Чань ( традиционный китайский :禪; упрощенный китайский :禅; пиньинь : Chán ; сокр. от китайского :禪那; пиньинь : chánnà ), от санскритского dhyāna [1] (что означает « медитация » или «медитативное состояние» [2] ), является китайской школой буддизма Махаяны . Она развивалась в Китае с VI века н. э. и стала особенно популярной во времена династий Тан и Сун . [3]
Чань — это изначальная традиция дзен-буддизма (японское произношение того же иероглифа , которое является наиболее часто используемым английским названием школы). Чань-буддизм распространился из Китая на юг во Вьетнам как Тьен и на север в Корею как Сон , а в XIII веке на восток в Японию как японский Дзен .
Исторические записи, необходимые для полного и точного описания ранней истории династии Чань, больше не существуют. [4]
Историю Чань в Китае можно разделить на несколько периодов. Дзен, каким мы его знаем сегодня, является результатом долгой истории, со многими изменениями и случайными факторами. Каждый период имел различные типы Дзен, некоторые из которых оставались влиятельными, а другие исчезали. [5] [6]
Энди Фергюсон выделяет три периода с V по XIII век:
Хотя Джон Р. Макрей и имеет сомнения относительно деления истории Чан на фазы или периоды, [8] он, тем не менее, выделяет четыре фазы в истории Чан: [9]
Ни Фергюсон, ни Макрей не дают периодизации китайской династии Чань после династии Сун, хотя Макрей упоминает
Когда буддизм пришел в Китай, он был адаптирован к китайской культуре и пониманию. Теории о влиянии других школ на эволюцию Чань сильно различаются и в значительной степени основаны на спекулятивной корреляции , а не на письменных источниках или истории. Некоторые ученые утверждают, что Чань развился из взаимодействия между буддизмом Махаяны и даосизмом , [20] [21] [22] [23] в то время как один считает, что Чань имеет корни в йогических практиках, в частности , камматхане , рассмотрении объектов, и касине , полной фиксации ума. [24]
Буддийская медитация практиковалась в Китае за столетия до возникновения Чань такими людьми, как Ань Шигао (ок. 148–180 гг. н. э.) и его школой, которые перевели различные Дхьяна-сутры (Чань-цзин, 禪経, «трактаты о медитации»), которые были влиятельными ранними текстами по медитации, в основном основанными на учениях по медитации Йогачара школы Сарвастивада в Кашмире около I–IV вв. н. э. [25] Пять основных типов медитации в Дхьяна-сутрах — это анапанасати (осознанность дыхания); медитация патикулыманасикара , осознанность нечистот тела; медитация любящей доброты майтри ; созерцание двенадцати звеньев пратитьясамутпады ; и созерцание тридцати двух качеств Будды . [26] Другими важными переводчиками текстов медитации были Кумараджива (334–413 н. э.), который перевел «Сутру о концентрации сидячей медитации» , среди многих других текстов; и Буддабхадра . Эти китайские переводы в основном индийских руководств по медитации Сарвастивада Йогачара стали основой для техник медитации китайского чань. [web 1]
Буддизм подвергся влиянию конфуцианства [27] , даосизма [28] [29] и местных народных религий [30] , когда он прибыл в Китай. Годдард цитирует Д. Т. Судзуки [примечание 3], называющего Чань «естественной эволюцией буддизма в условиях даосизма». [31] Буддизм был впервые определен как «варварский вариант даосизма», и даосская терминология использовалась для выражения буддийских доктрин в самых старых переводах буддийских текстов [29] , практика, называемая ко-и , «соответствие концепций». [32]
Судя по восприятию ханьцами работ Хинаяны и по ранним комментариям, похоже, что буддизм воспринимался и усваивался через религиозный даосизм (даосизм). Будда рассматривался как иностранный бессмертный, достигший некоей формы даосской бессмертности. Осознанное дыхание буддистов считалось продолжением даосских дыхательных упражнений. [33]
Первыми новообращенными буддистами в Китае были даосы. [29] Они высоко ценили недавно введенные буддийские медитационные техники, [34] и смешивали их с даосской медитацией . [35] Представители раннего китайского буддизма, такие как Сэнчжао и Тао Шэн, находились под сильным влиянием краеугольных камней даосизма — трудов Лао-цзы и Чжуан-цзы . [36] На этом фоне ранние ученики Чань унаследовали особенно даосскую концепцию естественности : [37] они приравнивали — в некоторой степени — невыразимое Дао и природу Будды , [38] и, таким образом, вместо того, чтобы чувствовать себя связанными с абстрактной «мудростью сутр», подчеркивали природу Будды, которую можно найти в «повседневной» человеческой жизни, как и Дао. [38]
Китайский буддизм также впитал в себя нео-даосские концепции. [32] Такие концепции, как T'i-yung (體用 Сущность и Функция) и Li-shih (理事 Ноумен и Феномен, или Принцип и Практика) впервые появились в буддизме Хуаянь , [32] который впоследствии глубоко повлиял на Чань. [39] С другой стороны, даосы сначала неправильно поняли шуньяту , посчитав ее родственной даосскому небытию . [40]
Возникающему китайскому буддизму, тем не менее, пришлось конкурировать с даосизмом и конфуцианством: [27]
Однако, поскольку буддизм был иностранным влиянием, а все «варварское» было подозрительным, некоторые китайские критики были выведены из самоуспокоенности распространением дхармы [...] В первые четыре века христианской эры это варварское влияние проникало в Китай как раз тогда, когда он был наименее политически стабилен и более уязвим для мятежа. По мере того, как философия и практика проникали в общество, многие традиционалисты объединялись, чтобы остановить иностранное влияние, не столько из-за нетерпимости (отношение, категорически отвергаемое как даосизмом, так и конфуцианством), сколько потому, что они чувствовали, что китайское мировоззрение переворачивается с ног на голову. [27]
Одним из пунктов путаницы для этого нового возникающего китайского буддизма была доктрина двух истин . Китайское мышление считало это относящимся к двум онтологическим истинам : реальность существует на двух уровнях, относительном уровне и абсолютном уровне. [41] Даосы сначала неправильно поняли шуньяту как нечто родственное даосскому небытию. [42] В индийской философии Мадхьямаки две истины являются двумя эпистемологическими истинами : двумя разными способами смотреть на реальность. Основываясь на своем понимании Махапаринирвана Сутры Махаяны, китайцы предположили, что учение о природе Будды было, как утверждается в этой сутре, окончательным буддийским учением, и что есть существенная истина выше шуньяты и двух истин. [43]
Когда буддизм пришел в Китай, существовало три направления обучения:
Именно в этом контексте буддизм вошел в китайскую культуру. Развились три типа учителей, обладающих опытом в каждой из практик обучения:
Были созданы монастыри и центры практики, которые, как правило, фокусировались либо на Винайе и обучении монахов, либо на учениях, сосредоточенных на одном писании или небольшой группе текстов. Мастера дхьяны ( чан ) имели тенденцию практиковать в уединенных скитах или быть связанными с монастырями обучения Винайи или центрами обучения дхарме. Более позднее название школы дзен берет свое начало в этом взгляде на трехчастное разделение обучения.
Макрей заходит так далеко, что заявляет:
... нельзя упускать из виду одну важную особенность: Чань не был так уж отделен от других видов буддийской деятельности, как можно было бы подумать [...] [М]онастыри, в которых монахи Чань становились настоятелями, были всеобъемлющими учреждениями, «общественными монастырями», которые поддерживали различные виды буддийской деятельности, отличные от медитации в стиле Чань. Читатель должен иметь в виду следующее: в отличие от независимых конфессий Сото и Риндзай, которые возникли (в основном по распоряжению правительства) в Японии семнадцатого века, никогда не было такого понятия, как институционально отдельная «школа» Чань в любое время в истории китайского буддизма (выделено Макреем). [44]
Традиция Чань приписывает истоки Чань в Индии Цветочной проповеди , самый ранний источник которой датируется 14 веком. [45] Говорят, что однажды Гаутама Будда собрал своих учеников для беседы о Дхарме . Когда они собрались вместе, Будда был совершенно молчалив, и некоторые предположили, что, возможно, Будда устал или заболел. Будда молча держал и крутил цветок, и его глаза мерцали; несколько его учеников пытались истолковать, что это значит, хотя никто из них не был прав. Один из учеников Будды, Махакашьяпа , посмотрел на цветок и улыбнулся. Затем Будда признал прозрение Махакашьяпы, сказав следующее: [24]
Я обладаю истинным глазом Дхармы, чудесным умом Нирваны, истинной формой бесформенного, тонкими вратами Дхармы, которые не покоятся на словах или буквах, но являются особой передачей вне писаний. Это я вверяю Махакашьяпе.
Традиционно происхождение Чань в Китае приписывают Бодхидхарме , ираноязычному монаху из Центральной Азии [46] или индийскому монаху. [47] [48] История его жизни и Шести Патриархов была составлена во времена династии Тан , чтобы придать авторитет растущей школе Чань. [5] О нем имеется лишь скудная историческая информация, но его агиография развивалась, когда традиция Чань окрепла и приобрела известность в начале VIII века. К этому времени была разработана родословная шести предков-основателей Чань в Китае. [49]
Фактические истоки чань могут быть у аскетов-практиков буддизма, которые нашли убежище в лесах и горах. [50] Хуэйкэ , «дхута (крайний аскет), который обучал других» [50] и использовал Шримала-сутру [51] , одну из сутр Татхагатагарбхи [52] , фигурирует в историях о Бодхидхарме. Хуэйкэ считается вторым патриархом чань, назначенным Бодхидхармой в качестве преемника. Один из учеников Хуэйкэ, Сэнкан , которому приписывается Синьсинь Мин , считается третьим патриархом.
К концу VIII века под влиянием ученика Хуэйнэна Шэньхуэя был составлен традиционный список патриархов династии Чань: [49]
В более поздних работах эта линия была расширена, включив 28 индийских патриархов. В Песне Просветления (證道歌Zhèngdào gē ) Юнцзя Сюаньцзюэ (永嘉玄覺, 665–713), одного из главных учеников Хуэйнэна , написано, что Бодхидхарма был 28-м патриархом в линии происхождения от Махакашьяпы, ученика Будды Шакьямуни и первым патриархом чань-буддизма. [53]
Махакашьяпа был первым, возглавившим линию передачи;
Двадцать восемь Отцов последовали за ним на Западе;
Затем Лампа была переправлена через море в эту страну;
И Бодхидхарма стал здесь Первым Отцом:
Его мантия, как мы все знаем, передалась шести Отцам,
И благодаря им многие умы пришли к тому, чтобы увидеть Свет. [54]
В начале своего существования в Китае Чань в первую очередь ссылался на Махаянские сутры и особенно на Ланкаватара Сутру . [55] В результате, ранние мастера традиции Чань назывались «мастерами Ланкаватары». Поскольку Ланкаватара Сутра учит доктрине Экаяны « Одной Колесницы», ранняя школа Чань иногда упоминалась как «Школа Одной Колесницы». [56] В других ранних текстах школа, которая позже станет известна как Чань, иногда даже упоминается просто как «школа Ланкаватары» (кит. 楞伽宗, Léngqié Zōng ). [57] Отчеты, описывающие историю этого раннего периода, можно найти в « Записях мастеров Ланкаватары» ( китайский :楞伽師資記).
Бодхидхарма, как записано, прибыл в Китай во времена Южных и Северных династий , чтобы учить «особой передаче вне писаний», которая «не стояла на словах». [58] Во всем буддийском искусстве Бодхидхарма изображается как довольно сварливый, густобородый и широкоглазый варвар. В китайских текстах Чань его называют «Голубоглазым варваром » (碧眼胡; Bìyǎn hú ). [web 2] О нем имеется лишь скудная историческая информация, но его агиография развивалась, когда традиция Чань окрепла и приобрела известность в начале VIII века. К этому времени была разработана родословная шести предков-основателей Чань в Китае. [5]
Сохранилось мало современной биографической информации о Бодхидхарме, а последующие рассказы стали наслояться на легенды. [49] Существует три основных источника биографии Бодхидхармы: [59] «Записи о буддийских монастырях Лояна» Ян Сюаньчжи (楊衒之, 547), предисловие Тан Линя к « Длинному свитку трактата о двух входах и четырех практиках» (VI в. н. э.) и «Продолжение биографий выдающихся монахов » Даи Даосина ( VII в. н. э.).
Эти источники различаются в своих описаниях Бодхидхармы как «из Персии» (547 г. н. э.), «брахманского монаха из Южной Индии» (645 г. н. э.), «третьего сына брахманского царя Южной Индии» (ок. 715 г. н. э.). [49] Некоторые традиции конкретно описывают Бодхидхарму как третьего сына царя Паллавов из Канчипурама . [web 3] [60]
Длинный свиток трактата о двух входах и четырех практиках, написанный Тан Линем (曇林; 506–574), содержит учения, которые приписываются Бодхидхарме. Текст известен из рукописей Дуньхуана . Два входа к просветлению — это вход принципа и вход практики:
Вход принципа заключается в том, чтобы стать просветленным к Истине на основе учения. Нужно иметь глубокую веру в тот факт, что одна и та же Истинная Природа присуща всем чувствующим существам, как обычным, так и просветленным, и что эта Истинная Природа лишь скрыта и сделана неощутимой [в случае обычных людей] ложными чувственными впечатлениями ". [61]
Вступление в практику включает в себя следующие четыре этапа:
- Практика возмездия за вражду: принимать все страдания как плод прошлых прегрешений, без вражды и жалоб.
- Практика принятия обстоятельств: оставаться равнодушным даже к удаче, признавая ее мимолетность.
- Практика отсутствия страсти: быть без страсти, которая является источником всех страданий.
- Практика в соответствии с Дхармой: искоренить неправильные мысли и практиковать шесть совершенств, не имея никакой «практики». [62]
Этот текст использовался и изучался Хуэйкэ и его учениками. Истинная природа относится к природе Будды . [61]
Бодхидхарма поселился в Северной Вэй, Китай. Незадолго до своей смерти Бодхидхарма назначил своего ученика Дазу Хуэйкэ своим преемником, сделав Хуэйкэ первым китайским предком-основателем и вторым предком-основателем Чань в Китае. Говорят, что Бодхидхарма передал Хуэйкэ три вещи в знак передачи Дхармы: мантию, чашу и копию Ланкаватара Сутры . Затем передача перешла ко второму предку-основателю Дазу Хуэйкэ, третьему Сэнкану, четвертому предку-основателю Дайи Даосинь и пятому предку-основателю Даману Хунжэню .
С четвертым патриархом, Даосинем (道信580–651), [63] Чань начал формироваться как отдельная школа. Связь между Хуэйкэ и Сэнцаном, и четвертым патриархом Даосинем «далеко не ясна и остается слабой». [50] С Даосинем и его преемником, пятым патриархом Хунжэнем (弘忍601–674), появился новый стиль обучения, который был вдохновлен китайским текстом « Пробуждение веры в Махаяну» . [63] По словам Макрея, «первое явное утверждение внезапного и прямого подхода, который должен был стать отличительной чертой религиозной практики Чань», связано со школой Восточной горы . [64] Это метод, называемый «Поддержание единого без колебаний» ( shou-i pu i,守一不移), [64] единое есть природа ума , которая приравнивается к природе Будды. [65] В этой практике человек переключает внимание с объектов опыта на сам воспринимающий субъект. [66] По словам Макрея, этот тип медитации напоминает методы «практически всех школ буддизма Махаяны», но отличается тем, что «не даются никакие подготовительные требования, никакие моральные предпосылки или предварительные упражнения», и «не имеет шагов или градаций. Человек концентрируется, понимает и просветляется, все в одной недифференцированной практике». [64] [примечание 4] Шарф отмечает, что понятие «Ум» стало подвергаться критике со стороны радикальных субитистов и было заменено на «Отсутствие Ума», чтобы избежать любых овеществлений. [68] [примечание 5]
Большая группа студентов собиралась в постоянном месте жительства, и крайний аскетизм устарел. [50] Период Даосинь и Хунжэнь стал называться Учением Восточной горы из-за расположения резиденции Хунжэня в Хуанмэй. [70] [5] Этот термин использовал Юйцюань Шэньсю (神秀 606?–706), самый важный преемник Хунжэня. [71] К этому времени группа выросла в зрелую общину, которая стала достаточно значимой, чтобы с ней считались правящие силы. [63] Сообщество Восточной горы было специализированным центром обучения медитации. Хунжэнь был простым учителем медитации, который обучал студентов «различных религиозных интересов», включая «практикующих Лотосовую сутру, студентов философии Мадхьямаки или специалистов по монашеским предписаниям буддийской Винаи ». [72] Школа была типичной для «свободной практики», [73] стремящейся сделать медитацию доступной для более широкой аудитории. [73] Шэньсю использовал короткие формулы, извлеченные из различных сутр, чтобы упаковать учения, [73] стиль, который также используется в Сутре Платформы. [73] Создание общины в одном месте было изменением по сравнению со странствующей жизнью Бодхидхармы и Хуэйкэ и их последователей. [72] Это лучше вписывалось в китайское общество, которое высоко ценило поведение, ориентированное на сообщество, вместо уединенной практики. [74]
В 701 году Шэньсю был приглашен в императорский двор императрицей Чжоу У Цзэтянь , которая оказала ему почтение императора. Первые документы о родословной были составлены в этот период:
[Г]енеалогическое представление передачи Чань впервые было зафиксировано на бумаге в ранние годы столичной деятельности Чань. Самый ранний зафиксированный пример этого был в эпитафии некоего Фару, ученика Хунжэня, который умер в 689 году, а ко второму десятилетию 8-го века поздние последователи Хунжэня создали два отдельных текста, описывающих передачу от Бодхидхармы к Шэньсю. [75]
Переход от Восточной горы к двум столицам изменил характер Чана:
[И] только когда преемники Хунжэня переехали в среду двух столиц с их грамотным обществом и несравненно большими городскими масштабами, для распространения учения потребовались хорошо написанные тексты. [76]
Члены «Восточного горного учения» изменили предполагаемую основу писания, осознав, что « Пробуждение веры» — это не сутра, а шастра , комментарий, и сфабриковали линию мастеров Ланкаватара-сутры , как сутру, которая предшествовала « Пробуждению веры» . [51]
Согласно традиции, шестой и последний предок-основатель, Хуэйнэн (惠能; 638–713), был одним из гигантов истории Чань, и все сохранившиеся школы считают его своим предком. [77] Драматическая история жизни Хуэйнэна рассказывает, что существовали разногласия по поводу его притязаний на титул патриарха. После того, как его избрал Хунжэнь, пятый предок-основатель, Хуэйнэн был вынужден бежать ночью в храм Наньхуа на юге, чтобы избежать гнева ревнивых старших учеников Хунжэня.
Однако современная наука ставит под сомнение этот рассказ. Исторические исследования показывают, что эта история была создана примерно в середине VIII века в рамках кампании по завоеванию влияния при императорском дворе в 731 году преемником Хуэйнэна по имени Шэньхуэй. Он утверждал, что Хуэйнэн является преемником Хунжэня, а не Шэньсю, признанного преемника. [49] Была создана драматическая история о жизни Хуэйнэна, как повествуется в Сутре платформы , в которой рассказывается, что был конкурс на передачу титула патриарха. После того, как его выбрал Хунжэнь , пятый патриарх, Хуэйнэн должен был бежать ночью в храм Наньхуа на юге, чтобы избежать гнева ревнивых старших учеников Хунжэня. [5] [70] Шэньхуэй преуспел в своей кампании, и Хуэйнэн в конечном итоге стал считаться Шестым Патриархом. [70] [5] В 745 году Шэньхуэй был приглашен поселиться в храме Хэцзэ в столице Дунду (современный Лоян ). В 753 году он впал в немилость и был вынужден покинуть Дунду и отправиться в изгнание.
Самым выдающимся из преемников линии Шэньхуэй был Гуйфэн Цзунми . [78] По словам Цзунми, подход Шэньхуэй был официально одобрен в 796 году, когда «императорская комиссия определила, что южная линия Чань представляет собой ортодоксальную передачу, и установила Шэньхуэйя седьмым патриархом, поместив надпись об этом в храме Шэньлун». [79]
Доктринально «Южная школа» Шэньхуэй связана с учением о том, что просветление происходит внезапно , в то время как «Северная» или школа Восточной горы связана с учением о том, что просветление происходит постепенно. Это было полемическим преувеличением, поскольку обе школы произошли от одной и той же традиции, и так называемая Южная школа включила в себя многие учения более влиятельной Северной школы. [49] В конце концов обе школы вымерли, но влияние Шэньхуэй было настолько огромным, что все более поздние школы Чань прослеживали свое происхождение от Хуэйнэна, и «внезапное просветление» стало стандартной доктриной Чань. [49]
Влияние Шэньхуэйя прослеживается в « Сутре платформы» , которая дает популярный рассказ об истории Хуэйнэна, но также примиряет антагонизм, созданный Шэньхуэйем. Примечательно, что сам Шэньхуэй не фигурирует в « Сутре платформы» ; он был фактически вычеркнут из истории чань. [80] « Сутра платформы » также отражает растущую популярность « Алмазной сутры» ( Vajracchedikā Prajñāpāramitā Sūtra ) в китайском буддизме VIII века. [81] [82] После этого основными текстами школы чань часто считались как « Ланкаватара-сутра» , так и « Алмазная сутра» . [83] « Ланкаватара-сутра» , которая поддерживает природу Будды, подчеркивает чистоту ума, которая может быть достигнута постепенно. Алмазная сутра подчеркивает шуньяту, которая «должна быть реализована полностью или не реализована вообще». [82] Дэвид Калупахана связывает более позднюю школу Каодонг (яп. Сото , постепенный) и школу Линьцзи (яп. школа Риндзай , внезапный) с философиями Йогачары и Мадхьямаки соответственно. [84] Такое же сравнение было сделано Макреем. [85] Школа Мадхьямака развивала тему шуньяты , которая была изложена в сутрах праджняпарамиты , к которым также принадлежит Алмазная сутра . [84] Переход от Ланкаватара-сутры к Алмазной сутре также означает напряжение между учениями о природе Будды, которые подразумевают трансцендентную реальность, и шуньятой, которая отрицает такую трансцендентную реальность.
Китайские учителя буддизма Чань, такие как Мохэян, впервые отправились в Тибет в восьмом веке во время расцвета Тибетской империи . [86] Кажется, между ними и индийскими буддистами были споры, примером чего является спор Самье . Многие тибетские тексты Чань были обнаружены в пещерах Дуньхуана , где чань и тантрические буддисты жили бок о бок, и это в некоторых случаях приводило к религиозному синкретизму . [87] Чань-буддизм сохранялся в Тибете в течение нескольких столетий, [88] но в основном был заменен развитием тибетского буддизма в 10 веке . По словам Сэма Ван Шайка:
После «темного периода» все видимые влияния Чань были устранены из тибетского буддизма, а Махайога и Чань тщательно отличались друг от друга. Эту тенденцию можно уже наблюдать в «Светильнике для глаз в созерцании» X века, написанном великим тибетским ученым из Центральной Азии Гнубсом Ченом Сангсом Ргьясом Йе Шесом. Эта влиятельная работа представляла собой важный шаг в кодификации Чань, Махайоги и Великого Совершенства как отдельных средств достижения просветления. Для сравнения, наша группа рукописей [Дуньхуан] демонстрирует замечательную свободу, стирая границы между системами медитации, которые в других местах сохранялись совершенно разными. Система практики, изложенная в этих рукописях, не сохранилась в более поздней тибетской традиции. Действительно, эта творческая интеграция практик медитации, полученных как из индийской, так и из китайской традиций, могла быть возможна только в самые ранние годы тибетского буддизма, когда доктринальные категории еще формировались, и в этом смысле она представляет собой важный этап в тибетской ассимиляции буддизма. [87]
Даосинь, Хунжэнь, Шэньсю, Хуэйнэн и Шэньхуэй жили в раннем Тан. Поздний период династии Тан традиционно считается «золотым веком» Чань. Это распространение описано в известном высказывании: [89]
Взгляните на территорию дома Тан —
вся она является владениями школы Чань.
Восстание Ань Лушаня (755–763) привело к потере контроля со стороны династии Тан и снова изменило облик Чань. Столичный Чань начал терять свой статус, в то время как «другие школы возникали в отдаленных районах, контролируемых военачальниками. Это предшественники Чань, которые мы знаем сегодня. Их происхождение неясно; сила проповеди Шэнь-хуэйя показана тем фактом, что все они ведут себя от Хуэй-нэна». [90]
Важнейшей из этих школ является школа Хунчжоу (洪州宗) Мацзу , к которой также принадлежат Дачжу Хуэйхай , Байчжан Хуайхай , Хуанбо и Линьцзи (Риндзай). Линьджи также считается основателем одного из Пяти Домов.
Эта школа разработала «шоковые приемы, такие как крики, избиения и использование иррациональных реплик, чтобы напугать своих учеников и заставить их осознать». [91] [53] Некоторые из них распространены сегодня, в то время как другие встречаются в основном в анекдотах. Во многих традициях Чан сегодня учителя Чан обычно имеют при себе палку во время официальных церемоний, которая является символом власти и которой также можно ударять по столу во время разговора.
Эти шоковые приемы стали частью традиционного и все еще популярного образа мастеров Чань, демонстрирующих нерациональное и странное поведение, чтобы помочь своим ученикам. [49] [92] Часть этого образа возникла из-за более поздних неверных толкований и ошибок перевода, таких как громкий крик животом, известный как кацу . «Кацу» означает «кричать», что традиционно переводилось как «кричал „кацу“» – что должно означать «кричал крик». [web 4]
Известная история описывает Мацзу, практикующего дхьяну, но получившего упрек от своего учителя Наньюэ Хуайрана , сравнившего сидячую медитацию с полировкой плитки. [93] По словам Фора, критика касается не дхьяны как таковой, а «идеи «стать Буддой» посредством любой практики, пониженной до положения «средства» для достижения «цели»». [93] Критика сидячей дхьяны отражает изменение роли и положения монахов в обществе Тан, которые «совершали только благочестивые дела, читали священные тексты и оставались сидячими в дхьяне ». [94] Тем не менее, сидячая дхьяна оставалась важной частью традиции Чань, также из-за влияния Гуйфэна Цзунми , который пытался сбалансировать дхьяну и прозрение. [94]
Школа Хунчжоу подвергалась критике за свой радикальный субитизм . Гуйфэн Цзунми (圭峰宗密) (780–841), влиятельный учитель-ученый и патриарх школ Чань и Хуаянь , утверждал, что учение школы Хунчжоу привело к радикальному недуализму, который отрицает необходимость духовного совершенствования и моральной дисциплины. Хотя Цзунми признавал, что сущность природы Будды и ее функционирование в повседневной реальности являются всего лишь разными аспектами одной и той же реальности, он настаивал на том, что есть разница. [95]
Традиционно Шитоу Сицянь (кит. 石頭希遷, ок. 700 – ок. 790) рассматривается как другая великая фигура этого периода. В линиях Чань он считается предшественником школы Каодун ( Сото ). [96] Он также считается автором Сандокай , поэмы, которая легла в основу Песни о драгоценном зеркале самадхи Дуншань Лянцзе (яп. Тодзан Рёкан) и учения Пяти рангов . [97] [98]
В 845–846 годах император У-цзун преследовал буддийские школы в Китае:
Это была отчаянная попытка со стороны находящегося в тяжелом положении центрального правительства, находившегося в смятении со времени восстания Ань Лу-шаня в 756 году, получить хоть какое-то политическое, экономическое и военное облегчение, нападая на буддийские храмы с их огромными богатствами и обширными землями. [99]
Это преследование было разрушительным для столичного Чаня, но школа Чаня Ма-цзы и ему подобных выжила и заняла ведущую роль в Чане позднего Тан. [99]
После падения династии Тан Китай оказался без эффективного центрального управления в период Пяти династий и Десяти королевств. Китай был разделен на несколько автономных регионов. Поддержка буддизма была ограничена несколькими областями. Школы Хуа-янь и Тянь-тай пострадали от изменившихся обстоятельств, так как они зависели от императорской поддержки. Крах общества Тан также лишил аристократические классы богатства и влияния, что означало еще один недостаток для буддизма. Северная школа Шэньсю и Южная школа Хэншуя не пережили изменившихся обстоятельств. Тем не менее, Чань стал доминирующим течением в китайском буддизме, но с различными школами, развивающими различные акценты в своих учениях из-за региональной ориентации периода. Школа Фаян , названная в честь Фа-янь Вэнь-и (885–958), стала доминирующей школой в южных королевствах Нань-Тан ( Цзянси , Чиангси) и Уюэ (Чэ-цзян). [100]
За периодом Пяти династий и Десяти королевств последовала династия Сун, которая установила сильное центральное правительство. Во время династии Сун Чань (禪) использовался правительством для усиления контроля над страной, и Чань стал крупнейшей сектой в китайском буддизме . Была создана идеальная картина Чань периода Тан, которая служила наследием этого недавно приобретенного статуса:
В династии Сун (960–1279) китайский чань-буддизм достиг своего рода парадигмы кульминации. Под «парадигмой кульминации» я подразумеваю концептуальную конфигурацию, посредством которой чань описывался в письменных текстах, практиковался его приверженцами и, в более широком смысле, понимался как религиозная сущность китайским населением в целом... Предыдущие события в чань были интерпретированы через призму конфигурации династии Сун, а последующие события в Китае, Корее, Японии и Вьетнаме оценивались, даже по мере их возникновения, в соответствии с тем, что было известно о стандартах, установленных во время Сун. Таким образом, романтизированный образ великих мастеров династии Тан – Мацзу и его учеников, Цаошань, Дуншань и их учеников, и, конечно, Линьцзи – был создан авторами династии Сун и функционировал в текстах династии Сун. Аналогичным образом, даже когда последующие деятели по всей Восточной Азии – Хакуин Экаку (1685–1769), знаменитый возродитель японского риндзай, является лучшим примером – приводят примеры Бодхидхармы, Шестого Патриарха Хуэйнэна, Мацзу и других, они делают это через концептуальный фильтр династии Сун-Чань. [101]
Во времена Сун были признаны Пять Домов (кит. 五家) Чань , или пять «школ». Они изначально не считались «школами» или «сектами», но основывались на различных генеалогиях Чань. Исторически их стали понимать как «школы».
Пять Домов Чань: [4]
Школа Линьцзи стала доминирующей школой в Чань, благодаря поддержке со стороны литераторов и двора. [103] До династии Сун школа Линьцзи была довольно неясной, и очень мало известно о ее ранней истории. [70] Первое упоминание о Линьцзи содержится в Цзутан цзи , составленном в 952 году, через 86 лет после смерти Линьцзи. [103] Но Цзутан цзи изображает родословную Сюэфэна Ицуня как наследника наследия Мацзу и школы Хунчжоу. [103]
Согласно Вельтеру, настоящим основателем школы Линьцзи был Шоушань (или Баоин) Шэннянь (首山省念) (926–993), наследник дхармы Линьцзи в четвертом поколении. Тяньшэн Гуандэн лу (天聖廣燈錄), «Расширенная лампадная летопись эпохи Тяньшэн», составленная официальным Ли Цзуньсюем (李遵勗) (988–1038), подтверждает статус Шоушань Шэнняня, но также изображает Линьцзи как главного патриарха Чань и наследника Мацзу, вытесняя выдающееся положение линии Фаян. [103] Он также установил лозунг «особой передачи вне учения», поддерживая притязания школы Линьцзи на «Чань как отдельное от всех других буддийских учений и превосходящее их». [105]
В течение династии Сун (960–1279) школы Гуйян, Фаянь и Юньмэнь постепенно были поглощены школой Линьцзи. В Сун Чан доминировала школа Линьцзи Дахуэй Цзунгао , которая, в свою очередь, стала тесно связана с императорским двором:
... школа Та-хуэй Сун Чана стала тесно связана с двором Сун, высшими чиновниками и литераторами [...] С установлением системы У-шань (Гозан) во время Южной Сун школа Та-хуэй стала приоритетной. Китайская бюрократическая система вошла в храмы Чан по всей стране, и развилась высокоорганизованная система храмовых рангов и администрации. [106]
Система У-шань представляла собой систему контролируемых государством храмов, которые были созданы правительством Сун во всех провинциях. [107]
Стили обучения и слова классических мастеров были записаны в так называемых «диалогах встреч». [49] Фрагменты этих диалогов встреч были собраны в текстах, таких как « Запись Синей скалы» (1125) Юаньу, «Врата без ворот » (1228) Умэня , оба из линии Линьцзи, и « Книга невозмутимости» (1223) Ваньсуна Синсю из линии Цаодун.
Эти тексты стали классическими случаями гунган вместе с комментариями в стихах и прозе, которые кристаллизовались в систематизированную практику гунган (коан). По словам Миуры и Сасаки, «[И]тогда, во время жизни преемника Юань-у , Дахуэй Цзунгао (大慧宗杲; 1089–1163), Коан Чан вошел в свою определяющую стадию». [108] Практика гунган была распространена в школе Линьцзи, к которой принадлежали Юаньу и Дахуэй, но она также использовалась в более ограниченном объеме школой Цаодун.
Записанные диалоги встреч и сборники коанов, произошедшие от этого жанра, знаменуют переход от уединенной практики к взаимодействию между учителем и учеником:
Сущность просветления стала отождествляться с взаимодействием между мастерами и учениками. Какое бы понимание ни приносила дхьяна, ее проверка всегда была межличностной. В действительности просветление стало пониматься не столько как понимание, сколько как способ действия в мире с другими людьми [109]
Это взаимное исследование смысла встреч мастеров и учеников прошлого дало студентам образец для подражания:
Один смотрел на просвещенную деятельность своих прямых предков, чтобы понять свою собственную идентичность [...] принимая роль участников и участвуя в их диалогах вместо этого [110] [примечание 6] Практика коана была литературной практикой, стилизующей отрывки встреч-диалогов в хорошо отредактированные истории. Она возникла во взаимодействии с «образованными литераторами». [111]
В таком литературном подходе были свои опасности, например, фиксация конкретных значений в случаях. [111] Говорят, что Дахуэй Цзунгао даже сжег деревянные дощечки « Записей с Голубой скалы» , поскольку они стали помехой для изучения Чань его учениками [112]
Caodong была другой школой, которая сохранилась в период Сун. Ее главным героем был Хун-чжи Чэн-чюэ, современник Дахуэй Цзунгао. Она делала акцент на «безмолвном освещении» или «просто сидении». Этот подход был подвергнут критике Дахуэем как просто пассивный и не имеющий акцента на получении понимания своей истинной природы. Чэн-чюэ, в свою очередь, критиковал акцент на изучении коанов. [113]
Династия Юань была империей, основанной Хубилай-ханом , лидером клана Борджигинов , после того, как Монгольская империя завоевала династию Цзинь (1115–1234) и династию Южная Сун . Чань начал смешиваться с буддизмом Чистой Земли , как в учениях Чжунфэна Минбэна (1263–1323). В этот период начали появляться другие линии Чань, не обязательно связанные с первоначальной линией, с 108-м Патриархом Чань, Дхьянабхадрой, действующим как в Китае, так и в Корее. [114]
Чань-буддизм пережил своего рода возрождение во времена династии Мин , благодаря таким учителям, как Ханьшань Дэцин (憨山德清), который много писал и преподавал как по Чань, так и по буддизму Чистой Земли; Миюнь Юаньу (密雲圓悟), который посмертно стал считаться первым патриархом школы Обаку в дзэн ; а также Юньци Чжухун (雲棲祩宏) и Оуи Чжисюй (蕅益智旭).
Чань преподавался наряду с другими буддийскими традициями, такими как Чистая Земля , Хуаянь , Тяньтай и китайский эзотерический буддизм во многих монастырях. В продолжение буддизма в предыдущих династиях, буддийские мастера преподавали интегрированные учения из различных традиций, а не выступали за какое-либо сектантское разграничение между различными школами мысли. [115] [116] [117]
С падением династии Мин несколько мастеров Чань бежали в Японию, основав школу Обаку . [118]
В начале династии Цин Чань был «переизобретен» «возрождением практик избиения и крика» Миюнь Юаньу (1566–1642) и публикацией « Удэн янтун» («Строгая передача пяти школ Чань») Фэйином Тонгроном (1593–1662), наследником Дхармы Миюнь Юаньу. Книга помещала самопровозглашенных монахов Чань без надлежащей передачи Дхармы в категорию «неизвестной линии» ( сифа вэйсян ), тем самым исключая нескольких выдающихся монахов Каодун. [119]
Около 1900 года буддисты из других азиатских стран стали проявлять растущий интерес к китайскому буддизму. Анагарика Дхармапала посетил Шанхай в 1893 году, [web 5] намереваясь «совершить тур по Китаю, побудить китайских буддистов отправить миссионеров в Индию для восстановления буддизма там, а затем начать пропаганду по всему миру», но в конечном итоге ограничив свое пребывание Шанхаем. [web 5] Японские буддийские миссионеры действовали в Китае в начале 20-го века. [web 5]
Модернизация Китая привела к распаду Китайской империи и образованию Китайской Республики, которая просуществовала на материке до Коммунистической революции и образования Китайской Народной Республики в 1949 году.
После дальнейших столетий упадка во времена Цин, Чань был возрожден снова в начале 20-го века Сюй Юнем (虛雲), известной фигурой китайского буддизма 20-го века. Многие учителя Чань сегодня прослеживают свою родословную от Сюй Юня, включая Шэн Яня (聖嚴) и Сюань Хуа (宣化), которые распространяли Чань на Западе, где он неуклонно рос в течение 20-го и 21-го века.
Буддийский реформатор Тайсюй пропагандировал гуманистический буддизм , на который оказал влияние Чань , и который поддерживал Цзин Хуэй, бывший настоятель монастыря Байлинь . [120]
До 1949 года монастыри строились в странах Юго-Восточной Азии, например монахами монастыря Гуанхуа , для распространения китайского буддизма. В настоящее время монастырь Гуанхуа имеет семь филиалов на Малайском полуострове и в Индонезии. [web 6]
Чань подвергался репрессиям в Китае в недавнюю современную эпоху в ранние периоды существования Народной Республики, но впоследствии вновь заявил о себе на материке и имеет значительное число последователей на Тайване и в Гонконге , а также среди китайцев, проживающих за рубежом .
После китайской экономической реформы 1970-х годов началось новое возрождение китайского буддизма. [121] [43] [web 7] [web 8] Древние буддийские храмы, такие как монастырь Байлинь и монастырь Гуанхуа , были отреставрированы.
Монастырь Байлинь был разрушен задолго до 1949 года. [120] В 1988 году Цзин Хуэй был убежден взять на себя управление Ассоциацией буддистов Хэбэя и начать восстановление монастыря. [120] Цзин Хуэй является учеником [120] и преемником дхармы [web 9] Сюй Юня , но также принял гуманистический буддизм Тайсюй . [120] [ примечание 7] [примечание 8]
Монастырь Гуанхуа был восстановлен в 1979 году, когда началась шестилетняя программа восстановления под руководством тогдашнего 70-летнего Достопочтенного Мастера Юаньчжоу (圆拙老法师). В 1983 году храм стал одним из региональных храмов китайского буддизма (汉族地区全国重点寺院), а настоятелем стал 36-летний Мастер Иран (毅然法師). В том же году Достопочтенный Мастер Юаньчжоу профинансировал создание на этом месте новой Академии буддизма Фуцзянь (福建佛学院).
Несколько китайских буддийских учителей покинули Китай во время коммунистической революции и поселились в Гонконге и на Тайване.
Шэн Йен (1930–2009) был основателем Dharma Drum Mountain , буддийской организации, базирующейся на Тайване . Во время своего пребывания на Тайване Шэн Йен был хорошо известен как один из прогрессивных буддийских учителей, которые стремились обучать буддизму в современном и западном мире. Таким образом, Шэн Йен опубликовал более 30 текстов Чань на английском языке. [122] [123] [124]
Вэй Чуэ (1928–2016) родился в Сычуани , Китай, и был рукоположен на Тайване. В 1982 году он основал храм Линь Цюань в округе Тайбэй и стал известен своим учением о практиках Чань , предлагая множество лекций и семидневных ретритов Чань. Его орден называется Чун Тай Шань .
В 1960-х годах появились еще две традиции, основанные на практиках Чань .
Чэн Йен (родилась в 1937 году), буддийская монахиня , основала Фонд Цзы Чи как благотворительную организацию с буддийской этикой 14 мая 1966 года в Хуаляне , Тайвань. [125] Она была вдохновлена своим учителем и наставником, покойным достопочтенным учителем Инь Шунем (印順導師; Yìn Shùn dǎoshī ), сторонником гуманистического буддизма , который призывал ее «работать ради буддизма и ради всех живых существ». Организация началась с девиза «наставлять богатых и спасать бедных» как группа из тридцати домохозяек , которые жертвовали небольшую сумму денег каждый день, чтобы заботиться о нуждающихся семьях. [126]
Син Юнь (1927-2023) основал Фо Гуан Шань, международное китайское буддийское новое религиозное движение, основанное на Тайване в 1967 году. Орден пропагандирует гуманистический буддизм . Фо Гуан Шань также называет себя Международным буддийским обществом прогресса. Штаб-квартира Фо Гуан Шань, расположенная в районе Дашу , Гаосюн , является крупнейшим буддийским монастырем на Тайване. Заявленная позиция Син Юня в Фо Гуан Шань заключается в том, что это «сплав всех восьми школ китайского буддизма» (八宗兼弘), включая Чань. Фо Гуан Шань является наиболее всеобъемлющей из основных буддийских организаций Тайваня, широко фокусирующейся как на социальных работах, так и на религиозной активности. [127]
На Тайване эти четыре мастера обычно называются « Четырьмя Небесными Королями » тайваньского буддизма, а их соответствующие организации — Гора Дхарма-Барабан , Чун Тайшань , Цзы Чи и Фо Гуан Шань — называются « Четырьмя Великими Горами ». [128] [129]
Согласно традиционным источникам Вьетнама, в 580 году индийский монах по имени Винитаручи ( вьетнамский : Tì-ni-đa-lưu-chi ) отправился во Вьетнам после завершения обучения у Сенгкана , третьего патриарха китайской школы чань. Это, таким образом, было первым появлением буддизма Тхиен . Другие ранние школы Тхиен включали школу У Яньтун ( кит .:無言通; вьетнамский : Vô Ngôn Thông ), которая была связана с учениями Мазу Даои, и школу Тхо Дыонг (Каодонг), которая включала в себя техники пения няньфо ; обе были основаны китайскими монахами.
Сон постепенно проник в Корею в период позднего Силла (7-9 вв.), когда корейские монахи преимущественно хваомского ( кор . 화엄종 ; ханджа : 華嚴宗) и восточноазиатского происхождения йогачара ( кор . 유식종 ; ханджа : 唯識宗) начали путешествовать в Китай, чтобы изучить новую развивающуюся традицию. Сон получил свой самый значительный импульс и консолидацию от монаха Корё Джинуля (知訥) (1158–1210), который основал реформаторское движение и ввел практику коан в Корее. Джинул основал Сонгванса (松廣寺) как новый центр чистой практики.
Дзэн не был представлен как отдельная школа в Японии до 12-го века, когда Эйсай отправился в Китай и вернулся, чтобы основать линию Линьцзи, которая известна в Японии как Риндзай. В 1215 году Догэн , младший современник Эйсая, сам отправился в Китай, где стал учеником мастера Цаодуна Руцзина . После своего возвращения Догэн основал школу Сото, японскую ветвь Цаодуна.
Школы дзэн, которые в настоящее время существуют в Японии, это Сото, Риндзай и Обаку . Из них Сото является крупнейшей, а Обаку — наименьшей. Сама Риндзай делится на несколько подшкол в зависимости от принадлежности к храму, включая Мёсин-дзи , Нандзэн-дзи , Тэнрю-дзи , Дайтоку-дзи и Тофуку-дзи .
В 20 веке, во время Первого буддийского возрождения, миссионеры были отправлены в Индонезию и Малайзию. Ашин Джинаракхита , сыгравший центральную роль в возрождении индонезийского буддизма, получил посвящение в сан Чань -шраманера 29 июля 1953 года [web 14] и получил имя Ти Чжэн (Те Ченг) от бхикшу Бен Цина.
Чан стал особенно популярен в своей японской форме. Хотя трудно проследить, когда Запад впервые узнал о чань как об отдельной форме буддизма, визит японского монаха дзен Соена Сяку в Чикаго во время Парламента мировых религий 1893 года часто упоминается как событие, которое усилило его авторитет в западном мире. Именно в конце 1950-х и начале 1960-х годов число западных людей, серьезно интересующихся дзен, помимо потомков азиатских иммигрантов, достигло значительного уровня.
Первым китайским мастером, обучавшим западных людей в Северной Америке, был Сюань Хуа , который обучал Чань и другим традициям китайского буддизма в Сан-Франциско в начале 1960-х годов. Затем он основал Город Десяти Тысяч Будд , монастырь и ретритный центр, расположенный на территории площадью 237 акров (959 000 м2 ) недалеко от Юкиа, Калифорния , и таким образом основал Ассоциацию буддизма Дхарма-царства . Еще одним китайским учителем Чань, имевшим последователей на Западе, был Шэн Янь , мастер, прошедший обучение в школах Каодун и Линьцзи. Он впервые посетил Соединенные Штаты в 1978 году при спонсорской поддержке Ассоциации буддистов Соединенных Штатов , а затем основал Центр медитации Чань CMC в Квинсе, Нью-Йорк , и Центр ретритного отдыха Dharma Drum в Пайн-Буш, Нью-Йорк . [web 15]
Хотя в дзэн-нарративе утверждается, что это «особая передача вне писаний», которая «не основывается на словах» [130] , дзэн действительно имеет богатую доктринальную основу.
Классический китайский Чань характеризуется набором полярностей: [131] абсолютное-относительное, [132] природа Будды – шуньята, [133] внезапное и постепенное просветление, [134] эзотерическая и экзотерическая передача. [135]
Сутры Праджняпарамиты и Мадхьямака подчеркивают недвойственность формы и пустоты: «форма есть пустота, пустота есть форма», как говорится в Сутре Сердца . [132] Это понималось как то, что конечная реальность не является трансцендентной сферой, а равна повседневному миру относительной реальности. Эта идея согласуется с китайской культурой, которая подчеркивала мирской мир и общество. Но это не полностью объясняет, как абсолют присутствует в относительном мире. На этот вопрос отвечают такие схемы, как Пять рангов Тодзана, [136] Десять быков («Картины бычьего стада») и Четыре способа познания Хакуина . [137]
Доктрина Мадхьямики о двух истинах и доктрины Йогачары о трех природах и Трикайе также дают описания взаимодействия абсолютного и относительного.
Когда буддизм был представлен в Китае, его понимали в местных терминах. Различные секты боролись за то, чтобы достичь понимания индийских текстов. Сутры Татхагатагарбхи и идея природы Будды были одобрены из-за предполагаемого сходства с Дао , которое понималось как трансцендентная реальность, лежащая в основе мира явлений. Шуньята сначала понималась как указание на даосское у . [33] [138]
Доктрина природы Будды утверждает, что все живые существа обладают природой Будды (санскр. Buddhadhātu , «элемент Будды», «принцип Будды»), элементом, из которого возникает пробуждение. В сутрах Татхагатагарбхи утверждается, что каждое живое существо имеет потенциал реализовать пробуждение. [139] Поэтому буддизм предлагает спасение всем, а не только монахам или тем, кто почти полностью освободился от кармы в предыдущих жизнях. [ требуется цитата ] Теория Восьми Сознаний Йогачары объясняет, как чувственный ввод и ум создают мир, который мы воспринимаем, и затемняют алайя-джняну, которая приравнивается к природе Будды. [140]
Когда этот потенциал реализуется, а загрязнения устраняются, природа Будды проявляется как Дхармакая , абсолютная реальность, которая пронизывает все в мире. [139] Таким образом, это также изначальная реальность, из которой возникает феноменальная реальность. Когда это понимание идеализируется, оно становится трансцендентной реальностью под миром явлений. [141]
Шуньята указывает на «пустоту» или не-«вещность» всех «вещей». Хотя мы воспринимаем мир конкретных и дискретных объектов, обозначенных именами, при близком анализе «вещность» растворяется, оставляя их «пустыми» от неотъемлемого существования. [142] Сутра Сердца , текст из сутр праджняпарамиты, формулирует это в следующем высказывании, в котором пять скандх называются «пустыми»:
Йогачара объясняет эту «пустоту» анализом того, как мы воспринимаем «вещи». Все, что мы постигаем, является результатом работы пяти скандх — результатов восприятия, чувства, воли и различения. [примечание 9] Пять скандх вместе составляют сознание. «Вещи», которые мы осознаем, являются «простыми концепциями», а не ноуменами . [140]
Китайскому буддизму потребовалось несколько столетий, чтобы признать, что шуньята не идентична «у», [33] [143] и буддизм не постулирует постоянную душу. [33] Влияние этих различных доктринальных и текстовых основ все еще заметно в дзен. Учителя дзен все еще ссылаются на природу Будды, но традиция дзен также подчеркивает, что природа Будды — это шуньята, отсутствие независимого и существенного «я». [33]
В дзен-буддизме различают два основных взгляда на путь просветления, а именно: внезапное и постепенное просветление.
Ранние чаньцы признавали «трансцендентность тела и ума», за которой следует «неосквернение [знания] и восприятия», или внезапное прозрение в истинную природу ( цзяньсин ), за которым следует постепенное очищение намерений. [144]
В VIII веке история Чань была фактически переделана Шэньхуэйем , который создал дихотомию между так называемым Восточным горным учением или «Северной школой», возглавляемым Юйцюань Шэньсю , и его собственной линией обучения, которую он назвал «Южной школой». [145] Шэньхуэй выдвинул Хуэйнэна на видное место как шестого патриарха Чань и подчеркнул внезапное просветление , в отличие от предполагаемого постепенного просветления параллельной Северной школы . [145] Согласно внезапному просветлению, пропагандируемому Шэньхуэйем, прозрение в истинную природу происходит внезапно; после этого больше не может быть никаких недопониманий относительно этой истинной природы.
В Сутре Платформы дихотомия между внезапным и постепенным примиряется. [146] Гуйфэн Цзунми , преемник Шэньхуэй в пятом поколении, также смягчил грань между внезапным и постепенным. В его анализе внезапное пробуждение указывает на видение своей истинной природы, но за ним должно следовать постепенное совершенствование для достижения состояния Будды . [147]
Это постепенное совершенствование также признается Дуншанем Лянцзе (яп. Тодзан ), который описал пять уровней просветления. [веб 16]
Согласно Борупу, акцент на «передаче от ума к разуму» является формой эзотерической передачи, в которой «традиция и просветленный разум передаются лицом к лицу». [135] Метафорически это можно описать как передачу от пламени одной свечи к другой свече, [135] или передачу от одной вены к другой. [148] Экзотерическая передача требует «прямого доступа к учению через личное открытие себя. Этот тип передачи и идентификации символизируется открытием сияющего фонаря или зеркала». [135]
Чань глубоко укоренен в учениях и доктринах буддизма Махаяны. Традиция Чань подчеркивает, что просветление Будды пришло не через интеллектуальные рассуждения, а через самореализацию в практике Дхармы и медитации. Поэтому считается, что именно через практику Дхармы и медитацию другие могут достичь просветления и стать Буддами.
Обзор ранних исторических документов и литературы ранних чаньских мастеров ясно показывает, что все они были хорошо сведущи в многочисленных буддийских сутрах Махаяны. Например, в « Сутре платформы Шестого Патриарха » Хуэйнэн цитирует и объясняет « Алмазную сутру» , « Лотосовую сутру» ( Саддхарма Пундарика Сутра ), « Вималакирти Нирдеша Сутру» , « Шурангама Сутру» и « Ланкаватара Сутру» .
Школа Чань должна была разработать собственную доктринальную традицию, чтобы утвердить свою позицию. [ требуется ссылка ] Впоследствии традиция Чань создала богатый корпус письменной литературы, которая стала частью ее практики и обучения. Среди самых ранних и наиболее широко изученных специфических текстов Чань, датируемых по крайней мере IX в. н. э., находится « Сутра платформы Шестого Патриарха », приписываемая Хуэйнэну. Наиболее важные тексты Чань относятся к жанру «диалога встречи», который развился в различные сборники коанов .
Как школа буддизма Махаяны, Чань черпает многие из своих основных движущих концепций из этой традиции, такие как идеал Бодхисаттвы . Каруна является аналогом праджни . Авалокитешвара воплощает стремление к Каруне , состраданию. [149] [примечание 10]
Центральным в практике Чань является дхьяна или медитация. В школе Линь-цзи (Риндзай) это дополняется изучением коанов.
В практике медитации традиция Чань утверждает, что сами понятия доктрины и учений создают различные другие понятия и видимости (санскр. saṃjñā ; кит. 相, xiāng ), которые затемняют трансцендентную мудрость природы Будды каждого существа. Таким образом, Чань призывает своих практикующих не доверять самому писанию или тексту, которому их учат. [150] Процесс повторного открытия обозначается различными терминами, такими как «интроспекция», «шаг назад», «разворот» или «обращение взгляда внутрь».
Сидячая медитация называется zuòchán (坐禅), zazen на японском языке, оба просто означают «сидячая дхьяна ». Во время этой сидячей медитации практикующие обычно принимают позу, такую как поза лотоса , полулотоса, бирманскую позу или позу сэйдза . Чтобы регулировать ум, осознание направляется на счет или наблюдение за дыханием или помещается в энергетический центр ниже пупка (см. также анапанасати ). [web 17] Часто для сидения используется квадратная или круглая подушка, положенная на мягкий коврик; в некоторых других случаях можно использовать стул.
В начале династии Сун практика с использованием метода коана стала популярной, тогда как другие практиковали «безмолвное озарение». [151] Это стало источником некоторых различий в практике между традициями Линьцзи и Цаодун.
Коан (буквально «публичный случай») — это история или диалог, обычно связанные с Чань или другими буддийскими историями; наиболее типичная форма — анекдот с участием ранних китайских мастеров Чань. Эти анекдоты с участием известных учителей Чань являются практической демонстрацией их мудрости и могут использоваться для проверки прогресса ученика в практике Чань. Коаны часто кажутся парадоксальными или лингвистически бессмысленными диалогами или вопросами. Но для буддистов Чань коан — это «место, время и событие, где истина раскрывает себя» [152], не сдерживаемое противопоставлениями и дифференциацией языка. Ответ на коан требует от ученика отказаться от концептуального мышления и логического способа, которым мы упорядочиваем мир, так что, подобно творчеству в искусстве, соответствующее понимание и ответ возникают естественно и спонтанно в уме.
Чань разработал особую монашескую систему.
По мере того, как школа Чань развивалась в Китае, монашеская дисциплина также стала отдельной, сосредоточившись на практике во всех аспектах жизни. Храмы начали подчеркивать труд и смирение, расширяя обучение Чань, чтобы включить мирские задачи повседневной жизни. Китайский мастер Чань Байчжан (720–814 н. э. ) оставил после себя известное высказывание, которое было руководящим принципом его жизни: «День без работы — это день без еды». [web 18]
Ученый Д. Т. Судзуки утверждал, что духовное пробуждение всегда было целью обучения Чан, но что часть того, что отличало традицию, развивавшуюся на протяжении веков в Китае, была образом жизни, радикально отличавшимся от образа жизни индийских буддистов. В индийском буддизме преобладала традиция нищенствующего , но Судзуки объяснил, что в Китае социальные обстоятельства привели к развитию системы храмов и учебных центров, в которых настоятель и монахи выполняли мирские задачи. К ним относились садоводство или земледелие, плотницкое дело, архитектура, ведение домашнего хозяйства, администрирование (или руководство сообществом) и практика традиционной китайской медицины . Следовательно, просветление, искомое в Чан, должно было хорошо выдерживать требования и потенциальные разочарования повседневной жизни. [153] [154]
{{citation}}: CS1 maint: date and year (link)[ постоянная мертвая ссылка ]Современная классика
Классическая история
Критические исследования Дзен
Надзор
Обзор Чаньских центров
Конкретные центры Чань
Тексты
История
Критическое исследование Чана