин, занялся вопросом повторного брака вдов, особенно вдов брахманов, позже принявших христианство. [52] К 1900 году реформаторские движения укоренились в Индийском национальном конгрессе. Член Конгресса Гопал Кришна Гокхале основал Общество слуг Индии , которое лоббировало законодательную реформу (например, закон, разрешающий повторный брак вдов-индуистов), и члены которого давали обет бедности и работали среди неприкасаемых . [53]
К 1905 году образовалась глубокая пропасть между умеренными во главе с Гокхале, которые преуменьшали значение общественной агитации, и новыми «экстремистами», которые не только выступали за агитацию, но и считали стремление к социальным реформам отвлечением от национализма. Видным среди экстремистов был Бал Гангадхар Тилак , который пытался мобилизовать индийцев, апеллируя к явно индуистской политической идентичности, демонстрируемой, например, в ежегодных публичных фестивалях Ганапати , которые он открыл в Западной Индии. [54]
Вице-король лорд Керзон (1899–1905) был необычайно энергичен в стремлении к эффективности и реформам. [55] Его повестка дня включала создание Северо-Западной пограничной провинции ; небольшие изменения в гражданских службах; ускорение работы секретариата; установление золотого стандарта для обеспечения стабильной валюты; создание Железнодорожного совета; ирригационная реформа; сокращение крестьянских долгов; снижение стоимости телеграмм; археологические исследования и сохранение древностей; улучшения в университетах; реформы полиции; повышение роли коренных штатов; новый Департамент торговли и промышленности; содействие промышленности; пересмотр политики доходов от земли; снижение налогов; создание сельскохозяйственных банков; создание Сельскохозяйственного департамента; спонсирование сельскохозяйственных исследований; создание Императорской библиотеки; создание Императорского кадетского корпуса; новые кодексы о голоде; и, конечно же, уменьшение неприятностей, связанных с дымом в Калькутте. [56]
Проблемы возникли у Керзона, когда он разделил крупнейшую административную единицу в Британской Индии, провинцию Бенгалия , на провинцию с мусульманским большинством Восточная Бенгалия и Ассам и провинцию с индуистским большинством Западная Бенгалия (современные индийские штаты Западная Бенгалия , Бихар и Одиша ). Акт Керзона, Раздел Бенгалии , рассматривался различными колониальными администрациями со времен лорда Уильяма Бентинка, но так и не был реализован. Хотя некоторые считали его административно удачным, он был общественно обоснованным. Он посеял семена разногласий среди индийцев в Бенгалии, преобразовав националистическую политику как ничто другое до этого. Индуистская элита Бенгалии, среди которых было много тех, кто владел землей в Восточной Бенгалии, сдаваемой в аренду мусульманским крестьянам, яростно протестовала. [57]
После раздела Бенгалии , который был стратегией, разработанной лордом Керзоном для ослабления националистического движения, Тилак поощрял движение Свадеши и движение Бойкота. [58] Движение состояло из бойкота иностранных товаров, а также социального бойкота любого индийца, который использовал иностранные товары. Движение Свадеши состояло из использования товаров местного производства. После того, как иностранные товары были бойкотированы, образовался пробел, который должен был быть заполнен производством этих товаров в самой Индии. Бал Гангадхар Тилак сказал, что движения Свадеши и Бойкота являются двумя сторонами одной медали. Многочисленный бенгальский индуистский средний класс (Бхадралок ) , расстроенный перспективой того, что бенгальцы будут превосходить по численности в новой провинции Бенгалия бихарцев и орийцев, посчитал, что поступок Керзона был наказанием за их политическую напористость. Повсеместные протесты против решения Керзона приняли форму преимущественно кампании «Свадеши» («покупай индийское»), возглавляемой дважды президентом Конгресса Сурендранатом Банерджи , и включали бойкот британских товаров. [59]
Объединяющим кличем для обоих типов протеста был лозунг Bande Mataram («Слава Матери»), который взывал к богине-матери, которая по-разному олицетворяла Бенгалию, Индию и индуистскую богиню Кали . Шри Ауробиндо никогда не выходил за рамки закона, когда редактировал журнал Bande Mataram ; он проповедовал независимость, но в рамках мира, насколько это возможно. Его целью было пассивное сопротивление. [60] Волнения распространились из Калькутты на близлежащие районы Бенгалии, когда студенты вернулись домой в свои деревни и города. Некоторые вступили в местные политические молодежные клубы , возникшие в Бенгалии в то время, некоторые занимались грабежами, чтобы купить оружие, и даже пытались лишить жизни чиновников Раджа. Однако заговоры, как правило, терпели неудачу перед лицом интенсивной работы полиции. [61] Движение бойкота Свадеши сократило импорт британского текстиля на 25%. Ткань свадеши , хотя и была более дорогой и несколько менее удобной, чем ее ланкаширский конкурент, носилась как знак национальной гордости людьми по всей Индии. [62]
Подавляющий, но преимущественно индуистский протест против раздела Бенгалии и страх перед реформами в пользу индуистского большинства, вызванный этим, побудил мусульманскую элиту Индии встретиться с новым вице-королем лордом Минто в 1906 году и потребовать отдельных избирательных округов для мусульман. [39] Вместе они потребовали пропорционального законодательного представительства, отражающего как их статус бывших правителей, так и их историю сотрудничества с британцами. Это привело [ требуется ссылка ] в декабре 1906 года к основанию Всеиндийской мусульманской лиги в Дакке . Хотя Керзон к тому времени уже оставил свой пост из-за спора со своим военачальником лордом Китченером и вернулся в Англию, Лига поддержала его план раздела. [63] Позиция мусульманской элиты, которая отразилась в позиции Лиги, постепенно кристаллизовалась в течение предыдущих трех десятилетий, начиная с разоблачений переписи населения Британской Индии в 1871 году, [ требуется цитата ] в которой впервые была оценена численность населения в регионах мусульманского большинства [63] (со своей стороны, желание Керзона расположить к себе мусульман Восточной Бенгалии возникло из-за беспокойства британцев с момента переписи 1871 года — и в свете истории борьбы мусульман с ними во время мятежа 1857 года и Второй англо-афганской войны — по поводу восстания индийских мусульман против короны). [ требуется цитата ] В течение трех десятилетий с тех пор мусульманские лидеры по всей северной Индии периодически сталкивались с публичной враждебностью со стороны некоторых новых индуистских политических и социальных групп. [63] Например, Арья Самадж не только поддерживал Общества защиты коров в их агитации, [64] но и — расстроенный численностью мусульман в переписи 1871 года — организовывал мероприятия по «реконверсии» с целью приветствовать мусульман обратно в индуистскую лоно. [63] В 1905 году, когда Тилак и Ладжпат Рай попытались занять руководящие должности в Конгрессе, а сам Конгресс сплотился вокруг символизма Кали, мусульманские страхи возросли. [65] Например, многие мусульмане не упустили из виду, что боевой клич «Банде Матарам» впервые появился в романе « Ананд Мат» , в котором индусы сражались со своими мусульманскими угнетателями. [65] Наконец, мусульманская элита, и среди нее Дакка Наваб , Хваджа Салимулла , который провел первую встречу Лиги в своем особняке в Шахбаге, понимал, что новая провинция с мусульманским большинством принесет прямую пользу мусульманам, стремящимся к политической власти. [65]
Первые шаги к самоуправлению в Британской Индии были предприняты в конце XIX века с назначением индийских советников для консультирования британского вице-короля и созданием провинциальных советов с индийскими членами; впоследствии британцы расширили участие в законодательных советах с помощью Закона об индийских советах 1892 года . Для местного управления были созданы муниципальные корпорации и окружные советы; в их состав входили избранные индийские члены.
Закон об индейских советах 1909 года , известный как реформы Морли-Минто ( Джон Морли был государственным секретарем Индии, а Минто был вице-королем), предоставил индийцам ограниченные роли в центральных и провинциальных законодательных органах. Индийцы высшего класса, богатые землевладельцы и бизнесмены были в фаворе. Мусульманская община была сделана отдельным электоратом и получила двойное представительство. Цели были довольно консервативными, но они действительно продвигали принцип выборности. [66]
Раздел Бенгалии был отменен в 1911 году и объявлен на Делийском Дурбаре, на который король Георг V прибыл лично и был коронован императором Индии . Он объявил, что столица будет перенесена из Калькутты в Дели. В этот период возросла активность революционных групп , в том числе бенгальской Anushilan Samiti и пенджабской Ghadar Party . Однако британские власти смогли быстро подавить агрессивных мятежников, отчасти потому, что основная масса образованных индийских политиков выступала против насильственной революции. [67]
Первая мировая война оказалась водоразделом в имперских отношениях между Британией и Индией. Незадолго до начала войны правительство Индии указало, что оно может предоставить две дивизии плюс кавалерийскую бригаду, с дополнительной дивизией в случае чрезвычайной ситуации. [68] Около 1,4 миллиона индийских и британских солдат Британской индийской армии приняли участие в войне, в основном в Ираке и на Ближнем Востоке . Их участие имело более широкие культурные последствия, поскольку распространились новости о том, как храбро солдаты сражались и умирали рядом с британскими солдатами, а также солдатами из таких доминионов, как Канада и Австралия. [69] Международный авторитет Индии вырос в 1920-х годах, поскольку она стала одним из основателей Лиги Наций в 1920 году и участвовала под названием «Les Indes Anglaises» (Британская Индия) в летних Олимпийских играх 1920 года в Антверпене. [70] Вернувшись в Индию, особенно среди лидеров Индийского национального конгресса , война привела к призывам к большему самоуправлению для индийцев. [69]
В начале Первой мировой войны переброска большей части британской армии из Индии в Европу и Месопотамию заставила предыдущего вице-короля лорда Хардинга беспокоиться о «рисках, связанных с лишением Индии войск». [69] Революционное насилие уже вызывало беспокойство в Британской Индии; следовательно, в 1915 году, чтобы укрепить свои полномочия в то время, которое оно считало временем возросшей уязвимости, правительство Индии приняло Закон о защите Индии 1915 года , который позволял ему интернировать политически опасных диссидентов без надлежащей правовой процедуры и добавлял к уже имеющимся полномочиям — в соответствии с Законом о прессе 1910 года — как заключать в тюрьму журналистов без суда, так и цензурировать прессу. [71] Именно в соответствии с Законом о защите Индии братья Али были заключены в тюрьму в 1916 году, а Анни Безант , европейская женщина, которую обычно было сложнее посадить в тюрьму, была арестована в 1917 году. [71] Теперь, когда конституционная реформа начала обсуждаться всерьез, британцы начали думать о том, как можно привлечь новых умеренных индийцев в лоно конституционной политики и, одновременно, как можно укрепить руку устоявшихся конституционалистов. Однако, поскольку правительство Индии хотело застраховаться от любого саботажа процесса реформ со стороны экстремистов, и поскольку его план реформ был разработан в то время, когда экстремистское насилие пошло на убыль в результате усиления государственного контроля, оно также начало думать о том, как некоторые из его военных полномочий можно было бы распространить на мирное время. [71]
После раскола 1906 года между умеренными и экстремистами в Индийском национальном конгрессе организованная политическая деятельность Конгресса оставалась раздробленной до 1914 года, когда Бал Гангадхар Тилак был освобожден из тюрьмы и начал зондировать других лидеров Конгресса о возможном воссоединении. Однако это пришлось ждать до кончины главных умеренных оппонентов Тилака, Гопала Кришны Гокхале и Ферозешаха Мехты , в 1915 году, после чего было достигнуто соглашение о повторном вхождении изгнанной группы Тилака в Конгресс. [69] На сессии Конгресса в Лакхнау в 1916 году сторонники Тилака смогли протолкнуть более радикальную резолюцию, в которой британцам предлагалось объявить, что их «целью и намерением ... является предоставление самоуправления Индии в кратчайшие сроки». [69] Вскоре в публичных заявлениях стали появляться и другие подобные ропоты: в 1917 году в Имперском законодательном совете Мадан Мохан Малавия говорил об ожиданиях, которые война породила в Индии: «Я осмелюсь сказать, что война перевела часы... на пятьдесят лет вперед... (Реформы) после войны должны будут быть такими,... которые удовлетворят стремления ее (индийского) народа принять законное участие в управлении своей собственной страной». [69]
Сессия Конгресса в Лакхнау 1916 года также стала местом непредвиденных совместных усилий Конгресса и Мусульманской лиги, поводом для которых послужило военное партнерство между Германией и Турцией. Поскольку турецкий султан , или халиф , также время от времени заявлял о своей опеке над исламскими святынями Меккой , Мединой и Иерусалимом , а британцы и их союзники теперь находились в конфликте с Турцией, среди некоторых индийских мусульман начали расти сомнения относительно «религиозного нейтралитета» британцев, сомнения, которые уже всплыли в результате воссоединения Бенгалии в 1911 году, решения, которое было расценено как неблагоприятное для мусульман. [72] В Пакте Лакхнау Лига присоединилась к Конгрессу в предложении о большем самоуправлении, за которое агитировали Тилак и его сторонники; взамен Конгресс принял отдельные избирательные округа для мусульман в провинциальных законодательных органах, а также в Имперском законодательном совете. В 1916 году Мусульманская лига насчитывала от 500 до 800 членов и еще не имела такого широкого круга последователей среди индийских мусульман, как в последующие годы; в самой Лиге пакт не имел единодушной поддержки, поскольку в основном был согласован группой мусульман из «Молодой партии» из Соединенных провинций (UP), в первую очередь двумя братьями Мохаммадом и Шаукатом Али , которые поддержали панисламистское дело; [72] однако, он получил поддержку молодого юриста из Бомбея Мухаммеда Али Джинны , который позже занял руководящие должности как в Лиге, так и в движении за независимость Индии. В последующие годы, по мере того как разворачивались все последствия пакта, он рассматривался как выгодный для элиты мусульманского меньшинства провинций , таких как UP и Бихар, больше, чем для мусульманского большинства Пенджаба и Бенгалии; Тем не менее, в то время «Лакхнауский пакт» был важной вехой в националистической агитации и рассматривался британцами именно так. [72]
В 1916 году в Индийском национальном конгрессе Тилаком и Анни Безант были основаны две Лиги за самоуправление , соответственно, для продвижения идеи самоуправлений среди индийцев, а также для повышения статуса основателей в самом Конгрессе. [73] Безант, со своей стороны, также стремилась продемонстрировать превосходство этой новой формы организованной агитации, которая достигла определенного успеха в ирландском движении за самоуправление , над политическим насилием, которое периодически терзало субконтинент в 1907–1914 годах. [73] Две Лиги сосредоточили свое внимание на взаимодополняющих географических регионах: Тилак в западной Индии, в южном Бомбейском президентстве , а Безант в остальной части страны, но особенно в Мадрасском президентстве и в таких регионах, как Синд и Гуджарат , которые до сих пор считались Конгрессом политически бездействующими. [73] Обе лиги быстро приобрели новых членов — примерно по тридцать тысяч каждая чуть больше чем за год — и начали издавать недорогие газеты. Их пропаганда также обратилась к плакатам, памфлетам и политико-религиозным песням, а позже к массовым собраниям, которые не только привлекли большее количество людей, чем на предыдущих сессиях Конгресса, но и совершенно новые социальные группы, такие как небрахманы , торговцы, фермеры, студенты и низшие государственные служащие. [73] Хотя они не достигли масштабов или характера общенационального массового движения, лиги самоуправления как углубили, так и расширили организованную политическую агитацию за самоуправление в Индии. Британские власти отреагировали на это введением ограничений для лиг, включая исключение студентов из собраний и запрет двум лидерам на поездки в определенные провинции. [73]
В 1915 году в Индию также вернулся Мохандас Карамчанд Ганди . Уже известный в Индии по своим протестам за гражданские свободы от имени индийцев в Южной Африке, Ганди последовал совету своего наставника Гопала Кришны Гокхале и решил не делать никаких публичных заявлений в течение первого года своего возвращения, а вместо этого провел год, путешествуя, наблюдая за страной своими глазами и занимаясь написанием статей. [74] Ранее, во время своего пребывания в Южной Африке, Ганди, юрист по профессии, представлял индийскую общину, которая, хотя и была небольшой, была достаточно разнообразной, чтобы быть микрокосмом самой Индии. Решая задачу удержания этой общины вместе и одновременного противостояния колониальной власти, он создал технику ненасильственного сопротивления, которую он назвал Сатьяграха (или Стремление к истине). [75] Для Ганди Сатьяграха отличалась от « пассивного сопротивления », к тому времени уже знакомого метода социального протеста, который он считал практической стратегией, принятой слабыми перед лицом превосходящей силы; с другой стороны, Сатьяграха была для него «последним средством тех, кто достаточно силен в своей приверженности истине, чтобы претерпеть страдания ради нее». [75] Ахимса или «ненасилие», составлявшее основу Сатьяграхи , стало представлять собой двойной столп, вместе с Истиной, неортодоксального религиозного взгляда Ганди на жизнь. [75] В 1907–1914 годах Ганди опробовал метод Сатьяграхи в ряде протестов от имени индийской общины в Южной Африке против несправедливых расовых законов. [75]
Кроме того, во время своего пребывания в Южной Африке, в своем эссе « Hind Swaraj » (1909) Ганди сформулировал свое видение свараджа , или «самоуправления» для Индии, основанное на трех жизненно важных компонентах: солидарность между индийцами разных вероисповеданий, но больше всего между индуистами и мусульманами; устранение неприкасаемости из индийского общества; и осуществление свадеши — бойкота иностранных товаров и возрождение индийской кустарной промышленности . [74] Первые два, как он чувствовал, были необходимы для того, чтобы Индия стала эгалитарным и толерантным обществом, соответствующим принципам Истины и Ахимсы , в то время как последний, сделав индийцев более самостоятельными, разорвет цикл зависимости, который увековечивал не только направление и тон британского правления в Индии, но и британскую приверженность ему. [74] По крайней мере до 1920 года британское присутствие само по себе не было камнем преткновения в концепции свараджа Ганди ; скорее, это была неспособность индийцев создать современное общество. [74]
Ганди дебютировал в политической жизни Индии в 1917 году в округе Чампаран в Бихаре , недалеко от границы с Непалом, куда его пригласила группа недовольных фермеров-арендаторов, которых в течение многих лет заставляли сажать индиго (для красителей) на части их земли, а затем продавать его по ценам ниже рыночных британским плантаторам, которые сдавали им землю в аренду. [76] По прибытии в округ к Ганди присоединились другие агитаторы, включая молодого лидера Конгресса Раджендру Прасада из Бихара, который стал верным сторонником Ганди и впоследствии сыграл видную роль в движении за независимость Индии. Когда местные британские власти приказали Ганди уехать, он отказался по моральным соображениям, объявив свой отказ формой индивидуальной сатьяграхи . Вскоре под давлением вице-короля в Дели, который стремился сохранить внутренний мир во время войны, провинциальное правительство отменило приказ о высылке Ганди и позже согласилось на официальное расследование дела. Хотя британские плантаторы в конечном итоге сдались, они не были привлечены на сторону фермеров и, таким образом, не дали оптимального результата Сатьяграхи, на который надеялся Ганди; аналогично, сами фермеры, хотя и были довольны резолюцией, отреагировали не слишком восторженно на параллельные проекты расширения прав и возможностей сельских жителей и образования, которые Ганди инициировал в соответствии со своим идеалом свараджа . В следующем году Ганди запустил еще две Сатьяграхи — обе в своем родном Гуджарате — одну в сельском округе Кайра , где землевладельцы-фермеры протестовали против увеличения доходов от земли, а другую в городе Ахмадабад , где рабочие на индийской текстильной фабрике были обеспокоены своей низкой заработной платой. Сатьяграха в Ахмадабаде приняла форму поста Ганди и поддержки рабочих в забастовке, что в конечном итоге привело к урегулированию. В Кайре, напротив, хотя дело фермеров получило огласку благодаря присутствию Ганди, сама сатьяграха, которая состояла в коллективном решении фермеров задержать выплату, не была немедленно успешной, поскольку британские власти отказались отступить. Агитация в Кайре принесла Ганди еще одного пожизненного помощника в лице Сардара Валлаббхаи Пателя , который организовал фермеров и который также продолжил играть руководящую роль в движении за независимость Индии. [77]
В 1916 году, столкнувшись с новой силой, продемонстрированной националистами с подписанием Лакхнауского пакта и основанием лиг гомруля , а также осознанием после катастрофы в Месопотамской кампании того, что война, скорее всего, продлится дольше, новый вице-король, лорд Челмсфорд , предупредил, что правительству Индии необходимо быть более отзывчивым к мнению индийцев. [78] К концу года, после обсуждений с правительством в Лондоне, он предложил британцам продемонстрировать свою добрую волю — в свете роли индийской войны — посредством ряда публичных действий, включая награждение титулами и почестями принцев, предоставление индийским офицерам армейских должностей и отмену столь порицаемого акцизного сбора на хлопок, но, что наиболее важно, объявление о будущих планах Великобритании в отношении Индии и указание некоторых конкретных шагов. После дополнительных обсуждений в августе 1917 года новый либеральный государственный секретарь по делам Индии Эдвин Монтегю объявил о цели Великобритании «увеличения ассоциации индийцев во всех ветвях администрации и постепенного развития самоуправляющихся институтов с целью постепенной реализации ответственного правительства в Индии как неотъемлемой части Британской империи». [78] Хотя план изначально предусматривал ограниченное самоуправление только в провинциях — причем Индия была подчеркнуто в пределах Британской империи — он представлял собой первое британское предложение о какой-либо форме представительного правительства в не-белой колонии.
Монтегю и Челмсфорд представили свой отчет в июле 1918 года после долгой ознакомительной поездки по Индии предыдущей зимой. [79] После дополнительных обсуждений правительством и парламентом в Великобритании и еще одного визита Комитета по избирательным правам и функциям с целью определения того, кто из индийского населения может голосовать на будущих выборах, в декабре 1919 года был принят Закон о правительстве Индии 1919 года (также известный как реформы Монтегю-Челмсфорда ). [79] Новый закон расширил как провинциальные, так и имперские законодательные советы и отменил обращение правительства Индии к «официальному большинству» при неблагоприятных голосованиях. [79] Хотя такие департаменты, как оборона, иностранные дела, уголовное право, коммуникации и подоходный налог, были сохранены вице-королем и центральным правительством в Нью-Дели, другие департаменты, такие как здравоохранение, образование, земельные доходы, местное самоуправление, были переданы в провинции. [79] Теперь сами провинции должны были управляться в рамках новой диархической системы, в соответствии с которой некоторые области, такие как образование, сельское хозяйство, развитие инфраструктуры и местное самоуправление, стали прерогативой индийских министров и законодательных органов, а в конечном итоге и индийских избирателей, в то время как другие, такие как ирригация, земельные доходы, полиция, тюрьмы и контроль над средствами массовой информации, оставались в компетенции британского губернатора и его исполнительного совета. [79] Новый закон также упростил для индийцев прием на государственную службу и в офицерский корпус армии.
Большее число индийцев теперь получили избирательные права, хотя для голосования на национальном уровне они составляли всего 10% от общего числа взрослых мужчин, многие из которых все еще были неграмотными. [79] В провинциальных законодательных органах британцы продолжали осуществлять определенный контроль, выделяя места для особых интересов, которые они считали кооперативными или полезными. В частности, сельским кандидатам, в целом симпатизирующим британскому правлению и менее конфронтационным, было предоставлено больше мест, чем их городским коллегам. [79] Места также были зарезервированы для небрахманов, землевладельцев, бизнесменов и выпускников колледжей. Принцип «общинного представительства», неотъемлемая часть реформ Минто-Морли и совсем недавно Пакта Конгресса-Мусульманской лиги в Лакхнау, был подтвержден, причем места были зарезервированы для мусульман, сикхов , индийских христиан , англо-индийцев и постоянно проживающих европейцев как в провинциальных, так и в имперских законодательных советах. [79] Реформы Монтегю-Челмсфорда предоставили индийцам самую значительную возможность для осуществления законодательной власти, особенно на провинциальном уровне; однако эта возможность также была ограничена все еще ограниченным числом имеющих право голоса избирателей, небольшими бюджетами, доступными провинциальным законодательным органам, и наличием сельских и специальных мест, которые рассматривались как инструменты британского контроля. [79] Ее масштаб был неудовлетворительным для индийского политического руководства, как это было известно выражено Анни Безант, как нечто «недостойное того, чтобы Англия предложила это, и того, чтобы Индия приняла это». [80]
.jpg/1280px-Sir_Sidney_Arthur_Taylor_Rowlatt_(cropped).jpg)
В 1917 году, когда Монтегю и Челмсфорд составляли свой отчет, комитет под председательством британского судьи Сиднея Роулатта получил задание расследовать «революционные заговоры» с невысказанной целью расширения полномочий правительства в военное время. [78] Комитет Роулатта состоял из четырех британских и двух индийских членов, включая сэра Бэзила Скотта и Дивана Бахадура сэра К. В. Кумарасвами Шастри , нынешнего и будущего главных судей Верховного суда Бомбея и Верховного суда Мадраса . Он представил свой отчет в июле 1918 года и определил три региона заговорщического мятежа: Бенгалия , Бомбейское президентство и Пенджаб . [78] Для борьбы с подрывной деятельностью в этих регионах комитет единогласно рекомендовал правительству использовать чрезвычайные полномочия, аналогичные полномочиям военного времени, которые включали возможность рассматривать дела о подстрекательстве к мятежу коллегией из трех судей и без присяжных, взыскание залога с подозреваемых, правительственный надзор за местами проживания подозреваемых [78] и полномочия провинциальных правительств арестовывать и заключать подозреваемых под стражу в краткосрочные следственные изоляторы и без суда. [81]
С окончанием Первой мировой войны также произошли изменения в экономическом климате. К концу 1919 года 1,5 миллиона индийцев служили в вооруженных силах в боевых или не боевых ролях, и Индия предоставила 146 миллионов фунтов стерлингов дохода для войны. [82] Повышение налогов в сочетании с перебоями как во внутренней, так и во внешней торговле привели к примерно удвоению индекса общих цен в Индии между 1914 и 1920 годами. [82] Возвращающиеся ветераны войны, особенно в Пенджабе, создали растущий кризис безработицы, [83] а послевоенная инфляция привела к продовольственным бунтам в провинциях Бомбей, Мадрас и Бенгалия, [83] ситуация, которая только ухудшилась из-за отсутствия муссонов 1918–1919 годов, а также из-за спекуляции и наживы. [82] Глобальная эпидемия гриппа и большевистская революция 1917 года добавили к общему беспокойству; первые — среди населения, уже испытывающего экономические трудности, [83] а вторые — среди правительственных чиновников, опасающихся подобной революции в Индии. [84]
Чтобы бороться с тем, что оно считало надвигающимся кризисом, правительство теперь изложило рекомендации комитета Роулатта в двух законопроектах Роулатта . [81] Хотя законопроекты были одобрены для законодательного рассмотрения Эдвином Монтегю, это было сделано неохотно, с сопровождающим заявлением: «Я с первого взгляда испытываю отвращение к предложению сохранить Закон о защите Индии в мирное время в той степени, в какой Роулатт и его друзья считают это необходимым». [78] В ходе последовавшего обсуждения и голосования в Имперском законодательном совете все индийские члены высказались против законопроектов. Правительство Индии, тем не менее, смогло использовать свое «официальное большинство», чтобы обеспечить принятие законопроектов в начале 1919 года. [78] Однако то, что оно приняло, из уважения к индийской оппозиции, было уменьшенной версией первого законопроекта, который теперь допускал внесудебные полномочия, но на период ровно в три года и для преследования исключительно «анархических и революционных движений», полностью отбросив второй законопроект, предполагавший изменение индийского Уголовного кодекса . [78] Тем не менее, когда он был принят, новый Закон Роулэтта вызвал широкое возмущение по всей Индии и вывел Ганди на передовые позиции националистического движения. [81]
Резня в Джаллианвала-Баг или «Амритсарская резня» произошла в общественном саду Джаллианвала-Баг в преимущественно сикхском северном городе Амритсар . После нескольких дней беспорядков бригадный генерал Реджинальд Э. Х. Дайер запретил публичные собрания, и в воскресенье 13 апреля 1919 года пятьдесят солдат британской индийской армии под командованием Дайера начали стрелять по безоружному собранию тысяч мужчин, женщин и детей без предупреждения. Оценки потерь сильно различаются: правительство Индии сообщило о 379 погибших и 1100 раненых. [85] Индийский национальный конгресс оценил число погибших в три раза больше. Дайер был отстранен от должности, но он стал прославленным героем в Великобритании среди людей, связанных с Раджем. [86] Историки считают, что этот эпизод стал решающим шагом к концу британского правления в Индии. [87]
В 1920 году, после того как британское правительство отказалось отступить, Ганди начал свою кампанию несотрудничества , побудив многих индийцев вернуть британские награды и почести, уйти с государственной службы и снова бойкотировать британские товары. Кроме того, Ганди реорганизовал Конгресс, превратив его в массовое движение и открыв его членство даже для самых бедных индийцев. Хотя Ганди остановил движение несотрудничества в 1922 году после насильственного инцидента в Чаури-Чауре , движение снова возродилось в середине 1920-х годов.
Визит в 1928 году британской комиссии Саймона , которой было поручено провести конституционную реформу в Индии, привел к массовым протестам по всей стране. [88] Ранее, в 1925 году, ненасильственные протесты Конгресса также возобновились, на этот раз в Гуджарате, и возглавлялись Пателем, который организовал фермеров, чтобы они отказались платить повышенные налоги на землю; успех этого протеста, Бардоли Сатьяграха , вернул Ганди в лоно активной политики. [88]
На своей ежегодной сессии в Лахоре Индийский национальный конгресс под председательством Джавахарлала Неру выдвинул требование о Пурна Сварадж ( на языке хиндустани : «полная независимость»), или Пурна Свараджья. Декларация была составлена Рабочим комитетом Конгресса , в который входили Ганди, Неру, Патель и Чакраварти Раджагопалачари . Впоследствии Ганди возглавил расширенное движение гражданского неповиновения, достигшее кульминации в 1930 году с Соляной сатьяграхой , в которой тысячи индийцев бросили вызов налогу на соль, отправившись к морю и производя собственную соль путем выпаривания морской воды. Хотя многие, включая Ганди, были арестованы, британское правительство в конечном итоге сдалось, и в 1931 году Ганди отправился в Лондон, чтобы договориться о новой реформе на конференциях за круглым столом . [ требуется ссылка ]
В местных условиях британский контроль опирался на Индийскую гражданскую службу (ICS), но она столкнулась с растущими трудностями. Все меньше и меньше молодых людей в Британии были заинтересованы в присоединении, и продолжающееся недоверие к индийцам привело к снижению базы с точки зрения качества и количества. К 1945 году индийцы численно доминировали в ICS, и предметом спора была разделенная лояльность между Империей и независимостью. [89] Финансы Раджа зависели от земельных налогов, и они стали проблематичными в 1930-х годах. Эпштейн утверждает, что после 1919 года становилось все труднее и труднее собирать земельный доход. Подавление Раджем гражданского неповиновения после 1934 года временно увеличило власть налоговых агентов, но после 1937 года они были вынуждены новыми провинциальными правительствами, контролируемыми Конгрессом, вернуть конфискованную землю. И снова начало войны укрепило их, перед лицом движения «Покиньте Индию» сборщикам налогов пришлось прибегнуть к военной силе, и к 1946–1947 гг. прямой британский контроль быстро исчезал во многих сельских районах. [90]
В 1935 году, после конференций за круглым столом, парламент принял Акт о правительстве Индии 1935 года , который санкционировал создание независимых законодательных собраний во всех провинциях Британской Индии, создание центрального правительства, включающего как британские провинции, так и княжества, и защиту мусульманских меньшинств. Будущая Конституция независимой Индии была основана на этом акте. [91] Однако он разделил электорат на 19 религиозных и социальных категорий, например, мусульмане, сикхи, индийские христиане, угнетенные классы, землевладельцы, торговцы и промышленники, европейцы, англо-индийцы и т. д., каждой из которых было предоставлено отдельное представительство в провинциальных законодательных собраниях. Избиратель мог отдать голос только за кандидатов в своей собственной категории. [ необходима цитата ]
Акт 1935 года предусматривал большую автономию для индийских провинций с целью остудить националистические настроения. Акт предусматривал национальный парламент и исполнительную власть под эгидой британского правительства, но правители княжеств сумели заблокировать его реализацию. Эти штаты оставались под полным контролем своих наследственных правителей, без народного правительства. Для подготовки к выборам Конгресс увеличил число своих рядовых членов с 473 000 в 1935 году до 4,5 миллионов в 1939 году. [92]
На выборах 1937 года Конгресс одержал победу в семи из одиннадцати провинций Британской Индии. [93] В этих провинциях были сформированы правительства Конгресса с широкими полномочиями. Широкая поддержка избирателей Индийского национального конгресса удивила чиновников Раджа, которые ранее считали Конгресс небольшим элитарным органом. [94] В 1937 году британцы отделили провинцию Бирма от Британской Индии и предоставили колонии новую конституцию, призывающую к полностью выборному собранию, с предоставлением многих полномочий бирманцам, но это оказалось спорным вопросом как уловкой, чтобы исключить бирманцев из любых дальнейших индийских реформ. [95]
С началом Второй мировой войны в 1939 году вице-король лорд Линлитгоу объявил войну от имени Индии, не посоветовавшись с индийскими лидерами, что привело к отставке провинциальных министерств Конгресса в знак протеста. Мусульманская лига, напротив, поддержала Великобританию в военных действиях и сохранила свой контроль над правительством в трех крупных провинциях: Бенгалии, Синде и Пенджабе. [96]
Хотя в 1927 году Мусульманская лига была небольшой элитной группой, насчитывающей всего 1300 членов, она быстро росла, став организацией, которая обращалась к массам, достигнув 500 000 членов в Бенгалии в 1944 году, 200 000 в Пенджабе и сотни тысяч в других местах. [97] Джинна теперь был в выгодном положении для ведения переговоров с британцами с позиции силы. [98] Джинна неоднократно предупреждал, что мусульмане будут несправедливо обращаться в независимой Индии, где доминирует Конгресс. 24 марта 1940 года в Лахоре Лига приняла « Лахорскую резолюцию », требуя, чтобы «районы, в которых мусульмане составляют численно большинство, как в северо-западной и восточной зонах Индии, были сгруппированы в независимые государства, в которых составные части будут автономными и суверенными». [99] Хотя были и другие важные национальные мусульманские политики, такие как лидер Конгресса Абуль Калам Азад , и влиятельные региональные мусульманские политики, такие как А. К. Фазлул Хак из левой партии Кришак Праджа в Бенгалии, Фазл-и-Хуссейн из Пенджабской юнионистской партии, в которой доминировали землевладельцы , и Абд аль-Гаффар Хан из проконгрессовской партии Худай Хидматгар (в народе «краснорубашечники») в Северо-Западной пограничной провинции , [100] британцы в течение следующих шести лет все больше рассматривали Лигу как главного представителя мусульманской Индии.
Конгресс был светским и решительно выступал против любого религиозного государства. [97] Он настаивал на том, что в Индии существует естественное единство, и неоднократно обвинял британцев в тактике «разделяй и властвуй», основанной на побуждении мусульман считать себя чуждыми индуистам. [ необходима цитата ] Джинна отверг идею единой Индии и подчеркнул, что религиозные общины являются более фундаментальными, чем искусственный национализм. Он провозгласил теорию двух наций , [101] заявив в Лахоре 23 марта 1940 года:
[Ислам и индуизм] не являются религиями в строгом смысле этого слова, но, по сути, являются различными и отличными друг от друга социальными порядками, и это мечта, что индусы и мусульмане когда-либо смогут развить общую национальность... Индусы и мусульмане принадлежат к двум разным религиям, философиям, социальным обычаям и литературе [ sic ]. Они не вступают в браки и не живут вместе, и, по сути, они принадлежат к двум разным цивилизациям, которые основаны главным образом на конфликтующих идеях и концепциях. Их аспекты жизни и быта различны... Объединение двух таких наций в одном государстве, одной как численного меньшинства, а другой как большинства, должно привести к растущему недовольству и окончательному разрушению любой структуры, которая может быть таким образом создана для управления таким государством. [102]
В то время как регулярная индийская армия в 1939 году включала около 220 000 местных солдат, она увеличилась в десять раз во время войны, [103] и были созданы небольшие военно-морские и военно-воздушные подразделения. Более двух миллионов индийцев добровольно пошли на военную службу в британскую армию. Они сыграли важную роль в многочисленных кампаниях, особенно на Ближнем Востоке и в Северной Африке. Потери были умеренными (по меркам мировой войны): 24 000 убитых; 64 000 раненых; 12 000 пропавших без вести (вероятно, погибших) и 60 000 захваченных в плен в Сингапуре в 1942 году. [104]
Лондон оплатил большую часть расходов на индийскую армию, что имело эффект стирания государственного долга Индии; он закончил войну с профицитом в 1300 миллионов фунтов стерлингов. Кроме того, крупные британские расходы на боеприпасы, произведенные в Индии (такие как униформа, винтовки, пулеметы, полевая артиллерия и боеприпасы), привели к быстрому расширению промышленного производства, такого как текстиль (рост на 16%), сталь (рост на 18%) и химикаты (рост на 30%). Были построены небольшие военные корабли, а в Бангалоре открылся авиационный завод. Железнодорожная система с 700 000 сотрудников была обложена налогом до предела, поскольку спрос на перевозки резко возрос. [105]
Британское правительство отправило миссию Криппса в 1942 году, чтобы обеспечить сотрудничество индийских националистов в военных действиях в обмен на обещание независимости сразу после окончания войны. Высшие должностные лица Великобритании, в частности премьер-министр Уинстон Черчилль , не поддержали миссию Криппса, и переговоры с Конгрессом вскоре сорвались. [106]
Конгресс начал движение «Покиньте Индию» в июле 1942 года, требуя немедленного вывода британских войск из Индии или столкнувшись с общенациональным гражданским неповиновением. 8 августа Радж арестовал всех национальных, провинциальных и местных лидеров Конгресса, удерживая десятки тысяч из них до 1945 года. Страна взорвалась бурными демонстрациями, возглавляемыми студентами, а затем крестьянскими политическими группами, особенно в Восточных Соединенных провинциях , Бихаре и Западной Бенгалии. Большое военное присутствие британской армии подавило движение чуть более чем за шесть недель; [107] тем не менее, часть движения на время сформировала подпольное временное правительство на границе с Непалом. [107] В других частях Индии движение было менее спонтанным, а протест менее интенсивным; однако, оно продолжалось спорадически до лета 1943 года. [108]
Ранее Субхас Чандра Бос , который был лидером молодого, радикального крыла Индийского национального конгресса в конце 1920-х и 1930-х годах, стал президентом Конгресса с 1938 по 1939 год. [109] Однако в 1939 году он был изгнан из Конгресса из-за разногласий с высшим командованием, [110] и впоследствии помещен под домашний арест британцами, прежде чем бежать из Индии в начале 1941 года. [111] Он обратился к нацистской Германии и императорской Японии за помощью в обретении независимости Индии силой. [112] При поддержке Японии он организовал Индийскую национальную армию , состоявшую в основном из индийских солдат британской индийской армии, которые были захвачены японцами в битве за Сингапур . Когда война обернулась против них, японцы стали поддерживать ряд марионеточных и временных правительств в захваченных регионах, в том числе в Бирме, на Филиппинах и во Вьетнаме, а также Временное правительство Азад Хинд под председательством Боса. [112]
Однако усилия Бозе были недолгими. В середине 1944 года британская армия сначала остановила, а затем отбросила японское наступление U-Go , начав успешную часть Бирманской кампании . Индийская национальная армия Бозе в значительной степени распалась во время последующих боев в Бирме, а ее оставшиеся элементы сдались при повторном захвате Сингапура в сентябре 1945 года. Бозе умер в августе от ожогов третьей степени, полученных при попытке побега на перегруженном японском самолете, который потерпел крушение на Тайване, [113] чего, по мнению многих индийцев, не произошло. [114] [115] [116] Хотя Бозе не добился успеха, он пробудил патриотические чувства в Индии. [117]
В январе 1946 года в вооруженных силах вспыхнуло несколько мятежей, первым из которых стал мятеж военнослужащих Королевских ВВС, недовольных медленной репатриацией в Великобританию. [118] Мятежи достигли апогея с мятежом Королевского индийского флота в Бомбее в феврале 1946 года, за которым последовали другие в Калькутте , Мадрасе и Карачи . Хотя мятежи были быстро подавлены, они подтолкнули новое лейбористское правительство в Великобритании к действиям и привели к миссии кабинета министров в Индию во главе с государственным секретарем по делам Индии лордом Петиком Лоуренсом , в которую входил сэр Стаффорд Криппс , посетивший страну за четыре года до этого. [118]
Также в начале 1946 года в Индии были назначены новые выборы. Ранее, в конце войны в 1945 году, колониальное правительство объявило о публичном суде над тремя старшими офицерами побежденной Индийской национальной армии Боса, обвиняемыми в измене. Теперь, когда начались судебные процессы, руководство Конгресса, хотя и неоднозначно относившееся к INA, решило защищать обвиняемых офицеров. [119] Последующие обвинительные приговоры офицерам, общественный протест против обвинительных приговоров и окончательное смягчение приговоров создали позитивную пропаганду для Конгресса, что только помогло партии в последующих победах на выборах в восьми из одиннадцати провинций. [120] Однако переговоры между Конгрессом и Мусульманской лигой зашли в тупик из-за вопроса о разделе. Джинна провозгласил 16 августа 1946 года Днем прямого действия с заявленной целью мирно подчеркнуть требование мусульманской родины в Британской Индии . На следующий день в Калькутте вспыхнули индуистско-мусульманские беспорядки, которые быстро распространились по всей Британской Индии. Хотя и правительство Индии, и Конгресс были потрясены ходом событий, в сентябре было создано временное правительство под руководством Конгресса, а Джавахарлал Неру стал премьер-министром объединенной Индии. [121]
Позднее в том же году британское казначейство было истощено недавно завершившейся Второй мировой войной, а лейбористское правительство, осознавая, что у него нет ни мандата внутри страны, ни международной поддержки, ни надежности местных сил для продолжения контроля над все более беспокойной Британской Индией, [122] [123] решило положить конец британскому правлению в Индии, и в начале 1947 года Великобритания объявила о своем намерении передать власть не позднее июня 1948 года. [96]
По мере приближения независимости насилие между индуистами и мусульманами в провинциях Пенджаб и Бенгалия не ослабевало. Поскольку британская армия не была готова к потенциальному росту насилия, новый вице-король Луис Маунтбеттен перенес дату передачи власти на более ранний срок, оставив менее шести месяцев для взаимно согласованного плана независимости. [124] [96] С разделом Индии , конец британского правления в Индии в августе 1947 года привел к созданию двух отдельных государств: Индии и Пакистана. [125]
15 августа 1947 года были образованы новый Доминион Пакистан (позднее Исламская Республика Пакистан ) с Мухаммедом Али Джинной в качестве генерал-губернатора; и Доминион Индия (позднее Республика Индия ) с Джавахарлалом Неру в качестве премьер-министра и вице-королем Луисом Маунтбеттеном , оставшимся в качестве его первого генерал-губернатора; официальные церемонии состоялись в Карачи 14 августа и в Нью-Дели 15 августа. Это было сделано для того, чтобы Маунтбеттен мог присутствовать на обеих церемониях. [126]
Подавляющее большинство индийцев остались на месте с обретением независимости, но в приграничных районах миллионы людей (мусульман, сикхов и индуистов) переселились через недавно проведенные границы . В Пенджабе, где новые пограничные линии разделили сикхские регионы пополам, было много кровопролития; в Бенгалии и Бихаре, где присутствие Ганди смягчило общественные страсти, насилие было более ограниченным. В целом, где-то между 250 000 и 500 000 человек по обе стороны новых границ, как среди беженцев, так и среди местного населения трех вероисповеданий, погибли в результате насилия. [127]
Индия во времена британского владычества состояла из двух типов территорий: Британская Индия и Туземные Штаты (или Княжества ). [139] В своем Акте о толковании 1889 года британский парламент принял следующие определения в разделе 18:
(4.) Выражение «Британская Индия» означает все территории и места в пределах владений Ее Величества, которые в настоящее время управляются Ее Величеством через генерал-губернатора Индии или через любого губернатора или другого должностного лица, подчиненного генерал-губернатору Индии.
(5.) Выражение «Индия» означает Британскую Индию вместе с любыми территориями любого местного принца или вождя, находящимися под сюзеренитетом Ее Величества, осуществляемым через генерал-губернатора Индии или через любого губернатора или другого должностного лица, подчиненного генерал-губернатору Индии. [1 ]
В целом, термин «Британская Индия» использовался (и до сих пор используется) для обозначения регионов, находившихся под властью Британской Ост-Индской компании в Индии с 1600 по 1858 год. [140] Этот термин также использовался для обозначения «британцев в Индии». [141]
Термины «Индийская империя» и «Империя Индии» (как и термин «Британская империя») не использовались в законодательстве. Монарх официально именовался Императрицей или Императором Индии, и этот термин часто использовался в королевских речах и пророгационных речах королевы Виктории. Кроме того, в 1878 году был учрежден рыцарский орден — Самый выдающийся орден Индийской империи .
Сюзеренитет над 175 княжествами, некоторые из самых крупных и важных, осуществлялся (от имени Британской короны ) центральным правительством Британской Индии под руководством вице-короля ; остальные примерно 500 штатов были зависимы от провинциальных правительств Британской Индии под руководством губернатора, вице-губернатора или главного комиссара (в зависимости от обстоятельств). [142] Четкое различие между «доминионом» и «сюзеренитетом» обеспечивалось юрисдикцией судов: закон Британской Индии основывался на законах, принятых Британским парламентом, и законодательных полномочиях, которые эти законы предоставляли различным правительствам Британской Индии, как центральным, так и местным; в отличие от этого, суды княжеств существовали под властью соответствующих правителей этих штатов. [142]
На рубеже XX века Британская Индия состояла из восьми провинций, которыми управлял либо губернатор, либо вице-губернатор.
Во время раздела Бенгалии (1905–1913) были созданы новые провинции Ассам и Восточная Бенгалия в качестве лейтенант-губернаторства. В 1911 году Восточная Бенгалия была воссоединена с Бенгалией, и новые провинции на востоке стали: Ассам, Бенгалия, Бихар и Орисса. [143]
Кроме того, существовало несколько второстепенных провинций, которыми управлял главный комиссар: [144]
Княжеское государство, также называемое туземным государством или индийским государством, было вассальным государством Великобритании в Индии с номинальным правителем-индейцем, подчинявшимся дополнительному союзу . [145] Когда Индия и Пакистан обрели независимость от Великобритании в августе 1947 года, существовало 565 княжеств. Княжества не входили в состав Британской Индии (то есть президентства и провинции), поскольку они не находились под прямым британским правлением. Более крупные имели договоры с Великобританией, в которых указывались права принцев; в более мелких у принцев было мало прав. В княжествах внешние дела, оборона и большинство коммуникаций находились под британским контролем. [ необходима цитата ] Британия также оказывала общее влияние на внутреннюю политику государств, отчасти посредством предоставления или отказа в признании отдельных правителей. Хотя существовало около 600 княжеств, подавляющее большинство из них были очень маленькими и передавали управление британцам. Около двухсот государств имели площадь менее 25 квадратных километров (10 квадратных миль). [145] Последний оплот империи Великих Моголов в Дели, который находился под властью Компании до прихода британского владычества, был окончательно упразднен и конфискован Короной после восстания сипаев в 1857 году за поддержку восстания. [146] [147]
Княжества были объединены в агентства и резиденции .
После Индийского восстания 1857 года (обычно называемого британцами Индийским мятежом) Закон о правительстве Индии 1858 года внес изменения в управление Индией на трех уровнях:
В Лондоне он предусматривал наличие Государственного секретаря по делам Индии на уровне кабинета министров и Совета Индии из пятнадцати членов , члены которого должны были, как одно из предварительных условий членства, провести не менее десяти лет в Индии и не делать этого более десяти лет назад. [149] Хотя государственный секретарь формулировал политические инструкции, которые должны были быть сообщены Индии, в большинстве случаев он должен был консультироваться с Советом, но особенно в вопросах, касающихся расходования индийских доходов. Акт предусматривал систему «двойного управления», в которой Совет в идеале служил и контролем за излишествами в имперской политике, и органом современной экспертизы по Индии. Однако государственный секретарь также имел особые чрезвычайные полномочия, которые позволяли ему принимать односторонние решения, и, в действительности, экспертиза Совета иногда была устаревшей. [150] С 1858 по 1947 год двадцать семь человек занимали должность Государственного секретаря по делам Индии и руководили Индийским офисом ; Среди них были: сэр Чарльз Вуд (1859–1866), маркиз Солсбери (1874–1878; позже премьер-министр Великобритании), Джон Морли (1905–1910; инициатор реформ Минто–Морли ), Э. С. Монтегю (1917–1922; архитектор реформ Монтегю–Челмсфорда ) и Фредерик Петик-Лоуренс (1945–1947; глава миссии кабинета министров в Индию 1946 года ). Размер Консультативного совета был сокращен в течение следующего полувека, но его полномочия остались неизменными. В 1907 году впервые в Совет были назначены два индийца. [151] Это были К. Г. Гупта и Сайед Хуссейн Билграми .
.jpg/1280px-Robert-Gascoyne-Cecil-3rd-Marquess-of-Salisbury_(cropped).jpg)
В Калькутте генерал-губернатор оставался главой правительства Индии и теперь его чаще называли вице-королем из-за его второстепенной роли представителя короны в номинально суверенных княжествах; однако теперь он был ответственен перед государственным секретарем в Лондоне и через него перед парламентом. Система «двойного правительства» уже существовала во время правления Компании в Индии со времени принятия Акта Питта об Индии в 1784 году . Генерал-губернатор в столице, Калькутте, и губернатор в подчиненном президентстве ( Мадрасе или Бомбее ) должны были каждый консультироваться со своим консультативным советом; например, в Калькутте исполнительные указы издавались от имени «Генерал-губернатора в Совете» ( т. е. генерал-губернатора по рекомендации Совета). Система «двойного правительства» Компании имела своих критиков, поскольку с момента ее создания между генерал-губернатором и его Советом периодически возникали распри; Тем не менее, Акт 1858 года не внес никаких серьезных изменений в управление. [151] Однако в последующие годы, которые также были годами восстановления после восстания, вице-король лорд Каннинг обнаружил, что коллективное принятие решений Совета отнимает слишком много времени для неотложных задач, поэтому он запросил «систему портфелей» Исполнительного совета , в которой дела каждого правительственного департамента («портфеля») были поручены и стали ответственностью одного члена совета. [151] Обычные решения по департаментам принимались исключительно этим членом, но важные решения требовали согласия генерал-губернатора и, в случае отсутствия такого согласия, требовали обсуждения всем Исполнительным советом. Это нововведение в управлении индейцами было обнародовано в Акте об индейских советах 1861 года .
Если правительству Индии требовалось принять новые законы, Закон о советах допускал создание Законодательного совета — расширение Исполнительного совета до двенадцати дополнительных членов, каждый из которых назначался на двухлетний срок — при этом половина членов состояла из британских должностных лиц правительства (называемых официальными ) и имела право голоса, а другая половина состояла из индийцев и британцев, постоянно проживающих в Индии (называемых неофициальными ), и выступала только в качестве совещательного голоса. [152] Все законы, принятые Законодательными советами в Индии, будь то Имперский законодательный совет в Калькутте или провинциальные в Мадрасе и Бомбее , требовали окончательного согласия государственного секретаря в Лондоне ; это побудило сэра Чарльза Вуда, второго государственного секретаря, описать правительство Индии как «деспотизм, управляемый из дома». [151] Более того, хотя назначение индийцев в Законодательный совет было ответом на призывы после восстания 1857 года, в первую очередь Сайида Ахмад-хана , к более активным консультациям с индийцами, индийцы, назначенные таким образом, были из земельной аристократии, часто выбираемые за их лояльность, и далекие от представительности. [153] Тем не менее, «... небольшие достижения в практике представительного правительства были призваны обеспечить предохранительные клапаны для выражения общественного мнения, которое было так сильно неверно оценено до восстания». [154] Индийские дела теперь также стали более пристально изучаться в британском парламенте и более широко обсуждаться в британской прессе. [155]
С принятием Закона о правительстве Индии 1935 года Совет Индии был упразднен с 1 апреля 1937 года и была введена в действие измененная система правления. Государственный секретарь Индии представлял правительство Индии в Великобритании. Ему помогала группа советников, насчитывающая от 8 до 12 человек, по крайней мере половина из которых должны были занимать должность в Индии не менее 10 лет и не покидать должность ранее, чем за два года до своего назначения советниками государственного секретаря. [156]
Вице-король и генерал-губернатор Индии, назначенный короной, обычно занимал должность в течение пяти лет, хотя фиксированного срока полномочий не было, и получал годовой оклад в размере 250 800 рупий в год ( 18 810 фунтов стерлингов в год). [156] [157] Он возглавлял Исполнительный совет вице-короля, каждый член которого отвечал за отдел центральной администрации. С 1 апреля 1937 года должность генерал-губернатора в совете, которую вице-король и генерал-губернатор одновременно занимали в качестве представителя короны в отношениях с индийскими княжествами, была заменена на должность «представителя Ее Величества по осуществлению функций короны в отношениях с индийскими штатами» или «представителя короны». Исполнительный совет был значительно расширен во время Второй мировой войны и в 1947 году состоял из 14 членов ( секретарей ), каждый из которых получал зарплату в размере 66 000 рупий в год (4 950 фунтов стерлингов в год). В 1946–1947 годах портфели были следующими:
До 1946 года вице-король занимал портфель по внешним связям и отношениям с Содружеством, а также возглавлял Политический департамент в качестве представителя Короны. Каждый департамент возглавлялся секретарем, за исключением Железнодорожного департамента, который возглавлял Главный комиссар железных дорог под руководством секретаря. [158]
Вице-король и генерал-губернатор также были главой двухпалатного индийского Законодательного собрания, состоящего из верхней палаты (Государственного совета) и нижней палаты (Законодательного собрания). Вице-король был главой Государственного совета, в то время как Законодательное собрание, которое было впервые открыто в 1921 году, возглавлялось избранным президентом (назначавшимся вице-королем с 1921 по 1925 год). Государственный совет состоял из 58 членов (32 избираемых, 26 назначаемых), в то время как Законодательное собрание состояло из 141 члена (26 назначаемых должностных лиц, 13 других назначаемых и 102 избираемых). Государственный совет существовал пятилетними периодами, а Законодательное собрание — трехлетними, хотя любой из них мог быть распущен раньше или позже вице-королем. Индийское Законодательное собрание было уполномочено принимать законы для всех лиц, проживающих в Британской Индии, включая всех британских подданных, проживающих в Индии, и для всех британских индийских подданных, проживающих за пределами Индии. С согласия короля-императора и после того, как копии предлагаемого законопроекта были представлены в обе палаты британского парламента, вице-король мог отменить решение законодательного органа и напрямую принять любые меры в предполагаемых интересах Британской Индии или ее жителей, если возникала такая необходимость. [158]
Вступивший в силу 1 апреля 1936 года Акт о правительстве Индии создал новые провинции Синд (отделенная от Бомбейского президентства) и Орисса (отделенная от провинций Бихар и Орисса). Бирма и Аден стали отдельными коронными колониями в соответствии с Актом с 1 апреля 1937 года, тем самым перестав быть частью Индийской империи. С 1937 года Британская Индия была разделена на 17 администраций: три президентства Мадрас, Бомбей и Бенгалия и 14 провинций Соединенных провинций, Пенджаб, Бихар, Центральные провинции и Берар, Ассам, Северо-Западная пограничная провинция (СЗПП), Орисса, Синд, Британский Белуджистан, Дели, Аджмер-Мервара, Кург, Андаманские и Никобарские острова и Пантх Пиплода. Президентства и первые восемь провинций находились под управлением губернатора, в то время как последние шесть провинций находились под управлением главного комиссара. Вице-король напрямую управлял провинциями-главными комиссарами через каждого соответствующего главного комиссара, в то время как президентства и провинции под управлением губернаторов имели большую автономию в соответствии с Законом о правительстве Индии. [159] Каждое президентство или провинция, возглавляемые губернатором, имели либо двухпалатный провинциальный законодательный орган (в президентствах, Соединенных провинциях, Бихаре и Ассаме), либо однопалатный законодательный орган (в Пенджабе, Центральных провинциях и Бераре, Северо-Западной пограничной провинции, Ориссе и Синде). Губернатор каждого президентства или провинции представлял Корону в своем качестве и получал помощь от министров, назначаемых из членов каждого провинциального законодательного органа. Каждый провинциальный законодательный орган имел срок полномочий пять лет, за исключением особых обстоятельств, таких как условия военного времени. Все законопроекты, принятые провинциальным законодательным собранием, либо подписывались, либо отклонялись губернатором, который также мог издавать прокламации или обнародовать постановления, пока законодательный орган находился на каникулах, по мере необходимости. [160]
Каждая провинция или президентство состояло из ряда округов, каждый из которых возглавлялся комиссаром и подразделялся на округа, которые были основными административными единицами и каждый из которых возглавлялся окружным магистратом, сборщиком налогов или заместителем комиссара ; в 1947 году Британская Индия состояла из 230 округов. [160]
Сингха утверждает, что после 1857 года колониальное правительство усилило и расширило свою инфраструктуру через судебную систему, юридические процедуры и уставы. Новое законодательство объединило суды Короны и старой Ост-Индской компании и ввело новый уголовный кодекс, а также новые кодексы гражданского и уголовного судопроизводства, основанные в основном на английском праве. В 1860–1880-х годах Радж ввел обязательную регистрацию рождений, смертей и браков, а также усыновлений, имущественных актов и завещаний. Целью было создание стабильной, пригодной для использования публичной записи и проверяемых личностей. Однако было противодействие как со стороны мусульманских, так и индуистских элементов, которые жаловались, что новые процедуры проведения переписи и регистрации угрожают раскрытию частной жизни женщин. Правила Пурдах запрещали женщинам называть имя своего мужа или фотографироваться. Всеиндийская перепись проводилась между 1868 и 1871 годами, часто используя общее количество женщин в домохозяйстве, а не индивидуальные имена. Некоторые группы, которые реформаторы Раджа хотели контролировать статистически, включали тех, кто, как считалось, практиковал убийство новорожденных девочек , проституток, прокаженных и евнухов. [161]
Муршид утверждает, что женщины были в некотором роде более ограничены модернизацией законов. Они оставались связанными ограничениями своей религии, касты и обычаев, но теперь с наложением британских викторианских взглядов. Их права наследования на владение и управление имуществом были урезаны; новые английские законы были несколько суровее. Судебные решения ограничивали права вторых жен и их детей в отношении наследования. Женщина должна была принадлежать либо отцу, либо мужу, чтобы иметь какие-либо права. [162]
Все три сектора экономики — сельское хозяйство, производство и сфера услуг — ускорились в постколониальной Индии. В сельском хозяйстве огромный рост производства произошел в 1870-х годах. Самым важным отличием между колониальной и постколониальной Индией было использование излишков земли с ростом производительности за счет использования высокоурожайных сортов семян, химических удобрений и более интенсивного применения воды. Все эти три фактора субсидировались государством. [163] Результатом было, в среднем, отсутствие долгосрочных изменений в уровнях доходов на душу населения, хотя стоимость жизни выросла. Сельское хозяйство по-прежнему доминировало, большинство крестьян находились на уровне прожиточного минимума. Были построены обширные ирригационные системы, что дало толчок переходу на товарные культуры для экспорта и на сырье для индийской промышленности, особенно джут, хлопок, сахарный тростник, кофе и чай. [164] Глобальная доля Индии в ВВП резко упала с более чем 20% до менее 5% в колониальный период. [165] Историки резко разделились по вопросам экономической истории, при этом националистическая школа (последовавшая за Неру) утверждала, что к концу британского правления Индия была беднее, чем в начале, и что обнищание произошло из-за британцев. [166]
Майк Дэвис пишет, что значительная часть экономической деятельности в Британской Индии была направлена на благо британской экономики и осуществлялась неустанно посредством репрессивной британской имперской политики и с негативными последствиями для индийского населения. Это подтверждается крупным экспортом пшеницы из Индии в Великобританию: несмотря на крупный голод, унесший от 6 до 10 миллионов жизней в конце 1870-х годов, этот экспорт оставался бесконтрольным. Колониальное правительство, приверженное экономике невмешательства, отказалось вмешиваться в этот экспорт или предоставлять какую-либо помощь. [167]
С окончанием государственной монополии Ост-Индской торговой компании в 1813 году импорт в Индию британских промышленных товаров, включая готовые текстильные изделия , резко возрос, примерно с 1 миллиона ярдов хлопчатобумажной ткани в 1814 году до 13 миллионов в 1820 году, 995 миллионов в 1870 году и 2050 миллионов к 1890 году. Британцы навязали Индии « свободную торговлю », в то время как континентальная Европа и Соединенные Штаты установили жесткие тарифные барьеры в размере от 30% до 70% на импорт хлопчатобумажной пряжи или полностью запретили его. В результате менее дорогого импорта из более индустриализированной Британии, наиболее значительный промышленный сектор Индии, текстильное производство , сократился , так что к 1870–1880 годам индийские производители производили только 25%–45% местного потребления. Деиндустриализация железной промышленности Индии была еще более обширной в этот период. [168]
Предприниматель Джамсетджи Тата (1839–1904) начал свою промышленную карьеру в 1877 году в Central India Spinning, Weaving, and Manufacturing Company в Бомбее. В то время как другие индийские фабрики производили дешевую грубую пряжу (а позже и ткань) с использованием местного коротковолокнистого хлопка и дешевого оборудования, импортируемого из Британии, Тата добился гораздо большего, импортируя дорогой длинноволокнистый хлопок из Египта и покупая более сложные кольцевые веретенные машины из Соединенных Штатов, чтобы прясть более тонкую пряжу, которая могла бы конкурировать с импортом из Британии. [169]
В 1890-х годах он начал планировать переход в тяжелую промышленность с использованием индийского финансирования. Радж не предоставил капитал, но, зная об ухудшении положения Великобритании по сравнению с США и Германией в сталелитейной промышленности, он хотел сталелитейные заводы в Индии. Он обещал купить любые излишки стали, которые Tata не мог продать иначе. [170] Tata Iron and Steel Company (TISCO), теперь возглавляемая его сыном Дорабджи Татой (1859–1932), начала строительство своего завода в Джамшедпуре в Бихаре в 1908 году, используя американские технологии, а не британские. [171] Согласно Оксфордскому национальному биографическому словарю , TISCO стала ведущим производителем чугуна и стали в Индии и «символом индийского технического мастерства, управленческой компетентности и предпринимательского таланта». [169] Семья Тата, как и большинство крупных бизнесменов Индии, были индийскими националистами, но не доверяли Конгрессу, потому что он казался слишком агрессивно враждебным по отношению к Раджу, слишком социалистическим и слишком поддерживающим профсоюзы. [172]
Британская Индия построила современную железнодорожную систему в конце 19 века, которая была четвертой по величине в мире. Сначала железные дороги были частной собственностью и эксплуатировались. Ими управляли британские администраторы, инженеры и мастера. Сначала только неквалифицированные рабочие были индийцами. [173]
East India Company (а позже и колониальное правительство) поощряли новые железнодорожные компании, поддерживаемые частными инвесторами, по схеме, которая предоставляла землю и гарантировала ежегодный доход до 5% в течение первых лет работы. Компании должны были строить и эксплуатировать линии на условиях 99-летней аренды, при этом правительство имело возможность выкупить их раньше. [174] Две новые железнодорожные компании, Great Indian Peninsular Railway (GIPR) и East Indian Railway Company (EIR) начали строить и эксплуатировать линии около Бомбея и Калькутты в 1853–54 годах. Первая пассажирская железнодорожная линия в Северной Индии, между Аллахабадом и Канпуром, открылась в 1859 году. В конце концов, пять британских компаний стали владеть всем железнодорожным бизнесом в Индии, [175] и работали по схеме максимизации прибыли . [176] Кроме того, не было никакого государственного регулирования этих компаний. [175]
В 1854 году генерал-губернатор лорд Далхаузи сформулировал план строительства сети магистральных линий, соединяющих основные регионы Индии. Воодушевленные правительственными гарантиями, инвестиции потекли, и был создан ряд новых железнодорожных компаний, что привело к быстрому расширению железнодорожной системы в Индии. [177] Вскоре несколько крупных княжеств построили свои собственные железнодорожные системы, и сеть распространилась на регионы, которые стали современными штатами Ассам , Раджастхан и Андхра-Прадеш . Протяженность маршрутов этой сети увеличилась с 1349 до 25 495 километров (от 838 до 15 842 миль) между 1860 и 1890 годами, в основном расходясь вглубь страны от трех крупных портовых городов Бомбея, Мадраса и Калькутты. [178]
После восстания сипаев в 1857 году и последующего правления короны в Индии железные дороги рассматривались как стратегическая защита европейского населения, позволяющая военным быстро подавлять местные беспорядки и защищать британцев. [179] Таким образом, железная дорога служила инструментом колониального правительства для контроля над Индией, поскольку они были «важным стратегическим, оборонительным, покоряющим и административным „инструментом “ » для Имперского проекта. [180]
Большая часть строительства железных дорог была выполнена индийскими компаниями под руководством британских инженеров. [181] Система была построена в больших объемах, с использованием широкой колеи, прочных путей и крепких мостов. К 1900 году в Индии был полный спектр железнодорожных услуг с различными владельцами и управлением, работающих на сетях с широкой, метровой и узкой колеей . В 1900 году правительство взяло на себя управление сетью GIPR, в то время как компания продолжала ею управлять. [181] Во время Первой мировой войны железные дороги использовались для перевозки войск и зерна в порты Бомбея и Карачи по пути в Великобританию, Месопотамию и Восточную Африку . [ необходима цитата ] С сокращением поставок оборудования и деталей из Великобритании обслуживание стало намного сложнее; критически важные рабочие пошли в армию; мастерские были переоборудованы для производства боеприпасов; локомотивы, подвижной состав и пути некоторых целых линий были отправлены на Ближний Восток. Железные дороги едва успевали справляться с возросшим спросом. [182] К концу войны железные дороги пришли в упадок из-за отсутствия обслуживания и стали нерентабельными. В 1923 году GIPR и EIR были национализированы. [183] [184]
Хедрик показывает, что до 1930-х годов и Raj Lines, и частные компании нанимали только европейских руководителей, инженеров-строителей и даже эксплуатационный персонал, такой как машинисты локомотивов. Тяжелый физический труд был оставлен индийцам. Колониальное правительство было в основном озабочено благополучием европейских рабочих, и любые смерти индийцев «либо игнорировались, либо просто упоминались как холодная статистическая цифра». [185] [186] Политика правительства в отношении запасов требовала, чтобы заявки на железнодорожные контракты подавались в Индийский офис в Лондоне, что исключало большинство индийских фирм. [184] Железнодорожные компании закупали большую часть своего оборудования и деталей в Великобритании. В Индии были железнодорожные мастерские по техническому обслуживанию, но им редко разрешалось производить или ремонтировать локомотивы. [187]
После обретения независимости в 1947 году сорок две отдельные железнодорожные системы, включая тридцать две линии, принадлежавшие бывшим индийским княжествам, были объединены в единую национализированную единицу под названием Индийские железные дороги .
Индия является примером того, как Британская империя вкладывала свои деньги и опыт в очень хорошо построенную систему, разработанную для военных целей (после Восстания 1857 года), в надежде, что она будет стимулировать промышленность. Система была перестроена и слишком дорога для небольшого объема грузовых перевозок, которые она перевозила. Кристенсен (1996), который рассматривал колониальное назначение, местные потребности, капитал, обслуживание и частные интересы против общественных, пришел к выводу, что превращение железных дорог в творение государства препятствовало успеху, поскольку железнодорожные расходы должны были проходить через тот же трудоемкий и политический процесс бюджетирования, что и все другие государственные расходы. Поэтому железнодорожные расходы не могли быть адаптированы к текущим потребностям железных дорог или их пассажиров. [188]
Британское правительство вложило значительные средства в инфраструктуру, включая каналы и ирригационные системы. [189] Канал Ганг достигал 560 километров (350 миль) от Харидвара до Канпура (ныне Канпур) и снабжал тысячи километров распределительных каналов. К 1900 году правительство имело самую большую ирригационную систему в мире. Одним из примеров успеха был Ассам, джунгли в 1840 году, которые к 1900 году имели 1 600 000 гектаров (4 000 000 акров) возделываемых земель, особенно чайных плантаций. В целом, количество орошаемых земель выросло в восемь раз. Историк Дэвид Гилмор говорит: [190]
К 1870-м годам крестьянство в районах, орошаемых каналом Ганг, стало заметно лучше питаться, иметь жилье и одежду, чем прежде; к концу столетия новая сеть каналов в Пенджабе привела к тому, что крестьянство стало еще более зажиточным.
Во второй половине XIX века как прямое управление Индией Британской короной , так и технологические изменения, вызванные промышленной революцией, привели к тесному переплетению экономик Индии и Великобритании. [191] Фактически, многие из основных изменений в транспорте и коммуникациях (которые обычно связаны с правлением короны в Индии) уже начались до Восстания. С тех пор как Далхаузи принял технологическую революцию, проходившую в Британии, Индия также увидела быстрое развитие всех этих технологий. Железные дороги , дороги, каналы и мосты были быстро построены в Индии, и телеграфные связи были столь же быстро установлены, так что сырье, такое как хлопок , из внутренних районов Индии можно было более эффективно транспортировать в порты, такие как Бомбей, для последующего экспорта в Англию. [192] Аналогичным образом, готовые товары из Англии так же эффективно транспортировались обратно для продажи на растущих индийских рынках. Масштабные железнодорожные проекты были начаты всерьез, а государственные железнодорожные рабочие места и пенсии впервые привлекли большое количество индусов из высших каст на государственную службу. Индийская государственная служба была престижной и хорошо оплачиваемой. Она оставалась политически нейтральной. [193] Импорт британской хлопчатобумажной ткани захватил более половины индийского рынка в конце 19-го и начале 20-го веков. [194] Промышленное производство, которое развивалось на европейских фабриках, было неизвестно до 1850-х годов, когда в Бомбее были открыты первые хлопчатобумажные фабрики, что бросило вызов системе домашнего производства, основанной на труде семьи. [195]
Налоги в Индии снизились в колониальный период для большинства населения Индии; доход от налога на землю составлял 15% национального дохода Индии во времена Моголов по сравнению с 1% в конце колониального периода. Процент национального дохода для сельской экономики увеличился с 44% во времена Моголов до 54% к концу колониального периода. ВВП на душу населения в Индии снизился с 550 международных долларов в 1700 году до 520 долларов к 1857 году, хотя позже он увеличился до 618 долларов к 1947 году. [196]
Историки продолжают спорить, было ли долгосрочным намерением британского правления ускорить экономическое развитие Индии или исказить и задержать его. В 1780 году консервативный британский политик Эдмунд Берк поднял вопрос о положении Индии: он яростно нападал на Ост-Индскую компанию , утверждая, что Уоррен Гастингс и другие высшие должностные лица разрушили индийскую экономику и общество. Индийский историк Раджат Канта Рэй (1998) продолжает эту линию атаки, говоря, что новая экономика, принесенная британцами в 18 веке, была формой «грабежа» и катастрофой для традиционной экономики Империи Моголов . [ 197] Рэй обвиняет британцев в истощении запасов продовольствия и денег и в введении высоких налогов, которые помогли вызвать ужасный бенгальский голод 1770 года , в результате которого погибла треть населения Бенгалии. [198]
П. Дж. Маршалл показывает, что недавние исследования переосмыслили точку зрения о том, что процветание ранее благосклонного правления Моголов сменилось нищетой и анархией. [199] Он утверждает, что британское поглощение не привело к резкому разрыву с прошлым, которое в значительной степени делегировало контроль региональным правителям Моголов и поддерживало в целом процветающую экономику до конца 18-го века. Маршалл отмечает, что британцы вступили в партнерство с индийскими банкирами и увеличили доходы через местных налоговых администраторов и сохранили старые ставки налогообложения Моголов.
Ост-Индская компания унаследовала обременительную налоговую систему, которая забирала треть продукции индийских земледельцев. [197] Вместо индийского националистического описания британцев как иноземных агрессоров, захвативших власть грубой силой и разоривших всю Индию, Маршалл представляет интерпретацию (поддерживаемую многими учеными в Индии и на Западе), что британцы не полностью контролировали, а вместо этого были игроками в том, что было в первую очередь индийской игрой, и в которой их приход к власти зависел от превосходного сотрудничества с индийскими элитами. [199] Маршалл признает, что большая часть его интерпретации все еще вызывает большие споры среди многих историков. [200]
Исследования показывают, что с 1765 по 1938 год около 45 триллионов долларов было украдено британцами в результате их прямого контроля над Индией. [201] [202] [203]
Население территории, которая стала Британским Раджем, составляло 100 миллионов к 1600 году и оставалось почти неизменным до 19 века. Население Раджа достигло 255 миллионов согласно первой переписи, проведенной в 1881 году в Индии. [204] [205] [206] [207]
Исследования населения Индии с 1881 года были сосредоточены на таких темах, как общая численность населения, рождаемость и смертность, темпы роста, географическое распределение, грамотность, сельские и городские различия, города-миллионники и три города с населением более восьми миллионов: Дели , Большой Бомбей и Калькутта . [208]
Уровень смертности снизился в 1920–1945 годах, в первую очередь благодаря биологической иммунизации. Другие факторы включали рост доходов и улучшение условий жизни, улучшение питания, более безопасную и чистую окружающую среду, а также лучшую официальную политику в области здравоохранения и медицинского обслуживания. [209]
Сильная перенаселенность городов стала причиной серьезных проблем со здоровьем населения, как отмечено в официальном отчете за 1938 год: [210]
Во время британского владычества Индия пережила один из самых страшных случаев голода, когда-либо зафиксированных , включая Великий голод 1876–1878 годов , в котором погибло от 6,1 до 10,39 миллионов индийцев [233] и индийский голод 1899–1900 годов , в котором погибло от 1,25 до 10 миллионов индийцев. [234] Недавние исследования, включая работу Майка Дэвиса и Амартии Сена , [235] утверждают, что голод в Индии стал более серьезным из-за британской политики в Индии.
Первая пандемия холеры началась в Бенгалии , а затем распространилась по всей Индии к 1820 году. Во время этой пандемии погибло десять тысяч британских солдат и бесчисленное множество индийцев . [ необходима ссылка ] Оценочное число смертей в Индии между 1817 и 1860 годами превысило 15 миллионов. Еще 23 миллиона умерли между 1865 и 1917 годами. [236] Третья пандемия чумы , которая началась в Китае в середине 19 века, в конечном итоге распространилась на все обитаемые континенты и убила 10 миллионов индийцев только в Индии. [237] Вальдемар Хавкин , который в основном работал в Индии, стал первым микробиологом , который разработал и применил вакцины против холеры и бубонной чумы. В 1925 году Лаборатория чумы в Бомбее была переименована в Институт Хавкина .
Лихорадка считалась одной из основных причин смерти в Индии в 19 веке. [238] Британский сэр Рональд Росс , работавший в Президентской больнице общего профиля в Калькутте , в 1898 году , находясь на задании в Декане в Секундерабаде, где в его честь теперь назван Центр тропических и инфекционных заболеваний, наконец, доказал, что комары переносят малярию . [239]
В 1881 году насчитывалось около 120 000 больных проказой . Центральное правительство приняло Закон о прокаженных 1898 года , который предусматривал правовые положения о принудительном заключении людей, больных проказой в Индии. [240] Под руководством Маунтстюарта Элфинстоуна была запущена программа по распространению вакцинации от оспы . [241] Массовая вакцинация в Индии привела к значительному снижению смертности от оспы к концу 19 века. [242] В 1849 году почти 13% всех смертей в Калькутте были вызваны оспой . [243] В период с 1868 по 1907 год от оспы умерло около 4,7 миллиона человек. [244]
Сэр Роберт Грант направил свое внимание на создание систематического учреждения в Бомбее для передачи медицинских знаний туземцам. [245] В 1860 году Медицинский колледж Гранта стал одним из четырех признанных колледжей для преподавания курсов, ведущих к получению степеней (наряду с колледжем Элфинстоун , колледжем Декан и правительственным юридическим колледжем в Мумбаи ). [199]
Это список случаев массового убийства индейцев, в большинстве случаев безоружных мирных толп, совершённых армией.
Томас Бабингтон Маколей (1800–1859) представил свою виговскую интерпретацию английской истории как восходящего движения, всегда ведущего к большей свободе и большему прогрессу. Маколей одновременно был ведущим реформатором, вовлеченным в преобразование образовательной системы Индии. Он основывал ее на английском языке, чтобы Индия могла присоединиться к метрополии в устойчивом восходящем прогрессе. Маколей взял акцент Берка на моральном правиле и реализовал его в реальных школьных реформах, дав Британской империи глубокую моральную миссию «цивилизовать туземцев».
Профессор Йельского университета Каруна Мантена утверждает, что цивилизаторская миссия не продлилась долго, поскольку, по ее словам, благожелательные реформаторы проиграли в ключевых дебатах, таких как те, что последовали за восстанием 1857 года в Индии, и скандал с жестоким подавлением Эдвардом Эйром восстания в заливе Морант на Ямайке в 1865 году. Риторика продолжалась, но она стала оправданием британского дурного правления и расизма. Больше не верилось, что коренные жители действительно могут добиться прогресса, вместо этого ими приходилось управлять жесткой рукой, откладывая демократические возможности на неопределенный срок. В результате:
Центральные принципы либерального империализма были поставлены под сомнение, поскольку различные формы восстания, сопротивления и нестабильности в колониях ускорили широкомасштабную переоценку... уравнение «хорошего правительства» с реформой местного общества, которое было в основе дискурса либеральной империи, стало бы предметом растущего скептицизма. [264]
Английский историк Питер Кейн бросил вызов Мантене, утверждая, что империалисты искренне верили, что британское правление принесет подданным выгоды «упорядоченной свободы», благодаря чему Британия сможет выполнить свой моральный долг и достичь собственного величия. Большая часть дебатов происходила в самой Британии, и империалисты упорно трудились, чтобы убедить население в том, что цивилизаторская миссия идет полным ходом. Эта кампания способствовала укреплению имперской поддержки на родине и, таким образом, говорит Кейн, укреплению морального авторитета джентльменских элит, которые управляли Империей. [265]
Университеты в Калькутте, Бомбее и Мадрасе были основаны в 1857 году, как раз перед Восстанием. К 1890 году около 60 000 индийцев поступили в вузы, в основном на факультеты свободных искусств или права. Около трети поступили в органы государственного управления, а еще треть стали юристами. Результатом стала очень хорошо образованная профессиональная государственная бюрократия. К 1887 году из 21 000 должностей в государственных службах среднего звена 45% занимали индуисты, 7% — мусульмане, 19% — евразийцы (отец-европейец и мать-индианка) и 29% — европейцы. Из 1000 должностей в государственных службах высшего звена почти все занимали британцы, как правило, со степенью Оксбриджа . [266] Правительство, часто работая с местными филантропами, открыло к 1911 году 186 университетов и колледжей высшего образования; они зачислили 36 000 студентов (более 90% мужчин). К 1939 году число учреждений удвоилось, а набор достиг 145 000. Учебная программа следовала классическим британским стандартам, установленным Оксфордом и Кембриджем, и делала упор на английскую литературу и европейскую историю. Тем не менее, к 1920-м годам студенческие организации стали рассадниками индийского национализма. [267]
_-_1865.jpg/1280px-St._Paul's_Cathedral_-_Calcutta_(Kolkata)_-_1865.jpg)
В 1889 году премьер-министр Соединенного Королевства Роберт Гаскойн-Сесил, 3-й маркиз Солсбери, заявил: «Это не только наш долг, но и в наших интересах — содействовать распространению христианства как можно дальше по всей Индии». [269]
Рост британской индийской армии привел к прибытию в Индию многих англиканских капелланов. [270] После прибытия Общества церковной миссии Церкви Англии в 1814 году была создана Калькуттская епархия Церкви Индии, Бирмы и Цейлона (CIBC), а в 1847 году был построен ее собор Святого Павла. [271] К 1930 году Церковь Индии, Бирмы и Цейлона имела четырнадцать епархий по всей Индийской империи. [272]
Миссионеры из других христианских конфессий также приезжали в Британскую Индию; лютеранские миссионеры, например, прибыли в Калькутту в 1836 году, и к «1880 году в 1052 деревнях проживало более 31 200 лютеранских христиан». [269] Методисты начали прибывать в Индию в 1783 году и основали миссии , уделяя особое внимание «образованию, служению здравоохранению и евангелизации». [273] [274] В 1790-х годах христиане из Лондонского миссионерского общества и Баптистского миссионерского общества начали проводить миссионерскую работу в Индийской империи. [275] В Нейуре больница Лондонского миссионерского общества «стала пионером в улучшении системы общественного здравоохранения для лечения болезней еще до того, как колониальное президентство Мадраса предприняло организованные попытки, что существенно снизило уровень смертности». [276]
Колледж Крайст-Черч (1866) и колледж Св. Стефана (1881) являются двумя примерами выдающихся церковных учебных заведений, основанных во время британского владычества. [277] В учебных заведениях, созданных во время британского владычества, христианские тексты, особенно Библия , были частью учебных программ. [278] Во время британского владычества христианские миссионеры разработали системы письма для индийских языков, которые ранее не имели таковой. [279] [280] Христианские миссионеры в Индии также работали над повышением грамотности и также занимались общественной деятельностью, такой как борьба с проституцией, отстаивание права овдовевших женщин на повторный брак и попытки остановить ранние браки для женщин. [281] Среди британских женщин миссии зенана стали популярным методом привлечения новообращенных в христианство . [278]
Старый консенсус среди историков гласил, что британская имперская власть была достаточно надежной с 1858 года до Второй мировой войны. Однако в последнее время эта интерпретация была оспорена. Например, Марк Кондос и Джон Уилсон утверждают, что имперская власть была хронически ненадежной. Действительно, беспокойство поколений чиновников привело к хаотичному управлению с минимальной согласованностью. Вместо уверенного государства, способного действовать по своему выбору, эти историки обнаруживают психологически напряженное государство, неспособное действовать, кроме как абстрактно, в малых масштабах или в краткосрочной перспективе. Между тем, Дурба Гхош предлагает альтернативный подход. [282]
В период независимости и после обретения Индией независимости страна сохранила такие центральные британские институты, как парламентское правительство, единоличное голосование и верховенство закона через беспартийные суды. [197] Она также сохранила институциональные механизмы Раджа, такие как гражданские службы, управление подразделениями, университеты и фондовые биржи. Одним из основных изменений стал отказ от бывших отдельных княжеств. Меткалф показывает, что на протяжении двух столетий британские интеллектуалы и индийские специалисты уделяли первостепенное внимание установлению мира, единства и хорошего управления в Индии. [283] Они предлагали множество конкурирующих методов для достижения цели. Например, Корнуоллис рекомендовал превратить бенгальских заминдаров в своего рода английских землевладельцев, которые контролировали местные дела в Англии. [283] Манро предлагал иметь дело напрямую с крестьянами. Сэр Уильям Джонс и ориенталисты продвигали санскрит, в то время как Маколей продвигал английский язык. [284] Зинкин утверждает, что в долгосрочной перспективе наиболее важным в наследии Раджа являются британские политические идеологии, которые индийцы переняли после 1947 года, особенно вера в единство, демократию, верховенство закона и определенное равенство вне касты и вероисповедания. [283] Зинкин видит это не только в партии Конгресса, но и среди индуистских националистов в партии Бхаратия Джаната , которая особенно подчеркивает индуистские традиции. [285] [286]
Британская колонизация Индии заметно повлияла на южноазиатскую культуру . Наиболее заметное влияние оказал английский язык, который стал административным и лингва франка Индии и Пакистана (и который также оказал большое влияние на местные южноазиатские языки) [288], за которым последовало смешение местной и готической/сарценической архитектуры. Аналогично, влияние южноазиатских языков и культуры можно увидеть и в Британии; например, многие индийские слова вошли в английский язык, [289] а также принятие южноазиатской кухни . [290]
Британские виды спорта (особенно хоккей на раннем этапе, но затем в последние десятилетия в значительной степени замененный крикетом , а также футбол , популярный в некоторых регионах субконтинента) [291] [292] были закреплены как часть южноазиатской культуры во время британского владычества, при этом местные игры в значительной степени были сокращены в процессе. [293] Во время владычества солдаты занимались британскими видами спорта как способом поддержания физической формы, поскольку уровень смертности среди иностранцев в Индии в то время был высок, а также для поддержания чувства британскости; по словам анонимного автора, занятия британскими видами спорта были для солдат способом «защитить себя от магии земли». [294] Хотя британцы в целом исключали индийцев из своих игр во время правления Компании, со временем они начали рассматривать внедрение британских видов спорта среди коренного населения как способ распространения британских ценностей. [294] [295] В то же время некоторые представители индийской элиты начали переходить на британские виды спорта, чтобы адаптироваться к британской культуре и таким образом подняться по карьерной лестнице; [296] [297] позже все больше индийцев стали заниматься британскими видами спорта, пытаясь победить британцев в их собственных видах спорта, [298] чтобы доказать, что индийцы равны своим колонизаторам. [299]
—Capital of the Indian Empire, situated in 22° 34' N and 88° 22' E, on the east or left bank of the Hooghly river, within the Twenty-four Parganas District, Bengal
—Head-quarters of Simla District, Punjab, and the summer capital of the Government of India, situated on a transverse spur of the Central Himālayan system system, in 31° 6' N and 77° 10' E, at a mean elevation above sea-level of 7,084 feet.
The earlier grammars and dictionaries made it possible for the British government to replace Persian with vernacular languages at the lower levels of the judicial and revenue administration in 1837, that is, to standardize and index terminology for official use and provide for its translation to the language of the ultimate ruling authority, English. For such purposes, Hindustani was equated with Urdu, as opposed to any geographically defined dialect of Hindi and was given official status through large parts of north India. Written in the Persian script with a largely Persian and, via Persian, an Arabic vocabulary, Urdu stood at the shortest distance from the previous situation and was easily attainable by the same personnel. In the wake of this official transformation, the British government began to make its first significant efforts on behalf of vernacular education.
In the government of northern India Persian ruled. Under the British Raj, Persian eventually declined, but, the administration remaining largely Muslim, the role of Persian was taken not by Hindi but by Urdu, known to the British as Hindustani. It was only as the Hindu majority in India began to assert itself that Hindi came into its own.
Although the official languages of administration in India shifted from Persian to English and Urdu in 1837, Persian continued to be taught and read there through the early twentieth century.
It was only in 1837 that Persian lost its position as official language of India to Urdu and to English in the higher levels of administration.
The British used the Urdu language to effect a shift from the prior emphasis on the Persian language. In 1837, the British East India Company adopted Urdu in place of Persian as the co-official language in India, along with English. In the law courts in Bengal and the North-West Provinces and Oudh (modern day Uttar Pradesh) a highly technical form of Urdu was used in the Nastaliq script, by both Muslims and Hindus. The same was the case in the government offices. In the various other regions of India, local vernaculars were used as official language in the lower courts and in government offices. ... In certain parts South Asia, Urdu was written in several scripts. Kaithi was a popular script used for both Urdu and Hindi. By 1880, Kaithi was used as court language in Bihar. However, in 1881, Hindi in Devanagari script replaced Urdu in the Nastaliq script in Bihar. In Panjab, Urdu was written in Nastaliq, Devanagari, Kaithi, and Gurumukhi.
In April 1900, the colonial government of the North-West Provinces and Oudh granted equal official status to both, Devanagari and Nastaliq scripts. However, Nastaliq remained the dominant script. During the 1920s, Mohandas Karamchand Gandhi deplored the controversy and the evolving divergence between Urdu and Hindi, exhorting the remerging of the two languages as Hindustani. However, Urdu continued to draw from Persian, Arabic, and Chagtai, while Hindi did the same from Sanskrit. Eventually, the controversy resulted in the loss of the official status of the Urdu language.
The use of Persian was abolished in official correspondence (1835); the government's weight was thrown behind English-medium education and Thomas Babington Macaulay's Codes of Criminal and Civil Procedure (drafted 1841–2, but not completed until the 1860s) sought to impose a rational, Western legal system on the amalgam of Muslim, Hindu and English law which had been haphazardly administered in British courts. The fruits of the Bentinck era were significant. But they were only of general importance in so far as they went with the grain of social changes which were already gathering pace in India. The Bombay and Calcutta intelligentsia were taking to English education well before the Education Minute of 1836. Flowery Persian was already giving way in north India to the fluid and demotic Urdu. As for changes in the legal system, they were only implemented after the Rebellion of 1857 when communications improved and more substantial sums of money were made available for education.
Raj, the: British sovereignty in India before 1947 (also called, the British Raj). The word is from Hindi rāj 'reign'
raj: (often cap; in India) rule, esp. the British rule prior to 1947
As the (Mughal) empire began to decline in the mid-eighteenth century, some of these regional administrations assumed a greater degree of power. Amongst these ... was the East India Company, a British trading company established by Royal Charter of Elizabeth I of England in 1600. The Company gradually expanded its influence in South Asia, in the first instance through coastal trading posts at Surat, Madras and Calcutta. (The British) expanded their influence, winning political control of Bengal and Bihar after the Battle of Plassey in 1757. From here, the Company expanded its influence dramatically across the subcontinent. By 1857, it had direct control over much of the region. The great rebellion of that year, however, demonstrated the limitations of this commercial company's ability to administer these vast territories, and in 1858 the Company was effectively nationalized, with the British Crown assuming administrative control. Hence began the period known as the British Raj, which ended in 1947 with the partition of the subcontinent into the independent nation-states of India and Pakistan.
Between 1858, when the British East India Company transferred power to British Crown rule (the "British Raj"), and 1947, when India gained independence, English gradually developed into the language of government and education. It allowed the Raj to maintain control by creating an elite gentry schooled in British mores, primed to participate in public life, and loyal to the Crown.
During the British East India Company's domination of the Indian subcontinent (1757–1858) and the subsequent British Raj (1858–1947), it was Western-style education that came to be promoted by many as the base upon which a national and uniform education system should be built.
Table 14. Muslim India: outline chronology
Mughal Empire ... 1526–1858
Akbar I ... 1556–1605
Aurengzeb ... 1658–1707
British victory at Plassey ... 1757
Britain becomes paramount power ... 1818
British Raj ... 1858–1947
The rebellion was put down by the end of 1858. The British government passed the Government of India Act, and began direct Crown rule. This era was referred to as the British Raj (though in practice much remained the same).
The film opens with what is a lengthy prologue, contextualising the time and place through a detailed voice-over by Amitabh Bachchan. We are told that the year is 1893. This is significant as it was the height of the British Raj, a period of crown rule lasting from 1858 to 1947.
More than 500 Indian kingdoms and principalities [...] existed during the 'British Raj' period (1858–1947) The rule is also called Crown rule in India
[...] by 1909 the Government of India, reflecting on 50 years of Crown rule after the rebellion, could boast that [...]
In part, the Mutiny was a reaction against this upheaval of traditional Indian society. The suppression of the Mutiny after a year of fighting was followed by the break-up of the East India Company, the exile of the deposed emperor and the establishment of the British Raj, and direct rule of the Indian subcontinent by the British.
Company rule in India lasted effectively from the Battle of Plassey in 1757 until 1858, when following the 1857 Indian Rebellion, the British Crown assumed direct colonial rule of India in the new British Raj.
portal to educational sources available in the India Office Records
The growth of the army in India also led to many army chaplains. After the change in the Charter in 1813, Anglican missionaries began to work across North India. The missionaries translated the Book of Common Prayer into various Indian languages. The first Anglican diocese was Calcutta in 1813, and bishops from India were at the first Lambeth conference. In 1930 the Church of India, Burma and Ceylon became an independent Province and created its own Book of Common Prayer, which was translated into several languages.
The three dioceses thus formed have been repeatedly subdivided, until in 1930 there were fourteen dioceses, the dates of their creation being as follows : Calcutta 1814; Madras 1835; Bombay 1837; Colombo 1845; Lahore 1877; Rangoon 1877; Travancore 1879; Chota Nagpur 1890; Lucknow 1893; Tinnevelly 1896; Nagpur 1903; Dornakal 1912; Assam 1915; Nasik 1929.
Media related to British Raj at Wikimedia Commons
Quotations related to British Raj at Wikiquote
British Raj travel guide from Wikivoyage
The dictionary definition of british raj at Wiktionary
.jpg/1280px-Pherozeshah_Mehta_(portrait).jpg)
![Монеты достоинством в одну рупию с изображением Георга VI, короля-императора, 1940 года (слева) и непосредственно перед обретением Индией независимости в 1947 году (справа)[i]](http://upload.wikimedia.org/wikipedia/commons/thumb/9/9c/GeorgeVIKingEmperorIndia1940and1947.jpg/1280px-GeorgeVIKingEmperorIndia1940and1947.jpg)
