Александр Фредерик «Алек» Дуглас-Хьюм, барон Хирсел , KT , PC ( / ˈh juːm / HEWM ; 2 июля 1903 г. — 9 октября 1995 г.), именовавшийся лордом Данглассом с 1918 по 1951 г. и графом Хоумом с 1951 по 1963 г., был британским государственным деятелем и консервативным политиком, который был премьер-министром Соединенного Королевства с 1963 по 1964 г. Он был последним премьер-министром, занимавшим свой пост, будучи членом Палаты лордов , прежде чем отказаться от пэрства и занять место в Палате общин на оставшуюся часть своего премьерства. Однако его репутация больше основана на его двух сроках на посту министра иностранных дел , чем на его кратком премьерстве.
В течение шести лет после первого вступления в Палату общин в 1931 году Дуглас-Хоум (тогда именовавшийся по вежливому титулу лорд Дангласс) стал парламентским помощником Невилла Чемберлена , став свидетелем усилий Чемберлена на посту премьер-министра по сохранению мира путем умиротворения в течение двух лет до начала Второй мировой войны. В 1940 году у Дугласа-Хоума диагностировали туберкулез позвоночника , и он был обездвижен в течение двух лет. К более поздним этапам войны он достаточно поправился, чтобы возобновить свою политическую карьеру, но он потерял свое место на всеобщих выборах 1945 года . Он вернул его в 1950 году, но в следующем году он покинул Палату общин, когда после смерти своего отца он унаследовал графство Хоум и, таким образом, стал членом Палаты лордов. В период премьерства Уинстона Черчилля , Энтони Идена и Гарольда Макмиллана он был назначен на ряд все более высоких должностей, включая пост лидера Палаты лордов и министра иностранных дел . На последнем посту, который он занимал с 1960 по 1963 год, он поддержал решимость Соединенных Штатов в Карибском кризисе , а в августе 1963 года подписал Договор о частичном запрещении ядерных испытаний от имени Соединенного Королевства .
В октябре 1963 года Макмиллан заболел и ушел с поста премьер-министра. Его преемником был выбран Хоум. К 1960-м годам стало общепризнанно неприемлемым для премьер-министра заседать в Палате лордов; Хоум отказался от своего графства и успешно баллотировался на выборах в Палату общин. Способ его назначения был спорным, и двое министров кабинета Макмиллана отказались вступать в должность под его началом. Лейбористская партия критиковала его как аристократа, оторванного от проблем обычных семей, и он вел себя скованно в телевизионных интервью, в отличие от лидера лейбористов Гарольда Уилсона . Консервативная партия, находившаяся у власти с 1951 года, утратила позиции в результате дела Профьюмо , сексуального скандала 1963 года с участием министра обороны, и на момент назначения Хоума премьер-министром казалось, что она движется к тяжелому поражению на выборах. Премьерство Хоума было вторым по краткости в двадцатом веке, продлившись два дня до года. Среди законов, принятых при его правительстве, была отмена поддержания цен при перепродаже , что привело к снижению издержек для потребителей в ущерб интересам производителей продуктов питания и других товаров.
После небольшого поражения на всеобщих выборах 1964 года Дуглас-Хьюм ушел с поста лидера своей партии, установив новый и менее секретный метод избрания лидера партии. С 1970 по 1974 год он был в кабинете Эдварда Хита в качестве государственного секретаря в Министерстве иностранных дел и по делам Содружества ; это была расширенная версия должности министра иностранных дел, которую он занимал ранее. После поражения правительства Хита в 1974 году он вернулся в Палату лордов в качестве пожизненного пэра и ушел из передовой политики.
Дуглас-Хоум родился 2 июля 1903 года в доме 28 на Саут-стрит в Мейфэре , Лондон, и был первым из семи детей лорда Дангласса (старшего сына 12-го графа Хоума ) и его жены, леди Лилиан Лэмбтон (дочери 4-го графа Дарема ). Имя мальчика обычно сокращалось до «Алек». [1] Среди младших детей пары был драматург Уильям Дуглас-Хоум . [2]
В 1918 году 12-й граф Хоум умер; Дангласс унаследовал титул графа, а титул любезности перешел к его сыну, Алеку Дугласу-Хоуму, который до 1951 года носил титул лорда Дангласса. [3] Молодой лорд Дангласс получил образование в школе Ладгроув , а затем в Итонском колледже . Среди его современников в Итоне был Сирил Коннолли , который позже описал его так:
[A] приверженец эзотерической религии Итона, тип изящного, терпимого, сонного мальчика, осыпанного милостями и увенчанного всеми лаврами, который нравится учителям и восхищается мальчиками без каких-либо видимых усилий с его стороны, не испытывая на себе дурных последствий успеха или не вызывая уколов зависти в других. В 18 веке он стал бы премьер-министром до того, как ему исполнилось 30. А так он казался почетно непригодным для борьбы за жизнь. [4]
После Итона Дангласс поступил в Крайст-Черч в Оксфорде , где в 1925 году получил степень бакалавра с отличием по специальности «Современная история». [5]
Дангласс был талантливым спортсменом. Помимо того, что он представлял Итон в пятерках , [6] он был способным игроком в крикет на школьном, клубном и окружном уровнях и был уникальным среди британских премьер-министров, игравшим в первоклассный крикет . [7] Тренируемый Джорджем Херстом , [8] он стал, по выражению Уиздена , «полезным членом Итонского XI» [7] , в который входили Перси Лори и Габби Аллен . [9] Уизден заметил: «В дождливом матче Итон-Харроу 1922 года он набрал 66 очков, несмотря на то, что ему мешало перенасыщенное внешнее поле, а затем взял 4 из 37 со своими среднескоростными аутсвингерами». [7] На первоклассном уровне он представлял Оксфордский университетский крикетный клуб , крикетный клуб округа Миддлсекс и крикетный клуб Мэрилебон (MCC). Между 1924 и 1927 годами он сыграл десять первоклассных матчей, набрав 147 очков при среднем показателе 16,33 с лучшим результатом 37 не аут. Как боулер он взял 12 калиток при среднем показателе 30,25 с лучшим результатом 3 из 43. Три из его первоклассных игр были международными против Аргентины в «представительном» туре MCC по Южной Америке в 1926–27 годах. [7]
Дангласс начал службу в Территориальной армии в 1924 году в звании лейтенанта в Ланаркширском йоменском полку и был повышен до капитана в 1928 году. [10]
Титул учтивости лорд Дангласс не подразумевал членства в Палате лордов , и Дангласс имел право баллотироваться в Палату общин . В отличие от многих аристократических семей, Дуглас-Хомс имели небольшой опыт политической службы. Уникальным в семье было то, что 11-й граф , прадед Дангласса, занимал государственную должность, будучи заместителем министра иностранных дел в правительстве Веллингтона в 1828–1830 годах . [11] Отец Дангласса неохотно и безуспешно баллотировался в парламент, прежде чем унаследовать графский титул. [11]
Дангласс не проявлял особого интереса к политике, пока учился в Итоне или Оксфорде. Он не вступил в Оксфордский союз , как это обычно делали начинающие политики. [12] Однако, как наследник семейных поместий, он сомневался в перспективах жизни в качестве сельского джентльмена: «Я всегда был довольно недоволен этой ролью и чувствовал, что этого будет недостаточно». [13] Его биограф Дэвид Даттон считает, что Дангласс заинтересовался политикой из-за широко распространенной безработицы и нищеты в низинах Шотландии, где жила его семья. [14] Позже в своей карьере, когда он стал премьер-министром, Дангласс (к тому времени сэр Алек Дуглас-Хьюм) написал в меморандуме: «Я пошел в политику, потому что чувствовал, что это форма государственной службы, и что, поскольку почти поколение политиков было уничтожено в первой войне, те, кто мог что-то дать в плане лидерства, должны это сделать». [15] [a] Его политическое мышление находилось под влиянием взглядов Ноэля Скелтона , члена Юнионистской партии (так назывались консерваторы в Шотландии между 1912 и 1965 годами). Скелтон выступал за «демократию собственности», основанную на опционах на акции для рабочих и промышленной демократии . [16] Дангласса не убедил социалистический идеал общественной собственности. Он разделял точку зрения Скелтона о том, что «то, чем владеют все, не принадлежит никому». [17]
При поддержке Скелтона Дангласс обеспечил себе место юнионистов в Коатбридже на всеобщих выборах 1929 года. [18] Это было не то место, на которое рассчитывали юнионисты, и он проиграл своему оппоненту- лейбористу с 9210 голосами против 16879 голосов лейбористов. [19] Однако для Дангласса, который был мягким и неагрессивным по характеру и не был прирожденным оратором, это был ценный опыт; он начал учиться тому, как обращаться с враждебной аудиторией и доносить свое послание. [20] Когда в 1931 году было сформировано коалиционное « Национальное правительство » для борьбы с финансовым кризисом, Дангласс был принят в качестве прокоалиционного кандидата юнионистов в Ланарке . Электорат области был смешанным, и округ не рассматривался как безопасное место для какой-либо партии; на выборах 1929 года лейбористы отобрали его у юнионистов. Однако, поскольку прокоалиционная Либеральная партия поддержала его вместо того, чтобы выдвинуть своего собственного кандидата, Дангласс легко победил кандидата от Лейбористской партии. [21]
Членство в новой Палате общин в подавляющем большинстве состояло из прокоалиционных депутатов, и поэтому было большое количество подходящих членов для заполнения правительственных должностей. По выражению Даттона, «Данглассу было бы легко бесконечно томиться в безвестности на задней скамье ». [21] Однако Скелтон, назначенный заместителем министра в Шотландском офисе , предложил Данглассу неоплачиваемую должность неофициального парламентского помощника. Это было вдвойне выгодно для Дангласса. Любой депутат, назначенный официальным личным парламентским секретарем (PPS) министра правительства, был посвящен во внутренние механизмы правительства, но должен был хранить благоразумное молчание в Палате общин. Дангласс достиг первого, не соблюдая второго. [21] Он произнес свою первую речь в феврале 1932 года по вопросу экономической политики, выступая за осторожный протекционистский подход к дешевому импорту. Он парировал возражения лейбористов о том, что это приведет к повышению стоимости жизни, утверждая, что тариф «стимулирует занятость и дает работу [и] увеличивает покупательную способность людей, заменяя заработную плату пособием по безработице». [22]
В течение четырех лет в качестве помощника Скелтона Дангласс был частью команды, работавшей над широким кругом вопросов, от медицинских услуг в сельской Шотландии до земельных поселений, рыболовства, образования и промышленности. [23] Дангласс был назначен официальным государственным секретарем Энтони Мьюирхеда, младшего министра в Министерстве труда , в 1935 году, и менее чем через год стал государственным секретарем канцлера казначейства Невилла Чемберлена . [24]
К моменту назначения Дангласса Чемберлена в целом считали наследником премьерства, [25] и в 1937 году действующий премьер Стэнли Болдуин ушел в отставку, и Чемберлен стал его преемником. Он сохранил Дангласса в качестве своего PPS, роль, описанную биографом DR Thorpe как «правая рука ... глаза и уши Невилла Чемберлена», [26] а Даттоном как «сотрудник по связи с парламентской партией, передающий и получающий информацию и [информирующий] своего хозяина о настроениях на задних скамьях правительства». [27] Это было особенно важно для Чемберлена, которого часто считали отстраненным и отчужденным; [28] Дуглас Херд писал, что ему «не хватало личного обаяния, которое делает компетентное управление приемлемым для своенравных коллег — дара, которым в изобилии обладал его личный парламентский секретарь». [29] Дангласс восхищался Чемберленом, несмотря на его устрашающий характер: «Он мне нравился, и я думаю, что он нравился мне. Но если кто-то заходил к нему в конце дня поболтать или посплетничать, он был склонен спросить: «Чего вы хотите?». Он был очень сложным в общении человеком». [30]
Как помощник Чемберлена Дангласс был свидетелем попыток премьер-министра предотвратить Вторую мировую войну путем умиротворения Германии Адольфа Гитлера . Когда Чемберлен в сентябре 1938 года провел свою последнюю встречу с Гитлером в Мюнхене, Дангласс сопровождал его. Получив кратковременное продление мира, согласившись на территориальные требования Гитлера за счет Чехословакии, Чемберлен был встречен обратно в Лондон ликующей толпой. Игнорируя настойчивые призывы Дангласса, он произнес нехарактерно высокопарную речь, заявив, что вернул «мир с честью» и пообещав «мир для нашего времени». [31] Эти слова преследовали его, когда продолжающаяся агрессия Гитлера сделала войну неизбежной менее чем через год. Чемберлен оставался премьер-министром с начала войны в сентябре 1939 года до мая 1940 года, когда, по словам Дангласса, «он больше не мог рассчитывать на поддержку большинства в Консервативной партии». [32] После голосования в Палате общин, в ходе которого большинство правительства сократилось с более чем 200 до 81, Чемберлен уступил место Уинстону Черчиллю . Он принял вневедомственную должность лорда-председателя совета в новом коалиционном правительстве; Дангласс остался его личным помощником, [29] ранее отклонив предложение министерской должности заместителя министра в Шотландском министерстве. [33] Хотя репутация Чемберлена так и не восстановилась после Мюнхена, а его сторонники, такие как Р. А. Батлер, на протяжении всей своей дальнейшей карьеры страдали от ярлыка «умиротворения», Дангласс в значительной степени избежал обвинений. [b] Тем не менее, Дангласс всю свою жизнь твердо утверждал, что Мюнхенское соглашение имело жизненно важное значение для выживания Великобритании и победы над нацистской Германией, предоставив Великобритании дополнительный год для подготовки к войне, которую она не могла бы вести в 1938 году. [29] Через несколько месяцев после того, как он оставил пост премьер-министра, здоровье Чемберлена начало ухудшаться; он вышел из состава кабинета министров и умер после непродолжительной болезни в ноябре 1940 года.
Дангласс добровольно пошел на действительную военную службу, стремясь вернуться в Ланаркширский йоменри [29] вскоре после того, как Чемберлен покинул Даунинг-стрит. Последующее медицинское обследование показало, что у Дангласса была дыра в позвоночнике, окруженная туберкулезом кости. Без хирургического вмешательства он не смог бы ходить в течение нескольких месяцев. [36] В сентябре 1940 года была проведена инновационная и опасная операция, длившаяся шесть часов, в ходе которой больная кость в позвоночнике была соскоблена и заменена здоровой костью из голени пациента. [36]
Вы придали политику твердость характера!
Дангласс своему хирургу [37]
Несмотря на все чувство юмора и терпение Дангласса, последующие два года стали для него тяжким испытанием. Он был закован в гипс и большую часть этого периода лежал на спине. Хотя его поддерживала чуткая поддержка жены и семьи, как он позже признался, «я часто чувствовал, что лучше бы мне умереть». [38] К концу 1942 года его освободили от гипсовой куртки и надели на него спинной корсет, а в начале 1943 года он впервые после операции смог передвигаться. [37] Во время своей недееспособности он жадно читал; среди произведений, которые он изучал, были «Капитал» [ c] и работы Энгельса и Ленина , биографии политиков девятнадцатого и двадцатого веков, а также романы авторов от Достоевского до Кестлера [40 ]
В июле 1943 года Дангласс впервые с 1940 года посетил Палату общин и начал приобретать репутацию члена парламента, особенно благодаря своему опыту в области иностранных дел. [41] Он предвидел постимперское будущее Великобритании и подчеркивал необходимость прочных европейских связей после войны. [42] В 1944 году, когда война уже развернулась в пользу союзников, Дангласс красноречиво говорил о важности сопротивления амбициям Советского Союза по доминированию в Восточной Европе. Его смелость в публичном призыве Черчилля не уступать Иосифу Сталину была широко отмечена; многие, включая самого Черчилля, отмечали, что некоторые из тех, кто когда-то ассоциировался с умиротворением, были полны решимости не повторять это перед лицом российской агрессии. [43] Лейбористы вышли из военной коалиции в мае 1945 года, и Черчилль сформировал временное консервативное правительство в ожидании всеобщих выборов в июле. Дангласс был назначен на свою первую министерскую должность: Энтони Иден остался во главе Министерства иностранных дел, а Дангласс был назначен одним из двух его заместителей государственного секретаря. [44]
В 1950 году Клемент Эттли , премьер-министр-лейборист, созвал всеобщие выборы. Данглассу было предложено снова баллотироваться в качестве кандидата от юнионистов в Ланарке. Испытывая отвращение к личным нападкам во время кампании 1945 года со стороны Тома Стила , его оппонента-лейбориста, Дангласс не постеснялся напомнить избирателям Ланарка, что Стил тепло поблагодарил Коммунистическую партию и ее членов за помощь ему в отвоевании места у юнионистов. К 1950 году, когда Холодная война была в самом разгаре, связь Стила с коммунистами стала решающим фактором электоральной ответственности. [45] Дангласс вернул себе место с одним из самых маленьких перевесов в любом британском избирательном округе: 19 890 против 19 205 у лейбористов. [46] Лейбористы с небольшим перевесом выиграли всеобщие выборы, с перевесом в пять голосов. [47]
В июле 1951 года 13-й граф умер. Дангласс стал его преемником, унаследовав титул графа Хоума вместе с обширными семейными поместьями, включая Хирсел, главную резиденцию Дуглас-Хоумов. Новый лорд Хоум занял свое место в палате лордов; были созваны дополнительные выборы для назначения нового члена парламента от Ланарка, но они все еще не состоялись, когда Эттли назначил еще одни всеобщие выборы в октябре 1951 года. [d] Юнионисты удерживали Ланарк, и общенациональный результат дал консерваторам под руководством Черчилля небольшое, но работающее большинство в семнадцать человек. [48]
Хоум был назначен на новую должность государственного министра в Шотландском министерстве, должность среднего ранга, старше заместителя министра, но младше Джеймса Стюарта , государственного секретаря, который был членом кабинета министров. Стюарт, ранее влиятельный главный организатор парламентских выборов , был доверенным лицом Черчилля и, возможно, самым влиятельным шотландским секретарем в любом правительстве. [49] Торп пишет, что Хоум был обязан своим назначением скорее поддержке Стюарта, чем какому-либо большому энтузиазму со стороны премьер-министра (Черчилль называл его «Дом, милый дом»). [50] В дополнение к своей министерской должности Хоум был назначен членом Тайного совета (PC), [50] честь, предоставляемая выборочно только министрам ниже ранга кабинета министров. [51]
На протяжении второго срока Черчилля на посту премьер-министра (1951–1955) Хоум оставался в шотландском министерстве, хотя и Иден в министерстве иностранных дел, и лорд Солсбери в министерстве по делам Содружества приглашали его присоединиться к своим министерским командам. [52] Среди шотландских вопросов, которыми он занимался, были гидроэлектростанции, горное земледелие, морской транспорт, дорожный транспорт, лесное хозяйство и благосостояние фермеров в Хайленде и на Западных островах . [37] [53] Эти вопросы в значительной степени не освещались в британской прессе, но вопрос о королевском шифре на почтовых ящиках стал новостью на первых полосах. Поскольку Елизавета I Английская никогда не была королевой Шотландии, некоторые националисты утверждали, что когда Елизавета II взошла на британский престол в 1952 году, в Шотландии ее следует именовать «Елизаветой I». Черчилль заявил в Палате общин, что, учитывая «величие и великолепие Шотландии» и вклад шотландцев в британскую и мировую историю, «они должны держать своих самых глупых людей в порядке». [54] Тем не менее, Хоум распорядился, чтобы в Шотландии новые почтовые ящики были украшены королевской короной вместо полного вензеля. [55]
Когда Иден сменил Черчилля на посту премьер-министра в 1955 году, он повысил Хоума до должности государственного секретаря по делам Содружества . На момент этого назначения Хоум не был ни в одной из стран, входящих в его министерскую компетенцию, и он быстро организовал визит в Австралию, Новую Зеландию, Сингапур, Индию, Пакистан и Цейлон. [56] Ему пришлось иметь дело с деликатной темой иммиграции из стран Содружества и между ними, где необходимо было найти тонкий баланс между сопротивлением в некоторых кругах в Великобритании и Австралии не-белой иммиграции, с одной стороны, и опасностью санкций в Индии и Пакистане против британских коммерческих интересов, если будет проводиться дискриминационная политика, с другой стороны. [57] Во многих отношениях, когда Хоум занял это назначение, казалось, что это был относительно спокойный период в истории Содружества. Потрясения индийской независимости в 1947 году остались далеко в прошлом, а волна деколонизации 1960-х годов еще не наступила. [58] Однако именно Хоуму пришлось поддерживать единство Содружества во время Суэцкого кризиса 1956 года, который Даттон описал как «самый разъединяющий в его истории на сегодняшний день». [56] Австралия, Новая Зеландия и Южная Африка поддержали англо-французское вторжение в Египет с целью вернуть себе контроль над Суэцким каналом. Канада, Цейлон, Индия и Пакистан выступили против. [59]
Казалось, существовала реальная опасность того, что Цейлон, Индия и, в особенности, Пакистан могут выйти из Содружества. [59] Хоум был тверд в своей поддержке вторжения, но использовал свои контакты с Джавахарлалом Неру , В. К. Кришной Меноном , Наном Пандитом и другими, чтобы попытаться предотвратить распад Содружества. [60] Его отношения с Иденом были благоприятными и непринужденными; он чувствовал себя способным, в отличие от других, предупредить Идена о беспокойстве по поводу Суэца как на международном уровне, так и среди некоторых членов кабинета. Иден отвергал последних как «слабых сестер»; [61] наиболее выдающейся была Батлер, чья предполагаемая нерешительность по поводу Суэца в дополнение к его поддержке умиротворения Гитлера подорвала его положение в Консервативной партии. [62] Когда в ноябре 1956 года вторжение было прекращено под давлением США, Хоум работал с несогласными членами Содружества, чтобы превратить организацию в то, что Хёрд называет «современным многорасовым Содружеством» [29] (несмотря на то, что Содружество уже было многорасовым).
Иден ушел в отставку в январе 1957 года. В 1955 году он был очевидным преемником Черчилля, но на этот раз не было явного наследника. Лидеры Консервативной партии не избирались голосованием депутатов или членов партии, а появлялись после неформальных зондажей внутри партии, известных как «обычные процессы консультаций». [63] Главный организатор парламентских выборов Эдвард Хит , опрашивал мнения консервативных депутатов, а два старших консервативных пэра, лорд-президент Совета лорд Солсбери и лорд-канцлер лорд Килмьюир , встречались с членами кабинета по отдельности, чтобы выяснить их предпочтения. Только один коллега по кабинету поддержал Батлера; остальные, включая Хоума, выбрали Макмиллана. Черчилль, с которым консультировалась королева, сделал то же самое. [64] Макмиллан был назначен премьер-министром 10 января 1957 года. [64]
В новом правительстве Хоум остался в Управлении по делам Содружества. Значительную часть своего времени он тратил на вопросы, связанные с Африкой, где необходимо было согласовать будущее Бечуаналенда и Центральноафриканской Федерации . Среди других вопросов, в которых он участвовал, были спор между Индией и Пакистаном по поводу Кашмира , помощь в эмиграции из Великобритании в Австралию и отношения с архиепископом Макариосом Кипрским. Последнее неожиданно привело к усилению роли Хоума в кабинете министров. Макариос, лидер воинствующего антибританского и прогреческого движения, был задержан в изгнании на Сейшельских островах . Макмиллан, с согласия Хоума и большей части кабинета министров, решил, что это заключение принесло больше вреда, чем пользы позициям Великобритании на Кипре, и приказал освободить Макариоса. Лорд Солсбери решительно не согласился с этим решением и ушел из кабинета министров в марте 1957 года. Макмиллан добавил обязанности Солсбери к существующим обязанностям Хоума, сделав его лордом-президентом Совета и лидером Палаты лордов . Первая из этих должностей была в значительной степени почетной, но руководство лордов поставило Хоума во главе проведения правительственных дел через верхнюю палату и приблизило его к центру власти. [65] По словам Хёрда, «незаметным процессом, характерным для британской политики, он обнаружил, что месяц за месяцем, без каких-либо особых маневров с его стороны, становился незаменимой фигурой в правительстве». [29]
Хоум был в целом тепло принят коллегами и оппонентами, и было несколько политиков, которые не реагировали на него хорошо. Одним из них был Эттли, но поскольку их политические расцветы не совпадали, это имело второстепенное значение. [66] Более важными были острые отношения Иэна Маклеода с Хоумом. Маклеод, государственный секретарь по делам колоний с 1959 по 1961 год, был, как и Батлер, на либеральном крыле Консервативной партии; он был убежден, в отличие от Хоума, что британские колонии в Африке должны получить большинство и независимость как можно скорее. Их сферы влияния пересекались в Центральноафриканской Федерации. [e]
Маклеод хотел продвигаться вперед с правлением большинства и независимостью; Хоум верил в более постепенный подход к независимости, учитывающий мнения и интересы как белого меньшинства, так и черного большинства. Маклеод не соглашался с теми, кто предупреждал, что поспешная независимость приведет новые независимые государства к «бедам, раздорам, нищете, диктатуре» и другим порокам. [68] Он ответил: «Вы бы хотели, чтобы римляне остались в Британии?» [68] Он пригрозил уйти в отставку, если ему не позволят освободить ведущего активиста Ньясаленда Гастингса Банду из тюрьмы, шаг, который Хоум и другие считали неразумным и способным вызвать недоверие к Британии среди белого меньшинства в федерации. [69] Маклеод добился своего, но к тому времени Хоум уже не работал в Офисе по делам Содружества. [70]
В 1960 году канцлер казначейства Дерик Хиткоут-Эмори настоял на своей отставке. [71] Макмиллан согласился с Хиткоут-Эмори, что лучшим преемником в казначействе был бы нынешний министр иностранных дел Селвин Ллойд . [72] С точки зрения способностей и опыта очевидным кандидатом на смену Ллойду в Министерстве иностранных дел был Хоум, [29] но к 1960 году ожидалось, что министр иностранных дел будет членом Палаты общин. Эту должность не занимал ни один пэр со времен лорда Галифакса в 1938–1940 годах; Иден хотел назначить Солсбери в 1955 году, но пришел к выводу, что это будет неприемлемо для Палаты общин. [73]
После обсуждений с Ллойдом и старшими государственными служащими Макмиллан предпринял беспрецедентный шаг, назначив двух министров кабинета министров Министерства иностранных дел: Хоум, как министр иностранных дел, в Палате лордов, и Эдвард Хит, как лорд-хранитель малой печати и заместитель министра иностранных дел, в Палате общин. Поскольку британская заявка на вступление в Европейское экономическое сообщество (ЕЭС) находилась на рассмотрении, Хит был уполномочен вести переговоры по ЕЭС, а также выступать в Палате общин по вопросам иностранных дел в целом. [74]
Оппозиционная Лейбористская партия выразила протест против назначения Хоума; ее лидер Хью Гейтскелл заявил, что «конституционно неприемлемо» для пэра возглавлять Министерство иностранных дел. [75] Макмиллан ответил, что случайность рождения не должна лишать его услуг «лучшего человека для этой работы — человека, которого я хочу видеть рядом со мной». [75] Херд комментирует: «Как и все подобные искусственные волнения, они со временем утихли (и, действительно, не возобновились с какой-либо силой девятнадцать лет спустя, когда Маргарет Тэтчер назначила на тот же пост другого пэра, лорда Каррингтона )». [29] Партнерство Хоума и Хита работало хорошо. Несмотря на разное происхождение и возраст — Хоум был аристократом эпохи короля Эдуарда , а Хит — меритократом из низшего среднего класса, воспитанным в межвоенные годы — эти двое уважали и любили друг друга. Хоум поддерживал амбиции Макмиллана по вступлению Великобритании в ЕЭС и был рад передать переговоры в руки Хита. [29]
Внимание Хоума было в основном сосредоточено на Холодной войне, где его яростно выраженные антикоммунистические убеждения смягчались прагматичным подходом к работе с Советским Союзом. Его первая серьезная проблема в этой сфере возникла в 1961 году, когда по приказу советского лидера Никиты Хрущева была возведена Берлинская стена , чтобы остановить побег восточных немцев в Западную Германию через Западный Берлин . Хоум написал своему американскому коллеге Дину Раску : «Предотвращение попадания жителей Восточного Берлина в Западный Берлин никогда не было для нас поводом к войне . Нас беспокоит доступ Запада в Берлин, и это то, что мы должны поддерживать». [76] Правительства Западной Германии, Великобритании и США быстро достигли соглашения о своей совместной позиции на переговорах; оставалось убедить президента Франции де Голля присоединиться к союзникам. Во время их обсуждений Макмиллан прокомментировал, что де Голль продемонстрировал «всю жесткость кочерги без ее периодического тепла». [77] Соглашение было достигнуто, и союзники молчаливо признали, что стена останется на месте. Советы со своей стороны не стремились отрезать союзникам доступ в Западный Берлин через территорию Восточной Германии. [78]
В следующем году Карибский кризис грозил превратить Холодную войну в ядерную. Советские ядерные ракеты были доставлены на Кубу, вызывающе близко к США. Американский президент Джон Ф. Кеннеди настаивал на том, что они должны быть удалены, и многие думали, что мир находится на грани катастрофы из-за обмена ядерными ударами между двумя сверхдержавами. [79] Несмотря на публичный образ невозмутимого спокойствия, Макмиллан по своей природе был нервным и крайне возбудимым. [29] Во время ракетного кризиса Хоум, чье спокойствие было подлинным и врожденным, укрепил решимость премьер-министра и призвал его поддержать неповиновение Кеннеди советским угрозам ядерного нападения. [29] Лорд-канцлер ( лорд Дилхорн ), генеральный прокурор ( сэр Джон Хобсон ) и генеральный солиситор ( сэр Питер Роулинсон ) в частном порядке высказали Хоуму свое мнение о том, что американская блокада Кубы является нарушением международного права, [f] но он продолжал выступать за политику решительной поддержки Кеннеди. [82] Когда Хрущев отступил и убрал советские ракеты с Кубы, Хоум прокомментировал:
Было много спекуляций о мотивах России. Для меня они совершенно ясны. Их мотивом было проверить волю Соединенных Штатов и посмотреть, как президент Соединенных Штатов, в частности, отреагирует на угрозу силы. Если бы президент на один момент потерпел неудачу в вопросе, который затрагивал безопасность Соединенных Штатов, ни один союзник Америки не был бы уверен в защите Соединенных Штатов когда-либо снова. [83]
Главной вехой срока Хоума на посту министра иностранных дел также была сфера отношений Восток-Запад: переговоры и подписание Договора о частичном запрещении ядерных испытаний в 1963 году. Он хорошо ладил со своими американскими и советскими коллегами Раском и Андреем Громыко . Последний писал, что всякий раз, когда он встречался с Хоумом, не было «внезапных, тем более блестящих, прорывов», но «каждая встреча оставляла цивилизованное впечатление, которое делало следующую встречу легче». Громыко пришел к выводу, что Хоум добавил остроты британской внешней политике. [84] Громыко, Хоум и Раск подписали договор в Москве 5 августа 1963 года. [85] После страха, вызванного на международном уровне Карибским кризисом, запрет на ядерные испытания в атмосфере, в открытом космосе и под водой был широко воспринят как шаг к прекращению холодной войны. [85] Для британского правительства хорошие новости из Москвы были вдвойне желанными, поскольку отвлекли внимание от дела Профумо , сексуального скандала с участием высокопоставленного министра , из-за которого правительство Макмиллана выглядело уязвимым. [86]
В октябре 1963 года, как раз перед ежегодной конференцией Консервативной партии, Макмиллан заболел простатической обструкцией . Сначала состояние считалось более серьезным, чем оказалось, и он объявил, что уйдет в отставку с поста премьер-министра, как только будет назначен преемник. Вероятными преемниками считались три высокопоставленных политика: Батлер ( первый государственный секретарь ), Реджинальд Модлинг (канцлер казначейства) и лорд Хейлшем (лорд-президент совета и лидер палаты лордов). The Times подытожила их поддержку:
Г-н Батлер, без сомнения, может быть уверен в большинстве в Кабинете, где сейчас должна быть предпринята главная инициатива. Г-н Модлинг, когда парламент разошелся в начале августа, мог бы получить большинство среди заднескамеечников в Палате общин. Лорд Хейлшем, как показал его прием сегодня во время его первого появления перед конференцией, продолжает оставаться любимцем избирательных ассоциаций. [87]
В той же статье Хоум был упомянут вскользь как «четвертый гипотетический кандидат», по которому партия могла бы пойти на компромисс в случае необходимости. [87]
В статье Times и другими комментаторами предполагалось , что если Хейлшем (или Хоум) был кандидатом, ему придется отказаться от своего пэрства. [87] Это стало возможным впервые благодаря недавнему законодательству. [g] Последним британским премьер-министром, заседавшим в Палате лордов, был третий маркиз Солсбери в 1902 году. К 1923 году, выбирая между Болдуином и лордом Керзоном , Георг V решил, что «требования настоящего времени» обязывают его назначить премьер-министра из Палаты общин. Его личный секретарь записал, что король «считал, что не оправдает своего доверия, если теперь выберет премьер-министра из Палаты лордов». [90] Аналогичным образом, после отставки Невилла Чемберлена в 1940 году было два вероятных преемника: Черчилль и Галифакс, но последний исключил себя из числа кандидатов на пост премьер-министра на том основании, что его членство в Палате лордов дисквалифицировало его. [91] Таким образом, в 1963 году было твердо установлено, что премьер-министр должен быть членом Палаты общин. [2] 10 октября Хейлшем объявил о своем намерении отказаться от своего виконта. [92] «Обычные процессы» снова имели место. Обычная конфиденциальность консультаций стала невозможной, поскольку они проходили во время партийной конференции, а потенциальные преемники делали свои ставки очень публично. Батлер имел преимущество, поскольку мог выступить с программной речью лидера партии на конференции в отсутствие Макмиллана, но, как многие считали, упустил возможность, выступив с невыразительной речью. [93] Хейлшем оттолкнул многих потенциальных сторонников своей экстравертной, а некоторые считали вульгарной, агитацией. [94] Модлинг, как и Батлер, выступил с речью, которая не произвела впечатления на конференцию. Высокопоставленные консервативные деятели, такие как лорд Вултон и Селвин Ллойд, призвали Хоума выступить с предложением о его кандидатуре. [95]
Исключив себя из гонки, когда стало известно о болезни Макмиллана, Хоум разозлил по крайней мере двух своих коллег по кабинету, изменив свое мнение. [2] Макмиллан быстро пришел к мнению, что Хоум будет лучшим выбором в качестве его преемника, и оказал ему ценную закулисную поддержку. Он дал понять, что если выздоровеет, то будет готов стать членом кабинета Хоума. [96] Ранее он поддерживал Хейлшема, но изменил свое мнение, когда узнал от лорда Харлеха , посла Великобритании в США, что администрация Кеннеди обеспокоена перспективой Хейлшема на посту премьер-министра, [97] а от своего главного организатора партии, что Хейлшем, рассматриваемый как правый, оттолкнет умеренных избирателей. [98]
Батлер, напротив, рассматривался как представитель либерального крыла консерваторов, и его избрание лидером могло расколоть партию. [98] Лорд-канцлер, лорд Дилхорн, провел опрос членов кабинета министров и сообщил Макмиллану, что с учетом первых и вторых предпочтений десять голосов было подано за Хоума, четыре за Модлинга, три за Батлера и два за Хейлшема. [99] [h]
Назначение премьер-министра оставалось частью королевской прерогативы , по которой монарх не имел конституционной обязанности консультироваться с уходящим премьер-министром. Тем не менее, Макмиллан сообщил королеве, что он считает Хоум правильным выбором. [101] Мало что об этом было известно за пределами высших чинов партии и королевского секретариата. 18 октября The Times вышла с заголовком «Королева может послать за мистером Батлером сегодня». [102] Daily Telegraph и The Financial Times также предсказали, что Батлер будет назначен. [103] Королева послала за Хоумом в тот же день. Зная о разногласиях внутри правящей партии, она не назначила его премьер-министром, но пригласила его посмотреть, сможет ли он сформировать правительство. [104] Коллеги Хоума по кабинету Энох Пауэлл и Иэн Маклеод, которые не одобряли его кандидатуру, предприняли последнюю попытку помешать ему вступить в должность, пытаясь убедить Батлера и других кандидатов не занимать посты в кабинете Хоум. [105] Батлер, однако, считал своим долгом служить в кабинете министров; [29] он отказался принимать какое-либо участие в заговоре и принял пост министра иностранных дел. [106] Другие кандидаты последовали примеру Батлера, и только Пауэлл и Маклеод выстояли и отказались от должности при Хоуме. [106] Маклеод прокомментировал: «Нельзя ожидать, что будет много людей, когда один из них в последней яме». [69] 19 октября Хоум смог вернуться в Букингемский дворец, чтобы поцеловать руки в качестве премьер-министра. [107] Пресса была не только озадачена назначением, но и в целом весьма критически настроена. Пролейбористская Daily Mirror написала на своей первой странице:
Милый парень и вежливый пэр. Но назначение Калигулой своей лошади консулом было актом благоразумного государственного управления по сравнению с этим жестом легкомыслия на больничной койке мистера Макмиллана. ... Алек (не Умный Алек – просто Алек) играет в шахматы с Кабинетом, включающим по крайней мере четырех членов, превосходящих его по статусу, интеллектуальным способностям, личности и потенциалу. Батлера предали, Модлинга оскорбили, Маклеода проигнорировали, Хита презирали, а Хейлшема высмеял шут в больнице. [108]
The Times , в целом проконсервативная, поддержала Батлера [109] и назвала «расточительным» то, что партия обошла стороной его многочисленные таланты. Газета хвалила Хоума как «исключительно успешного министра иностранных дел», но сомневалась в его понимании внутренних дел, его инстинктах модернизации и его пригодности «провести Консервативную партию через жестокую и, вероятно, грязную кампанию» на всеобщих выборах, которые должны были состояться в течение года. [110] The Guardian , либеральная по своим политическим взглядам, отметила, что Хоум «не похож на человека, способного придать силу и цель своему кабинету и стране», и предположила, что он кажется слишком слабым в политическом плане, чтобы быть даже временной мерой. [111] The Observer , другая либерально настроенная газета, заявила: «Подавляющее – и разрушительное – впечатление, оставленное событиями последних двух недель, заключается в том, что тори были вынуждены довольствоваться вторым вариантом. ... Спокойствие и уравновешенность, которые сделали его хорошим министром иностранных дел, особенно во времена кризисов, таких как в Берлине и на Кубе, также могут быть помехой». [112]
В январе 1964 года, и при отсутствии какой-либо другой информации, Маклеод, теперь редактор The Spectator , использовал предлог обзора книги Рэндольфа Черчилля, чтобы опубликовать свою собственную, отличную и очень подробную версию выборов руководства. Он описал «зондирование» пяти грандов тори, четверо из которых, как Хоум и Макмиллан, учились в Итоне, как подставу итонского «магического круга». [113] Статья получила широкую огласку, убедив Энтони Говарда , который позже заявил, что он «глубоко оскорблен... и никогда не был более оскорблен, чем когда Алек Дуглас-Хоум стал лидером Консервативной партии». [114]
23 октября 1963 года, через четыре дня после того, как он стал премьер-министром, Хоум отказался от своего графства и связанных с ним меньших пэрских титулов. [i] Став рыцарем Ордена Чертополоха (KT) в 1962 году, он был известен после ухода из Палаты лордов как сэр Алек Дуглас-Хоум. [29] Безопасное место юнионистов в Кинроссе и Западном Пертшире было вакантным, и Дуглас-Хоум был принят в качестве кандидата от своей партии. Парламент должен был собраться 24 октября после летних каникул, но его возвращение было отложено до 12 ноября в ожидании дополнительных выборов . [116] В течение двадцати дней Дуглас-Хоум был премьер-министром, не будучи членом ни одной из палат парламента, что является ситуацией, не имеющей современного прецедента. [j] Он выиграл дополнительные выборы с большинством в 9328 голосов; кандидат от либералов оказался на втором месте, а кандидат от лейбористов на третьем. [119]
Парламентский лидер оппозиционной Лейбористской партии Гарольд Уилсон напал на нового премьер-министра, назвав его «элегантным анахронизмом». Он утверждал, что никто из окружения Дугласа-Хоума не знал о проблемах обычных семей. В частности, Уилсон потребовал объяснить, как «отпрыск изнеженного истеблишмента» мог возглавить технологическую революцию, которую Уилсон считал необходимой: «Это контрреволюция... После полувека демократического прогресса, социальной революции весь процесс остановился с четырнадцатым графом!» [120] Дуглас-Хоум отверг это как популистский антиэлитизм и заметил: «Я полагаю, что мистер Уилсон, если задуматься, является четырнадцатым мистером Уилсоном». [29] [121] Он назвал Уилсона «этим ловким продавцом синтетической науки» , а Лейбористскую партию — «единственным пережитком классового сознания в стране». [122] Оппозиция отступила, заявив в прессе, что «Лейбористская партия не заинтересована в том, чтобы новый премьер-министр унаследовал четырнадцатый графский титул — он не может помочь своим предкам больше, чем все остальные из нас». [123]
Дуглас-Хоум унаследовал от Макмиллана правительство, которое, по общему мнению, находилось в упадке; Хёрд писал, что оно «успокоилось в море сатиры и скандала». [29] Дуглас-Хоум был мишенью сатириков на телевидении BBC и в журнале Private Eye . Private Eye постоянно называл его «Бэйли Васс», намекая на шотландского бальи . [k] В отличие от Уилсона, Дуглас-Хоум чувствовал себя на телевидении неуютно и производил впечатление менее непосредственного, чем его оппонент. [2]
.jpg/1280px-JFKWHP-KN-C30678_(cropped).jpg)
В международных отношениях самым драматичным событием во время премьерства Дугласа-Хьюма стало убийство Джона Ф. Кеннеди , которое произошло примерно через месяц после начала его пребывания в должности. Дуглас-Хьюм транслировал дань памяти по телевидению. [127] Он любил и хорошо работал с Кеннеди, но не выстроил столь удовлетворительных отношений с Линдоном Джонсоном . Их правительства имели серьезные разногласия по вопросу британской торговли с Кубой. [29] При Дугласе-Хьюме колонии Северная Родезия и Ньясаленд получили независимость, хотя это произошло в результате переговоров, которые вел Маклеод при правительстве Макмиллана. [128]
В Британии наблюдалось экономическое процветание; экспорт «увеличивался», согласно The Times , и экономика росла с годовым темпом в четыре процента. [129] Дуглас-Хоум не претендовал на экономическую экспертизу; он прокомментировал, что его проблемы были двух видов: «Политические неразрешимы, а экономические непостижимы». [130] В другой раз он сказал: «Когда мне приходится читать экономические документы, мне нужно взять коробку спичек и начать переставлять их в положение, чтобы упростить и проиллюстрировать для себя суть». [131] Он оставил Модлинга ответственным за казначейство и повысил Хита до нового делового и экономического портфеля. Последний взял на себя руководство одним существенным внутренним законодательством премьерства Дугласа-Хоума — отменой поддержания цен перепродажи . [29]
Законопроект о ценах перепродажи был представлен, чтобы лишить производителей и поставщиков возможности устанавливать цены, по которым их товары должны продаваться розничным торговцем. В то время до сорока процентов товаров, продаваемых в Великобритании, подлежали такому ценовому сговору, что наносило ущерб конкуренции и наносило ущерб потребителю. [132] Дуглас-Хьюм, менее инстинктивно либеральный в экономических вопросах, чем Хит, вероятно, не поддержал бы такое предложение без подсказки, [29] но он поддержал Хита, несмотря на противодействие некоторых коллег по кабинету, включая Батлера, Хейлшема и Ллойда, [133] и значительного числа консерваторов-заднескамеечников. Они считали, что это изменение принесет пользу супермаркетам и другим крупным розничным торговцам за счет владельцев небольших магазинов. [132] Правительство было вынуждено пойти на уступки, чтобы избежать поражения. Поддержание розничных цен по-прежнему будет законным для некоторых товаров; в их число входили книги, на которых он оставался в силе до тех пор, пока рыночные силы не привели к его отмене в 1995 году. [134] Производителям и поставщикам также разрешалось отказываться от поставок любому розничному торговцу, который продавал свои товары по цене ниже себестоимости, как убыточному лидеру . [132] Законопроект имел сложный парламентский проход, в ходе которого Лейбористская партия в целом воздержалась, предоставив консерваторам голосовать за или против своего собственного правительства. Законопроект получил королевское одобрение в июле 1964 года, но не вступил в силу до 1965 года, когда Дуглас-Хоум, Хит и их коллеги покинули свой пост. [135]
Заговор с целью похищения Дугласа-Хоума в апреле 1964 года был сорван самим премьер-министром. Двое студентов левых взглядов из Университета Абердина последовали за ним в дом Джона и Присциллы Бьюкен , где он остановился. В то время он был один и открыл дверь, где студенты сказали ему, что планируют его похитить. Он ответил: «Я полагаю, вы понимаете, что если вы это сделаете, консерваторы выиграют выборы с разницей в 200 или 300 голосов». Он дал своим предполагаемым похитителям пива, и они отказались от своего плана. [l]
.jpg/1280px-Harold_Wilson_(1967).jpg)
Срок полномочий парламента, избранного в 1959 году, должен был истечь в октябре 1964 года. Парламент был распущен 25 сентября, и после трех недель предвыборной кампании 15 октября состоялись всеобщие выборы 1964 года . Речи Дугласа-Хьюма были посвящены будущему ядерного сдерживания, в то время как опасения относительного упадка Великобритании в мире, отраженные в хронических проблемах платежного баланса, помогли Лейбористской партии. [138] Консерваторы при Дугласе-Хьюме добились гораздо лучших результатов, чем широко предсказывалось, но лейбористы при Вильсоне победили с небольшим перевесом. Лейбористы получили 317 мест, консерваторы 304, а либералы 9. [139]
Будучи лидером оппозиции, Дуглас-Хоум убедил Маклеода и Пауэлла вернуться на передовую скамью консерваторов. Через несколько недель после всеобщих выборов Батлер ушел из политики, приняв пост магистра Тринити-колледжа в Кембридже вместе с пожизненным званием пэра. [140] Дуглас-Хоум не сразу распределил теневые портфели среди своих коллег, но в январе 1965 года он дал Модлингу брифинг по иностранным делам, а Хит стал представителем казначейства и экономики. [141] Не было никакого немедленного давления на Дугласа-Хоума с целью передать руководство представителю молодого поколения, но к началу 1965 года новая консервативная группа под названием PEST (Pressure for Economic and Social Toryism) начала осторожно призывать к переменам. [142] Дуглас-Хоум либо не знал, либо предпочел проигнорировать тот факт, что Хит сделал пожертвование PEST. Он решил, что пришло время ему уйти с поста лидера, выбрав Хита своим предпочтительным преемником. [143]
Решив, что партия должна отказаться от «обычных процессов консультаций», которые вызвали такую злобу, когда он был назначен в 1963 году, Дуглас-Хьюм организовал упорядоченный процесс тайного голосования депутатов-консерваторов для выборов его ближайших и будущих преемников на посту лидера партии. В интересах беспристрастности голосование было организовано Комитетом 1922 года , депутатами-консерваторами на скамье запасных. [144] Дуглас-Хьюм объявил о своей отставке с поста лидера Консервативной партии 22 июля 1965 года. На выборах руководства Консервативной партии 1965 года баллотировались три кандидата : Хит, Модлинг и Пауэлл. Хит победил, набрав 150 голосов (один из них отдал Дуглас-Хьюм) против 133 за Модлинга и 15 за Пауэлла. [145]
Дуглас-Хоум принял портфель министра иностранных дел в теневом кабинете Хита. Многие ожидали, что это будет кратковременное назначение, прелюдия к уходу Дугласа-Хоума из политики. [146] Это произошло в трудное время в британских международных отношениях: события в самоуправляемой колонии Родезия (ранее Южная Родезия), которая уже несколько лет двигалась к кризису, наконец , вылились в открытое восстание против британского суверенитета. Правительство, состоящее преимущественно из белого меньшинства, выступило против немедленного перехода к правлению черного большинства до того, как колония достигнет суверенного государства, и в ноябре 1965 года оно в одностороннем порядке провозгласило независимость. Дуглас-Хоум получил одобрение депутатов-лейбористов, таких как Веджвуд Бенн , позже известный как Тони Бенн, за его непоколебимую оппозицию мятежному правительству и за игнорирование тех на правом крыле Консервативной партии, кто симпатизировал мятежникам по расовым признакам. [146]
В 1966 году Дуглас-Хоум стал президентом Marylebone Cricket Club (MCC), который тогда был руководящим органом английского и мирового крикета. Президентство, как правило, было в значительной степени церемониальной должностью, но Дуглас-Хоум оказался втянут в два спора, один из которых имел международные последствия. [147] Это было так называемое « дело Д'Оливейры », в котором включение небелого игрока в сборную Англии для тура по Южной Африке привело к отмене тура режимом апартеида в Претории . В своем отчете об этом деле политический журналист Питер Оборн критикует Дугласа-Хоума за его нерешительное отношение к премьер-министру ЮАР Джону Форстеру , с которым, как говорит Оборн, «он был не более твердым, чем Чемберлен был с Гитлером тридцатью годами ранее». [148] Совет Дугласа-Хьюма комитету MCC не давить на южноафриканцев, требуя предварительных гарантий приемлемости Д'Оливейры, и его оптимистичные заверения в том, что все будет хорошо, стали предметом большой критики со стороны группы членов MCC во главе с преподобным Дэвидом Шеппардом . [147] Второе противоречие было не расовым, а социальным. Брайан Клоуз был исключен с поста капитана сборной Англии в пользу Колина Каудри . Клоуз был исключен после того, как использовал тактику затягивания, будучи капитаном Йоркшира в матче графства, но этот шаг был широко расценен как предвзятый по отношению к игрокам в крикет из старой любительской традиции, [149] которая официально закончилась в 1963 году. [m]
Небольшое большинство Уилсона после всеобщих выборов 1964 года затруднило ведение правительственных дел, и в 1966 году он назначил еще одни выборы, на которых лейбористы получили сильное рабочее большинство в 96 голосов. Некоторые старшие члены команды Хита, включая Ллойда, ушли с первой скамьи, освободив место для членов следующего поколения. [153] Хит перевел Модлинга на должность министра иностранных дел, а Дуглас-Хоум взял на себя обязанности Ллойда в качестве представителя по вопросам отношений с Содружеством. [153] Хита широко считали неэффективным противником Уилсона, и по мере приближения всеобщих выборов 1970 года в партии возникли опасения, что он проиграет, и что Пауэлл попытается заменить его на посту лидера. Модлинг и главный кнут Уильям Уайтлоу считали, что если Хиту придется уйти в отставку, то Дуглас-Хоум будет самым безопасным кандидатом, чтобы не допустить Пауэлла. [154] Дуглас-Хоум разделял их точку зрения, что лейбористы победят на выборах 1970 года, и что Хиту, возможно, придется уйти в отставку, но он отказался брать на себя обязательства. К удивлению почти всех, кроме Хита, консерваторы победили на выборах, получив большинство в 31 место. [155]
В 1966 году Дуглас-Хоум получил почетную докторскую степень от Университета Хериот-Уотт. [156]
Хит пригласил Дугласа-Хьюма присоединиться к кабинету министров, взяв на себя ответственность за иностранные дела и дела Содружества. В предыдущие века не было исключением, чтобы бывший премьер-министр служил в кабинете преемника, и даже в предыдущие пятьдесят лет Артур Бальфур , Стэнли Болдуин, Рамсей Макдональд и Невилл Чемберлен делали это. До 2023 года Дуглас-Хьюм будет последним бывшим премьер-министром, назначенным на министерский пост. [n] О назначении Бальфура в кабинет Асквита в 1916 году лорд Роузбери , который был премьер-министром в 1894–95 годах, сказал, что наличие бывшего премьер-министра в кабинете было «мимолетной и опасной роскошью». [164] Торп пишет, что назначение Хитом Дугласа-Хьюма «было не роскошью, а существенной опорой его администрации». [164]
Правительство Вильсона объединило Министерство колоний и Министерство по делам Содружества в 1966 году в Министерство по делам Содружества , [165] которое два года спустя было объединено с Министерством иностранных дел, образовав Министерство иностранных дел и по делам Содружества (FCO). [166] Хит назначил Дугласа-Хьюма главой департамента, и снова второго министра кабинета, на этот раз Энтони Барбера , который, как и Хит в 1960-х годах, отвечал за переговоры о вступлении Великобритании в ЕЭС. На этот раз оба министра были в Палате общин; должность Барбера в кабинете была официально канцлером герцогства Ланкастер . [167]
В течение нескольких недель после выборов Барбер был переведен из FCO в Казначейство, чтобы занять пост канцлера у Иэна Маклеода, который внезапно скончался 20 июля. Хотя у них никогда не было легких отношений, Дуглас-Хьюм признавал статус своего коллеги и ощущал его потерю как в политическом, так и в личном плане. [168] Некоторые комментаторы утверждали, что смерть Маклеода и замена его менее значимой фигурой Барбера фатально подорвали экономический успех правительства Хита. [169]
Барбера в FCO сменил Джеффри Риппон , который занимался повседневными переговорами под руководством Хита. Дуглас-Хьюм, как и прежде, сосредоточился на вопросах восток-запад и Содружества. Он был согласен с политикой Хита по ЕЭС и многое сделал, чтобы убедить сомневающихся на правом крыле Консервативной партии в желательности вступления Великобритании. Хёрд пишет:
По темпераменту и происхождению он был несколько далек от страстной приверженности Хита объединенной Европе. Тем важнее была его твердая поддержка вступления Великобритании, которую он основывал на четкой оценке места Британии в современном мире, и в частности ее отношений с Францией и Германией с одной стороны и Соединенными Штатами с другой... таким образом предоставляя право Консервативной партии столь необходимую уверенность. [29]
.jpg/1280px-Andrei_Gromyko_1972_(cropped).jpg)
В отношениях между востоком и западом Дуглас-Хоум продолжал свою политику удержания Советского Союза на расстоянии. В сентябре 1971 года, не получив удовлетворительных результатов от переговоров с Громыко о вопиющей деятельности КГБ в Великобритании, он выслал 105 советских дипломатов за шпионаж. [170] В дополнение к фурору, вызванному этим, [171] Советы посчитали, что подход британского правительства к переговорам о разрядке в Европе был излишне осторожным, даже скептическим. [170] Тем не менее Громыко был достаточно реалистичен, чтобы поддерживать рабочие отношения с британским правительством. [171] Через несколько дней после высылки из Лондона он и Дуглас-Хоум встретились и обсудили Ближний Восток и разоружение. [171] В этой сфере внешней политики Дуглас-Хоум был широко признан успешным. [170]
В переговорах о будущем Родезии Дуглас-Хоум добился меньших успехов. Он сыграл важную роль в убеждении лидера повстанцев Яна Смита принять предложения о переходе к правлению африканского большинства. [172] Дуглас-Хоум создал независимую комиссию под председательством высокопоставленного британского судьи лорда Пирса , чтобы расследовать, насколько предложения были приемлемы для мнения большинства в Родезии. После обширных полевых работ по всей Родезии комиссия сообщила: «Мы удовлетворены нашими доказательствами того, что предложения приемлемы для большинства европейцев. Мы в равной степени удовлетворены ... тем, что большинство африканцев отвергли предложения. По нашему мнению, народ Родезии в целом не считает предложения приемлемыми в качестве основы для независимости». [173] К разочарованию Дугласа-Хоума, резолюции не было, и Родезия оставалась мятежным режимом еще долгое время после того, как он покинул свой пост. [174]
На всеобщих выборах в феврале 1974 года правительство Хита потерпело поражение с небольшим перевесом. Дуглас-Хоум, которому тогда было 70 лет, ушел в отставку на вторых выборах того года, созванных в октябре правительством меньшинства лейбористов в надежде на победу в рабочем большинстве. Он вернулся в Палату лордов в конце 1974 года, когда принял пожизненное пэрство , став известным как барон Хоум из Хирселя из Колдстрима в графстве Берик . [175]
В период с 1977 по 1989 год Хоум был губернатором I Zingari , кочевой команды по крикету. [176] Выйдя на пенсию, он опубликовал три книги: The Way The Wind Blows (1976), которую Хёрд описал как «добродушную автобиографию, возможно, с большим количеством анекдотов, чем прозрений», Border Reflections (1979), [177] и свою переписку с внуком Мэтью Дарби , Letters to a Grandson (1983). [178] В 1980-х годах Хоум всё больше времени проводил в Шотландии, со своей семьёй. Он был заядлым рыбаком и любил охоту. Хёрд пишет, что «не было внезапного момента, когда он отказался от политики», скорее, «его вмешательства становились всё реже и реже». [29] Его последняя речь в Палате лордов была в 1989 году, когда он выступил против предложений Херда о судебном преследовании военных преступников, проживающих в Великобритании: «После такого промежутка времени правосудие может не восторжествовать. Было бы опасно полагаться на воспоминания о событиях, которые произошли так давно. Было слишком поздно снова поднимать этот вопрос». [179] Его уход из государственных дел стал более заметным после смерти его жены в 1990 году, после 54 лет брака. [29]
В 1936 году Дуглас-Хоум женился на Элизабет Алингтон ; ее отец, Сирил Алингтон , был директором Дугласа в Итоне, а с 1933 года был деканом Дарема . Служба прошла в Даремском соборе , ее проводил Алингтон вместе с Уильямом Темплом , архиепископом Йоркским , и Хенсли Хенсоном , епископом Даремским . [180] Помимо большого количества аристократических гостей, были приглашены домашние и обслуживающий персонал поместья Дуглас-Хоум в замке Дуглас и Хирселе . [180] От этого брака родилось четверо детей: Каролина, Мериэль, Диана и Дэвид . [2] Последний был наследником Хоума, который стал 15-м графом Хоумом в 1995 году. [o]
Дуглас-Хоум умер в Хирселе в октябре 1995 года в возрасте 92 лет, через четыре месяца после смерти его парламентского оппонента Гарольда Вильсона . Хоум был похоронен на кладбище Леннел в Колдстриме. [182]
.jpg/1280px-Sir_Alec_Douglas-Home_(geograph_3131225).jpg)
Премьерство Хоума было коротким и не отличалось радикальными нововведениями. Херд замечает: «Он не был способен на полет фантазии Макмиллана», но он был эффективным практическим политиком. [29] В Министерстве по делам Содружества и Министерстве иностранных дел он сыграл важную роль в содействии переходу Британии от имперской власти к европейскому партнеру. И Торп, и Херд цитируют меморандум, который Макмиллан написал в 1963 году, чтобы помочь королеве выбрать своего преемника:
Лорд Хоум, несомненно, является человеком, представляющим старый правящий класс в его лучшем проявлении... Он не амбициозен в том смысле, что не хочет строить планы ради власти, хотя и не настолько глуп, чтобы сопротивляться чести, когда дело касается его... Он производит такое впечатление любопытной смесью большой вежливости, и даже если поддается давлению, с подспудной жесткостью в принципиальных вопросах. Интересно, что он оказался столь любимым такими людьми, как президент Кеннеди, г-н Раск и г-н Громыко. Это именно то качество, которым класс, к которому он принадлежит, обладает в лучшем проявлении, потому что они думают о вопросе, который обсуждается, а не о себе. [184]
Дуглас Херд, бывший когда-то личным секретарем Хоума, а много лет спустя его преемник (после семи промежуточных владельцев этого поста) на посту министра иностранных дел и по делам Содружества, написал такой личный комментарий: «Три самых вежливых человека, которых я знал в политике, были лорд Хоум, король Иордании Хусейн и президент Нельсон Мандела . Все трое были легкорожденными, в том смысле, что им никогда не нужно было беспокоиться о том, кем они были сами, и поэтому у них было больше времени, чтобы беспокоиться о чувствах других». [29]
Хотя некоторые в Консервативной партии согласились с Уилсоном (и Джо Гримондом , лидером либералов), что консерваторы выиграли бы выборы 1964 года, если бы Батлер был премьер-министром, The Times заметила: «не следует упускать из виду, что в октябре 1963 года Хоум принял правительство, моральный дух которого был подорван и чье положение в опросах общественного мнения было ужасным. Год спустя лейбористы победили на всеобщих выборах, получив общее большинство всего в четыре места. То, что [Хоум] восстановил так много позиций за столь короткое время, само по себе было достижением». Оглядываясь на карьеру Хоума, The Times считала, что его репутация основывалась не на его кратком премьерстве, а на двух периодах его пребывания на посту министра иностранных дел: «Он принес в офис ... свою способность говорить прямо, жесткость по отношению к Советскому Союзу и твердость (иногда интерпретируемую как отсутствие симпатии) по отношению к странам Африки и Азии. Но он принес и кое-что еще: необычную степень международного уважения». [2]
Состав кабинета министров, объявленный 20 октября 1963 года, был следующим: [185]
Примечания
Ссылки
