Религия в Древнем Риме состояла из различных имперских и провинциальных религиозных обрядов, которым следовали как жители Рима, так и те, кто оказался под его властью.
Римляне считали себя очень религиозными людьми и объясняли свой успех в качестве мировой державы коллективным благочестием ( pietas ) в поддержании хороших отношений с богами . Их политеистическая религия известна тем, что почитает множество божеств .
Присутствие греков на итальянском полуострове с начала исторического периода повлияло на римскую культуру , внедрив некоторые религиозные практики, ставшие основополагающими, например , культ Аполлона . Римляне искали точки соприкосновения между своими главными богами и богами греков ( interpretatio graeca ), адаптируя греческие мифы и иконографию для латинской литературы и римского искусства , как это делали этруски . Этрусская религия также оказала большое влияние, особенно на практику предсказаний , используемых государством для поиска воли богов. Согласно легендам , большинство религиозных институтов Рима восходит к его основателям , в частности , к Нуме Помпилию , второму сабинянскому царю Рима , который вел переговоры напрямую с богами . Эта архаичная религия была основой mos maiorum , «пути предков» или просто «традиции», которая считалась центральной в римской идентичности.
Римская религия была практичной и договорной, основанной на принципе do ut des : «Я даю, чтобы вы могли дать». Религия зависела от знаний и правильной практики молитв, обрядов и жертвоприношений, а не от веры или догм, хотя латинская литература сохраняет научные рассуждения о природе божественного и его связи с человеческими делами. Даже самые скептически настроенные представители интеллектуальной элиты Рима, такие как Цицерон , который был авгуром, видели в религии источник социального порядка. По мере расширения Римской империи мигранты привозили в столицу свои местные культы , многие из которых стали популярны среди итальянцев. Христианство в конечном итоге стало наиболее успешным из этих верований и в 380 году стало официальной государственной религией .
Для простых римлян религия была частью повседневной жизни. [1] В каждом доме была домашняя святыня, в которой возносились молитвы и возлияния домашним божествам семьи . Окрестные святыни и священные места, такие как источники и рощи, разбросаны по городу. [2] Римский календарь был построен вокруг религиозных обрядов. Женщины , рабы и дети участвовали в различных религиозных мероприятиях. Некоторые публичные ритуалы могли проводиться только женщинами, и женщины сформировали, пожалуй, самое известное жречество Рима — поддерживаемых государством весталок , которые веками ухаживали за священным очагом Рима , пока не были расформированы под христианским господством.
Священство большинства государственных религий принадлежало представителям элитных классов . Принципа, аналогичного разделению церкви и государства в Древнем Риме, не существовало . Во времена Римской республики (509–27 гг. до н.э.) те же люди, которые были избранными государственными должностными лицами, могли также выполнять функции авгуров и понтификов . Священники женились, создавали семьи и вели политически активную жизнь. Юлий Цезарь стал Великим Понтификом еще до того, как был избран консулом .
Авгуры читали волю богов и контролировали разметку границ как отражение вселенского порядка, тем самым санкционируя римский экспансионизм и иностранные войны как вопрос божественной судьбы. Римский триумф по своей сути был религиозным шествием, в котором победивший полководец демонстрировал свое благочестие и готовность служить общественному благу, посвящая часть своей добычи богам, особенно Юпитеру , который олицетворял справедливое правление. В результате Пунических войн (264–146 гг. До н. э.), когда Рим изо всех сил пытался утвердиться в качестве доминирующей державы, магистраты построили множество новых храмов во исполнение обета , данного божеству для обеспечения их военного успеха.
Поскольку римляне распространили свое господство по всему Средиземноморскому миру, их политика в целом заключалась в поглощении божеств и культов других народов, а не в попытках их искоренить, [3] поскольку они считали, что сохранение традиций способствует социальной стабильности. [4] Одним из способов, с помощью которого Рим объединял различные народы, была поддержка их религиозного наследия, строительство храмов местным божествам, которые вписывали их богословие в иерархию римской религии. Надписи по всей Империи фиксируют одновременное поклонение местным и римским божествам, включая посвящения римлян местным богам. [5]
На пике расцвета Империи в Риме культивировались многочисленные международные божества , которые были перенесены даже в самые отдаленные провинции , в том числе Кибела , Исида , Эпона и боги солнечного монизма , такие как Митра и Солнце Инвиктус , обитавшие даже на севере. Римская Британия . Иностранные религии все больше привлекали приверженцев среди римлян, которые все чаще имели предков из других регионов Империи. Импортированные мистические религии , которые предлагали посвященным спасение в загробной жизни, были делом личного выбора человека, практиковавшегося в дополнение к проведению семейных обрядов и участию в общественной религии. Однако мистерии включали в себя исключительные клятвы и секретность, условия, которые консервативные римляне с подозрением считали характерными для « магической », заговорщической ( coniuratio ) или подрывной деятельности. Предпринимались спорадические, а иногда и жестокие попытки подавить религиозных деятелей, которые, казалось, угрожали традиционной морали и единству, как, например, в случае с попытками Сената ограничить вакханалий в 186 г. до н.э. Поскольку римляне никогда не были обязаны культивировать только одного бога или только один культ, религиозная терпимость не была проблемой в том смысле, в каком она существует для монотеистических систем. [6] Монотеистическая строгость иудаизма создавала трудности для римской политики, которые порой приводили к компромиссу и предоставлению особых исключений, но иногда и к неразрешимым конфликтам. Например, религиозные споры способствовали Первой еврейско-римской войне и восстанию Бар-Кохбы .
После распада Республики государственная религия адаптировалась для поддержки нового режима императоров . Август , первый римский император, оправдывал новизну единоначалия обширной программой религиозного возрождения и реформ. Публичные клятвы , которые раньше давались ради безопасности республики, теперь были направлены на благополучие императора. Так называемое «поклонение императору» в широких масштабах расширило традиционное римское почитание умерших предков и Гения , божественного покровителя каждого человека. Имперский культ стал одним из основных способов, с помощью которых Рим рекламировал свое присутствие в провинциях и культивировал общую культурную самобытность и лояльность по всей Империи. Отказ от государственной религии был равносилен измене. Это был контекст конфликта Рима с христианством , которое римляне по-разному считали формой атеизма и новым суеверием , в то время как христиане считали римскую религию язычеством . В конечном итоге римскому политеизму пришел конец с принятием христианства в качестве официальной религии империи.
Римская мифологическая традиция особенно богата историческими мифами или легендами об основании и возвышении города. Эти повествования сосредоточены на людях-действующих лицах, лишь с редким вмешательством божеств, но с всеобъемлющим ощущением божественной судьбы. В самый ранний период существования Рима трудно отличить историю от мифа. [7]
Согласно мифологии, у Рима был полубожественный предок — троянский беженец Эней , сын Венеры , который, как говорят, заложил основу римской религии, когда привез Палладия , Ларов и Пенатов из Трои в Италию. В исторические времена считалось, что эти предметы остаются на хранении весталок , женского жречества Рима. Эней, по мнению классических авторов, получил убежище от царя Эвандера , греческого изгнанника из Аркадии , которому приписывались другие религиозные основания: он установил Ара Максима , «Величайший алтарь», Геркулесу на месте, которое впоследствии стало Форумом . Боариум , и, как гласит легенда, он был первым, кто отпраздновал Луперкалию , архаичный фестиваль в феврале, который отмечался еще в V веке христианской эры. [8]
Миф о троянском основании под греческим влиянием был согласован через сложную генеалогию ( латинские цари Альба-Лонги ) с известной легендой об основании Рима Ромулом и Ремом . Самая распространенная версия истории близнецов отображает несколько аспектов мифа о героях. Их матери, Рее Сильвии , ее дядя король приказал оставаться девственницей, чтобы сохранить трон, который он узурпировал у ее отца. Благодаря божественному вмешательству законная линия была восстановлена, когда Рея Сильвия была оплодотворена богом Марсом . Она родила близнецов, которые были должным образом разоблачены по приказу царя, но спасены благодаря ряду чудесных событий.
Ромул и Рем вернули себе трон своего деда и отправились строить новый город, консультируясь с богами посредством прорицаний , характерного религиозного института Рима, который изображается существующим с древнейших времен. Братья ссорятся при строительстве городских стен, и Ромул убивает Рема, что иногда рассматривается как жертвоприношение. Таким образом, братоубийство стало неотъемлемой частью мифа об основании Рима. [9]
Ромулу приписывали несколько религиозных учреждений. Он основал фестиваль Консуалия , пригласив к участию соседних сабинян ; Последовавшее за этим изнасилование сабинянок людьми Ромула еще больше укрепило насилие и культурную ассимиляцию в мифе о происхождении Рима. Предполагается, что как успешный полководец Ромул основал первый в Риме храм Юпитера Феретриуса и предложил spolia opima , главные трофеи, полученные на войне, во время празднования первого римского триумфа . Избежав смерти смертного, Ромул был таинственным образом унесен призраком и обожествлен. [10]
Его преемник-сабинянин Нума был благочестивым и миролюбивым, и ему приписывали многочисленные политические и религиозные основы, включая первый римский календарь ; жречество салиев , фламинов и весталок; культы Юпитера , Марса и Квирина ; и Храм Януса , двери которого оставались открытыми во время войны, но во времена Нумы оставались закрытыми. После смерти Нумы двери храма Януса должны были оставаться открытыми до правления Августа. [12]
Каждый из легендарных или полулегендарных царей Рима был связан с одним или несколькими религиозными учреждениями, известными еще в более позднюю республику. Тулл Гостилий и Анк Марций учредили фециальных жрецов. Первый «чужой» этрусский царь Луций Тарквиний Приск основал Капитолийский храм триады Юпитера, Юноны и Минервы , который послужил образцом для высшего официального культа во всем римском мире. Доброжелательный, божественный отец Сервий Туллий основал Латинскую лигу , ее Авентинский храм Дианы и Компиталию , чтобы отметить свои социальные реформы. Сервий Туллий был убит, и ему наследовал высокомерный Тарквиний Гордый , изгнание которого ознаменовало конец римского царствования и начало Римской республики, управляемой выборными магистратами . [13]
Римские историки [14] считали основы республиканской религии завершенными к концу правления Нумы и подтвержденными Сенатом и народом Рима как правильные и законные : священная топография города , его памятники и храмы, история Рима. ведущие семьи , а также устные и ритуальные традиции. [15] По словам Цицерона, римляне считали себя самым религиозным из всех народов, и их восхождение к господству было доказательством того, что они получили взамен божественную милость. [16]
Рим не предлагает местного мифа о сотворении мира и мало мифографии , объясняющей характер его божеств, их взаимоотношения или взаимодействие с человеческим миром, но римская теология признавала, что di бессмертные (бессмертные боги) правили всеми царствами небес и земли. Были боги верхних небес, боги подземного мира и множество меньших божеств между ними. Некоторые, очевидно, отдавали предпочтение Риму, потому что Рим уважал их, но никто из них не был по своей сути, безнадежно чужеродным или чуждым.
Политическая, культурная и религиозная согласованность зарождающегося римского сверхгосударства требовала широкой, инклюзивной и гибкой сети законных культов. В разное время и в разных местах сфера влияния, характер и функции божественного существа могли расширяться, пересекаться с другими и переопределяться как римские. Изменения были заложены в существующие традиции. [17]
Несколько версий полуофициального структурированного пантеона были разработаны во время политической, социальной и религиозной нестабильности эпохи поздней республиканской партии. Юпитер , самый могущественный из всех богов и «источник покровительства, на котором покоились отношения города с богами», последовательно олицетворял божественную власть высших должностей Рима, его внутреннюю организацию и внешние связи. В архаическую и раннереспубликанскую эпохи он делил свой храм , некоторые аспекты культа и некоторые божественные характеристики с Марсом и Квирином , которых позже заменили Юнона и Минерва . [18]
На концептуальную тенденцию к триадам может указывать более поздняя земледельческая или плебейская триада Цереры , Либера и Либеры , а также некоторые дополняющие друг друга тройные группы божеств имперского культа. [19] Другие главные и второстепенные божества могли быть одинокими, спаренными или связанными ретроспективно через мифы о божественном браке и сексуальных приключениях. Эти более поздние римские пантеистические иерархии частично являются литературными и мифографическими, частично философскими творениями и часто имеют греческое происхождение. Эллинизация латинской литературы и культуры предоставила литературные и художественные модели для переосмысления римских божеств в свете греческих олимпийцев и способствовала возникновению ощущения, что обе культуры имеют общее наследие. [20]
.jpg/1280px-Villa_Carmiano_triclinio_2_(cropped).jpg)
Впечатляющие, дорогостоящие и централизованные обряды, посвященные божествам римского государства, в повседневной жизни значительно превосходили по численности банальные религиозные обряды, относящиеся к домашним и личным божествам человека, божествам-покровителям различных районов и общин Рима, а также часто идиосинкразические сочетания официальные, неофициальные, местные и личные культы, характеризовавшие законную римскую религию. [21]
В этом духе провинциальный римский гражданин, совершивший долгое путешествие из Бордо в Италию, чтобы посоветоваться с Сивиллой в Тибуре, не пренебрегал своей преданностью своей собственной богине, находясь дома:
Я скитаюсь, не переставая проходить через весь мир, но прежде всего я преданный поклонник Онуавы . Я нахожусь на краю земли, но расстояние не может побудить меня принести обеты другой богине. Любовь к истине привела меня в Тибур, но со мной пришли благосклонные силы Онуавы. Так, божественная мать, вдали от моей родины, сосланная в Италию, я обращаю к Тебе не меньшие свои обеты и молитвы. [22]
Римские календари показывают около сорока ежегодных религиозных праздников. Некоторые длились несколько дней, другие — один день или меньше: священные дни ( dies fasti ) превосходили по численности «несакральные» дни ( dies nefasti ). [23] Сравнение сохранившихся римских религиозных календарей позволяет предположить, что официальные фестивали были организованы в соответствии с широкими сезонными группами, которые учитывали различные местные традиции. Некоторые из самых древних и популярных фестивалей включали в себя ludi («игры», такие как гонки на колесницах и театральные представления ), в том числе проводимые в Палестрине в честь Fortuna Primigenia во время Compitalia и Ludi Romani в честь Либера . [24] Другие фестивали, возможно, требовали только присутствия и обрядов их священников и помощников, [25] или определенных групп, таких как женщины на обрядах Bona Dea . [26]
Другие публичные праздники не были предусмотрены календарем, но были вызваны событиями. Триумф римского полководца отмечался как исполнение религиозных обетов , хотя они , как правило, были омрачены политической и социальной значимостью события. Во времена поздней республики политическая элита соревновалась в том, чтобы превзойти друг друга на публичном показе, а состав участников триумфа был расширен и теперь включает в себя бои гладиаторов . При Принципате все подобные зрелищные представления находились под императорским контролем: самые щедрые субсидировались императорами, а менее масштабные мероприятия проводились магистратами как священный долг и привилегия должности. Дополнительные фестивали и игры отмечали вступление на престол и юбилеи императора. Другие, такие как традиционные республиканские светские игры , отмечавшие новую эру ( saeculum ), стали финансироваться империей для поддержания традиционных ценностей и общей римской идентичности. О том, что зрелища сохранили что-то от своей сакральной ауры даже в поздней античности, свидетельствуют увещевания отцов церкви о том, что христианам не следует принимать в них участие. [27]
Смысл и происхождение многих архаичных праздников сбивали с толку даже интеллектуальную элиту Рима, но чем более неясными они были, тем больше возможностей для переосмысления и переосмысления – факт, который не упустил ни Август в его программе религиозных реформ, которая часто прикрывала автократические инновации, ни о своем единственном сопернике как мифотворце той эпохи Овидии . В своем «Фасти» , длинном стихотворении, охватывающем римские праздники с января по июнь, Овидий представляет уникальный взгляд на римские антикварные знания, популярные обычаи и религиозные практики, который по очереди является творческим, развлекательным, возвышенным и непристойным; [28] не священническое повествование, несмотря на позу говорящего как ват или вдохновенного поэта-пророка, а произведение описания, воображения и поэтической этимологии, которое отражает широкий юмор и бурлескный дух таких почтенных праздников, как Сатурналии , Консуалии и праздник Анны Перенны в мартовские иды , где Овидий рассматривает убийство только что обожествленного Юлия Цезаря как совершенно второстепенное в празднествах среди римского народа. [29] Но официальные календари, сохранившиеся с разных времен и мест, также демонстрируют гибкость в исключении или расширении событий, что указывает на то, что не существовало единого статического и авторитетного календаря необходимых обрядов. В более поздней Империи, находившейся под властью христиан, новые христианские праздники были включены в существующую структуру римского календаря наряду, по крайней мере, с некоторыми традиционными праздниками. [30]
Публичные религиозные церемонии официальной римской религии проходили на открытом воздухе, а не в здании храма. Некоторые церемонии представляли собой процессии, которые начинались, посещались или заканчивались храмом или святыней, где мог храниться и выноситься для использования ритуальный объект, или где оставлялось подношение. Жертвоприношения, в основном животных , совершались на алтаре под открытым небом внутри храма или территории, часто сбоку от ступеней, ведущих к приподнятому портику. В главной комнате (целле) внутри храма размещалось культовое изображение божества, которому был посвящен храм, а также часто небольшой алтарь для благовоний или возлияний . Здесь также могут быть представлены произведения искусства, разграбленные во время войны и повторно посвященные богам. Неясно, насколько интерьеры храмов были доступны широкой публике.
Латинское слово templum первоначально относилось не к самому зданию храма, а к священному пространству, обследуемому и ритуально нанесенному на карту с помощью предсказаний: «Архитектура древних римлян от начала до конца была искусством формирования пространства вокруг ритуала». [31] Римский архитектор Витрувий всегда использует слово templum для обозначения этого священного места, а более распространенные латинские слова aedes , delubrum или fanum обозначают храм или святилище как здание. Руины храмов относятся к числу наиболее заметных памятников древнеримской культуры.
Храмовые здания и святыни в городе ознаменовали важные политические события в его развитии: авентинский храм Дианы предположительно ознаменовал основание Латинской лиги под руководством Сервия Туллия. [32] Многие храмы в республиканскую эпоху были построены во исполнение клятвы, данной генералом в обмен на победу: первый известный храм Венеры в Риме был построен консулом К. Фабием Гургесом в разгар битвы с самнитами . и посвящен в 295 г. до н. э. [33]
Чтобы все жертвоприношения и приношения были эффективными, требовалась сопутствующая молитва. Плиний Старший заявил, что «жертвоприношение без молитвы считается бесполезным и не является надлежащей консультацией богов». [34] Однако молитва сама по себе имела независимую силу. Таким образом, устное слово было самым мощным религиозным действием, а знание правильных словесных формул — ключом к эффективности. [35] Точное наименование было жизненно важно для использования желаемых сил вызываемого божества, отсюда и распространение культовых эпитетов среди римских божеств. [36] Публичные молитвы ( прекс ) возносились громко и четко священником от имени общины. Публичный религиозный ритуал должен был быть безупречно проведен специалистами и профессионалами; ошибка может потребовать повторения действия или даже всего фестиваля с самого начала. [37] Историк Ливий сообщает о случае, когда председательствующий на латинском фестивале судья забыл включить «римский народ» в список получателей своей молитвы; фестиваль пришлось начинать заново. [38] Даже частная молитва отдельного человека была шаблонной, скорее декламацией, чем личным выражением, хотя и выбранной человеком для конкретной цели или случая. [39]
Клятвы, приносимые в целях бизнеса, клиентского обслуживания и обслуживания, покровительства и защиты , государственной должности, договора и верности, апеллировали к свидетельству и одобрению божеств. Отказ принести законную клятву ( сакраментум ) и нарушение клятвы влекли за собой примерно одно и то же наказание: и то, и другое отвергало фундаментальные связи между человеческим и божественным. [36] Вотум или клятва была обещанием, данным божеству, обычно предложением жертвоприношений или вотивным подношением в обмен на полученные блага .
В переводе с латыни слово Sacerificium означает совершение действия, которое делает что-то sacer , священным. Жертвоприношение усиливало силы и качества божественных существ и побуждало их приносить взамен блага (принцип do ut des ).
Подношения домашним божествам были частью повседневной жизни. Ларам можно было предложить пшеницу из полбы и гирлянды из зерна, виноград и первые плоды в свое время, медовые лепешки и соты, вино и благовония, [40] еду, упавшую на пол во время семейной трапезы, [41] или на их фестивале Compitalia . , медовые пряники и свинья от имени общины. [42] Их предполагаемых родственников из подземного мира, злобных и бродячих лемуров , можно было умилостивить полуночными подношениями черных бобов и родниковой воды. [43]
Самым мощным подношением было жертвоприношение животных , обычно домашних животных, таких как крупный рогатый скот, овцы и свиньи. Каждый был лучшим экземпляром в своем роде, очищенным, одетым в жертвенные регалии и украшенным гирляндами; бычьи рога могли быть позолочены. Жертвоприношение стремилось к гармонизации земного и божественного , поэтому жертва должна казаться готовой пожертвовать своей жизнью ради общества; оно должно оставаться спокойным и быть отправлено быстро и четко. [44]
Жертвоприношения небесным божествам ( di superi , «боги небесные») совершались при дневном свете и на глазах у публики. Божествам верхних небес требовались белые бесплодные жертвы своего пола: Юнона — белая телица (возможно, белая корова); Юпитер — белый кастрированный бык ( bos mas ) для ежегодного принесения консулами присяги . Di superi с сильной связью с Землей, такие как Марс, Янус, Нептун и различные гении , включая Императора, предлагались плодородные жертвы. После жертвоприношения был устроен банкет; в государственных культах изображения почитаемых божеств занимали почетное место на пиршественных ложах и посредством жертвенного огня сжигали причитающуюся им долю ( exta — внутренности). Римские чиновники и священники возлежали рядом в порядке старшинства и ели мясо; меньшим гражданам, возможно, пришлось предоставить свои собственные. [45]
Хтоническим богам, таким как Дис патер , ди инфери («боги внизу») и коллективным теням умерших ( ди Манес ) , в ночных ритуалах давались темные, плодородные жертвы. Жертвоприношение животных обычно принимало форму всесожжения или всесожжения, общего банкета не было, поскольку «живые не могут разделить трапезу с мертвыми». [46] Церере и другим богиням плодородия подземного мира иногда предлагали беременных самок животных; На фестивале Фордицидия Теллусу подарили беременную корову . Цвет имел общее символическое значение для жертвоприношений. Полубогам и героям, принадлежавшим небесам и подземному миру, иногда приносили черно-белые жертвы. Робиго (или Робигус ) дарили красных собак и возлияли красным вином в Робигалии для защиты посевов от фитофтороза и красной плесени. [45]
Жертва могла быть принесена в знак благодарения или в искупление святотатства или потенциального святотатства ( piaculum ); [47] Пиакулум также мог быть предложен в качестве своего рода предоплаты; Братья Арваля , например, предлагали пиакулум перед входом в священную рощу с железным орудием, что было запрещено, а также после этого. [48] Свинья была частой жертвой пиакулума . [49]
Те же божественные силы, которые вызвали болезнь или вред, также имели власть предотвратить их, и поэтому их можно было умилостивить заранее. Можно было бы просить божественного внимания, чтобы избежать неудобных задержек в пути или столкновений с бандитизмом, пиратством и кораблекрушениями, с должной благодарностью, которую следует выразить по благополучному прибытию или возвращению. Во времена большого кризиса Сенат мог издать указ о коллективных публичных обрядах, во время которых граждане Рима, включая женщин и детей, переходили процессией от одного храма к другому, молясь богам. [50]
Чрезвычайные обстоятельства требовали чрезвычайных жертв: во время одного из многочисленных кризисов Второй Пунической войны Юпитеру Капитолийскому было обещано, что каждое животное, родившееся этой весной (см. veracrum ), будет передано после еще пяти лет защиты от Ганнибала и его союзников. [51] «Контракт» с Юпитером исключительно подробен. К животным будет проявлена вся необходимая забота. Если кто-то умер или был украден до запланированного жертвоприношения, он будет считаться уже принесенным в жертву, поскольку уже был освящен. Обычно, если боги не выполнили свою часть сделки, предложенная жертва была отложена. В имперский период жертвоприношение было приостановлено после смерти Траяна , потому что боги не обеспечили безопасность Императора в течение оговоренного периода. [52] В Помпеях гению живого императора предлагали быка: предположительно, это стандартная практика в императорском культе, хотя также делались и незначительные подношения (благовония и вино) . [53]
Экста представляли собой внутренности принесенного в жертву животного , включавшие в перечислении Цицерона желчный пузырь ( fel ), печень ( iecur ), сердце ( cor ) и легкие ( pulmones ). [54] Exta подвергались литации (божественному одобрению) как часть римской литургии, но были « прочитаны» в контексте disciplina Etrusca . В качестве продукта римского жертвоприношения экста и кровь предназначаются для богов, а мясо (внутренности) делится между людьми во время общей трапезы. Эксту бычьих жертв обычно тушат в кастрюле ( олла или аула ), а овец или свиней жарят на вертеле. Когда порция божества была приготовлена, ее посыпали мола сальсой (ритуально приготовленной соленой мукой) и вином, а затем помещали в огонь на алтаре для подношения; Технический глагол для этого действия был porricere . [55]
Человеческие жертвоприношения в Древнем Риме были редкостью, но документированы. После поражения римлян при Каннах два галла и два грека были похоронены под Бычьим форумом , в каменной камере, «которая ранее [228 г. до н. э.] также была осквернена человеческими жертвами, что является наиболее отвратительной для римских чувств практикой». [56] Ливий избегает слова «жертва» в связи с этим бескровным человеческим жертвоприношением; У Плутарха нет. Обряд, по-видимому, был повторен в 113 г. до н. э., перед вторжением в Галлию. Его религиозные аспекты и цели остаются неопределенными. [57]
На ранних этапах Первой Пунической войны (264 г. до н.э.) был проведен первый известный римский гладиаторский мунус , который описывался как погребальный кровавый обряд в честь римского военного аристократа. [58] Мунус- гладиатор никогда открыто не признавался в качестве человеческого жертвоприношения, вероятно, потому, что смерть не была его неизбежным результатом или целью. Несмотря на это, гладиаторы клялись своей жизнью богам, а бой был посвящен подношениям Ди Манам или почитаемым душам умерших людей. Таким образом, это событие было жертвоприношением в строгом смысле этого слова, и христианские писатели позже осудили его как человеческое жертвоприношение. [59]
Маленькие шерстяные куклы под названием Мании , висевшие на святилищах Компиталия, считались символической заменой детского жертвоприношения Мании, как Матери Ларов . Юнии взяли на себя заслугу в его отмене своим предком Л. Юнием Брутом , традиционно республиканским основателем Рима и первым консулом. [60] Политические или военные казни иногда проводились таким образом, что вызывали человеческие жертвоприношения, намеренно или по мнению свидетелей; Марк Марий Гратидиан был ужасным примером.
Официально человеческие жертвоприношения были противны «законам богов и людей». Эта практика была признаком варваров , приписываемых традиционным врагам Рима, таким как карфагеняне и галлы. Рим несколько раз запрещал его под суровыми наказаниями. Закон, принятый в 81 г. до н.э., квалифицировал человеческое жертвоприношение как убийство, совершенное в магических целях. Плиний видел прекращение человеческих жертвоприношений, проводимых друидами, как положительное последствие завоевания Галлии и Британии. Несмотря на общеимперский запрет при Адриане , человеческие жертвоприношения могли тайно продолжаться в Северной Африке и других местах. [61]
mos maiorum устанавливал династическую власть и обязанности гражданина- paterfamilias («отца семейства» или «владельца родового поместья»). У него были священнические обязанности по отношению к своим ларам , домашним пенатам , гениальным предкам и любым другим божествам, с которыми он или его семья поддерживали взаимозависимые отношения. Его собственные иждивенцы, среди которых были его рабы и вольноотпущенники, были обязаны культом его гения . [62] [63]
Гений был сущностным духом и порождающей силой – изображаемым в виде змеи или вечного юноши, часто крылатого – внутри человека и его клана ( род (мн. род ). Отец семейства мог даровать свое имя, меру его гения и Его освобожденные рабы имели перед ним аналогичные обязательства. [64]
Отец семейства был старшим священником в своем доме. Он ежедневно поклонялся своим ларам и пенатам , а также своим ди-парентам / диви-парентам в своих домашних святынях и в огне домашнего очага. [65] Его жена ( mater familias ) была ответственна за домашний культ Весты. В сельских поместьях приставы, судя по всему, несли ответственность по крайней мере за некоторые домашние святыни (ларарии) и их божества. Бытовые культы имели государственные аналоги. В « Энеиде » Вергилия Эней принес из Трои троянский культ ларов и пенатов вместе с Палладием , который позже был установлен в храме Весты . [66]
Roman religio (религия) была повседневным и жизненно важным делом, краеугольным камнем mos maiorum , римской традиции и обычаев предков. В конечном итоге он управлялся римским государством и религиозными законами. [67]
Таким образом, забота о богах, само значение религии , должна была пройти через всю жизнь, и таким образом можно понять, почему Цицерон писал, что религия «необходима». Религиозное поведение – pietas на латыни, eusebeia на греческом – принадлежало действию, а не созерцанию. Следовательно, религиозные действия происходили везде, где находились верующие: в домах, поселках, ассоциациях, городах, военных лагерях, кладбищах, в деревне, на лодках. «Когда благочестивым путешественникам случается проходить по пути мимо священной рощи или культового места, они обычно дают обет, или приносят плоды, или присаживаются на некоторое время» ( Апулей , Флорид 1.1). [68]
Религиозное право основывалось на ритуальной системе почестей и жертвоприношений, приносивших божественные благословения, в соответствии с принципом do ut des («Я даю, чтобы вы могли дать»). Правильная, уважительная религия принесла социальную гармонию и процветание. Религиозное пренебрежение было формой атеизма : нечистые жертвоприношения и неправильные ритуалы были vitia (нечестивыми ошибками). Чрезмерная преданность, боязливое унижение божеств и неправильное использование или поиск божественного знания считались суеверием . Любое из этих моральных отклонений могло вызвать божественный гнев ( ira deorum ) и, следовательно, нанести вред государству. [69] Официальные божества государства отождествлялись с его законными должностями и учреждениями, и от римлян всех классов ожидалось, что они будут уважать благодеяние и защиту смертных и божественных начальников. Государственные культовые ритуалы почти всегда совершались при дневном свете и на виду у публики священниками, действовавшими от имени Римского государства и римского народа. Ожидалось, что прихожане будут уважительно наблюдать за происходящим. Участие в публичных обрядах демонстрировало личную приверженность сообществу и его ценностям. [70]
Официальные культы финансировались государством как «предмет общественного интереса» ( res publica ). Неофициальные, но законные культы финансировались частными лицами на благо своих общин. Разница между общественным и частным культом часто неясна. Отдельные лица или коллегиальные ассоциации могли жертвовать средства и культивировать государственные божества. Общественные весталки готовили ритуальные вещества для использования в общественных и частных культах и проводили финансируемую государством (то есть публичную) церемонию открытия фестиваля Паренталия , который в остальном был частным обрядом для домашних предков. Некоторые обряды domus ( домашнего хозяйства) проводились в общественных местах, но по закону частично или полностью определялись как приватные . Все культы в конечном итоге подчинялись одобрению и регулированию цензора и понтификов . [71]
В Риме не было отдельной жреческой касты или класса. Высший авторитет внутри сообщества обычно спонсировал его культы и жертвоприношения, исполнял обязанности священника и продвигал по службе его помощников и помощников. Для консультаций были доступны специалисты религиозных колледжей и такие специалисты, как гаруспики и оракулы. В домашнем культе отец семейства выполнял функции священника, а члены его семьи - помощников и помощников. Общественные культы требовали больших знаний и опыта. Самыми ранними публичными жрецами, вероятно, были фламины (единственное число — фламен ), приписываемые царю Нуме: главные фламины , посвященные Юпитеру, Марсу и Квирину, традиционно происходили из патрицианских семей. Каждый из двенадцати меньших фламинов был посвящен одному божеству, на архаическую природу которого указывает относительная безвестность некоторых из них. Фламины были ограничены требованиями ритуальной чистоты; В частности, фламен Юпитера практически не имел возможности одновременно сделать политическую или военную карьеру. [72]
В эпоху Царства rex Sacrorum (король священных обрядов) руководил королевскими и государственными обрядами совместно с королем ( rex ) или в его отсутствие и объявлял публичные праздники. Гражданской власти у него было мало или вообще не было. С отменой монархии коллегиальная власть и влияние понтификов-республиканцев возросли . К концу республиканской эпохи фламины контролировались папской коллегией . Rex Sacrorum стал относительно малоизвестным жречеством с совершенно символическим титулом: его религиозные обязанности по-прежнему включали ежедневное ритуальное объявление праздников и священнические обязанности в пределах двух или трех последних, но его самая важная священническая роль – надзор за весталками и их обряды перешли к более политически могущественному и влиятельному понтифику . [73]
Общественные священники назначались коллегиями . После избрания священник обладал постоянной религиозной властью от вечного божества, что давало ему пожизненное влияние, привилегии и иммунитет. Таким образом, гражданское и религиозное законодательство ограничивало количество и виды религиозных должностей, разрешенных отдельному лицу и его семье. Религиозное право было коллегиальным и традиционным; оно определяло политические решения, могло их отменить, и его было трудно использовать в личных целях. [74]
Священство было дорогостоящей честью: в традиционной римской практике священник не получал стипендии. Пожертвования на культ были собственностью божества, чей жрец должен обеспечивать культ независимо от нехватки государственного финансирования – это могло означать субсидирование прислужников и все другое содержание культа из личных средств. [75] Для тех, кто достиг своей цели в Cursus honorum , постоянное священство лучше всего искать или предоставлять после пожизненной службы в военной или политической жизни, или предпочтительно и то, и другое: это была особенно почетная и активная форма выхода на пенсию, которая выполняла важнейшее условие. общественный долг. Для вольноотпущенника или раба продвижение в качестве одного из Compitalia seviri давало высокий местный авторитет и возможности в местной политике; и, следовательно, бизнес. [76]
В имперскую эпоху жречество императорского культа предлагало провинциальной элите полное римское гражданство и общественную известность после одного года пребывания на религиозной должности; по сути, это был первый шаг в провинциальном Cursus Honorum . В Риме ту же роль императорского культа выполняли Братья Арвал , когда-то малоизвестное республиканское жречество, посвященное нескольким божествам, а затем привлеченное Августом в рамках своих религиозных реформ. Арвалы приносили молитвы и жертвы римским государственным богам в различных храмах для дальнейшего благополучия императорской семьи в их дни рождения, годовщины вступления на престол и в ознаменование чрезвычайных событий, таких как подавление заговора или восстания. Каждое 3 января они освящали ежегодные обеты и приносили любые жертвы, обещанные в предыдущем году, при условии, что боги сохранили императорскую семью в безопасности в течение оговоренного времени. [77]
Весталки были общественным жречеством из шести женщин , посвященных культивированию Весты , богини очага римского государства и его жизненного пламени . Девушка, выбранная на роль весталки, приобретала уникальные религиозные различия, общественный статус и привилегии и могла оказывать значительное политическое влияние. Войдя в свой офис, весталка освободилась от власти своего отца . В архаичном римском обществе эти жрицы были единственными женщинами, которым не требовалось находиться под законной опекой мужчины, а подчинялись непосредственно Великому Понтифику. [78]
Платье весталки отражало ее статус за пределами обычных категорий, которые определяли римских женщин, с элементами как девственной невесты и дочери, так и римской матроны и жены. [79] В отличие от священников-мужчин, весталки были освобождены от традиционных обязательств женитьбы и рождения детей и должны были принять обет целомудрия, который строго соблюдался: весталку, оскверненную потерей своего целомудрия во время пребывания в должности, хоронили заживо. [80] Таким образом, исключительная честь, оказываемая весталке, была скорее религиозной, чем личной или социальной; ее привилегии требовали от нее полной преданности выполнению своих обязанностей, которые считались необходимыми для безопасности Рима. [81]
Весталки воплощают глубокую связь между домашним культом и религиозной жизнью общества. [82] Любой домовладелец мог разжечь свой домашний огонь от пламени Весты. Весталки заботились о ларах и пенатах государства, которые были эквивалентом тех, что хранились в каждом доме. Помимо собственного праздника Весталии , они непосредственно участвовали в обрядах Парилии , Паренталии и Фордицидии . Косвенно они играли роль в каждом официальном жертвоприношении; Среди их обязанностей было приготовление мола сальсы , соленой муки, которой посыпали каждую жертвенную жертву во время ее жертвоприношения. [83]
Одна мифологическая традиция гласит, что мать Ромула и Рема была весталкой королевской крови. Рассказ о чудесном рождении также присутствовал у Сервия Туллия , шестого царя Рима, сына девственной рабыни, оплодотворенной бестелесным фаллосом , таинственным образом возникшим в царском очаге; история была связана с фасцином , находившимся среди культовых предметов, находящихся под опекой весталок.
Религиозные реформы Августа повысили финансирование и общественный авторитет весталок. Им предоставлялись высокостатусные места на играх и в театрах. Император Клавдий назначил их жрицами культа обожествленной Ливии , жены Августа. [84] Похоже, они сохранили свои религиозные и социальные различия вплоть до IV века, после того как политическая власть внутри Империи перешла к христианам. Когда христианский император Грациан отказался от должности Верховного понтифика , он предпринял шаги к роспуску ордена. Его преемник Феодосий I погасил священный огонь Весты и покинул ее храм.
Публичная религия совершалась на священной территории, ритуально отмеченной авгуром . Первоначальное значение латинского слова templum было священным пространством, и только позже оно стало называться зданием. [45] Рим сам по себе был священным пространством; его древняя граница ( померий ) была отмечена самим Ромулом с помощью быков и плуга; то, что находилось внутри, было земным домом и протекторатом богов государства. В Риме основными источниками создания аугального храма , по-видимому, были Via Sacra (Священный путь) и померий. [85] Магистраты добивались божественного мнения о предлагаемых официальных действиях через авгура, который читал божественную волю посредством наблюдений, сделанных в темплуме до , во время и после акта жертвоприношения. [86]
Божественное неодобрение могло возникнуть из-за неподходящей жертвы, ошибочных обрядов ( вития ) или неприемлемого плана действий. Если был дан неблагоприятный знак, магистрат мог повторять жертвоприношение до тех пор, пока не будут видны благоприятные знаки, проконсультироваться со своими коллегами-августаторами или отказаться от проекта. Мировые судьи могли использовать свое право авгура ( ius augurum ), чтобы отложить и отменить судебный процесс, но были обязаны основывать свое решение на наблюдениях и советах авгура. Для Цицерона, который сам был авгуром, это сделало авгура самым могущественным авторитетом в Поздней республике. [87] К его времени (середина 1 века до н.э.) авгуры контролировались коллегией понтификов , чьи полномочия все больше вплетались в магистратуры cursus Honorum . [88]
Гаруспиция также использовалась в общественных культах под наблюдением авгура или председательствующего магистрата. Гаруспики угадывали волю богов, исследуя внутренности после жертвоприношения, особенно печень. Они также толковали предзнаменования, чудеса и предзнаменования и формулировали их искупление. Большинство римских авторов описывают гаруспию как древнюю, этрусскую «чужую» религиозную профессию, отдельную от внутренней и в основном неоплачиваемой жреческой иерархии Рима, важную, но никогда не вполне респектабельную. [89] В период середины и поздней республики реформист Гай Гракх , генерал-популист Гай Марий и его антагонист Сулла , а также «печально известный Веррес » оправдывали свою очень разную политику богодухновенными высказываниями частных прорицателей. Сенат и армии использовали публичные гаруспики: в какой-то момент поздней республики сенат постановил, что римских мальчиков из знатных семей следует отправлять в Этрурию для обучения гаруспикам и гаданию. Имея независимые средства, они будут лучше мотивированы поддерживать чистую религиозную практику ради общественного блага. [90] Мотивы частных гаруспиков – особенно женщин – и их клиентов официально подозревали: ничто из этого, похоже, не беспокоило Мариуса, который нанял сирийскую пророчицу. [91]
Предзнаменования , наблюдаемые внутри или из божественного авгурического храма, особенно полет птиц, посылались богами в ответ на официальные запросы. Судья, обладающий ius augurium (правом авгурии), мог объявить о приостановке всех официальных дел на этот день ( obnuntiato ), если он счел предзнаменования неблагоприятными. [92] И наоборот, очевидно отрицательное предзнаменование может быть переинтерпретировано как положительное или намеренно скрыто от поля зрения. [93]
Чудеса были нарушениями естественного, предсказуемого порядка вещей в космосе – признаками божественного гнева, предвещавшего конфликт и несчастье. Сенат решал, было ли сообщенное чудо ложным или подлинным и отвечало общественным интересам, и в этом случае оно передавалось общественным священникам, авгурам и гаруспикам для ритуального искупления. [94] В 207 г. до н.э., во время одного из худших кризисов Пунических войн, Сенат имел дело с беспрецедентным количеством подтвержденных чудес, искупление которых потребовало бы «по крайней мере двадцати дней» посвященных обрядов. [95]
Ливий представляет это как признаки повсеместного падения римской религии . К главным чудесам относятся самовозгорание оружия, видимое сжатие солнечного диска, две луны на дневном небе, космическая битва между солнцем и луной, дождь из раскаленных камней, кровавый пот на статуях и кровь на фонтаны и колосья: все было искуплено принесением «больших жертв». Меньшие чудеса были менее воинственными, но столь же неестественными; овцы стали козлами, курица — петухом ( и наоборот) — это было искуплено «меньшими жертвами». Обнаружение андрогинного четырехлетнего ребенка было искуплено его утоплением [96] и священным шествием 27 дев к храму Юноны Регины , пения гимна для предотвращения катастрофы: удар молнии во время репетиции гимна потребовал дальнейшего искупления . [97] Религиозная реституция подтверждается только победой Рима. [98] [99]
В более широком контексте греко-римской религиозной культуры самые ранние предзнаменования и чудеса Рима выделяются как нетипично ужасающие. В то время как для римлян комета предвещала несчастье, для греков она могла в равной степени означать божественное или исключительно удачное рождение. [100] В поздней республике дневная комета на погребальных играх убитого Юлия Цезаря подтвердила его обожествление; заметное греческое влияние на римскую интерпретацию. [101]
Большинство мистических культов Рима произошли от греческих оригиналов, принятых отдельными людьми как частные или формально принятых как публичные. [103] Мистерические культы действовали через иерархию, состоящую из передачи знаний, добродетелей и сил посвященным через тайные обряды посвящения, которые могли использовать танец, музыку, одурманивающие вещества и театральные эффекты, чтобы вызвать подавляющее чувство религиозного трепета, откровения и возможного катарсис . Культ Митры был одним из самых известных, особенно популярных среди солдат и основанный на зороастрийском божестве Митре . [104]
Некоторые из самых выдающихся божеств Рима совершали как публичные, так и мистериальные обряды. Magna Mater, призванная помочь Риму победить Карфаген во Второй Пунической войне, прибыла в Рим со своим супругом Аттисом и их совместным «иностранным» жречеством-негражданином, известным как Галли . Несмотря на ее предполагаемый статус троянской богини-предка, для наблюдения за ее культом и праздниками было привлечено жречество из высших эшелонов Рима. Их, возможно, считали слишком экзотическими «варварами», чтобы им можно было доверять, и им было запрещено быть рабами. [105]
Для галлов полное священство подразумевало самокастрацию, что было незаконно для римлян любого класса. Позже граждане могли заплатить за дорогостоящее принесение в жертву быка или меньшее жертвоприношение барана в качестве замены самокастрации послушника. Посвященные Magna Mater, как правило, были очень обеспеченными и относительно редкими; в их число входил император Юлиан . Посвященные в культ Аттиса были более многочисленными и менее богатыми и выступали в качестве помощников гражданских жрецов на «экзотических» праздниках своего божества, некоторые из которых включали публичное кровавое самобичевание Галли. [106]
Родные культы Рима богине зерна Церере и ее дочери Либере были дополнены мистическим культом Цереры-с-Прозерпиной, основанным на греческих Элевсинских мистериях и Фесмофории , введенном в 205 г. [107] Элевсинские мистерии также являются вероятным источником мистерий Исиды , в которых использовались символы и обряды, которые номинально были египетскими. Аспекты загадок Исиды почти наверняка описаны в романе Апулея «Золотой осел» . Власти Рима не доверяли таким культам как квазимагическим, потенциально соблазнительным и эмоционально обоснованным, а не практичным.
Настенные росписи на «Вилле мистерий» в Помпеях могли в равной степени служить религиозным вдохновением, наставлением и высококачественным домашним декором (описанным Бирдом как «дорогие обои»). Они также свидетельствуют о все более личном, даже домашнем опыте религии, независимо от того, были ли они когда-либо участниками организованных культовых собраний. Картины, вероятно, представляют собой некогда печально известные, независимые и популярные мистерии Вакханалии , насильственно поставленные под прямой контроль гражданских и религиозных властей Рима 100 лет назад. [108]
Общей темой среди восточных мистических религий, присутствующих в Риме, стало разочарование в материальных благах, сосредоточенность на смерти и озабоченность загробной жизнью. Эти атрибуты позже привели к обращению к христианству, которое на ранних стадиях часто рассматривалось как тайная религия. [104]
Верования римлян о загробной жизни различались и известны в основном образованной элите, которая выражала свои взгляды с точки зрения выбранной ими философии. Однако традиционная забота об умерших и сохранение после смерти их статуса при жизни были частью наиболее архаичных практик римской религии. Древние пожертвования знатным умершим в Лациуме и Риме предполагают тщательно продуманные и дорогостоящие погребальные подношения и банкеты в компании умерших, ожидание загробной жизни и их связь с богами. [109] По мере развития римского общества его республиканская знать имела тенденцию вкладывать меньше средств в эффектные похороны и экстравагантное жилье для своих умерших, а больше в монументальные пожертвования обществу, такие как пожертвование храма или общественного здания, даритель которого был отмечен его статуя и написанное имя. [110] Лица с низким или незначительным статусом могли получить простое захоронение с таким погребальным инвентарем, который могли себе позволить родственники.
Похоронные и поминальные обряды различались в зависимости от богатства, статуса и религиозного контекста. Во времена Цицерона состоятельные люди приносили в жертву свинью на погребальном костре перед кремацией. Мертвые сожгли свою долю в пламени костра, Церера – свою долю в пламени своего алтаря, а семья – на месте кремации. Для менее обеспеченных было достаточно погребения с «возлиянием вина, благовоний, фруктов или сельскохозяйственных культур». Церера выполняла роль посредника между царством живых и мертвых: умерший еще не полностью перешел в мир мертвых и мог разделить последнюю трапезу с живыми. Прах (или тело) был погребен или захоронен. На восьмой день траура семья принесла новые жертвы, на этот раз на земле; предполагалось, что тень усопшего перешла из мира живых в подземный мир, как один из ди Мане , духов подземного мира; родовые имена семей чествовали и умиротворяли на их кладбищах или гробницах во время обязательного Parentalia , многодневного фестиваля памяти в феврале. [111]
Стандартная римская погребальная надпись — Dis Manibus (богам-манесам). Региональные вариации включают его греческий эквивалент, theoîs katachthoníois [112] и банальное, но загадочное слово Lugdunum , «посвященное под мастерком» (sub ascia dedicare) . [113]
В более позднюю имперскую эпоху погребальные и поминальные практики христиан и нехристиан частично совпадали. Гробницы были общими для христианских и нехристианских членов семьи, а традиционные погребальные обряды и праздник novemdialis нашли частичное совпадение с христианской Constitutio Apostolica . [114] Обычные подношения умершим вина и еды продолжались; Святой Августин (вслед за святым Амвросием) опасался, что это приведет к «пьяным» практикам Паренталии, но приветствовал поминки как христианскую возможность раздать милостыню бедным. Христиане посещали Паренталию и сопровождающие ее Фералию и Каристию в достаточном количестве, чтобы Совет Тура запретил их в 567 году нашей эры. Другие погребальные и поминальные обряды были совсем другими. Традиционная римская практика отвергала труп как ритуальное осквернение; надписи отмечали день рождения и продолжительность жизни. Христианская церковь поощряла почитание святых мощей , а надписи отмечали день смерти как переход к «новой жизни». [115]
Военный успех был достигнут за счет сочетания личной и коллективной virtus (грубо говоря, «мужской добродетели») и божественной воли: отсутствие добродетели , гражданская или частная небрежность в религии и рост суеверий провоцировали божественный гнев и приводили к военной катастрофе. Военный успех был пробным камнем особых отношений с богами, и в частности с Юпитером Капитолийским; полководцы-триумфаторы были одеты как Юпитер и возлагали к его ногам свои победные лавры. [116] [117]
Римские командиры давали клятвы, которые нужно было выполнить после успеха в битве или осаде; и дальнейшие клятвы искупить свои неудачи. Камилл пообещал богине Вейи Юноне храм в Риме в качестве стимула за ее дезертирство ( evocatio ) , завоевал город во имя ее, привез ее культовую статую в Рим «с чудесной легкостью» и посвятил ей храм на Авентинском холме. [118]
Римские лагеря следовали стандартному образцу защиты и религиозных ритуалов; по сути, это был Рим в миниатюре. В центре находился штаб командующего; он принял покровительство на помосте впереди. В небольшом здании позади размещались легионерские штандарты, божественные изображения, используемые в религиозных обрядах, а в имперскую эпоху — изображение правящего императора. В одном лагере эту святыню даже называют Капитолием. Самым важным лагерным подношением, судя по всему, была суоветаурилия, совершавшаяся перед крупным, решающим сражением. Барана, кабана и быка ритуально украшали гирляндами, водили по внешнему периметру лагеря ( lustratio exercitus ) и входили через ворота, а затем приносили в жертву: колонна Траяна показывает три таких события из его дакийских войн. Шествие по периметру и жертвоприношения наводят на мысль, что весь лагерь представляет собой божественный храм ; все внутри очищено и защищено. [119]
В каждом лагере был свой религиозный персонал; знаменосцы, жрецы и их помощники, в том числе гаруспик, и хранители святынь и изображений. Его возглавлял старший магистрат-командир (иногда даже консул), им управляла цепочка подчиненных, а жестокая система обучения и дисциплины гарантировала, что каждый гражданин-солдат знал свой долг. Как и в Риме, каким бы богам он ни служил в свое время, похоже, это было его личное дело; легионерские форты и вичи включали святилища домашних богов, личных божеств и божеств, ранее неизвестных. [120]
С самой ранней имперской эпохи гражданские легионеры и провинциальные вспомогательные войска поклонялись императору и его семье в дни вступления на престол, годовщин и возобновления ими ежегодных обетов. Они отмечали официальные праздники Рима заочно и имели официальные триады, соответствующие их функциям - в Империи типичными были Юпитер, Виктория и Конкордия . К началу эпохи Севера военные также предлагали культ Императорскому диву , нумену , гению и домусу нынешнего императора (или семье ), а также особый культ Императрице как «матери лагеря». Почти вездесущие легионерские святыни Митры в более позднюю имперскую эпоху не были частью официального культа до тех пор, пока Митра не был поглощен солнечным и стоическим монизмом как средоточием военной конкордии и имперской лояльности. [121] [122] [123]
Преданность была самым крайним предложением, которое мог сделать римский полководец, обещая отдать свою жизнь в битве вместе с врагом в качестве подношения богам подземного мира . Ливий предлагает подробный отчет о преданности Деция Муса ; Семейная традиция утверждала, что его сын и внук , носящие одно и то же имя, также посвятили себя этому делу. Перед битвой Децию снится пророческий сон, раскрывающий его судьбу. Когда он приносит жертву, печень жертвы кажется «поврежденной в том, что касается его собственного состояния». В противном случае, говорит ему гаруспик, жертва вполне приемлема для богов. В молитве, записанной Ливием , Деций вручает себя и врага дии Манесу и Теллу , в одиночку и сломя голову бросается в ряды врага и погибает; его действие очищает жертвенное приношение. Если бы он не умер, его жертвоприношение было бы испорчено и, следовательно, недействительно, что могло бы привести к катастрофическим последствиям. [124] Акт преданности является связующим звеном между военной этикой и этикой римского гладиатора .
Усилия военачальников направить божественную волю порой оказывались менее успешными. В первые дни войны Рима против Карфагена полководец Публий Клавдий Пульхер (консул 249 г. до н.э.) начал морскую кампанию, «хотя священные цыплята не ели, когда он принял покровительство». Вопреки предзнаменованию, он бросил их в море, «говоря, что они могут пить, так как не будут есть. Он потерпел поражение, и, получив предложение сената назначить диктатора, он назначил своим посланником Гликия, как будто снова высмеивает опасность своей страны». Его нечестие не только проиграло битву, но и разрушило его карьеру. [125]
Римские женщины присутствовали на большинстве фестивалей и культовых мероприятий. Некоторые ритуалы специально требовали присутствия женщин, но их активное участие было ограничено. Как правило, женщины не приносили в жертву животных — центральный обряд большинства крупных общественных церемоний. [126] В дополнение к публичному священству весталок, некоторые культовые практики были предназначены только для женщин. Обряды Bona Dea полностью исключали мужчин. [127] Поскольку женщины реже появляются на публике, чем мужчины, их религиозные обычаи менее известны, и даже семейные культы возглавлялись paterfamilias . Однако множество божеств связаны с материнством. Юнона , Диана , Люцина и специализированные божественные служители руководили опасным для жизни актом родов и опасностями ухода за младенцем в то время, когда уровень детской смертности достигал 40 процентов.
Литературные источники различаются в изображении женской религиозности: некоторые представляют женщин как образцы римской добродетели и преданности, но также склонных по темпераменту к потворствующим своим прихотям религиозным энтузиазмам, новинкам и соблазнам суеверий . [128]
Чрезмерная преданность и энтузиазм в соблюдении религиозных обрядов были суеверием в смысле «делать или верить больше, чем было необходимо», [129] к которому женщины и иностранцы считались особенно склонными. [130] Граница между религией и суеверием четко не определена. Знаменитая тирада Лукреция , эпикурейского рационалиста, против того, что обычно переводят как «суеверие», на самом деле была направлена на чрезмерную религиозность . Римская религия была основана на знании, а не на вере, [131] но суеверие рассматривалось как «неуместное стремление к знаниям»; по сути, это злоупотребление религией . [129]
В повседневном мире многие люди стремились предугадать будущее, повлиять на него с помощью магии или отомстить с помощью «частных» прорицателей. Санкционированное государством принятие покровительства было формой публичного гадания с целью выяснения воли богов, а не предсказания будущего. Таким образом, секретные консультации между частными прорицателями и их клиентами вызывали подозрения. То же самое относится и к гадательным методам, таким как астрология, когда они используются в незаконных, подрывных или магических целях. Астрологи и маги были официально изгнаны из Рима в разное время, особенно в 139 и 33 годах до нашей эры. В 16 г. до н.э. Тиберий изгнал их под суровым наказанием, поскольку астролог предсказал его смерть. «Египетские обряды» вызывали особое подозрение: Август запретил их в померии с сомнительным эффектом; Тиберий повторил и расширил запрет с чрезвычайной силой в 19 году нашей эры. [132] Несмотря на несколько имперских запретов, магия и астрология сохранялись среди всех социальных классов. В конце I века нашей эры Тацит заметил, что астрологи «всегда будут запрещены и всегда будут оставаться в Риме». [133] [134] [135]
В греко-римском мире практикующие магию были известны как маги (единственное число маг ), «иностранный» титул персидских жрецов. Апулей , защищаясь от обвинений в произнесении магических заклинаний, определял мага как «в народной традиции (более вульгари) … того, кто в силу своей общности речи с бессмертными богами обладает невероятной силой заклинаний ( vi cantaminum ) за все, что он пожелает». [136] Плиний Старший предлагает крайне скептическую «Историю магических искусств» от их предполагаемого персидского происхождения до огромных и тщетных затрат Нерона на исследования магических практик в попытке контролировать богов. [137] Филострат старается указать, что знаменитый Аполлоний Тианский определенно не был магом , «несмотря на его особое знание будущего, его чудесные исцеления и его способность растворяться в воздухе». [138]
Лукан изображает Секста Помпея , обреченного сына Помпея Великого , убежденного, что «боги небес знали слишком мало» и ожидающего битвы при Фарсале , советуясь с фессалийской ведьмой Эрихто , которая занимается некромантией и населяет пустынные могилы, питаясь гниющими трупами. . Говорят, что Эрихто может остановить «вращение небес и течение рек» и заставить «суровых стариков пылать незаконными страстями». Она и ее клиенты изображаются подрывающими естественный порядок богов, человечества и судьбы. Иностранка из Фессалии, известная своим колдовством, Эрихто является стереотипной ведьмой латинской литературы, [139] наряду с Канидией Горация.
Двенадцать таблиц запрещали любые вредные заклинания ( malum carmen , или «отвратительные метрические заклинания»); сюда входило «перенесение урожая с одного поля на другое» ( excantatio frugum ) и любые обряды, направленные на причинение вреда или смерти другим. Хтонические божества действовали на окраинах божественных и человеческих сообществ Рима; хотя иногда они были получателями публичных обрядов, они проводились за пределами священной границы померия . Люди, обращавшиеся к ним за помощью, делали это вдали от глаз общественности, в темное время суток. Среди вероятных порталов были могильники и изолированные перекрестки. [140] Барьер между частными религиозными практиками и «магией» проницаем, и Овидий дает яркое описание обрядов на окраинах публичного фестиваля Фералия , которые неотличимы от магии: старуха сидит на корточках среди круга молодых женщин, шьет поднимает рыбью голову, мажет ее смолой, затем протыкает и поджаривает, чтобы «заставить замолчать враждебные языки». Этим она призывает Тациту, «Безмолвную» подземного мира.
Археология подтверждает широкое использование связывающих заклинаний ( defixiones ), магических папирусов и так называемых «кукол вуду» с очень ранней эпохи. Только в Римской Британии было обнаружено около 250 дефиксионов , как в городских, так и в сельских районах. Некоторые стремятся к прямой, обычно жестокой мести, часто за обиду или отказ возлюбленного. Другие взывают к божественному возмещению обид, используя термины, знакомые любому римскому магистрату, и обещают часть стоимости (обычно небольшой) утраченного или украденного имущества в обмен на его восстановление. Ни одно из этих определений , похоже, не было произведено элитой или от ее имени, которая имела более непосредственный доступ к человеческому закону и справедливости. Подобные традиции существовали по всей империи и сохранялись примерно до 7 века нашей эры, вплоть до христианской эры. [141]
_-_Napoli_MAN_9449_-_01.jpg/1280px-Wall_painting_-_Dionysos_with_Helios_and_Aphrodite_-_Pompeii_(VII_2_16)_-_Napoli_MAN_9449_-_01.jpg)
В правительстве, политике и религии Рима доминировала образованная мужская землевладельческая военная аристократия. Примерно половина населения Рима была рабами или свободными негражданами. Большинство остальных были плебеями , низшим классом римских граждан. Менее четверти взрослых мужчин имели право голоса; гораздо меньше людей могли реально их использовать. Женщины не имели права голоса. [142] Однако все официальные дела велись под божественным взором и покровительством, от имени Сената и народа Рима. «В прямом смысле слова сенат был опекуном отношений римлян с божественным, так же, как он был опекуном их отношений с другими людьми». [143]
Связи между религиозной и политической жизнью были жизненно важны для внутреннего управления Римом, дипломатии и развития от королевства к республике и Империи. Посткоролевская политика более или менее справедливо распределила гражданскую и религиозную власть королей среди патрицианской элиты: королевская власть была заменена двумя ежегодно избираемыми консульскими должностями. В ранней республике, как, вероятно, и в эпоху королевства, плебеи были отстранены от высоких религиозных и гражданских должностей и могли быть наказаны за преступления против законов, о которых они не знали. [144] Они прибегали к забастовкам и насилию , чтобы сломить репрессивные патрицианские монополии на высокие должности, общественное духовенство и знание гражданского и религиозного права. Сенат назначил Камилла диктатором для урегулирования чрезвычайной ситуации; он договорился об урегулировании и освятил его посвящением храма Конкордии . [145] Религиозные календари и законы в конечном итоге были обнародованы. Были назначены плебейские трибуны с неприкосновенным статусом и правом вето в законодательных дебатах. В принципе, аугурационные и папские коллегии теперь были открыты для плебеев. [146] В действительности, патриций и, в меньшей степени, плебейская знать доминировали на религиозных и гражданских должностях на протяжении всей республиканской эпохи и за ее пределами. [147]
.jpg/1280px-%E5%B7%B4%E8%B2%9D%E5%85%8B%E7%A5%9E%E6%AE%BF8591_(2).jpg)
В то время как новая плебейская знать совершала социальные, политические и религиозные вторжения в традиционно патрицианские владения, ее электорат сохранял свои отличительные политические традиции и религиозные культы. [148] Во время Пунического кризиса популярный культ Диониса возник на юге Италии; Дионис отождествлялся с отцом Либером , изобретателем плебейских прорицаний и олицетворением плебейских свобод, и с римлянином Вакхом . Официальное возмущение этими восторженными неофициальными культами вакханалии выражалось в моральном возмущении их предполагаемой подрывной деятельностью и сопровождалось жестоким подавлением. Намного позже статуя Марсия , силана Диониса, содранного Аполлоном , стала центром кратковременного символического сопротивления цензуре Августа. Сам Август претендовал на покровительство Венеры и Аполлона; но его поселение понравилось всем классам. Там, где лояльность была подразумеваемой, никакая божественная иерархия не нуждалась в политическом навязывании; Фестиваль Либера продолжился. [149] [150]
Поселение Августов возникло на основе культурного сдвига в римском обществе. В среднереспубликанскую эпоху даже предварительные намеки Сципиона на то, что он может быть особым протеже Юпитера, не понравились его коллегам. [151] Политики более поздней республики были менее двусмысленны; и Сулла , и Помпей заявляли об особых отношениях с Венерой . Юлий Цезарь пошел еще дальше; он называл ее своей прародительницей и, таким образом, сокровенным источником божественного вдохновения для своего личного характера и политики. В 63 г. до н. э. его назначение на пост Великого понтифика «ознаменовало его появление в качестве крупного игрока в римской политике». [152] Точно так же политические кандидаты могли спонсировать храмы, священство и чрезвычайно популярные и зрелищные публичные игры и мунера , обеспечение которых становилось все более необходимым для фракционной политики Поздней республики. [153] При принципате такие возможности были ограничены законом; жреческая и политическая власть были закреплены в лице принцепса («первого гражданина»).
Благодаря вам мы живем, благодаря вам мы можем путешествовать по морям, благодаря вам мы наслаждаемся свободой и богатством. — Благодарственная молитва, вознесенная в гавани Неаполя принцепсу Августу по его возвращению из Александрии в 14 году нашей эры, незадолго до его смерти. [154]
_-_Napoli_MAN_9559_-_01.jpg/1280px-Wall_painting_-_wedding_of_Zeus_and_Hera_-_Pompeii_(VI_8_3)_-_Napoli_MAN_9559_-_01.jpg)
К концу царственного периода Рим превратился в город-государство с большим классом плебеев и ремесленников, исключенным из старых патрицианских родов и из государственного духовенства. У города были коммерческие и политические договоры со своими соседями; согласно традиции, этрусские связи Рима основали храм Минервы на преимущественно плебейском Авентине ; она стала частью новой капитолийской триады Юпитера, Юноны и Минервы, установленной в капитолийском храме, построенном в этрусском стиле и посвященном новому сентябрьскому празднику Эпулум Джовис . [155] Это предположительно первые римские божества, чьи изображения были украшены, словно знатные гости, на их собственном инаугурационном банкете.
Дипломатическое соглашение Рима с его соседями из Лациума подтвердило Латинский союз и перенесло культ Дианы из Ариции на Авентин. [156] и основан на Авентине в «коммуне Latinorum Dianae templum»: [157] Примерно в то же время на горе Альбан был построен храм Юпитера Латиариса , его стилистическое сходство с новым Капитолийским храмом указывало на инклюзивность Рима. гегемония. Близость Рима к латинянам позволила создать два латинских культа внутри помория . [158] Культ Геркулеса в ara maxima на Бычьем форуме возник благодаря торговым связям с Тибуром . [159] Тускуланский культ Кастора как покровителя кавалерии нашел дом недалеко от Римского форума : [160] Юнона Соспита и Юнона Регина были привезены из Италии, а Фортуна Примигения из Пренесте . В 217 году Венеру Эриксовскую привезли из Сицилии и установили в храме на Капитолийском холме. [161]
Введение новых или эквивалентных божеств совпало с наиболее значительными агрессивными и оборонительными военными набегами Рима. Ливий объяснил бедствия начала второй Пунической войны в Риме ростом суеверных культов, ошибками в предсказаниях и пренебрежением к традиционным богам Рима, чей гнев выразился непосредственно через поражение Рима при Каннах (216 г. до н. э.). Были просмотрены книги Сивиллы. Они рекомендовали дать общий обет veracrum [ 162] и в следующем году заживо похоронить двух греков и двух галлов ; По словам Ливия, это не первая и не последняя жертва такого рода.
В 206 г. до н.э., во время Пунического кризиса, Сивиллины книги рекомендовали введение культа Magna Mater (Великой Матери) от Пессинуса , предположительно наследственной богини римлян и троянцев. Она была установлена на Палатине в 191 г. до н.э.
Божества с неприятными последователями были захвачены, а не запрещены. Неофициальный популярный мистический культ Вакха был официально принят, ограничен и контролировался как потенциально подрывной в 186 г. до н. э. [163]
_-_Napoli_MAN_9249_-_03.jpg/1280px-Wall_painting_-_Ares_and_Aphrodite_-_Pompeii_(VII_2_23)_-_Napoli_MAN_9249_-_03.jpg)
Жрецы большинства римских божеств явно греческого происхождения использовали изобретенную версию греческого костюма и ритуала, которую римляне называли «греческими обрядами». Распространение греческой литературы, мифологии и философии предоставило римским поэтам и антикварам модель для интерпретации римских фестивалей и ритуалов, а также для украшения его мифологии. Энний перевел труд греко-сицилийца Евгемера , объяснявшего происхождение богов как обожествленных смертных. В последний век Республики эпикурейские и особенно стоические интерпретации были предметом озабоченности грамотной элиты, большинство из которых занимали – или занимали – высокие посты и традиционное римское жречество; в частности, Сцевола и эрудит Варрон . Для Варрона, хорошо разбирающегося в теории Евгемера, народные религиозные обряды были основаны на необходимой выдумке; то, во что верили люди, само по себе не было истиной, но их соблюдение привело их к гораздо более высокой истине, с которой могли справиться их ограниченные возможности. В то время как в широко распространенном веровании божества имели власть над жизнями смертных, скептик мог бы сказать, что преданность смертных сделала смертных богами, и эти самые боги поддерживались только преданностью и культом.
Подобно тому, как сам Рим претендовал на благосклонность богов, так же поступали и некоторые отдельные римляне. В середине и конце республиканской эпохи, а, возможно, и намного раньше, многие из ведущих кланов Рима признавали божественного или полубожественного предка и предъявляли личные претензии на свою благосклонность и культ, а также на долю своей божественности. В частности, в самом позднем периоде Республики Юлии провозгласили Венеру Прародительницу своим предком; это будет одна из многих основ Имперского культа. Это утверждение получило дальнейшее развитие и обоснование в поэтическом, имперском видении прошлого Вергилием. [8]
В поздней республике так называемые Марианские реформы предположительно привели к следующему: снизили существующую имущественную планку для воинской повинности, повысили эффективность римских армий и сделали их доступными в качестве инструментов политических амбиций и фракционных конфликтов. [164] Последующие гражданские войны привели к изменениям на всех уровнях римского общества. Принципат Августа установил мир и тонко изменил религиозную жизнь Рима – или, в новой идеологии Империи, восстановил ее (см. ниже).
Сиссель Ундхейм утверждала, что своими томами «Религии Рима» Мэри Бирд , Джон Норт и Саймон Прайс разрушили устоявшееся повествование об упадке религии в поздней республике, открыв путь для более инновационных и динамичных перспектив. [165] К концу республики религиозные и политические должности стали более тесно переплетаться; Должность Великого Понтифика стала де-факто консульской прерогативой. [88] Август лично был наделен необычайной широтой политической, военной и жреческой власти; сначала временно, потом на всю жизнь. Он приобрел или получил беспрецедентное количество главных священств Рима, в том числе верховного понтифика ; поскольку он ничего не изобрел, он мог претендовать на них как на традиционные почести. Его реформы представлялись скорее адаптивными, восстановительными и нормативными, чем инновационными; в первую очередь его возвышение (и членство) в древних Арвалах , его своевременное продвижение плебейской Компиталии незадолго до его избрания и его покровительство весталкам как видимое восстановление римской морали. [166] Август получил pax deorum , поддерживал его до конца своего правления и принял преемника, чтобы обеспечить его продолжение. Это оставалось основным религиозным и социальным долгом императоров.
При правлении Августа существовала целенаправленная кампания по восстановлению ранее существовавших систем верований среди римского населения. Эти когда-то существовавшие идеалы к этому времени были подорваны и встречены с цинизмом. [167] Императорский орден делал упор на увековечивание памяти великих людей и событий, которые привели к концепции и практике божественного царствования. Императоры, уступившие Августа, впоследствии занимали должность главного жреца ( pontifex maximus ), сочетая под одним титулом как политическое, так и религиозное превосходство. [104]
Римская империя расширилась и включила в себя разные народы и культуры; в принципе, Рим следовал той же инклюзивной политике, которая признавала латинские, этрусские и другие итальянские народы, культы и божества римскими. Те, кто признал гегемонию Рима, сохранили свои собственные культы и религиозные календари, независимые от римского религиозного закона. [168] Недавно муниципальный Сабрата построил Капитолий рядом с существующим храмом Liber Pater и Сераписа . Автономия и согласие были официальной политикой, но новые фонды римских граждан или их романизированных союзников, вероятно, следовали римским культовым моделям. [169] Романизация давала явные политические и практические преимущества, особенно местным элитам. Все известные изображения с форума II века нашей эры в Куикуле изображают императоров или Конкордию . К середине I века нашей эры галльский Верто , по-видимому, отказался от своего родного культового жертвоприношения лошадей и собак в пользу недавно возникшего поблизости романизированного культа: к концу того же века так называемый тофет Сабраты уже не использовался. использовать. [170] Посвящение колониальных, а затем и имперских провинций Капитолийской триаде Рима было логичным выбором, а не централизованным юридическим требованием. [171] Основные культовые центры «неримских» божеств продолжали процветать: известные примеры включают великолепный Александрийский Серапий , храм Эскулапея в Пергаме и священный лес Аполлона в Антиохии. [172]
Общий дефицит свидетельств существования более мелких или местных культов не всегда означает пренебрежение ими; вотивные надписи непоследовательно разбросаны по географии и истории Рима. Надписанные посвящения были дорогостоящим публичным заявлением, которого следовало ожидать в рамках греко-римской культуры, но ни в коем случае не было универсальным. Бесчисленные более мелкие, личные или более секретные культы сохранились бы и не оставили бы никаких следов. [173]
Военное урегулирование внутри империи и на ее границах расширило контекст Романитас . Граждане-солдаты Рима воздвигли алтари множеству божеств, включая своих традиционных богов, имперского гения и местных божеств – иногда с полезным открытым посвящением diis deabusque omnibus (всем богам и богиням). Они также принесли с собой римских «домашних» божеств и культовые практики. [174] Точно так же позднее предоставление гражданства провинциалам и их призыв в легионы принесли их новые культы в римскую армию. [175]
Торговцы, легионы и другие путешественники привозили домой культы, происходящие из Египта, Греции, Иберии, Индии и Персии. Особое значение имели культы Кибелы , Исиды , Митры и Солнца Инвиктус . Некоторые из них были инициатическими религиями, имевшими большое личное значение и в этом отношении похожими на христианство.
.jpg/1280px-Maison_Carree_in_Nimes_(16).jpg)
В раннюю имперскую эпоху принцепсу (букв. «первый» или «первейший» среди граждан) предлагался культ гения в качестве символического отца семейства Рима. У его культа были и другие прецеденты: популярный, неофициальный культ, предлагаемый могущественным благотворителям в Риме: царские, богоподобные почести, оказываемые римскому полководцу в день его триумфа ; и в божественных почестях, оказываемых римским магнатам на греческом Востоке, по крайней мере, с 195 г. до н.э. [176] [177]
Обожествление умерших императоров имело прецедент в римском домашнем культе dii Parentes (обожествленных предков) и мифического апофеоза основателей Рима. Умерший император даровал апофеоз своему преемнику, и Сенат стал официальным государственным божеством . Члены императорской семьи могли быть удостоены аналогичных почестей и культа; умершая жена, сестра или дочь императора могла быть повышена до дивы (женского божества).
Первым и последним римлянином, известным как живой бог, был Юлий Цезарь , который, по-видимому, стремился к божественной монархии; вскоре после этого он был убит. Греческие союзники имели свои собственные традиционные культы правителей как божественных благодетелей и предлагали аналогичный культ преемнику Цезаря Августу, который принял его с осторожной оговоркой, что римские граждане-эмигранты воздерживались от такого поклонения; это может оказаться фатальным. [178] К концу своего правления Август присвоил политический аппарат Рима – и большинство его религиозных культов – в рамках своей «реформированной» и полностью интегрированной системы правления. Ближе к концу своей жизни он осторожно разрешил культ своему нумену . К тому времени имперский культовый аппарат был полностью развит сначала в восточных провинциях, затем на западе. [179] Провинциальные культовые центры предлагали удобства и возможности крупного римского города в местном контексте; бани, святилища и храмы римских и местных божеств, амфитеатры и фестивали. В ранний имперский период продвижение местной элиты к императорскому священству дало им римское гражданство. [180]
В империи огромного религиозного и культурного разнообразия имперский культ предлагал общую римскую идентичность и династическую стабильность. В Риме структура правления была явно республиканской. В провинциях это не имело бы значения; в Греции император был «не только наделен особыми, сверхчеловеческими способностями, но... он действительно был видимым богом», а маленький греческий городок Акраифия мог предложить официальный культ «освобождения Зевса Нерона на всю вечность». [181]
В Риме государственный культ живого императора признавал его правление божественно одобренным и конституционным. Как принцепс (первый гражданин) он должен уважать традиционные республиканские нравы; учитывая фактически монархическую власть, он должен ее сдерживать. Он был не живым божеством , а отцом своей страны ( pater patriae ), ее pontifex maximus (величайшим священником) и, по крайней мере теоретически, ее ведущим республиканцем. Когда он умер, его восхождение на небеса или его нисхождение для присоединения к дии манам решалось голосованием в Сенате. Как божество , он мог получать почти те же почести, что и любое другое государственное божество – возлияния вина, гирлянды, благовония, гимны и жертвенные быки на играх и праздниках. Что он сделал в ответ на эту милость, неизвестно, но литературные намеки и более позднее принятие слова « дивус» в качестве титула для христианских святых позволяют предположить, что он был небесным ходатаем. [182] В Риме официальный культ живого императора был направлен на его гений ; небольшое количество людей отказалось от этой чести, и нет никаких свидетельств того, что какой-либо император получал больше. Во время кризиса, предшествовавшего Доминированию, императорские титулы и почести умножились, достигнув пика при Диоклетиане. Императоры до него пытались гарантировать традиционные культы как основу римской идентичности и благополучия; отказ от культа подрывал государство и был предательством. [183]
По крайней мере, за столетие до учреждения принципата Августа в Риме терпимо относились к евреям и иудаизму в соответствии с дипломатическим договором с эллинизированной элитой Иудеи. Евреи диаспоры имели много общего с окружавшими их преимущественно эллинскими или эллинизированными общинами. Ранние итальянские синагоги оставили мало следов; но один был посвящен в Остии примерно в середине I века до нашей эры, а еще несколько засвидетельствовано в имперский период. Включение Иудеи в качестве клиентского королевства в 63 г. до н. э. увеличило еврейскую диаспору; в Риме это привело к более тщательному официальному контролю за их религией. Их синагоги были признаны законными коллегиями Юлием Цезарем. К эпохе Августа в Риме проживало несколько тысяч евреев. [184] [185] В некоторые периоды римского правления евреи были по закону освобождены от официальных жертвоприношений при определенных условиях. Для Цицерона иудаизм был суеверием , но отец церкви Тертуллиан описал его как religio licita (официально разрешенную религию) в отличие от христианства. [186]
Римские исследования раннего христианства обнаружили, что это нерелигиозная, новая, непослушная и даже атеистическая часть иудаизма: оно, казалось, отрицало все формы религии и, следовательно, было суеверием . К концу имперской эпохи никейское христианство было единственной разрешенной римской религией ; все остальные культы были еретическими или языческими суевериями . [187]
После Великого пожара в Риме в 64 году нашей эры император Нерон обвинил христиан как удобных козлов отпущения, которые позже подверглись преследованиям и убийствам. С этого момента официальная политика Рима в отношении христианства имела тенденцию к преследованиям. Во время различных имперских кризисов III века «современники были предрасположены расшифровывать любой кризис в религиозных терминах», независимо от их приверженности определенным практикам или системам убеждений. Христианство черпало свою традиционную поддержку у бессильных, которые, казалось, не имели никакой религиозной заинтересованности в благополучии Римского государства и, следовательно, угрожали его существованию. [188] Большая часть римской элиты продолжала соблюдать различные формы инклюзивного эллинистического монизма; Неоплатонизм, в частности, вмещал чудеса и аскетизм в традиционные греко-римские культовые рамки. Христиане считали эту практику безбожной и основной причиной экономического и политического кризиса.
После религиозных беспорядков в Египте император Деций постановил, что все подданные Империи должны активно стремиться принести пользу государству посредством засвидетельствованных и сертифицированных жертвоприношений «богам предков», иначе они понесут наказание: от налога освобождались только евреи. [189] Указ Деция апеллировал к тем общим mos maiores (обычайам предков), которые могли воссоединить политически и социально раздробленную Империю и ее множество культов; имена богов-предков не были указаны. Выполнение жертвенного обязательства верными подданными определило бы их и их богов как римских. [190] [191] Отступничество искали, а не смертную казнь. [192] Через год после истечения установленного срока срок действия указа истек. [193]
Валериан выделил христианство как особо корыстный и подрывной иностранный культ, объявил его собрания вне закона и призвал христиан приносить жертвы традиционным римским богам. [194] [195] В другом указе он описал христианство как угрозу Империи – еще не в ее сердце, но близко к ней, среди римских всадников и сенаторов. Христианские апологеты интерпретировали его конечную судьбу – позорное пленение и смерть – как божественный суд. Следующие сорок лет были мирными; Христианская церковь стала сильнее, а ее литература и теология приобрели более высокий социальный и интеллектуальный статус, отчасти благодаря ее собственному поиску политической терпимости и богословской последовательности. Ориген обсуждал богословские проблемы с традиционалистской элитой в общей неоплатонической системе координат - он писал предшественнику Деция Филиппу Арабу в том же духе - и Ипполит признавал «языческую» основу христианских ересей. [196] Христианские церкви были разобщены; Павел Самосатский , епископ Антиохийский , был низложен синодом 268 человек как за свое учение, так и за недостойный, снисходительный, элитарный образ жизни. [197] Тем временем Аврелиан (270–75) призывал к гармонии среди своих солдат ( concordia militum ), стабилизировал Империю и ее границы и успешно установил официальную эллинскую форму унитарного культа Пальмирены Sol Invictus на Марсовом поле в Риме . [198]
В 295 г. Максимилиан Тебесский отказался от военной службы; в 298 году Марцелл отказался от военной присяги. Оба были казнены за измену; оба были христианами. [194] Где-то около 302 года сообщение о зловещей гаруспичности в доме Диоклетиана и последующий ( но недатированный) диктат всех военных о примирительных жертвах вызвали серию указов против христианства. [199] Первый (303 г. н. э.) «приказал разрушить церковные здания и христианские тексты, запретил проводить богослужения, унизил чиновников, которые были христианами, снова поработил имперских вольноотпущенников, которые были христианами, и ограничил законные права всех христиан. .. [Физические] или смертные наказания к ним не применялись», но вскоре после этого несколько христиан, подозреваемых в попытке поджога дворца, были казнены. [200] Второй указ угрожал христианским священникам тюремным заключением, а третий предлагал им свободу, если они принесут жертвоприношение. [201] Указ 304 г. предписывал всеобщее жертвоприношение традиционным богам, в терминах, напоминающих указ Дециана.
В некоторых случаях и в некоторых местах указы строго соблюдались: некоторые христиане сопротивлялись и были заключены в тюрьму или замучены. Другие подчинились. Некоторые местные общины были не только преимущественно христианскими, но и могущественными и влиятельными; и некоторые провинциальные власти были снисходительны, особенно Цезарь в Галлии Констанций Хлор , отец Константина I. Преемник Диоклетиана Галерий придерживался антихристианской политики до своего отстранения от власти на смертном одре в 311 году, когда он попросил христиан молиться за него. «Это означало официальное признание их значения в религиозном мире Римской империи, хотя один из тетрархов, Максимин Дайя, до 313 года все еще притеснял христиан в своей части империи». [202]
Обращение Константина I положило конец гонениям на христиан. Константин успешно сбалансировал свою роль инструмента pax deorum с силой христианского духовенства в определении того, что было (в традиционных римских терминах) благоприятным – или, в христианских терминах, что было ортодоксальным. Миланский эдикт (313 г.) дал новое определение имперской идеологии как идеологии взаимной терпимости. Константин одержал победу под сигнумом (знаком) Христа: поэтому христианство было официально принято наряду с традиционными религиями, и из его новой восточной столицы можно было увидеть, что Константин воплощает как христианские, так и эллинские религиозные интересы. Он принял законы, защищающие христиан от преследований; [203] он также финансировал строительство церквей, в том числе базилики Святого Петра . Возможно, он официально положил конец – или пытался положить конец – кровавым жертвоприношениям гению живых императоров, хотя его императорская иконография и придворные церемонии превзошли иконографию Диоклетиана в том, что они превозносили императора как нечто большее, чем человек. [204]
Константин продвигал ортодоксальность христианской доктрины, чтобы христианство могло стать единой силой, а не сеющей раздоры. Он созвал христианских епископов на собрание, позднее известное как Первый Никейский собор , на котором около 318 епископов (в основном выходцев с Востока) обсуждали и решали, что является ортодоксальным, а что — ересью . На встрече был достигнут консенсус по Никейскому символу веры . [205] [206] После смерти Константина он был удостоен чести как христианин и как императорский « божественный человек ». [207] Позже Филосторгий будет критиковать тех христиан, которые приносили жертвы статуям божества Константина . [208]
Христианство и традиционная римская религия оказались несовместимыми. Начиная со II века, отцы церкви осуждали различные нехристианские религии, практиковавшиеся по всей Империи, как «языческие». [209] Действия Константина были расценены некоторыми учеными как причина быстрого роста христианства, [210] хотя многие современные ученые с этим не согласны. [211] [212] Уникальная форма имперской ортодоксальности Константина не пережила его. После его смерти в 337 году двое его сыновей, Констанций II и Констант , взяли на себя руководство империей и перераспределили свое императорское наследство. Констанций был арианином , а его братья — никейскими христианами.
Племянник Константина Юлиан отверг «галилеевское безумие» своего воспитания в пользу своеобразного синтеза неоплатонизма , стоического аскетизма и универсального солнечного культа. Юлиан стал Августом в 361 году и активно поощрял религиозный и культурный плюрализм, пытаясь восстановить нехристианские обычаи и права. [213] Он предложил восстановление Иерусалимского храма как имперский проект и выступил против «иррационального нечестия» христианской доктрины. [214] Его попытка восстановить августовскую форму принципата с самим собой в качестве primus inter pares закончилась его смертью в 363 году в Персии, после чего его реформы были отменены или оставлены. Империя снова попала под христианский контроль, на этот раз навсегда.
В 380 году, при Феодосии I , никейское христианство стало официальной государственной религией Римской империи . Христианские еретики , как и нехристиане, подвергались исключению из общественной жизни или преследованиям, хотя первоначальная религиозная иерархия Рима и многие аспекты ее ритуалов влияли на христианские формы, [215] и многие дохристианские верования и обычаи сохранились в христианских праздниках и местных праздниках. традиции.
Западный император Грациан отказался от должности верховного понтифика и, несмотря на протесты сената, удалил алтарь Победы из здания сената и начал упразднение весталок. Феодосий I ненадолго воссоединил Империю: в 391 году он официально принял никейское христианство в качестве императорской религии и прекратил официальную поддержку всех других вероучений и культов. Он не только отказался вернуть Победу сенату, но погасил Священный огонь весталок и освободил их храм: сенаторский протест был выражен в письме Квинта Аврелия Симмаха западному и восточному императорам. Амвросий , влиятельный епископ Милана и будущий святой, писал, призывая отклонить просьбу Симмаха о терпимости. [216] Тем не менее, Феодосий принял сравнение с Геркулесом и Юпитером как живое божество в панегирике Паката и, несмотря на его активный демонтаж традиционных римских культов и жречества, мог похвалить своих наследников его преимущественно эллинскому Сенату в традиционных эллинских терминах. [ нужны разъяснения ] Он был последним императором Востока и Запада. [217] [218]
{{cite book}}: CS1 maint: location missing publisher (link)
СМИ, связанные с древнеримской религией, на Викискладе?