Адмирал флота Джон Арбутнот Фишер, 1-й барон Фишер , [2] GCB , OM , GCVO (25 января 1841 — 10 июля 1920), широко известный как Джеки или Джеки Фишер , был британским адмиралом флота . За более чем шестьдесят лет службы в Королевском флоте его усилия по реформированию службы помогли открыть эпоху модернизации, которая привела к замене деревянных парусных кораблей , вооруженных дульнозарядными пушками , линейными крейсерами со стальным корпусом , подводными лодками и первыми авианосцами. .
Фишер имеет репутацию новатора, стратега и разработчика военно-морского флота, а не морского адмирала, участвовавшего в крупных сражениях, хотя за свою карьеру он испытал все это. Будучи назначенным первым морским лордом в 1904 году, он вывел из эксплуатации 150 кораблей, находившихся тогда на действительной службе, которые больше не были полезны, и приступил к созданию современных замен, развитию современного флота, готового встретить Германию во время Первой мировой войны . [3] [4]
Фишер увидел необходимость улучшить дальность, точность и скорострельность морской артиллерии и стал одним из первых сторонников использования торпед , которые, по его мнению, заменят большие орудия для использования против кораблей. В качестве диспетчера он представил эсминцы-миноносцы как класс кораблей, предназначенных для защиты от атак торпедных катеров или подводных лодок. В качестве Первого Морского Лорда он руководил строительством HMS Dreadnought , первого полностью артиллерийского линкора, но он также считал, что подводные лодки будут приобретать все большее значение, и призывал к их развитию. Он принимал участие в внедрении газотурбинных двигателей для замены поршневых двигателей , а также в внедрении нефтяного топлива для замены угля . Он ввел на кораблях ежедневную выпечку хлеба, тогда как при поступлении на службу было принято есть твердое печенье , часто зараженное бисквитными жуками . [5]
Впервые он официально ушел из Адмиралтейства в 1910 году, когда ему исполнилось 69 лет, но снова стал Первым морским лордом в ноябре 1914 года . Исследования до конца войны.
Фишер был ростом пять футов семь дюймов, коренастый, с круглым лицом. В последующие годы некоторые предположили, что Фишер, родившийся на Цейлоне в семье британцев, имел азиатское происхождение из-за его черт лица и желтого оттенка кожи. Однако его цвет кожи стал результатом дизентерии и малярии в среднем возрасте, что чуть не стало причиной его смерти. Когда он обращался к кому-то, у него был пристальный и убедительный взгляд, что мало что давало о его чувствах. Фишер был энергичным, амбициозным, восторженным и умным человеком. Товарищ по кораблю описал его как «самого интересного мичмана, которого я когда-либо встречал». [6] Обращаясь к кому-то, он мог увлечься тем, что хотел сказать, и однажды король попросил его перестать трясти кулаком перед лицом. [7] Его считали «человеком, который требовал, чтобы его выслушали, и человеком, который не терпел дураков легкомысленно». [8]
Всю свою жизнь он был религиозным человеком и на берегу регулярно посещал церковь. У него была страсть к проповедям, и он мог посещать две или три службы в день, чтобы послушать их, которые «после этого обсуждал с большим воодушевлением». [9] Однако он был сдержан в выражении своих религиозных взглядов, поскольку боялся, что внимание общественности может помешать его профессиональной карьере. [5] [10]
Он не увлекался спортом, но был очень опытным танцором. Позже Фишер использовал свои танцевальные навыки, чтобы очаровать ряд важных дам. Он заинтересовался танцами в 1877 году и настоял на том, чтобы офицеры его корабля научились танцевать. Фишер отменил отпуск гардемаринов, не принимавших участия. Он ввел практику танцев младших офицеров на палубе, когда оркестр играл на обедах в кают- компании старших офицеров . Эта практика распространилась по всему флоту. Он порвал с тогдашней бальной традицией танцевать каждый танец с разными партнерами, вместо этого приняв скандальную привычку выбирать в качестве своей партнерши на вечер одного хорошего танцора. [11] Его способность очаровывать всех желающих всех социальных слоев компенсировала его иногда резкие или бестактные комментарии. [12] Всю жизнь он страдал морской болезнью. [13]
Целью Фишера была «эффективность флота и его немедленная готовность к войне», что принесло ему поддержку среди определенного типа морских офицеров. Он верил в продвижение наиболее способных, а не в тех, кто проработал дольше всех. Это расстраивало тех, мимо кого он прошел. Таким образом, он разделил флот на тех, кто одобрял его нововведения, и тех, кто не одобрял. По мере того, как он становился старше и старше, он также становился более авторитарным и говорил: «Я сокрушаю любого, кто противостоит мне». Он считал, что страны ведут войны ради материальной выгоды и что наличие сильного военно-морского флота удерживает другие страны от участия в сражениях, тем самым снижая вероятность войны: «На британском флоте покоится Британская империя». [14] Фишер также считал, что риск катастрофы в морском сражении гораздо выше, чем в сухопутном: войну можно проиграть или выиграть за один день в море, без надежды на замену потерянных кораблей, но армию можно быстро восстановить. . Когда между Германией и Великобританией разразилась гонка вооружений за создание более крупных военно-морских сил, немецкий кайзер прокомментировал: «Я восхищаюсь Фишером и ничего не говорю против него. Если бы я был на его месте, я бы сделал все, что сделал он, и сделал бы все, что, как я знаю, он задумал сделать». [15]
Джон Арбутнот Фишер родился 25 января 1841 года в поместье Уэйвендон [16] в Рамбоде на Цейлоне . [17] Он был старшим из одиннадцати детей, из которых только семь пережили младенчество, [17] рожденных в семье Софии Фишер и капитана Уильяма Фишера, офицера британской армии 78-го полка горцев , который был адъютантом бывший губернатор Цейлона сэр Роберт Уилмот-Хортон и служил штабным офицером в Канди . [16] Отец Софии, Альфред Ламбе, был торговцем вином и поставщиком минеральной воды королю. [18] Она выросла на Нью-Бонд-стрит в Мейфэр, Лондон. [19] Фишер прокомментировал: «Моя мать была великолепной и красивой, очень молодой женщиной... Мой отец был ростом 6 футов 2 дюйма... и тоже особенно красивым. Почему я уродлив, — это одна из тех загадок физиологии, которые невозможно выяснить». [20]
Уильям Фишер продал свою комиссию в год рождения Джона и стал плантатором кофе, а затем и главным суперинтендантом полиции. Он влез в такие долги за свои две кофейные плантации, что едва мог содержать свою растущую семью. [21] В возрасте шести лет Джон (которого в семье всегда называли «Джек» [17] ) был отправлен в Англию, чтобы жить со своим дедом по материнской линии, Альфредом Ламбе, в Лондоне. Его дедушка тоже потерял деньги, и семья выживала, сдавая комнаты в своем доме. [22] Младший брат Джона, Фредерик Уильям Фишер , вступил в Королевский флот и дослужился до звания адмирала, [23] а его младший выживший брат Филипп стал лейтенантом военно-морского флота на HMS Atalanta , прежде чем утонуть во время шторма 1880 года. [24]
Уильям Фишер погиб в автокатастрофе 5 мая 1866 года, когда Джону было 25 лет. [25] Отношения Джона с его матерью Софией пострадали из-за их разлуки. Однако он продолжал присылать ей пособие до самой ее смерти. [26] В 1870 году, когда София предложила приехать, Фишер отговорил ее так сильно, как только мог. Фишер писал жене: «Я получил известие от своей матери... Она подумывает о том, чтобы приехать ко мне... Я ужасно боюсь, что моя мать однажды неожиданно появится; я уверен, что мы не сможем жить вместе. ненавижу саму мысль об этом, и на самом деле я не хочу ее видеть. Не понимаю, почему я должен это делать, поскольку у меня нет ни малейших воспоминаний о ней». [27]
Фишер женился на Фрэнсис Кэтрин Джозефе Бротон, известной как «Китти», дочери преподобного Томаса Делвеса Бротона и Фрэнсис Коркран, 4 апреля 1866 года, когда находился в Портсмуте . [28] Оба брата Китти были морскими офицерами. По словам двоюродной сестры, она верила, что Джек поднимется «на верхушку дерева». [29] Они оставались женатыми до ее смерти в июле 1918 года. У них был сын Сесил Вавассер , 2-й барон Фишер (1868–1955), и три дочери: Беатрикс Алиса (1867–1930), Дороти Сибил (1873–1962), и Памела Мэри (1876–1949), все они вышли замуж за морских офицеров [30] , которые впоследствии стали адмиралами. Беатрикс Элис вышла замуж за Реджинальда Ранделла Нилда в 1896 году, [31] Памела Мэри вышла замуж за Генри Блэкетта в 1906 году, [32] а в 1908 году Дороти Сибил вышла замуж за Эрика Фуллертона . [33]
Отец Фишера в конечном итоге помог ему поступить на флот через свою крестную мать леди Хортон, вдову губернатора Цейлона , у которого Уильям Фишер был адъютантом . Она уговорила своего соседа, адмирала сэра Уильяма Паркера (последнего из капитанов Нельсона ), назначить Джона военно-морским кадетом. Вступительный экзамен заключался в написании Молитвы Господней и прыжке обнаженным через стул. [34] Он официально поступил в Королевский флот 13 июля 1854 года в возрасте 13 лет на борту бывшего флагмана Нельсона « Виктори » в Портсмуте. 29 июля он присоединился к HMS Calcutta , старому линейному кораблю . [35] Он был построен из дерева в 1831 году, с 84 гладкоствольными дульнозарядными орудиями, расположенными на двух орудийных палубах, и полностью полагался на парус для движения. [36] У нее был экипаж из 700 человек, и за дисциплиной строго следил «упрямый капитан Роберт Стопфорд». [36] Фишер потерял сознание, когда стал свидетелем порки восьми мужчин в свой первый день. [36]
Калькутта участвовала в блокаде российских портов в Финском заливе во время Крымской войны , что дало Фишеру право на Балтийскую медаль , а затем вернулась в Великобританию несколько месяцев спустя. [36] Экипаж был погашен 1 марта 1856 года. [36]
2 марта 1856 года Фишер был отправлен на корабль HMS «Агамемнон» и отправлен в Константинополь (ныне Стамбул ), чтобы присоединиться к нему. Он прибыл 19 мая, как раз перед окончанием войны. После обхода Дарданелл в сборе войск и багажа Агамемнон вернулся в Англию, где экипажу расплатились. [36]
Повышение до гардемарина произошло 12 июля 1856 года, и Фишер присоединился к 21-пушечному паровому корвету HMS Highflyer , входившему в состав Китайской станции . [36] Следующие пять лет ему предстояло провести в китайских водах, наблюдая за действиями Второй опиумной войны 1856–1860 годов. Капитан «Хайфлаера» Чарльз Шедвелл был экспертом по военно-морской астрономии (впоследствии назначенным членом Королевского общества в 1861 году) и многому научил Фишера навигации, что дало впоследствии впечатляющие результаты. [37] Когда Шедвелл был заменен на посту капитана после травмы в бою, он подарил Фишеру пару заклепок с выгравированным его семейным девизом «Верный о смерти», которые Фишер должен был использовать до конца своей жизни. [38]
Фишер сдал экзамен по мореходству на звание лейтенанта и получил действующее звание помощника капитана в свой девятнадцатый день рождения, 25 января 1860 года. Три месяца спустя он был переведен с парового фрегата «Чесапик» на винтовой корвет « Перл» в качестве исполняющий обязанности лейтенанта . [37] Вскоре после этого Фишер получил свое первое краткое командование: он перевел яхту адмирала Китайской эскадры — гребную канонерскую лодку HMS Coromandel — из Гонконга в Кантон (ныне Гуанчжоу ), путешествие продолжительностью в четыре дня. [37]
12 июня 1860 года его перевели на гребной шлюп HMS Furious , где он увидел достаточно боевых действий, чтобы добавить форты Таку и кантонские застежки к своей китайской военной медали . [37] «Форсаж» покинул Гонконг и китайскую станцию в марте 1861 года и, после неспешного путешествия домой, 30 августа расплатился со своей командой в Портсмуте. [37] Капитан Оливер Джонс из « Форсажа » полностью отличался от Шедвелла: Фишер писал, что в первые две недели его пребывания на борту произошел мятеж , что Джонс терроризировал свою команду и не подчинялся данным ему приказам. Со своей стороны, к концу тура Джонс был впечатлен Фишером. [39]
В конце ноября 1861 года Фишер сдал выпускной экзамен на звание лейтенанта по мореплаванию в Королевском военно-морском колледже в Портсмуте, сдав его блестяще. [40] Он уже получил высшие оценки по морскому делу и артиллерийскому делу и достиг самого высокого балла, который на тот момент был достигнут в соответствии с недавно введенной пятилетней схемой, с 963 баллами из 1000 по мореплаванию. [40] За это он был награжден Свидетельством Бофорта, ежегодной премией в области книг и инструментов; но тем временем ему приходилось ждать без оплаты, пока его назначение не будет официально оформлено. [40]
С января 1862 года по март 1863 года Фишер вернулся на службу в главную артиллерийскую школу военно-морского флота на борту трехпалубного корабля HMS Excellence , пришвартованного в гавани Портсмута. [40] В это время Эксклюзив оценивал характеристики «революционных» казнозарядных ружей Армстронга по сравнению с обычными дульнозарядными ружьями Уитворта . [40] В свободные дни Фишер гулял по холмам, крича, чтобы попрактиковаться в командном голосе. Он провел 15 из следующих 25 лет в четырех командировках в Портсмуте, занимаясь разработкой артиллерийских орудий и торпед . [41]
В марте 1863 года Фишер был назначен артиллерийским лейтенантом HMS Warrior , первого полностью железного морского броненосного корабля и самого мощного корабля флота. [40] Построенный в 1859 году, он ознаменовал начало конца эпохи парусного спорта и, по совпадению, был вооружен как пушками Армстронга (с казенной частью), так и винтовками Уитворта (с дульным заряжанием). [40] Фишер отметил, что он был популярен среди своих собратьев-офицеров, потому что он часто оставался на борту, когда другие выходили на берег, и мог выполнять обязанности вместо них. [42]
Фишер вернулся в Эксклюзив в 1864 году в качестве инструктора по артиллерийскому делу, где он оставался до 1869 года. К концу своей службы он заинтересовался торпедами , изобретенными в 1860-х годах, и пропагандировал их как относительно простое оружие, способное потопить линкор. . Его опыт работы с торпедами привел к тому, что в июне 1869 года его пригласили в Германию на церемонию основания новой военно-морской базы в Вильгельмсхафене , где он встретился с королем Пруссии Вильгельмом I (вскоре ставшим императором Германии), Бисмарком и Мольтке . [43] Возможно, вдохновленный визитом, он начал готовить документ о проектировании, строительстве и управлении электрическими торпедами, передовой технологией того времени. [44]
2 августа 1869 года Фишер получил звание командира «в возрасте двадцати восьми лет», по словам биографа Раддока Маккея. [44] [45] 8 ноября он был назначен заместителем командира HMS Donegal под командованием капитана Хьюитта , обладателя Креста Виктории в Крымской войне . [46] «Донегол» был линейным кораблем класса «Завоеватель » со вспомогательной винтовой силовой установкой. Она курсировала между Портсмутом и Гонконгом, вывозя спасательные бригады и привозя домой команды, которые они заменили. [46] За это время он завершил свой трактат о торпедах. [47]
В мае 1870 года Фишер перешел, снова в качестве заместителя командира, на HMS Ocean , флагман Китайской станции. [46] Именно во время пребывания на Океане он написал восьмистраничные мемуары: «Военно-морская тактика», которые капитан Дж. Гуденаф напечатал для частного распространения. [48] Он установил систему электрического огня, чтобы все орудия могли стрелять одновременно, что сделало «Океан» первым судном, оснащенным таким образом. В своих письмах Фишер отмечал, что он очень скучает по своей жене, но также скучает по своей работе над торпедами и по доступу к важным людям, возможному при командировке в Англии. [49]
В 1872 году он вернулся в Англию в артиллерийскую школу «Excellent» , на этот раз в качестве руководителя торпедной и минной подготовки, за это время отделил от « Excellent» Торпедное отделение , сформировав для него отдельное учреждение под названием HMS Vernon . В его обязанности входило чтение лекций и ведение переговоров о покупке первой военно-морской торпеды Уайтхеда . Чтобы продвигать школу, он приглашал политиков и журналистов посещать лекции и организовывал демонстрации. Это вызвало неоднозначную реакцию среди некоторых офицеров, которые не одобряли его зрелищность. [50] Он был произведен в капитаны 30 октября 1874 года , в возрасте тридцати трёх лет, [51] [52] как раз вовремя, чтобы стать первым командиром Вернона . Вернон состоял из корпуса HMS Vernon , 50-пушечного парусного фрегата Уильяма Симондса 1832 года, а также корпуса 26-пушечного парового фрегата « Ариадна» , предоставившего жилье. HMS Vesuvius , торпедный катер водоизмещением 245 тонн, был экспериментальным тендером Вернона для проведения торпедных испытаний. [53] Они были пришвартованы в гавани Портсмута . В 1876 году Фишер работал в торпедном комитете Адмиралтейства . [54]
Фишер был назначен командовать HMS Bellerophon в качестве флагманского капитана станции «Адмирал Северной Америки и Вест-Индии» Эстли Купер Ки со 2 марта 1877 года по 4 июня 1878 года . «Беллерофон» находился на верфи для ремонта, поэтому нового экипажа было меньше. чем идеально справляются со своими обязанностями. Фишер сказал им, что я намерен устроить вам ад на три месяца, и если вы за это время не достигнете моего уровня, ад будет еще на три месяца. [28] Гардемарин (впоследствии адмирал) Гордон Мур вспоминал: « Фишер был очень требовательным хозяином, и мне приходилось временами выполнять долгие и трудные обязанности, долгие часы у телеграфистов в машинном отделении в холодном тумане и т. д., и малейшая невнимательность наказывалась». Я думаю, это был его способ испытать нас, потому что он всегда каким-то образом вознаграждал нас, когда завершалась очень тяжелая работа. [55]
Купер Ки был переведен в специальную эскадрилью, действовавшую в Ла-Манше, сформированную для борьбы с опасениями войны с Россией. Фишер был с ним в качестве флагманского капитана HMS Hercules с 7 июня по 21 августа 1878 года. С 22 августа по 12 сентября он перешел в качестве флагманского капитана под командованием Купера Ки на HMS Valorous . В это время Фишер впервые стал сторонником нового компаса, разработанного сэром Уильямом Томсоном , который включал поправки на отклонение, вызванное металлом в железных кораблях. [56]
С 9 января по 24 июля 1879 года Фишер командовал HMS Pallas , находившимся в Средиземноморском командовании под командованием Джеффри Фиппса Хорнби . «Паллада» находилась в плохом состоянии: вокруг корабля была пропущена цепь, удерживающая броневые листы на месте. Тур включал официальный визит в Стамбул , где Фишер обедал с султаном Османской империи из золотых чашек и тарелок. Затем он вернулся в Великобританию на двухмесячный отпуск с половинной оплатой и посетил Брюгге со своей семьей. [57]
Его следующая должность, начиная с 25 сентября 1879 года, была на HMS Northampton в качестве капитана флага сэра Леопольда МакКлинтока , командующего североамериканской эскадрой. «Нортгемптон» был новым кораблем с рядом нововведений, в том числе с двумя винтами, прожекторами и телефонами, а также с торпедным вооружением. Он был оснащен экспериментальным компасом, разработанным Томсоном, который изобретатель имел возможность настроить. Три дня были потрачены на попытки отрегулировать компас, но безуспешно, при этом Томсон становился все более вспыльчивым, пока не было замечено, что случайно на карте градусов было отмечено только 359 градусов вместо 360. [58] Корабль был оснащен лампами новой конструкции, созданными капитаном Филиппом Коломбом , который поднялся на борт, чтобы осмотреть их. В шутку Фишер предусмотрел все, что могло пойти не так с лампами, и отправил Коломба, разочарованного своим изобретением (хотя официально Фишер положительно отзывался о лампах). В другой раз военно-морской госпиталь в Галифаксе попросил поднять несколько флагов на день рождения королевы. Фишер согласился, но прислал только жёлтые и чёрные флаги, обозначающие чуму и карантин. С другой стороны, он много работал над улучшением своего корабля. Как сообщил его заместитель, командующий Уилмот Фоукс , корабль за две недели совершил 150 ходов с торпедами, тогда как весь остальной флот выполнил лишь 200 за год. [59]
Брат Фишера Филипп служил на учебном корабле «Аталанта» , который исчез где-то между Вест-Индией и Англией, предположительно затерянный во время шторма. «Нортгемптон» был одним из кораблей, отправленных на ее поиски, но безрезультатно. В январе 1881 года Фишер получил известие о своем назначении на новый броненосный линкор HMS Inflexible . Адмирал МакКлинток прокомментировал: « Все сожалеют об уходе капитана Фишера, но я думаю, что мы не сможем полностью осознать нашу потерю, пока он не уйдет… С момента его назначения на «Негибкий» его настроение вернулось и с каждым днем росло, и теперь он почти нуждается в проводка вниз. [60] Корабль все еще строился, поэтому Фишер был временно назначен на HMS Duke of Wellington , флагман адмирала порта в Портсмуте с 30 января по 4 июля 1881 года. [61]
Фишер был признан достаточно способным, с рекомендациями после всех его должностей, чтобы быть назначенным капитаном недавно построенного линкора HMS Inflexible . «Инфлексибл» имел самые большие орудия и самую толстую броню среди всех кораблей флота, но по-прежнему имел мачты и паруса и медленные, дульно заряжающиеся орудия. Он строился семь лет, и в него было встроено множество нововведений, включая электрическое освещение и торпедные аппараты, но с такой извилистой компоновкой, что экипаж потерялся. Паруса никогда не использовались для движения, но поскольку характеристики корабля частично оценивались по скорости, с которой корабль мог поднимать паруса, Фишеру пришлось обучать команду их использованию. [62]
.jpg/1280px-HMS_Inflexible_(1881).jpg)
Весной 1882 года «Инфлексибл» вошел в состав Средиземноморского флота и был назначен для охраны королевы Виктории во время визита в Ментон на Ривьере . Это было задумано как напоминание французам о британском военно-морском мастерстве, но позволило Фишеру встретиться с Викторией и ее внуком, принцем Генрихом Прусским , который позже стал адмиралом немецкого военно-морского флота. Виктория была впечатлена Фишером, как и его братом Филиппом, служившим на королевских яхтах и для которого она устроила злополучную командировку в Аталанту . [63]
«Инфлексибл» принял участие в англо-египетской войне 1882 года , бомбардировав порт Александрии в составе флота адмирала Сеймура . Фишеру было поручено возглавить десант, расквартированный во дворце хедива. Не имея средств разведки, он разработал план бронирования поезда железными пластинами, пулеметом и пушкой. Это стало знаменитым и широко освещалось корреспондентами, так что его изобретатель Фишер впервые привлек внимание общественности как герой. Береговая служба привела к печальному результату: Фишер серьезно заболел дизентерией и малярией. Он отказался взять отпуск по болезни, но в конце концов лорд Нортбрук приказал ему вернуться домой, заметив: «Адмиралтейство могло построить еще один « Инфлексибл» , но не другой «Фишер». [64]
За это время он стал близким другом будущего короля Эдуарда VII и королевы Александры . В 1882 году он был назначен товарищем бани (CB).
С января по апрель 1883 года Фишер получал половину зарплаты, выздоравливая от болезни. В январе королева Виктория, обеспокоенная обаятельным капитаном Фишером, пригласила его на две недели посетить Осборн-хаус . Фишер, поступивший на флот без гроша в кармане и безвестный, был в восторге. [66]
В апреле 1883 года Фишер достаточно поправился, чтобы вернуться в строй, и был назначен командиром HMS Excellence . Он оставался в «Отличном» в течение двух лет до июня 1885 года, где у него появилось множество последователей из офицеров, обеспокоенных плохими наступательными возможностями флота, в том числе Джона Джеллико и Перси Скотта . В течение следующих 15 месяцев он не командовал военно-морским флотом и все еще страдал от последствий болезни. Он стал посещать Мариенбад , который был известен среди знатного общества своим восстанавливающим климатом, и в последующие годы регулярно бывал там. [67]
В июне – июле 1885 года Фишер служил на короткой командировке на HMS Minotaur на Балтике под командованием адмирала Хорнби после инцидента в Панжде , который привел к опасениям войны с Россией. [68]
С ноября 1886 по 1890 год он был директором военно-морского артиллерийского управления , ответственным за вооружение и боеприпасы. Он отвечал за разработку скорострельных орудий, которые можно было бы использовать против растущей угрозы со стороны торпедных катеров, и, в частности, взял на себя ответственность за снятие деревянных абордажных пик с кораблей ВМФ. Военно-морской флот не нес ответственности за производство и поставку оружия и боеприпасов, которые находились в руках военного министерства . Фишер начал долгую кампанию по возвращению этой ответственности Адмиралтейству, но, наконец, не добился успеха, пока позже не стал Первым морским лордом. Он был назначен адъютантом королевы в 1887 году [69] и произведен в контр-адмиралы в августе 1890 года. [70]
С мая 1891 года по февраль 1892 года Фишер был адмиралом-суперинтендантом верфи в Портсмуте , где он занимался повышением скорости операций. Royal Sovereign был построен за два года, а не за три, при этом замена барбетной пушки на корабле сократилась с двухдневной операции до двух часов. Его пример обязал все верфи, как военно-морские, так и частные, сократить время, необходимое для завершения строительства корабля, что позволило сэкономить средства и позволить новым конструкциям быстрее вступить в строй. Он использовал все уловки, которые только мог придумать: чиновнику, который отказывался выйти за пределы своего кабинета, чтобы лично контролировать работу, предлагали повышение в тропики; он узнавал имена одного или двух мужчин из рабочей бригады, а затем хвалил их за работу и называл их имена, создавая впечатление, что знал каждого лично; он вынес стул и стол во двор, где должна была проводиться какая-то операция, и заявил о своем намерении оставаться там до завершения операции. Он заметил: « Когда вам говорят, что что-то невозможно, что есть непреодолимые возражения, тогда настало время сражаться, как дьявол» . [71]
Следующим его назначением стал третий военно-морской лорд и контролер военно-морского флота , [72] [73] [74] [75] [76] военно-морской офицер, несущий общую ответственность за обеспечение кораблей и оборудования. Он руководил разработкой эсминцев-миноносцев, вооруженных скорострельными малокалиберными орудиями ( по предложению Фишера названных эсминцами ). Предложение по поводу этих лодок было внесено в Адмиралтейство в 1892 году Альфредом Ярроу из судостроителей Торникрофта и Ярроу, который сообщил, что он получил планы новых торпедных катеров, строящихся французами, и он мог бы построить более быструю лодку для защиты от них. Торпедные катера стали серьезной угрозой, поскольку они были дешевы, но потенциально могли потопить самые большие линкоры, и Франция построила их в большом количестве . Первые эсминцы считались успешными, и были заказаны новые, но Фишер сразу же столкнулся с проблемами, настояв на том, чтобы всех судостроителей, а не только Ярроу, пригласили для строительства лодок по конструкции Ярроу. [77] Аналогичная (хотя и противоположная) трудность с корыстными интересами возникла в связи с внедрением водотрубных котлов на корабли ВМФ, которые обещали повышение топливной эффективности и большую скорость. Первые образцы использовались Торникрофтом и Ярроу в 1892 году, а затем прошли испытания на канонерской лодке Sharpshooter. Однако попытка указать аналогичные котлы для новых крейсеров в 1894 году привела к вопросам в Палате общин и противодействию со стороны судостроителей, которые не хотели инвестировать в новую технологию. Дело продолжалось несколько лет после того, как Фишер перешел на новую должность, а парламентское расследование отклонило новые котлы. В конце концов новая конструкция была принята, но только после того, как еще восемнадцать кораблей были построены с использованием старой конструкции, что привело к ухудшению характеристик, чем необходимо. [78] Фишер был посвящен в рыцари в честь Дня рождения королевы в 1894 году как рыцарь-командир Бани , [79] повышен до вице-адмирала в 1896 году, [80] и назначен руководителем станции в Северной Америке и Вест-Индии в 1897 году. В 1898 году Фашодский кризис принес угрозу войны с Францией, на что Фишер ответил планами совершить набег на Французскую Вест-Индию, включая тюрьму на острове Дьявола , и вернуть «печально известного» Альфреда Дрейфуса во Францию, чтобы разжечь проблемы во французской армии. [81]Политика Фишера заключалась в том, чтобы проводить все маневры на полной скорости во время тренировки флота и ожидать лучшего от своих экипажей. Он общался с младшими офицерами, чтобы они не боялись обращаться к нему с идеями или не соглашаться с ним, когда того требовал случай. [82]
Премьер-министр лорд Солсбери выбрал Фишера британским военно-морским делегатом на Первой Гаагской мирной конвенции в 1899 году. Мирная конференция была созвана Россией, чтобы договориться об ограничении вооружений, но британская позиция заключалась в том, чтобы отклонить любое предложение, которое могло бы ограничить использование вооружений. военно-морской флот. Стиль Фишера заключался в том, чтобы мало говорить на официальных встречах, но решительно лоббировать на всех неформальных собраниях. Он впечатлял многих своей приветливостью и стилем в сочетании с серьезной решимостью доносить до всех, кого встречал, британскую позицию. Конференция завершилась успешно, ограничиваясь только пулями -думдумами , отравляющим газом и бомбардировками с воздушных шаров, а Фишер был награжден назначением на должность главнокомандующего Средиземноморским флотом , «высшим назначением флота» . Немецкая делегация резюмировала позицию Великобритании: положение Англии в мире зависело от военно-морского флота, флот был достаточно мощным, чтобы одолеть любую комбинацию государств, и Англия оставила за собой право использовать этот флот по своему усмотрению. [83]
В отличие от баз в Северной Америке и Вест-Индии, Средиземноморский флот был жизненно важным британским командованием, действовавшим из Александрии и Гибралтара . Важный морской путь между Индией и Великобританией проходил через Суэцкий канал и считался угрозой со стороны Франции. Франция была обеспокоена маршрутом с севера на юг к своим колониям в Северной Африке. Фишер сохранил свой флагман Североамериканской эскадры, HMS Renown , вместо того, чтобы выбрать более мощный, но более медленный традиционный линкор, несмотря на критику со стороны других офицеров. [84]
Его стратегия подчеркивала важность нанесения первого удара, но с осознанием того, что затонувшие корабли невозможно легко заменить, и что они заменят любого офицера, который не сможет соответствовать стандартам, которые он требовал. Он читал лекции по военно-морской стратегии, на которые были приглашены все офицеры, и еще раз призвал своих офицеров приносить ему идеи. Он предлагал призы за сочинения по тактике и содержал большую настольную картографическую комнату с моделями всех кораблей флота, куда все офицеры могли прийти для разработки тактики. Особую озабоченность вызывала угроза торпед, которыми, как хвасталась Германия, они избавятся от британского флота, а также от многочисленных французских миноносцев. Нововведения Фишера не получили всеобщего одобрения: некоторые старшие офицеры возмущались вниманием, которое он уделял своим младшим, или давлением, которое он оказывал на всех, чтобы повысить эффективность. [85]
Была принята программа реалистичных учений, включающая имитацию французских рейдов, оборонительных маневров, ночных атак и блокад, которые проводились на максимальной скорости. Он вручил золотой кубок кораблю, показавшему лучшие результаты в артиллерийской стрельбе, и настоял на стрельбе на большую дальность и из боевых порядков. Он обнаружил, что тоже изучает некоторые сложности и трудности управления большим флотом в сложных ситуациях, и получил от этого огромное удовольствие. [86]
Заметки из его лекций показывают, что в начале его пребывания в Средиземном море полезная дальность действия тяжелых орудий без оптических прицелов считалась всего 2000 ярдов или 3000–4000 ярдов с такими прицелами, тогда как к концу его времени обсуждение сосредоточилось на том, как эффективно стрелять на 5000 ярдов. Это было вызвано увеличением дальности действия торпеды, которая теперь достигла 3000–4000 ярдов, что потребовало от кораблей эффективной борьбы на больших дальностях. В то время он выступал за относительно небольшое основное вооружение на крупных кораблях (некоторые из них имели диаметр 15 дюймов и более), поскольку улучшенная техническая конструкция относительно небольших (10 дюймов) современных орудий позволяла значительно увеличить скорострельность и увеличить общий вес бортового залпа. Потенциально гораздо большая дальность действия крупнокалиберных орудий не была проблемой, потому что никто не знал, как эффективно целиться из них на таких дистанциях. Он утверждал, что «конструкция боевых кораблей должна соответствовать способу ведения боя, а не быть второстепенной по отношению к конструкции кораблей и зависеть от нее». [87] Что касается того, как офицеры должны вести себя, он прокомментировал: « Думай и действуй самостоятельно — вот девиз будущего, а не давайте ждать приказов ». [88]
Лорд Хэнки , в то время офицер морской пехоты , служивший под командованием Фишера, позже прокомментировал: «Трудно любому, кто не жил при предыдущем режиме, понять, какие изменения произвел Фишер в средиземноморском флоте. ... До его прибытия темы а рассуждения офицерских столовых... сводились главным образом к таким вопросам, как очистка краски и латунных изделий.... Они были забыты и заменены непрекращающимися спорами о тактике, стратегии, артиллерийской стрельбе, торпедной войне, блокаде и т. д. Это было настоящий ренессанс, затронувший каждого офицера военно-морского флота». [89] Лорд Чарльз Бересфорд , позже ставший суровым критиком Фишера, отказался от плана вернуться в Великобританию и войти в парламент, потому что «за последнюю неделю узнал больше, чем за последние сорок лет». [90]
Фишер реализовал программу банкетов и балов для важных сановников для улучшения дипломатических отношений. Флот посетил Константинополь, где он провел три встречи с султаном и был награжден Большим Кордоном и Орденом Османии в ноябре 1900 года, [91] а в следующем году 5 ноября 1901 года ему было присвоено звание полного адмирала . [92] Он лоббировал с Адмиралтейством было сложно получить дополнительные корабли и припасы для Средиземноморской эскадры. Бересфорд, сделавший карьеру в политике наряду с военно-морской, продолжил общественную кампанию за увеличение финансирования флота, что привело его к конфликту с Адмиралтейством. Хотя Фишер согласился с ним относительно необходимости большего финансирования и немедленной готовности к войне, он предпочел остаться в стороне от публичных дебатов. Однако он поддерживал постоянную конфиденциальную переписку с журналистом Арнольдом Уайтом , предоставляя ему информацию и советы для газетной кампании, пропагандирующей нужды военно-морского флота. [93] В ходе переписки в 1902 году Фишер отметил, что, хотя Франция была историческим врагом Великобритании, Великобритания имела значительные общие интересы с Францией как с возможным союзником, тогда как растущая активность Германии за рубежом делала ее гораздо более вероятным врагом. [94]
Переписка показала, что Фишер по-прежнему не уверен, как его взгляды были восприняты в Адмиралтействе, и неуверен с своей стороны, получит ли он дальнейшее повышение по службе. Он уже получил предложения стать директором компании «Армстронг Уитворт» в Элсвике (тогда крупнейшей британской фирмы по производству вооружений) со значительно большей зарплатой, чем у адмирала, и с возможностью строить в частном порядке новые конструкции кораблей, которые, по его мнению, будут необходимы. для поддержания силы флота. [95]
В начале июня 1902 года Фишер передал командование Средиземноморской эскадрой адмиралу сэру Комптону Домвилу [96] и вернулся в Великобританию, чтобы занять должность второго лорда военно-морского флота , отвечающего за личный состав. Его зачитали в Адмиралтействе 9 июня, и на следующий день он приступил к исполнению своих обязанностей. [97]
В то время инженерно-технические офицеры, которые становились все более важными во флоте, поскольку он становился все более зависимым от техники, по-прежнему относились к старшим (командным) офицерам в основном свысока. Фишер считал, что для военно-морского флота было бы лучше, если бы эти два подразделения можно было объединить, как это было сделано в прошлом с офицерами-штурманами, которые тоже когда-то были совершенно отдельной специальностью. Его решение заключалось в том, чтобы объединить кадетскую подготовку рядовых и инженерных офицеров и пересмотреть учебную программу, чтобы она обеспечивала подходящую основу для последующего перехода на любой путь. Первоначально это предложение встретило сопротивление остальных членов Адмиралтейского совета, но Фишер убедил их в преимуществах изменений. Возражения внутри военно-морского флота в целом было труднее подавить, и в газетах снова вспыхнула кампания. Фишер прекрасно осознавал преимущества привлечения прессы на свою сторону и продолжал передавать информацию дружественным журналистам. К Бересфорду обратились офицеры, возражавшие против изменений, чтобы он выступил в качестве защитника своего дела, но он встал на сторону Фишера в этом вопросе. [98]
Обучение было продлено с двух лет до четырех, в результате чего для курсантов потребовалось больше помещений. Второе кадетское заведение, Королевский военно-морской колледж Осборна , было построено в Осборн-Хаусе на острове Уайт на первые два года обучения, а последние два года остались в Дартмуте. Все курсанты теперь получили научно-техническое образование, связанное с жизнью на борту корабля, а также с навигацией и мореплаванием. Те, кто впоследствии стал командирами, теперь имели возможность лучше понимать свои корабли, а те, кто стал инженерами, были лучше подготовлены к командованию. Физическое воспитание и спорт должны были преподаваться не только для курсантов, но и для будущей подготовки экипажей кораблей, которые должны были формировать спортивные команды для доброжелательных визитов в иностранные порты. Поступление путем экзаменов, из-за которого при приеме оказывались те, кто мог получить специальное обучение, было заменено комитетом по собеседованиям, которому было поручено определить общие знания кандидатов и их реакцию на вопросы, а также их ответы. По прошествии четырех лет курсантов направляли на специальные учебные корабли для заключительного практического опыта перед назначением на реальные командные должности. Результаты выпускного экзамена повлияли на стаж, назначенный каждому курсанту, и его шансы на досрочное повышение в будущем. [99]
Фишер описал свою схему Селборна-Фишера как «неудержимую предрассудками, парламентом, сатаной или даже, помимо всего этого, самим казначейством». Однако его первоначальное включение в Королевскую морскую пехоту привело к резкому сокращению числа кадетов, решивших стать офицерами этого рода службы. Соответственно, Фишер был вынужден изменить свои реформы, чтобы исключить Королевскую морскую пехоту в 1912 году. [100]
Он был назначен кавалером Большого креста Ордена Бани (GCB) в списке коронационных наград 1902 года 26 июня 1902 года, [101] [102] и награжден королем Эдуардом VII в Букингемском дворце 24 октября 1902 года . 103]
В 1903 году он стал главнокомандующим Портсмутом , а его флагманом стал HMS Victory . [104]
Проведя сентябрь и первую половину октября на континенте, Фишер вступил в должность Первого морского лорда 20 октября 1904 года . до его выхода на пенсию. [106] В июне 1905 года он был награжден орденом «За заслуги» (ОМ), [107] в декабре ему было присвоено звание адмирала флота . [108]
Фишера пригласили в Адмиралтейство , чтобы сократить военно-морские бюджеты и реформировать флот для современной войны. На фоне массовых общественных споров он безжалостно продал 90 устаревших и небольших кораблей и отправил еще 64 в резерв, назвав их «слишком слабыми, чтобы сражаться, и слишком медленными, чтобы убегать», [ 109] и «скрягой кладой бесполезного барахла». . Это высвободило экипажи и деньги для увеличения количества крупных современных кораблей в домашних водах. Смета военно-морского флота на 1905 год была уменьшена на 3,5 миллиона фунтов стерлингов по сравнению с общей суммой в 36,8 миллиона фунтов стерлингов в предыдущем году, несмотря на новые программы строительства и значительно возросшую эффективность. [110] Военно-морские расходы падали с 1905 по 1907 год, а затем снова выросли. К концу пребывания Фишера на посту Первого морского лорда расходы вернулись к уровню 1904 года. [111]
Он был движущей силой разработки быстрого и крупнокалиберного линкора и возглавлял Комитет по проектам, который разработал эскизный проект первого современного линкора HMS Dreadnought . Его комитет также создал новый тип крейсера в стиле «Дредноута» с высокой скоростью, достигнутой за счет броневой защиты. Это стало линейным крейсером , первым из которых был HMS Invincible . Он также поощрял введение подводных лодок в состав Королевского флота и преобразование флота, в основном работающего на угле , в флот, работающий на нефти . У него была давняя публичная вражда с другим адмиралом, Чарльзом Бересфордом . [90]
В качестве Первого морского лорда Фишер несколько раз предлагал королю Эдуарду VII, чтобы Великобритания воспользовалась своим военно-морским превосходством над «Копенгагеном» и немецким флотом в Киле, то есть уничтожила его упреждающей внезапной атакой без каких-либо заявлений. войны, как это сделал Королевский флот против датского флота во время наполеоновских войн. В своих мемуарах Фишер записывает разговор, в котором ему сообщили, что «всеми, начиная с немецкого императора и ниже, [он] был самым ненавистным человеком в Германии», поскольку император «слышал об идее [Фишера] о « Копенгагене » немецкий флот». Фишер далее добавил, что он сомневается в том, что это предложение просочилось, и считает, что «[Император] сказал это только потому, что знал, что [британцам] следовало бы сделать это». [112]
В 1908 году он предсказал, что война между Великобританией и Германией произойдет в октябре 1914 года, что позже подтвердилось, основывая свое заявление на предполагаемом завершении расширения Кильского канала , что позволило бы Германии безопасно вывести свои крупные военные корабли из Балтийского моря . до Северного моря . [113] В том же году он был назначен кавалером Большого креста Королевского Викторианского ордена (GCVO). [114]
7 декабря 1909 года ему был присвоен титул барона Фишера . [115] [116] Он воспринял каламбурный девиз «Бойтесь Бога и не бойтесь ничего» на своем гербе как отсылку к Дредноуту . [117]
Он удалился в Килверстоун-холл в Норфолке [118] 25 января 1911 года, в свой 70-й день рождения. [119] [120]
В 1912 году Фишер был назначен председателем Королевской комиссии по топливу и двигателям с целью перевести весь флот на нефть. [121] Комиссия Фишера сообщила под грифом «секретно» от 27 ноября 1912 г., с двумя последующими отчетами от 27 февраля 1913 г. и 10 февраля 1914 г. [122]
Когда в августе 1914 года разразилась Первая мировая война , Фишер был «постоянным» гостем Черчилля в Адмиралтействе. [123]
В октябре 1914 года лорд Фишер был отозван с поста Первого морского лорда после того, как принц Луи Баттенбергский был вынужден уйти в отставку из-за своего немецкого имени. The Times сообщила, что Фишеру «сейчас исполнялся 74 года, но он никогда не был моложе и энергичнее». Он ушел в отставку 15 мая 1915 года среди ожесточенных споров с первым лордом Адмиралтейства Уинстоном Черчиллем по поводу Галлиполи , что привело к отставке и Черчилля. Фишер никогда не проявлял полного энтузиазма по поводу этой кампании — постоянно поддерживая ее, к ужасу и разочарованию членов кабинета министров, — и в целом предпочел десантную атаку на немецкое побережье Балтийского моря (« Балтийский проект »), даже имея построенные для этой цели мелкосидящие линейные крейсеры HMS Furious , HMS Glorious и HMS Courageous . Поскольку кампания в Галлиполи провалилась, отношения с Черчиллем становились все более острыми. Одним из последних вкладов Фишера в военно-морское строительство стал проект HMS Incomparable , гигантского линейного крейсера, который продвинул принципы класса Courageous еще на шаг вперед; с 20-дюймовыми орудиями, но с минимальной броней, Incomparable так и не был одобрен к постройке. [124]
Отставка Фишера изначально не была воспринята всерьез: «Фишер всегда уходит в отставку», - прокомментировал премьер-министр Его Превосходительство Асквит . Однако, когда Фишер освободил свою комнату в Адмиралтействе с объявленным намерением удалиться в Шотландию, премьер-министр направил ему приказ от имени короля продолжать свои обязанности. Старшие военно-морские офицеры и пресса обратились к ныне пожилому (74 года) Первому морскому лорду с призывом остаться на своем посту. Фишер ответил Асквиту эксцентричным письмом, в котором изложил шесть требований, которые «гарантировали бы успешное прекращение войны». Это дало бы ему беспрецедентную единоличную власть над флотом, включая все продвижение по службе и строительство. Заметив, что поведение Фишера указывает на признаки психического отклонения, Асквит в ответ резко принял первоначальную отставку Фишера. [125]
Фишер был назначен председателем Правительственного совета по изобретениям и исследованиям и занимал этот пост до конца войны. В 1917 году он был награжден японским орденом Восходящего Солнца с цветами павловнии, Большой Кордон , высшей из восьми степеней, связанных с этой наградой. Уведомление о разрешении короля принять и оказать эту честь было должным образом опубликовано в «Лондонской газете» . [126]
Жена адмирала Фишера, Фрэнсис, умерла в июле 1918 года. Она была кремирована, а ее прах был захоронен на кладбище Святого Андрея, примыкающем к Килверстоун-холлу, 22 июля. [127] Ее гроб был задрапирован флагом Фишера как адмирала флота и увенчан короной. [28]
Фишер умер от рака на площади Сент-Джеймс в Лондоне 10 июля 1920 года в возрасте 79 лет, [128] [129] , и его похоронили в Вестминстерском аббатстве . [130]
Его гроб тащили на артиллерийском лафете по улицам Лондона к Вестминстерскому аббатству в синих куртках в сопровождении шести адмиралов в качестве несущих гроб и эскорта королевских морских пехотинцев, повернув руки назад, под медленный бой приглушенных барабанов. [131] В тот вечер тело было кремировано в крематории Голдерс-Грин . На следующий день прах Фишера был доставлен поездом в Килверстоун в сопровождении почетного караула Королевского флота и помещен в могилу его жены под каштаном, с видом на носовую часть его первого морского корабля HMS Calcutta . [132]
Кавалер ордена Бани (1894 г.) [140] Кавалер Большого креста ордена Бани (1902 г.) [101] Орден «За заслуги » (1905 г.) [1] Кавалер Большого креста Королевского Викторианского ордена (1908 г.) [1]
Большой крест Почетного легиона (1906 г.) [1].svg/1280px-Flag_of_the_Ottoman_Empire_(1844%E2%80%931922).svg.png){kind=small}
Орден Османии (1900 г.) [1]
Орден Восходящего Солнца с цветами павловнии, Большой Кордон (1917 г.) [126]{{cite news}}: CS1 maint: постскриптум ( ссылка ){{cite book}}: CS1 maint: постскриптум ( ссылка ){{cite book}}: CS1 maint: несколько имен: список авторов ( ссылка ) CS1 maint: постскриптум ( ссылка ){{cite book}}: CS1 maint: постскриптум ( ссылка ){{cite book}}: CS1 maint: несколько имен: список авторов ( ссылка )
