Император Цяньлун ( 25 сентября 1711 г. - 7 февраля 1799 г.), также известный под своим храмовым именем Император Гаозун Цин , личное имя Хунли , был пятым императором династии Цин и четвертым императором Цин, правившим собственно Китаем . Четвертый сын императора Юнчжэна , он официально правил с 11 октября 1735 года по 8 февраля 1796 года. [b] В 1796 году он отрекся от престола в пользу своего сына, императора Цзяцина , из сыновней почтительности к своему деду, императору Канси . который правил 61 год, чтобы официально не узурпировать его как самого долгоправящего императора. [1] Однако, несмотря на выход на пенсию, император Цяньлун сохранял высшую власть в качестве почетного императора до своей смерти в 1799 году, что сделало его одним из самых долгоправящих монархов в истории, а также одним из самых долгоживущих монархов, умерших в возрасте восьмидесяти лет. -Семь. При жизни тибетские подданные Цин называли его обожествленным титулом « Император Манджушри » .
Как способный и культурный правитель, унаследовавший процветающую империю, Цяньлун положил начало эпохе Высокой Цин , которая была пиком могущества, влияния и процветания династии Цин. Во время его долгого правления империя имела самое большое население и экономику в мире. Как военачальник он руководил военными кампаниями , в наибольшей степени расширяя династическую территорию, завоевывая, а иногда и уничтожая среднеазиатские царства. Ситуация изменилась в последние годы его жизни: империя Цин начала приходить в упадок из-за коррупции и расточительности при его дворе, а также застоя в гражданском обществе.
Хунли был четвертым сыном императора Юнчжэна и родился у благородного супруга Си . Хунли обожали и его дед, император Канси , и его отец, император Юнчжэн. Некоторые историки [ кто? ] утверждают, что основная причина, по которой император Канси назначил императора Юнчжэн своим преемником, заключалась в том, что Хунли был его любимым внуком. Он чувствовал, что манеры Хунли очень похожи на его собственные. Будучи подростком, Хунли был способен к боевым искусствам и обладал литературными способностями.
После интронизации своего отца в 1722 году Хунли стал цинваном (принцем первого ранга) под титулом « Принц Бао первого ранга » (和碩寶親王; Хэшуо Бао Циньван ). Как и его многочисленные дяди, Хунли вступил в битву за престолонаследие со своим старшим сводным братом Хунши , который пользовался поддержкой большой фракции чиновников при императорском дворе, а также Юнси, принца Ляня . В течение многих лет император Юнчжэн не назначал ни одного из своих сыновей наследным принцем, но многие чиновники предполагали, что он отдает предпочтение Хунли. Хунли ездил с инспекционными поездками на юг и был известен как умелый переговорщик и правоприменитель. Он также назначался главным регентом в тех случаях, когда его отец уезжал из столицы.
Вступление Хунли на престол было предвидено еще до того, как он был официально провозглашен императором перед собравшимся императорским двором после смерти императора Юнчжэна . Молодой Хунли был любимым внуком императора Канси и любимым сыном императора Юнчжэна; Император Юнчжэн поручил Хунли ряд важных ритуальных задач, когда тот еще был принцем, и включил его в важные придворные обсуждения военной стратегии . В надежде предотвратить борьбу за престол, император Юнчжэн написал имя избранного им преемника на листе бумаги и поместил его в запечатанный ящик, закрепленный за табличкой над троном во Дворце Небесной Чистоты (Дворец Цяньцин). . Имя в ящике должно было быть раскрыто остальным членам императорской семьи в присутствии всех старших министров только после смерти императора. Когда император Юнчжэн внезапно умер в 1735 году, завещание было вынуто и зачитано перед всем императорским двором Цин , после чего Хунли стал новым императором. Хунли принял название эпохи «Цяньлун», что означает «Прочное величие».
В 1739 году принц Хунси (сын свергнутого наследного принца Канси Юньрена ) вместе с пятью другими принцами задумал переворот с целью свергнуть Цяньлуна и заменить его Хунси. [2] Они планировали совершить переворот во время имперской охоты на охотничьих угодьях Мулан. [3] Хунси был провозглашен императором, но принц Хунпу разоблачил заговор, и принцы были арестованы. [4] Мятежников судили; [5] наиболее видные заговорщики были заключены в тюрьму, [6] [7] а мелкие правонарушители были лишены званий или понижены в должности. [8] [9] В 1778 году император Цяньлун восстановил первоначальные имена Юньси , Юньтан и Хунси и позволил их потомкам быть записанными в императорской генеалогии. Однако император не отменил указы, лишавшие этих князей титулов. В 1783 году, когда были заказаны императорские хроники, историкам было приказано подчеркнуть роль императора в подавлении восстания и упомянуть, что «Хунси и другие хотели узурпировать трон». [10]
Император Цяньлун был успешным военачальником. Сразу после восхождения на престол он послал армии для подавления восстания Мяо . Его более поздние кампании значительно расширили территорию, контролируемую Империей Цин. Это стало возможным не только благодаря военной мощи Цин, но также из-за разобщенности и упадка сил народов Внутренней Азии.
Во время правления императора Цяньлуна Джунгарское ханство было включено в состав империи Цин и переименовано в Синьцзян , а на западе Или было завоевано и размещено гарнизон. Включение Синьцзяна в состав Империи Цин произошло в результате окончательного поражения и уничтожения джунгар ( или джунгаров), коалиции западно-монгольских племен. Затем император Цяньлун приказал устроить джунгарский геноцид . По данным исследователя династии Цин Вэй Юаня , 40% из 600 000 джунгар были убиты оспой , 20% бежали в Российскую империю или казахские племена, а 30% были убиты армией Цин, [11] [12] в чем Михаил Эдмунд Кларк описал это как «полное уничтожение не только Зунгарского государства, но и Зунгаров как народа». [13] Историк Питер Пердью утверждал, что уничтожение джунгар было результатом явной политики резни , начатой императором Цяньлуном. [12]
Джунгарский геноцид сравнивают с истреблением Цин тибетского народа Цзиньчуань в 1776 году , которое также произошло во время правления императора Цяньлуна. [14] Когда победоносные войска вернулись в Пекин, в их честь был исполнен праздничный гимн. Маньчжурская версия гимна была записана иезуитом Амоитом и отправлена в Париж. [15]
Империя Цин наняла Чжао И и Цзян Юнчжи в Военное архивное управление в качестве членов Академии Ханьлинь для составления работ по Джунгарской кампании, таких как «Стратегия умиротворения джунгаров» (Клык Пиндин Чжунгеэр). [16] Стихи, прославляющие цинское завоевание и геноцид джунгарских монголов, были написаны Чжао, [17] [18] который написал Янпу дзацзи в стиле «кисти», где были записаны военные расходы во время правления императора Цяньлуна. [19] Чжао И восхвалял императора Цяньлуна как источник «мира и процветания восемнадцатого века». [20]
Халха-монгольские повстанцы под предводительством принца Чингюнджава вступили в заговор с джунгарским лидером Амурсаной и возглавили восстание против Империи Цин примерно в то же время, что и джунгары. Армия Цин подавила восстание и казнила Чингюнджава и всю его семью.
На протяжении всего этого периода продолжались монгольские интервенции в Тибет и взаимное распространение тибетского буддизма в Монголии. После восстания в Лхасе в 1750 году император Цяньлун послал армии в Тибет и твердо утвердил Далай-ламу правителем Тибета с жителем Цин и гарнизоном для сохранения присутствия Цин. [21] Далее, военные кампании против непальцев и гуркхов поставили императора в тупик, в котором обе стороны должны были подчиниться.
23 января 1751 года тибетские повстанцы, участвовавшие в восстании 1750 года в Лхасе против Цин, были зарезаны до смерти цинским маньчжурским генералом Банди, аналогично тому, что случилось с тибетскими повстанцами 1 ноября 1728 года во время правления его отца, императора Юнчжэна. Шесть лидеров тибетских повстанцев и лидер тибетских повстанцев Блоб-бзан-бкра-сис были зарезаны до смерти. Остальные лидеры тибетских повстанцев были задушены и обезглавлены, а их головы выставлены на шестах тибетской общественности. Цин захватил собственность повстанцев и сослал других тибетских повстанцев. [22] 26 января 1751 года маньчжурский генерал Банди направил императору Цин Цяньлуну доклад о том, как он проводил резки и казни тибетских повстанцев. Тибетские повстанцы Дбан-ргьяс (Ван-цзе), Падма-ску-рже-ц'ос-а['эль (Па-тэ-ма-ку-эр-чи-ч'ун-пи-ло ) и Таркан Ясор (Та-эр-хан Я-сюн) были зарезаны за то, что ранили маньчжурских амбаней стрелами, луками и охотничьими ружьями во время беспорядков в Лхасе, когда они штурмовали здание, в котором находились маньчжурские амбани (Лабдон и Фучин). Тибетский мятежник Сакан Хасиха (Че-чэнь-ха-ши-ха) был зарезан за убийство нескольких человек. Тибетские повстанцы Чуй-му-ча-те и Раб-бртан (А-ла-пу-тан) были зарезаны за грабежи денег и поджоги во время нападения на амбаней. Тибетский мятежник Блобзан-бкра-сис, мгрон-гнер, был зарезан до смерти за то, что был общим лидером повстанцев, возглавивших атаку, в результате которой были разграблены деньги и убиты маньчжурские амбани. Двум тибетским повстанцам, которые уже умерли до казни, обезглавили трупы, один умер в тюрьме Лаг-мгон-по (Ла-к'о-кун-пу), а другой покончил с собой, так как испугался наказания. Пей-лунг-ша-ко-па. Банди приговорил к удушению нескольких последователей повстанцев и посланника БКра-сис-раб-бртан (Ча-ши-ла-пу-тан). Он приказал живыми обезглавить Ман-чин Те-ших-най и РДсон-дпон Дбан-ргьял (Цэн-пен Ванг-ча-ло и Пьяг-мдсод-па Лха-скьябс (Шанг-чо-т') э-па Ла-ча-пу) за то, что возглавил нападение на здание, первым подошел к лестнице на следующий этаж, поджег и принес солому, чтобы разжечь огонь, а также убил несколько человек по приказу повстанца. лидер [23]
В 1762 году император Цяньлун был близок к войне с афганским эмиром Ахмад Шахом Дуррани из-за экспансии цинского Китая в Центральной Азии. Хотя войска Империи Цин и Дуррани были отправлены к границе в Центральной Азии, война не разразилась. Год спустя Дуррани отправил посла в Пекин, подарив Цяньлуну четырех великолепных лошадей, которые стали предметом серии картин « Четыре афганских коня» . Однако афганскому посланнику не удалось произвести хорошее впечатление на Цяньлуна после того, как он отказался поклониться . [24] Позже Цяньлун отказался вмешаться в убийство Империей Дуррани султана Бадахшана , который был вассалом Цинского Китая. [25] [26]
Император Цяньлун ответил на просьбу вассальных шанских государств о военной помощи против атакующих сил Бирмы, [27] [28] , но китайско-бирманская война закончилась полным провалом. Первоначально он полагал, что это будет легкая победа над варварским племенем, и послал только Армию Зеленого Стандарта, базирующуюся в Юньнани , граничащей с Бирмой. Вторжение Цин произошло в тот момент, когда большая часть бирманских сил была развернута во время последнего вторжения в сиамское королевство Аюттхая . Тем не менее, закаленные в боях бирманские войска отразили первые два вторжения на границу в 1765–66 и 1766–67 годах. Региональный конфликт теперь перерос в крупную войну, которая включала военные маневры по всей стране в обеих странах. Третье вторжение (1767–1768), возглавляемое элитными маньчжурскими знаменосцами , почти увенчалось успехом, проникнув глубоко в центральную Бирму в пределах нескольких дней пути от столицы Инвы . [28] Однако маньчжурские знаменосцы северного Китая не смогли справиться с «незнакомой тропической местностью и смертельными эндемическими болезнями» и были отброшены с тяжелыми потерями. После опасной ситуации король Синбюшин передислоцировал свои армии из Сиама на китайский фронт. Четвертое и крупнейшее вторжение застряло на границе. Когда войска Цин были полностью окружены, в декабре 1769 года между полевыми командирами обеих сторон было достигнуто перемирие. Войска Цин держали тяжелую военную структуру в приграничных районах Юньнани в течение примерно десяти лет, пытаясь вести новую войну, одновременно навязывая войска. запрет на межграничную торговлю на два десятилетия. Когда Бирма и Китай возобновили дипломатические отношения в 1790 году, правительство Цин в одностороннем порядке расценило этот акт как подчинение Бирмы и заявило о своей победе. [29] Император Цяньлун приказал зарезать маньчжурского генерала Эледенъэ (также пишется как Ээрдэнъэ (額爾登額, или, возможно, 額爾景額)) после того, как его командир Минжуй потерпел поражение в битве при Маймё. в китайско-бирманской войне 1768 года, потому что Эледенги не смог помочь с фланга Минжую, когда тот не прибыл на место встречи. [30]
Обстоятельства во Вьетнаме также не сложились. В 1787 году Ле Чиу Тхонг , последний правитель вьетнамской династии Ле , бежал из Вьетнама и официально попросил восстановить его на троне в Танглонге (современный Ханой ). Император Цяньлун согласился и послал большую армию во Вьетнам, чтобы уничтожить Тай Сан (повстанцев, захвативших весь Вьетнам). Столица Танглонг была завоевана в 1788 году, но через несколько месяцев армия Цин потерпела поражение, а вторжение обернулось разгромом из-за внезапного нападения во время Тота (вьетнамского Нового года) Нгуен Хуу , второго и наиболее способного из трех братьев Тай Сон. Империя Цин больше не поддерживала Ле Чиу Тхонга, и его семья была заключена в тюрьму во Вьетнаме. Цин не будет вмешиваться во Вьетнам еще 90 лет.
Несмотря на неудачи на юге, в целом военная экспансия императора Цяньлуна почти удвоила территорию и без того обширной империи Цин и объединила многие неханьские народы, такие как уйгуры , казахи , кыргызы , эвенки и монголы . Это было также очень дорогое предприятие; средства императорской казны почти все были направлены на военные экспедиции. [31] Хотя войны были успешными, они не были в подавляющем большинстве таковыми. Армия Цин заметно пришла в упадок, и ей было трудно противостоять некоторым врагам: кампания против горных народов Цзиньчуань длилась от 2 до 3 лет - сначала армия Цин была разбита, хотя Юэ Чжунци (потомок Юэ Фэя ) позже взял под свой контроль ситуация. Бой с джунгарами был упорным и повлек за собой большие потери с обеих сторон.
Ушское восстание в 1765 году уйгурских мусульман против маньчжур произошло после того, как уйгурские женщины были изнасилованы группой слуг и сына маньчжурского чиновника Сученга. [32] [33] [34] Было сказано, что мусульмане Уш уже давно хотели спать на шкурах [Сучэна и сына] и есть их плоть из-за изнасилования уйгурских мусульманских женщин в течение нескольких месяцев маньчжурским чиновником Сученгом и его сыном. [35] Маньчжурский император Цяньлун приказал уничтожить уйгурский повстанческий город, силы Цин поработили всех уйгурских детей и женщин и убили уйгурских мужчин. [36] Маньчжурские солдаты и маньчжурские чиновники, регулярно занимающиеся сексом с уйгурскими женщинами или насилующие их, вызвали массовую ненависть и гнев против маньчжурского правления среди уйгурских мусульман. Вторжению Джахангира Ходжи предшествовал другой маньчжурский чиновник, Биньцзин, который изнасиловал мусульманскую дочь коканского аксакала с 1818 по 1820 год. Цин стремился скрыть изнасилование уйгурских женщин маньчжурами, чтобы не допустить распространения гнева против их правления среди уйгуры. [37]
К концу приграничных войн армия Цин начала значительно слабеть. Помимо более мягкой военной системы, полевые командиры стали довольны своим образом жизни. Поскольку большая часть военных действий уже произошла, военачальники больше не видели смысла обучать свои армии, что привело к быстрому упадку военной силы к концу правления Императора Цяньлуна. Это была основная причина неспособности армии Цин подавить восстание Белого Лотоса , которое началось ближе к концу правления императора Цяньлуна и распространилось на период правления императора Цзяцина .
Император Цяньлун, как и его предшественники, серьезно относился к своей культурной роли. Во-первых, он работал над сохранением маньчжурского наследия, которое он считал основой морального облика маньчжуров и, следовательно, могущества династии. Он приказал составить генеалогии, истории и ритуальные справочники маньчжурского языка, а в 1747 году тайно приказал составить Шаманский кодекс , опубликованный позже в Полной библиотеке Четырех Сокровищниц . Он еще больше укрепил культурные и религиозные притязания династии в Центральной Азии , приказав построить копию тибетского дворца Потала , храм Путуо Цзунчэн , на территории императорского летнего дворца в Чэндэ . [38] Чтобы представить себя в буддийских терминах за умиротворение монголов и тибетских подданных, он заказал тханку , или священную картину, изображающую его как Манджушри , Бодхисаттву Мудрости. [39] Он также был поэтом и эссеистом. Его собрание сочинений, которое он опубликовал десятью сериями между 1749 и 1800 годами, содержит более 40 000 стихотворений и 1300 прозаических текстов, что, если бы он сочинил их все, сделало бы его одним из самых плодовитых писателей всех времен. [40]
Император Цяньлун был главным покровителем и важным «хранителем и реставратором» конфуцианской культуры. У него был ненасытный аппетит к коллекционированию, он приобрел большую часть «великих частных коллекций Китая» любыми необходимыми способами и «реинтегрировал их сокровища в императорскую коллекцию». [40] Он сформировал команду консультантов по культуре, чтобы помочь найти коллекции купеческих семей, которые нужно было продать или чьи наследники потеряли интерес. Иногда он оказывал давление или заставлял богатых чиновников сдать драгоценные предметы, предлагая оправдать недостатки в их работе, если они сделают определенный «подарок». Он неоднократно утверждал, что картину можно защитить от кражи или пожара, только если ее перенесут в Запретный город. [41]
Огромная коллекция произведений искусства Императора стала важной частью его жизни; он брал с собой в путешествия пейзажные картины , чтобы сравнивать их с реальными пейзажами или вешать их в специальных комнатах во дворцах, где он останавливался, чтобы записывать их при каждом посещении там. [40] «Он также регулярно добавлял поэтические надписи к картинам императорской коллекции, следуя примеру императоров династии Сун и литераторов-художников династии Мин. Они были знаком отличия работы и видимым Знак его законной роли императора. Наиболее характерным для императора Цяньлуна является другой тип надписей, раскрывающий уникальную практику обращения с произведениями искусства, которую он, кажется, разработал для себя. В определенных фиксированных случаях в течение длительного периода он обдумывал ряд картин или произведений каллиграфии, имевших для него особое значение, регулярно описывая каждую в основном личными заметками об обстоятельствах пользования ими, используя их почти как дневник». [40] В частности, император Цяньлун разместил в Зале трёх редкостей (Саньситан), небольшой камере в Зале умственного развития , три каллиграфических произведения: «Своевременная уборка после снегопада» Ван Сичжи из династии Цзинь , « Середина осени» его сына Ван Сяньчжи и «Письмо Боюаню» Ван Сюня . [42] [43] [44]
Большинство из нескольких тысяч нефритовых предметов императорской коллекции датируются периодом его правления. Император также был особенно заинтересован в коллекционировании древних изделий из бронзы, бронзовых зеркал и печатей », [40] помимо гончарного дела, [керамики и прикладного искусства, такого как эмалирование , работа по металлу и лаковая работа, которые процветали во время его правления; значительная часть его коллекция находится в Фонде Персиваля Дэвида в Лондоне.Музей Виктории и Альберта и Британский музей также имеют коллекции произведений искусства эпохи Цяньлун.
Одним из его величайших проектов было собрать команду ученых, чтобы собрать, отредактировать и напечатать самую большую когда-либо созданную коллекцию китайской философии, истории и литературы. [41] Известная как Полная библиотека четырех сокровищниц (или Сику Цюаньшу ), она была опубликована в 36 000 томах, содержащих около 3450 полных сочинений, и в ней работало до 15 000 переписчиков. В нем сохранилось множество книг, но он также был задуман как способ выследить и подавить политических оппонентов, требуя «тщательного изучения частных библиотек для составления списка из около одиннадцати тысяч произведений прошлого, из которых около трети были выбраны для публикации». ... Не включенные произведения были либо обобщены, либо — во многих случаях — запланированы к уничтожению». [41]
Около 2300 произведений были внесены в список для полного запрета, а еще 350 - для частичного запрета. Цель заключалась в том, чтобы уничтожить сочинения, которые были антицинскими или мятежными, оскорбляли предыдущие «варварские» династии или касались проблем границ или обороны. [45] Полное редактирование Полной библиотеки Четырех Сокровищниц было завершено примерно за десять лет; за эти десять лет было сожжено или запрещено 3100 наименований (или произведений), около 150 000 экземпляров книг. Из тех томов, которые были отнесены к Полной библиотеке четырех сокровищниц , многие были удалены и изменены. Наибольший ущерб понесли книги, изданные во времена династии Мин . [46]
Власть будет судить о нейтральности любого отдельного персонажа или любого отдельного предложения; если бы власть решила, что эти слова или предложение были уничижительными или циничными по отношению к правителям, то начались бы преследования. [47] Во времена императора Цяньлуна было зарегистрировано 53 случая литературной инквизиции , в результате которых жертв казнили путем обезглавливания или медленного разрезания ( линчи ), или калечили их трупы (если они уже были мертвы).
В 1743 году, после своего первого визита в Мукден (современный Шэньян , Ляонин ), император Цяньлун на китайском языке написал свою «Оду Мукдену» ( Sengjing fu/Mukden-i fujurun bithe ), фу в классическом стиле, как стихотворение, восхваляющее Мукден, в то время общий термин для того, что позже называлось Маньчжурией , описывающее ее красоты и исторические ценности. Он описывает горы и дикую природу, используя их, чтобы оправдать свою веру в то, что династия выживет. Затем был сделан маньчжурский перевод. В 1748 году он заказал юбилейное издание на китайском и маньчжурском языках, используя некоторые подлинные доциньские формы и маньчжурские стили, которые нужно было изобрести и которые невозможно было прочитать. [48]
В детстве император Цяньлун обучался маньчжурскому , китайскому и монгольскому языкам , [49] устроился на обучение тибетскому языку и говорил на чагатайском языке (тюркском или современном уйгурском языке). Однако он был даже больше, чем его предшественники, озабочен сохранением и популяризацией маньчжурского языка среди своих последователей, поскольку провозгласил, что «краеугольным камнем маньчжурства является язык». Он заказал новые маньчжурские словари и руководил подготовкой пятиязычного словаря , который давал эквиваленты маньчжурских терминов на монгольском, тибетском и тюркском языках, а также перевел буддийский канон на маньчжурский язык, который считался «национальным языком». Он приказал исключить заимствованные из китайского языка слова и заменить их калькическими переводами, которые были включены в новые маньчжурские словари. Маньчжурские переводы китайских произведений во время его правления контрастировали с предположительно маньчжурскими книгами времен правления императора Канси, которые представляли собой просто китайские тексты, написанные маньчжурским письмом. [50]
Император Цяньлун заказал Цинь дин Сию Тунвэнь Чжи (欽定西域同文志; «Имперский тезаурус западных регионов»), который представлял собой тезаурус географических названий в Синьцзяне , на ойратском монгольском , маньчжурском, китайском, тибетском и тюркском языках (современный уйгурский).
Император Цяньлун продемонстрировал личную веру в тибетский буддизм, следуя традиции маньчжурских правителей, общавшихся с бодхисаттвой Манджушри . Он продолжал покровительствовать тибетскому буддийскому искусству и заказывал переводы буддийского канона на маньчжурский язык. [51] Судебные протоколы и источники на тибетском языке подтверждают его личную приверженность. Он научился читать по-тибетски и усердно изучал буддийские тексты. Его убеждения отражены в тибетских буддийских изображениях его могилы, возможно, наиболее личном и частном выражении жизни императора. Он поддерживал Желтую церковь (тибетскую буддийскую секту Гелуг ) в «поддержании мира среди монголов», поскольку монголы были последователями Далай-ламы и Панчен-ламы Желтой церкви. Он также сказал, что «просто в соответствии с Нашей политикой распространения Нашей привязанности к слабым» побудило его покровительствовать Желтой Церкви. [52]
В 1744 году он превратил Дворец Гармонии (Дворец Юнхэ) в тибетский буддийский храм для монголов. [53] Чтобы объяснить практические причины поддержки тибетских буддистов «Жёлтых Шляп» и отклонить критику ханьских китайцев, он заказал стелу «Лама Шуо», выгравированную на тибетском , монгольском , маньчжурском и китайском языках, на которой говорилось: «Покровительствуя жёлтым Церковь, мы поддерживаем мир между монголами. Это важная задача, и мы не можем не защитить эту (религию). (При этом) мы не проявляем никакой предвзятости и не хотим преклоняться перед тибетскими священниками (как это было сделано во время династия Юань )». [54] [55]
Марк Эллиот заключает, что эти действия принесли политическую выгоду, но «органично сочетались с его личной верой». [51]
Политика Цин в отношении мусульман и ислама изменилась во время правления императоров Канси, Юнчжэн и Цяньлун. В то время как император Канси провозгласил мусульман и Хань равными, его внук, император Цяньлун, поддержал суровые рекомендации ханьских чиновников по обращению с мусульманами. Император Канси сказал, что мусульмане и ханьцы были равны, когда люди выступали за разное обращение с мусульманами. Император Юнчжэн придерживался мнения, что «ислам глуп, но он не чувствовал, что он представляет угрозу», когда судья в Шаньдуне обратился к нему с просьбой разрушить мечети и запретить ислам. Затем Юнчжэн уволил чиновника, требовавшего более строгого наказания мусульман, чем немусульман.
Эта политика изменилась во время правления императора Цяньлуна. Чэнь Хунмоу, чиновник Цин, заявил, что мусульман необходимо привести к закону и порядку, наказывая их более сурово и обвиняя мусульманских лидеров в преступном поведении мусульман в письме Совету по наказаниям под названием « Пакт о наставлении и увещевании мусульман» , которое он написал. в 1751 году. Хотя Совет наказаний ничего не предпринял, генерал-губернатор Шэньси-Ганьсу в 1762 году затем приступил к выполнению своей рекомендации и наказывал мусульманских преступников более сурово, чем ханьских китайских преступников. [56] Он также проводил политику, согласно которой преступные деяния мусульманских прихожан мечетей заканчивались наказанием и привлечением к ответственности их имамов. Эта антимусульманская политика генерал-губернатора получила одобрение императора Цяньлуна.
С китайскими мусульманами происходят большие перемены, такие как введение суфийского ордена Накшбандийя среди хуэй, что заставляет императора Цяньлуна занять такую жесткую позицию по отношению к мусульманам, в отличие от его деда и отца. Это привело к более широким связям между хуэйцами и более широким исламским миром с запада, поскольку орден Накшбандия пришел на восток, к хуэй, когда хуэйские ученые в Сучжоу были обращены в Накшбандию Мухаммадом Юсуфом Ходжой . Афак Ходжа , сын Мухаммада Юсуфа, также способствовал дальнейшему распространению орденов Накшбанди среди китайских мусульман, таких как тибетские мусульмане, салары, хуэй и другие мусульманские национальности в Хэчжоу, Ганьсу (ныне Линься) и Синине в Цинхае и Ланьчжоу. Ма Лаичи был лидером одного из этих орденов и лично учился в исламском мире в Бухаре , чтобы изучать суфизм, а также в Йемене и в Мекке , где его обучал Мавлана Махдум. Это принесло ему престиж среди китайских мусульман. В споре по поводу прекращения поста во время Рамадана Ма Лаичи сказал, что перед молитвой в мечети следует прервать пост, а не наоборот, и это привело к тому, что он привлек много новообращенных Накшбанди из хуэйцев и тюркских саларов. Дело дошло до суда в 1731 году, когда мусульмане, спорившие о том, как нарушить пост в Рамадан, подали иски. Власти Цин в суде посоветовали истцам-мусульманам решить их самостоятельно, поскольку законные власти понятия не имели о посте в Рамадан. Спор не был решен, продолжал продолжаться и усугублялся еще большим количеством споров о том, как совершать зикр в суфизме, в джахри (вокал), как учил Ма Минсинь, еще один суфий, который учился в западных исламских странах, таких как Бухара, или Хуфи (молчит), как это сделал Ма Лаичи. Забиды Накшбандийи в Йемене обучали Ма Минсиня в течение двух десятилетий. [57] Они преподавали вокальный зикр. На Ма Минсиня также повлияла еще одна серия событий в мусульманском мире Ближнего Востока — движения возрождения среди мусульман, таких как саудовцы, которые объединились с Мухаммедом ибн Абд аль-Ваххабом. Это обновление тадждида повлияло на Ма Минсиня в Йемене.
Пока Ма Минсинь находился в Йемене, вдали от Китая, вся мусульманская Внутренняя Азия была завоевана «неверной» династией Цин, что придало еще большую значимость его ситуации и взглядам. Ма Лайчи и Ма Минсинь снова подали в суд друг на друга, но на этот раз Цин вынес вердикт в пользу тихой фракции зикра, молчаливой Хафии Ма Лайчи, и придал ей статус ортодоксальности, одновременно осуждая как неортодоксального громкоговорителя Джахрийю Ма Лайчи. Минсинь. Ма Минсинь проигнорировал приказ и продолжал заниматься прозелитизмом в Шэньси, Нинся и Синьцзяне, отправившись в Гуанчуань из Хэчжоу в 1769 году после того, как его выгнали и запретили посещать район Сюньхуа. Тюркские салары в Сюньхуа следовали его приказам даже после того, как Цин запретил ему приезжать туда, и он продолжал иметь дальнейшие судебные иски и юридические проблемы с Хафией и Ма Лайчи, поскольку Цин поддерживал Хафию.
Ожесточенная битва, в которой чиновник Цин и последователи Хафии были среди ста убитых в результате нападения Джахрии во главе с Су Сорок третьим, сторонником Ма Минсиня в 1781 году, привела к тому, что Ма Минсинь был объявлен мятежником и отправлен в тюрьму в Ланьчжоу. Цин казнил Ма Минсиня после того, как его освобождения потребовали вооруженные последователи Су Сорок третьего. После казни Ма Минсиня вспыхнуло восстание Джахрия по всему северо-западу Китая. В ответ маньчжуры в Пекине послали великого секретаря Маньчжурии Аги с батальоном, чтобы убить вождей Джахрии и сослать приверженцев суфийского ордена в приграничные районы.
Через 3 года Тянь Ву возглавил еще одно восстание Джахрии, которое было подавлено Цин, а Ма Датянь, третий лидер Джахрии, был сослан Цин в Маньчжурию в 1818 году и умер.
Это постоянное нарастание конфликта между мусульманами и двором Цин привело к полномасштабным войнам XIX века с мусульманскими восстаниями против Цин на юге и севере Китая. Изменение отношения маньчжуров к мусульманам от терпимости к мусульманам и отношения к ним как к равным ханьским китайцам до 1760-х годов к насилию между государством Цин и мусульманами после 1760-х годов произошло из-за прогрессирующего участия Цин в конфликте между суфийскими орденами. Джахрия и Хафия лишили Цин возможности поддерживать раннюю риторику мусульманского равенства. Маньчжурский суд под руководством Цяньлуна начал утверждать и применять антимусульманские законы Чэнь Хунмоу, направленные против мусульман за исповедование своей религии, а также насилие со стороны государства Цин. Межобщинное насилие между Джахрией и Хафией совпало с крупным расширением Джахрии.
Политика Чэнь Хунмоу была реализована в виде законов в 1762 году Советом наказаний правительства Цин и маньчжурским императором Цин Цяньлун, что привело к серьезной напряженности в отношениях с мусульманами. Государственные органы были уполномочены получать все сообщения о преступном поведении мусульман со стороны местных чиновников, и в соответствии с этими законами мусульманские лидеры должны были сообщать властям Цин обо всех преступных действиях мусульман. Это привело к потоку антимусульманских отчетов, поданных в офисы Цин, поскольку суд Цин получил информацию о том, что мусульмане по своей природе жестоки, а мусульманские бандиты совершают преступления, поскольку местные чиновники подавали отчет за отчетом, а мусульманские преступления заполонили судебные протоколы. После получения этих сообщений о преступном поведении Цин стал еще более антимусульманским и начал принимать еще больше антимусульманских законов, один из которых заключался в том, что, если какое-либо оружие будет обнаружено в группе из трех или более мусульман, все эти мусульмане будут приговорены к тюремному заключению. преступники со стороны Цин.
Новая преступная категория или деяние, драка (доу), была определена маньчжурским двором Цин маньчжурского императора Цяньлуна в 1770-х годах, особенно как антимусульманская мера по аресту мусульман, что привело к тому, что даже мусульмане, не являющиеся джахриями, присоединились к Джахрии против Цин и заставил двор Цин стать еще более антимусульманским, опасаясь восстания мусульман против Цин. Это привело к казни Ма Минсиня в 1781 году, а восстание и насилие усугублялись отсутствием цинской разведки. Чиновник Цин, которому было поручено положить конец межобщинному насилию Джахрия и Хафия, ошибочно подумал, что люди, с которыми он разговаривал, были Хафией, хотя на самом деле они были Джахрия, и сказал им, что Цин уничтожит всех приверженцев Джахрии. Это привело к тому, что он был убит бандой Джахрия, что привело к тому, что Цин отправил великого секретаря Маньчжурии Агуи на полномасштабную кампанию по умиротворению Джахрии.
Военная победа Цин над Джахрия привела к еще большему гневу Джахрии. Чиновники переборщили с массовыми убийствами мусульман, считавшихся врагами государства, чтобы произвести впечатление на цинский двор, что привело к дальнейшему росту числа членов Джахрии, что, в свою очередь, привело к восстанию Тянь Ву в 1784 году.
Император Цяньлун спросил своего министра, что происходит, поскольку он был озадачен тем, как мусульмане из многих регионов собрались вместе для восстания. Он спросил, не произошла ли утечка информации о расследовании поведения мусульман Ли Шияо, которая привела к тому, что повстанцы начали подстрекать к насилию, заявляя мусульманам, что правительство их истребит. Затем он задумался и сказал, что ничто из этого не может быть причиной, и продолжал спрашивать, почему. Чтобы решить проблему восстания 1784 года, северо-западный Китай был подвергнут военной оккупации Цин на 50 лет, пока восстание тайпинов на юге Китая не вынудило Цин переместить их из северо-западного Китая, что привело к массовым мусульманским восстаниям 1860-х и 1870-х годов в Китае. северо-западе, вызванное растущим насилием.
Внезапные вопросы о халяле в исламе, возникшие у монгольских буддистов в 18 веке, были вызваны всеми этими вещами: северо-западный Китай рядом с Монголией подвергается милитаризации, правительство Цин официально объявляет мусульман антицинскими, а в Китай приходит жестокий и возрожденческий ислам. . [58]
Губернатор провинции Шэньси Чэнь Хунмоу в 1751 году написал документ «Пакт о наставлении и наставлении мусульман», в котором Хуэй в Шэньси обвинялся в жестоких преступных действиях, воровстве, нападениях на продавцов свинины, борьбе друг с другом (люди хуэй сражаются с другими хуэй из-за различных религиозных взглядов). , нападая на общественные театры, крадя скот для незаконной забивки, выпасая овец на территории других людей, воруя собственность и нападая на Хана-немусульманина после того, как он служил губернатором провинции Шэньси в 1740-х годах. Губернатор провинции Шэньси (陝西巡撫) Сирин Гиоро Эби (西林覺羅鄂弼), который был этническим маньчжуром, в 1762 году написал еще один мемориал Совету наказаний правительства Цин и императору Цяньлуна, обвинив Хуэй в Шэньси в дикости и безудержной преступной деятельности. и использовать свою численность для кражи, запугивания и нападения на меньшее количество ханьцев-немусульман в районах, где они составляли большинство. Этот маньчжурский чиновник Эби рекомендовал правительству Цин наложить суровые наказания на Хуэй и лидеров их религиозных мечетей (цзяочжан) в Шэньси за участие в этих преступлениях, что превышает обычное наказание для обычных преступников, и маньчжурский император Цяньлун и Совет по наказаниям Цин одобрили это. предложение сурово наказать хуэйских преступников и лидеров религиозных мечетей, терпивших их преступную деятельность. [59]
Более 1000 мусульманских детей и женщин Хуэй из суфийского ордена Джахрия в восточной Ганьсу были убиты генералом Цин Баннера Ли Шияо во время восстания 1784 года мусульман Хуэй Джахрия Чжан Вэньцин и Тянь Ву, через 3 года после восстания в начале 1781 года, организованного членами Салар Суфий Джахрия. когда Цин казнил лидера Джахрии Ма Минсиня . Затем правительство Цин под руководством Цяньлуна приказало искоренить суфийское «Новое учение Джахрия» и запретило усыновление мусульманами детей-немусульман, обращение немусульман в мусульманство и запретило строительство новых мечетей. Некоторые суфийские мусульмане «старого учения» все еще служили в войсках Цин, сражаясь против суфийских мусульман «нового учения» Джахрия, несмотря на то, что эти законы, запрещающие им распространять свою религию, распространялись и на них. [60] Ли Шияо был членом «Восьми знамен Цин» и был родственником королевской семьи Цин.
Преследование христиан со стороны Юнчжэна стало еще хуже во время правления Цяньлуна. [61]
Император Цяньлун был агрессивным строителем. На холмах к северо-западу от Пекина он расширил виллу, известную как Сад совершенной яркости (или Юаньминъюань; ныне известный как Старый Летний дворец), первоначально построенную его отцом. В конце концов он добавил две новые виллы: «Сад вечной весны» и «Элегантный весенний сад». Со временем Старый Летний дворец будет занимать 860 акров (350 гектаров), что в пять раз больше, чем Запретный город . Чтобы отпраздновать 60-летие своей матери, вдовствующей императрицы Чунцина , император Цяньлун приказал выкопать озеро в Саду чистой ряби (или Цинъиюань; ныне известное как Летний дворец), назвал его озером Куньмин и отремонтировал виллу на восточном берегу. берег озера. [62]
Император Цяньлун также расширил императорский летний дворец в провинции Рэхэ , за Великой стеной. [63] Рехэ в конечном итоге стал фактически третьей столицей, и именно в Рехэ император Цяньлун держал двор с различными монгольскими дворянами. Император также проводил время в охотничьих угодьях Мулан к северу от Рехе, где он ежегодно проводил императорскую охоту .
Для Старого Летнего дворца император Цяньлун поручил итальянскому иезуиту Джузеппе Кастильоне построить Сиянг Лу , или особняк в западном стиле, чтобы удовлетворить его вкус к экзотическим зданиям и предметам. Он также поручил французскому иезуиту Мишелю Бенуа спроектировать серию гидротехнических сооружений и фонтанов с подземными механизмами и трубами для развлечения императорской семьи. Французский иезуит Жан Дени Атире также стал художником императора. [64] Жан-Дамаскин Саллюсти также был придворным художником. Вместе с Кастильоне и Игнатием Зихельбартом он разработал « Боевые медные гравюры» . [65] [66]
Во время правления императора Цяньлуна в Турфане был построен минарет Эмин в память об Эмине Ходже , уйгурском лидере из Турфана , который подчинился Империи Цин как вассал, чтобы получить помощь от Цин в борьбе с джунгарами.
В 1725 году император Юнчжэн даровал наследственный титул маркиза потомку Чжу Чжиляня, потомку императорской семьи династии Мин . Правительство Цин также заплатило Чжу за проведение ритуалов в гробницах Мин и включение Китайского простого белого знамени в число восьми знамен . Чжу был посмертно удостоен титула « маркиза расширенной благодати » в 1750 году, и этот титул передавался на протяжении 12 поколений в его семье до конца династии Цин. Однако утверждалось, что Чжу Чжилянь на самом деле не имел никакого отношения к императорской семье . [67]
Император Цяньлун ввел политику «маньчжурства» системы Восьми Знамен, которая была основной военной и социальной организацией династии. В раннюю эпоху Цин Нурхачи и Хун Тайцзи классифицировали маньчжурскую и ханьскую этническую идентичность в рамках «Восьми знамен» на основе культуры, образа жизни и языка, а не происхождения или генеалогии. Хань-баннермены были важной частью Баннерной системы. Император Цяньлун изменил это определение на определение происхождения, демобилизовал многих ханьских знаменосцев и призвал маньчжурских знаменосцев защищать свое культурное наследие, язык и боевые навыки. Император переопределил идентичность ханьских баннерменов, заявив, что их следует рассматривать как представителей той же культуры и того же наследственного происхождения, что и ханьские гражданские лица [68] . Напротив, он подчеркнул военную сторону маньчжурской культуры и восстановил практику ежегодная императорская охота, начатая его дедом, когда каждую осень он водил контингенты маньчжурских и монгольских знамен в охотничьи угодья Мулан, чтобы проверить и улучшить свои навыки. [69]
Взгляды императора Цяньлуна на ханьских знаменосцев также отличались от взглядов его деда, поскольку он решил, что верность сама по себе является самым важным качеством. Он спонсировал биографии, в которых китайские знаменосцы, перебежавшие из Мин в Цин, изображались предателями и прославляли сторонников Мин. [70] Некоторые включения и упущения императора Цяньлуна в списке предателей носили политический характер. Некоторые из этих действий включали в себя Ли Юнфана (из-за его неприязни к потомку Ли Юнфана, Ли Шияо) и исключение Ма Минпэя (из-за беспокойства по поводу имиджа его сына Ма Сюнчжэня). [71]
Идентификация и взаимозаменяемость между «маньчжурами» и «знамёнными людьми» (цижэнь) началась в 17 веке. Знаменосцы отличались от мирных жителей ( кит .: Минжэнь , маньчжуры : Иргэн ; или кит .: Ханжэнь , маньчжуры : Никан ), и термин «знаменосцы» становился тождественным с «маньчжурами» в общем восприятии. Император Цяньлун называл всех знаменосцев маньчжурами, а в законах Цин говорилось не «маньчжуры», а «знаменосцы». [72]
Отдельные группы ханьских китайских знаменосцев были массово переведены Цин в маньчжурские знамена, в результате чего их этническая принадлежность изменилась с ханьских китайцев на маньчжурские. Китайские ханьские знаменосцы Тай Никан (台尼堪) и Фуси Никан (抚顺尼堪) [73] происхождения были перенесены в маньчжурские знамена в 1740 году по приказу императора Цяньлуна. [74] Это было между 1618 и 1629 годами, когда ханьские китайцы из Ляодуна, которые позже стали Фуси Никан и Тай Никан, перешли на сторону чжурчжэней (маньчжуров). [75] Эти маньчжурские кланы ханьского китайского происхождения продолжали использовать свои оригинальные ханьские фамилии и отмечены как ханьские по происхождению в списках маньчжурских кланов Цин . [76] [77] [78] [79]
Император Цяньлун приказал Солонам прекратить использовать винтовки и вместо этого заняться традиционной стрельбой из лука . Император издал указ о выдаче серебряных таэлей за оружие, переданное правительству . [80]
Император Цяньлун и его предшественники, начиная с императора Шуньчжи , идентифицировали Китай и Империю Цин как одно и то же, а в договорах и дипломатических документах Империя Цин называла себя «Китаем». [81] Император Цяньлун отверг более ранние идеи о том, что только Хань может быть подданным Китая и только ханьская земля может рассматриваться как часть Китая, поэтому он переопределил Китай как многонациональный, заявив в 1755 году, что «существует точка зрения на Китай, согласно которой Неханьцы не могут стать подданными Китая, и их земля не может быть интегрирована в территорию Китая. Это не отражает понимание Китая нашей династией, а представляет собой понимание более ранних династий Хань, Тан, Сун и Мин». [82]
Император Цяньлун отверг точку зрения ханьских чиновников, которые говорили, что Синьцзян не является частью Китая и что он не должен его завоевывать, выдвигая точку зрения, что Китай многонационален и относится не только к Хань. [83] Император Цяньлун сравнил свои достижения с достижениями ханьцев и танцев в Центральной Азии. [84]
Китайские фермеры-ханьцы были переселены правительством Цин из северного Китая в район вдоль реки Ляо , чтобы восстановить возделываемые земли. [85] Пустошь была освоена ханьскими сквоттерами в дополнение к другим ханьцам, которые арендовали землю у маньчжурских помещиков. [86] Несмотря на официальный запрет ханьских поселений на маньчжурских и монгольских землях, к XVIII веку цинское правительство решило расселить ханьских беженцев из северного Китая, страдавших от голода, наводнений и засухи, в Маньчжурию и Внутреннюю Монголию . Благодаря этому к 1780-м годам ханьцы обрабатывали 500 000 гектаров в Маньчжурии и десятки тысяч гектаров во Внутренней Монголии. [87] Император Цяньлун разрешил ханьским крестьянам, страдающим от засухи, переселиться в Маньчжурию, несмотря на то, что он издал указы в пользу их запрета с 1740 по 1776 год. [88] Ханьские фермеры-арендаторы арендовали или даже претендовали на право собственности на землю у «императорских поместий» и Маньчжурские Баннерленды в этом районе. [89] Помимо перемещения в район Ляо на юге Маньчжурии, путь, соединяющий Цзиньчжоу , Фэнтянь , Телин , Чанчунь , Хулунь и Нингута , был заселен ханьцами во время правления императора Цяньлуна, и ханьцы составляли большинство в городских районах Маньчжурии. к 1800 году. [90] Чтобы увеличить доходы императорской казны, правительство Цин продало земли вдоль реки Сунгари , которые ранее принадлежали исключительно маньчжурам, ханьским китайцам в начале правления императора Даогуана , и ханьцы заполнили большую часть Маньчжурии. города к 1840-м годам, по словам Эвариста Режиса Хука . [91]
Камердинер, сопровождавший британскую дипломатическую миссию при дворе Цин в 1793 году, описал Цяньлуна в последние годы его жизни:
Император ростом около пяти футов десяти дюймов, стройного, но элегантного сложения; цвет его лица сравнительно светлый, хотя глаза темные; нос у него довольно горбинный , а все лицо имеет совершенные правильные черты, которые никоим образом не указывают на преклонный возраст, которого, как говорят, он достиг; его внешность привлекательна, а его поведение сопровождается приветливостью, что, не умаляя достоинства принца, выявляет любезный характер этого человека. Платье его состояло из просторного халата из желтого шелка, шапки из черного бархата с красным шариком наверху, украшенной павлиньим пером, что является своеобразной отличительной чертой мандаринов первого класса. На нем были шелковые сапоги, расшитые золотом, а талию опоясывал синий пояс. [92]
В последние годы своей жизни император Цяньлун избаловался властью и славой, разочаровался и успокоился в своем правлении и начал доверять коррумпированным чиновникам, таким как Юй Миньчжун и Хэшэнь .
Поскольку Хэшэнь был министром самого высокого ранга и пользовался наибольшим благосклонностью императора Цяньлуна в то время, повседневное управление страной было оставлено в его руках, в то время как сам император предавался искусству, роскоши и литературе. Когда Хэшэнь был казнен императором Цзяцин , правительство Цин обнаружило, что личное состояние Хэшэня превышает состояние истощенной казны Империи Цин и составляет 900 миллионов серебряных таэлей , что в общей сложности соответствует 12-летнему профициту казны императорского двора Цин. [ нужна цитата ]
Император Цяньлун начал свое правление с профицитом казначейства около 33,95 миллиона серебряных таэлей. [ нужна цитата ] На пике своего правления, ок. В 1775 году , даже при дальнейшем снижении налогов, профицит казны все же достиг 73,9 миллиона серебряных таэлей, что является рекордом, непревзойденным его предшественниками, императорами Канси и Юнчжэн, которые оба проводили замечательную политику снижения налогов. [ нужна цитата ]
Однако из-за многочисленных факторов, таких как длительные хищения и коррупция среди чиновников, частые экспедиции на юг, огромные дворцовые постройки, многочисленные войны и мятежные кампании, а также его собственный расточительный образ жизни, все это обошлось казне в общей сложности в 150,2 миллиона долларов. серебряные таэли. [ нужна цитата ] Это, в сочетании с его пожилым возрастом и отсутствием политических реформ, положило начало постепенному упадку и окончательному упадку Империи Цин, бросая тень на его политическую жизнь. [93]
Легальная торговля в Южно-Китайском море была возобновлена в 1727 году, но открытие Ост-Индской компании того, что цены и пошлины в Нинбо были намного ниже, чем в Гуанчжоу, побудило их начать перемещать свою торговлю на север с 1755 по 1757 год. Попытка императора воспрепятствовать этому за счет более высоких сборов провалилась; Зимой 1757 года он заявил, что — начиная со следующего года — Гуанчжоу (тогда латинизированный как «Кантон») должен был стать единственным китайским портом, разрешенным для иностранных торговцев, положив начало Кантонской системе с ее Кохонгом и Тринадцатью фабриками . [94]
В середине 18 века европейские державы начали требовать увеличения и без того растущей внешней торговли и создания форпостов на китайском побережье, требованиям, которым сопротивлялся стареющий император Цяньлун. В 1793 году король Георг III отправил большую делегацию, чтобы передать свои просьбы непосредственно императору в Пекине, во главе с Джорджем Макартни , одним из самых опытных дипломатов страны. Британцы прислали образцы торговых товаров, которые намеревались продать в Китае; это было неверно истолковано как дань, которую признали некачественной.
Историки как в Китае, так и за рубежом долгое время представляли неспособность миссии достичь своих целей как символ отказа Китая меняться и неспособности модернизироваться. Отказ они объясняют прежде всего тем, что взаимодействие с иностранными королевствами ограничивалось соседними государствами-данниками . Более того, мировоззрения обеих сторон были несовместимы: Китай придерживался укоренившейся веры в то, что Китай является « центральным королевством ». Однако после публикации в 1990-х годах более полного набора архивных документов, касающихся визита, эти утверждения были оспорены. Один историк охарактеризовал императора и его двор как «явно умных и компетентных политических деятелей» и пришел к выводу, что они действовали в рамках формальных претензий Цин на универсальное правление; они благоразумно отреагировали на сообщения о британской экспансии в Индии, успокоив британцев неуказанными обещаниями, чтобы избежать военных конфликтов и потерь в торговле. [95]
Макартни получил аудиенцию у императора Цяньлуна на два дня, второй из которых совпал с 82-летием императора. Продолжаются споры о характере аудитории и уровне проведения церемоний. Макартни писал, что он сопротивлялся требованиям, чтобы британские торговые послы преклонили колени и поклонились , и продолжаются дебаты о том, что именно произошло, причем мнения цинских придворных и британских делегатов различаются. [96]
Цяньлун передал Макартни письмо британскому королю [97] с указанием причин, по которым он не удовлетворил просьбы Макартни:
Вчера ваш посол обратился к моим министрам с просьбой увековечить мою память о вашей торговле с Китаем, но его предложение не соответствует нашим династическим обычаям и не может быть принято во внимание. До сих пор все европейские народы, включая варварских купцов вашей страны, вели торговлю с нашей Поднебесной в Кантоне. Так было уже много лет, хотя наша Поднебесная обладает всем в изобилии и не испытывает недостатка ни в одном продукте в пределах своих границ.
Ваша просьба о небольшом острове недалеко от Чусана , где могли бы проживать ваши купцы и складироваться товары, проистекает из вашего желания развивать торговлю... Учтите, кроме того, что Англия - не единственная варварская страна, желающая наладить... торговлю с наша Империя: если предположить, что все другие страны будут подражать вашему злому примеру и умолять меня предоставить им всем и каждому место для торговых целей, как я смогу подчиниться? Это также является вопиющим нарушением использования моей Империи и не может допускаться.
До сих пор варварским купцам Европы была отведена определенная местность в Аомене для проживания и торговли, и им было запрещено посягать ни на дюйм за пределы, отведенные для этой местности... Если бы эти ограничения были сняты, неизбежно возникли бы трения. происходят между китайцами и вашими варварскими подданными...
Что касается поклонения вашей нации Господу Небес , то это та же религия, что и у других европейских народов. С самого начала истории мудрые императоры и мудрые правители даровали Китаю моральную систему и внушали кодекс, который с незапамятных времен неукоснительно соблюдался мириадами моих подданных. Не было никакого стремления к неортодоксальным доктринам. Даже европейским ( миссионерским ) чиновникам в моей столице запрещено поддерживать сношения с китайскими подданными... [97]
Письмо было неизвестно публике до 1914 года, когда оно было переведено, а затем использовалось как символ отказа Китая от модернизации. [98]
Выводы Макартни в его мемуарах широко цитировались:
Китайская империя — старый, сумасшедший, первоклассный военный корабль, который удачная череда способных и бдительных офицеров умудрилась удерживать на плаву вот уже сто пятьдесят лет и внушать страх своим соседям просто своей массой и внешним видом. . Но всякий раз, когда командование на палубе оказывается недостаточным человеком, прощайте дисциплину и безопасность корабля. Возможно, она не утонет сразу; какое-то время она может дрейфовать как развалина, а затем разобьется на куски на берегу; но ее никогда не удастся восстановить на старом дне. [99]
Посольство Нидерландов прибыло ко двору императора Цяньлуна в 1795 году, и это оказался последний раз, когда какой-либо европеец предстал перед императорским двором Цин в контексте традиционных китайских имперских международных отношений. [100]
Представляя интересы Голландии и Голландской Ост-Индской компании , Исаак Тисинг отправился в Пекин в 1794–95 годах на празднование 60-летия правления императора Цяньлуна. [101] В состав делегации Титсинга также входил американец голландского происхождения Андреас Эверардус ван Браам Хоукгест , [102] чье подробное описание этого посольства при дворе Цин было вскоре после этого опубликовано в Соединенных Штатах и Европе. Французский переводчик Титсинга Кретьен-Луи-Жозеф де Гинь опубликовал свой собственный отчет о миссии Титсинга в 1808 году. « Путешествие в Пекин, Маниль и Иль-де-Франс» представило альтернативную точку зрения и полезный контрапункт другим отчетам, которые тогда циркулировали. Сам Титсингх умер, не успев опубликовать свою версию событий.
В отличие от Макартни, Исаак Титсинг, голландский эмиссар и посланник ЛОС , в 1795 году не отказался поклониться. Через год после отказа Маккартни Титсинга и его коллег очень почитали китайцы из-за того, что это было истолковано как приличное соблюдение обычного придворного этикета. [103]
В октябре 1795 года император Цяньлун официально объявил, что весной следующего года добровольно отречется от престола и передаст престол своему сыну. Говорили, что император Цяньлун в год своего вознесения пообещал не править дольше, чем его дед, император Канси , который правил 61 год. Император Цяньлун ожидал выхода из Зала умственного развития (Янсиньдянь) в Запретном городе . Зал традиционно предназначался для исключительного использования правящего государя, и в 1771 году император приказал начать строительство того, что якобы предназначалось для его престарелой резиденции в другой части Запретного города: роскошного убежища площадью два акра, обнесенного стеной. называемый Дворцом спокойного долголетия (Дворец Ниншоу), [41] который сегодня более известен как «Сад Цяньлун». [104] Комплекс, построенный в 1776 году, в настоящее время находится на десятилетней реставрации под руководством Дворцового музея в Пекине и Всемирного фонда памятников (WMF). Первая из отреставрированных квартир, «Студия усталости от усердной службы » императора Цяньлуна (Цюаньциньчжай), начала выставочный тур по Соединенным Штатам в 2010 году. [104]
Император Цяньлун уступил трон в возрасте 85 лет, после почти 61 года пребывания на престоле, своему сыну, 36-летнему императору Цзяцину , в 1796 году. В течение следующих трех лет он носил титул Тайшан Хуан (или Почетный император; 太上皇), хотя он продолжал удерживать власть, а император Цзяцин правил только номинально. Он так и не переехал в свои пенсионные апартаменты в саду Цяньлун [1] и умер в 1799 году. [93] [105]
Легенда, популяризированная в художественной литературе, гласит, что император Цяньлун был сыном Чэнь Шигуаня (陳世倌), ханьского китайского чиновника из уезда Хайнин провинции Чжэцзян . Выбирая наследника престола, император Канси требовал, чтобы наследник не только умел хорошо управлять империей, но и чтобы сын наследника был не меньшего калибра; тем самым обеспечив вечное господство маньчжуров над Китаем. Сын Иньчжэня , четвертый сын императора Канси, был слаб; Итак, Иньчжэнь тайно организовал обмен своей дочери на сына Чэнь Шигуаня, который стал любимым внуком императора Канси. Иньчжэнь сменил своего отца, став императором Юнчжэн, а его сын Хунли, в свою очередь, сменил его на посту императора Цяньлуна. Во время своего правления император Цяньлун совершал инспекционные поездки в южный Китай и останавливался в доме Чэнь Шигуаня в Хайнине, где писал каллиграфию. Он также часто издавал императорские указы об отказе от налогов в округе Хайнин.
Однако в этой истории есть серьезные проблемы. Во-первых, старшему оставшемуся в живых сыну императора Юнчжэна, Хунши , было всего семь лет, когда родился Хунли, и он был слишком молод, чтобы сделать решительный выбор — заменить ребенка императорского происхождения посторонним (и рисковать позором, если не смертью). Во-вторых, у императора Юнчжэна было еще три принца, которые дожили до совершеннолетия и имели потенциал взойти на трон. Действительно, поскольку Хунши был сыном, вынужденным покончить жизнь самоубийством, для него было бы гораздо логичнее быть приемным сыном, если бы кто-либо из них был таковым.
Истории о шести инспекционных поездках императора Цяньлуна в южный Китай под видом простолюдина были популярной темой для многих поколений. Всего он посетил Южный Китай шесть раз – столько же раз, сколько его дед, император Канси.
Императрица Центрального дворца
Императорский благородный супруг
Благородный супруг
Супруга
Наложница
Благородная леди
Первый помощник
Второй помощник
Госпожа
фрейлина
計數十萬戶中，先痘死者十之四，繼竄入俄羅斯哈薩克者十之二,卒殲於大兵者十之三。["A среди 100 000 домохозяйств умерли 4 из 10 от первой оспы 2 из 10 ушли в Россию казахи, а 3 из 10 умерли в армии».]
Цитаты, связанные с императором Цяньлуном, в Wikiquote
