Дактилический гекзаметр (также известный как героический гекзаметр и метр эпоса) — это форма метра или ритмической схемы, часто используемая в древнегреческой и латинской поэзии. Схема гекзаметра обычно выглядит следующим образом (написание — для долгого слога, u для короткого и uu для позиции, которая может быть долгой или двумя короткими):
Здесь «|» (символ вертикальной черты) обозначает начало стопы в строке. Таким образом, имеется шесть стоп, каждая из которых является либо дактилем ( – uu), либо спондеем (– –). Первые четыре стопы могут быть либо дактилями, спондеями, либо их смесью. Пятая стопа также иногда может быть спондеем, но это бывает редко, так как чаще всего это дактиль. Последняя стопа — спондей.
Гекзаметр традиционно ассоциируется с классической эпической поэзией как на греческом , так и на латинском языках и, следовательно, считается великим стилем западной классической поэзии. Некоторые известные примеры его использования — «Илиада» и « Одиссея» Гомера , «Аргонавтика» Аполлония Родосского , « Энеида » Вергилия , «Метаморфозы » Овидия , «Фарсалия » Лукана ( эпос о гражданской войне Цезаря ), «Аргонавтика » Валерия Флакка и «Фиваида » Статия .
Однако гекзаметры широко использовались и за пределами эпоса. Греческие произведения, написанные гекзаметром, включают « Труды и дни» и «Теогонию» Гесиода , «Идиллии » Феокрита и гимны Каллимаха. Известные латинские произведения включают философское произведение Лукреция «De rerum natura» , «Эклоги » и «Георгики» Вергилия , 10-ю книгу руководства Колумеллы по сельскому хозяйству, а также латинские сатирические поэмы поэтов Луцилия , Горация , Персия и Ювенала . Гекзаметр продолжал использоваться и в христианские времена, например, в «Carmen paschale» ирландского поэта V века Седулия и в сатире XII века Бернарда Клюнийского «De contemptu mundi» и во многих других.
Гексаметры также являются частью элегической поэзии в обоих языках, элегическое двустишие представляет собой дактильную гекзаметровую строку, парную дактильной пентаметровой строке. Эта форма стиха использовалась в любовной поэзии Проперция , Тибулла и Овидия , в письмах Овидия из изгнания и во многих эпиграммах Марциала .
Древнегреческая и латинская поэзия состоит из длинных и кратких слогов, расположенных в различных узорах. В греческом языке долгий слог — συλλαβὴ μακρά ( sullabḕ makrá ), а краткий слог — συλλαβὴ βραχεῖα ( sullabḕ brakheîa ). [1] В латыни это термины syllaba longa и syllaba brevis . [2] Процесс решения того, какие слоги длинные, а какие короткие, называется скандированием.
Слог долгий, если он содержит долгую гласную или дифтонг: Ae-nē-ās , au-rō . Он также долгий (за некоторыми исключениями), если в нем есть краткая гласная, за которой следуют две согласные, даже если они находятся в разных словах: con - dunt , et ter rīs , tot vol -ve-re . В этом случае слог типа et называется долгим по положению. [3]
Однако существуют некоторые исключения из приведенных выше правил. Например, tr , cr , pr , gr , и pl (и другие комбинации согласного с r или l ) могут считаться одним согласным, так что слово patrem может произноситься как pa-trem с кратким первым слогом или pat-rem с долгим первым слогом. [4] Также буква h игнорируется в скандировании, так что во фразе et horret слог et остается кратким. qu считается одним согласным, так что в слове aqua «вода» первый слог краткий, в отличие от итальянского acqua .
В некоторых словах, таких как Iuppiter , Iovem , iam , iussit и iēcit , i — согласная, произносимая как английская y, поэтому в Iup-pi-ter три слога, а в iē-cit «он бросил» — два. Но в I-ū-lus , имени сына Энея, I — гласная и образует отдельный слог. Tro-i-us «троянский» — три слога, а Tro-iae «троянский» — два.
В некоторых изданиях латинских текстов согласная v пишется как u , в этом случае u также часто является согласной. Иногда это может вызывать двусмысленность; например, в слове uoluit (= vol-vit ) "он катится" вторая u — согласная, но в uoluit (= vo-lu-it ) "он хотел" вторая u — гласная.
Строку гекзаметра можно разделить на шесть стоп (греч. ἕξ hex = «шесть»). В строгом дактильном гекзаметре каждая стопа была бы дактилем (долгий и два коротких слога, т. е. – уу), но классический размер допускает замену спондея ( два долгих слога, т. е. – –) вместо дактиля в большинстве позиций. В частности, первые четыре стопы могут быть либо дактилями, либо спондеями более или менее свободно. Пятая стопа обычно является дактилем (около 95% строк у Гомера).
Шестая стопа может быть заполнена либо хореем ( длинный, затем короткий слог), либо спондеем. Таким образом, дактильная строка обычно сканируется следующим образом:
(Здесь «–» = долгий слог , «u» = краткий слог, « uu » = один долгий или два коротких, а «x» = слог anceps , который может быть долгим или кратким.)
Примером этого на латыни является первая строка « Энеиды » Вергилия :
Сканирование обычно обозначается следующим образом: над центральной гласной каждого слога ставятся длинные и короткие знаки:
– уу | – уу | – – | – – | – уу | – –ар ма ви | ром, который можно | но Трой | дже куи | при му са | бо рис дактиль | дактиль | спондей | спондей | дактиль | спондей
(Пробелы обозначают разрывы слогов)
В дактилическом стихе короткие слоги всегда идут парами, поэтому такие слова, как mīlitēs «солдаты» или facilius «легче», не могут использоваться в гекзаметре.
В латыни, когда слово заканчивается на гласную или -m и за ним следует слово, начинающееся с гласной, последняя гласная обычно опускается (т.е. удаляется или произносится достаточно быстро, чтобы не увеличивать длину слога), например, Iun(ō) aeternum; poss(e) Ītalia; Teucrōr(um) āvertere, iamqu(e) eadem . Опять же, "h" игнорируется и не предотвращает опускание: monstr(um) (h)orrendum .
В греческом языке краткие гласные свободно выпадают, и выпадение обозначается апострофом, например, в строке 2 «Илиады » : ἣ μυρί᾽ Ἀχαιοῖς ἄλγε᾽ ἔθηκε ( hḕ murí᾽ Akhaioîs álge᾽ éthēke ) «который причинил ахейцам бесчисленные страдания». Однако долгий гласный не выпадает: Πηληϊά δεω Ἀχιλῆος ( Pēlēïá deō Akhilêos ). Эта черта иногда имитируется в латыни для особого эффекта, например, fēmine ō u lulātu «с женским плачем» ( Aen . 9.477). [5]
Если гласная опускается, она не учитывается при скандировании; поэтому для целей скандирования Iu-n(o) ae-ter-num имеет четыре слога.
Почти в каждом гекзаметре есть перерыв в слове, известный как цезура / s ɪ ˈ z j ʊ ə r ə / , в середине 3-й стопы, иногда (но не всегда) совпадающий с разрывом в смысле. В большинстве случаев (85% [6] строк у Вергилия) это происходит после первого слога 3-й стопы, как в ca/no в приведенном выше примере. Это известно как сильная или мужская цезура.
Когда 3-я стопа — дактиль, цезура может идти после второго слога 3-й стопы; это известно как слабая или женская цезура. Она более распространена в греческом языке, чем в латыни. [7] Примером может служить первая строка «Одиссеи» Гомера :
В латыни (но не в греческом, как показывает приведенный выше пример), всякий раз, когда женская цезура используется в 3-й стопе, она обычно сопровождается мужскими цезурами также во 2-й и 4-й стопах:
Иногда строка встречается без цезуры 3-й стопы, как, например, следующая. В этом случае цезуры 2-й и 4-й стопы обязательны: [7]
Гекзаметр впервые был использован ранними греческими поэтами устной традиции, и наиболее полными сохранившимися примерами их произведений являются « Илиада» и «Одиссея» , которые оказали влияние на авторов всех более поздних классических эпосов, сохранившихся до наших дней. Ранняя эпическая поэзия также сопровождалась музыкой, и изменения высоты тона, связанные с акцентированным греческим, должны были подчеркнуть мелодию, хотя точный механизм все еще является предметом обсуждения. [10]
Примером может служить первая строка «Илиады» Гомера:
Разделив строку на метрические единицы или футы, ее можно просмотреть следующим образом:
Эта строка также включает мужскую цезуру после θεά , разрыв, который разделяет строку на две части. Гомер использует женскую цезуру чаще, чем более поздние авторы. Пример встречается в Илиаде 1.5:
Гекзаметры Гомера содержат большую долю дактилей, чем более поздняя гекзаметрическая поэзия. Они также характеризуются более небрежным следованием принципам стиха, чем более поздние эписты, которых почти неизменно придерживались. Например, Гомер допускает спондеические квинты (хотя и не часто), тогда как многие более поздние авторы этого не делают.
Гомер также изменил формы слов, чтобы они соответствовали гекзаметру, обычно используя диалектную форму: ptolis — эпическая форма, используемая вместо аттического polis, как необходимо для размера. Имена собственные иногда принимают формы, соответствующие размеру, например Pouludamas вместо метрически нежизнеспособного Poludamas .
Для скандирования некоторых строк требуется знание дигаммы, например, Илиада 1.108:
Здесь слово ἔπος ( epos ) изначально было ϝέπος ( wepos ) на ионийском языке; дигамма , позже утраченная, удлинила последний слог предшествующего εἶπας ( eipas ) и устранила очевидный дефект в размере. Дигамма также сохранила разрыв в третьей стопе. Этот пример демонстрирует устную традицию гомеровских эпосов, которая процветала до того, как они были записаны где-то в 7 веке до н. э.
Большинство более поздних правил композиции гекзаметра берут свое начало в методах и практике Гомера.
Гекзаметр пришел в латынь как адаптация из греческого языка задолго до того, как практика пения эпоса сошла на нет. Соответственно, свойства метра изучались как особые правила, а не как естественный результат музыкального выражения. Кроме того, поскольку латинский язык, как правило, имеет более высокую долю долгих слогов, чем греческий, он по своей природе более спондаичен. Таким образом, латинский гекзаметр приобрел свои собственные характеристики.
Самый ранний пример гекзаметра в латинской поэзии — « Анналы » Энния ( ныне почти полностью утерянные, за исключением около 600 строк), которые установили его в качестве стандарта для более поздних латинских эпосов; они были написаны в конце жизни Энния около 172 г. до н. э. Энний экспериментировал с различными видами строк, например, со строками с пятью дактилями:
или строки, состоящие полностью из спондитов:
строки без цезуры: [13]
строки, заканчивающиеся на односложное слово или на слова, состоящие более чем из трех слогов: [15]
или даже строки, начинающиеся с двух коротких слогов: [18]
Однако большинство этих особенностей были заброшены более поздними авторами или использовались лишь изредка для особого эффекта.
Позднее республиканские писатели, такие как Лукреций , Катулл и даже Цицерон , писали гекзаметрические композиции, и именно в это время принципы латинского гекзаметра были прочно установлены и им следовали более поздние писатели, такие как Вергилий , Гораций , Овидий , Лукан и Ювенал . Классическим примером является начальная строка Вергилия для « Энеиды » :
В латыни строки были организованы таким образом, что метрически длинные слоги — те, что находятся в начале стопы — часто избегали естественного ударения слова. В ранних стопах строки ожидалось, что метр и ударение будут сталкиваться, в то время как в последних двух стопах они должны были совпадать, как в prímus ab/ óris выше. Совпадение словесного ударения и метра в последних двух стопах могло быть достигнуто путем ограничения последнего слова одним из двух или трех слогов. [20]
Большинство строк (около 85% у Вергилия) имеют цезуру или разделение слов после первого слога 3-й стопы, как выше ca/nō . Это известно как сильная или мужская цезура. Из-за предпоследнего ударения в латыни это гарантирует, что словесное ударение и метр не будут совпадать в 3-й стопе. Но в строках с женской или слабой цезурой, таких как следующая, неизбежно совпадение метра и ударения в 3-й стопе: [21]
Чтобы компенсировать это, всякий раз, когда в третьей стопе была женская цезура, во второй и четвертой стопах обычно также была мужская цезура, чтобы гарантировать, что, по крайней мере, в этих стопах словесное ударение и размер не совпадут.
К эпохе Августа поэты, такие как Вергилий, строго следовали правилам метра и подходили к нему в высшей степени риторически, ища эффекты, которые можно было бы использовать в искусной декламации. Например, следующая строка из Энеиды ( 8.596) описывает движение и звук скачущих лошадей:
Эта строка состоит из пяти дактилей и закрывающего спондея, необычной ритмической аранжировки, которая имитирует описанное действие. Другой эффект обнаруживается в 8.452, где Вергилий описывает, как сыновья-кузнецы Вулкана выковали щит Энея. Пять спондея и словесные акценты, прорезающие ритм стиха, создают впечатление огромного усилия:
Несколько иной эффект обнаруживается в следующей строке (3.658), описывающей ужасающего одноглазого великана Полифема, ослепленного Улиссом . Здесь снова пять спондеев, но также есть три элизии, которые заставляют словесное ударение всех слов, кроме ingens, совпадать с началом каждой стопы:
Последовательность длинных слогов в некоторых строках указывает на медленное движение, как в следующем примере, где Эней и его спутница Сивилла (жрица Аполлона) вступают во тьму мира мертвых:
Следующий пример ( Энеида 2.9) описывает, как Эней не хочет начинать свое повествование, поскольку уже за полночь. Женская цезура после suadentque без последующей цезуры 4-й стопы гарантирует, что все последние четыре стопы имеют словесное ударение в начале, что необычно. [21] Монотонный эффект усиливается ассонансом dent ... dent и аллитерацией S ... S:
Дактили снова ассоциируются со сном в следующей необычной строке, описывающей деятельность жрицы, которая кормит магического змея ( Aen. 4.486). В этой строке есть пять дактилей, и каждый с ударением на первом слоге:
Другой прием, в 1.105, используется при описании корабля в море во время шторма. Здесь Вергилий помещает односложное слово в конце строки. Это создает резкий ритм, который напоминает удар большой волны о борт корабля:
Римский поэт Гораций использует аналогичный прием, чтобы подчеркнуть комедийную иронию в этой знаменитой строке из своего «Искусства поэзии» (строка 139):
Обычно в латыни пятая стопа гекзаметра — дактиль. Однако в своей поэме 64 Катулл несколько раз использует пятую стопу спондея, что придает его стиху греческий колорит, [18] как в этой строке, описывающей лесистую Темпейскую долину в северной Греции:
Вергилий также иногда подражает греческой практике, например, в первой строке своей 3-й эклоги:
Здесь есть разрыв смысла после 4-го стопного дактиля, черта, известная как буколическая диэрезис, [23] потому что она часто используется в греческой пасторальной поэзии. Фактически, она также распространена у Гомера (как в первой строке Одиссеи, процитированной выше), но редка в латинском эпосе. [24]
Для эпической гекзаметрической поэзии, особенно написанной Вергилием, характерны определенные стилистические черты.
Гекзаметры часто передаются в enjambed — смысл переходит из одной строки в другую без конечной пунктуации — что помогает создать длинное, плавное повествование эпоса. Предложения также могут заканчиваться в разных местах строки, например, после первой стопы. [25] В этом классический эпос отличается от средневековой латыни, где строки часто сочиняются индивидуально, с разрывом смысла в конце каждой из них.
Часто в поэзии обычные слова заменяются поэтическими, например, unda или lympha для воды, aequora для моря, puppis для корабля, amnis для реки и т. д. Некоторые обычные латинские слова избегаются, например, audiunt, mīlitēs, hominibus, facilius, mulierēs, familiae, voluptātibus и т. д., просто потому, что их нельзя втиснуть в гекзаметр.
В поэзии обычно прилагательные широко отделены от существительных, и довольно часто одна пара прилагательное-существительное перемежается с другой. Эта особенность известна как гипербатон «перешагивание». Примером может служить начальная строка эпоса Лукана о Гражданской войне:
Другим примером является начало мифологической поэмы Овидия « Метаморфозы » , где слово nova («новый») находится в другой строке, нежели corpora ( «тела»), которые оно описывает:
Одним из вариантов расположения слов, которое, по-видимому, вызывало особое восхищение, является золотая строка [26] , которая содержит два прилагательных, глагол и два существительных, причем первое прилагательное соответствует первому существительному, например:
Катулл был первым, кто использовал этот тип строки, как в приведенном выше примере. Более поздние авторы использовали его редко (1% строк у Овидия), но в серебряной латыни он стал все более популярным. [28]
Вергилий в частности часто использовал аллитерацию и ассонансы, хотя у Овидия это встречается гораздо реже. Часто аллитерировалось более одного согласного и не обязательно в начале слов, например:
Также у Вергилия:
Иногда одна и та же гласная повторяется:
Риторические приемы, такие как анафора, антитеза и риторические вопросы, часто используются в эпической поэзии. Триколон также распространен:
Поэмы Гомера, Вергилия и Овидия часто разнообразят свое повествование речами. Хорошо известными примерами являются речь царицы Дидоны, проклинающей Энея в 4-й книге «Энеиды» , плач нимфы Ютурны, когда она не может спасти своего брата Турна в 12-й книге « Энеиды» , и ссора между Аяксом и Улиссом из-за оружия Ахилла в 13-й книге « Метаморфоз» Овидия . Некоторые речи сами по себе являются повествованиями, как, например, когда Эней рассказывает царице Дидоне о падении Трои и своем путешествии в Африку в 2-й и 3-й книгах «Энеиды» . Другие стили письма включают яркие описания, такие как описание бога Харона Вергилием в 6-й «Энеиде» или описание Овидием лабиринта Дедала в 8-й книге « Метаморфоз» ; сравнения, например, сравнение Вергилием душ умерших с осенними листьями или облаками перелетных птиц в «Энеиде» 6; и списки имен, например, когда Овидий называет имена 36 собак, которые разорвали своего хозяина Актеона на куски в 3-й книге « Метаморфоз » .
Равен [35] делит различные стили гекзаметра в классической латыни на три типа: ранняя стадия (Энний), полностью развитый тип (Цицерон, Катулл, Вергилий и Овидий, с Лукрецием примерно посередине между Эннием и Цицероном), и разговорный тип, особенно Гораций, но также в некоторой степени Персий и Ювенал. Одной из особенностей, которая отличает их, являются их часто нерегулярные окончания строк (например, слова из одного слога) [36] , а также очень разговорный, неэпический стиль. Гораций фактически называл свои сатиры sermones («беседы»). Порядок слов и словарный запас во многом такие, как можно было бы ожидать от прозы. Примером может служить начало 9-й сатиры книги 1:
Стихотворные нововведения августовских писателей тщательно копировались их преемниками в Серебряном веке латинской литературы . Сама стихотворная форма тогда мало изменилась, поскольку качество гекзаметра поэта оценивалось по стандарту, установленному Вергилием и другими поэтами Августа, уважение к литературному прецеденту, охватываемое латинским словом aemulātiō . [37] Отклонения обычно считались идиосинкразиями или отличительными чертами личного стиля и не имитировались более поздними поэтами. Ювенал , например, любил иногда создавать стихи, в которых смысловой разрыв помещался между четвертой и пятой стопой (вместо обычных позиций цезуры), но этот прием, известный как буколическая диэрезис, не прижился у других поэтов.
В поздней империи писатели снова экспериментировали, добавляя необычные ограничения к стандартному гекзаметру. Ропалический [38] стих Авсония является хорошим примером; помимо следования стандартному шаблону гекзаметра, каждое слово в строке на один слог длиннее предыдущего, например:
Также примечательна тенденция среди поздних грамматистов тщательно анализировать гекзаметры Вергилия и более ранних поэтов. Трактат о поэзии Диомеда Грамматика является хорошим примером, поскольку эта работа классифицирует дактилические гекзаметрические стихи способами, которые позже были интерпретированы под рубрикой золотой линии . Независимо друг от друга эти две тенденции показывают, что форма становится крайне искусственной — больше похожей на головоломку, которую нужно решить, чем на средство для личного поэтического выражения.
В Средние века некоторые писатели переняли более мягкие версии метра. Бернард Клюнийский в XII веке, например, использовал его в своем произведении De Contemptu Mundi , но игнорирует классические традиции в пользу акцентных эффектов и предсказуемой рифмы как внутри стихов, так и между ними, например:
Не все средневековые писатели так расходятся со стандартом Вергилия, и с повторным открытием классической литературы, писатели позднего Средневековья и Возрождения гораздо более ортодоксальны, но к тому времени эта форма стала академическим упражнением. Петрарка , например, посвятил много времени своей Африке , дактилическому гекзаметру о Сципионе Африканском , завершенному в 1341 году, но эта работа была недооценена в его время и остается малочитаемой сегодня. Она начинается следующим образом: [40]
Напротив, Данте решил написать свою эпическую поэму « Божественная комедия» на итальянском языке — выбор, который бросил вызов традиционному эпическому выбору латинских дактилических гекзаметров — и создал шедевр, любимый и тогда, и сейчас. [42]
С наступлением неолатинского периода сам язык стал рассматриваться как средство только для серьезного и ученого выражения, взгляд, который оставлял мало места для латинской поэзии. Появление современной латыни в 20 веке восстановило классическую ортодоксальность среди латинистов и вызвало общий (хотя все еще академический) интерес к красоте латинской поэзии. Сегодня современные латинские поэты, использующие дактилический гекзаметр, в целом так же верны Вергилию, как и поэты Серебряного века Рима.
Многие поэты пытались писать дактильными гекзаметрами на английском языке, хотя немногие произведения, написанные в этом размере, выдержали испытание временем. Большинство таких произведений являются скорее акцентными, чем количественными. Возможно, самым известным является « Евангелина » Лонгфелло , первые строки которой следующие:
Современная поэтесса Энни Финч написала свое эпическое либретто «Среди богинь» дактильным тетраметром, который, по ее словам, является наиболее точным английским акцентным эквивалентом дактильного гекзаметра. [43] Среди поэтов, писавших количественные гекзаметры на английском языке, были Роберт Бриджес и Родни Меррилл, чей перевод части « Илиады» начинается следующим образом (см. внешние ссылки ниже):
Хотя правила кажутся простыми, в английском языке сложно использовать классический гекзаметр, поскольку английский язык — язык с ударным ритмом , который сжимает гласные и согласные между ударными слогами, в то время как гекзаметр опирается на регулярный ритм фонетических звуков. Языки, обладающие последними свойствами (т. е. языки, которые не имеют ударного ритма), включают древнегреческий, латинский, литовский и венгерский.
Дактилический гекзаметр оказался более успешным в немецком языке, чем в большинстве современных языков. Эпическая поэма Фридриха Готлиба Клопштока Der Messias популяризировала акцентный дактилический гекзаметр в немецком языке . Последующие немецкие поэты, использовавшие эту форму, включают Гёте (особенно в его Reineke Fuchs ) и Шиллера .
Первые строки стихотворения Гёте «Рейнке Фукс» («Рейнард-лис»), написанного в 1793–1794 годах, таковы:
Жан-Антуан де Баиф (1532–1589) писал поэмы, регулируемые количеством по греко-римской модели, системе, которая стала известна как vers mesurés или vers mesurés à l'antique , которую позволял французский язык эпохи Возрождения. Для этого он изобрел специальный фонетический алфавит. В таких работах, как его Étrénes de poézie Franzoęze an vęrs mezurés (1574) [44] или Chansonnettes , он использовал дактилический гекзаметр и другие размеры количественным образом.
Вот пример одного из его элегических двустиший. Конечное -e в vienne , autre и regarde произносится как /i/, а слово il произносится как /i/:
Современная попытка воспроизвести дактилический гекзаметр на французском языке принадлежит Андре Марковичу (1985), который перевел стихотворение Катулла 63. Снова звучат конечные -e и -es в словах pères , perfide и désertes :
Венгерский язык чрезвычайно подходит для гекзаметра (и других форм поэзии, основанных на количественном размере ). [47] Он применяется к венгерскому языку с 1541 года, введен грамматистом Яношем Сильвестром . [48]
Гекзаметр может даже возникнуть спонтанно. Например, ученик может выпутаться из ситуации, когда не может вспомнить стихотворение, сказав следующее, что является гекзаметром на венгерском языке:
Шандор Веореш включил в одно из своих стихотворений (на этот раз пентаметром ) обычный текст таблички : [49]
На этикетке плитки шоколада было написано следующее — еще один гекзаметр, замеченный поэтом Даниэлем Варро: [50]
Благодаря этой особенности гекзаметр широко использовался как в переводной (греческой и римской), так и в оригинальной венгерской поэзии вплоть до двадцатого века (например, Миклошем Радноти ). [51]
Времена года ( Metai ) Кристионаса Донелайтиса — известная литовская поэма, написанная квантитативными дактильными гекзаметрами. Из-за особенностей литовского языка более половины строк поэмы полностью спондейские, за исключением обязательного дактиля в пятой стопе.